Рус Eng Cn Перевести страницу на:  
Please select your language to translate the article


You can just close the window to don't translate
Библиотека
ваш профиль

Вернуться к содержанию

Философская мысль
Правильная ссылка на статью:

Роль дивинаторного метода в герменевтике Ф. Шлейермахера

Аникин Сергей Александрович

аспирант, кафедра философии и методологии науки, Саратовский национальный исследовательский государственный университет им. Н. Г. Чернышевского

410012, Россия, Саратовская область, г. Саратов, ул. Астраханская, 83

Anikin Sergei Aleksandrovich

Postgraduate student, the department of Philosophy and Methodology of Science, National Research Saratov State University named after N. G. Chernyshevsky

410012, Russia, Saratovskaya oblast', g. Saratov, ul. Astrakhanskaya, 83

rev.anikin@gmail.com

DOI:

10.25136/2409-8728.2020.7.33120

Дата направления статьи в редакцию:

05-06-2020


Дата публикации:

28-07-2020


Аннотация: В статье рассматривается дивинаторный метод, предложенный Фридрихом Шлейермахером в качестве основного способа интерпретации. В литературе, посвященной философским взглядам Шлейермахера дивинаторный метод нередко связывают с интуитивным схватыванием и эмпатией. Однако сам Шлейермахер ассоциировал свой метод в первую очередь с творчеством и способностью воображения. Для того, чтобы прояснить значение понятия дивинации и связанного с ней метода необходимо обратиться к курсу лекций философа, посвященному диалектике. В этих лекциях дивинаторный метод раскрывается в качестве основного инструмента познания окружающей реальности, что обнаруживает связь диалектики с герменевтикой и дает возможность прочтения герменевтики Шлейермахера как герменевтики бытия. В ходе работы автором предпринята попытка оригинальной интерпретации текстов Шлейермахера с опорой на разработки современных западных исследователей, чьи труды мало известны в российской академической среде. Результатом исследования стала восстановленная и структурированная философская концепция Шлейермахера, в центре которой находится дивинаторный метод. Полученные в ходе исследования результаты могут быть применены в области историко-философского исследования мыслей и идей немецкой романтической философии XIX века. Рассмотренные в рамках исследования философские идеи Шлейермахера позволяют получить оригинальный взгляд на современные проблемы языка, диалога, понимания и интерпретации.


Ключевые слова:

диалектика, герменевтика, Шлейермахер, дивинация, дивинаторный метод, герменевтический круг, мировоззрение, разговор, слияние горизонтов, интерсубъективность

Abstract: This article examines the method of divination proposed by Friedrich Schleiermacher as one of the key means of interpretation. In literature dedicated to the philosophical views of Schleiermacher, this method is often associated with the intuitive grasp or empathy. However, Schleiermacher himself associated it primarily with creativity and ability of imagination. In order to clarify the meaning of the concept divination and a method related thereto, it is necessary to refer to a course of lectures of the philosopher devoted to dialectics. These lectures describe the method of divination as the main tool of cognizing surrounding reality, which establishes the link between dialectics and hermeneutics and allows reading Schleiermacher’s hermeneutics as hermeneutics of being. In the course of this research, the author made an attempt of original interpretation of Schleiermacher’s texts leaning on the development of modern Western scholars, whose works did not receive due attention within the Russian academic community. The result of this work lies in the restored and structured philosophical concept of Friedrich Schleiermacher, which centers on the method of divination. The obtained materials can be applied in the area of historical-philosophical study of the thoughts and ideas of German romantic philosophy of the XIX century. The examined in the article philosophical ideas of F. Schleiermacher allow getting a new perspective upon the problems of language, dialogue, understanding and interpretation.


Keywords:

dialectics, hermeneutics, Schleiermacher, divination, method of divination, hermeneutic circle, worldview, conversation, fusion of horizons, intersubjectivity

Исследователи наследия Ф. Д. Э. Шлейермахера нередко обращают внимание на дивинаторный метод (от лат. divinatio – «предсказание», в русскоязычной литературе встречается также написание «девинация», и, соответственно «девинаторный метод»), который, как полагает философ, неразрывно связан с герменевтическим процессом. Об этом методе в докладе, посвященном герменевтике, упоминает и сам Шлейермахер. Однако, сообщая, что «дивинаторный метод … пробуждается к жизни преимущественно благодаря собственной креативности» [18, c. 455], философ не раскрывает содержательную часть метода в рамках доклада. Что же касается русскоязычного издания «Герменевтики», то в нем понятие «divinatorische Methode» преподносится как «интуитивный метод толкования» [3, с. 26]. В связи с этим в исследованиях, посвященных интерпретационной теории Шлейермахера нередко встречаются весьма туманные описания того, что, в сущности, представляет собой дивинаторный метод.

