Евроскептицизм во Франции. Угроза Фрексита на фоне пандемии COVID-19

Введение

Вопросы евроскептицизма, то есть сомнения в необходимости экономического и политического существования Франции в рамках Европейского союза, крайне важны для современного французского общества. В 2019 г. количество выданных иммигрантам разрешений на временное проживание в стране возросло на 6% по сравнению с 2018 г. и составило более 274 000 ^[1]. Прямо пропорционально росту миграционного кризиса увеличивается недовольство граждан наднациональными властями ЕС и его структурой в целом. Показательной в данном контексте является победа партии Национальное объединение (до 2018 г. Национальный фронт) на выборах в Европейский парламент в 2014 и 2019 гг. — французские граждане предпочли, чтобы их интересы на наднациональном уровне представляла партия, открыто выступающая против интеграции в ЕС.

Выход Франции из ЕС и прекращение иммиграционного потока стали одними из 25 главных требований движения «жёлтых жилетов» ^[2], продолжающегося в стране до сих пор. На фоне пандемии COVID-19 идеи зависимости Республики от структур Евросоюза стали ещё более актуальными. Большинство французов говорят, что они выступают за протекционизм, согласно последнему опросу OpinionWay, проведенному изданием Le Printemps de l'économie и бизнес-школой Inseec U ^[3]. Данная цифра резко возросла с начала пандемии и стала следствием слабой реакции Европейского союза на внешние угрозы ^[4]. Это фундаментальная тенденция, которая в контексте приближающихся президентских выборов 2022 года в Республике может привести к референдуму о выходе Франции из ЕС.

Нельзя не отметить и влияние Брексита на рост евроскептических настроений во Франции. Выход Великобритании из Евросоюза дополнительно акцентировал внимание властей, политиков, граждан, СМИ на данной проблеме. Важно отметить, что меры по ослаблению влияния наднациональных европейских институтов начали предлагать не только представители радикальных партий и движений, но и политики более умеренного толка. Например, Франсуа Фийон, член Республиканцев, кандидат от партии на президентских выборах 2017 г., заявил о необходимости реформирования Европейского суда по правам человека и возможного выхода Франции из Конвенции о защите прав человека и основных свобод ^[5]. После его высказывания эксперты и СМИ заговорили о первых шагах к Фрекситу.

Современный западноевропейский евроскептицизм и различные его аспекты регулярно выступают объектом исследований как зарубежных, так и отечественных ученых. Так, теоретическая сторона евроскептицизма, а именно вопросы терминологии, типологии и классификации этого понятия, рассмотрены в работах П. Копецки и К. Мудде ^[6], А. Зэрбияка и П. Таггарта ^[7]. М. Юдиф и М. Жерар ^[8] анализируют результаты европейских выборов 2014 года во Франции контексте усиления евроскептических тенденций и радикально правых партий. Экономист Ж. Сапир ^[9] пишет о кризисе валютной зоны евро, который является одной из важнейших причин недовольства политикой Брюсселя и устройством ЕС. Также среди исследуемых аспектов современного евроскептицизма наиболее часто встречаются вопросы национальной идентичности, евроинтеграции, политики партий-евроскептиков: работы C. Леконт ^[10], Ф. Хартлеба ^[11], Р. Хармсена и М. Шпиринга ^[12].

Среди российских исследователей тематики французского евроскептицизма следует выделить П. П. Тимофеева ^[13], занимающегося как историей антиевропейских настроений во Франции, так и политическим прогнозированием относительно их будущего развития. О. Е. Трофимова ^[14] изучает проблемы французской интеграции и сохранения национальных республиканских интересов в рамках Евросоюза. Г. В. Томский ^[15] анализирует позиции французских учёных экономистов относительно будущего устройства ЕС. Тем не менее, стоит отметить, что большая часть отечественных работ касается евроскептицизма на наднациональном уровне, то есть рассматривает его в общеевропейских масштабах, а не в рамках одного государства. Так, А. Н. Смирнов ^[16] рассматривает популярность евроскептицизма и эволюции программных установок правых и правоцентристских партий ЕС через призму консерватизма и связывает это с востребованностью консервативной идеологии в современной Европе. Многие исследования посвящены тематике евроинтеграции, среди них стоит отметить работы Е. А. Сидоровой ^[17], М. В. Стрежневой ^[18], совместную монографию Н. К. Арбатовой и А. М. Кокеева ^[19].

