Рус Eng Cn Перевести страницу на:  
Please select your language to translate the article


You can just close the window to don't translate
Библиотека
ваш профиль

Вернуться к содержанию

Международное право
Правильная ссылка на статью:

Перспективы консолидации украинцев как гражданской нации на основе интеграции с Евросоюзом

Рыжов Валерий Борисович

кандидат юридических наук

доцент, заместитель главного редактора журнала "Образование и право", член-корреспондент Российской академии естественных наук, член Союза журналистов России

111397, Россия, г. Москва, пр-кт Зеленый, 22, оф. 305

Ryzhov Valerii Borisovich

PhD in Law

Docent, Deputy Editor-in-Chief of the Journal "Education and Law", Corresponding Member of the Russian Academy of Natural Sciences, Member of the Union of Journalists of Russia

111397, Russia, g. Moscow, pr-kt Zelenyi, 22, of. 305

valeriy_ryzhov@mail.ru
Другие публикации этого автора
 

 

DOI:

10.25136/2644-5514.2020.3.33368

Дата направления статьи в редакцию:

04-07-2020


Дата публикации:

22-11-2020


Аннотация: Данное исследование посвящено вопросу о потенциале консолидации украинцев как гражданской нации на основе такого ресурса, как евроинтеграция. Раскрываются теоретические аспекты национально-государственной идентичности. Методология работы основывается на параллельном использовании дескриптивной, сравнительной и структурной форм анализа. Автор приходит к выводу, что в настоящее время евроинтеграция выступает в качестве одного из возможных потенциальных шагов, обращение к которой позволит устранить «ретроспективную ориентацию» национально-государственной идентичности украинцев, урегулировать существующие мемориальные конфликты и сформировать позитивный образ будущего, устранив тем самым напряженность во взаимоотношениях между представителями различных этносов, регионов и политических ориентаций. Углубление евроинтеграции будет способствовать не только консолидации украинских граждан как нации, но и улучшению взаимоотношений официального Киева с сопредельными государствами. В статье фокусируются внимание на анализе привлекательности европейской интеграции жителями Украины. Подчеркивается мысль, что одним из путей усиления интеграционных процессов по линии Украина-ЕС является создание эффективных институциональных инструментов медиации на внутригосударственном уровне. Говорится о роли пропаганды среди украинского населения против углубления евроинтеграционных процессов. Анализируется общественное мнение в части политической и социально-экономической политики современной Украины.


Ключевые слова:

евроинтеграция, Украина, Европейский Союз, идентичность, гражданская нация, образ будущего, гражданское общество, общественное мнение, национальные интересы, международные отношения

Abstract: This research is dedicated to the prospects for consolidation of the Ukrainians as a civil nation based on such resource as the European Integration. The author describes the theoretical aspects of national and state identity. Methodology leans on the parallel use of descriptive, comparative, and structural forms of analysis. The conclusion is made that European Integration currently manifests as one of the potential steps, which would allow eliminating the “retrospective orientation” of national and state identity of the Ukrainians, regulating the existing memorial conflicts, and forming a positive image of the future by alleviation of tension in the relations between the representatives of different ethnoses, regions and political orientations. Deepening of European Integration would contribute to not only consolidation of the European citizens as a nation, but also improve relationships of the official Kiev with the neighboring countries. Attention is focused on the analysis of attractiveness of European Integration for the Ukrainian citizens. A thought is advanced that one of the ways for enhancing integration processes with regards to Ukraine and the European Union is the creation of effective institutional mediation instruments on the national level. The author discusses the role of propaganda upon Ukrainian population against enhancement of the processes of European Integration. The article analyzes public opinion on political and socioeconomic policy of modern Ukraine.


Keywords:

European integration, Ukraine, European Union, identity, civil nation, image of the future, civil society, public opinion, national interests, international relationships

Введение. Формирование и консолидацию гражданской нации справедливо оценивают в качестве одного из базовых условий внутриполитической стабильности и успешного экономического развития современного государства. Наличие данного фактора подразумевает минимизацию числа социальных конфликтов и нивелирует их масштабы и остроту, создание благоприятных условий для развития гражданского общества и усиления контроля со стороны его институтов за деятельностью властных институтов и представителей элит. В этих условиях закономерно растет инвестиционная привлекательность государства, нормализуются практики контрольно-надзорной деятельности и налоговой политики в отношении бизнеса [13, с. 171].

Потребность в консолидации гражданской нации остро испытывает и современная Украина. События «революции достоинства» придали толчок развитию данного процесса, однако последующие события переключили вектор развития общественно-политической жизни общества [3, с. 244].

В сложившейся ситуации все большую актуальность обретает повторное обращение к ресурсу сплочения жителей Украины в рамках гражданской нации, ранее уже продемонстрировавшего высокую эффективность – концепту евроинтеграции [12, с. 287].

Целью представленного исследования является оценка перспектив консолидации гражданской нации в Украине за счет процесса интеграции с Европейским Союзом.

Методология данной работы выстраивается на основе использования дескриптивной, сравнительной и структурной форм анализа.

Степень изученности темы характеризует высокая степень лакунарности.

