Права и обязанности брокера и клиента по договору об оказании брокерских услуг на рынке ценных бумаг (брокерскому договору) в странах Евразийского экономического союза: доктрины, правовое регулирование, законодательство и практика применения

Канатов Ренат Канатович аспирант кафедры Гражданского права и процесса и международного частного права Российского университета дружбы народов 117198, Россия, г. Москва, ул. Миклухо-Маклая, 6, оф. 359 Kanatov Renat Kanatovich Postgraduate student, the department of Civil Law and Procedure and Private International Law, People’s University of Friendship of Russia 117198, Russia, g. Moscow, ul. Miklukho-Maklaya, 6, of. 359 Renat1799@yandex.kz Другие публикации этого автора

В доктрине есть, в частности, следующие мнения по вопросу обязанностей брокеров. По мнению М. Т. Шелковича и А. В. Семенова «к числу основных обязанностей брокера можно отнести необходимость: добросовестно исполнять принятые на себя по брокерскому договору обязательства, среди прочего 1) доводить до сведения клиентов и контрагентов всю необходимую информацию, связанную с исполнением обязательств по договору купли-продажи ценных бумаг; 2) не осуществлять манипулирования ценами на рынке ценных бумаг и понуждения к их покупке или продаже; 3) раскрывать информацию о своих операциях с ценными бумагами в случаях и в порядке, предусмотренных законодательством; 4) совершать сделки купли-продажи ценных бумаг по поручению клиентов в первоочередном порядке по отношению к собственным сделкам брокера; 5) при возникновении конфликта интересов, в том числе связанного с осуществлением брокером деятельности, немедленно уведомлять клиентов о возникновении такого конфликта и предпринимать все необходимые меры для его разрешения в пользу клиента; 6) вести учет и хранение денежных средств клиентов; 8) соблюдать требования к заключению и исполнению маржинальных сделок.»^{[1, с. 117-118; 2, с. 195]}. М. Б. Васильев выделяет «такие обязанности брокера как: 1) исполнять поручения клиента на совершение сделок с ценными бумагами; 2) принимать меры по предотвращению конфликта интересов брокера и клиента; 3) отчитываться о сделках, совершенных в интересах клиента; 4) предоставлять клиенту уведомление, содержащее информацию касательно учета его денежных средств; 5) уведомлять клиента о рисках, связанных осуществлением операций на рынке ценных бумаг: 6) предоставлять клиенту информацию о ценных бумагах; 7) вести учет денежных средств клиента на специальном брокерском счете (-ах); 8) сохранять тайну операций и сделок, совершенных брокером в интересах клиента.»^{[3, с. 133-161]}. Как видим, в целом круг обязанностей единообразен в умах исследователей.

В свою очередь, в законодательстве стран ЕАЭС закреплены следующие обязанности брокера. Так, согласно ст. ст. 62-70 Закона Республики Армения от 20.10.2007 №ЗР-195 «О рынке ценных бумаг»^[4] (далее – Закон РА о РЦБ), лицо, оказывающее инвестиционные услуги, обязано: 1) оказывать инвестиционные и неосновные услуги на надлежащем профессиональном уровне, с точностью и вниманием, действуя добросовестно, в интересах клиента (фидуциарная обязанность); 2) воздерживаться от заключения сделок, являющихся предметом столкновения его интересов и интересов его клиентов, отдавая предпочтение интересам клиентов при отсутствии такой возможности; 3) принимать достаточные меры по предотвращению возможного столкновения интересов между ним и его клиентами или его различными клиентами при оказании инвестиционных и неосновных услуг, а при отсутствии такой возможности принимать необходимые меры по их уменьшению; 4) выполнять поручения своих клиентов на возможно оптимальных для клиента условиях с учетом объема, цены, срока исполнения сделки и других особенностей, вытекающих из других существенных условий поручения; 5) внедрять эффективные организационные и управленческие меры по предотвращению им столкновения интересов в связи с составлением и распространением инвестиционных предложений; 6) публиковать сведения о ценных бумагах, предусмотренных п. 6 ч. 2 ст. 6 Закона РА о РЦБ, и эмитенте до их предложения к продаже и (или) их продажи; 7) не предлагать к продаже и (или) продавать ценные бумаги, предусмотренные п. 6 ч. 2 ст. 6 Закона РА о РЦБ, если они были осведомлены или могли быть осведомлены о приостановлении или прекращении разрешения на регистрацию, листинга, продажи этих ценных бумаг; 8) уведомлять клиента об особенностях приобретения, учета, отчуждения ценных бумаг и осуществления закрепленных ими прав и о связанных с ними рисках; 9) передавать клиенту или его представителю принадлежащие клиенту ценные бумаги и денежные средства в течение 3 рабочих дней после расторжения договора; 10) по требованию клиента предоставить любую информацию, подлежащую опубликованию в порядке, установленном Законом РА о РЦБ и иными правовыми актами; 11) требовать от своего клиента сведения о его знаниях и опыте в сфере инвестиционной деятельности, а также об инвестиционных целях; 12) предоставлять клиенту сведения о рисках, связанных с ожидаемыми сделками, учитывая имеющиеся опыт и знания в сфере инвестиций, а также цену и объем ценных бумаг, являющихся предметом сделки; 13) информировать клиента о действующих механизмах защиты инвесторов; 14) предоставлять клиенту в любой момент по требованию клиента, но не менее чем раз в квартал отчет о стоимости, структуре его пакета ценных бумаг и заключенных на средства клиента сделках в рамках управления им, а также об иных обстоятельствах, связанных с оказанием инвестиционных услуг; 15) вести обособленный учет средств каждого клиента, а также своих средств и средств своих клиентов; 16) принимать меры по обеспечению защиты принадлежащих клиенту средств и прав, а также обеспечивать учет и инвестирование средств клиентов согласно условиям договора, заключенного между ним и его клиентом; 17) не давать совет клиенту относительно заключения сделки, зная заранее, что заключение данной сделки не соответствует интересам клиента, или данная сделка заключается с целью ценовых злоупотреблений; 18) не заключать сделки с ценными бумагами за свой счет по такой цене, которая более благоприятна в отношении указанной в поручении клиента цены сделок с теми же ценными бумагами, до исполнения данных клиентами всех таких поручений по указанным ценным бумагам, а также не заключать сделки за свой счет, если оказывающее инвестиционные услуги лицо осведомлено о том, что клиент намеревается дать ему поручение на заключение сделок подобного характера или если они могут каким-либо образом причинить вред инвестору; 19) не допускать рыночные злоупотребления; 20) вести регистрацию полученных и исполненных поручений и др. В соответствии со ст. 31 Закона Республики Беларусь от 05.01.2015 № 231-З «О рынке ценных бумаг»^[5] (далее – Закон РБ о РЦБ) брокер обязан: 1) выполнять поручения клиента в порядке их поступления в полном соответствии с его указаниями; 2) совершать в первую очередь сделки по поручению и в интересах клиента, а затем иные; 3) зачислять денежные средства клиента на отдельный субсчет; 4) не допускать использования ценных бумаг и денежных средств клиента в период их нахождения у него без соответствующего распоряжения клиента, кроме случаев, специально оговоренных в договорах поручения или комиссии; 5) совершать сделки в ценными бумагами клиента в первоочередном порядке по сравнению со сделками, совершаемыми брокером в рамках дилерской деятельности (при совмещении брокерской и дилерской деятельности). В ст. 64 Закона Республики Казахстан от 02.07.2003 № 461 «О рынке ценных бумаг»^[6] (далее – Закон РК о РЦБ) указано, что брокер обязан: 1) совершать сделки с финансовыми инструментами в соответствии с приказом клиента исходя из приоритета интересов клиента над своими интересами в случае возникновения конфликта интересов; 2) осуществлять исполнение приказа клиента с соблюдением условий совершения сделки, указанных в данном приказе; 3) не использовать деньги своих клиентов, находящиеся на счетах брокера, в виде займа либо в качестве средства исполнения обязательств в собственных интересах или в интересах третьих лиц, за исключением случаев, установленных нормативным правовым актом уполномоченного органа. В ст. 3 Федерального закона от 22.04.1996 № 39-ФЗ «О рынке ценных бумаг»^[7] (далее – Закон РФ о РЦБ) говорится о том, что брокер обязан: 1) выполнять поручения клиентов добросовестно и в порядке их поступления, 2) в первую очередь совершить сделки клиента, а затем - дилерские операции самого брокера - при совмещении последним деятельности брокера и дилера; 3) возместить клиенту убытки, причиненные в результате возникновения конфликта интересов брокера и клиента, о котором клиент не был уведомлен до получения брокером соответствующего поручения; 4) держать денежные средства клиента на специальном брокерском счете; 5) вести учет денежных средств каждого клиента, находящихся на специальном брокерском счете (-ах), и отчитываться перед клиентом. Статья 43 Закона Кыргызской Республики от 24.07.2009 № 251 «О рынке ценных бумаг»^[8] (далее – Закон КР о РЦБ) предусматривает следующие обязанности брокера: 1) вести учет ценных бумаг и денежных средств клиентов и операций с ними; 2) обеспечивать учет прав на ценные бумаги своих клиентов в депозитарии, хранение денег клиентов на отдельном счете (счетах) в коммерческих банках, открытых брокером или депозитарием брокера; 3) не дезинформировать своего клиента; 4) держать клиента в курсе любой информации, которая может повлиять на инвестиционные решения клиента, а также создать конфликт интересов клиента и брокера или аффилированного с ним лица (лиц); 5) не покупать, не продавать и не передавать ценные бумаги, принадлежащие клиенту, без его письменного распоряжения; 6) вести ежедневный учет распоряжений, получаемых брокером или уполномоченным им лицом от клиентов, с указанием имени каждого клиента, отдавшего распоряжение, подробностей распоряжения и времени его поступления; 7) обеспечивать раскрытие информации клиентам о ценных бумагах, являющихся предметом сделки; 8) выполнять распоряжения клиентов на покупку, продажу или обмен ценных бумаг в том порядке, в котором распоряжения поступают; 9) отдавать предпочтение распоряжениям клиента в отношении операций с ценными бумагами перед личными распоряжениями брокера или аффилированного с брокером лица; 10) неукоснительно следовать распоряжению клиента, если только исполнение такого распоряжения не будет идти вразрез с законодательством Кыргызской Республики. В последнем случае брокер обязан сообщить клиенту о том, что он не вправе выполнить его распоряжение; 10) за свой счет возмещать убытки, причиненные клиенту в результате возникновения конфликта интересов брокера и клиента, о котором клиент не был уведомлен до получения брокером соответствующего поручения; 11) не вправе совершать сделки с ценными бумагами, эмитентом которых является сам брокер. Как отмечалось выше обязанности брокера в странах ЕАЭС закреплены также в Гражданских кодексах - в главах: 40, 41, 42 Гражданского кодекса Республики Армения^[9] (далее – ГК РА) о договорах поручении, комиссии, агентировании; 49, 51 Гражданского кодекса Республики Беларусь^[10] (далее – ГК РБ) о договорах поручении, комиссии; 41, 43 Гражданского кодекса Республики Казахстан^[11] (далее – ГК РК) о договорах поручении, комиссии; 49, 51, 52 Гражданского кодекса Российской Федерации^[12] (далее – ГК РФ) о договорах поручении, комиссии, агентировании; 39, 41, 42 Гражданского кодекса Кыргызской Республики^[13] (далее – ГК КР) о договорах поручении, комиссии, агентировании.

