Рус Eng Cn Перевести страницу на:  
Please select your language to translate the article


You can just close the window to don't translate
Библиотека
ваш профиль

Вернуться к содержанию

Социодинамика
Правильная ссылка на статью:

Современное состояние трансграничной коммуникации на Юго-Западе Российской Федерации

Емельянов Андрей Сергеевич

кандидат философских наук

старший преподаватель, кафедра философии, Курский государственный университет

305000, Россия, Курская область, г. Курск, ул. Радищева, 33, оф. 325

Emel'yanov Andrei Sergeevich

PhD in Philosophy

Senior Educator, the department of Philosophy, Kursk State University

305000, Russia, Kurskaya oblast', g. Kursk, ul. Radishcheva, 33, of. 325

andrei.e1992@mail.ru
Другие публикации этого автора
 

 

DOI:

10.25136/2409-7144.2020.2.32231

Дата направления статьи в редакцию:

20-02-2020


Дата публикации:

02-03-2020


Аннотация: Данное исследование посвящено рассмотрению основных особенностей развития трансграничной коммуникации на Юго-Западе России. В центре обсуждения трансграничное сотрудничество последних лет между Российской Федерацией и Украиной, которое в последнее время по ряду политических и культурно-цивилизационных факторов претерпело значительные трансформации. Цель исследования – анализ и обсуждение ключевых показателей трансграничного взаимодействия (миграция, экономика, коммуникация) на Юго-Западе Российской Федерации.В качестве ключевых направлений отношений двух стран рассматривались: трансграничная миграция, трансграничное экономическое сотрудничество и транскультурная коммуникация. По каждому из направлений развития трансграничной коммуникации осуществлялась комплексная оценка динамики взаимного перемещения граждан, товарооборота, характера межкультурной и информационно-просветительской коммуникации, а также анализ трансграничной политики двух стран на предмет выявления институциональных барьеров препятствующих ее развитию. В ходе исследования отмечаются негативные тенденции развития трансграничной коммуникации двух стран, а также предлагаются ряд стратегий по трансформации действующего положения дел. В частности развитие технологий «мягкой силы» и механизмов «народной дипломатии». Особо подчеркивается, что трансграничная коммуникация в сфере культурного и информационного взаимодействия России и Украины должна опираться на совместный исторический опыт и культурно-цивилизационную общность.


Ключевые слова:

трансграничная коммуникация, трансграничное сотрудничество, трансграничная миграция, иммиграция, товарооборот, народная дипломатия, мягкая сила, культура, общественные настроения, Юго-Запад России

Abstract: This research is dedicated to examination of the main peculiarities of development of cross-border communication in the Southwest of Russia. Attention is focused on cross-border cooperation between Russia and Ukraine, which in recent times due to a number of political and cultural-civilizational factor has undergone significant transformations. The goal of this study consists in analysis and discussion of the key indicators of cross-border cooperation (migration, economy, communication) in the Southwest of Russia. The main vectors in relationship between the two countries include cross-border migration, cross-border economic cooperation, and cross-cultural communication. On each vector of development of cross-border communication, the author conduct comprehensive assessment of the dynamics of mutual movement of citizens, trade turnover, character of cross-cultural and information-educational communication, as well as analysis of cross-border policy of two countries regarding the determination of institutional barriers impeding its development. In the course of research, the author identifies the negative trends of cross-border communication of two countries, as well as proposes a number of strategies on transformation of the current state of affairs, namely the advancement of “soft power” technologies and mechanisms of “public diplomacy”. It is underlines that cross-border communication in the area of cultural and information cooperation between Russia and Ukraine should lean on the shared historical experience and cultural-civilizational commonness.


Keywords:

cross-border communication, cross-border contribution, cross-border migration, immigration, turnover, folk-diplomacy, soft power, culture, public sentiments, South-West Russia

ВВЕДЕНИЕ

Еще французский исследователь Ф. Бродель, наблюдая за исторической эволюцией естественных границ государств, отмечал, что приграничные пространства в культурном, экономическом, лингвистическом и этнополитическом смыслах становятся своеобразным пространством сотрудничества, для народов проживающих на их территории [6]. Наравне с барьерными приграничное пространство обладает соединительными, а также коммуникационными функциями. Этот аспект наглядно демонстрируют слова Ю.М. Лотмана, что «граница, с одной стороны, разделяет, а с другой – соединяет, так как одновременно принадлежит обеим пограничным культурам, обеим взаимно прилегающим семиосферам» [13].