В последние годы в Украине в свет вышло большое число научных публикаций, посвященных евроинтеграции в конкретных отраслях экономики и госуправления [6; 21; 24; 26; 31], однако тема влияния данного процесса на развитие национально-государственной идентичности и формирование гражданской нации исследуется лишь по остаточному принципу. Украинские политологи, социологи и культурологи активно разрабатывают тему трансформации национально-государственной идентичности [3; 4; 17; 20; 23; 25; 27; 30]. Однако тема евроинтеграции как ресурса формирования идентичности и консолидации гражданской нации так и не получила статус самостоятельного предмета исследований в рамках их публикаций. Последнее является факультативным фактором, подтверждающим высокую степень актуальности обозначенной темы.

Основная часть. Национально-государственную идентичность формирует ряд элементов, а именно образы прошлого, настоящего и будущего, а также «значимых других». С одной стороны, они описывают и локализируют соответствующую макросоциальную группу, декларируют и закрепляют приписываемые ей ценности и модели поведения, отделяя ее от прочих сообществ и определяя характер их восприятия, с другой – обосновывают престижность принадлежности к корпорации, обеспечивая через привлекательность членства в ней устойчивость объединения [1, с. 23; 7, с. 10].

Важно подчеркнуть, что каждый из данных образов носит мифологический характер, представляя собой упрощенную и непротиворечивую систему отображения реальности либо векторов ее трансформации в прошлом и будущем. Вульгаризированный характер нарратива в данном случае обеспечивает его восприятие максимально широким кругом лиц и минимизацию конфликтов, возникающих при попытках его истолкования [22, с. 219].

В случае современной Украины мы можем наблюдать достаточно четко выраженную диспропорцию в структуре образов, формирующих национально-государственную идентичность. Имеет место своеобразный «ретроспективный перекос». Ключевую роль в формировании идентичности играют образы прошлого [10, с. 29; 23, с. 57].

Сам по себе этот феномен не является уникальным. «Священное прошлое» всегда играет большую роль в формировании национально государственной идентичности. Как было отмечено еще Э. Дюркгеймом, общая память, наряду с предписываемыми членам социальной корпорации ценностями, нормами поведения, права и морали не только выступает одним из значимых регуляторов поведения ее членов, но и обеспечивает их консолидацию, выстраивающуюся на основе осознания исторической преемственности по отношению к предшествующим поколениям [5, c. 73, 74].

Однако в случае Украины (как и во многих иных посткоммунистических государствах) роль образа коллективного прошлого обретает гипертрофированное значение. Процесс построения в Украине протополиархии дважды прерывался на длительное время в связи с приходом к власти сначала Л.Д. Кучмы, а затем – В.Ф. Януковича, возвращавших страну на авторитарный вектор развития. «Революция достоинства» 2013 – 2014 гг. позволила купировать этот процесс, однако многие из связанных с нею ожиданий так и не сбылись (во многом – в силу начала вооруженного конфликта на востоке страны и отторжения Крыма, позволивших элитам под предлогом мобилизации на борьбу с внешним врагом затормозить процесс внутренних реформ).

Победа В.А. Зеленского и партии «Слуга народа» на выборах в 2019 г. на некоторое время реанимировала позитивный образ будущего страны. Однако в итоге этот потенциал за короткий период подвергся масштабной эрозии.

В пользу последнего косвенно свидетельствуют социологические данные. В феврале 2020 г. (т.е. еще до начала основной фазы эпидемии коронавируса в Украине) Центр Разумкова разместил в открытом доступе данные исследования, призванного отобразить оценку гражданами Украины деятельности политических институтов и конкретных представителей власти [11].

Итоги проведенного количественного опроса показали, что в отношении институтов власти индекс доверия украинцев принимает положительное значение лишь в случае Президента, Вооруженных Сил, Национальной гвардии, Государственной пограничной службы, Государственной службы Украины по чрезвычайным ситуациям и Омбудсмена (Уполномоченного Верховной Рады Украины по правам человека). При этом индекс доверия к главе государства составил всего 10,9 пункта. Для сравнения, в случае Вооруженных Сил величина данного показателя составляет 44,1 пункта.

Индекс доверия к правительству и парламенту имел отрицательное значение (- 36,5 и - 37,1 пунктов соответственно). Доверие в целом к государственному аппарату фиксировалось на отметке - 61,1 пункт, к судам на уровне - 62,4 пункта.

Опрос также показал, что в течение 5 месяцев число украинцев, заявляющих о полном недоверии к президенту, выросло с 4% до 17%. Параллельно было отмечено масштабное сокращение численности респондентов, декларирующих полное доверие к В.А. Зеленскому (с 30% до 12%)

Общее количество респондентов, заявляющих о доверии к первому лицу, уменьшилось, по сравнению с сентябрем 2019 г., почти на 28% (до 51,5%).

Одновременно уровень доверия к Верховной Раде сократился с 56,7% до 27,9%.

Таким образом, по большому счету из всех институтов публичной власти в Украине в настоящее время достаточной поддержкой пользуются лишь президент и силовые структуры. Причем высокий уровень доверия к последним, вероятнее всего, обусловлен вовлеченностью государства в вооруженный конфликт. В случае отсутствия фактора внешнеполитической угрозы данный показатель, предположительно, фиксировался бы на заметно более низком уровне. В целом можно констатировать, что большинство украинского населения не верит в способность или желание элит радикальным образом улучшить жизнь в стране и устранить системные факторы, препятствующие развитию ее экономики и социальной сферы [11].

