Рус Eng Cn Перевести страницу на:  
Please select your language to translate the article


You can just close the window to don't translate
Библиотека
ваш профиль

Вернуться к содержанию

Национальная безопасность / nota bene
Правильная ссылка на статью:

Требования ФАТФ по регулированию криптовалют: проблемы имплементации в национальное законодательство

Кинсбурская Вероника Андреевна

кандидат юридических наук

доцент кафедры банковского права и финансово-правовых дисциплин Юридического факультета им. М. М. Сперанского Института права и национальной безопасности Российской академии народного хозяйства и государственной службы при Президенте Российской Федерации, главный специалист Правового департамента Ассоциации российских банков

121069, Россия, г. Москва, Скатертный переулок, 20/1

Kinsburskaya Veronika Andreevna

PhD in Law

Chief Specialist of the Legal Department, Association of Russian Banks; Associate Professor, the Department of Banking Law and Financial and Legal Disciplines, Law faculty named after M. M. Speransky of the Institute of Law and National Security of the Russian Presidential Academy of National Economy and Public Administration

121069, Russia, Moskva, g. Moscow, per. Skatertnyi Pereulok, 20/1

nikakins@mail.ru
Другие публикации этого автора
 

 

DOI:

10.7256/2454-0668.2020.4.33856

Дата направления статьи в редакцию:

08-09-2020


Дата публикации:

22-09-2020


Аннотация: Объектом исследования являются международные стандарты ПОД/ФТ для сферы виртуальных активов (криптовалют), разработанные ФАТФ, и возможности их эффективной адаптации к национальному законодательству. В процессе исследования изучены новая редакция Рекомендации 15 и Глоссария (октябрь 2018 г.), Пояснительная записка к новой редакции Рекомендации 15 и Руководство по применению риск-ориентированного подхода к виртуальным активам и провайдерам услуг в сфере виртуальных активов (июнь 2019 г.); рассмотрены положения Федерального закона от 31.07.2020 № 259-ФЗ «О цифровых финансовых активах, цифровой валюте и о внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации», вступающие в силу в январе 2021 года. Методологическую основу исследования составила совокупность общенаучных и частнонаучных методов, таких как: метод анализа, структурно-функциональный метод, нормативно-логический метод, сравнительно-правовой метод, метод правового моделирования и прогнозирования. В результате анализа новейших международных и российских актов по вопросам правового регулирования оборота виртуальных активов (криптовалют) подтверждена необходимость изменений, внесенных в российское законодательство в части осуществления финансового мониторинга операций с криптовалютами в России. При этом обозначены некоторые принципиальные моменты, связанные со сбором и подтверждением идентификационных данных о личности держателей криптовалют и отслеживанием совершаемых ими операций.


Ключевые слова:

виртуальные активы, виртуальные валюты, криптовалюты, криптовалютные операции, отмывание денег, финансирование терроризма, ФАТФ, риск-ориентированный подход, идентификация, лицензирование

Исследование выполнено при финансовой поддержке РФФИ в рамках научного проекта № 18-29-16145 мк «Механизм правового регулирования отношений с использованием технологии распределенных реестров».

Abstract: The object of this research is the international standards AML/CFT (Anti-Money Laundering/Combating the Financing of Terrorism) for the sphere of virtual assets (cryptocurrencies) developed by FATF (Financial Action Task Force), and possibilities of their effective implementation into the national legislation. The author examines new revision of the Recommendation 15 and Glossary (of October 2018), explanatory note to new revision of the Recommendation 15, and implementation guidance of the risk-oriented approach towards virtual assets and service providers in the sphere of virtual assets (of June 2019); considers provisions of the Federal Law of July 31, 2020 No.259-FZ “On Digital Financial Assets, Digital Currency, and Amendments to Certain Legislative Acts of the Russian Federation” becoming effective in January 2021. Based on the analysis of most recent international and Russian acts on the questions of legal regulation of cryptocurrencies turnover, the need is underlined for introducing amendments to the Russian legislation with regards to exercising financial monitoring of transactions with cryptocurrencies in Russia. The author indicates certain fundamental aspects related to collection and validation of personally identifying information on the holders of cryptocurrency and tracing of their transactions.


Keywords:

virtual assets, virtual currencies, cryptocurrencies, cryptocurrency operations, anti-money laundering, terrorist financing, FATF, risk-based approach, identification, licensing

Анализ релевантной правоприменительной практики показывает, что частные (децентрализованные) конвертируемые криптовалюты активно используются для торговли запрещенными товарами, контентом и услугами, а также для отмывания денег и финансирования терроризма.

В последнее десятилетие в числе ярких примеров криминального использования криптовалют можно назвать деятельность крупнейших торговых площадок теневого Интернета, таких как «Silk Road», «Silk Road 2.0», «Evolution» и «Hydra» [12, с. 87], а также хакерского форума «Darkode», посредством которого совершались многочисленные сделки, связанные с куплей-продажей и обменом вредоносным программным обеспечением, похищенными персональными данными (например, номерами банковских карт), информацией с взломанных серверов и иными данными и программным обеспечением для киберпреступлений [14, c. 8]. В середине 2010-ых годов данные нелегальные крипторынки охватывали значительную часть всей мировой криминальной торговли и имели годовые обороты, достигающие миллионов долларов США и евро (так, в результате закрытия в 2014 году интернет-площадок «Silk Road 2.0»и «Hydra» была прекращена деятельность 619 нелегальных доменов, на которые приходилось более трети всего криминального рынка [15, с. 150]).

В России в последние годы также можно указать на неоднократную практику сбыта и контрабанды наркотических средств, осуществляемых бесконтактным способом через Интернет и оплачиваемых в криптовалюте (см., например, приговор Ленинского районного суда г. Саранска Республики Мордовия от 02.05.2017 по делу № 1-87/2017; приговор Индустриального районного суда г. Ижевска Удмуртской Республики от 13.06.2017 по делу № 1-102/2017; апелляционное определение Оренбургского областного суда от 27.07.2017 по делу № 2079/2017) [11, с. 132].

Помимо торговли различной запрещенной продукцией, операции по конвертации фиатных валют в виртуальные активы, прежде всего криптовалюты (оборот которых во многих станах по-прежнему практически лишен контроля как со стороны финансовых учреждений, так и со стороны уполномоченных государственных органов), представляют собой удобный инструмент для незаконного оборота денежных средств (отмывания, вывода за рубеж, обналичивания преступно нажитых доходов и проч.). Так, в начале 2018 года была пресечена деятельность нелегальной международной сети, которая использовала банковские кредитные карты и конвертируемые криптовалюты для отмывания более чем 8 млн евро, полученных от колумбийского наркотрафика [11, с. 130].

В связи с этим Группа разработки финансовых мер по борьбе с отмыванием денег (ФАТФ) на протяжении ряда лет проводит исследования, направленные на изучение реальных и потенциальных рисков совершения операций с виртуальными валютами (и иными виртуальными активами) и определение способов предотвращения неправомерного использования виртуальных валют в целях ПОД/ФТ.

В рамках настоящей работы проводится анализ эволюции международных стандартов ФАТФ для сферы виртуальных валют, с акцентом на юридические, организационные и технологические проблемы их эффективной имплементации в российский правопорядок. Подобная постановка исследовательской задачи представляется нам особенно важной ввиду того, что на отечественном уровне наблюдается недостаток качественной научно-исследовательской базы по вопросам обеспечения национальной безопасности при проведении операций с виртуальными валютами и иными виртуальными активами. Отдельные характеристики правового режима оборота виртуальных активов рассматриваются в настоящей работе только в том объеме, в каком это необходимо для надлежащего изучения международных и национальных правил финансового мониторинга операций с виртуальными активами, а также регулирования и надзора за деятельностью провайдеров услуг в сфере виртуальных активов.

