|
DOI: 10.25136/2409-8647.2021.1.34788
Дата направления статьи в редакцию:
31-12-2020
Дата публикации:
09-01-2021
Аннотация:
Статья посвящена рассмотрению вопросов взаимного влияния цифровой и обычной (аналоговой?) экономики в регионах Российской Федерации. Это влияние взаимное, с одной стороны, цифровая экономика стимулирует развитие обычной экономики, с другой цифровизация требует приобретения оборудования, услуг цифровой связи, программного обеспечения и найма квалифицированного персонала. Взаимодействие цифровой и обычной экономик по-разному происходит в регионах сырьевых, индустриальных, многоукладных, в мегаполисах и на территориях с низкой плотностью населения. Рост значения цифровой экономики для общего развития регионов и страны в целом актуализирует более детальные исследования процессов цифровизации экономики и социума. Научная новизна состоит в использовании большого массива данных, на основании которых исследованы установившиеся в регионах России взаимосвязи известных показателей развития цифровой экономики и различных аспектов экономики обычной. На базе данных Единой межведомственной информационно-статистической системы были построены диаграммы рассеяния, вычислены коэффициенты корреляции и линии трендов для выявления взаимосвязи этих показателей. Исследовалась взаимосвязь количества персональных компьютеров в регионе, уровня доступа населения к Интернет, ВРП, оплаты труда, абонентов спутниковой связи. Выявлены случаи положительного и отрицательного взаимного влияния, обсуждаются вероятные причины их разной направленности.
Ключевые слова:
Российская Федерация, регионы, цифровая экономика, цифровизация, экономическое развитие, инновации, интернет, диаграммы рассеяния, тренды, взаимосвязи
Исследование выполнено в рамках Госзадания КарНЦ РАН "Исследование цифровой экономики в социально-экономическом развитии регионального сообщества Северо-Запада России" АААА-А19-119061490051-9.
Abstract: This article is dedicated to examination of the questions of interinfluence of digital and traditional economy in the regions of the Russian Federation. On the one hand, digital economy stimulates the development of traditional economy; while on the other hand, digitalization requires acquisition of equipment, digital communication services, software, and recruitment of qualified personnel. The interaction of digital and traditional economies differs in the regions with commodity sector, industrial regions, mixed economy regions, metropolitan areas, and territories with low population density. The growing importance of digital economy in the overall development of the regions and the country requires comprehensive examination of digitalization processes with regards to both, economy and society. The scientific novelty consists in the use of big data for tracing correlations between the available indicators of development of digital economy and various aspects of traditional economy established in the Russian region. Based on the database of the Unified Interdepartmental Information Statistical System, the author constructed scatter diagrams, calculated correlation coefficients and trend lines to determine the interdependence of these indicators. The article examined the link between the number of personal computers in the region, level of public access to the Internet, GRP, cost of labor, and users of satellite communication systems. The author determines the instances of positive and negative interinfluence, and discusses the probable causes their different vector.
Keywords: Russian Federation, regions, digital economy, digitalization, economic development, innovation, internet, scatterplots, trends, interplay
Цифровая экономика, цифровизация и обычная (или аналоговая) экономика.
Тема цифровой экономики стала весьма популярной в последние годы. Сам термин впервые использовали и обосновывали в 1995 году Дон Тапскотт в книге «Цифровая экономика [1]: обещание и опасность в эпоху сетевой разведки» и Николас Негропонте в книге «Быть цифровым» [2], которые вышли почти одновременно. Это были одни из первых книг, в которых рассматривались перспективы влияния информационных технологий и Интернет на экономические процессы и обосновывался их фундаментальный характер.
В важнейшую и массовую тему в экономической науке эти пионерские идеи превратились только через четверть века, когда компьютер, смартфон, Интернет и Амазон оказались почти в каждом доме и сделали новую экономику очевидной для самых широких масс.
Создание науки о цифровой экономике стало требованием государств (национальные программы в США, России, других странах) и международных организаций (ООН, ЕС, ЮНЕСКО и т.д.).