В связи с этим, территорию приграничья можно рассматривать: во-первых, в качестве специфической семиосферы, позволяющей контактирующим сторонам усваивать словарный запас иноязычных сообществ, а также создавать общие лингвистические единицы и композиции (когнаты), понятные представителям двух сторон; а во-вторых, в качестве экосферы, в которой благодаря процессам трансграничного сотрудничества и трансграничной коммуникации осуществляется взаимовыгодное перемещение людей, товаров и услуг, культур и информации.

В качестве исторических примеров такого сотрудничества можно привести Средневековую Русь периода феодальной раздробленности, где удельные князья сами договаривались о том, к кому «тянет судом и данью» [23] та или иная волость. В это время еще не существовало понятия государственной территории. Однако обнаруживается достаточно сложный механизм межкультурного взаимодействия, основанный на диалектике форм управления, местных традиций и верований, а также хозяйственной деятельности. Поэтому наравне с процессами территоризации, а именно отделения, разграничения и дифференциации крупных этнических пространств и регионов (дробление княжеств, возникновение «окраин»), мы встречаемся с процессами детерриторизации, в рамках которых рушатся разделяющие этносы границы. Например, системы приграничных «буферных зон» между Великим Новгородом и Великим княжеством Владимирским в XII-XV вв., основанные на смешанном порядке управления. Практиковался такой подход и на новгородско-смоленском, а позднее и новгородско-литовском пограничье. Данный механизм совместного управления активно использовался и в отношениях с иностранными государствами, в качестве совместного сбора дани со Швецией, Польшей, Османской империей и другими.

На настоящий момент нестабильная геополитическая обстановка на границах Российской Федерации, разрушение исторических, культурных и экономических связей со многими странами бывшего Советского Союза, нарастание информационно-психологического воздействия со стороны ряда западноевропейских стран оказывают значительное влияние на трансграничное сотрудничество [4; 5]. В особенности это касается трансграничного сотрудничества и трансграничной коммуникации с Украиной, внешнеполитические отношения с которой претерпели значительные трансформации.

Знание основных особенностей и закономерностей трансграничной коммуникации позволяет анализировать и прогнозировать этнокультурные, социальные и геополитические трансформации происходящие в различных приграничных регионах и с Украиной, в частности.

ОСНОВНАЯ ЧАСТЬ

§ 1. Трансграничная коммуникация: сущность и содержание

В сфере установления и поддержания отношений с иностранными государствами РФ, прежде всего, руководствуется принципами: «…взаимного всестороннего сотрудничества с иностранными государствами» [1]. Развитие сотрудничества с зарубежными государствами обуславливается экономическими и социальными интересами стран. Однако данная интеграционная стратегия взаимодействия во многих отношениях является развитием внешнеполитического курса двух стран.

Если проследить историю понятия трансграничная коммуникация (cross-dorder communication), то впервые данный термин был введен в научный оборот на 106-й Мадридской Конвенции об общих принципах трансграничного сотрудничества. Стоит сказать, что теоретико-методологические основания данной темы задаются исходя из диалектики разграничения понятий «приграничный» и «трансграничный».

Понятие «приграничный» в отечественной научно-исследовательской литературе тесно связано с четким территориальным разграничением, в которое включается также государственная, политическая, культурная и экономическая дифференциация. Данное понятие возникло еще в 60-70-е гг. XX века и было призвано показать специфическую форму отношений между странами Варшавского договора и союзными республиками в рамках СССР.

Отечественный исследователь И. Реднова, определяет содержание понятия «приграничной территории», как пространства «прилегающего к крайней территории (государственной границе) Российской Федерации и неразрывно связанный с процессами влияния на жителей этих районов, контроля коммуникации на данной территории и других явлений» [20]. Сходную в целом позицию выражает и исследователь Е. Лакаева, определяя понятие «приграничной территории» на основании территориальной близости [16].