Начнем с того, что фундамент международных стандартов ПОД/ФТ в отношении виртуальных валют был заложен в Руководстве по применению риск-ориентированного подхода для провайдеров услуг по обмену конвертируемой виртуальной валюты, выпущенному в июне 2015 г.[1] (далее – Руководство 2015 г.). В данном документе под конвертируемой виртуальной валютой ФАТФ подразумевала виртуальную валюту, которая обладает эквивалентной стоимостью в фиатной валюте и может обмениваться на фиатную валюту и обратно. Причем ФАТФ акцентировала внимание на том, что в целях ПОД/ФТ контроль должен быть сосредоточен на центрах, осуществляющих операции по обмену конвертируемой виртуальной валюты на фиатную валюту и наоборот (т. е. на тех точках, в которых деятельность, связанная с криптовалютами, пересекается с регулируемой финансовой системой, где используется фиатная валюта). Таким образом, согласно Руководству 2015 г., провайдеры услуг по обмену конвертируемой виртуальной валюты подпадали под действие Рекомендаций ФАТФ только, если они способствовали обмену между конвертируемой виртуальной валютой и фиатной валютой. Для управления и минимизации рисков отмывания денег и финансирования терроризма ФАТФ рекомендовала странам на национальном законодательном уровне установить обязанность провайдеров услуг по обмену конвертируемой виртуальной валюты проходить регистрацию или получать лицензию на осуществление своей деятельности, а также применять в отношении указанных организаций все требования, предъявляемые к иным финансовым учреждениям в соответствии с Рекомендациями ФАТФ, как-то: обязательное осуществление идентификации клиентов, мониторинг совершаемых клиентами операций, отправка сообщений о подозрительных операциях в компетентные органы и хранение отчетности.

В октябре 2018 г. ввиду бурного развития технологий, лежащих в основе функционирования криптовалют, и повсеместного возрастания числа случаев нелегального использования криптовалют ФАТФ утвердила изменения в Рекомендацию 15 и Глоссарий, разъясняющие, каким образом эти документы должны применяться в случае осуществления финансовой деятельности с использованием виртуальных активов [2].

В новой редакции Рекомендации 15 и Глоссария впервые был использован термин «виртуальные активы», который пришел на смену ранее применяемому термину «виртуальные валюты».

В трактовке ФАТФ под «виртуальными активами» понимается цифровое выражение ценности, которое может цифровым образом обращаться или переводиться и может быть использовано для целей платежа или инвестиций. При этом подчеркивается, что виртуальные активы не включают в себя цифровое выражение фиатных валют, ценных бумаг и иных финансовых активов, на которые уже распространяются Рекомендации ФАТФ.

Под «провайдером услуг в сфере виртуальных активов» понимается любое физическое или юридическое лицо, которое осуществляет в качестве предпринимательской деятельности один или более из следующих видов деятельности или операций для или от имени другого физического или юридического лица:

– обмен между виртуальными активами и фиатными валютами;

– обмен между одной или более формами виртуальных активов;

– перевод виртуальных активов (т. е. осуществление операций от имени другого физического или юридического лица, которое перемещает виртуальный актив с одного адреса или счета виртуальных активов на другой);

– хранение и (или) администрирование виртуальных активов или инструментов, позволяющих осуществлять контроль над виртуальными активами;

– предоставление финансовых услуг, связанных с предложением выпускающего лица и (или) продажей виртуального актива.

Указанные широкие определения свидетельствуют о существенном пересмотре позиции ФАТФ, изложенной в Руководстве 2015 г. ФАТФ признала, что не только сделки по обмену виртуальных валют на фиатные валюты, но и сделки по обмену виртуальных активов между собой могут представлять риски отмывания денег и финансирования терроризма. Однако, принимая во внимание предшествующие заявления и документы ФАТФ, можно предположить, что приведенные определения ориентированы не в последнюю очередь именно на конвертируемые виртуальные валюты.

Для управления и минимизации рисков, связанных с отмыванием денег и финансированием терроризма, Рекомендация 15 была дополнена положением, согласно которому страны должны обеспечить регистрацию или лицензирование деятельности провайдеров услуг в сфере виртуальных активов, а также распространить на указанные организации эффективные системы мониторинга и меры регулирования, к которым призывает Рекомендации ФАТФ.

В течение нескольких месяцев ФАТФ готовила разъяснения о применении новых требований. Наконец 21 июня 2019 г. была утверждены и опубликованы Пояснительная записка к Рекомендации 15, а также обновленное Руководство по применению риск-ориентированного подхода к виртуальным активам и провайдерам услуг в сфере виртуальных активов [3] (далее – Руководство 2019 г.), в котором ФАТФ рекомендовала ужесточить контроль за деятельностью провайдеров в сфере виртуальных активов по нижеследующим направлениям.

1. Лицензирование или регистрация.

Провайдеры услуг в сфере виртуальных активов должны быть зарегистрированы или получить лицензию в юрисдикции, резидентом которой они являются (п. п. 78, 79 Руководства 2019 г., п. 3 Пояснительной записки к Рекомендации 15). При этом государство может потребовать, чтобы иностранные провайдеры, которые предлагают продукты и (или) услуги клиентам или осуществляют операции в их юрисдикции, также были зарегистрированы или лицензированы в их юрисдикции (п. 81 Руководства 2019 г.).

Важно отметить, что с учетом предлагаемого ФАТФ определения «провайдера услуг в сфере виртуальных активов» указанные требования относятся как к юридическим, так и к физическим лицам, на регулярной основе осуществляющим операции с виртуальными активами. Обязанность получения лицензии может распространяться, например, на физических лиц, предлагающих услуги частных криптообменников, и на трейдеров, осуществляющих торговлю цифровыми активами на P2P-платформах.

ФАТФ, однако, предоставляет странам свободу в определении того, в соответствии с какой из категорий регулируемых видов деятельности будет осуществляться регулирование провайдеров услуг в сфере виртуальных активов (в качестве финансовых институтов, нефинансовых предприятий и профессий или в качестве иной, особой категории деятельности).

Кроме того, ФАТФ отмечает, что лица, уже зарегистрированные и имеющие лицензию в качестве финансовых учреждений, могут осуществлять деятельность с виртуальными активами без получения дополнительного специального разрешения, поскольку на них уже в полной мере распространяются требования в сфере ПОД/ФТ (п. 4 Пояснительной записки к Рекомендации 15).

2. Превентивные меры.

Пороговое значение, выше которого операции с виртуальными активами должны подлежать обязательному контролю в целях ПОД/ФТ, в соответствии с позицией ФАТФ составляет сумму, эквивалентную 1000 долл. США или евро.

Однако ФАТФ замечает, что с учетом своих характеристик (таких как относительно высокая степень анонимности, доступ из любой точки мира через Интернет, возможность осуществления международных переводов, трансграничность, высокая скорость транзакций, отсутствие единого руководящего лица и др.), а также широкого распространения сервисов, затрудняющих отслеживание личности клиентов и совершаемых ими транзакций (криптовалютные миксеры, анонимайзеры типа компьютерной сети «Tor», криптовалютные банкоматы и др.), виртуальные активы более уязвимы для нелегального использования, по сравнению с фиатными валютами, а потому могут рассматриваться как высокорисковые. В связи с этим ФАТФ рекомендует странам рассмотреть вопрос об установлении контроля за всеми операциями с виртуальными активами независимо от суммы (п. 95 Руководства 2019 г.).

3. Сбор и хранение идентификационных данных.

Провайдеры услуг в сфере виртуальных активов обязаны собирать и хранить (не менее 5 лет) данные, полученные в процессе идентификации клиентов и мониторинга совершаемых ими операций, а также направлять эти данные в компетентные государственные органы по их требованию (п. п. 101, 102 Руководства 2019 г.).

По общему правилу провайдер, являющийся отправителем, обязан собирать и хранить необходимую и точную информацию об отправителе и получателе по операции перевода виртуальных активов и передавать эту информацию провайдеру, являющему получателем. Провайдеры-получатели в свою очередь должны собирать и хранить необходимую (необязательно точную) информацию об отправителе виртуального актива и необходимую и точную информацию о получателе виртуального актива.