Достаточно тревожным является и восприятие будущего страны молодыми украинцами. Опрос, проведенный в 2011 г. Институтом Горшенина среди представителей молодежи Украины, России, Польши и Казахстана, показал следующие результаты. 55,4% юных жителей Украины гордятся тем, что они являются гражданами своей страны. Однако только 29,1% из них выбрали бы свою родину в качестве места постоянного проживания в случае появления возможности переехать за рубеж. Для сравнения, в случае Казахстана доля соответствующих ответов составила 48,6%, Польши - 37,6%, России - 31,1%. При этом только 15,5% украинских респондентов хотели бы получать высшее образование в родной стране. В случае Польши этот вариант ответа выбрали 34,1% опрошенных, в случае России – 27,7% [3, с. 243].

Как следствие, ни образ настоящего, ни образ будущего не могут выступить для украинцев на данный момент в качестве источника ингруппового фаворитизма или аутгрупповой дискриминации [2, с. 117; 12, с. 168; 18, с. 163].

Ингрупповой фаворитизм можно интерпретировать как систему представлений о превосходстве в той или иной сфере носителей «своей» идентичности над представителями иных моделей самоопределения. Аутгрупповая дискриминация является логическим следствием возникновения ингруппового фаворитизма: представление о превосходстве собственной идентичности ведет к восприятию прочих моделей самоопределения как менее престижных, а их носителей – как уступающих по принципиально важным качествам представителям «своей» макросоциальной группы [28, с. 9].

Специфика социально-экономической ситуации в современной Украине затрудняет формирование эмпирического блока обоснования ингруппового фаворитизма ее граждан. Как следствие, они вынуждены использовать в качестве фактической основы аргументации собственной исключительности преимущественно факты прошлого. Однако ситуацию затрудняет то, что внутри разных групп украинского общества существует множество мемориальных конфликтов [3, с. 244].

При этом данные конфликты нельзя рассматривать исключительно как дискуссию о событиях прошлого. Фактически каждая из противодействующих версий интерпретации прошлого нацелена на формирование определенной модели идентичности и политического восприятия. Историческая фактура выступает в роли эмпирической базы легитимации той или иной идеологии или модели управления, обоснования претензий и формирования образа врага. Зачастую каждая из вариаций мемориального нарратива адресована сравнительно узкому сегменту целевой аудитории – представителям конкретных этнических, конфессиональных или региональных идентичностей, сторонникам определенных идеологий или партий, для которых характерна высокая степень политизации сознания и т.д. Как следствие, подобные вариации «узкого нарратива» содержат в себе образы не только внешнего, но и внутреннего врага. Последний позиционируется как исторический, «извечный» противник Украины и ее народа.

На официальном уровне власти Украины предпринимают попытки примирить «враждующие» нарративы, подавая их сквозь призму концепции общего стремления акторов к благу для страны (при кардинальных отличиях в понимании пути достижения этой цели). Так, в рамках позиционирования истории Второй мировой войны в качестве героев Украины обозначаются и советские военнослужащие, и бойцы Украинской повстанческой армии, и этнические украинцы, служившие в рядах армий Канады, Великобритании и США. Этот подход, безусловно, является логичным. Однако его реализации на практике препятствуют непоследовательность в действиях властей, низкая степень репрезентации данного нарратива в сегменте популярной культуры и активное использование «раскалывающего» дискурса политиками из конъюнктурных соображений.

Как отмечали Э. Дюркгейм и М. Хальбвакс, для выработки культурной памяти необходимо достижение мемориального конформизма – представители социальной корпорации обязаны помнить и забывать исторические события в ключе единой концепции [5, c. 74; 19, с. 157]. Однако украинские элиты так и не сумели сформулировать конвенциональную концепцию прошлого. Напротив, политики зачастую осознанно поддерживают существующие в обществе мемориальные конфликты, используя их как инструмент манипуляции поведением граждан. Во многом текущая ситуация является результатом непродуманной политики В.Ф. Януковича. В бытность главой украинского государства он осознанно поддерживал развитие радикальной вариации националистического дискурса, пытаясь создать в глазах широких слоев населения фантомную угрозу прихода к власти политических экстремистов. Эти действия предпринимались из расчета на то, что на фоне такого рода рисков умеренный электорат предпочтет поддержать даже столь «токсичную» фигуру, как В.Ф. Янукович, чтобы не допустить прихода к власти радикалов. [2, с. 120].

Резюмируя сказанное выше, мы можем заключить, что в настоящее время в массовом сознании украинцев отсутствует привлекательный образ будущего. Степень удовлетворенности настоящим остается низкой, текущая ситуация не соответствует позитивным ожиданиям граждан, в том числе – сформированным в ходе «революции достоинства» 2013 – 2014 гг.

Как следствие, идентичность украинцев формируется преимущественно за счет такого ресурса, как образ прошлого. Однако мемориальное пространство остается полем культурного и политического противоборства. Дискуссии относительно событий прошлого служат конфликтогенным фактором, препятствующим консолидации украинцев как гражданской нации [4, с. 153; 8, с. 174; 27, с. 261].

Однако возникшую ситуацию нельзя назвать безальтернативной. Кризисные элементы в рамках процесса формирования национально-государственной идентичности украинцев можно сравнительно легко купировать за счет обращения к такому ресурсу, как углубление интеграции с Евросоюзом [15, c. 48-52].