Приграничье является пространством взаимодействия различных социальных групп и этносов, причем это взаимодействие имеет свойство протекать как в остро агрессивной форме (приграничье со враждебно настроенными странами), так и в форме максимальной интеграции, что выражается в союзнических договорах (России и Белоруссии, Европейский союз). Таким образом, в семантическом смысле понятие «приграничный» и «приграничье», прежде всего, устанавливает наличие границы между этносами, а уже затем ставит задачу развития, стагнации или «ухудшения» процессов взаимной коммуникации.

В настоящее время в подавляющем большинстве исследований понятие «приграничное сотрудничество» и «пограничье» активно заменяется словом «трансграничное сотрудничество» и «трансграничье». Исходя из данного интеграционного аспекта, который становится преобладающим, отечественный исследователь М.Е. Белицкий определяет трансграничное сотрудничество в качестве комплекса «общих действий, направленных на установление и углубление экономических, социальных, научно-технических, экологических, культурных и других отношений между территориальными обществами, их представительскими органами, местными органами исполнительной власти и территориальными обществами, соответствующими органами власти других государств в пределах компетенции, определенной их национальным законодательством» [3].

Таким образом трансформация понятия приграничье в понятие трансграничье, свидетельствует о мировоззренческой трансформации межкультурного и межсоциорного взаимодействия. В настоящее время все большую актуальность приобретает стратегии интеграционных процессов, а также снятия границ и барьеров при перемещении людей, товаров, технологий, информации и культуры. Иными слова, современное трансграничное взаимодействия нельзя рассматривать вне процессов глобализации и интеграции.

Проанализировав различные варианты, сформулируем определение трансграничной коммуникации. Трансграничная коммуникация – это непрерывный процесс взаимодействия между государствами, направленный на установление и углубление экономических, социальных, научно-технических, экологических, культурных и других отношений. Трансграничная коммуникация сложный и многоаспектный процесс, который проходит ряд стадий своей эволюции. Наиболее полно стадии трансграничной коммуникации были раскрыты в трудах Михайловой Е.В [15]. Ею выделяются семь основных стадий трансграничной коммуникации (инициация, институализация, экстентификация, стабилизация, модернизация, агломерирование и постагломерирование) (см. Рисунок 1).

Трансграничная коммуникация в ее работах рассматривается, как направленный, линейный процесс взаимодействия людей (миграция, трудовая миграция, туризм) экономик (товарооборот, зоны свободной экономической торговли, таможенное законодательство) и культур (СМИ, информация, искусство, традиции). Логика развития трансграничной коммуникации берет свое начало с потребности, которая может иметь широкий (опираться на национальный характер, менталитет и традиции) и узкий аспект (опираться на интересы узких политических или экономических кругов). Потребность в коммуникации и сотрудничестве (инициация) перетекает в стадию институализации, когда двухстороннее взаимодействие закрепляется на правовом уровне путем заключения договоров и открытия дипломатических представительств. Стадии экстентификации, стабилизации и модернизации направлены на расширение и углубления политического, экономического и культурного взаимодействия. Стадии агломерирования и постагломерирования задают cross-содержание двухстороннему взаимодействию и направлены на «растворение границ» в какой-либо сфере коммуникации (миграция, экономика, культура). На данных этапах «растворение» границ в сфере обусловлено единым внешнеполитическим курсом или же, напротив направлено на достижение этого. Практической реализацией данного этапа развития трансграничной коммуникации являются такие мероприятия, как введение безвизового режима, создание единого торгово-экономического пространства и реализация совместных социальных и экологических проектов.

§ 2. Основные направления и показатели трансграничной коммуникации на Юго-Западе России

В настоящее время существует достаточно широкий спектр исследований, касающихся определения направлений и путей развития трансграничной коммуникации, как на постсоветском пространстве, так и в мире в целом [7; 10; 11]. Не малую роль на характер и принципы ее осуществления оказывает внешняя политика государств. Одним из таких примеров является процессы трансграничной коммуникации, складывающиеся на Юго-Западе Российской Федерации, в частности, на Украине.