Перечень данных, минимально необходимых для аккумулирования в целях ПОД/ФТ, включает: имя отправителя виртуальных активов; номер его счета, используемого в процессе транзакции (например, номер криптовалютного кошелька); физический (географический) адрес отправителя, или национальный идентификационный номер, или идентификационный номер клиента (не номер транзакции); имя получателя виртуального актива; номер его счета, используемого в процессе транзакции (например, номер криптовалютного кошелька) (п. 114 Руководства 2019 г.).

Данные о держателях виртуальных активов, с которыми по итогам оценки рисков провайдеры решили не устанавливать или не продолжать деловые отношения, следует включать в «черные списки» адресов виртуальных кошельков, доступные для компетентных государственных органов (п. 180 Руководства 2019 г.).

4. Регулирование и надзор.

Руководство 2019 г. обязывает национальные органы распространить на провайдеров услуг в сфере виртуальных активов действие требований о ПОД/ФТ, риск-ориентированный контроль и надзор, обеспечивающие надлежащую имплементацию Рекомендаций ФАТФ. Важно отметить, что, по мнению ФАТФ, надзор за провайдерами услуг в сфере виртуальных активов должен осуществляться компетентными государственными органами, а не саморегулируемыми организациями (которые зачастую неспособны эффективно противостоять рискам отмывания денег и финансирования терроризма). При этом надзорные органы должны иметь полномочия применять финансовые санкции, включая право отзыва, ограничения или приостановления действия лицензии или регистрации провайдера услуг в сфере виртуальных активов (п. 86 Руководства 2019 г.).

Кроме того, странам следует рассмотреть вопрос о введении уголовной, гражданской или административной ответственности за нарушения в сфере оборота виртуальных активов, причем санкции должны применяться не только к самому провайдеру, но и к его высшему руководству (п. 75 Руководства 2019 г.).

Очевидно, что некоторые из вышеописанных требований ФАТФ, изложенные в Руководстве 2019 г. и Пояснительной записке к Рекомендации 15, на данном этапе технологического развития могут быть практически нереализуемыми. В первую очередь это относится к правилам пересылки информации от провайдера-отправителя провайдеру-получателю. Существующие возможности блокчейн-платформ являются ограниченными, что далеко не во всех случаях позволит надлежащим и, главное, безопасным образом передавать данные о личности держателей виртуальных активов и совершаемых ими операциях; также провайдеры услуг в сфере виртуальных активов могут столкнуться с невозможностью проверить, является ли криптокошелек, принадлежащий контрагенту их клиента, связанным с другим провайдером (и каким именно провайдером). По указанным и иным причинам технологического характера, а также с учетом правовых и организационных вопросов, связанных с установлением адекватного режима оборота виртуальных активов, исполнение новых требований ФАТФ может оказаться непростым и затратным.

Однако, несмотря на предполагаемую необходимость усовершенствования технологий функционирования самих распределенных реестров и контрольных механизмов компетентных государственных органов и даже с учетом того, что рекомендации ФАТФ не обязательны для исполнения, они определенно в ближайшей перспективе будут имплементированы (либо уже имплементированы) на уровне национальных законодательств разных государств и надгосударственных объединений. Высокие риски криминального использования виртуальных активов и прежде всего частных конвертируемых криптовалют, по нашему мнению, в полной мере оправдывают внедрение вышеописанных достаточно жестких стандартов в области регулирования и надзора за деятельностью провайдеров услуг в сфере виртуальных активов, а также финансового мониторинга информации о держателях виртуальных активов и совершаемых ими операциях. Представляется справедливым говорить о том, что с даты принятия Руководства 2019 г. наступил переломный момент, когда национальные органы должны принципиально определиться с вопросом о дальнейшем регулировании криптовалютной сферы. Государства, уже имеющие сложившиеся модели антиотмывочного регулирования криптовалютного рынка, должны провести ревизию существующих национальных норм с целью установления их соответствия новым требованиям ФАТФ. Государства, в которых пока отсутствует правовая база для регулирования виртуальных активов и (или) не разработаны правила осуществления финансового мониторинга операций с виртуальными активами, должны рассмотреть вопрос об имплементации требований ФАТФ в национальную правовую систему либо полностью запретить на своей территории деятельность, связанную с использованием криптовалют и токенов (при этом имея в наличии инструменты для отслеживания и предотвращения деятельности незарегистрированных провайдеров, на что указывает ФАТФ в п. п. 63 и 83 Руководства 2019 г.).

Буквально сразу же после издания новых требований ФАТФ их официально поддержали 19 стран и Евросоюз, которые входят в «Группу двадцати» [8].

Российская Федерация как полноправный член ФАТФ и участник «Группы двадцати» также приняла на себя обязательства по внедрению новых требований антиотмывочного регулирования виртуальных активов. Росфинмониторинг и ФСБ России изначально занимали принципиальную позицию о необходимости внедрения в национальное законодательство эффективного механизма идентификации держателей криптовалют и иных виртуальных активов в целях выявления лиц, занимающихся отмыванием денег и финансированием терроризма. Затем, по заявлениям, исходящим от руководства Росфинмониторинга, представители этого ведомства принимали участие в работе над итоговой редакцией Руководства 2019 г. и с этой редакцией согласны [7]. Поэтому вполне ожидаемо, что новые требования ФАТФ были имплементированы в российское законодательство.

В январе 2021 г. вступит в силу Федеральный закон от 31.07.2020 № 259-ФЗ «О цифровых финансовых активах, цифровой валюте и о внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации»[6] (далее – Закон № 259-ФЗ), которым урегулированы отношения, возникающие при выпуске, учете и обороте цифровых финансовых активов, а также установлены основы правового регулирования оборота криптовалют в России.

Данный закон разграничивает понятия «цифровых финансовых активов» и «цифровой валюты» (которое используется вместо общепринятого на практике термина «криптовалюта»), причем правовой режим оборота цифровых финансовых активов определяется гораздо более подробно и тщательно, по сравнению с правовым режимом оборота цифровой валюты. Вместе с тем законодательно установленные правила функционирования организаций, которые будут допущены к осуществлению услуг по учету и обмену цифровых финансовых активов и цифровой валюты на территории Российской Федерации, во многом совпадают, что объясняется, в том числе, причинами объективного характера, заключающимися в совпадении статуса провайдеров соответствующих услуг в одном лице (так, одна и та же криптобиржа может заниматься одновременно продажей и обменом криптовалют на фиатные валюты и между собой, а также выпуском собственных платежных токенов). В связи с этим целесообразным представляется конспективное рассмотрение основных аспектов правового режима оборота не только собственно цифровой валюты, но и иных цифровых финансовых активов (в понимании Закона № 259-ФЗ), с акцентом на процедуры регулирования и надзора за деятельностью организаций, осуществляющих выпуск, учет и обмен указанного рода активов, и правила мониторинга операций с такими активами в целях ПОД/ФТ, предотвращения уклонения от уплаты налогов и недопущения иных случаев их нелегального использования.

Под «цифровыми финансовыми активами» в Законе № 259-ФЗ понимаются цифровые права, включающие одно из следующих прав: денежное требование; возможность осуществлять права по эмиссионным ценным бумагам; право участия в капитале непубличного акционерного общества; право требовать передачи эмиссионных ценных бумаг, которые предусмотрены решением о выпуске цифровых финансовых активов. Выпуск, учет и оборот цифровых финансовых активов возможны только путем внесения (изменения) записей в информационную систему, созданную на основе технологии распределенного реестра (самой распространенной разновидностью которой является блокчейн), а также в иные информационные системы.

Права, удостоверенные цифровыми финансовыми активами, будут возникать у их первого обладателя с момента внесения в информационную систему записи о зачислении ему цифрового финансового актива; такие записи будут вправе вносить физические лица, зарегистрированные в качестве индивидуальных предпринимателей, и юридические лица (как коммерческие, так и некоммерческие), причем не только российские, но и иностранные (ч. 3 ст. 2 Закона № 259-ФЗ). Виды и объем прав, которые удостоверяют цифровые финансовые активы, должны быть указаны в решении об их выпуске; при этом в ч. ч. 9, 16 ст. 4 Закона № 259-ФЗ подчеркивается, что Банк России вправе определить признаки цифровых финансовых активов, приобретение которых лицом, не являющимся квалифицированным инвестором, сможет осуществляться только в пределах установленного Банком России предела суммы денежных средств и (или) совокупной стоимости иных цифровых финансовых активов, передаваемых в их оплату или в качестве встречного предоставления (понятие квалифицированных инвесторов будет устанавливаться на основании норм ст. 51.2 Федерального закона от 22.04.1996 № 39-ФЗ «О рынке ценных бумаг»).