Интенсификация процесса интеграции Украины и ЕС, в силу воздействия институциональных факторов, будет способствовать развитию экономики и социальной сферы, сокращению масштабов коррупции и общему росту уровня жизни. Следствием этого должны стать позитивная динамика индекса удовлетворенности жителей Украины текущей ситуацией и формирование положительного образа будущего. Последнее позволит покончить с «ретроспективным перекосом» в формировании идентичности украинцев, нивелируя существующие в обществе мемориальные конфликты.

В настоящее время образы прошлого служат основным источником выработки ингруппового фаворитизма (чувства престижности, связанного с принадлежностью к макросоциальной корпорации «украинцы»). При этом имеет место четко выраженный акцент на обоснование престижности посредством обращения к военной истории. С одной стороны, это провоцирует развитие гипертрофированной культурной маскулинности, подпитывая тем самым радикальные политические группы. С другой стороны, результатом выстраивания идентичности на основе «истории конфликтов» становится формирование «образов врага», которые зачастую транслируются как на исторических соседей (в частности, Польшу), так и на отдельные национальные меньшинства [9, с. 248; 17, с. 245].

Устранение «ретроспективного перекоса» посредством углубления евроинтеграции позволит нивелировать обозначенные негативные эффекты. В роли источника ингруппового фаворитизма будет выступать осознание принадлежности к «семье» экономически развитых демократий, способных обеспечить своим гражданам достойный уровень жизни.

Как следствие, данный процесс поможет купировать источники распространения межконфессиональной, межэтнической и межрегиональной розни, способствуя консолидации украинцев.

Развитие интеграции с Евросоюзом даст украинцам новый образ «значимого чужого» в лице ЕС. С одной стороны, он будет достаточно значим, чтобы перед его лицом жители Украины воспринимали себя в первую очередь в качестве носителей единой гражданской идентичности, вступающих в контакт с другой макросоциальной корпорацией. С другой стороны, образ Евросоюза будет восприниматься подавляющим большинством граждан Украины сугубо позитивно, что предотвратит возникновение раскола по поводу его восприятия. ЕС для представителей всех субидентичностей Украины в абсолютном большинстве случаев ассоциируется с высоким уровнем жизни, соблюдением прав граждан и обеспечением достойных перспектив для молодого поколения. Как следствие, идея евроинтеграции, не являясь раздражителем для существенной части граждан и соответствуя запросам широких слоев населения, объективно может выступить в качестве основы национального консенсуса [30, с. 159].

Выработка на уровне массового сознания прочных ассоциаций между понятиями «Украина» и «Евросоюз», равно как и консолидация украинцев перед лицом нового «значимого чужого», также изменят специфику аутгрупповой дискриминации как источника формирования идентичности. В настоящее время представления о превосходстве носителей украинской идентичности формируется не за счет использования в качестве эмпирической основы информации о достижениях в области экономического, научного или социального развития, а посредством идеализации народной культуры, приписывания украинцам морально-психологического превосходства над носителями иных идентичностей либо заявки претензий на достижения, традиционно ассоциируемые с иными нациями. Наиболее ярко последнее проявляется в поиске украинских корней у известных в глобальном масштабе ученых, политиков, бизнесменов, деятелей культуры и т.д.

Как и в прочих постсоветских государствах, такой подход к формированию аутгрупповой дискриминации зачастую способствует росту этнического шовинизма, в итоге препятствуя консолидации украинцев. Интеграция с ЕС даст украинцам возможность использовать более «здоровые» основы для выработки аутгрупповой дискриминации (в виде уровня развития науки, экономики, социальной сферы), в то же время исключив из числа ее объектов большинство соседних народов [3, с. 243; 29, с. 647].

Заключение. На сегодняшний день евроинтеграция является единственным ресурсом, позволяющим устранить «ретроспективную ориентацию» национально-государственной идентичности украинцев, погасить мемориальные конфликты и переориентировать граждан на позитивный образ будущего, тем самым нивелируя межэтническую и межрегиональную напряженность. Последнее должно способствовать не только консолидации украинцев как гражданской нации, но и улучшению взаимоотношений официального Киева с сопредельными государствами.

Однако в данном случае необходимо подчеркнуть, что эффективность евроинтеграции как ресурса консолидации украинцев в рамках гражданской нации будет напрямую зависеть от интенсивности данного процесса. Его «растягивание» потенциально способно нивелировать сопутствующий полезный эффект. Как следствие, ключевое значение приобретают два фактора: осуществление последовательных и системных реформ, способствующих углублению евроинтеграции, и развитие дипломатического диалога как с официальными органами Евросоюза, так и политическим руководством государств, выступающих в качестве негласных лидеров ЕС.

Последнее, в том числе, предполагает необходимость совершенствования механизмов индикативного планирования процесса евроинтеграции, в том числе – посредством ужесточения мер ответственности за реализацию соответствующих программ.

Также представляется необходимым осуществление, в рамках тесной кооперации с европейскими структурами, создание продукции популярной культуры, ориентированной на формирования образа будущего Украины как части европейского сообщества.