Существуют ряд факторов, формирующих специфику современных российско-украинских трансграничных коммуникаций, которые можно условно разделить на интеграционные и изоляционные. К интеграционным факторам относится: во-первых, общность исторического и культурного наследия (общая история, вера, язык и традиции); во-вторых, географическое соседство; в-третьих, высокая степень социо-экономической интеграции двух стран. К изоляционным факторам отнесем: внешнеполитические разногласия, внутренний сепаратизм, членство во враждебных военных блоках и организациях, а также влияние третьих стран.

Одним из мощных факторов, влияющих на трансграничную коммуникацию России и сопредельных с ней стран, является характер пограничных отношений. Пограничные органы и местное население, проживающие на пограничных территориях, становятся важными субъектами трансграничной коммуникации. На эту особенность в своем исследовании указывает В.В. Колотуша: «Пограничные отношения в настоящее время направлены не только на обособление социоисторических организмов и пресечение нелегальных трансграничных потоков, но и на повышение эффективности трансграничной коммуникации и создание условий для усиления интеграции близких в культурно-цивилизационном отношении стран» [12].

В рамках настоящего исследования оценка процессов трансграничной коммуникации на Юго-Западе России будет осуществляться по трем направления:

I. Трансграничная миграция. Включает в себя: комплексную оценку динамики взаимного перемещения граждан Украины и России (трудовая, невозвратимая и другие виды миграций), а также анализ трансграничной политики двух стран на предмет выявления институциональных барьеров препятствующих ее развитию.

II. Трансграничная торгово-экономическая политика. Состоит в рассмотрении показателей товарооборота двух стран и экономической политики по отношению к друг другу.

III. Трансграничная коммуникация в области культуры и СМИ. Анализ межкультурной и информационно-просветительской коммуникации осуществляется по средствам оценки общественных настроений по отношению к друг другу граждан Украины и России, а также дискурса- и контента-анализа основных каналов СМИ (Интернет, ТВ, печатная продукция).

ЦЕЛЬ И ЗАДАЧИ

Актуальность настоящей темы исследования, а также степень теоретико-методологической проработки ключевых ее тезисов в работах отечественных и зарубежных исследователей и специалистов, позволяет сформулировать основную цель и задачи настоящего исследования.

Цель исследования – анализ и обсуждение ключевых показателей трансграничного взаимодействия (миграция, экономика, коммуникация) на юго-западе Российской Федерации.

Задачи исследования:

1. Осуществить комплексную оценку динамики взаимного перемещения граждан Украины и России (трудовая, невозвратимая и другие виды миграций), а также анализ трансграничной политики двух стран на предмет выявления институциональных барьеров препятствующих ее развитию.

2. Рассмотреть ключевые показатели товарооборота двух стран, а также специфику и перспективы развития экономической политики по отношению к друг другу.

3. Проанализировать характер межкультурной и информационно-просветительской коммуникации, а также общественных настроений по отношению к друг другу граждан Украины и России.

МАТЕРИАЛЫ И МЕТОДЫ

Информационной базой исследования стали следующие работы, которые можно разделить на три группы:

затрагивающие вопросы теоретико-методологического определения сущности и содержания процессов трансграничной коммуникаций – Калинина Н., Коломин К., Колотуша В., Ионцев В., Метелёв С., Михайлова Е., Цветкова О.;

затрагивающие вопросы трансграничной коммуникации в пространстве культурного, экономического, общественного и политического дискурса между Российской Федерацией и Республикой Украина – Бабинцев В., Бредихин А., Быхтина О., Вендина О., Зотова М., Колосов В., Пастюк А., Сапрыка В.;

рассматривающие различные сценарии и перспективы развития трансграничной коммуникации на постсоветском пространстве и на Юго-Западе России, в частности, – Огнева В., Реднова И., Николайчук И., Янгляева М., Якова Т.

В исследовании мы опирались на следующие статистические данные:

1. Материалы социологического опроса «Отношение украинцев к России» (Киевский международный институт социологии).

Участники: 2,042 респондентов старше 18 лет, проживающих в 110 населенных пунктах Украины. Статистическая погрешность выборки () , для 50 %, () .28 для 25 %, () для 10 % и () 0.14 для меньше 5 %.