Рассмотрим некоторые из перечисленных обязанностей брокера, вызывающие неоднозначное понимание и толкование, подробнее. Начнем с обязанности выполнение поручения клиента. Согласно пп. 4) п. 1 ст. 63 Закона РА о РЦБ, лицо, оказывающее инвестиционные услуги, обязано выполнять поручения своих клиентов на возможно оптимальных для клиента условиях с учетом объема, цены, срока исполнения сделки и других особенностей, вытекающих из других существенных условий поручения. В соответствии со ст. 31 Закона РБ о РЦБ, брокер обязан выполнять поручения клиента в порядке их поступления в полном соответствии с полученными указаниями клиента. В п. 1 ст. 64 Закона РК о РЦБ закреплено, что брокер совершает сделки с финансовыми инструментами в соответствии с приказом клиента. При этом в п. 35 Правил осуществления брокерской и (или) дилерской деятельности на рынке ценных бумаг, порядок проведения брокером и (или) дилером банковских операций (утв. Постановлением Правления Национального Банка РК от 03.02.2014 № 9)^[14] (далее – Правила осуществления брокерской деятельности на РЦБ в РК) закреплено, что брокер совершает сделки с финансовыми инструментами на основании отдельных клиентских заказов или решений инвестиционного комитета в случае предоставления клиентом доверенности брокеру, и (или) его работнику (работникам) на право совершения сделок за счет и в интересах данного клиента. Пункт 2 ст. 3 Закона РФ о РЦБ предусматривает, что брокер должен выполнять поручения клиентов добросовестно и в порядке их поступления. В п. 6 ст. 43 Закона КР о РЦБ указано, что брокер обязан выполнять распоряжения клиентов на покупку, продажу или обмен ценных бумаг в том порядке, в котором распоряжения поступают. В названных актах используются разные понятия, в частности, в РБ употребляется понятие «поручение клиента», «распоряжение клиента», в КР – распоряжение клиента, в РФ – поручение клиента, в РК – приказ клиента, клиентский заказ.

По мнению М. И. Брагинского и В. В. Витрянского термины «задание» и «распоряжение» являются, по сути дела, лишь синонимами поручения^{[15, с. 349]}. В законодательстве стран ЕАЭС - РБ, РФ и КР (кроме РК) - вышеуказанные понятия не раскрывается. Согласно пп. 17) ст. 1 Закона РК о РЦБ, приказ – это документ, представляемый профессиональному участнику рынка ценных бумаг держателем (приобретателем) финансовых инструментов, с указанием осуществления определенного действия в отношении принадлежащих ему финансовых инструментов или денег, предназначенных для приобретения финансовых инструментов. Согласно толковому словарю С. И. Ожегова и Н. Ю. Шведовой, документ – это деловая бумага, подтверждающая какой-нибудь факт или право на что-нибудь^[16]. Нужно отметить, что такое толкование поручения клиента встречается и в доктрине. Так, М. Б. Васильев, например, полагает, что «поручение клиента на совершение сделок и операций с ценными бумагами – это документ, подтверждающий волеизъявление клиента, обязывающее брокера совершить предписанные в поручении действия»^{[3, с. 141; 17, с. 8]}. Проанализировав типовые договоры форм, разработанных брокерами, он пришел к выводу о том, что «поручение оформляется в виде отдельного документа даже в тех случаях, когда договор заключается на выполнение разового поручения»^{[3, с. 141; 17, с. 8]}, т.е. поручение как документ, и договор, как второй документ существуют параллельно. При этом, как было отмечено выше, в п. 35 Правил осуществления брокерской деятельности на РЦБ в РК, брокер совершает сделки с финансовыми инструментами на основании отдельных клиентских заказов (приказов). В то же время в ст. 10 ГК РА, ст. 7 ГК РБ, ст. 7 ГК РК, ст. 8 ГК РФ, ст. 7 ГК КР указано, что гражданские права и обязанности возникают, изменяются и прекращаются: 1) из договоров и иных сделок, предусмотренных законом, а также из договоров и иных сделок, хотя и не предусмотренных законом, но не противоречащих ему; 2) из актов государственных органов и органов местного самоуправления, которые предусмотрены законом в качестве основания возникновения гражданских прав и обязанностей; 3) из судебного решения, установившего гражданские права и обязанности; 4) в результате приобретения имущества по основаниям, допускаемым законом; 5) в результате создания произведений науки, литературы, искусства, изобретений и иных результатов интеллектуальной деятельности; 6) вследствие причинения вреда другому лицу; 7) вследствие неосновательного обогащения; 8) вследствие иных действий граждан и юридических лиц; 9) вследствие событий, с которыми закон или иной правовой акт связывает наступление гражданско-правовых последствий. Из вышеизложенных норм ГК стран ЕАЭС видно, что приказ или поручение как документ, который подтверждает волеизъявления клиента, не может создавать обязанности для брокера на совершение юридических действий, в частности, совершение сделок с ценными бумагами. Но в перечисленных выдержках из ГК есть п. 8), говорящий о возникновении, изменении и прекращении гражданских прав и обязанностей вследствие «иных», чем названные в п. 1-7) и 9) действий граждан и юридических лиц.