Став темой научных исследований, цифровая экономика потребовала создания научных инструментов, в первую очередь, уточнения понятий и определений.
Скоро стало понятно, что есть цифровая экономика в узком смысле (производство компьютеров и программ, цифровая связь и т. д.) и цифровизация обычной экономики. Например, цифровой фотоаппарат – это изделие оптико-механическое или цифровое? Промышленный робот – это станок или цифровая система? Какова доля «цифры» в «обычной» экономике?
Некоторые авторы даже начали использовать для «обычной» экономики прилагательное «аналоговая», видимо, отталкиваясь от аналогии с цифровой и аналоговой (винил) звукозаписью (см. например [3,4]).
Это не совсем правильно, потому что реальная экономика давно старается уйти от приблизительности, свойственной аналоговым сигналам: деньги имеют вполне цифровую природу, пресс, штамп и литейная форма уже сотни лет пытаются сделать продукцию точными цифровыми единицами, неотличимыми друг от друга.
То же с печатными буквами, которые являются основой книгопечатания, а оно в свою очередь, основой массовой культуры, науки, демократии и вообще современной цивилизации.
Автором определения «аналоговая» применительно к экономике называют Р. Лукаса [5], но он писал об аналоговых моделях экономических циклах, а не о переходе от "обычной" к "цифровой" экономике. В этом же смысле имитационных моделей (аналогов экономических процессов) термин используется в недавно опубликованной статье [6].
Можно сказать, что термин «аналоговая экономика» как название для той экономики, что предшествует цифровой, еще не устоялся в научной литературе; однако возможно (судя по частому употреблению в последние два-три года), он станет общепринятым.
Вернемся к определениям цифровой экономики. В узком смысле ее определяют ее так: «Истинная «цифровая экономика», определяемая как «та часть экономического результата, которая получена исключительно или главным образом за счет цифровых технологий с бизнес-моделью, основанной на цифровых товарах или услугах», состоит из цифрового сектора, а также новых цифровых и платформенных услуг» [7].
Но в дальнейшем определение начало расширяться, недавнее исследование ООН так же говорит нам о расширении зоны цифровой экономики на новые территории: «В последние несколько лет дискуссия снова сместилась, перемещаясь на то, как цифровые технологии, услуги, продукты, методы и навыки распространяются по странам. Этот процесс часто называют цифровизацией, определяемой как переход обычного бизнеса к использованию цифровых технологий, продуктов и услуг. Цифровые продукты и услуги способствуют быстрым изменениям в более широком диапазоне секторов, а не ограничиваются теми высокотехнологичными секторами, которые ранее были в центре внимания. Отражая эти изменения, новые исследования были сосредоточены на «цифровизации» (то есть способах, которыми цифровые продукты и услуги все больше переделывают традиционные сектора… Действительно, наиболее важные экономические изменения могут произойти за счет оцифровки традиционных секторов, а не за счет появления новых секторов с цифровой поддержкой» [8].
Итак, существует «цифровая экономика» в своем исходном смысле, большая часть прибавочной стоимости в которой создается на основе цифровых технологий, и существует всепроникающий процесс цифровизации, затрагивающий в разной степени уже практически всю остальную экономику и социальную жизнь.
Мы можем предложить здесь более глубокое понимание процесса цифровизации (который шире, чем просто цифровая экономика) и перспектив его влияния на общество, автор статьи писал об этом более 10 лет назад в книге [9, с. 86, 240-245].
В истории человечества цифровизацию нужно сравнивать с появлением письменности, которая является дополнительным к устному языку способом коммуникации между людьми. Изобретатели письма думали, что просто создают знаки для передачи слов. Но изменение способа коммуникации в обществе изменило само общество, поскольку общество – это система, основанная на коммуникации.
Слово действует только в радиусе слышимости. Благодаря письму возможно создание огромных государств. Без письма невозможна настоящая наука, промышленность, литература и так далее.