2. Материалы социологического опроса «Отношение россиян к Украине» («Левада-Центр»).

Участники: 1,6 тыс. человек в возрасте старше 18 лет, проживающих в 137 населенных пунктах 50 субъектов РФ. Статистическая погрешность выборки () , для 50 %, () .29 для 25/75 %, () для 10/90 % и () 0.15 для 5/90 %.

3. Материалы конференции «Основные проблемы в области формирования специфичной идентичности граждан Украины» (Основні засади та шляхи формування спільної ідентичності громадян України) [24].

РЕЗУЛЬТАТЫ

Трансграничная миграция

Оценку трансграничной коммуникации между Россией и Украиной открывает анализ международной миграции. Количественные показатели суммировались и сравнивались для того, чтобы репрезентировать ее динамику и характер.

Согласно определению данному В.А. Ионцевым, «международная миграция населения представляет собой территориальные (пространственные) передвижения людей через государственные границы, связанные с изменением постоянного места жительства и гражданства, обусловленным различными факторами (семейными, национальными, политическими и другими) с пребыванием в стране въезда, имеющим долгосрочный, сезонный и маятниковый характер» [9].

Рисунок № 1. Динамика перемещения граждан Украины и России через границу в 2012-2017 гг. (млн. чел). Данные государственной службы статистики Украины. Громадське.

Анализ динамики перемещения граждан Украины и России через совместную границу показывает (см. Рисунок № 1), что количество граждан Украины несмотря на значительное уменьшение в 2014 (на 22,1 %) и 2016 (на 16,7 %), в целом соответствует уровню в 5,5-6 млн. чел. в год, который наблюдался в «домайдановский период». Также данные диаграммы свидетельствует о значительном падении количества граждан России, пересекающих границу с Украиной (с 4 млн. чел. в год в 2013 г. до 1,7 млн. чел. в 2017 г. – на 57,5 %). Данное уменьшение продиктовано рядом причин. Во-первых, запретом на въезд в Украину определенным гражданам России. По словам главы пограничной службы Украины Петра Цичикана «на территорию Украины запрещен въезд 538 гражданам РФ» (по состоянию на 21 марта 2018 г.). Во-вторых, тем обстоятельством, что 409 километровый участок российско-украинской границы оказался вне контроля пограничной службы Украины, что затрудняет реальную оценку количества людей пересекающих границу. В-третьих, политической обстановкой на территории Украины.

Несмотря на трудности перемещения границы с Украиной, связанные с ужесточением пограничного контроля и введением биометрического контроля (с 1 января 2018 года) поток граждан России в период новогодних праздников (с 1 по 11 января) составил 25 тыс. человек (из 32,5 тыс. чел. въехавших на территорию Украины по биометрическому паспорту). Что свидетельствует о том, что 70-75 % всех въезжающих лиц на территорию Украины являются гражданами Российской Федерации.

Рисунок № 2. Невозвратимая международная миграция населения между Россией и Украиной в 2013-2017 гг. (тыс. чел). Данные Росстата.

Анализ динамики невозвратимой миграции (см. Рисунок № 2) между населением двух стран указывает на то, что число выезжающих украинцев традиционно в 3-4 раза больше числа въезжающих граждан России. К числу невозвратимой международной миграции относится: смена гражданства, перемена места жительства, выезд на ПМЖ или получение статуса беженца. Последняя группа занимала значительное место в структуре невозвратимой международной миграции. Вместе с тем, нельзя не отметить тот факт, что количество иммигрирующих на территорию Украины граждан России в период с 2013 года по 2017 год неуклонно увеличивается, в то время как число граждан Украины иммигрирующих на территорию России, после всплеска в 2014-2015 гг., связанный с боевыми действиями на Донбассе, в дальнейшем сократился и приближается к своему динамическому равновесию по сравнению с аналогичными показателями граждан Украины.