В этой связи правоприменительная практика (например, ФАС РФ)^[18] признает действия клиента по направлению поручений сделками, так как они направлены на возникновение определенных прав и обязанностей. Что касается иных субъектов правоприменения, то 19 января 2018 г. Национальная ассоциация участников фондового рынка (НАУФОР) - некоммерческая саморегулируемая организация, действующая на российском финансовом рынке, приняла Базовый стандарт совершения брокером операций на финансовом рынке^[19] (далее - Базовый стандарт совершения брокером операций на финансовом рынке).

Пункт 1.3. Базового стандарта совершения брокером операций на финансовом рынке определяет поручение как указание клиента брокеру совершить одну или несколько сделок с имуществом клиента в соответствии с договором о брокерском обслуживании. При этом в п. 2 ст. 155 ГК РБ, п. 2 ст. 148 ГК РК, п. 2 ст. 154 ГК РФ, п. 3 ст. 172 ГК КР определено, что односторонней считается сделка, для совершения которой в соответствии с законом, иными правовыми актами или соглашением сторон необходимо и достаточно выражения воли одной стороны. В соответствии со ст. 291 ГК РА, ст. 156 ГК РБ, ст. 149 ГК РК, ст. 155 ГК РФ, п. 3 ст. 172 ГК КР односторонняя сделка создает обязанности для лица, совершившего сделку. Она может создавать обязанности для других лиц лишь в случаях, установленных законом либо соглашением с этими лицами.

Таким образом, на наш взгляд, из изложенного следует, что поручение клиента - это односторонняя сделка клиента брокера, которая на основание договора о брокерском обслуживании создает обязанности для брокера на оказание брокерских услуг с ценными бумагами и иными финансовыми инструментами в интересах клиента брокера. Из этого, по нашему мнению, наряду с тем, что мы отметили применительно к договору поручения выше о наличии двух документов - поручения, как такового, и договора поручения, и двух юридических фактов - брокерского договора и односторонней сделки, т.е. поручения (приказа, клиентского заказа, распоряжения клиента), что верно и в отношении комиссионеры, в правоотношение по выполнению брокером поручения добавляется также и третий юридический факт – еще одна односторонняя сделка - доверенность. Необходимость выдачи доверенности поверенному для совершения юридических действий по договору поручения предусмотрена в п. 1 ст. 786 ГК РА, п. 1 ст. 865 ГК РБ, п. 4 ст. 848 ГК РК, п. 1 ст. 975 ГК РФ, п. 1 ст. 807 ГК КР. Согласно данным пунктам, доверитель обязан выдать поверенному доверенность (доверенности) на совершение юридических действий. Отсюда следует, что одним из обязанностей клиента брокера является выдачи доверенности брокеру на совершение юридических действий. О необходимости выдачи доверенности поверенному, М.И. Брагинский и В.В. Витрянский отмечают, что «для совершения юридически значимых действий от имени другого представитель нуждается в соответствующих, полученных от представляемого правах (полномочиях). Это необходимо ему, поскольку указанные права (полномочия) реализуются в отношениях с третьим лицом. В противном случае последний не сможет знать, в каких пределах можно доверять представителю. Указанный порядок защищает интересы и представляемого: наделяя полномочиями представителя, представляемый устанавливает границы, в пределах которых он соглашается признать собственными действия представителя.»^{[15, с. 351]}. По словам М.И. Брагинского и В.В. Витрянского, договор поручения заключается для того, чтобы сделать выступление от имени другого предметом договорного обязательства, а доверенность выдается с целью подтверждения наличия у лица полномочий, необходимых для совершения соответствующих юридически значимых действий по отношению к третьему лицу.»^{[15, с. 351]}. Такая же ситуация складывается и в отношении агентского договора. Так, если агент в РФ, например, действует от имени и за счет принципала, к такому договору применяются правила, предусмотренные главой 49 ГК РФ о договоре поручения, если они не противоречат положениям агентского договора (ст. 1011 ГК РФ). Следовательно, принципал в соответствии со ст. 975 ГК РФ обязан выдать агенту, действующему от имени принципала, доверенность. Тем не менее, в силу п. 3 ст. 183 ГК РФ договор является основанием для возникновения полномочий в отношении коммерческого представительства и подразумевается в отношении агентского договора, по которому агент действует от имени и за счет принципала. Из этого, однако, ряд исследователей делает выводы о том, что: «1) в коммерческом представительстве, в котором агент действует от имени принципала, основанием для возникновения полномочий агента является договор, в котором указаны полномочия агента (если такие полномочия не указаны, то основанием является доверенность); 2) если агент, действующий от имени принципала, не является коммерческим представителем, то основания его полномочий - доверенность.»^[20]. В связи с выявлением соотношения и необходимости доверенности и поручения также есть мнение, что «доверенность по ряду причин не может замещать поручение. Во-первых, доверенность выдается брокеру в случаях, когда он действует от имени клиента. Поручение выдается брокеру также и в случаях, когда последний действует от собственного имени. Во-вторых, доверенность является односторонней сделкой, которая самим фактом ее выдачи не порождает у поверенного каких-либо обязанностей по совершению юридических действий в интересах доверителя. Факт вручения брокеру поручения порождает ряд обязанностей у последнего, следовательно, поручение обладает силой приказа брокеру. В-третьих, доверенность – это полномочие брокера на совершение сделок с ценными бумагами с третьими лицами; поручение это, прежде всего документ, регулирующий отношения сторон брокерского договора. В-четвертых, в ряде случаев брокеру бывает необходимо раскрыть третьим лицам факт наличия поручения клиента, однако от него не требуется его предъявления, как это делается в отношении доверенности. В-пятых, из типовых форм доверенности, разработанных профессиональными участниками рынка ценных бумаг, следует, что доверенность в отличие от поручения не выдается на каждую сделку в отдельности, а содержит общий набор полномочий, необходимых брокеру для постоянного исполнения поручения.»^{[3, с. 136-137]}.