Ведение информационной системы, в которой осуществляется выпуск и учет цифровых финансовых активов, будет осуществляться специализированным субъектом – оператором информационной системы. В качестве операторов информационной системы, в которой осуществляется выпуск цифровых финансовых активов, смогут функционировать включенные в реестр таких операторов российские юридические лица, в том числе кредитные организации, лица, имеющие право осуществлять депозитарную деятельность, и лица, имеющие право осуществлять деятельность организатора торговли на рынке ценных бумаг (ч. 1 ст. 5 Закона № 259-ФЗ).

Законодатель прямо не ограничивает виды сделок, которые можно будет совершать с цифровыми финансовыми активами. Тем не менее отдельно упоминаются купля-продажа цифровых финансовых активов, а также обмен цифрового финансового актива одного вида на цифровые финансовые активы другого вида (ч. 1 ст. 10 Закона № 259-ФЗ). Эти и прочие сделки с цифровыми финансовыми активами потребуется заключать исключительно через специализированного субъекта – оператора обмена цифровых финансовых активов, в качестве которого смогут функционировать включенные в перечень таких операторов кредитные организации, организаторы торговли на рынке ценных бумаг, а также российские юридические лица (как коммерческие, так и некоммерческие), не являющиеся кредитными организациями либо организаторами торговли на рынке ценных бумаг, при условии их соответствия требованиям, установленным в Законе № 259-ФЗ (ч. 3–5 ст. 10) и нормативных актах Банка России. Одно и то же лицо сможет одновременно быть и оператором информационной системы, в которой осуществляется выпуск цифровых финансовых активов, и оператором обмена цифровых финансовых активов, если оно соответствует требованиям, предъявляемым к этим субъектам (ч. 13 ст. 10 Закона № 259-ФЗ).

В целях предотвращения нелегального использования цифровых финансовых активов, в том числе противодействия отмыванию денег и финансированию терроризма посредством таких активов, операции с цифровыми финансовыми активами включены в перечень операций, подлежащих обязательному контролю в соответствии со ст. 6 Федерального закона от 07.08.2001 № 115-ФЗ «О противодействии легализации (отмыванию) доходов, полученных преступным путем, и финансированию терроризма»[4] (далее – Закон № 115-ФЗ). Поэтому операторы информационных систем, осуществляющих выпуск цифровых финансовых активов, и операторы обмена цифровых финансовых активов с 2021 года будут обязаны исполнять все требования Закона, в том числе связанные с идентификацией личности клиентов, представителей клиентов, выгодоприобретателей и бенефициарных владельцев, сбором, документальной фиксацией и хранением информации об операциях, совершаемых с цифровыми финансовыми активами и представлением такой информации в Росфинмониторинг (что в полной мере отвечает новым требованиям ФАТФ).

Что же касается правового режима оборота криптовалют, то он прописан в Законе № 259-ФЗ достаточно поверхностно, однако в части правил противодействия отмыванию денег и финансированию терроризма учитывает требования ФАТФ.

Само определение «цифровой валюты» является достаточно сложным и громоздким, но в качестве основных признаков можно выделить следующие: это совокупность электронных данных (цифрового кода или обозначения), содержащихся в информационной системе; такие электронные данные могут быть приняты как инвестиции или средство платежа, не являющегося официальной денежной единицей Российской Федерации, иностранного государства и международной денежной и расчетной единицей; по общему правилу отсутствует лицо, обязанное перед каждым обладателем таких электронных данных.

Несмотря на то, что в легальном определении цифровая валюта характеризуется и как средство накопления и сбережения (инвестиции), и как средство платежа, основное внимание уделяется именно инвестиционной составляющей криптовалюты. Законодатель устанавливает прямой запрет для российских юридических лиц, филиалов, представительств и иных обособленных подразделений международных организаций и иностранных юридических лиц, компаний и других корпоративных образований, обладающих гражданской правоспособностью, созданных на территории Российской Федерации, а также физических лиц, фактически находящихся в Российской Федерации не менее 183 дней в течение 12 следующих подряд месяцев, принимать цифровую валюту для оплаты товаров, работ и услуг в Российской Федерации (ч. 5 ст. 14 Закона № 259-ФЗ). Таким образом, перечень субъектов, которым запрещено использовать цифровую валюту в качестве платежного средства, является исчерпывающим и включает в себя налоговых резидентов Российской Федерации, причем как субъектов предпринимательской деятельности, в том числе являющихся профессиональными участниками оборота, так и обычных граждан, на постоянной основе проживающих на территории нашей страны.

При этом иные операции и сделки с цифровой валютой не запрещены, в частности, цифровую валюту можно будет сделать объектом залога, купить и продать либо обменять как на иную цифровую валюту, так и на фиатную валюту.

Такой правовой режим оборота цифровой валюты видится достаточно неоднозначным, но подробный анализ этого вопроса не является объектом настоящего исследования. Здесь отметим лишь следующее. Можно согласиться с высказанным Н. В. Макарчук мнением о том, что правовым режимом криптовалюты должны быть предусмотрены публично-правовые ограничения, касающиеся субъектного состава отношений, возникающих в процессе выпуска и обращения криптовалют, а также прав и обязанностей лиц, использующих криптовалюту (установление разрешенных видов использования криптовалюты). Смысл введения таких ограничений – обеспечение возможности использования криптовалюты определенным кругом лиц для соответствующих целей, а также недопущение их нецелевого использования [13], с учетом предложенного национальным законодателем понимания криптовалюты. Однако конкретные ограничения в отношении конкретных категорий субъектов, использующих криптовалюту, во всех случаях должны иметь под собой четкое экономическое и правовое обоснование и быть оправданы с точки зрения защиты экономических интересов государства.

На основании Закона № 259-ФЗ цифровая валюта прямо не признается объектом гражданских прав. Тем не менее, например, для целей взыскания долгов, выраженных в форме цифровой валюты, в рамках процедуры банкротства, а также противодействия коррупции и противодействия отмыванию денег и финансированию терроризма цифровая валюта будет охарактеризована как имущество. Так, согласно новой редакции ст. 3 Закона № 115-ФЗ, цифровая валюта признается имуществом для целей ПОД/ФТ, а значит, при превышении нормативно установленного суммового порога в 600 тыс. руб. (или эквивалентной суммы в иностранной валюте) операции с цифровой валютой будут подлежать обязательному контролю. Принимая во внимание данное обстоятельство, субъекты, осуществляющие услуги по продаже, обмену и переводу криптовалют (например, криптобиржи, криптообменники и администраторы криптокошельков), начиная с 2021 года, должны будут принять на себя обязательства по соблюдению всех требований Закона № 115-ФЗ.

В вопросах регулирования и надзора за деятельностью организаций, осуществляющих выпуск, учет и обмен цифровых финансовых активов и обмен цифровой валюты, российский законодатель также ориентируется на требования ФАТФ, изложенные в Руководстве 2019 г.

Во-первых, согласно новой редакции ст. 76.1 Федерального закона от 10.07.2002 № 86-ФЗ «О Центральном банке Российской Федерации (Банке России)»[5] (далее – Закон № 86-ФЗ), операторы информационных систем и операторы обмена цифровых финансовых активов с 2021 года будут включены в перечень субъектов, поднадзорных Банку России. В связи с этим на указанные организации в полном объеме будут распространяться требования по регулированию, контролю и надзору со стороны Банка России как мегарегулятора финансового рынка, что, в частности, даст возможность применять к ним санкции, предусмотренные Законом № 86-ФЗ (вплоть до отзыва лицензии на право осуществления соответствующего вида деятельности), в том числе в случае нарушения требований в сфере ПОД/ФТ. Данное правило представляется особенно важным, учитывая, что деятельность операторов информационных систем и операторов обмена цифровых финансовых активов смогут осуществлять не только финансовые организации, на сегодняшний день уже являющиеся поднадзорными Банку России (например, кредитные организации и организаторы торговли на рынке ценных бумаг), но и иные юридические лица.

