Проблемы исполнения обязательств должника – банкрота третьим лицом в рамках процедур банкротства физического лица

Болотов Максим Викторович аспирант, кафедра Коммерческого права, Санкт-Петербургский государственный университет 199034, Россия, город Санкт-Петербург, г. Город санкт-Петербург, наб. Университетская, 7-9 Bolotov Maksim Viktorovich Postgraduate student, the department of Commercial Law, Saint Petersburg State University 199034, Russia, gorod Sankt-Peterburg, g. Gorod sankt-Peterburg, nab. Universitetskaya, 7-9 st058042@student.spbu.ru Другие публикации этого автора

Согласно статистическим данным, размещенным в Едином федеральном реестре сведений о банкротстве (Федресурс) по итогам 2019 г. ^[1] установлен рост числа процедур банкротства в отношении физических лиц практически в полтора раза, по сравнению с 2018 г. Стоит отметить, что количество банкротств граждан возрастает с каждым годом, начиная с 2016 г., но с момента введения параграфа 1.1. главы X ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)» ^[2] (Далее – Закон о банкротстве) она претерпевала только косметические изменения, за исключением изменений, связанных с введением института счета эскроу в Гражданский кодекс Российской Федерации.

Юридическое лицо, в том числе в ходе процедуры банкротства, окружено множеством третьих лиц: участники, акционеры, члены органов управления, контролирующие должника лица, аффилированные лица и др. Физическое лицо тоже, зачастую, окружено множеством третьих лиц: родственники, друзья, знакомые и др.

Закон о банкротстве предусматривает для третьих лиц, учредителей (участников) должника - юридического лица специальные правила исполнения обязательства должника - юридического лица перед конкурсными кредиторами или уполномоченным органом (ст. 71.1, 85.1, 112.1, 113, 125, 129.1 Закона о банкротстве). Соблюдение процедуры исполнения обязательства должника-юридического лица может привести к прекращению процедуры несостоятельности (банкротства) (удовлетворение всех требований кредиторов, включенных в реестр требований кредиторов) или к процессуальной замене кредитора в реестре требований кредиторов должника (погашение задолженности по обязательным платежам).

В рамках института банкротства физических лиц подобные нормы отсутствуют, однако правоприменительная практика демонстрирует потребность в наличии норм о погашении требований кредиторов третьим лицом в рамках процедур реструктуризации долгов и реализации имущества гражданина.

Согласно ст. 213.2 Закона о банкротстве, при рассмотрении дела о банкротстве гражданина применяются реструктуризация долгов гражданина, реализация имущества гражданина, мировое соглашение. Как и при банкротстве юридических лиц, данные процедуры существенно отличаются друг от друга и преследуют разные цели. Если реструктуризация долгов направлена на восстановление платежеспособности должника и погашение задолженности перед кредиторами, то реализация имущества преследует цель выявить, продать имущество и соразмерно удовлетворить требования кредиторов, мировое соглашение является результатом переговоров и достижения консенсуса между кредиторами и должником.

Несмотря на то, что в 90 % дел о банкротстве заявителем является сам гражданин и, зачастую, это сопровождается заявлением гражданина о введении процедуры реализации имущества, без введения процедуры реструктуризации долгов. Тем не менее, процедура реструктуризации долгов вводится в 22 % дел (10 210 сообщений арбитражных управляющих в Федресурсе о судебных актах о введении процедуры реструктуризации долгов из 46 734 сообщений о признании гражданина банкротом и введении реализации имущества гражданина согласно статистическим данным за 9 месяцев 2019 г.). Учитывая, что план реструктуризации долгов был утвержден всего лишь в 134 делах из 10 210, процедура реструктуризации долгов объективно не справляется со своей целью восстановления платежеспособность должника. В большинстве случаев это связано с несоответствием должников требованиям, которые предъявляются для утверждения плана реструктуризации долгов. Подобные статистические данные непременно приводят к аналогии с процедурами финансового оздоровления и внешнего управления в делах о банкротстве юридических лиц, которые также, в большинстве случаев, завершаются переходом в процедуру конкурсного производства.

Законом о банкротстве для процедур наблюдение, финансовое оздоровление, внешнее управления предусмотрена возможность погашения обязательств должника третьим лицом, стоит отметить, что в ходе процедуры наблюдения и финансового оздоровления учредителю (участнику) или третьему лицо предоставлена возможность погашать задолженность только по обязательным платежам, возможность погасить требования конкурсных кредиторов отсутствует.

В процедуре внешнего управления предусмотрена возможность погашения требований кредиторов, включенных в реестр требований кредиторов, или предоставления должнику денежных средств, достаточных для удовлетворения всех требований кредиторов в соответствии с реестром требований кредиторов. Статья 113 Закона о банкротстве устанавливает процессуальный порядок погашения требований кредиторов. Статья 125 Закона о банкротстве, которая устанавливает порядок погашения требований кредиторов в ходе процедуры конкурсного производства, отсылает к статье 113. Одним из важных положений данных статей (ст. 113 и 125 Закона о банкротстве) является необходимость полного погашения требований кредиторов, включенных в реестр требований кредиторов.