На наш взгляд, поручение клиента и доверенность в рамках правоотношения между брокером и его клиентами имеют следующие общие признаки: 1) доверенность и поручение клиента являются односторонними сделками; 2) доверенность и поручение клиента как односторонние сделки являются юридическими действиями клиентов брокера; 3) для выдачи клиентами брокеру как доверенности, так и поручение клиента не требуется согласие брокера; 4) доверенность и поручение клиента выдаются по заключенному брокерскому договору, т.е. доверенность и поручение клиента выдаются клиентами брокера по установленному между ними добровольного представительства; 3) по доверенности и по поручению клиента предоставляется брокеру полномочия представителя, т.е. мера возможного поведения представителя по отношению к третьим лицам; 4) как в силу полномочия, указанного в доверенности, так и в силу полномочия, указанного в поручении клиента, брокер совершает сделки и иные юридические действия от имени и за счет, а также в интересах клиента; 5) доверенность и поручение клиента выдаются клиентами брокеру для представительства перед третьими лицами; 6) как по доверенности, так и по поручению клиента могут совершать сделки и иные юридические действия от имени и за счет клиента только дееспособными лицами, так как брокер при совершении вышеназванных действий от имени клиента при этом выражает собственную волю; 7) как на основание доверенности, так и на основание поручения клиента брокеры устанавливают правоотношения между его клиентами и третьими лицами; 8) любые сделки и иные юридические действия, совершенные брокером, как в рамках доверенности, так и в рамках поручения клиента предоставленных ему полномочий, носят обязательный характер для клиента; 9) доверенность и поручение клиента носят срочный характер, т.е. выдаются на определенный срок; 11) доверенность и поручение клиента должны соответствовать условиям действительности сделки; 10) в доверенности и поручении клиента должна содержаться дата их совершения; 11) доверенность и поручение клиента являются именными документами, т.е. в них указываются брокер, которому выдан названные документы, а также клиент, который их выдал; 12) действие доверенности и поручения клиента прекращается вследствие: а) истечения их срока действия; б) совершения брокером действий, на которых он был уполномочен; в) отмены их клиентом брокера; г) отказа брокера; д) прекращения юридического лица, т.е. брокер или клиент; е) смерти клиента как физическое лицо, признания его недееспособным, ограниченно дееспособным или безвестно отсутствующим.

В свою очередь, на наш взгляд, доверенность отличается от поручения клиента следующими положениями: 1) доверенность должна быть составлена в письменной или нотариальной форме. Поручение клиента оформляется, как правило, в письменной форме, в редких случаях в иной форме, в том числе в виде аудио телефонных записей. Вместе с тем поручение клиента в основном оформляется в письменной форме в виде бумажного или электронного документа; 2) наличие доверенности еще не позволяет брокеру совершать сделки и иные юридические действия от имени клиента, так как брокер может совершать названные действия только после получения поручения клиента. 3) доверенность выдается только в представительских отношениях, а поручение клиента выдается, как в представительских, так и в иных отношениях.

Таким образом, учитывая вышеизложенное, а также в целях обеспечения оперативности гражданского оборота на рынке ценных бумаг в странах ЕАЭС, недопущения волокиты, исключения дублирования в целом схожих документов, недопущения возникновения споров, проблем по превышению полномочий, указанного в доверенности, предлагаем поручение клиента приравнять к разовой доверенности в случаях, когда брокер выступает от имени клиента.

Содержание, формы, виды (типы), порядок передачи клиентского заказа, условия, при наличии которых клиентский заказ не подлежит исполнению, в РК урегулированы Правилами осуществления брокерской деятельности на РЦБ. В законодательстве РА, РБ, РФ и КР нормы о видах (типах), формах поручений клиента, о требованиях к содержанию поручения клиента, о принятиях, отказах в принятии и исполнении поручений клиента, о прекращении действия поручения клиента отсутствуют. Эта лакуна может быть, на наш взгляд, устранена посредством определения поручения клиента как односторонней сделки в законодательстве стран ЕАЭС, положения о которой содержатся в ст. 292 ГК РА, 157 ГК РБ, п. 2 ст. 149 ГК РК, ст. 156 ГК РФ и п. 5 ст. 172 ГК КР, согласно которым к односторонним сделкам применяются общие положения об обязательствах и о договорах постольку, поскольку это не противоречит закону, одностороннему характеру и существу сделки.

Следующей важной обязанностью брокера по договору об оказании брокерских услуг в странах ЕАЭС является предотвращение конфликта интересов при осуществлении его профессиональной деятельности на РЦБ, исходя из того, что законодательство стран ЕАЭС устанавливает принцип приоритета интересов клиента перед собственными интересами брокера для случаев совмещении брокером брокерской и дилерской деятельности на РЦБ. Это, как отмечалось выше, пп. 2) и 3) п. 1 ст. 63 Закона РА о РЦБ, ч. 3 ст. 31 Закона РБ о РЦБ, ч. 2 п. 2 ст. 64 Закона РК о РЦБ, п. 2 ст. 3 Закона РФ о РЦБ, п. 6 ст. 43 Закона КР о РЦБ. Наряду с названными нормами в пп. 3) п. 1 ст. 63 Закона РА о РЦБ, ч. 3 ст. 31 Закона РБ о РЦБ, п. 2 ст. 3 Закона РФ о РЦБ, п. 6 ст. 43 Закона КР о РЦБ закрепляется, что брокер должен выполнять поручения клиентов в порядке их поступления. В этой связи, например, Д. В. Бессарабов применительно к РФ отмечает, что «это положение сформулировано законодателем не совсем четко и требует конкретизации. Из текста не ясно, идет ли речь об указаниях одного клиента либо разных клиентов.»^{[21, с. 133]}. Это правомерно и для остальных названных законодательств. Отсутствие ясности в указанных нормах законов стран ЕАЭС является предпосылкой для совершения недобросовестных действий со стороны брокеров, в частности, для неравноценного отношения к клиентам, неполного частичного исполнения поручений нескольких клиентов в единицу времени (затягивание исполнения поручений) в целях получения с каждого из них фиксированных комиссионных вознаграждений в течение как можно более длительного периода времени и др. В целях недопущения возникновения таких и сходных с названными недобросовестных практик предлагаем в законодательстве стран ЕАЭС четко предусмотреть обязанность брокера по выполнению в первую очередь поручений клиентов, поступивших ранее других, и в объеме ценных бумаг, имеющихся на рынке.