Среди русскоязычных исследователей принято трактовать дивинаторный метод как интуитивный, связанный с попыткой проникновения в сознание другого, возможно, эмпатическим путем [8, с. 42]. Такое толкование представляется нам не вполне точным. Вызвано это, по всей вероятности, тем обстоятельством, что с наследием Шлейермахера современный читатель знаком главным образом благодаря творчеству Вильгельма Дильтея, автора фундаментального труда «Жизнь Шлейермахера» (Leben Schleiermachers) и трактата «Герменевтика и теория литературы», в котором Шлейермахеру также отведено немало строк. Как отмечает Ханс-Георг Гадамер, метод психологической интуиции Шлейермахера оказал «определяющее воздействие» на взгляды самого Дильтея [6, с. 234]. Свое учение об Einfühlung – способности сопереживать чувствам другого он формулирует, находясь под впечатлением от Шлейермахера и ссылаясь на его труды [20, с. 207]. Отсюда, как следствие, рождается несколько искаженное понимание дивинаторного метода Шлейермахера как «непосредственного (интуитивно постигаемого) поиска понимания индивидуального» [9, с. 137]. Действительно, дивинаторный метод предполагает некую интуитивную работу, но более удачным является его обозначение как «творческой интуиции», использованное переводчиком «Герменевтики» на русский язык, А. Л. Вольским. Ключевым в этом определении является слово «творческий», т. к. во многом определяет сам процесс применения дивинаторного метода. Весьма подробно разбирает роль дивинации в герменевтике Шлейермахера Х.-Г. Гадамер. Изучая Шлейермахера «не с позиций Дильтея» [6, с. 232], Гадамер открывает возможность нового прочтения его герменевтики. Он замечает принципиальный момент, определяющий задачу дивинаторного метода: «герменевтике нужна дивинация, непосредственная догадка, которые в конечном счете предполагают своего рода конгениальность» [6, с. 237]. Первое, на что обращает внимание приведенная цитата, это связь между понятиями «дивинация» и «непосредственная догадка». Они не тождественны друг другу, но следуют рука об руку: догадка, как мы увидим далее, с одной стороны является продуктом дивинации, с другой – лишь промежуточным этапом интерпретационного процесса. Итогом дивинации, как видно из приведенной цитаты, является достижение конгениальности. Однако прежде, чем перейти к рассмотрению положительного результата дивинации, необходимо сформировать более точное представление о ней и ее применении в герменевтических построениях Шлейермахера. В этом нам могут помочь лекции философа, посвященные диалектике, которые были собраны и изданы уже после его смерти. В этих текстах дивинация упоминается в несколько ином контексте, нежели в герменевтике, что позволяет дать дивинаторному методу более точное определение.

К сожалению, перевод на русский язык лекций по диалектике не выполнялся, а их прочтение и понимание осложняется еще и тем фактом, что сами по себе они представляют весьма эклектичный текст. Это может быть объяснено как происхождением тома (т.е. собранием текстов из различных источников), так и антисистемными взглядами самого Шлейермахера, в которых философ неоднократно уличался [2, с. 44] и которые сам он смело признавал на страницах «Речей о религии» [19, с. 65]. В отношении критики законченных богословских и философских (в частности, Гегелевской) систем Шлейермахера представляется уместным сравнить с Львом Шестовым, который связывал построение мировоззренческих систем с капитуляцией когнитивных возможностей человеческого разума перед контингентальностью и изменчивостью мира [16, с. 16]. С учетом этого обстоятельства, реконструкция философской системы Шлейермахера представляется довольно трудновыполнимой задачей. Тем не менее, определение роли дивинаторного метода в процессе познания позволит установить связь между диалектикой и герменевтикой Шлейермахера, что, в свою очередь, поможет нам понять, на каком основании исследователи творчества философа, в частности Манфред Франк, приходят к выводу, что герменевтика Шлейермахера обнаруживает «безграничное расширение трансцендентального поворота на область означающего в целом» [23, с. 7-8], то есть является, по сути, предтечей экзистенциальной герменевтики М. Хайдеггера и Х.-Г. Гадамера.

Курс диалектики был впервые прочитан Шлейермахером в 1811 году, спустя шесть лет после начала его курса по герменевтике (1805) и тринадцать лет с момента публикации первого издания «Речей о религии» (1799). Это обстоятельство позволяет предположить, что к началу разработок в этой области Шлейермахер обладал уже сформировавшимися философскими взглядами. Тот факт, что на протяжении последующих лет содержание его лекций по герменевтике не претерпевало существенных изменений, отчасти подтверждает наше предположение. В то же время знаменитые «Речи о религии» претерпевали несколько авторских редакций вплоть до 1821 года. Однако ключевое понятие религиозной философии Шлейермахера, сформированное в первом издании «Речей» – религиозное чувство, как чувство абсолютной всеобщей зависимости (Gefühl der schlechthinigen Abhängigkeit), не подвергалось пересмотру в дальнейших редакциях [15, с. 43]. Обращаясь непосредственно к корпусу лекций по диалектике, мы можем обнаружить, что в них используются многие ранние разработки Шлейермахера из области как герменевтики, так и религиозной философии. В частности, в диалектике Шлейермахер вновь затрагивает тему дивинации, но уже в связи с познавательными возможностями человека. Заметим, что и в рамках диалектики Шлейермахер не предпринимает детального разбора понятия дивинации: он лишь упоминает о данном явлении, когда этого требует изложение его философской концепции. Это обстоятельство, однако, не дает повода полагать, что дивинация является малозначимой темой в его философии. Напротив, Рудольф Отто, весьма обстоятельно подходивший к прочтению трудов Шлейермахера, полагал, что способность дивинации – одно из важнейших открытий этого философа [13, с. 222].