Вполне вероятно, ряд представителей политического истеблишмента Украины, использующих в собственных интересах противоречия между носителями региональных, этнических, конфессиональных субидентичностей украинской нации, будут активно противодействовать процессу переформатирования национально-государственной модели самоопределения на основе евроинтеграции. Наиболее вероятно, что при этом активнее всего будет эксплуатироваться правая политическая повестка: углубление евроинтеграции будут позиционировать в качестве фантомной угрозы традиционным ценностям (в первую очередь – институту семьи) и стабильности существующей системы межнациональных и межконфессиональных отношений (за счет продвижения практик мультикультурализма и свободы перемещения граждан государств ЕС). Систему негативных представлений относительно развития процесса евроинтеграции, с наибольшей вероятностью, будут выстраивать на основе негативных стереотипов, бытующих в массовой культуре Украины и прочих постсоветских государств. В первую очередь будут эксплуатироваться мотивы гомофобии и исламофобии.

Нейтрализовать соответствующие угрозы можно за счет активного внедрения информационного ресурса со стороны институтов ЕС. Ведь, распространение знаний для народов Европы является одной из задач коммунитарных структур Европейского Союза [14]. Как один из возможных вариантов, необходимо расширять программы краткосрочного академического обмена между Украиной и ЕС, сделав акцент на широкое вовлечение в них (посредством квотирования) студентов вузов, преимущественно – выходцев из средних и малых городов либо сельской местности, делая акцент на сотрудничество европейских партнёров с региональными образовательными учреждениями страны. Интеллектуальные возможности образования создают предпосылки реализации принципов демократии, равенства, прав человека, толерантности и межкультурного взаимопонимания [16]. Во-вторых, полезный эффект может оказать создание серии коротких документальных или псевдокументальных (мокьюментари) фильмов, посвященных реальной жизни «обычной европейской семьи». В-третьих, полезный эффект может оказать приглашение популярных украинских блогеров в государства ЕС для краткосрочного проживания вместе с семьями европейцев. При этом критически значимым фактором в данном случае выступает структура аудитории блогера: она обязательно должна пересекаться с теми социальными слоями, которые станут объектом распространения пропаганды против углубления евроинтеграции. Наконец, следует обеспечить «информационную прививку» украинского общества против исламофобии за счет широкого освещения в позитивном ключе жизни мусульманской общины Украины и разрушения негативных стереотипов относительно адаптации мигрантов из государств Африки и Азии в странах ЕС. Роль значимого ресурса контрпропаганды может сыграть контент российских СМИ (с учетом глубокого недоверия к последним со стороны украинцев). Упомянутые выше негативные стереотипы относительно уклада жизни в государствах ЕС можно позиционировать в качестве элементов «российской пропаганды», что будет способствовать их маргинализации.