Деньги, основа экономики, базируются на цифрах и надписях; сложная экономика невозможна без бухгалтерии (само слово происходит слова «книга»), расписок, чеков и контрактов.
Поэтому цифровизация будет проникать во все области человеческой деятельности и экономики, изменяя их так же (и даже сильнее), чем изменили их письменность и книгопечатание. Только происходить все это будет (и уже происходит) в сотни раз быстрее.
Уровни цифровизации и экономические показатели в регионах России.
Сравнительное исследование взаимосвязи уровней развития обычной и цифровой экономики в регионах России имеет то значение, что позволяет понять, как и какими способами цифровизация ускоряет их социально-экономическое развитие и в какой степени она сама обусловлена существующим уровнем экономики в этих регионах. Это понимание, в свою очередь, является основой извлечения «лучших практик» и создания рекомендаций для программ регионального развития.
Здесь изложены результаты исследования взаимосвязей различных показателей социально-экономического развития регионов России и показателей, используемых для оценки уровня развития цифровой экономики. Исследование основано на статистических данных, полученных в Единой межведомственной информационно-статистической системе [10] (далее – ЕМИСС; интернет-адрес системы https://fedstat.ru).
Для измерения использовались данные по всем регионам, вычислялись коэффициенты корреляции и строились диаграммы рассеяния, где каждая точка представляла регион России, кроме того, строились степенные или полиномиальные линии трендов.
К сожалению, при количестве точек более 90 невозможно снабдить каждую подписью, поэтому маркированы только некоторые.
Первая зависимость, которую мы рассмотрим, это зависимость количества персональных компьютеров в регионе, нормированная на 100 человек населения, от среднего уровня оплаты труда в нем (Рис. 1). Оплата труда - это один из основных экономических показателей. Высокий средний уровень оплаты труда в регионе должен быть связан с успешным функционированием предприятий, в нем расположенных. Конечно, высокие доходы могут быть и у предприятий сырьевого сектора, которым не нужно большое количество компьютеров. Хорошая корреляция этих параметров по 94 регионам России будет указывать на то, что большая часть ВРП производится все же информационно-емкими предприятиями.
Рис. 1. Количество ПК на 100 чел. и средняя оплата труда по регионам России в 2018 г. Коэффициент корреляции 0,813. Рассчитано автором по базам данных ЕМИСС: https://fedstat.ru/indicator/34084, https://fedstat.ru/indicator/37399 (дата обращения 01.12.2020).
Диаграмма подтверждает предположение, коэффициент корреляции достаточно высок (0,813), особенно учитывая количество точек в выборке. Можно отметить, что хорошие показатели имеет не только Москва, но и северные сырьевые регионы с высоким уровнем доходов.
В то же время левая часть диаграммы (оплата труда в районе 30 тыс. руб. в месяц) показывает, что уровень компьютеризации сильно различается при одном уровне доходов, что определяется другими переменными, возможно, человеческим капиталом в этих регионах.
Далее была исследована другая связка: доля населения, использующая государственные услуги, предоставляемые по сети Интернет, и средняя оплата труда по регионам России в 2018 г. Коэффициент корреляции небольшой (хотя при 94 точках исходных данных это средняя корреляция) и отрицательный -0,12. (Рис. 2). Этот показатель говорит, с одной стороны о компьютерной грамотности населения, с другой о том, насколько развиты сервисы электронного правительства в регионах России. Низкая корреляция говорит о том, что пока предоставление госуслуг по интернет не стало приоритетом региональных органов власти.
Рис. 2. Доля населения, использующая государственные услуги, предоставляемые по сети Интернет, и средняя оплата труда по регионам России в 2018 г. Коэффициент корреляции -0,12. Рассчитано автором по базам данных ЕМИСС: https://fedstat.ru/indicator/43568, https://fedstat.ru/indicator/37399 , (дата обращения 01.12.2020).