Таким образом, предметом данного исследования является проявление евроскептицизма во Франции — на политической арене и среди её граждан. Цель исследования состоит в определении перспектив Фрексита или частичной дезинтеграции Франции по отношению к ЕС. Для реализации цели были поставлены следующие задачи, обозначающие структуру работы. Во-первых, выявить причины зарождения и распространения идей евроскептицизма в рамках французского государства. Это позволит узнать источник возникновения данных настроений, что, в свою очередь, поспособствует поиску путей решения проблемы. Во-вторых, проанализировать евроскептицизм на фоне пандемии COVID-19. Это позволит выяснить, как чрезвычайные условия 2020 года повлияли на рост антиевропейских настроений во Франции — как среди общественности, так и среди политических элит. Методы исследования включают в себя политологический, социологический и источниковый анализ.

Причины зарождения французского евроскептицизма

Большинство французских партий-евроскептиков выступают за активную борьбу с миграционным кризисом. Так как Франция является членом ЕС, невозможно рассматривать причины возникновения кризиса переселенцев в этой стране, не учитывая политические меры, принятые на наднациональном уровне. Поэтому, безусловно, первой из основных причин евроскептицизма является миграционная проблема.

Во-первых, следует затронуть тему Шенгенской зоны. Главным положением Шенгенского договора 1985 г. является отмена пограничного контроля внутри сообщества между странами-членами ^[20]. Границы с третьими странами, находящимися вне Шенгенской зоны, наоборот усиливаются. Таким образом получается, что для членов зоны внешние рубежи становятся общими, они согласованно контролируют их, в том числе вместе руководят миграционной политикой. Идея Шенгенского соглашения состояла в том, чтобы обеспечить свободную циркуляцию людей внутри Евросоюза, что способствовало бы созданию и развитию общего рынка. Безусловно, эта идея была воплощена в жизнь, но вместе с тем Шенгенская зона серьёзным образом осложнила миграционную проблему, в особенности вопрос нелегальной иммиграции. Если ранее каждое европейское государство имело собственный пограничный контроль, то теперь нелегалу было достаточно проникнуть в ЕС, далее он мог свободно перемещаться в рамках Шенгенской зоны. Статистика подтверждает, что во Франции с каждым годом увеличивается число нелегальных мигрантов, выдворяемых с территории страны ^[21].

Во-вторых, необходимо рассмотреть вопрос, связанный с Дублинскими соглашениями, которые произвели важные изменения в сфере миграционной политики Европейского союза, существенно повлиявшие на кризисную ситуацию во Франции. Дублинское соглашение, также известное как «Дублин-2», было заключено в 2003 г. и фактически заменило положения Дублинской конвенции 1990 г. Согласно конвенции составлялись критериии, по которым та или иная страна считалась компетентной принять у себя беженца ^[22]. Таким образом беженец должен был выбрать страну, наиболее подходящую ему по данным критериям. Дублинское соглашение ужесточило и вместе с тем запутало процесс предоставления убежища. Отныне та страна, которая первой приняла вынужденного мигранта, и должна была дать ему убежище ^[23]. Целью «Дублина-2» было лишить беженцев возможности подавать прошения в несколько государств сразу (т. н. «asylum shopping»), а также снизить количество ходатайствующих мигрантов, перемещающихся из одной страны-члена в другую. На деле же Дублинское соглашение 2003 г. фактически неравномерно распределило ответственность стран ЕС за предоставление убежища. Основная нагрузка теперь приходилась на приграничные государства (Греция, Италия, Испания), в которые, естественно, большая часть мигрантов прибывала в первую очередь. Дублинское соглашение 2013 г. («Дублин-3») определило порядок возвращения беженца в страну, которой он был принят в первый раз (в случае, если он, нарушив правила «Дублина-2», покинул её) ^[24]. В итоге, во время резкого усиления миграционного потока в 2015 г. данные меры сыграли против самих себя: приграничные государства не выдерживали нагрузки. «Дублинское соглашение больше не работает. Некоторые государства, которые находятся на внешних границах ЕС, прекратили регистрацию потому, что они не могут принять столько беженцев» – отмечал депутат Европарламента из Болгарии Илияна Йотова ^[25]. Некоторые страны ЕС обвиняли Грецию, Италию в нарушении законодательства, другие приостанавливали высылку беженцев назад в их сторону, игнорируя правила соглашений. Так или иначе, беженцы были вынуждены нарушать «Дублин-2», покидая страны, в которые прибыли первоначально. Французское Объединение по правам беженцев (La Coordination française pour le droit d'asile) достаточно давно рекомендует правительству Франции отказаться от использования политики Дублинских соглашений и призывает Европейское сообщество придерживаться принципа, согласно которому беженцам будет предоставлено право свободного выбора страны-убежища ^[26].