Оживить миграционное взаимодействие двух стран призваны новые государственные инициативы России. Так 24 апреля 2019 года Президент РФ В.В. Путин подписал указ об упрощении получения гражданства РФ для граждан постоянно проживающих на территории отдельных районов Луганской и Донецких областей Украины. Через несколько дней (30 апреля) действие указа было расширено и на граждан Украины, а также других категорий граждан, постоянно проживавших на территории Республики Крым и г. Севастополь до 18 марта 2014 года. Данные инициативы были направлены на качественное улучшение и убыстрение процессов интеграции беженцев с Украины, так как существовавшая до этого нормативно-правовая база значительно затрудняла его.

Динамика видов иммиграции граждан Украины в Российскую Федерацию в 2016-2018 гг. (кол. чел.)

Рисунок №3. Динамика видов иммиграции граждан Украины в Российскую Федерацию в 2016-2018 гг. (кол. чел.). Данные Росстата.

Причины этого становятся очевидными после рассмотрения структуры и видов иммиграционных потоков (см. Рисунок № 3). Большинство граждан Украины оказываются вынуждены возвращаться обратно не получив статус беженца или временного переселенца. Большому числу граждан Украины получившим в период 2014-2017 гг. статус временного убежища отказывают в его продлении. Что удивляет так это то, что количество граждан Украины получивших статус беженца и временного переселенца даже уступает количеству граждан Узбекистана, Республики Молдова, Грузии и Казахстана, внутренняя социальная и гуманитарная обстановка в которых не может сравниться с обстановкой на Донбассе.

Об сокращении трансграничной миграции между Россией и Украиной свидетельствует тот факт, что Россия постепенно теряет роль привлекательного места работы для украинцев. Основные трудовые миграционные потоки Украины переориентированы на Запад (Польшу, Венгрию, Словакию и другие страны ЕС). При этом процент граждан Украины от общего числа иностранных трудовых мигрантов составляет 7,5 % и в целом находится в диапазоне колебаний 2000-х гг., а именно 6-11 % (см. Рисунок № 4). Во многих отношениях сокращение численности трудовых мигрантов из Украины (с 1,7 млн. чел. в 2013 году до 150 тыс. чел. в 2017 году) более чем в 11 раз связано с ужесточением миграционной политики Российской Федерации.

Рисунок № 4. Численность граждан Украины получивших разрешение на работу в России в 2013-2017 гг. (тыс. чел.). Данные Росстата.

Таким образом, динамика перемещения граждан, динамика невозвратимой миграции, а также структура миграции между Россией и Украиной указывает на то, что трансграничная миграция, как один из каналов трансграничной коммуникации переживает состояние рецессии.

Трансграничная торгово-экономическая политика

Внешнеэкономические связи между Россией и Украиной всегда были очень крепки, что обусловлено рядом исторических, географических и культурных причин о чем свидетельствуют данные динамики внешней торговли России и Украины (см. Таблица № 1).

Динамика внешней торговли России и Украины в 2011-2018 гг.

(млн. долларов США)

2011

2012

2013

2014

2015

2016

2017

2018

Товарооборот

50615

45162

39603

27862

14966

10231

12855

14980

Экспорт

30492

27215

23813

17114

9294

6280

7943

9495

Импорт

20123

17947

15791

10747

5672

3951

4912

5510

Сальдо

10368

9268

8022

6367

3623

2330

3030

3985

Таблица № 1. Динамика внешней торговли России и Украины в 2011-2018 гг. (млн. долларов США). Данные ресурса «Внешняя торговля России» на основе данных Федеральной таможенной службы России.

Несмотря на в целом позитивную динамику роста товарооборота (на 16,5 %), экспорта (на 19,5 %) и импорта (на 11,2 %) между Россией и Украиной за последние два года, ее рост объясняется попыткой рынка отыграть значительное падение (в 2-3 раза) в предыдущие годы. Фундаментальный анализ динамики внешней торговли свидетельствует об уменьшении роли украинских товаров на российском рынке. Украина, занимавшая до 2014 года 5 место по импорту товаров и 5,94 % доли общего рынка, опустилась на 13 место с долей 2,20 % соответственно.