В судебной практике по делам о банкротстве физических лиц встречаются ситуации, в которых третьи лица погасили требования отдельных кредиторов.

Например, определением Арбитражного суда города Санкт-Петербурга и Ленинградской области от 22.11.2019 г. по делу № А56-64764/2017/тр.5 ^[3] требования ОАО «Банк «Народный кредит» исключены из реестра требований кредиторов гражданина Э. А. Коновалова. Требования ОАО «Банк «Народный кредит» были включены в реестр требований кредиторов на сумму 2 815 570,96 руб. как обеспеченные залогом имущества должника.

В суд поступило заявление Л. И. Коноваловой (мать Должника) с заявлением об исключении ОАО «Банк «Народный кредит» из реестра требований кредиторов. В материалы дела были представлены доказательства полной оплаты требований конкурсного кредитора.

Арбитражный суд первой инстанции согласился с заявлением Л. И. Коноваловой и Должника и установил, что обязательства должника перед кредитором прекратились надлежащим исполнением (ст. 408 ГК РФ). Суд апелляционной инстанции не согласился с судом первой инстанции и постановлением от 22.05.2020 г. ^[4] Тринадцатый арбитражный апелляционный суд отменил определение от 22.11.2019 г. исключил требование ОАО «Банк «Народный кредит» в сумме 685 391,00 руб. (вместо 2 815 570,96 руб.), в остальной части в удовлетворении заявлений отказал. Постановлением от 23.07.2020 г. ^[5] Арбитражный суд Северо-Западного округа отменил постановление от 22.05.2020 г. в части отказа в удовлетворении заявлений и направил вопрос на новое рассмотрение в суд первой инстанции.

В данном деле необходимо обратить внимание на несколько существенных фактов: 1. в реестр требований кредиторов Должника включены иные требования кредиторов, чьи права требования не обеспечены залогом; 2. требования конкурсного кредитора погашены Л. И. Коноваловой, которая является близким родственником Должника; 3. заявитель просил исключить требования из реестра требований кредиторов, а не установить правопреемство.

Суд кассационной инстанции, отправляя спор на новое рассмотрение в суд первой инстанции, в постановлении указал, что погашение требований ОАО «Банк «Народный кредит» произведено с нарушением специальных правил, установленных Законом о банкротстве (ст. 113 и ст. 125 Закона о банкротстве), что может повлечь за собой оказание предпочтения одному из кредиторов перед другими. Таким образом, суд кассационной инстанции однозначно выразил позицию, что погашение требований кредиторов должника – физического лица должно происходить по правилам ст. 113 и ст. 125 Закона о банкротстве.

Погашая требования банка, мать Должника преследовала исключительно одну цель, исходя из материалов дела и объяснения сторон – сохранить жилое помещение, так как она и ее супруг (отец Должника) и сам Должник проживают в нем и это жилое помещение являлось единственным жилым помещением для Должника. Это объясняет нежелание устанавливать правопреемство в деле о банкротстве.

Иные конкурсные кредиторы возражали против удовлетворения заявления, ссылались на нарушение своих имущественных прав: жилое помещение подлежит реализации в рамках дела о банкротстве, часть вырученных денежных средств должна быть направлена на погашение требований кредиторов обязательства которых не обеспечены залогом.

В данном споре возникает несколько дополнительных вопросов о судьбе единственного жилого помещения, которое является предметом ипотеки, и залогодержатель получил статус конкурсного кредитора, чьи права требования обеспечены залогом имущества должника: 1. возможна ли реализация единственного жилого помещения, если конкурсный кредитор, обладающий статусом залогового кредитора исключен из реестра? 2. денежные средства, вырученные от реализации предмета залога, распределяются в общем порядке, предусмотренном ст. 138 и ст. 213.25 ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)» или, в силу особого статуса объекта, удовлетворяются только требования конкурсного кредитора, чьи права требования обеспечены залогом имущества должника?

Отвечая на данные вопросы, следует обратиться к правовой позиции, изложенной в Постановлении Президиума ВАС РФ от 23.10.2012 г. № 1090/12 по делу № А60-38538/2008 ^[6]. Ее смысл можно сформулировать следующим образом: если требование залогодержателя исключено из реестра требований кредиторов должника, то единственное жилое помещение не подлежит реализации в рамках процедуры банкротства.