Можно видеть большую разницу в положении Магаданской области и Чукотского автономного округа на Рис. 1 и Рис. 2. при том, что оплата труда в обоих регионах высокая. Возможно, разница обусловлена различной потребностью в получении гос. услуг в этих регионах.
Следующая исследованная пара показателей – доля населения, заказывающего товары в Интернет и доля населения, имеющая доступ к Интернет (Рис. 3). Здесь можно видеть связь между компьютерной грамотностью населения, развитием обычной торговой сети в регионе и уровнем доверия к интернет-торговле.
Снова в числе прогрессивных регионов оказываются Тюменская и Мурманская области, что можно объяснить высоким уровнем доходов, с одной стороны, и невозможностью приобрести в регионе некоторые мало распространенные товары. Притом в Москве, где магазинов вполне достаточно, использование интернет-торговли тоже очень высокое, что может объясняться тем, что в мегаполисах она существует дольше и уже становится нормой.
Рис. 3. Доля населения, заказывающего товары в Интернет, и доля населения, имеющая доступ к Интернет 2018 г. Коэффициент корреляции 0,458. Рассчитано автором по базам данных ЕМИСС: https://fedstat.ru/indicator/43565, https://fedstat.ru/indicator/43570 (дата обращения 01.12.2020).
Несколько неожиданные соотношения дает следующая пара – количество абонентов спутникового Интернет, нормированная на население региона (Рис.4). Априори можно было бы предполагать, что больше всего абонентов спутникового доступа в регионах с низкой плотностью населения и притом высоким уровнем доходов. Но коэффициент корреляции говорит о другом.
Рис. 4. Количество абонентов спутникового доступа к Интернет, относительно постоянного населения этих регионов в 2018 г. Коэффициент корреляции 0,458. Рассчитано автором по базам данных ЕМИСС: https://fedstat.ru/indicator/50441, https://fedstat.ru/indicator/31556 (дата обращения 03.12.2020).
Очень большое количество абонентов находится в Москве, хотя там широко доступен скоростной доступ по оптоволоконному кабелю. Возможно, это объясняется большим количеством физических и юридических лиц, желающих иметь независимый от локальной инфраструктуры доступ к сети. Видно, что Москва и Центральный федеральный округ создают основной спрос на спутниковый доступ к Интернет в России.
Ожидаемо много абонентов спутниковых сетей в удаленных регионах с низкой плотностью населения, например, Красноярском крае и Новосибирской области.
Была проверена гипотеза о том, что количество абонентов спутникового Интернет сильно связано с уровнем валового регионального продукта на душу населения.
Для этого была построена диаграмма, для которой количество абонентов нормировалось на уровень ВРП на душу населения (Рис. 5). Это сравнение интересно в том плане, что исследуется взаимосвязь одного показателя цифровой экономики с двумя разными показателями "аналоговой" экономики.
Рис. 5. Количество абонентов спутникового доступа к Интернет нормированное на душевой ВРП, относительно постоянного населения этих регионов в 2019 г. Коэффициент корреляции 0,071. Рассчитано автором по базам данных ЕМИСС: https://fedstat.ru/indicator/50441, https://fedstat.ru/indicator/37399 (дата обращения 03.12.2020).
Действительно, линия тренда пошла почти горизонтально и коэффициент корреляции оказался в этом случае незначительным (0,071). В то же время стали видны регионы с относительно низким уровнем доходов, при этом активно использующие спутниковый доступ, например, Алтай, Еврейская автономная область, Камчатский край и Чукотская автономная область, все это регионы, удаленные от европейской части России.
Выводы.
Проведенное исследование, конечно, не могло дать сколько-то полную картину взаимосвязей параметров цифровой и обычной экономики, но показывает, что такие взаимосвязи есть, и они разнообразны. Требуется выявлять суть этих взаимосвязей, для чего нужно исследовать большое количество пар параметров, достаточно сказать, что некоторые индексы развития цифровой экономики включают более 100 компонентов, например, индекс готовности регионов к информационному обществу [11] или сборник "Индикаторы цифровой экономики [12]. Эти параметры по-разному связаны с параметрами «обычной» экономики, такими, как валовой региональный продукт, уровень доходов населения, плотностью населения, преобладающими типами экономики в регионах: добывающей, индустриальной, сельскохозяйственной и так далее. Количество таких комбинаций очень велико, их исследование и осмысление требует создания целой серии статей.