Для того чтобы проиллюстрировать процесс дивинации, Шлейермахер ставит вопрос о том, каким образом возможно объяснить ребенку значение слова, обозначающего то или иное свойство предмета. Впервые увидев предмет и услышав характеризующее его свойство, ребенок каким-то образом формирует представление о том, с чем «соединяется» наименованное свойство – с формой, весом или, может быть, цветом [27, с. 103]. Очевидно, ребенок, увидевший, например, красный деревянный шар и услышавший от взрослого слово «красный», строит предположение, требующее дальнейшей верификации. В будущем такое предположение, связавшее понятие «красный», к примеру, с формой предмета, потребует своего пересмотра, когда ребенок столкнется с характеристикой красного кубика. Таким образом, возникает необходимость пересмотра интерпретационных теорий, которые нельзя обобщить до всех случаев использования выражения, поскольку интерпретация опирается на контекст и конкретные знания окружения. Весь этот процесс «предсказания» (т. е., собственно, дивинации), результатом которого является построение ряда догадок, формирует метод, который Шлейермахер на протяжении всей своей творческой деятельности будет называть дивинаторным [22, с. 82]. Как замечает переводчик трудов Шлейермахера на английский язык профессор Эндрю Боуи, описанная схема формирования дивинаций оказывается близкой концепции Дональда Дэвидсона [21, с. XXVII]. В философской системе Дэвидсона мнение, сформированное в условиях высокой информационной энтропии, получает название «проходящая теория» (passing theory), а познавательный процесс представляет собой никогда не завершающееся движение от одной такой теории к другой. Знакомство с концепцией Дэвидсона позволяет нам яснее понять теорию, описанную Шлейехмахером в диалектике, согласно которой весь познавательный процесс человека основан на «дивинаторном элементе» [27, с. 305].

Итак, в диалектике Шлейермахера дивинаторный метод позволяет сформировать первичные суждения, однако не все из них смогут обрести статус знания. Для этого необходимо, чтобы суждение обладало двумя свойствами: во-первых, адекватностью бытию (то есть объективностью), во-вторых, всеобщим характером (то есть интерсубъективностью) [4, с. 87]. В целях выполнения первого условия сформированная дивинаторно интерпретационная теория подлежит постоянной корректировке по мере получения новых эмпирических данных. Таким образом, познание мира, представленное в лекциях Шлейермахера по диалектике, предполагает непрерывное движение по своего рода герменевтическому кругу, в ходе которого представления человека о мире постоянно обогащаются. Здесь обнаруживается связь диалектики Шлейермахера с материалом, изложенным его в лекциях по герменевтике.

В диалектике сконструированная дивинаторно картина мира представляет собой, говоря языком Дэвидсона, проходящую интерпретационную теорию. Искусство диалектики состоит в том, чтобы «пребывать в процессе постоянного конструирования мыслей в их отношении друг к другу, из которого и возникает знание» [27, с. 3]. Аналогичным образом представлена в герменевтике работа с текстом: для того чтобы понимать каждую часть в контексте целого, интерпретатор интуитивно формирует первичное понимание текста, дополняемое впоследствии результатами герменевтического анализа текста. Это первичное схватывание, полученное в условиях ограниченного знания, можно аналогично охарактеризовать как дивинаторно сформированную проходящую теорию. В обоих случаях интерпретации (мир и текст) Шлейермахер говорит о том, что процесс представляет собой бесконечную задачу [2, с. 44].

В непрерывном познавательном процессе каждая новая конструкция представляет собой результат все более сложного синтеза. Необходимо творческое переосмысление прежде казавшейся цельной конструкции, что требует, по мнению Шлейермахера, активного участия воображения, «предшествующего всякому знанию» [27, с. 215]. Уже в работах Канта способность воображения играет существенную роль, поскольку только благодаря ней возможен чистый синтез [10, с. 119]. Кант, однако, крайне осторожен в своих размышлениях об этой способности, что, по всей видимости, объясняется его страхом уйти в психологизм. Тем не менее Мартин Хайдеггер в своем курсе «Феноменологическая интерпретация кантовской критики чистого разума» утверждает, что способность воображения носит фундаментальный характер в процессе познания у Канта, даже если сам Кант и не осознает ее роли [11, с. 143]. В свою очередь Шлейермахер весьма смело говорит о способности воображения. В частности, в контексте своей религиозной философии он утверждает, что воображение является единственной возможностью для человека сформулировать представление о Боге, объявить его личностью или, напротив, безличностной силой в спинозистском ключе [19, с. 161]. В рамках курса диалектики Шлейермахер говорит, что сформированная человеком картина мира является продуктом воображения: «воображение формирует представление о мире» [27, с. 323]. При этом, что подчеркивает философ, каждая отдельно взятая картина мира уникальна и является отражением индивидуальности.

Индивидуальность занимает в философии Шлейермахера значительное место. Считается, что именно Шлейермахер впервые употребил термин «персонализм» и обозначил основную проблематику будущего течения [1, с. 45]. В рамках своей религиозно-философской концепции он раскрывает уникальность человеческого опыта и индивидуальный характер религии. В герменевтике философ указывает на индивидуальность интерпретаций, когда говорит, что каждый интерпретатор использует герменевтические каноны по своему собственному усмотрению. В диалектике Шлейермахер разделяет общее и индивидуальное мышление и называет последнее непреодолимым препятствием на пути к абсолютному знанию. При этом философ вовсе не ставит это индивидуальности в вину и не вырабатывает пути ее преодоления (такая мысль представилась бы ему чудовищной). Скорее, акцентуация на индивидуальности указывает на несостоятельность тех философских систем, которые отказывают ей во внимании. Вполне возможно, что Шлейермахер подразумевает в качестве таковой, в частности, систему Гегеля. Но как в таком случае возможно достижение знания как результата взаимного понимания индивидуальностей? Этот вопрос вновь возвращает нас в сферу герменевтики и подводит к теме конгениальности. «Кульминация всей теории понимания – акт дивинации, когда толкователь целиком переносится в автора текста, тем самым разрешая все непонятное и озадачивающее, что содержит в себе текст» [5, с. 78]. Если на первом этапе герменевтического процесса нам необходимо было дивинаторно сконструировать некоторое общее представление об объекте интерпретации как о целом, то в ходе более глубокого погружения в текст, историко-культурный и языковой контекст его написания, мы способны постепенно пройти тот же путь, что прошел автор в процессе создания своего текста. Это делает нас способными приблизиться к пониманию того, почему автор написал именно тот текст, которым мы располагаем. Гадамер по этому поводу говорит, что понимание произведения представляет собой реконструкцию всего творческого процесса его написания [6, с. 240].