Таким образом, наднациональные институты ЕС оказалась совершенно не способны решить вопрос распределения беженцев, что усугубило ситуацию в странах-членах, в частности, во Франции. Кроме того, власти Евросоюза отказались принципиально менять подход к миграционной политике. Сложившасяся ситуация облегчает незаметное проникновение террористических группировок на территорию Европы. Все эти факторы активно способтвуют распространению евроскептицизма. Важно отметить, что с каждым годом приток беженцев как во Францию, так и в Европейский союз увеличивается, а, значит, вместе с тем растёт и недовольство наднациональными властями, неизбежно растёт евроскептицизм.

Вторая причина, которая также провоцирует евроскептические настроения во Франции — экономическая политика ЕС. В январе 1999 года Французская Республика стала членом Европейской валютной зоны, передав полномочия в области денежно-кредитных решений Европейскому центральному банку. Согласно статье 130-й Договора о функционировании Европейского Союза, ни ЕЦБ, ни национальные центральные банки, а также никто из членов их руководящих органов, не могут запрашивать или принимать инструкции от институтов, органов или учреждений Союза, от правительств государств-членов или от любого иного учреждения ^[27]. Иными словами, ЕЦБ является органом, который не может быть подвергнут влиянию и контролю со стороны стран ЕС. Он обладает рядом эксклюзивных полномочий, среди которых санкционирование эмиссии евро, определение уровня ключевой процентной ставки. Также банк отвечает за хранение официальных валютных резервов государств-членов и управление ими. Зависимость экономики Франции от действий центрального банка, отсутствие возможности для стран ЕС непосредсвтенно участвовать в принятии важных экономических решений в области денежной политики на наднациональном уровне — одни из важнейших поводов для недовольства среди евроскептиков. Деятельность ЕЦБ — налоговая политика, контролирование инфляции, решение кризисных ситуаций — уже достаточно давно критикуется во французском обществе. По данным Евростата на сентябрь 2020 г., Франция занимает 8-е место по уровню безработицы в ЕС ^[28]. ЕЦБ зачастую обвиняют в том, что он уделяет недостаточно внимания решению этой проблемы. К примеру, Жан-Люк Меланшон, лидер движения «Франция непокорённая», в ходе президентской кампании 2017 г. отметил: «Мы солидарны с теми, кто хочет видеть Европу, в которой ЕЦБ не только обеспечивает стабильность цен, но и занимается вопросами занятости, безработицы, в которой возможен баланс между налоговой и социальной политикой» ^[29].

Кроме этого, единый курс евро требует одинаковой экономической обстановки в странах-членах валютной зоны. По мнению евроскептиков, соблюдать условия равного развития в 19-ти совершенно разных государствах, отличающихся друг от друга как экономически, политически, так и культурно, невозможно. Типичным практическим примером, поддерживающим данный аргумент, является высокий уровень безработицы и экономический кризис в Греции. «Греция полностью лишилась суверенитета. Как и Франция, она утратила контроль за своими финансами, а значит, и за политической системой, так как передала управление своей валютой и бюджетом Европейскому Союзу, навязывающему ей политику, противоречащую её национальным интересам» — заявлял бывший заместитель председателя партии Национальное объединение Флориан Филиппо ^[30]. Также евроскептики, к примеру, доктор экономических наук Жак Сапир, критикуют евро за то, что он не смог стать международной резервной валютой и составить серьёзную конкуренцию доллару ^[31]. Вдобавок ко всему, у членов еврозоны отсутствует важная политическая, символическая связь между национальной валютой и государством.