О. П. Плешанова в своей статье обращает внимание на возникающее противоречие. Ситуация, когда предметом залога является единственный актив должника, в делах о банкротстве не редкость. Правило о том, что залоговый кредитор получает не 100% выручки от реализации предмета залога, а 70% либо 80% (ст. 138 Закона о банкротстве), появилось в Законе о банкротстве в 2008 г. специально для защиты кредиторов «социальных» очередей и обеспечения самой процедуры банкротства. Исходя из этого, направление залогодержателю единственного жилья гражданина 100% выручки нарушит баланс норм Закона о банкротстве. Если же применять к такому залоговому кредитору правила ст. 138 о 70 либо 80%, то тогда нарушается последовательность теории, допускающей обращение взыскания на единственное заложенное жилье гражданина (изъятие из исполнительского иммунитета) исключительно в интересах залогового кредитора ^[7].

Эти же рассуждения справедливо применить для ст. 213.27 Закона о банкротстве, которые предусматривают правила распределения денежных средств в ходе процедуры реализации имущества гражданина. Согласно правилам, предусмотренным в ст. 213.27 Закона о банкротстве, 80 % направляется на удовлетворение требований кредитора по обязательствам, обеспеченным залогом имущества должника; 10 % на удовлетворение требований 1 и 2 очереди, если требования 1 и 2 очереди отсутствуют, то денежные средства направляются в конкурсную массу. Исходя из правовой позиции Верховного суда РФ изложенной в определении от 24.12.2018 г. № 305-ЭС18-15086 (1,2) по делу № А40-111492/2013 ^[8], определении от 24.12.2018 г. № 304-ЭС18-13615 по делу № А03-22218/2015 ^[9] и определении от 16.12.2019 г. № 305-ЭС19-927(2-5) по делу № А41-14162/2016 ^[10] также на удовлетворение требований кредитора по обязательствам, обеспеченным залогом имущества должника, хотя из буквального толкования закона это не следует, оставшиеся 10% направляются на погашение судебных расходов, вознаграждение финансового управляющего и расходов, связанных с реализацией предмета залога.

Исходя из вышеуказанных правовых позиций, ответ на вопрос о возможности реализации единственного жилого помещения в ситуации, когда кредитор, чье право требования обеспечено залогом имущества должника, исключен из реестра, отрицательный - единственное жилое помещение не подлежит реализации в рамках дела о банкротстве гражданина, если залогодержатель исключен из реестра. Ответ на второй вопрос не такой однозначный. По мнению автора, требования залогодержателя должны погашаться в максимальном объеме: 80%, которые направляются на погашение требований залогодержателя в соответствии со ст. 213.27 Закона о банкротстве; 10%, которые направляются на погашение требований 1 и 2 очереди реестра требований также должны направляться на погашение требований залогодержателя, несмотря на наличие 1 и 2 очереди реестра требований кредиторов, так как только у залогодержателя есть право на обращение взыскания на единственное жилое помещение гражданина, иные кредиторы не должны получать удовлетворение своих требований из денежных средств, вырученных от реализации единственного жилого помещения. Единственное исключение можно сделать в отношении расходов на реализацию предмета залога, которые понесены финансовым управляющим, например, расходы на оплату услуг электронной торговой площадки или стоимость обязательных публикаций.

Открытым остался вопрос об источнике происхождения денежных средств у Л. И. Коноваловой. Если при погашении третьим лицом или учредителем должника – юридического лица требований кредиторов, включенных в реестр требований кредиторов вопросы об источнике происхождения денежных средств не возникают, так как финансовые операции и связи юридического лица, зачастую, имеют прозрачный характер. В случае же погашения требований кредиторов за должника – физического лица возникают обоснованные сомнения в финансовой возможности погашения требований третьим лицом. Существует вероятность того, что денежные средства, направленные на погашение требований кредиторов или кредитора, в действительности являются денежными средствами самого должника, которые последний скрыл от кредиторов и финансового управляющего. В ситуации, рассматриваемой выше, когда погашается требования одного кредитора, риск, что денежные средства окажутся исключительного денежными средствами самого должника, выражается в нарушении важнейшего принципа законодательства о банкротстве – принципа пропорциональности. Конкурсные кредиторы лишаются возможности пропорционального удовлетворения своих требований, так как денежные средства направлены на погашение требований одного кредитора, а не включены в конкурсную массу.

Также важным обстоятельством, которое подлежит установлению при рассмотрении вопроса о погашении требований кредиторов за должника третьи лицом, является мотивация заявителя. В рассматриваемом споре мотивация Л. И. Коноваловой понята – сохранение единственного жилого помещения, где проживает вся семья должника. В других возможных ситуациях действия заявителя, погашающего требования, стоит рассматривать исключительно с точки зрения наличия воли одарить должника – «освобождает от имущественной обязанности перед третьим лицом».

Таким образом, правила, предусмотренные ст. 113 и ст. 125 Закона о банкротстве, могут применяться при разрешении вопроса о погашении требований кредиторов должника – физического лица третьим лицом. При этом дополнительно, кроме соблюдения формального порядка погашения требований, необходимо исследовать вопрос об источнике возникновения денежных средств у третьего лица.