Во-вторых, согласно положениям Закона № 259-ФЗ, выпуск, учет и обмен цифровых финансовых активов на территории Российской Федерации смогут осуществлять только юридические лица, личным законом которых является российское право, т. е. субъекты, в официальном порядке прошедшие процедуру регистрации и (или) лицензирования в соответствии с законодательством Российской Федерации и включенные Банком России в специализированный реестр. Таким образом, иностранные блокчейн-платформы или криптобиржи для осуществления деятельности в Российской Федерации должны будут открыть, например, свои дочерние компании на территории нашей страны и зарегистрировать их в Банке России. Включение этих организаций в сферу надзорной компетенции единого финансового регулятора, безусловно, будет способствовать повышению эффективности национального правового режима цифровых финансовых активов и цифровых валют в России.

Резюмируя изложенное, можно сделать вывод о том, что предусмотренные в Законе № 259-ФЗ обязательная регистрация (лицензирование) деятельности организаций, осуществляющих выпуск, учет и обмен цифровых финансовых активов и обмен цифровых валют, высокие требования к квалификации и деловой репутации руководства таких организаций, а также особые правила надзора за деятельностью таких организаций со стороны финансового мегарегулятора (Банка России) являются актуальными и соответствуют стандартам ФАТФ и последним зарубежным тенденциям законодательного регулирования сферы виртуальных активов [9, с. 60–62].

Вместе с тем надо обратить внимание также на ряд недостатков и пробелов разработанной нормативной базы, связанных с определением надлежащих правил противодействия отмыванию денег и финансированию терроризма в процессе выпуска и обращения цифровой валюты, и обозначить допустимые варианты их устранения.

Прежде всего, по нашему мнению, на подзаконном уровне (в актах Банка России либо Росфинмониторинга) следует конкретизировать процедурные аспекты проведения идентификации личности держателей цифровых валют, а также порядок выявления и документирования информации об операциях, совершаемых с цифровыми валютами в системе распределенного реестра. Технологические параметры распределенного реестра (в частности, такой его разновидности, как блокчейн) предоставляют возможность установления баланса между транспарентностью и анонимностью для клиентов. Прозрачность всех операций, совершаемых в блокчейне, и возможность отслеживания их в режиме реального времени, с одной стороны, будут содействовать обеспечению соблюдения принципа открытости в процессе обращения цифровых валют. С другой стороны, применяемый в настоящее время в распределенном реестре способ фиксации данных о лицах, совершающих операции с цифровыми валютами (отражение не настоящего имени клиентов, а псевдонимов, состоящих из буквенно-цифровых символов, и электронных адресов) не удовлетворяет установленным правилам противодействия отмыванию денег и финансирования терроризма.

В содержательном отношении в целях ПОД/ФТ при регистрации аккаунта и открытии криптокошелька личность клиента должна быть проверена путем использования сведений из различных источников. Необходимо выявлять IP-адрес клиента; запрашивать данные паспорта или иного документа, удостоверяющего личность, и проводить перепроверку полученных данных путем использования общедоступных электронных государственных сервисов (например, сервиса проверки паспортов на сайте Главного управления по вопросам миграции МВД России); осуществлять поиск в сети «Интернет» дополнительной информации, подтверждающей, что деятельность клиента и его деловая репутация соответствуют характеру совершаемых им операций с криптовалютами. При этом, как справедливо замечает В.А. Вайпан, особого внимания заслуживают вопросы защиты прав потребителей (держателей цифровых валют), для чего может потребоваться серьезное реформирование действующих правовых актов в целях обеспечения комплексного регулирования в сфере защиты прав потребителей в условиях цифровой экономики [10], в том числе в контексте соблюдения защиты персональных данных.

Далее, неоднозначным видится вопрос об установлении в национальном законодательстве суммового порога, по достижении которого будет начинаться обязательный контроль криптовалютных операций в целях ПОД/ФТ. Следует напомнить, что, согласно рекомендации ФАТФ, содержащейся в п. 95 Руководства 2019 г., все операции с криптовалютами целесообразно было бы сделать «прослеживаемыми» независимо от их суммы. В Руководстве 2019 г. эта рекомендация относится ко всем виртуальным активам в целом, а не только к виртуальным валютам, однако подтвержденный высокорисковый характер наблюдается в первую очередь именно у виртуальных валют. В данном контексте российскому законодателю, очевидно, следовало бы предусмотреть в п. 1 ст. 6 Закона № 115-ФЗ исключение о том, что минимальный суммовой порог в 600 тыс. руб. (или эквивалент в иностранной валюте) не применяется в отношении операций с криптовалютой.

Наконец, существенным недостатком Закона № 259-ФЗ является полное отсутствие регулирования деятельности майнеров, т. е. лиц, осуществляющих выпуск криптовалют, а также самого процесса выпуска цифровых валют. Думается, что факт создания криптомонет, их последующего зачисления и хранения в криптокошельке их первого владельца также должен стать предметом рассмотрения законодателя, в том числе в контексте соблюдения требований ПОД/ФТ.