Другая грань конфликта интересов брокера и клиента – ситуация, в которой брокер в своих интересах использует полученные от клиента сведения, относящиеся к инсайдерской информации. По законодательству стран ЕАЭС брокерским организациям запрещается использовать такую информацию в своих интересах. Пример такой информации можно иллюстрировать следующим случаем. «Служащий компании «Блю галф ойл» в телефонном разговоре сообщил своему брату Джонатану, что «после сегодняшних счастливых находок на шельфе он больше не испытывает беспокойства ни в отношении своего будущего, ни по поводу перспектив своей компании». Он также посоветовал брату «не упускать редкую возможность быстро заработать хорошие деньги». На следующее утро Джонатан дал своему маклеру поручение заключить на бирже две сделки: одну кассовую - на покупку 1 000 акций «Блю галф ойл», а другую - о продаже тех же акций, но со сроком исполнения через месяц. Спустя два дня в газетах появилось сообщение, что компания «Блю галф ойл» обнаружила богатейшие залежи нефти недалеко от побережья Африки. Курс ее акций резко пошел вверх. В результате Джонатан оказался финансово очень успешен. Приятель Джонатана в письме к прокурору требовал, чтобы власти разобрались в источнике неожиданного финансового успеха его знакомого, иными словами возник вопрос, - действительны ли биржевые сделки, заключенные по указанию Джонатана.»^[22]. В этой связи согласно ст. 60 Закона РБ о РЦБ, лица, располагающие инсайдерской информацией на рынке ценных бумаг, не имеют права использовать эту информацию в личных целях, не вправе передавать ее третьим лицам, а также не вправе отчуждать ценные бумаги эмитента в течение шести месяцев со дня их приобретения. К примеру, инсайдер обладает инсайдерской информации о присоединении эмитента к другой организации. В таком случае курс акции указанного эмитента на рынке ценных бумаг, как правило, растет, поскольку в этот период происходит скупка акций данного эмитента в большом количестве. В этой связи, инсайдер, обладая инсайдерской информации о совершении по слиянию и поглощению (M&A), заранее приобретает акции с целью отчуждения их позже, при росте их курса. В свою очередь, шесть месяцев – это такой период, когда указанная реорганизация может либо завершиться, либо отмениться. Сделки с ценными бумагами, совершенные с нарушением указанных требований, являются ничтожными. В РК в соответствии с п. 1 ст. 44 Закона РК о РЦБ, профессиональный участник рынка ценных бумаг в процессе оказания услуг своим клиентам обязан обеспечить соблюдение условий, позволяющих предотвратить использование сведений, которые составляют инсайдерскую информацию. В РФ в п. п. 1, 6, 7 ст. 7 Федерального закона РФ от 27.07.2010 № 224-ФЗ «О противодействии неправомерному использованию инсайдерской информации и манипулированию рынком и о внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации»^[23] указано, что любое лицо, неправомерно использовавшее инсайдерскую информацию, несет ответственность в соответствии с законодательством Российской Федерации. За совершенные с финансовыми инструментами операции, сопряженные с неправомерным использованием инсайдерской информации, в отношении совершившей их брокерской организации принимаются такие меры как приостановление действия или аннулирование (отзыв) лицензии. Лица, которым в результате неправомерного использования инсайдерской информации причинены убытки, вправе требовать их возмещение от лиц, в результате действий которых такие убытки были причинены. При этом в п. 8 ст. 7 названного Закона отражено, что совершение операций, сопровождающихся использованием инсайдерской информации, не является основанием для признания их недействительными. В доктрине отмечается в этой связи, что «рынок по-разному отреагировал на данную статью: часть экспертов считает, что ее наличие сводит на нет положительный эффект от принятия закона, в связи с тем, что рынок все равно отреагирует на такую сделку и реакцию невозможно будет остановить; другая часть считает, что, наоборот, это единственный возможный вариант решения таких проблем, отмечая, что длительность судебного разбирательства по признанию такой сделки ничтожной и возможные последствия отмены (признания ничтожными) всех сделок, последовавших за сделкой с инсайдом, окажет более негативный эффект на рынок, чем факт совершения такой сделки.»^{[24, с. 88-92]}. «Если рассмотреть данную поправку со стороны рынка и со стороны участников рынка, учитывая интересы самого рынка, поправка важна потому, что в случае отмены сделок возникнет неразбериха, а, учитывая то, что рынок подвержен паническим настроениям, это может привести к возникновению очередного мыльного пузыря на фондовом рынке. А исходя из того, как переплетаются предпосылки, влияющие на котировки различных отраслей, можно утверждать, что это отразится на всем фондовом рыке. Обращаясь к историческим фактам и статистике, можно с уверенностью заявить, что, когда такой пузырь лопнет, потери во много раз превысят те, которые были понесены в ходе мошеннических операций. С точки зрения интересов участников рынка, которые потеряли деньги на махинациях других, сделки необходимо признавать ничтожными.»^{[24, с. 88-92]}. На наш взгляд, учитывая необходимость защиты всего рынка ценных бумаг, нужно сдерживание проявления морального риска, а учитывая то, что в таких ситуациях, как правило, применение реституции является затруднительным, признание вышеуказанных сделок недействительными является нецелесообразным. В КР в п. 2 ст. 62 Закона КР о РЦБ предусмотрено, что инсайдерам, а также их аффилированным лицам запрещается: 1) совершать сделки с ценными бумагами с использованием конфиденциальной информации в своих интересах или в интересах третьих лиц; 2) передавать третьим лицам или делать доступной для третьих лиц конфиденциальную информацию или основанную на ней информацию, за исключением случаев, предусмотренных законодательством Кыргызской Республики; 3) давать третьим лицам рекомендации о совершении сделок с ценными бумагами, основанные на конфиденциальной информации. При этом п. 2 ст. 62 Закона КР о РЦБ указывает, что любое лицо, получающее конфиденциальную информацию от инсайдера эмитента или его аффилированного лица, не имеет права совершать сделки с ценными бумагами этого эмитента на основе данной информации, если данное лицо знает или подозревает в момент получения информации или в момент совершения сделки с ценными бумагами, что информация носит конфиденциальный характер.

Таким образом, в странах ЕАЭС в части защиты и охраны прав клиентов брокерской организации посредством неправомерного использования инсайдерской информации по закону РБ о РЦБ, сделки с ценными бумагами, совершенные с нарушением требований к использованию инсайдерской информации, являются ничтожными; в РФ совершение операций, сопровождающихся использованием инсайдерской информации, не является основанием для признания их недействительными, но в отношении брокерской организации предусматривается приостановление действия или аннулирование (отзыв) лицензии; в законодательстве РК и КР отсутствуют положения о признании сделок, совершенных с использованием инсайдерской информации, недействительными.

Вместе с тем в ч. 1 п. 4 ст. 88 Закона РК о РЦБ установлено, что в случае признания сделки, заключенной на организованном рынке ценных бумаг, недействительной, возврат сторонами всего полученного по этой сделке не допускается. О невозможности применения реституции в условиях организованных торгов отмечается, что «закрепление принципа ничтожности указанных сделок и применение общих последствий ничтожности сделки означает, в том числе, необходимость перерасчета: биржевого индекса, в расчете которого принимала участие цена ценной бумаги, в отношении которой совершалась сделка; размера чистых активов инвестиционных фондов, который рассчитывается исходя из признаваемых котировок ценных бумаг, и др., что ставит под угрозу стабильность гражданского оборота на РЦБ.»^[25]. При этом в ч. 2 п. 4 ст. 88 Закона РК о РЦБ закреплено, что сторона, виновная в совершении действий, вызвавших недействительность сделки, заключенной на организованном РЦБ, обязана возместить убытки стороне сделки, которая их понесла, или лицу, права и законные интересы которого нарушены в результате совершения указанной сделки. При этом предоставление частным лицам права самостоятельно требовать возмещения убытков, по мнению некоторых исследователей, снизит зависимость участников рынка от государственных органов и повысит общий уровень исполнения законов, поскольку развивающиеся рынки характеризуются слабым правоприменением и низкой исполнимостью правовых предписаний^{[26, с. 76]}.

В свою очередь в законодательстве РБ и КР прямо не закреплено право требования возмещения причиненных в результате неправомерного использования инсайдерской информации убытков.