Учитывая уточнения, полученные из диалектики, мы можем заключить, что интерпретационный процесс, начинающийся с первоначального интуитивного схватывания целого и завершающийся окончательным проникновением в замысел автора, подразумевает обращение к дивинаторному методу на каждом этапе. Конгениальность достигается путем прохождения интерпретатором творческого пути, проделанного автором. На самом деле даже этим не завершается процесс интерпретации, так как в будущем могут быть обнаружены новые, ранее скрытые от интерпретатора обстоятельства, требующие от него дивинаторной реконструкции уже имеющегося понимания. Эти обстоятельства могут относиться к области языка (открытие новых значений слов и фразеологизмов, бытовавших в эпоху написания произведения) или к области исторического толкования (выяснение жизненных обстоятельств, оказавших влияние на автора в момент написания им интерпретируемого произведения). Следование этому пути позволяет, в конечном итоге, понять произведение лучше, чем его понимал сам автор [17, с. 77].

Итак, процесс интерпретации подразумевает встречу двух личностей через текст и обнаружение некоего совпадения, конгениальности, позволяющей личности интерпретатора и личности автора вступить в общение. Как полагает Шлейермахер, сама возможность герменевтического акта обусловлена сопричастностью индивидуального божественному абсолюту – «индивидуальное и целое отнюдь не разделены» [27, с.110]. Эта сопричастность, включенность в тотальность бесконечного вечного является по Шлейермахеру предметом религиозного переживания, которое философ называет чувством всеобщей зависимости. Идея религиозного чувства, как отмечалось, является ключевой во всей философии Шлейермахера. В диалектике религиозное чувство понимается как «трансцендентальная основа познания» [24, с. 323]. В герменевтике изначальная взаимосвязь всех индивидуальностей является, как отмечает Гадамер, необходимым условием достижения конгениальности [6, с. 237]. Здесь обнаруживается связь между герменевтикой и религиозной философией Шлейермахера, в которой «индивидуальность, личное своеобразие каждого человека, есть та точка в нем, через которую он глубже всего связан с истинным и бесконечным бытием и точнее всего отражает его» [15, с. 33]. Понятно, что каждое такое отражение не может претендовать на всеобъемлющий охват, так как это потребовало вытеснения прочих индивидуальностей. Религиозная концепция Шлейермахера скорее предполагает, что все индивидуальности, включенные в целое, образуют своего рода «герменевтическую полифонию». Если так, то акт понимания вовсе не является попыткой включения чужой индивидуальности (автора, открывшегося нам в произведении) в собственную картину мира – такой шаг неизменно приводит к редуцированию интерпретируемой личности до набора примитивных характеристик, что для Шлейермахера неприемлемо. Герменевтический акт правильнее было бы понимать как творческую попытку увидеть картину мира автора, которая на равных условиях с собственной картиной интерпретатора включена в общее целое божественного абсолюта. Такой подход, однако, скорее демонстрирует недостижимость истинного знания, нежели приближает к нему. Это обстоятельство побуждает отдельных исследователей творчества Шлейермахера заключить, что понятие истины в его диалектике фигурирует в качестве регулирующей идеи [22, с. 78], а путь к ней, говоря языком самого философа, представляет собой бесконечную задачу. Мы можем заключить, что в философских идеях Шлейермахера присутствует интенция к выходу за пределы классической рациональности. Не случайно современный исследователь творчества философа Фридрих Кюммель утверждает, что Шлейермахер уже не вписывается в рамки немецкой классической философии и не может быть причислен к классикам, современником которых он был [24, с. 317]. К такому выводу Кюммель приходит, по всей видимости, в силу того, что чувство у Шлейермахера первично по отношению к идее, следовательно, его концепция так или иначе выходит за рамки идеалистической парадигмы.

В результате исследования мы пришли к выводу, что дивинаторный метод предполагает не просто догадку, но конструирование гипотезы на основании имеющихся фактов. При этом гипотеза носит временный характер, что предполагает готовность интерпретатора отказаться от ранее сформированного мнения. Следовательно, открытость новому знанию является обязательным условием применения дивинаторного метода, а основанием такой открытости выступает первичная всеобщая взаимозависимость, постигаемая благодаря особому религиозному чувству. Таким образом, раскрытие содержания дивинаторного метода позволяет обнаружить органичную взаимосвязь между двумя отдельными циклами лекций Шлейермахера (герменевтикой и диалектикой) и его религиозной философией. Восприятие философии Шлейермахера в качестве целостной системы дает почву для осмысления ее исторической роли и формирует базис для дальнейших историко-философских исследований.