Библиография
1. Баринов С., Гриценко А., Самсонова А. Образ Украины и особенности местной идентичности населения российско-украинского пограничья // Региональные исследования. 2009. № 3 (24). – С. 22–28.
2. Бунецкий Л.Л. Институциональный дизайн современной украинской политики: кризис идентичности и конфликт интересов // Вiсник СевНТУ. 2013. № 145. – С. 115–121.
3. Голованов Б.Д., Фролова О.В. Кризис украинской идентичности // Вісник Національного університету "Юридична академія України імені Ярослава Мудрого". Серія: Філософія, філософія права, політологія, соціологія. 2016. № 3 (30). – С. 243–245.
4. Гнатюк С.Л. Национальные медиа как фактор формирования современной украинской идентичности и консолидации социума // Вiсник Нацiонального авiацiйного унiверситету. Серiя: Фiлософiя. Культурологiя. 2010. № 2. – С. 150–155.
5. Дюркгейм Э. О разделении общественного труда. Метод социологии / Пер. с фр. В.В. Сапова. – М.: Наука, 1991. – 575 с.
6. Євсєєва О.О. Формування державної політики стратегічного розвитку територій України в умовах євроінтеграції і глобалізації [Электронный ресурс] // Траектория науки. 2016. Т. 2. № 3 (8). – С. 2.116–2.131 // URL: http://nbuv.gov.ua/UJRN/trna_2016_2_3_15 (дата обращения: 20.06.2020).
7. Журженко Т.Ю. Евразийцы без энтузиазма, европейцы без приглашения: дилеммы украинской геополитической идентичности // Политическая наука. 2006. № 2. – С. 7–28.
8. Кондратьева Н.А. Социальная идентичность в контексте модернизации украинского социума // Вопросы управления. 2014. № 3 (28). – С. 171–176.
9. Кремень Т.В. Украинская независимость: политическая апатия как результат деструкции идентичности // Философия хозяйства. 2013. № 5 (89). – С. 246-253.
10. Крылов М.П., Гриценко А.А. Региональная и этнокультурная идентичность в российско-украинском и российско-белорусском порубежье: историческая память и культурные трансформации // Лабиринт. Журнал социально-гуманитарных исследований. 2012. № 2. – С. 28–42.
11. Оцінка громадянами діяльності влади, рівень довіри до соціальних інститутів та політиків, електоральні орієнтації громадян (лютий 2020 р.) [Электронный ресурс] // URL: http://razumkov.org.ua/napriamky/sotsiologichni-doslidzhennia/otsinka-gromadianamy-diialnosti-vlady-riven-doviry-do-sotsialnykh-instytutiv-ta-politykiv-elektoralni-oriientatsii-gromadian-liutyi-2020r (дата обращения: 20.06.2020).
12. Пашина Н.П. Кризис политической идентичности украинских граждан: внешнеполитический аспект // Научные ведомости Белгородского государственного университета. Серия: История. Политология. 2014. № 8 (179). – С. 167–172.
13. Реутов Е.В. Гражданская идентичность в российском и украинском обществах // Власть. 2014. № 5. – С. 169–173.
14. Рыжов В.Б. Европейский Союз: динамика развития и накопившиеся проблемы [Электронный ресурс] // Международное право и международные организации / International Law and International Organizations. 2018. № 2. – С. 42–50 // URL: https://nbpublish.com (дата обращения: 20.06.2020).
15. Рыжов В.Б. Отношения Украины и Европейского Союза: исторический опыт и перспективы // Представительная власть – ХХI век: законодательство, комментарии, проблемы. 2020. № 1–2 (176– 177). – С. 48–52.
16. Рыжов В.Б. Сотрудничество Европейского Союза с государствами постсоветского пространства в области образования (на примере программы Erasmus+) [Электронный ресурс] // Международное право. 2019. № 2. – С. 42–50 // URL: https://nbpublish.com (дата обращения: 20.06.2020).
17. Рязанова Л. Влияние религиозной и конфессиональной идентичности на этнонациональную толерантность/интолерантность (украинский контекст) // Национально-гражданские идентичности и толерантность: опыт России и Украины в период трансформации. Серия «Великие социальные трансформации». Институт социологии НАН Украины; Институт социологии РАН. Киев, 2007. – С. 241–251.
18. Табунов И.А. Украинская культурная политика в контексте формирования национальной идентичности // Инновации и инвестиции. 2015. № 11. – С. 62–65.
19. Хальбвакс М. Социальные рамки памяти / Пер. с фр. и вступительная статья С.Н. Зенкина. – М.: Новое издательство, 2007. – 348 с.
20. Циба А.В. Поиски национальной идентичности и исторической правды в украинском кино эпохи перестройки (1986-1991) // МІСТ (Мистецтво, історія, сучасність, теорія). 2014. № 10. – С. 224–233.
21. Шубалий О.М. Перспективы имплементации принципов устойчивого лесопользования в Украине в контексте евроинтеграции // Економічний форум. 2015. № 2. – С. 160-166.
22. Edelman M. Myths, metaphors and political conformity // Psychiatry. 1967. Vol. 30. № 3. – P. 217–228.
23. Ivanov I. Etnhnonational identity in context of formation and consolidation of Ukrainian political nation // Вісник Київського національного університету ім. Тараса Шевченка. Філософія. Політологія. 2006. № 76-79. – С. 54–58.
24. Kolodiychuk V., Kolodiychuk І. Актуальні проблеми євроінтеграції зерновиробників України // Науковий вісник Львівського національного університету ветеринарної медицини та біотехнологій імені С.З. Ґжицького. 2014. Т. 16. № 25 (59). – С. 97–103.
25. Kutyreva V.I. Political-ideological identities of Ukrainian sudents as a political subject // Вісник Одеського національного університету. Соціологія і політичні науки. 2011. Т. 16. № 10. – С. 280–288.
26. Noginova N. Необхідність реформування податкової політики України в умовах євроінтеграції // Наукові записки Національного університету «Острозька академія». Серія: Економіка. 2014. № 25. – С. 141–145.
27. Podiachev D. National and/or regional: Ukrainian identity focus'' displacement factors // Вісник Одеського національного університету. Соціологія і політичні науки. 2009. Т. 14. № 13. – С. 559–568.
28. Tajfel H., Turner J. The social identity theory of intergroup behavior // The psychology of intergroup relations. Chicago, 1986. – P. 7 – 24.
29. Tymkiv S.I. Identity formation of personality in Ukrainian transformation society // Вісник Одеського національного університету. Соціологія і політичні науки. 2011. Т. 16. № 10. – С. 645–649.
30. Shchudlo S.A. Education as a factor of civil identity formation of modern Ukrainian studentship // PolitBook. 2012. № 2. – С. 157–164.
31. Shulyk Yu.Виклики бюджетній політиці України в контексті євроінтеграції // Наукові записки Національного університету «Острозька академія». Серія: Економіка. 2014. № 25. – С. 170–176.
References
1. Barinov S., Gritsenko A., Samsonova A. Obraz Ukrainy i osobennosti mestnoi identichnosti naseleniya rossiisko-ukrainskogo pogranich'ya // Regional'nye issledovaniya. 2009. № 3 (24). – S. 22–28.