В отличие РБ и КР, в законодательстве РФ и РК, прямо предусмотрено, что лица, которым в результате неправомерного использования инсайдерской информации причинены убытки, вправе требовать их возмещение от лиц, в результате действий которых такие убытки были причинены. Однако в законодательстве РК и РФ не указано, какие именно лица вправе требовать возмещение данных убытков. Решение указанной проблемы является предметом: 1) теории незаконного присвоения (проэмитентской теории); 2) теории стабильности рынка (прогосударственной теории) и 3) теории необоснованного преимущества (проинвесторской теории). Согласно теории незаконного присвоения инсайдерская информация является «собственностью эмитента, а инсайдерская торговля рассматривается как хищение указанного имущества. По данной теории основным пострадавшим от инсайдерской торговли является эмитент, чьи финансовые инструменты выступают предметом инсайдерских сделок. Следовательно, приоритетное право на предъявление к инсайдерам иска о взыскании убытков имеет эмитент.»^{[27, с. 22-32]}. В качестве совершенствования теории незаконного присвоения предлагаем дополнить данную теорию положением о том, что эмитент обязан в рамках своей деятельности формировать «китайскую стену», и осуществлять меры по поддержанию эмитента, предусмотрев эти обязанности в законодательстве. По словам Т. Б. Вилковой «китайская стена – это форма организации деятельности брокерско-дилерской компании, в соответствии с которой конфиденциальная информация, известная работникам, занятым в одной области, не становится доступной (прямо или косвенно) работникам, занятым в другой сфере деятельности брокерско-дилерской компании. При этом информация, полученная в рамках одной сферы деятельности брокерско-дилерской компании, не должна оказывать влияние на принятие решений в другой сфере деятельности, для которой она является конфиденциальной.»^{[28, с. 60]}. «Для поддержания «китайских стен» используют как физическое разделение различных подразделений путем размещения работников в отдельных помещениях, так и организационное разделение путем распределения функций и полномочий работников и руководителей брокерско-дилерской компании. При этом созданные «китайские стены» не должны препятствовать нормальной эффективной работе компании, порождать необоснованные трудности при обслуживании клиентов, способствовать излишней бюрократизации брокерско-дилерской компании.»^{[28, с. 60]}. В случае нарушения этих обязанностей эмитент не будет привлекаться к юридической ответственности, но будет лишаться права требования возмещения убытков, причиненных ему в результате неправомерного использования инсайдерской информации о нем или о его деятельности. Данные положения позволят устранить моральный риск, а также дисциплинировать эмитентов в части принятия защитных мер, направленных на недопущение неправомерного использования инсайдерской информации. Таким образом, вышеуказанные положения, по нашему мнению, одновременно учитывают и защищают права и интересы эмитентов, инвесторов и финансовый рынок в целом.

С позиции теории стабильности рынка основным пострадавшим является финансовый рынок в целом, его прозрачность и привлекательность, следовательно, только государство вправе предъявлять к инсайдерам иски о взыскании убытков, причиненных всему финансовому рынку фактом неправомерного использования инсайдерской информации^{[27, с. 22-32]}. Законодательство стран ЕАЭС предусматривает административную и уголовную ответственности за нарушение использования инсайдерской информации. В свою очередь, теория стабильности рынка предполагает, что имущественное возмещение будет осуществляться в пользу бюджета (государства). В этой связи, а также в целях недопущения двойного имущественного возмещения в пользу бюджета (государства) со стороны инсайдера, полагаем применение названной теории нецелесообразным.

«По теории необоснованного преимущества основной целью законодательства об ограничении неправомерного использования инсайдерской информации выступает обеспечение одинаковых правил игры для всех инвесторов. Соответственно, главным негативным последствием такого использования является нарушение равенства прав инвесторов на финансовом рынке, а главным пострадавшим от инсайдерской торговли становится добросовестный инвестор, за которым и должно быть закреплено приоритетное право на иск к инсайдеру о взыскании убытков»^{[27, с. 22-32]}. Однако в ситуациях неправомерного использования инсайдерской информации число пострадавших добросовестных инвесторов может охватывать чрезвычайно широкий круг лиц. В этой связи в рамках теории необоснованного преимущества представлены: 1) классическая концепция гражданско-правовой ответственности; 2) концепция одновременных торгов; 3) концепция торгов, осуществляемых в период нераскрытия инсайдерской информации.

Согласно классической теории гражданско-правовой ответственности надлежащими истцами, имеющими право предъявлять иск о взыскании убытков, причиненных инвестору в результате инсайдерской торговли, являются непосредственные контрагенты инсайдера^{[29, с. 81-89]}. Однако в условиях обезличенности сделок на финансовых рынках установить непосредственного контрагента инсайдера по инсайдерской сделке невозможно^{[29, с. 81-89]}. В свою очередь, «невозможность точно определить сторону сделки на финансовом рынке может привести к невозможности подачи добросовестными инвесторами гражданских исков против инсайдеров, что будет фактически означать невозможность судебной защиты инвесторами своих прав» ^{[29, с. 81-89]}. В то же время «гражданско-правовая ответственность инсайдеров, действующих на открытом рынке, должна быть ограничена, так как число истцов, имеющих право на иски о взыскании убытков с инсайдеров, может достигать астрономических значений, а размер убытков, подлежащих взысканию, может быть непропорциональным по отношению к объему инсайдерской торговли.» ^{[29, с. 81-89]}.

В связи с неприменимости классической теории гражданской правовой ответственности в условиях обезличенного финансового рынка и были разработаны две другие названные выше концепции: концепция одновременных торгов и концепция торгов, осуществляемых в период нераскрытия инсайдерской информации.

«Согласно концепции одновременных торгов надлежащими истцами являются все инвесторы, которые заключили сделки по покупке (продаже) финансовых инструментов в то же самое время, когда инсайдер осуществлял соответствующие им сделки противоположного содержания (продажа или покупка) финансовых инструментов. Эта концепция, учитывая разумный баланс между широким кругом истцов и справедливостью ответственности инсайдера, ограничивает максимальный размер убытков, подлежащих взысканию, размером необоснованной прибыли, полученной инсайдером, либо размером убытков, которых ему удалось избежать посредством неправомерного использования инсайдерской информации.»^{[29, с. 81-89]}. Таким образом, «она, с одной стороны, направлена на решение проблемы определения надлежащих истцов в условиях обезличенности сделок на финансовых рынках, с другой стороны, направлена на решение проблемы ограничения «драконовской ответственности», которой она добивается, во-первых, путем использования понятия «одновременных торгов» при параллельном ограничении круга надлежащих истцов на основе применения правила «раскрытия либо воздержания» (либо воздержаться от заключения сделок на финансовом рынке на основе полученной инсайдерской информации, либо совершать сделки на основе такой информации, предварительно ее раскрыв), во-вторых, посредством ограничения максимального размера убытков, подлежащих взысканию, в вышеуказанных размерах.» ^{[29, с. 81-89]}. Как представляется, одной из основных проблем этой концепции является определение понятия «одновременных торгов». Кроме того, рассматриваемый подход ограничения максимального размера подлежащих взысканию убытков может затруднить или вовсе свести на нет возможность компенсации имущественных потерь, понесенных другими добросовестными инвесторами в результате действий нарушителя^[30].

В свою очередь, «согласно концепции торгов, осуществляемых в период нераскрытия инсайдерской информации», иск о взыскании с инсайдера убытков, причиненных инсайдерской торговлей, может предъявить любой инвестор, соответствующий следующим условиям: 1) инвестор осуществлял сделки с теми же финансовыми инструментами, которые являлись предметом инсайдерских сделок; 2) по итогам осуществления данных сделок инвестор понес убытки; 3) инвестор осуществлял сделки в период после того, как инсайдер совершил первую инсайдерскую сделку, но до того момента, когда инсайдерская информация стала публичной.

Из данных положений, по нашему мнению, следует, что данная концепция в отличие от концепции одновременных торгов более широко определяет круг надлежащих истцов. Вместе с тем концепция торгов, осуществляемых в период нераскрытия инсайдерской информации, сумму убытков, подлежащих возмещению, ограничивает суммой прибыли, необоснованно полученной инсайдером в результате инсайдерской торговли. При этом согласно названной концепции, если общая сумма исковых требований превышает сумму указанной прибыли, сумма убытков, подлежащих возмещению, распределяется между пострадавшими от инсайдерской торговли инвесторами пропорционально суммам указанных требований^{[29, с. 81-89]}.