Расширение экономических связей между странами во многом сдерживается внешнеполитическими разногласиями. Так, в конце 2015 года Украина в одностороннем порядке отменила зоны свободной торговли (ЗСТ) с Россией в рамках СНГ и ввела эмбарго на некоторые российские товары. В 2017 году Рада пролонгировала существующие запреты вплоть до 2020 года. В России действовали симметрично: в начале 2016 года были введены таможенные пошлины и продуктовое эмбарго на ряд товаров Украины. В апреле 2019 года Украина расширила санкции по отношению к России, на что РФ в свою очередь ответила зеркально (прекратив транзит нефтепродуктов и введя запрет на ввоз товаров пищевой промышленности и машиностроения).

Таким образом, несмотря на громадный потенциал трансграничные внешнеэкономические связи как один из каналов трансграничной коммуникации переживает состояние стагнации. Однако фундаментальные показатели (низкий инвестиционный климат и внешнеполитическая напряженность) свидетельствуют об отсутствии предпосылок к его изменению.

Трансграничная коммуникация в области культуры и СМИ

Развитие межкультурной и информационно-просветительской коммуникации двух стран в большей степени чем другие сферы взаимодействия подвержено политическим разногласиям существующим между двумя странами. Так на территории Украины более 70 российских телеканалов (например, Первый канал, НТВ, Россия, Russia Today и другие) запрещены к показу. Под запретом также показ более 430 российских фильмов и сериалов, включая известные сериалы «Бригада», «Улицы разбитых фонарей» и фильмы «Мы из будущего», «Белая гвардия», «Поддубный».

С 2015 года существует так называемый «черный список» подготовленный Министерством культуры Украины, который запрещает въезд на территорию 83 деятелям искусства и культуры по причине того, что они «создают угрозу национальной безопасности Украины» [Николайчук, Янгляева, Якова, 2018].

При этом стоит отметить, что 99 % кабельных и спутниковых операторов ТВ России никогда не транслировали и не транслируют украинское ТВ.

Особенно ярко культурно-информационный изоляционизм между Россией и Украиной проявляется в общественных настроениях граждан двух стран, которые в последние годы претерпели значительные изменения и в перспективе могут стать одним из факторов сдерживающих транскультурное и трансграничное взаимодействие (см. Рисунок № 5).

Рисунок № 5. Отношение украинцев к России и россиян к Украине. Данные Киевского международного института социологии (Украина) и «Левада-Центра» (Россия).

Данные социологических опросов проведенных в начале 2019 года в Украине сотрудниками Киевского международного института социологии свидетельствует о том, что порядка 74 % опрошенных украинцев положительно относятся к России. Совершенно иные результаты были получены в ходе социологического опроса в России, проведенным сотрудниками «Левада-Центра», где только 44 % опрошенных высказали положительное отношение к Украине. Среди опрошенных на Украине на 23 % больше тех, кто положительно или нейтрально относится к России. Среди респондентов из России мы наблюдаем диаметрально противоположную картину, где число негативно настроенных по отношению к Украине людей на 28 % превосходит аналогичный показатель среди украинцев.

Таким образом, можно утверждать о наличии негативных тенденций в области трансграничной коммуникации в области культуры и СМИ между Россией и Украиной, которые оказывают значительное влияние на общественные настроения в странах, в частности, в России.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Трансграничная коммуникация в сфере культурного и информационного взаимодействия России и Украины должна опираться на совместный исторический опыт и культурно-цивилизационную общность [2]. Наравне с правительственными усилиями (МИД РФ, Министерство культуры и просвещения и т.д.), для формирования информационных каналов и координации неправительственных организаций перспективным направлением является «общественная дипломатия» (или «народная дипломатия»). В работе А.И. Кубышкина и Н.А. Цветковой приводятся следующие формы её осуществления: аналитическая работа (сбор и обработка информации о мнении зарубежной аудитории), информационная работа (информирование зарубежной аудитории о внешней политике государства), образовательные программы (академические обмены, а также целевое обучение отдельных групп населения), программы в области культуры (культурные обмены, выставки, издательская деятельность и др.) [19].

В исследовательской литературе сложилась традиция различать понятия общественная дипломатия и народная дипломатия. Под последним понимается «исторически непрерывный процесс общения, взаимовлияния и взаимообогащения культур» [21]. Народная дипломатия представляет собой один из видов межкультурной коммуникации, осуществляемой приграничным населением и носит интерсубъективный характер. И общественная и народная дипломатия органично вписывается в общий проект «транскультурной коммуникации», поскольку здесь, как отмечают Сапрыка и Пастюк «на первый план выходит процесс «перехода границы» от одного культурного единства к другому» [22].