2. Bunetskii L.L. Institutsional'nyi dizain sovremennoi ukrainskoi politiki: krizis identichnosti i konflikt interesov // Visnik SevNTU. 2013. № 145. – S. 115–121.
3. Golovanov B.D., Frolova O.V. Krizis ukrainskoi identichnosti // Vіsnik Natsіonal'nogo unіversitetu "Yuridichna akademіya Ukraїni іmenі Yaroslava Mudrogo". Serіya: Fіlosofіya, fіlosofіya prava, polіtologіya, sotsіologіya. 2016. № 3 (30). – S. 243–245.
4. Gnatyuk S.L. Natsional'nye media kak faktor formirovaniya sovremennoi ukrainskoi identichnosti i konsolidatsii sotsiuma // Visnik Natsional'nogo aviatsiinogo universitetu. Seriya: Filosofiya. Kul'turologiya. 2010. № 2. – S. 150–155.
5. Dyurkgeim E. O razdelenii obshchestvennogo truda. Metod sotsiologii / Per. s fr. V.V. Sapova. – M.: Nauka, 1991. – 575 s.
6. Єvsєєva O.O. Formuvannya derzhavnoї polіtiki strategіchnogo rozvitku teritorіi Ukraїni v umovakh єvroіntegratsії і globalіzatsії [Elektronnyi resurs] // Traektoriya nauki. 2016. T. 2. № 3 (8). – S. 2.116–2.131 // URL: http://nbuv.gov.ua/UJRN/trna_2016_2_3_15 (data obrashcheniya: 20.06.2020).
7. Zhurzhenko T.Yu. Evraziitsy bez entuziazma, evropeitsy bez priglasheniya: dilemmy ukrainskoi geopoliticheskoi identichnosti // Politicheskaya nauka. 2006. № 2. – S. 7–28.
8. Kondrat'eva N.A. Sotsial'naya identichnost' v kontekste modernizatsii ukrainskogo sotsiuma // Voprosy upravleniya. 2014. № 3 (28). – S. 171–176.
9. Kremen' T.V. Ukrainskaya nezavisimost': politicheskaya apatiya kak rezul'tat destruktsii identichnosti // Filosofiya khozyaistva. 2013. № 5 (89). – S. 246-253.
10. Krylov M.P., Gritsenko A.A. Regional'naya i etnokul'turnaya identichnost' v rossiisko-ukrainskom i rossiisko-belorusskom porubezh'e: istoricheskaya pamyat' i kul'turnye transformatsii // Labirint. Zhurnal sotsial'no-gumanitarnykh issledovanii. 2012. № 2. – S. 28–42.
11. Otsіnka gromadyanami dіyal'nostі vladi, rіven' dovіri do sotsіal'nikh іnstitutіv ta polіtikіv, elektoral'nі orієntatsії gromadyan (lyutii 2020 r.) [Elektronnyi resurs] // URL: http://razumkov.org.ua/napriamky/sotsiologichni-doslidzhennia/otsinka-gromadianamy-diialnosti-vlady-riven-doviry-do-sotsialnykh-instytutiv-ta-politykiv-elektoralni-oriientatsii-gromadian-liutyi-2020r (data obrashcheniya: 20.06.2020).
12. Pashina N.P. Krizis politicheskoi identichnosti ukrainskikh grazhdan: vneshnepoliticheskii aspekt // Nauchnye vedomosti Belgorodskogo gosudarstvennogo universiteta. Seriya: Istoriya. Politologiya. 2014. № 8 (179). – S. 167–172.
13. Reutov E.V. Grazhdanskaya identichnost' v rossiiskom i ukrainskom obshchestvakh // Vlast'. 2014. № 5. – S. 169–173.
14. Ryzhov V.B. Evropeiskii Soyuz: dinamika razvitiya i nakopivshiesya problemy [Elektronnyi resurs] // Mezhdunarodnoe pravo i mezhdunarodnye organizatsii / International Law and International Organizations. 2018. № 2. – S. 42–50 // URL: https://nbpublish.com (data obrashcheniya: 20.06.2020).
15. Ryzhov V.B. Otnosheniya Ukrainy i Evropeiskogo Soyuza: istoricheskii opyt i perspektivy // Predstavitel'naya vlast' – KhKhI vek: zakonodatel'stvo, kommentarii, problemy. 2020. № 1–2 (176– 177). – S. 48–52.
16. Ryzhov V.B. Sotrudnichestvo Evropeiskogo Soyuza s gosudarstvami postsovetskogo prostranstva v oblasti obrazovaniya (na primere programmy Erasmus+) [Elektronnyi resurs] // Mezhdunarodnoe pravo. 2019. № 2. – S. 42–50 // URL: https://nbpublish.com (data obrashcheniya: 20.06.2020).
17. Ryazanova L. Vliyanie religioznoi i konfessional'noi identichnosti na etnonatsional'nuyu tolerantnost'/intolerantnost' (ukrainskii kontekst) // Natsional'no-grazhdanskie identichnosti i tolerantnost': opyt Rossii i Ukrainy v period transformatsii. Seriya «Velikie sotsial'nye transformatsii». Institut sotsiologii NAN Ukrainy; Institut sotsiologii RAN. Kiev, 2007. – S. 241–251.
18. Tabunov I.A. Ukrainskaya kul'turnaya politika v kontekste formirovaniya natsional'noi identichnosti // Innovatsii i investitsii. 2015. № 11. – S. 62–65.
19. Khal'bvaks M. Sotsial'nye ramki pamyati / Per. s fr. i vstupitel'naya stat'ya S.N. Zenkina. – M.: Novoe izdatel'stvo, 2007. – 348 s.
20. Tsiba A.V. Poiski natsional'noi identichnosti i istoricheskoi pravdy v ukrainskom kino epokhi perestroiki (1986-1991) // MІST (Mistetstvo, іstorіya, suchasnіst', teorіya). 2014. № 10. – S. 224–233.
21. Shubalii O.M. Perspektivy implementatsii printsipov ustoichivogo lesopol'zovaniya v Ukraine v kontekste evrointegratsii // Ekonomіchnii forum. 2015. № 2. – S. 160-166.
22. Edelman M. Myths, metaphors and political conformity // Psychiatry. 1967. Vol. 30. № 3. – P. 217–228.
23. Ivanov I. Etnhnonational identity in context of formation and consolidation of Ukrainian political nation // Vіsnik Kiїvs'kogo natsіonal'nogo unіversitetu іm. Tarasa Shevchenka. Fіlosofіya. Polіtologіya. 2006. № 76-79. – S. 54–58.
24. Kolodiychuk V., Kolodiychuk І. Aktual'nі problemi єvroіntegratsії zernovirobnikіv Ukraїni // Naukovii vіsnik L'vіvs'kogo natsіonal'nogo unіversitetu veterinarnoї meditsini ta bіotekhnologіi іmenі S.Z. Ґzhits'kogo. 2014. T. 16. № 25 (59). – S. 97–103.
25. Kutyreva V.I. Political-ideological identities of Ukrainian sudents as a political subject // Vіsnik Odes'kogo natsіonal'nogo unіversitetu. Sotsіologіya і polіtichnі nauki. 2011. T. 16. № 10. – S. 280–288.
26. Noginova N. Neobkhіdnіst' reformuvannya podatkovoї polіtiki Ukraїni v umovakh єvroіntegratsії // Naukovі zapiski Natsіonal'nogo unіversitetu «Ostroz'ka akademіya». Serіya: Ekonomіka. 2014. № 25. – S. 141–145.
27. Podiachev D. National and/or regional: Ukrainian identity focus'' displacement factors // Vіsnik Odes'kogo natsіonal'nogo unіversitetu. Sotsіologіya і polіtichnі nauki. 2009. T. 14. № 13. – S. 559–568.
28. Tajfel H., Turner J. The social identity theory of intergroup behavior // The psychology of intergroup relations. Chicago, 1986. – P. 7 – 24.
29. Tymkiv S.I. Identity formation of personality in Ukrainian transformation society // Vіsnik Odes'kogo natsіonal'nogo unіversitetu. Sotsіologіya і polіtichnі nauki. 2011. T. 16. № 10. – S. 645–649.
30. Shchudlo S.A. Education as a factor of civil identity formation of modern Ukrainian studentship // PolitBook. 2012. № 2. – S. 157–164.
31. Shulyk Yu.Vikliki byudzhetnіi polіtitsі Ukraїni v kontekstі єvroіntegratsії // Naukovі zapiski Natsіonal'nogo unіversitetu «Ostroz'ka akademіya». Serіya: Ekonomіka. 2014. № 25. – S. 170–176.