Со своей стороны в рамках теории необоснованного преимущества (проинвесторской теории) предлагаем авторскую концепцию - концепцию точного времени, места и объема совершенных сделок с ценными бумагами с неправомерным использованием инсайдерской информации. Согласно ей лица, которые неправомерно использовали информацию, известны. В свою очередь, брокеры и организаторы торговли ведут или должны вести учет совершенных сделок с ценными бумагами и хранить данные сведения не менее срока исковой давности по защите прав инвесторов, нарушенных в результате совершенных вышеуказанных сделок. Следовательно, можно определить место, время и объем совершенных сделок с ценными бумагами инсайдерами с неправомерным использованием инсайдерской информации. В этой связи, круг инвесторов, которые могут требовать возмещение убытков от инсайдера, ограничивается определенным местом, временем и объемом совершенных сделок с ценными бумагами. Под объемом совершенных сделок понимается количество купленных или проданных ценных бумаг. Под временем совершенных сделок понимается точное время, в частности, календарная дата и время (часы и минуты). По данной концепции предполагается, что, если инвесторы действительно совершали данные сделки в месте и времени, в котором покупались или продавались ценные бумаги инсайдером, то объем совокупность указанных сделок пострадавших инвесторов и инсайдера должны совпадать.

Таким образом, инвестор для предъявления требования по возмещению убытков к инсайдеру должен соответствовать следующим требованиям: 1) сделка совершалось в том месте, где ее (их) совершал инсайдер, и в то времени, в котором ее (их) совершал инсайдер, а также в объеме не выше того объема, в котором ее (их) совершал инсайдер; 2) сделка совершалась с теми ценными бумагами, которые приобретал или отчуждал инсайдер.

На наш взгляд, предлагаемая концепция позволяет в условиях обезличенного финансового рынка защитить права и интересы неопределенного числа инвесторов, пострадавших от неправомерного использования инсайдерской информации, исключить недобросовестных лиц, а также решить проблему ограничения «драконовской ответственности» в отношении инсайдера; одновременно она основана на таких принципах как справедливость, соразмерность ответственности, разумность и добросовестность.

Поскольку доверие инвесторов к рынку зависит, в том числе, и от степени их защищенности от противоправных действий инсайдеров, привлечения лица (лиц), неправомерно использовавшего (-их) инсайдерскую информацию, к гражданской и административной ответственности может быть недостаточно, тогда на помощь приходит уголовная ответственность (как и в случае с нарушениями прав интеллектуальной собственности^{[31, с. 26-46; 32, с. 34-42; 33, с. 227-236]}, поскольку любой участник гражданского оборота, в отношении которого было совершено правонарушение, заинтересован, прежде всего, в обеспечении своих частных интересов путем компенсации понесенных им имущественных потерь^[30]. В свою очередь, уголовная ответственность за нарушение использования инсайдерской информации в странах ЕАЭС предусмотрена в ст. 226/1 Уголовного кодекса Республики Беларусь^[34], ст. 230 Уголовного кодекса Республики Казахстан^[35], ст. 185.6 Уголовного кодекса Российской Федерации^[36], ст. 222 Уголовного кодекса Кыргызской Республики^[37].

В целом изложенное позволяет заключить, что в законодательстве ЕАЭС в части реализации обязанности брокера по соблюдению правил использования инсайдерской информации, полученной от клиента, имеются ряд проблем. В целях решения вышеизложенных проблем предлагаем следующее:

1. В законодательстве странах ЕАЭС четко предусмотреть обязанность брокера по выполнению в первую очередь поручений клиентов, поступивших ранее других, и в объеме ценных бумаг, имеющихся на рынке.

2. Применить в странах ЕАЭС подход РФ, т.е. в законодательстве стран ЕАЭС предусмотреть положение о том, что совершение операций, сопровождающихся использованием инсайдерской информации, не является основанием для признания их недействительными.

3. Применять в странах ЕАЭС теорию незаконного присвоения (проэмитенскую теорию) с учетом авторского дополнения в виде обязанности эмитента в рамках своей деятельности формировать «китайскую стену» и др., а в случае нарушения таких обязанностей не привлекать эмитента к юридической ответственности, а лишать права требования возмещения убытков, причиненных ему в результате неправомерного использования инсайдерской информации о нем или о его деятельности.

4. В законодательстве РБ и КР закрепить право инвестора на требование возмещения причиненных в результате неправомерного использования инсайдерской информации убытков.

5. Применять в странах ЕАЭС авторскую концепцию точного времени, места и объема совершенных сделок с ценными бумагами с неправомерным использованием инсайдерской информации.

Как уже было отмечено выше, еще одной из обязанностей брокера по законодательству стран ЕАЭС является учитывать денежные средства клиента на специальном брокерском счете (счетах). Эта обязанность брокера предусмотрена в ст. 31 Закона РБ о РЦБ, в Инструкции о порядке осуществления профессиональными участниками рынка ценных бумаг раздельного учета денежных средств (утв. Совместным постановлением Министерства Финансов РБ и Правления Национального Банка РБ от 25.08.2016 г. № 74/456 «О внесении изменений в постановление Министерства финансов РБ и Правления Национального банка РБ от 13.02.2008 г. № 18/25»)^[38], п. 64 Правил осуществления брокерской деятельности на РЦБ в РК, п. 3 ст. 3 Закона РФ о РЦБ, в Требованиях к правилам осуществления брокерской деятельности при совершении операций с денежными средствами клиентов брокера (утв. Приказом Федеральной службы по финансовым рынкам РФ от 05.04.2011 г. № 11-7/пз-н) ^[39], ст. 43 Закона КР о РЦБ. В названных нормативных правовых актах стран ЕАЭС установлено, что денежные средства клиентов, переданные ими брокеру для совершения сделок с финансовыми инструментами, а также денежные средства, полученные брокером по таким сделкам, которые совершены брокером на основании договоров с клиентами, должны находиться на отдельном банковском счете (счетах). В доктрине (напр., Д.В. Бессарабов и др.) высказывается мнение, что «проблема обеспечения сохранности денежных средств клиента на брокерских счетах долгое время усугублялась возможностью обращения на них взыскания по гражданским обязательствам самого брокера, совершенным налоговым и иным правонарушениям, а также при банкротстве брокера. Сложность заключалась в том, что денежные средства, перечисленные клиентам брокеру для покупки ценных бумаг, равно как и вырученные от продажи ценных бумаг, зачислялись на расчетные счета брокера и фактически сливались с его денежными средствами. А при аресте денежных средств, находящихся на этих счетах, при принудительном взыскании денежных средств, находящихся на счетах брокера, по его обязательствам, а также в случае приостановлении операций по счетам, открытым брокером в кредитных организациях, при формировании конкурсной массы в случае его банкротства это неизбежно влекло причинение убытков клиентам»^{[21, с. 135-137]}.

В целях решения данной проблемы вышеназванными правовыми актами стран ЕАЭС (кроме РК), установлено, что на денежные средства клиентов, находящиеся на специальном брокерском счете (счетах), не может быть обращено взыскание по обязательствам брокера. Полагаем, что в целях защиты прав клиентов брокера на собственные денежные средства вышеизложенное положение необходимо также отразить и в законодательстве РК.