Библиография
1. Tapscott Don. The Digital Economy: Promise and Peril In The Age of Networked Intelligence. N.Y., McGraw-Hill, 1997. 342 p.
2. Negroponte, N. Being Digital. New York: Vintage Books, 1995. 243 p.
3. Юдина Т.Н. Цифровой сегмент реальной экономики: цифровая экономика в контексте аналоговой // Научно-технические ведомости СПбГПУ. Экономические науки. 2019. Т. 12, № 2. С. 7–18. DOI: 10.18721/JE.12201
4. Погожина И.Н., Сергеева М.В., Егорова В.А. Цифровая компетентность и детство — уникальный вызов 21 века (анализ современных исследований). // Вестник Московского университета. Серия 14. Психология. — 2019. — №4 — с.80-106.
5. Robert E. Lucas. Methods and Problems in Business Cycle Theory. Journal of Money, Credit and Banking, Vol. 12, No. 4, Part 2: Rational Expectations. (Nov., 1980), pp. 696-715.
6. Amar Bhidé (2020) Making economics more useful: how technological eclecticism could help, Applied Economics, 52:26, 2862-2881, DOI: 10.1080/00036846.2019.1696939
7. Rumana Bukht, Richard Heeks. Defining, Conceptualising and Measuring the Digital Economy. Centre for Development Informatics, Global Development Institute, University of Manchester. Working Paper No. 68 2017 DOI: 10.17323/1996-7845-2018-02-07
8. Digital Economy Report. UNCTAD United Nations Conference on Trade & Development, 04 September 2019, International. https://unctad.org/en/PublicationsLibrary/der2019_en.pdf?user=46.
9. Сухарев М.В. Эволюционное управление социально-экономическими системами / М.В. Сухарев. – Петрозаводск: КарНЦ РАН. – 2008. – 269 с.
10. Постановление Правительства Российской Федерации от 26.05.2010 № 367 «О единой межведомственной информационно-статистической системе» // Российская газета от 31.5.2010 г.
11. Индекс готовности регионов России к информационному обществу 2013-2014. Анализ информационного неравенства субъектов Российской Федерации / Под ред. Т.В.Ершовой, Ю.Е. Хохлова, С.Б. Шапошника. М.: 2015. 524 с.
12. International Monetary Fund. Statistics Dept., (2018). "Measuring the Digital Economy". In Measuring the Digital Economy. USA: International monetary fund. doi: https://doi.org/10.5089/9781498307369.007
References
1. Tapscott Don. The Digital Economy: Promise and Peril In The Age of Networked Intelligence. N.Y., McGraw-Hill, 1997. 342 p.
2. Negroponte, N. Being Digital. New York: Vintage Books, 1995. 243 p.
3. Yudina T.N. Tsifrovoi segment real'noi ekonomiki: tsifrovaya ekonomika v kontekste analogovoi // Nauchno-tekhnicheskie vedomosti SPbGPU. Ekonomicheskie nauki. 2019. T. 12, № 2. S. 7–18. DOI: 10.18721/JE.12201
4. Pogozhina I.N., Sergeeva M.V., Egorova V.A. Tsifrovaya kompetentnost' i detstvo — unikal'nyi vyzov 21 veka (analiz sovremennykh issledovanii). // Vestnik Moskovskogo universiteta. Seriya 14. Psikhologiya. — 2019. — №4 — s.80-106.
5. Robert E. Lucas. Methods and Problems in Business Cycle Theory. Journal of Money, Credit and Banking, Vol. 12, No. 4, Part 2: Rational Expectations. (Nov., 1980), pp. 696-715.