Библиография
1. Аванесов С. С. Личность в персонализме: определённость и трансгрессия // Вестник Томского государственного университета. Философия. Социология. Политология. 2018. № 43. С. 44–54.
2. Ананьева Е. М. К истокам спора Шлейермахера с Кантом: философские основания понятия Gefuhl // История. Семиотика. Культура: сборник материалов Международной научной конференции, посвященной 250-летию Фридриха Шлейермахера / отв. ред. И. В. Демин. Самара: Самар. гуманит. акад., 2018. 353 с. С. 43–50.
3. Вольский А. Л. Фридрих Шлейермахер и его герменевтическая теория // Шлейермахер Ф. Герменевтика. СПб.: Европейский Дом, 2004. 242 с.
4. Габитова Р. М. Философия немецкого романтизма: Гельдерлин, Шлейермахер. М.: Наука, 1989. 160 с.
5. Гадамер Х.-Г.Актуальность прекрасного /Пер. с нем.—М.: Искусство, 1991. 367 с.
6. Гадамер Х.-Г. Истина и метод: Основы филос. герменевтики. М.: Прогресс, 1988. 704 с.
7. Гайм Р. Романтическая школа. СПб.: Наука, 2006. 894 с.
8. Голубович И. «Психологическое толкование» в герменевтике Фридриха Шлейермахера и основания биографического дискурса в современном гуманитарном знании // Философско-литературный журнал «DOXA». 2008. Вып. 12. С. 440–454.
9. Даржинова С. В., Байтуманова З. Н., Бембиева Н. А. О герменевтическом подходе в современном образовании // Вестник Калмыцкого университета. 2018 г. № 40 (4). С. 134–140.
10. Кант И. Критика чистого разума. М.: Издательство АСТ, 2017. 784 с.
11. Кречетова М. Ю. Способность воображения в онтологии И. Канта // Вестник Томского государственного университета. Философия. Социология. Политология. 2013. № 4 (24). С. 140–149.
12. Малкина С. М. Деррида и Гадамер: проблема диалога // Вестник МОСК. УН-ТА. СЕР. 7. ФИЛОСОФИЯ. 2012. № 3. С. 51 – 63.
13. Отто Р. Священное. СПб.: Изд-во СПбГУ, 2008. 272 с.
14. Соболева М. Е. Философская герменевтика: понятия и позиции. М.: Академический проект; Гаудеамус, 2014. 151 с.
15. Франк С. Л. Личность и мировоззрение Фр. Шлейермахера // Шлейермахер Ф. Речи о религии к образованным людям, ее презирающим, Монологи. М.: Икс-Хистори, 2015. 475 с.
16. Шестов, Л. И. Апофеоз беспочвенности. М.: РИПОЛ классик, 2018. 312 с.
17. Шлейермахер Ф. Герменевтика. СПб.: Европейский Дом, 2004. 242 с.
18. Шлейермахер Ф. О понятии герменевтики, ссылаясь на догадки Ф. А. Вольфа и учебник Аста // Философско-литературный журнал «DOXA». 2008. Вып. 12. С. 440–454.
19. Шлейермахер Ф. Речи о религии к образованным людям, ее презирающим, Монологи. М.: Икс-Хистори, 2015. 475 с.
20. Bowie A. Aesthetics and subjectivity: from Kant to Nietzsche. N.Y.: Manchester University Press, 2003. 345 p.
21. Bowie A. Introduction // Schleiermacher F. Hermeneutics and Criticism: And Other Writings. Cambridge university press, 1998. 328 p.
22. Bowie A. The philosophical significance of Schleiermacher’s hermeneutics // The Cambridge companion to Friedrich Schleiermacher. Cambridge: Cambridge University Press, 2005. 325 с. P. 73–91.
23. Frank M. Einleitung // Shleiermacher, Hermeneutik und Kritik. Frankfurt, 1990. 466 s.
24. Kümmel F. Schleiermachers Dialektik in ihrem Verhältnis zur Hermeneutik, oder: Philosophie, Religion und moderne Wissenschaft // Schleiermacher-Kongreß, Trento, 1985. s. 313–332.
25. Literary Theory After Davidson. Ed. by R. W. Dasenbrock. University Park: The Pennsylvania State University Press, 1993. 332 p.
26. Ronell A. Stupidity. Chicago: University of Illinois Press, 2002. 376 p.
27. Schleiermacher F. Dialektik / herausgegeben von Dr. I. Halpern. Berlin: Mayer X. Müuuer, 1908. XXXVIII + 463 s.
References