Библиография
1. Guidance for a Risk-Based Approach to Virtual Currencies (June 2015). URL: http://www.fatf-gafi.org/publications/fatfgeneral/documents/guidance-rba-virtual-currencies.html (дата обращения: 08.09.2020).
2. Внесение изменений в стандарты ФАТФ и заявление ФАТФ по виртуальным активам (2018 г.). URL: http://fedsfm.ru/documents/international-fatf (дата обращения: 08.09.2020).
3. Guidance for a Risk-Based Approach to Virtual Assets and Virtual Asset Service Providers (June 2019). URL: https://www.fatf-gafi.org/publications/fatfrecommendations/documents/guidance-rba-virtual-assets.html (дата обращения: 08.09.2020).
4. Федеральный закон от 07.08.2001 № 115-ФЗ «О противодействии легализации (отмыванию) доходов, полученных преступным путем, и финансированию терроризма» // Российская газета. 2001, 9 авг.
5. Федеральный закон от 10.07.2002 № 86-ФЗ «О Центральном банке Российской Федерации (Банке России)» // Российская газета. 2002, 13 июля.
6. Федеральный закон от 31.07.2020 № 259-ФЗ «О цифровых финансовых активах, цифровой валюте и о внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации» // Официальный интернет-портал правовой информации http://www.pravo.gov.ru, 31.07.2020.
7. ФАТФ взяла курс на криптовалюты // Коммерсантъ. 2019, 25 июня. № 108. URL: https://www.kommersant.ru/doc/4011572 (дата обращения: 08.09.2020).
8. G20 officially supports FATF’s crypto guidelines that require exchanges to share customer data / The Block. July 1, 2019. URL: https://www.theblockcrypto.com/linked/29632/g20-officially-supports-fatfs-crypto-guidelines-that-require-exchanges-to-share-customer-data (дата обращения: 08.09.2020).
9. Егорова М. А., Белицкая А. В. Правовое регулирование выпуска и размещения криптовалюты: тенденции и перспективы // Актуальные проблемы российского права. 2020. Т. 15. № 6. С. 55–63.
10. Вайпан В. А. Основы правового регулирования цифровой экономики // Право и экономика. 2017. № С. 5–18.
11. Долгиева М. М. Операции с криптовалютами: актуальные проблемы теории и практики применения уголовного законодательства // Актуальные проблемы российского права. 2019. № 4 (101). С. 128–139.
12. Иванцов С. В., Сидоренко Э. Л., Спасенников Б. А., Берёзкин Ю. М., Суходолов Я. А. Преступления, связанные с использованием криптовалюты: основные криминологические тенденции // Всероссийский криминологический журнал. 2019. Т. 13, № 1. C. 85–93.
13. Макарчук Н. В. Публично-правовые ограничения использования криптовалют как способ минимизации возможных рисков цифровизации экономики // Право и цифровая экономика. 2018. N 1. С. 21-24.
14. Сидоренко Э. Л. Криминальное использование криптовалюты: международные оценки // Международное уголовное право и международная юстиция. 2016. № 6. С. 8–10.
15. Сидоренко Э. Л. Криминологические риски использования криптовалюты // Экономика. Налоги. Право. 2017. Т. 10. № 6. С. 147–155.
References
1. Guidance for a Risk-Based Approach to Virtual Currencies (June 2015). URL: http://www.fatf-gafi.org/publications/fatfgeneral/documents/guidance-rba-virtual-currencies.html (data obrashcheniya: 08.09.2020).
2. Vnesenie izmenenii v standarty FATF i zayavlenie FATF po virtual'nym aktivam (2018 g.). URL: http://fedsfm.ru/documents/international-fatf (data obrashcheniya: 08.09.2020).
3. Guidance for a Risk-Based Approach to Virtual Assets and Virtual Asset Service Providers (June 2019). URL: https://www.fatf-gafi.org/publications/fatfrecommendations/documents/guidance-rba-virtual-assets.html (data obrashcheniya: 08.09.2020).
4. Federal'nyi zakon ot 07.08.2001 № 115-FZ «O protivodeistvii legalizatsii (otmyvaniyu) dokhodov, poluchennykh prestupnym putem, i finansirovaniyu terrorizma» // Rossiiskaya gazeta. 2001, 9 avg.
5. Federal'nyi zakon ot 10.07.2002 № 86-FZ «O Tsentral'nom banke Rossiiskoi Federatsii (Banke Rossii)» // Rossiiskaya gazeta. 2002, 13 iyulya.
6. Federal'nyi zakon ot 31.07.2020 № 259-FZ «O tsifrovykh finansovykh aktivakh, tsifrovoi valyute i o vnesenii izmenenii v otdel'nye zakonodatel'nye akty Rossiiskoi Federatsii» // Ofitsial'nyi internet-portal pravovoi informatsii http://www.pravo.gov.ru, 31.07.2020.
7. FATF vzyala kurs na kriptovalyuty // Kommersant''. 2019, 25 iyunya. № 108. URL: https://www.kommersant.ru/doc/4011572 (data obrashcheniya: 08.09.2020).
8. G20 officially supports FATF’s crypto guidelines that require exchanges to share customer data / The Block. July 1, 2019. URL: https://www.theblockcrypto.com/linked/29632/g20-officially-supports-fatfs-crypto-guidelines-that-require-exchanges-to-share-customer-data (data obrashcheniya: 08.09.2020).
9. Egorova M. A., Belitskaya A. V. Pravovoe regulirovanie vypuska i razmeshcheniya kriptovalyuty: tendentsii i perspektivy // Aktual'nye problemy rossiiskogo prava. 2020. T. 15. № 6. S. 55–63.
10. Vaipan V. A. Osnovy pravovogo regulirovaniya tsifrovoi ekonomiki // Pravo i ekonomika. 2017. № S. 5–18.
11. Dolgieva M. M. Operatsii s kriptovalyutami: aktual'nye problemy teorii i praktiki primeneniya ugolovnogo zakonodatel'stva // Aktual'nye problemy rossiiskogo prava. 2019. № 4 (101). S. 128–139.
12. Ivantsov S. V., Sidorenko E. L., Spasennikov B. A., Berezkin Yu. M., Sukhodolov Ya. A. Prestupleniya, svyazannye s ispol'zovaniem kriptovalyuty: osnovnye kriminologicheskie tendentsii // Vserossiiskii kriminologicheskii zhurnal. 2019. T. 13, № 1. C. 85–93.
13. Makarchuk N. V. Publichno-pravovye ogranicheniya ispol'zovaniya kriptovalyut kak sposob minimizatsii vozmozhnykh riskov tsifrovizatsii ekonomiki // Pravo i tsifrovaya ekonomika. 2018. N 1. S. 21-24.
14. Sidorenko E. L. Kriminal'noe ispol'zovanie kriptovalyuty: mezhdunarodnye otsenki // Mezhdunarodnoe ugolovnoe pravo i mezhdunarodnaya yustitsiya. 2016. № 6. S. 8–10.
15. Sidorenko E. L. Kriminologicheskie riski ispol'zovaniya kriptovalyuty // Ekonomika. Nalogi. Pravo. 2017. T. 10. № 6. S. 147–155.

Результаты процедуры рецензирования статьи

В связи с политикой двойного слепого рецензирования личность рецензента не раскрывается.
Со списком рецензентов издательства можно ознакомиться здесь.