Кроме того, стоит отдельно отметить провал идеи Конституции Европейского Союза во Франции в 2005 году. Первые предложения о замене учредительных актов ЕС появились ещё в 1990-х гг. Они были связаны, прежде всего, с планировавшимся расширением состава Союза — с 15 до 25 членов. В ЕС при принятии важнейших решений действовал принцип консенсуса, однако с расширением состава возникала вероятность того, что самые важные решения окажутся надолго заблокированными. Поэтому в 2001 г. на саммите ЕС страны-члены договорились о создании общеевропейской конституции. Интересно, что рабочий орган по разработке проекта конституции возглавил бывший президент Франции Валери Жискар д`Эстен. Окончательный текст документа был одобрен на специальном саммите ЕС в июне 2004 г., а 29 октября 2004 г. главы всех 25-ти государств Евросоюза подписали в Риме новую европейскую Конституцию. Она была издана на 20-ти языках и стала одной из самых всеобъемлющих и масштабных в мире ^[32]. Европейская Конституция, по мнению её авторов, должна была способствовать появлению общеевропейского самосознания и сделать ЕС моделью нового миропорядка ^[33]. Проект предполагал изменения структуры и функций институтов ЕС: введение должности Президента в Совете ЕС; должности министра иностранных дел ЕС, который должен был представлять единую европейскую внешнюю политику; сокращение состава Еврокомиссии с принципа «одна страна — один еврокомиссар» до двух третьих от числа стран-членов; расширение полномочий Европарламента, который, должен был не только утверждать бюджет, но и заниматься проблемами, связанными с состоянием гражданских свобод, пограничного контроля и иммиграции, сотрудничества судебных и правоохранительных структур всех стран ЕС ^[34]. Также проект предполагал отказ от принципа консенсуса при принятии решений и замену его на принцип «двойного большинства»: решение по большинству вопросов (кроме вопросов внешней политики и безопасности, социального обеспечения, налогообложения и культуры) считается принятым, если за него проголосовали не менее 15 стран-членов, представляющих не менее 65 % населения всего Союза ^[35]. Иными словами, Конституция подразумевала снижение политической самостоятельности государств ЕС, передачу новых полномочий наднациональным органам власти, централизацию вокруг Брюсселя. Для вступления Конституции в силу её должны были ратифицировать все страны ЕС. В течение 2004-2005 гг. государства принимали окончательное решение на всенародных референдумах или путём голосования в парламенте. Из 25 стран-членов 16 проголосовали за принятие Конституции, 2, включая Францию и Нидерланды, где проводился референдум, проголосовали против, и 7 отменили или перенесли голосование ^[36]. Данный результат показал наличие во французском обществе сильной оппозиции идее общеевропейского единства. Французы оказались не готовы предоставить больше полномочий наднациональным структурам, что серьёзным образом подтвердило их сильное недовольство и недоверие по отношению к органам власти Союза и его бюрократической системе. Доминик де Вильпен, занимавший на тот момент времени пост премьер-министра Франции, рассматривал результаты референдума как выражение «страданий, нетерпения и гнева соотечественников»: «Быстрое расширение Евросоюза застало врасплох французов, которые понимают его законность и историческую необходимость, однако опасаются экономических и социальных последствий <…> В Евросоюзе, который был основан на экономике и прагматизме, сегодня население требует больше человечности, больше защиты» ^[37].

Итак, три вышеупомянутые причины — миграционный кризис, экономическая политика ЕС, бюрократическая система органов власти ЕС — являются ключевыми факторами, которые провоцируют евроскептические настроения во Франции.

Евроскептицизм и пандемия COVID-19

Коронавирус в настоящее время вновь спровоцировал во Франции обсуждение идеи «reprendre le contrôle» («вернуть контроль») по всему политическому спектру, то есть идеи дезинтеграции по отношению к Европейскому Союзу. Эпидемия обнажает зависимость Франции от государств ЕС в отношении предметов первой необходимости, таких как маски, лекарства, тесты и аппараты искусственной вентиляции легких. Даже еврофил Эммануэль Макрон, посещая французского производителя масок, заявил: «Мы должны производить больше во Франции, на нашей территории, чтобы уменьшить нашу зависимость...мы должны восстановить наш национальный и европейский суверенитет» ^[38]. Подчеркивание национального суверенитета является необычной риторикой для президента. Ещё один стимул «вернуть контроль» исходит из растущего раздражения по отношению к властям Европейского союза. Фотографии китайских самолетов, летящих с масками и снаряжением в пораженную Италию, после того как Германия и Франция первоначально ввели эмбарго на экспорт защитного медицинского оборудования, вызвали негодование во Франции. Пренебрежительное отношение к расходам Италии, Испании и Франции со стороны некоторых северных европейских государств, таких как Германия и Нидерланды, также обостряют противоречия. В частности, об этом высказывался лидер евроскептической левой партии Непокоренная Франция Жан-Люк Меланшон: «Мы видим, что Европейский Союз это коалиция эгоизма» ^[39]. Недавний отказ Европейского совета санкционировать взаимное погашение европейского долга, предложенное Эммануэлем Макроном и восемью другими государствами-членами, широко рассматривается во Франции как «евроэгоизм». Франция в настоящее время начинает отдавать приоритет своим национальным интересам перед интересами Европейского союза, особенно с министром экономики Бруно Ле Мэром, предлагающим ввести европейский налог на выбросы углерода на своих границах, что Париж считает необходимым, но это не устраивает Берлин. «Отсутствие европейской солидарности, — заявил бывший президент Европейской комиссии Жак Делор, — ставит Союз в смертельную опасность» ^[40].