Наряду с вышеизложенным в п. 2 ст. 43 Закона КР о РЦБ закреплено, что деньги и ценные бумаги клиентов не включаются в ликвидационную массу в случае банкротства или добровольной ликвидации брокера. А в п. 1 и 3 ст. 185.5 Федерального закона РФ от 26.10.2002 г. № 127-ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)»^[40] закреплено, что в случае, если имущества клиентов, находящегося на счетах профессионального участника рынка ценных бумаг достаточно для удовлетворения требований клиентов, такие требования удовлетворяются в полном объеме. Если имущество нескольких клиентов объединено на одном специальном брокерском счете, и этого имущества недостаточно для удовлетворения в полном объеме их требований о передаче всего принадлежащего им имущества, это имущество передается им в количестве, пропорциональном размеру их требований.

В то же время законодательство РБ и РК прямо не предусматривает таких положений. Вместе с тем, как отмечает, в частности, Д.В. Бессарабов, «законодательное закрепление названных предложений станет существенным шагом в развитии регулирования рынка ценных бумаг, повысит привлекательность фондового рынка, будет способствовать привлечению в экономику денежных средств более широкого круга инвесторов и формированию в стране цивилизованного рынка брокерских услуг.»^{[21, с. 136-137]}. Мы согласны с ним.

Права брокера в договорных отношениях с его клиентами в странах ЕАЭС, как правило, корреспондируются с обязанностями клиента. В свою очередь, данные обязанности клиента изложены в гл. 40, 41, 42 ГК РА о договорах поручении, комиссии, агентировании; гл. 49, 51 ГК РБ о договорах поручении, комиссии; гл. 41, 43 ГК РК о договорах поручении, комиссии; гл. 49, 51, 52 ГК РФ о договорах поручении, комиссии, агентировании; гл. 39, 41, 42 ГК КР о договорах поручении, комиссии, агентировании. В частности, брокер вправе требовать от клиента: 1) выдачи ему доверенности (доверенностей) на совершение юридических действий; 2) возмещения ему понесенных издержек; 3) обеспечения его средствами, необходимыми для исполнения поручения; 4) без промедления принятия от него все исполненное им в соответствии с договором; 5) уплаты ему вознаграждения.

Также ряд прав брокера в странах ЕАЭС закреплены в законах о РЦБ. Так, согласно ст. 30 Закона РБ о РЦБ брокер вправе удержать из поступивших в его распоряжение денежных средств клиента причитающееся ему по договору поручения или комиссии вознаграждение; предоставить клиенту взаем денежные средства и (или) ценные бумаги для совершения сделок купли-продажи ценных бумаг. В соответствии со ст. 63 Закона РК о РЦБ, брокер вправе осуществлять следующие банковские операции на основании соответствующей лицензии уполномоченного органа на осуществление отдельных видов банковских операций: 1) открытие и ведение банковских счетов юридических лиц; 2) открытие и ведение банковских счетов физических лиц; 3) переводные операции: выполнение поручений физических и юридических лиц по платежам и переводам денег; 4) банковские заемные операции на условиях платности, срочности и возвратности; 5) организация обменных операций с иностранной валютой, за исключением организации обменных операций с наличной иностранной валютой. Кроме того, в ст. 64 Закона РК о РЦБ закреплено, что брокер вправе оказывать эмитенту следующие услуги по: 1) выпуску и размещению эмиссионных ценных бумаг в качестве андеррайтера или в составе эмиссионного консорциума; 2) объявлению и поддержанию котировок по финансовому инструменту в соответствии с внутренними документами фондовой биржи; 3) предоставлению консультационных услуг по вопросам включения и нахождения ценных бумаг в официальном списке фондовой биржи. Статья 3 Закона РФ о РЦБ устанавливает следующие права брокера: 1) совершать сделки с ценными бумагами и заключать договоры, являющиеся производными финансовыми инструментами, одновременно являясь представителем разных сторон в сделке, в том числе не являющихся предпринимателям; 2) использовать в своих интересах денежные средства, находящиеся на специальном брокерском счете (счетах), если это предусмотрено договором о брокерском обслуживании, гарантируя клиенту исполнение его поручений за счет указанных денежных средств или их возврат по требованию клиента; 3) предоставлять клиенту в заем денежные средства и/или ценные бумаги для совершения сделок купли-продажи ценных бумаг при условии предоставления клиентом обеспечения; 4) приобретать ценные бумаги, предназначенные для квалифицированных инвесторов, и заключать договоры, являющиеся производными финансовыми инструментами, предназначенными для квалифицированных инвесторов, только если клиент, за счет которого совершается такая сделка (заключается такой договор), является квалифицированным инвестором. В ст. 43 Закона КР о РЦБ закреплено, что брокер, являющийся участником торгов одной фондовой биржи, вправе быть участником торгов других фондовых бирж.

Таким образом, как видно из вышеизложенного, законодательства стран ЕАЭС, как правило, устанавливает обязанности брокера. Права же брокера, как правило, определяется на основе подхода «разрешено все, что прямо не запрещено законодательством».

Что касается прав и обязанностей клиента брокера, законодательство стран ЕАЭС, как правило, их прямо не предусматривает. На наш взгляд, это связана с тем, что права и обязанности клиента брокера, как правило, корреспондируют правам и обязанностям брокера. При этом ряд обязанностей клиента брокера в странах ЕАЭС содержатся в гл. гл. 40, 41, 42 ГК РА о договорах поручении, комиссии, агентировании; гл. гл. 49, 51 ГК РБ о договорах поручении, комиссии; гл. гл. 41, 43 ГК РК о договорах поручении, комиссии; гл. гл. 49, 51, 52 ГК РФ о договорах поручении, комиссии, агентировании; гл. гл. 39, 41, 42 ГК КР о договорах поручении, комиссии, агентировании. В частности, клиент брокера обязан: 1) выдать брокеру доверенность (доверенности) на совершение юридических действий; 2) возмещать брокеру понесенные издержки; 3) обеспечивать брокера средствами, необходимыми для исполнения поручения; 4) без промедления принять от брокера все исполненное им в соответствии с договором; 5) уплатить брокеру вознаграждение.

В доктрине к обязанностям клиента относят обязанности: 1) наделять брокера денежными средствами и ценными бумагами для выполнения поручений и компенсацию издержек брокера; 2) предоставлять брокеру доверенности на совершение действий в интересах клиента; 3) давать ему необходимую для работы информацию, а также копии учредительных документов; 4) уплачивать вознаграждение в соответствии с условиями брокерского договора^{[3, с. 162-165]} и др.

Таким образом, законодательство стран ЕАЭС, как правило, устанавливает лишь обязанности брокеров и его клиентов. При этом права брокеров и его клиентов законодательство стран ЕАЭС, как правило, прямо не предусматривает. Однако это не означает, что права брокеров и их клиентов в законодательстве стран ЕАЭС отсутствуют. Названное законодательство основывается на подходе корреспондирования права брокеров и его клиентов их обязанностям. Такого же подхода придерживается и доктрина.

Проанализировав обязанности брокера по выполнению поручения клиента позволяет заключить, что поручение клиента - это односторонняя сделка клиента брокера, которая на основание договора о брокерском обслуживании создает обязанности для брокера на оказание брокерских услуг с ценными бумагами и иными финансовыми инструментами в интересах клиента брокера. Из этого, по нашему мнению, наряду с тем, что мы уже отметили применительно к договору поручения выше (наличие двух документов - поручения, как такового, и договора поручения, и двух юридических фактов - брокерского договора и односторонней сделки, т.е. поручения (приказа, клиентского заказа, распоряжения клиента), что верно и в отношении комиссионера), в правоотношение по выполнению брокером поручения добавляется также и третий юридический факт – еще одна односторонняя сделка - доверенность. В этой связи нами предлагается поручение клиента признать односторонней сделкой. В то же время в случаях, когда брокер выступает от имени клиента, предлагаем поручение клиента приравнивать к доверенности. При этом на поручение клиента распространять правовое регулирование односторонних сделок.