Представленная на рецензирование научная статья «Требования ФАТФ по регулированию криптовалют: проблемы имплементации в национальное законодательство» подготовлена на актуальную тему, релевантную специализации журнала «Национальная безопасность», поскольку подход отечественного законодателя и уполномоченных органов в сфере регулирования финансовых рынков к вопросам распространения и использования криптовалют для приобретения товаров и услуг на территории Российской Федерации остается непоследовательным и в целом настороженным. В то же время, в научной литературе большее внимание уделяется определению правовой природы криптовалюты в качестве разновидности «фиатных» денег, имущества или нематериальных активов, исследованию зарубежного опыта налогообложения деятельности, связанной с использованием криптовалют, применения мер гражданской, уголовной, финансовой ответственности в данной сфере, тогда как вопросы обеспечения национальной безопасности неоправданно отходят на второй план. Указанные обстоятельства подчеркивают актуальность и своевременность научной дискуссии по исследуемой проблематике.
Наименование статьи в целом отражает ее основное содержательное наполнение. Предметом исследования, исходя из наименования и содержания, являются требования ФАТФ по регулированию криптовалют и отечественное законодательство, подзаконные нормативные правовые акты, имплементирующие в себя указанные нормы. Методология исследования, с учетом обозначенного предмета, предполагает использование комплекса общенаучных и частно-научных (включая специально-юридические) методов – формально-юридический, системный, комбинация которых должна была позволить автору выявить актуальные проблемы имплементации требований ФАТФ в национальное законодательство и предложить пути их решения. Между тем, в основном содержании статьи автор достаточно быстро переходит от адресного рассмотрения требований к обращению криптовалют в контексте регулирующих функции ФАТФ к правовому режиму цифровых финансовых активов в целом, что, при всей логичности такого перехода, требует более последовательного нормативного и доктринального обоснования. Цель исследования и вспомогательные исследовательские задачи непосредственно в тексте работы также не обозначаются, вследствие чего результаты и значимость исследования, потенциальный интерес читательской аудитории несколько снижаются (непонятно, какого вклада в исследование проблемы желал добиться и добился в результате автор).
Стиль изложения произведения в целом научный, материал статьи структурирован и представляет собой последовательный критический анализ содержания и динамики изменения международных стандартов ПОД/ФТ в отношении виртуальных валют (включая, в особенности, все редакции Руководства по применению риск-ориентированного подхода для провайдеров услуг по обмену конвертируемой виртуальной валюты), с акцентом на требования к провайдерам в сфере виртуальных активов по направлению их лицензирования и регистрации, принятие превентивных мер, препятствующих нелегальному использованию виртуальных активов, требования в области сбора и хранения идентификационных данных, процедуры регулирования и надзора. Особый интерес представляет интерпретация изменений Руководства ФАТФ, основное содержание которых, по мнению автора, свидетельствует о признании рискового потенциала всех видов сделок по обмену виртуальных активов между собой в контексте отмывания денег и финансирования терроризма, ориентации регулирующего органа на конвертируемые виртуальные валюты в своей превентивной деятельности. В контексте такой интерпретации автором производится весьма пространный обзор изменений правового режима отношений, возникающих при выпуске, учете и обороте цифровых финансовых активов, а также правового регулирования оборота криптовалют в России согласно требованиям вступающего в силу в 2021 г. Федерального закона от 31 июля 2020 г. № 259-ФЗ «О цифровых финансовых активах, цифровой валюте и о внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации».
Следует отметить, что автор уделяет наиболее существенное внимание признакам имплементации требований ФАТФ, изложенных в руководстве 2019 г., в отечественное законодательство применительно к вопросам регулирования и надзора за деятельностью организаций, осуществляющих выпуск, учет и обмен цифровых финансовых активов и обмен цифровой валюты. Вместе с тем, критические аспекты и проблемы такой имплементации в части регулирования криптовалют, к сожалению, не находятся в фокусе исследования на всем протяжении рецензируемого произведения. Так, автор отмечает «ряд недостатков и пробелов разработанной нормативной базы, связанных с определением надлежащих правил противодействия отмыванию денег и финансированию терроризма в процессе выпуска и обращения цифровых валют» бегло лишь в самом конце работы, подменяя таковыми последовательные и аргументированные выводы по результатам исследования. Кроме того, отдельные доводы и аргументация в научной статье лишены фактологической и научной основы, приводятся без ссылок на прямо напрашивающиеся источники статистической информации, судебной практики. Так, например, отмечая, что «анализ релевантной правоприменительной практики показывает, что частные (децентрализованные) криптовалюты активно используются для торговли запрещенными товарами, контентом и услугами, а также для отмывания денег и финансирования терроризма», автор не отсылает к конкретным материалам и официальным данным, в связи с этим утверждение, приводимое как аксиома, представляется голословным.
В произведении слабо представлена апелляция к оппонентам, а библиография включает в себя исключительно нормативные источники. Подобный подход трубно назвать оправданным, поскольку в отечественной правовой доктрине правовому режиму криптовалют уделено значительное внимание (Егорова М.А., Белицкая А.В. Правовое регулирование выпуска и размещения криптовалюты: тенденции и перспективы // Актуальные проблемы российского права. 2020. N 6. С. 55 – 63; Кучеров И.И., Печегин Д.А. К вопросу о легитимации криптовалют в зарубежных странах // Финансовое право. 2020. N 4. С. 12 – 15; Арсланов К.М. История, современное состояние и перспективы развития криптовалюты: российский и иностранный правовой опыт // Гражданское право. 2020. N 1. С. 24 – 27; Макарчук Н.В. Правовые перспективы использования криптовалюты как универсального средства платежа // Имущественные отношения в Российской Федерации. 2019. N 12. С. 63 – 67 – лишь немногие примеры).
К сожалению, итоговые выводы по результатам исследования оторваны от основного содержания работы, в них не определены пути решения обозначенных проблем. Фактически в рамках произведения автор приводит обзор отечественного законодательства в части положительной регламентации правового режима криптовалют и лишь в завершение научной статьи обозначает существующие проблемы, никак не обосновывая свои итоговые рекомендации. Так, например, в выводах указывается, что «неоднозначным видится вопрос об установлении суммового порога, с которого будет начинаться обязательный контроль криптовалютных операций в целях ПОД/ФТ», тогда как рекомендация о том, что «более обоснованно законодательное регулирование, при котором все операции цифровой валютой будут «прослеживаемыми» независимо от суммы» не вытекает из текста работы. Далее автор рекомендует «на подзаконном уровне (в актах Банка России либо Росфинмониторинга) … определить хотя бы в общих чертах как порядок проведения идентификации личности держателей цифровой валюты, так и порядок выявления и документирования информации об операциях, совершаемых с цифровыми валютами в системе распределенного реестра (блокчейне)» - доктринальная оценка такой рекомендации отсутствует в тексте работы.
В целом представленный материал является самостоятельным научным исследованием, обладающим, несмотря на высказанные замечания, некоторой степенью научной новизны, и может вызвать интерес у читательской аудитории журнала в контексте развития единой концепции регулирования криптовалют в России.
Для принятия решения о публикации необходимо осуществить доработку представленного произведения. Рекомендации по доработке: 1) сформулировать выводы и рекомендации по результатам исследования согласно заявленному наименованию и основному содержанию работы, выделенные проблемы, пути их решения и рекомендации обосновать в тексте произведения; 2) дополнить материал апелляцией к оппонентам, фактологическим и статистическим обоснованием приводимых данных.

Результаты процедуры повторного рецензирования статьи

В связи с политикой двойного слепого рецензирования личность рецензента не раскрывается.
Со списком рецензентов издательства можно ознакомиться здесь.

Представленная на рецензирование работа «Требования ФАТФ по регулированию криптовалют: проблемы имплементации в национальное законодательство» посвящена не утрачивающему актуальность вопросу использования криптовалюты для торговли ограниченными в обороте товарами, оказания незаконных услуг, а также иных противоречащих законодательству действий.
Актуальность темы определяется тем масштабом незаконной деятельности, которая осуществляется в настоящее время с использованием криптовалюты – автор приводит многочисленные примеры, когда незаконный оборот товаров осуществлялся с использованием криптовалют.
Новизна работы проявляется в том, что автор исследует последние изменения в акты Группы разработки финансовых мер по борьбе с отмыванием денег (Financial Action Task Force on Money Laundering или ФАТФ).
Методология исследования представлена методами анализа, синтеза, индукции, дедукции, историческим, а также сравнительным методом и достаточная для проведения соответствующего исследования. Стиль работы отвечают требованиям жанра научной работы, а структура соответствует целям исследования, логична и выдержана. В содержании работы следует положительно оценить подробные анализ автором рекомендаций ФАТФ за деятельность провайдеров в сфере виртуальным активам по 4 направлениям – лицензирование и регистрация; превентивные меры; сбор и хранение идентификационных данных; и регулирование и надзор. Вместе с тем хотелось бы отметить и определенные замечания, которые влияют на качество работы:
1. Автор довольно некритично отнесся к рекомендациям ФАТФ в этой сфере, особенно в части «сбора и хранения идентификационных данных» - с учетом того, как часто персональные данные, да и любые данные, попадают в руби злоумышленников или в руки широкой публики – насколько оправданы такие требования по хранению и сбору данных клиентов (в течение такого длительного срока – 5 лет) с точки зрения принципов правового регулирования отношений, связанных с обработкой персональных данных? Автору рецензии представляется, что такие действия будут являться злоупотреблением как со стороны государства, так и уполномоченных органов, принимая во внимание уже существующий кризис в сфере защищенности персональных данных.
2. Автор совершенно верно указывает на практическую невозможность исполнения требований ФАТФ с учетом текущего уровня технологий, однако не приходит к выводу о необходимости изменений в рекомендации – напротив, автор подталкивает к тому, что необходимо усовершенствовать технологии. Представляется, что, все же, право регулирует технологии и подстраивается под них, а не наоборот (базис-надстройка, а не наоборот).
3. Автор не совсем корректно толкует ч. 5 ст. 14 Закона «О цифровых финансовых активах…», утверждая, что законодатель устанавливает прямой запрет на использование цифровой валюты для оплаты товаров, работы и услуг в России. В соответствии с частью 5 указанного закона, только юридические лица, личным законом которых является российское право, филиалы, представительства и иные обособленные подразделения международных организаций и иностранных юридических лиц, компаний и других корпоративных образований, обладающих гражданской правоспособностью, созданные на территории Российской Федерации, физические лица, фактически находящиеся в Российской Федерации не менее 183 дней в течение 12 следующих подряд месяцев не вправе принимать цифровую валюту в качестве встречного предоставления за передаваемые ими (им) товары, выполняемые ими (им) работы, оказываемые ими (им) услуги или иного способа, позволяющего предполагать оплату цифровой валютой товаров (работ, услуг). Перечень субъектов, которым запрещено принимать цифровую валюту является исчерпывающим и не охватывает всех субъектов права. Хотелось бы узнать мнение автора об оправданности такого ограничения в отношении физических лиц, которые не всегда являются субъектами предпринимательской деятельности и профессиональными участниками оборота.
4. Довольно интересен довод автора о необходимости введения ограничения на оборот криптовалюты для «недопущения их нецелевого использования». С экономической точки зрения криптовалюта является средством платежа (не являясь при этом законным средством платежа). Возникает закономерный вопрос – какое целевое ограничение может быть у средства платежа? Также автор указывает на необходимость ограничений в части субъектного состава лиц, использующих криптовалюту. Этот тезис подлежит дополнительному раскрытию, поскольку из него не совсем понятно – каких субъектов автор предлагает исключить из круга лиц, которые вправе использовать криптовалюту.
Следует отметить также довольно «бедную» библиографию, представленную лишь семью специальными источникам. С учетом того, что по этой проблеме написаны десятки работ, хотелось бы увидеть больше апелляции к оппонентам. Также, следует заметить, что часть работ были написаны в 2017 году, а, с учетом развития технологии и мысли в этом направлении, представляется, можно утверждать, что они, в определенной степени, устарели.
Высказанные замечания рецензента (в первую очередь 3 и 4) носят существенный характер, в связи с чем работа может быть опубликована только после их устранения.