6. Amar Bhidé (2020) Making economics more useful: how technological eclecticism could help, Applied Economics, 52:26, 2862-2881, DOI: 10.1080/00036846.2019.1696939
7. Rumana Bukht, Richard Heeks. Defining, Conceptualising and Measuring the Digital Economy. Centre for Development Informatics, Global Development Institute, University of Manchester. Working Paper No. 68 2017 DOI: 10.17323/1996-7845-2018-02-07
8. Digital Economy Report. UNCTAD United Nations Conference on Trade & Development, 04 September 2019, International. https://unctad.org/en/PublicationsLibrary/der2019_en.pdf?user=46.
9. Sukharev M.V. Evolyutsionnoe upravlenie sotsial'no-ekonomicheskimi sistemami / M.V. Sukharev. – Petrozavodsk: KarNTs RAN. – 2008. – 269 s.
10. Postanovlenie Pravitel'stva Rossiiskoi Federatsii ot 26.05.2010 № 367 «O edinoi mezhvedomstvennoi informatsionno-statisticheskoi sisteme» // Rossiiskaya gazeta ot 31.5.2010 g.
11. Indeks gotovnosti regionov Rossii k informatsionnomu obshchestvu 2013-2014. Analiz informatsionnogo neravenstva sub''ektov Rossiiskoi Federatsii / Pod red. T.V.Ershovoi, Yu.E. Khokhlova, S.B. Shaposhnika. M.: 2015. 524 s.
12. International Monetary Fund. Statistics Dept., (2018). "Measuring the Digital Economy". In Measuring the Digital Economy. USA: International monetary fund. doi: https://doi.org/10.5089/9781498307369.007
Результаты процедуры рецензирования статьи
В связи с политикой двойного слепого рецензирования личность рецензента не раскрывается.
Со списком рецензентов издательства можно ознакомиться здесь.
Предметом исследования является измерение факторов, влияющих на различные показатели социально-экономического развития регионов России, позволяющих определить степень их влияния на развитие цифровой экономики.
В качестве основного метода в статье применяется корреляционно-регрессионный анализ, который используется для тестирования гипотез по выявлению взаимосвязи между уровнем цифровизации и факторами, влияющими на него, оценкой его влияния на показатели развития регионов. Однако в статье отсутствует какое-либо обоснование выбора рассматриваемых показателей, данное замечание обязательно необходимо исправить перед публикацией статьи.
Актуальность статьи во многом вызвана тем, что цифровизация экономических процессов становится всеобъемлющей тенденцией, охватывающей не только непосредственно информационно-коммуникационную отрасль, но и все сферы хозяйственной деятельности. Интернет-торговля, цифровое сельское хозяйство, «умные» электросетевые системы, беспилотный транспорт, персонализированное здравоохранение, какое бы направление мы ни рассматривали, всюду ощущается влияние набирающей обороты цифровой революции, которая ускоряется под действием объективных причин, таких как, например, смена глобальной деловой среды, вызванной пандемией COVID-19, и переход ряда традиционных областей нашей жизни в digital-пространство.
Научная новизна статьи состоит в приведении доводов о существовании взаимосвязей параметров цифровой и обычной экономики. Однако их необходимо усилить.
Материал статьи выстроен с соблюдением внутренней логики, в конце статьи представлены краткие выводы и итоги, проведенного исследования, а также новые задачи для исследователей в изучаемой области. Рецензент рекомендует расширить информацию, касающиеся теоретической части исследования, особенно о разграничении понятий «обычная» и «цифровая» экономика. Кроме того, в статье не проведен анализ нормативно-правовой базы цифровизации экономики, не дана общая оценка современному развитию применения информационной системы (м.б. провести анализ национальных проектов по данному направлению и т.д.).