1. Avanesov S. S. Lichnost' v personalizme: opredelennost' i transgressiya // Vestnik Tomskogo gosudarstvennogo universiteta. Filosofiya. Sotsiologiya. Politologiya. 2018. № 43. S. 44–54.
2. Anan'eva E. M. K istokam spora Shleiermakhera s Kantom: filosofskie osnovaniya ponyatiya Gefuhl // Istoriya. Semiotika. Kul'tura: sbornik materialov Mezhdunarodnoi nauchnoi konferentsii, posvyashchennoi 250-letiyu Fridrikha Shleiermakhera / otv. red. I. V. Demin. Samara: Samar. gumanit. akad., 2018. 353 s. S. 43–50.
3. Vol'skii A. L. Fridrikh Shleiermakher i ego germenevticheskaya teoriya // Shleiermakher F. Germenevtika. SPb.: Evropeiskii Dom, 2004. 242 s.
4. Gabitova R. M. Filosofiya nemetskogo romantizma: Gel'derlin, Shleiermakher. M.: Nauka, 1989. 160 s.
5. Gadamer Kh.-G.Aktual'nost' prekrasnogo /Per. s nem.—M.: Iskusstvo, 1991. 367 s.
6. Gadamer Kh.-G. Istina i metod: Osnovy filos. germenevtiki. M.: Progress, 1988. 704 s.
7. Gaim R. Romanticheskaya shkola. SPb.: Nauka, 2006. 894 s.
8. Golubovich I. «Psikhologicheskoe tolkovanie» v germenevtike Fridrikha Shleiermakhera i osnovaniya biograficheskogo diskursa v sovremennom gumanitarnom znanii // Filosofsko-literaturnyi zhurnal «DOXA». 2008. Vyp. 12. S. 440–454.
9. Darzhinova S. V., Baitumanova Z. N., Bembieva N. A. O germenevticheskom podkhode v sovremennom obrazovanii // Vestnik Kalmytskogo universiteta. 2018 g. № 40 (4). S. 134–140.
10. Kant I. Kritika chistogo razuma. M.: Izdatel'stvo AST, 2017. 784 s.
11. Krechetova M. Yu. Sposobnost' voobrazheniya v ontologii I. Kanta // Vestnik Tomskogo gosudarstvennogo universiteta. Filosofiya. Sotsiologiya. Politologiya. 2013. № 4 (24). S. 140–149.
12. Malkina S. M. Derrida i Gadamer: problema dialoga // Vestnik MOSK. UN-TA. SER. 7. FILOSOFIYa. 2012. № 3. S. 51 – 63.
13. Otto R. Svyashchennoe. SPb.: Izd-vo SPbGU, 2008. 272 s.
14. Soboleva M. E. Filosofskaya germenevtika: ponyatiya i pozitsii. M.: Akademicheskii proekt; Gaudeamus, 2014. 151 s.
15. Frank S. L. Lichnost' i mirovozzrenie Fr. Shleiermakhera // Shleiermakher F. Rechi o religii k obrazovannym lyudyam, ee prezirayushchim, Monologi. M.: Iks-Khistori, 2015. 475 s.
16. Shestov, L. I. Apofeoz bespochvennosti. M.: RIPOL klassik, 2018. 312 s.
17. Shleiermakher F. Germenevtika. SPb.: Evropeiskii Dom, 2004. 242 s.
18. Shleiermakher F. O ponyatii germenevtiki, ssylayas' na dogadki F. A. Vol'fa i uchebnik Asta // Filosofsko-literaturnyi zhurnal «DOXA». 2008. Vyp. 12. S. 440–454.
19. Shleiermakher F. Rechi o religii k obrazovannym lyudyam, ee prezirayushchim, Monologi. M.: Iks-Khistori, 2015. 475 s.
20. Bowie A. Aesthetics and subjectivity: from Kant to Nietzsche. N.Y.: Manchester University Press, 2003. 345 p.
21. Bowie A. Introduction // Schleiermacher F. Hermeneutics and Criticism: And Other Writings. Cambridge university press, 1998. 328 p.
22. Bowie A. The philosophical significance of Schleiermacher’s hermeneutics // The Cambridge companion to Friedrich Schleiermacher. Cambridge: Cambridge University Press, 2005. 325 s. P. 73–91.
23. Frank M. Einleitung // Shleiermacher, Hermeneutik und Kritik. Frankfurt, 1990. 466 s.
24. Kümmel F. Schleiermachers Dialektik in ihrem Verhältnis zur Hermeneutik, oder: Philosophie, Religion und moderne Wissenschaft // Schleiermacher-Kongreß, Trento, 1985. s. 313–332.
25. Literary Theory After Davidson. Ed. by R. W. Dasenbrock. University Park: The Pennsylvania State University Press, 1993. 332 p.
26. Ronell A. Stupidity. Chicago: University of Illinois Press, 2002. 376 p.
27. Schleiermacher F. Dialektik / herausgegeben von Dr. I. Halpern. Berlin: Mayer X. Müuuer, 1908. XXXVIII + 463 s.