Отдельным пунктом противоречий между Францией и ЕС являются отношения с Турцией. Париж не доволен тем, как Европейский Союз реагирует на ситуацию в Восточном Средиземноморье. Франция обвиняет турецкую сторону в нарушении эмбарго ООН на поставку вооружений в Ливию, а также в переброске туда боевиков из Сирии. Также Эммануэль Макрон осудил действия Турции в отношении Греции и Кипра, охарактеризовав их как нарушающие суверенитет этих стран ^[41]. По мнению министра-делегата при министре по делам Европы и иностранных дел Республики Франка Ристера, ЕС «следует принять такие решения, которые позволят ему укрепить баланс сил с Турцией, чтобы лучше защищать в дальнейшем свои интересы и европейские ценности» ^[42].

Данный контекст возрождает идею Фрексита. Дебаты о Фрексите регулярно выходят на повестку дня во Франции. Впервые он обсуждался во время французской кампании 1992 года по проведению референдума в Маастрихте. Затем на референдуме 2005 года, когда 55% избирателей отвергли европейскую конституцию. Тема Фрексита была особенно актуальна во время французской президентской кампании 2017 года, когда почти половина избирателей проголосовала за кандидатов, стремящихся либо к гораздо большему национальному суверенитету, либо к выходу из ЕС. Обсуждались различные формы Фрексита, от полного выхода до реформирования ЕС вокруг жесткого центрального ядра, состоящего главным образом из шести государств-основателей.

Главным препятствием для Фрексита с 2001 года, помимо идеологического фактора, является выход из еврозоны. Именно по этому вопросу, в частности, Эммануэль Макрон смог победить Марин Ле Пен в телевизионных дебатах, предшествовавших второму туру президентских выборов 2017 г., когда Ле Пен не смогла аргументированно объяснить, как Франция будет уходить от использования европейской валюты. Точка зрения Макрона была обоснованной. Выход Франции из ЕС будет намного сложнее, чем Брексит, из-за более жестких ограничений, которые еврозона наложила на свои 19 государств-членов. Тем не менее, коронавирус сильно изменил ставки. При слабой европейской солидарности в условиях крупного финансового кризиса анализ выгоды от членства в евро становится все менее благоприятным. Сменявшие друг друга французские правительства заявляли, что евро был переоценен, что стало источником высокой безработицы и привело к неконкурентоспособному экспорту для Франции и южных государств ЕС. 25 марта министр экономики и финансов Франции Брюно Ле Мэр отметил, что европейская позиция «каждый сам за себя» приведет к исчезновению еврозоны ^[43].

Заключение

Опрос центра Elabe, опубликованный 12 февраля 2020, показал, что 80% опрошенных французов выступают против новой дуэли между Макроном и лидером оппозиции Марин Ле Пен на выборах 2022 года ^[44]. Тем не менее, анализ причин появления евроскептицизма во Франции показывает, что европейский вопрос охватывает все политические, экономические, миграционные аспекты существования данного государства, и с большой вероятностью окажется в центре дискуссий в ближайшем будущем, в том числе на приближающихся президентских выборах. Проблема Фрексита выходит за рамки разделения на левый и правый политический спектры, что размывает идеологические разногласия, поскольку люди с разных политических позиций будут призывать голосовать «да» или «нет», как это происходило в случае с Брекситом. Найджел Фарадж, лидер партии Brexit, считающийся главным идеологом выхода Великобритании из Европейского союза, никогда не побеждал на национальных выборах. Тем не менее, он оказал серьёзное давление, чтобы добиться референдума, и ему удалось создать реальную дискуссию по вопросу о суверенитете и протекционизме в стране. Подобные дебаты с высокой вероятностью могут захватить внимание политической, общественной сферы Франции, антиевропейские настроения могут стать значительными на фоне растущей популярности протекционистской политики. Французы в 2005 году проголосовали против Договора о создании Европейской конституции, несмотря на все прогнозы, что он будет принят единогласно. Также можно вспомнить выход Франции из НАТО, который произошел в 1966 г. и продлился несколько десятилетий — ещё одно свидетельство высокого чувства независимости и суверенитета Республики. Поскольку Брюссель не желает занимать сильную позицию против внешних угроз Европейского Союза, таких как, в частности, Турция, и проявляет недостаток солидарности, когда пандемия COVID-19 распространяется по всему континенту, идея проведения референдума по вопросу Фрексита может получить новый импульс и популярность.