Слабым местом статьи также считаем отсутствие тщательного подхода к выбору научной литературы, список литературы содержит менее десяти источников, что явно недостаточно для написания научной статьи. В списке литературы отсутствуют ссылки на указанные в статье базы данных ЕМИСС. Библиографический список оформлен не по ГОСТу, ссылки на источники не нужно дважды выделять квадратными скобками, кроме того, в конце статьи представлены два дублирующих списка литературы. У рецензента есть нарекания и по поводу оформления статьи, автору необходимо выровнять текст публикации по ширине.
Работа не в полной мере соответствует требованиям, предъявляемым к научным исследованиям, однако написана на актуальную тему и получит отклик читателей, и может быть рекомендована к публикации в научном журнале «Теоретическая и прикладная экономика» после доработки представленных замечаний.
Результаты процедуры повторного рецензирования статьи
В связи с политикой двойного слепого рецензирования личность рецензента не раскрывается.
Со списком рецензентов издательства можно ознакомиться здесь.
Предметом исследования статьи выступает цифровая экономика, ее влияние на экономическое развитие и, особенно, на региональное экономическое развитие. В настоящее время происходит переход мировой технологической системы от технологий Пятого к технологиям Шестого уклада. Спецификой этого переходя является формирование системного макрогенерирующего ядра цифровых технологий, которые пронизывают все базовые сектора и отрасли глобальной экономики. Невозможно указать сектор экономики, где бы не использовались цифровые технологии. Во многих аспектах мировой кризис связан с этим важнейшим переходом на новую технологическую платформу, перестройку всей мировой экономической системы на «цифру».
Методология исследования включает анализ генезиса категории «цифровая экономика», рассмотрение исторического тренда перехода от узкого понимания цифровой экономики, как лишь одной из передовых отраслей, к системной характеристике современной экономики, базирующейся на цифровых технологиях. На основе корреляционного анализа автор рассматривает базовые параметры экономической «цифровизации» регионов как фактора их экономического развития.
Мировой финансовый и экономический кризис, переход к технологиям Шестого технологического уклада стимулирует поиск тех условий, которые могут обеспечить преодоление негативных тенденций в экономике и выход страны и регионов на устойчивый тренд роста макроэкономических показателей. Пандемия в существенной степени активизировала процессы цифровизации как экономики, так и социальной сферы, учитывая переход на дистанционные формы работы, образования, предоставления услуг, реализации продуктов. С этой точки зрения тема статьи, несомненно, является актуальной.
Научная новизна состоит в исследовании зависимости макроэкономических параметров регионального развития и уровня цифровизации регионов, выявление на этой базе основных тенденций и трендов. На этой основе автор выделяет регионы-лидеры в области цифровизации, а также формулирует ряд гипотез относительно корреляции параметров экономико-социального и цифрового развития на уровне регионов РФ.
Вместе с тем, по нашему мнению, выбор показателей экономического и цифрового развития региона недостаточно аргументирован автором, и не в полной мере отражает текущее положение республик и областей в этих сферах. Так, например, автор не рассматривает такой показатель, как мобильный интернет и количество мобильных устройств, которые в настоящее время являются лидерами цифровизации экономики.
К достоинствам статьи следует отнести ясность изложения, четкую формулировку тезисов, научный стиль изложения. Исследование хорошо структурировано, снабжено диаграммами, которые иллюстрируют главные результаты, полученные автором.
Вместе с тем, хотели бы отметить, что в пятой диаграмме (Рис.5) не указано название оси ординат.
Библиография включает 12 источников, в том числе 7 - на английском языке. Половина источников охватывает исследования последних лет. В целом список литературы позволяет получить дополнительную информацию по той теме, которой посвящена статья.
Исследование представляет особый интерес в современных условиях, когда пандемия существенно ускорила процессы цифровизации. Кроме того, цифровая трансформация определена в качестве одной из национальных целей развития РФ на период до 2030 года. Переход к цифровой экономике является залогом динамичного регионального развития. Статья будет интересна как специалистам в области цифровой экономики, региональной экономики, так и профильным органам государственного управления.
|
Рус
© 1998 – 2024 Nota Bene. Publishing Technologies. NB-Media Ltd.