Результаты процедуры рецензирования статьи

В связи с политикой двойного слепого рецензирования личность рецензента не раскрывается.
Со списком рецензентов издательства можно ознакомиться здесь.

Предметом рецензируемой статьи является концепция «дивинации» («дивинаторного метода») в философии Шлейермахера. Приходится с сожалением признать, что философские взгляды немецкого богослова, филолога и философа известны в отечественной культуре недостаточно хорошо, поэтому обращение к анализу понятия дивинации можно только приветствовать. Однако конкретное исполнение автором статьи этого намерения вызывает множество вопросов и критических замечаний. Непонятно, почему в названии статьи стоит «в диалектике», а не «в герменевтике». Ну и что, что автор намеревается говорить, в основном, об этом лекционном цикле (хотя и не выдерживает этого намерения), но предметом рассмотрения в нём также выступают проблемы герменевтики, да и по существу «дивинация» – идея герменевтическая. Но если мы ближе познакомимся с содержанием статьи, то заметим, что тема дивинации вообще довольно быстро пропадает в повествовании, автор как бы забывает о ней и начинает рассуждать о самых разных вопросах, которые получили отражение в творчестве Шлейермахера. Одним словом, единство предмета рассмотрения автором явно не выдерживается, в связи с чем и сюжет повествования выделить крайне сложно (хотя сам автор и даёт подзаголовки в своей статье). Далее, не вполне понятно, почему в самом начале статьи автор говорит о Шлейермахере как учителе Дильтея. Да, Дильтей актуализировал интерес к герменевтике, но подходы у них всё же весьма различные (в значительной степени, впрочем, в этом виновато само время – если Шлейермахер принадлежит романтической эпохе, то Дильтей жил во время господства позитивистского мировоззрения). Совершенно непонятно и то, почему в статье даже не упоминается оценка «дивинаторного метода» Гадамером, ведь Шлейермахер – один из «главных героев» реконструированной Гадамером в «Истине и методе» истории становления философской герменевтики. Гадамер, правда, упоминается в тексте дважды, но к «дивинации» эти упоминания отношения не имеют, а ведь критическая оценка метода Шлейермахера у Гадамера, кажется, является как раз тем пунктом, который в статье на данную тему просто обязан стать предметом конкретного рассмотрения. Наконец, в тексте статьи очень много «технических» погрешностей, «стилистического брака» и т.п. Прочитаем, например, следующий фрагменты: лекции по диалектике «представляют весьма эклектичную структуру», или обратим внимание на лишние запятые: «не случайно современный исследователь творчества философа, Фридрих Кюммель утверждает…». В следующем предложении следовало сказать «связывал», а не «ассоциировал»: «Шлейермахер сравним с Львом Шестовым, который ассоциировал построение мировоззренческих систем с капитуляцией когнитивных возможностей человеческого разума перед контингентальностью и изменчивостью мира»; да и «сравним» здесь звучит плохо. В другом месте автор пишет: «Для описания дивинаторного метода сам Шлейермахер, будучи романтическим философом, обращается к теме воспитания детей». А как «воспитание детей» связано с «романтизмом»? Очень легковесные суждения встречаются в тексте относительно близости позиции Шлейрмахера другим философам: «Дэвидсон выступает в качестве последовательного продолжателя идей Шлейехмахера», или автор говорит, что Шлейермахеру близок Эдмунд Гуссерль, «критикующий Новое время за подмену подлинного «жизненного мира» механистическим миром идеальных сущностей», и А.Ф. Лосев, конечно же, утверждает автор, следует Шлейермахеру (!) и т.п. Подобные утверждения нуждаются в очень основательном анализе, в доказательствах. Непонятно и то, почему автор оставляет без перевода «Wissenschaftslehre», перевод этому неологизму Фихте в русском языке давно имеется и уже завоевал права гражданства в нашей культуре. Ещё одно крайне неудачное выражение автора, которое он предлагает в качестве подзаголовка, – «гипостазированная картина мира». Здесь автор предлагает даже «обоснование», но само оно вызывает ещё большее недоумение: «если представление человека о Боге является результатом гипостазирования, нельзя ли то же сказать о мире? По всей видимости, Шлейермахер подразумевает именно такой путь формирования собственной картины мира человека». Простите, а что же в этом случае «гипостазируется»? Одним словом, в представленном виде статья никак не может быть опубликована в научном журнале, необходимо основательно её переработать, сохраняя единство темы и не допуская множества технических ошибок и необоснованных утверждений. Рекомендую отправить статью на доработку.

Результаты процедуры повторного рецензирования статьи

В связи с политикой двойного слепого рецензирования личность рецензента не раскрывается.
Со списком рецензентов издательства можно ознакомиться здесь.

Рецензия на статью
«Роль дивинаторного метода в герменевтике Ф. Шлейермахера»