Результаты процедуры рецензирования статьи

В связи с политикой двойного слепого рецензирования личность рецензента не раскрывается.
Со списком рецензентов издательства можно ознакомиться здесь.

Предмет исследования. Статья посвящена актуальной для современных социальных наук теме нациестроительства (nation building), а конкретно – формированию и консолидации украинской гражданской нации на основе ценностей евроинтеграции. Объектом исследования выступают сложные и противоречивые процессы формирования гражданской нации на Украине, а предметом – позитивные свойства концепта евроинтеграции, катализирующие консолидацию украинской гражданской нации. Актуальность исследования подтверждается, помимо прочего, тем наблюдением автора, что обилие научных публикаций, посвященных евроинтеграции в конкретных отраслях экономики и госуправления, сочетается с полным отсутствием исследований евроинтеграции как ресурса формирования национальной идентичности и консолидации гражданской нации. Автор справедливо отмечает, что указанное свойство концепта евроинтеграции рассматривается исследователями в качестве факультативного фактора, что не позволило этой теме выделиться в самостоятельный предмет исследований.
Цель и методология исследования. Целью представленного исследования является оценка перспектив консолидации гражданской нации в Украине за счет процесса интеграции с Европейским Союзом. Стиль статьи – научно-аналитический, поскольку методология работы базируется на применении дескриптивного, сравнительного и структурно-институционального форм анализа. В целом можно сказать, что методология работы достаточно продумана и соответствует предмету исследования. Хотя автору не помешало бы уделить большее внимание обоснованию и описанию выбранных методов исследования.
Научная новизна не вызывает сомнений. Автор справедливо отмечает высокую степень лакунарности темы формирования гражданской идентичности и консолидации нации через концепты наднациональной интеграции (исключение составляют, пожалуй, исследования праворадикальной повестки так называемой «Европы наций», которой посвящён солидный пласт научной литературы). Не менее интересным представляется наблюдение автора о том, что в крайне важных для формирования национально-государственной идентичности образах значимых других и коллективной памяти украинцев имеет место «ретроспективный перекос», то есть гипертрофированное значение имеют образы прошлого, а не будущего. Образ же позитивного будущего, возникший в процессах «Революции достоинства», постепенно оказался размытым и уступил место политической суете вокруг вопросов декоммунизации, разрушения памятников и реанимации весьма спорных (в плане консолидации нации) фигур прошлого. Реанимировавшая на время позитивный образ будущего страны победа В.А. Зеленского и партии «Слуга народа» на выборах 2019 г. также в итоге подверглась масштабной эрозии. Поэтому выводы автора о необходимости активного внедрения информационного ресурса со стороны институтов ЕС, а также ряд конкретных рекомендаций по возвращению позитивной повестки с целью консолидации гражданской нации на Украине, не могут не вызывать интереса.
По стилю и содержанию статья имеет безусловный научный характер, структура соответствует поставленным автором исследования задачам и применяемой методологии, а библиография достаточно репрезентативна для проведённого исследования. Апелляция к оппонентам отсутствует, но в рамках рецензируемой статьи не является обязательной. Выводы, интерес читательской аудитории: статья представляет собой солидное научное исследование, методология применяется корректно, выводы достаточно обоснованы и представляют несомненный интерес для читательской аудитории.