Результаты процедуры окончательного рецензирования статьи

В связи с политикой двойного слепого рецензирования личность рецензента не раскрывается.
Со списком рецензентов издательства можно ознакомиться здесь.

РЕЦЕНЗИЯ
на статью на тему «Требования ФАТФ по регулированию криптовалют: проблемы имплементации в национальное законодательство».

Предмет исследования.
Предложенная на рецензирование статья посвящена актуальным вопросам регулирования отношений по поводу криптовалют в связи с требованиями ФАТФ. Автором рассматривается законодательство России и возможности восприятия российским законодателем требований ФАТФ. Изучается судебная практика, нормы законодательства и подзаконных актов, доктрина в рассматриваемой сфере.

Методология исследования.
Цель исследования прямо в статье не заявлена. При этом она может быть ясно понята из названия и содержания работы. Цель может быть обозначена в качестве рассмотрения и разрешения отдельных проблемных вопросов, связанных с требованиями ФАТФ по регулированию криптовалют, и проблем имплементации их в национальное законодательство. Исходя из поставленных цели и задач, автором выбрана методологическая основа исследования.
В частности, автором используется совокупность общенаучных методов познания: анализ, синтез, аналогия, дедукция, индукция, другие. Так, методы анализа и синтеза позволили обобщить и разделить выводы различных научных подходов к предложенной тематике, а также сделать конкретные выводы из материалов судебной практики.
Наибольшую роль сыграли специально-юридические методы. В частности, автором активно применялся формально-юридический метод, который позволил провести анализ и осуществить толкование норм действующего законодательства, положений иных актов (прежде всего, норм документов, изданных ФАТФ). Например, «фундамент международных стандартов ПОД/ФТ в отношении виртуальных валют был заложен в Руководстве по применению риск-ориентированного подхода для провайдеров услуг по обмену конвертируемой виртуальной валюты, выпущенному в июне 2015 г.[1] (далее – Руководство 2015 г.). В данном документе под конвертируемой виртуальной валютой ФАТФ подразумевала виртуальную валюту, которая обладает эквивалентной стоимостью в фиатной валюте и может обмениваться на фиатную валюту и обратно».
Следует положительно оценить возможности эмпирического метода исследования, связанного с изучением материалов судебной практики («см., например, приговор Ленинского районного суда г. Саранска Республики Мордовия от 02.05.2017 по делу № 1-87/2017; приговор Индустриального районного суда г. Ижевска Удмуртской Республики от 13.06.2017 по делу № 1-102/2017; апелляционное определение Оренбургского областного суда от 27.07.2017 по делу № 2079/2017»).
Также большую роль для автора сыграл сравнительно-правовой метод исследования, который позволил сопоставить российское право и регулирование, предлагаемое ФАТФ
Таким образом, выбранная автором методология в полной мере адекватна цели исследования, позволяет изучить все аспекты темы в ее совокупности.

Актуальность.
Актуальность заявленной проблематики не вызывает сомнений. Имеется как теоретический, так и практический аспекты значимости предложенной темы.
С теоретической точки зрения вопросы регулирования криптовалют сложны и непонятны. Сопоставление российского права и иного регулирования в данном вопросе может быть полезно для понимания развития законодательства в данной сфере. С позиции практики работа автора и поставленные им цель и задачи могут быть полезны для работы по совершенствованию действующего законодательства. Автор прав в том, что «Анализ релевантной правоприменительной практики показывает, что частные (децентрализованные) конвертируемые криптовалюты активно используются для торговли запрещенными товарами, контентом и услугами, а также для отмывания денег и финансирования терроризма».
Тем самым, научные изыскания в предложенной области стоит только поприветствовать.

Научная новизна.
Научная новизна предложенной статьи не вызывает сомнений. Во-первых, она выражается в конкретных выводах автора. Среди них, например, такой вывод:
«существенным недостатком Закона № 259-ФЗ является полное отсутствие регулирования деятельности майнеров, т. е. лиц, осуществляющих выпуск криптовалют, а также самого процесса выпуска цифровых валют. Думается, что факт создания криптомонет, их последующего зачисления и хранения в криптокошельке их первого владельца также должен стать предметом рассмотрения законодателя, в том числе в контексте соблюдения требований ПОД/ФТ».
Указанный и иные теоретические выводы могут быть использованы в дальнейших научных исследованиях, а также при внесении изменений в действующие нормы права.
Во-вторых, автором сделана оригинальная работа по обобщению деятельности ФАТФ по регулированию криптовалют. Приведенное исследование и выводы из него могли бы помочь в понимании актуальности и значимости деятельности ФАТФ.
Таким образом, материалы статьи могут иметь определенных интерес для научного сообщества с точки зрения развития вклада в развитие науки.

Стиль, структура, содержание.
Тематика статьи соответствует специализации журнала «Национальная безопасность / nota bene», так как она посвящена правовым проблемам, связанным с деятельностью по поводу криптовалют, в том числе в контексте национальной безопасности.
Содержание статьи в полной мере соответствует названию, так как автор рассмотрел заявленные проблемы, достиг цели исследования. В начале статьи приводится доказательство актуальности темы в практическом и теоретическом аспектах. Далее автор рассматривает и толкует различные положения правил и иных документов ФАТФ. В завершении делаются конкретные выводы, в частности, приводится авторская трактовка перспективных направлений для развития российского законодательства в сфере организации сделок с криптовалютой.
Качество представления исследования и его результатов следует признать в полной мере положительным. Из текста статьи прямо следуют предмет, задачи, методология и основные результаты исследования.
Оформление работы в целом соответствует требованиям, предъявляемым к подобного рода работам. Существенных нарушений данных требований не обнаружено.

Библиография.
Следует высоко оценить качество использованной литературы. Автором активно использована литература, представленная авторами из России и из-за рубежа (Егорова М. А., Белицкая А. В., Долгиева М. М., Вайпан В. А., Иванцов С. В., Сидоренко Э. Л., Спасенников Б. А., Берёзкин Ю. М., Суходолов Я. А. и другие). Многие из цитируемых ученых являются признанными учеными в области регулирования цифровых отношений и отношений по поводу криптовалюты, в частности. Хотело бы отметить использование автором большого количества материалов судебной практики, что позволило придать исследованию правоприменительную направленность.
Таким образом, труды приведенных авторов соответствуют теме исследования, обладают признаком достаточности, способствуют раскрытию различных аспектов темы.

Апелляция к оппонентам.
Автор провел серьезный анализ текущего состояния исследуемой проблемы. Все цитаты ученых сопровождаются авторскими комментариями. То есть автор показывает разные точки зрения на проблему и пытается аргументировать более правильную по его мнению.

Выводы, интерес читательской аудитории.
Выводы в полной мере являются логичными, так как они получены с использованием общепризнанной методологии. Статья может быть интересна читательской аудитории в плане наличия в ней систематизированных позиций автора применительно к теме исследования, а также оригинальных обобщений документов ФАТФ по теме работы.

На основании изложенного, суммируя все положительные и отрицательные стороны статьи
«Рекомендую опубликовать»