В научной статье, представленной автором в журнал «Философская мысль» обозначена цель – показать роль дивинаторного метода в учении о герменевтике Ф. Шлейермахера.
Предмет исследования самим автором четко не определяется, однако очевидно, что основная мысль направлена на раскрытие сущности герменевтичевкого учения Ф. Шлейермахера, в котором важная роль принадлежит особому методу толкования текста. В задачи автора входит рассмотрение сущности и результата дивинаторного метода.
Методология исследования так же четко не прописывается автором в статье, поэтому трудно сказать, насколько сужения и логика автора данной работы подчинена тому или иному методу. Сравнительный анализ Шлейермахера с другими мыслителями не является основным методам автора (есть только линия Дильтея, но речь скорее идет о преемственности и есть опора на суждения Гадамера, который раскрывает для нас герменевтику Шлейермахера по-новому). Однако в статье кратко упоминается философская система Дональда Дэвидсона, которая представлена со слов Эндрю Боуи (ссылка есть только на этого мыслителя). Таким образом, в статье сравнение сводится к тому, что схема формирования дивинаций Девидсона оказывается близкой концепции Шлейермахера.
Сам автор статьи предполагает, что новаторство его состоит в описании дивинаторного метода, но хотелось бы напомнить о том, что на сегодняшний день уже существует довольно широкий исследовательский пласт в области герменевтических изысканий, который очень подробно рассматривает данные вопросы, в том числе и специфику дивинаторного метода в герменевтике .
Актуальность темы в статье обоснована не достаточно, видимо как раз потому, что отсутствуют во ведении отсылки к современным исследованиям по данной тематике.
В результате проведенного анализа автор делает вывод, что дивинаторный метод у Шлейермахера не основан только на догадках, а является чем-то большим, то есть конструируется в виде гипотезы, которая в свою очередь основывается на имеющихся фактах. В начале текста статьи указывается на связь между понятиями «дивинация» и «непосредственная догадка», автор пишет: «Они не тождественны друг другу, но следуют рука об руку: догадка, как мы увидим далее, с одной стороны является продуктом дивинации, с другой – лишь промежуточным этапом интерпретационного процесса».
Однако нигде в статье далее не показано соотношение между догадкой и гипотезой. Какие именно факты автор имеет ввиду остается загадкой, тем более далее в статье заявляется, что гипотеза носит временный характер и в любой момент интерпретатор может от нее отказаться, тогда совсем не понятно, что происходит с этими фактами в данной ситуации? Видимо речь идет о том, что интерпретационная теория, как пишет автор ранее в статье, (в другом правда несколько контексте) нуждается в «постоянной корректировке по мере получения новых эмпирических данных».
Понятие «гипотеза» вообще больше нигде в тексте не встречается. Но в выводах почему-то присутствует. На мой взгляд, это не логично.
В результате дивинаторный метод необходим как условие открытости знания, заявляет автор. Следующий вывод, предлагаемый автором, сводится к тому, что основанием данной открытости «выступает первичная всеобщая взаимозависимость», постигаемая через религиозное чувство. Здесь с одной стороны нет никакого противоречия с учением немецкого философа, а с другой стороны автор и не говорит ничего нового, особенно когда устанавливает взаимосвязь между лекциями Шлейермахера о герменевтике и диалектике и его религиозной философией.
Тем не менее, работа, бесспорно, вызывает интерес и в ней есть много положительных моментов. Действительно, можно согласиться с автором статьи, что отсутствие четкой системы в некоторых работах Шлейермахера (как это было принято в классических философских теориях XIX века) отсутствует, что затрудняет не только понимание, но и простое изложение его учения. Отсюда и такой разброс в толкованиях важных идей философа, соответственно и возможности, которые здесь открываются для исследователя.
Убедительно, с моей точки зрения, звучит вывод автора о том, что «восприятие философии Шлейермахера в качестве целостной системы дает почву для осмысления ее исторической роли» и предполагается, что это может стать базисом для дальнейших историко-философских исследований (из этого можно сделать вывод, что историко-философский метод все таки в данной статье присутствует ?).
Вопросы, рассматриваемые в статье относительно нового видения роли дивинаторного метода у Шлейермахера, мне видятся очень актуальными, современными и важными именно с историко-философских позиций в плане выстраивания целостной линии преемственности в культурном, философском и историческом контексте идей, принципов всеобщей взаимосвязи, целостности и дополнительности, «открытости любого текста», когда каждый способен получить в процессе интерпретации даже больше смысла, чем сам автор мог изначательно, осознанно вложить в свой текст. Обращение к бессознательному, «интуитивному женскому началу» в познании, которое «дополняет мужскую аналитику» делает дивинаторный метод философа универсальным, преодолевающим разрыв между рациональным, иррациональным и чувственным восприятием мира.
Спорные моменты и замечания, на которые хотелось бы обратить внимание автора:
1. В статье указывается на довольно часто встречающееся «туманное описание» дивинаторного метода в теории Шлейермахера. Это утверждение выглядит голословным, поскольку нет ссылок, примеров.
2. Возможно, автору надо более четко прописать цель исследования и определиться с методологией.
3. Хотелось бы увидеть, что автор считает новизной своей работы, особенно в сравнении с уже известными трудами в этой области, поскольку тема достаточно исследована на сегодняшний день.
4. Автор, судя по библиографии, использует труды, в которых анализируется применение дивинаторного метода в области психологии, в сфере образования, педагогике, однако в выводах это никак не проявлено, а было бы интересно и, по-моему, очень актуально посмотреть, как данный метод работает на практике, тем более, что в статье есть пример где Шлейермахер ставит вопрос о том, каким образом, возможно объяснить ребенку значение слова, обозначающего то или иное свойство предмета. Здесь автор делает вполне конкретный вывод: «Таким образом, возникает необходимость пересмотра интерпретационных теорий, которые нельзя обобщить до всех случаев использования выражения, поскольку интерпретация опирается на контекст и конкретные знания окружения.
5. В тексте встречаются несогласованные предложения, их необходимо исправить. Например: «Здесь обнаруживается связь диалектики Шлейермахера с материалом, изложенным его в лекциях по герменевтике». Не совсем понятно, что имелось ввиду в тексте под «контингентальностью», может быть речь шла о конгениальности, как и в остальной части работы?
В работе «Герменевтика» Энтони Тиссельтона (2011) есть развернутое описание учения Шлейермахера, и в, частности, его дивинаторного метода, где он указывает на очень интересное противостояние объяснения и понимания как мужского и женского начала, первое он описывает как критику и сравнение, а второе как взаимопонимание и согласие. Таким образом, сравнительный и дивинаторный методы удачно дополняют друг друга, хотя последний «женский» метод имеет более выраженную творческую основу. Мыслитель, ссылаясь на Гадамера, подчеркивает, что особенно важно в процессе использования данного метода учитывать его возможности применения в вопросах повседневной практики.
Так же стоит обратить внимание на довольно подробный анализ Тиссельтоном религиозных взглядов Шлейермахера и на его выводы относительно дивинаторного метода и религиозного откровения. На мой взгляд, это бы очень обогатило работу.
В статье прослеживается связь дивинаторного метода с творчеством, автор склоняется к его раскрытию через понятие «творческой интуиции», ссылаясь при этом на перевод А. Л. Вольского. Далее в тексте так же встречается анализ данного метода в связи с воображением и творчеством, но почему-то автор не включил этот интересный аспект в свои выводы. Но поскольку задачи не четко сформулированы, то возможно, это и не является важным для автора статьи.
Считаю, что данная тема перспективна и может быть интересна не только для гуманитариев, но и для более широкого круга аудитории. Поскольку метод, рассматриваемый в статье, имеет корни мировоззренческого характера, он способен менять наши представления не только в области эпистемологии, но и любых современных коммуникаций, историко-культурных образований, направленных на реконструкцию, интерпретацию и понимание содержания и что еще более важно, смысла.
Название статьи соответствует содержанию. Выводы, сформулированные в статье, согласуются с логикой научного поиска. Задачи, поставленные автором в рамках данной статьи, частично выполнены.
Характер и стиль изложения материала соответствуют основным требованиям, предъявляемым к научным изданиям такого рода. В целом содержательная часть соответствует требованиям научного текста, написана научным языком, логична по структуре. По тексту сделаны необходимые ссылки. Работа, на мой взгляд, нуждается в небольшой доработке и после устранения замечаний может быть рекомендована к публикации.