С 2013 года в приграничных регионах России активно развивается такой проект. В рамках проекта транскультурной коммуникации создаются региональные неправительственные площадки и НКО, ориентированные на реализацию основных идей общественной дипломатии. Среди них можно отметить: Институт приграничного сотрудничества и интеграции (Белгородская область), Агентство анализа интеграционных инициатив (Смоленская область), Центр социального дизайна (Курская область), Институт пространственного планирования, развития и внешних связей (Калининградская область), Мастерская Евразийских идей (Саратовская область).

Неправительственные площадки и НКО, в настоящее время и исходя из сложившейся военно-политической обстановки на Юго-западе России, являются одними из наиболее перспективных «рычагов» процесса интеграции двух стран. Создаваемый в этом случае «community-organizing», должен опираться, как на контакт малых групп [25; 26; 27], так и на большие массы населения, снижая тем самым предрассудки и внутригрупповую сегрегацию между ними. Мобильность и незаметность общественной дипломатии делает ее удобным механизмом, решающим задачи по нормализации отношений между двух стран.

Вместе с тем, ключевые показатели трансграничной коммуникации в последние годы демонстрируют тенденцию к сокращению каких-либо контактов. Напряженная внешнеполитическая ситуация оказывает сильное (негативное) влияние на общественное мнение, усугубляя без того тяжелое состояние российско-украинских отношений. Это свидетельствует о том, что стратегия неправительственного развития трансграничных процессов должна подкрепляться политическими инициативами (упрощение получения гражданства, политика переселения, политика привлечения молодых украинцев к учебе в вузах России и к участию в молодежных форумах «Таврида», «Славянка») [18].

Многие из этих инициатив уже реализуются. Однако негативные результаты внешнеполитического взаимодействия двух стран и многие другие факторы свидетельствуют о непоследовательности интеграционной политики. Все это делает актуальной тему разработки совершенно новой стратегии экономического, политического и культурно-цивилизационного взаимодействия Российской Федерации со странами бывшего Советского Союза. В соответствии с этой долгосрочной стратегией должны быть выработаны соответствующие практики и технологии трансграничного, интеграционного взаимодействия. Эти и многие другие задачи невозможно решить без их правового закрепления в качестве стратегических целей и задач развития российского государства.

Библиография
1. Закон РФ от 1 апреля 1993 г. № 4730-I «О государственной границе Российской Федерации». Статья 2.
2. Бабинцев В.П., Сапрыка В.А., Быхтин О.В. Интеракция культурно-цивилизационных идентичностей населения приграничных регионов России и Украины // Вестник славянских культур. – 2017. – № 1. – С. 9-23.
3. Белицкий М.Е. Трансграничное сотрудничество регионов: методологические основы развития и роль в интеграционных процессах [Текст] /М.Е. Белицкий // Беларусь и мировые экономические процессы: сборник научных статей. – Минск: Белорусский государственный университет, 2008. – 167 с. − С. 77-78
4. Бредихин А.В. Перспективы развития еврорегиона «Донбас» в условиях Центр-Переферийного конфликта на Украине /А.В. Бредихин // Региональная экономика: теория и практика. – 2015.-№ 31. – С. 29-35.
5. Бредихин А.В. Ростовская агломерация: Интеграционные приоритеты развития [Текст]/А.В. Бредихин// Вопросы территориального развития. – 2016.-№ 4 (34). – С. 1-5.
6. Бродель Ф. Грамматика цивилизаций [Текст] / Ф. Бродель: перев. с франц. – М.: Весь мир, 2008. – 552 с. – С. 101.
7. Зотова М.В. Российско-украинская граница в Крыму: Новые вызовы и пути адаптации [Текст] /М.В. Зотова // Региональные исследования. – 2018.-№ 3 (61). – С. 101-108.
8. Зубаков Г.В., Стрекалов С.В. Актуальные вопросы информационного взаимодействия участников логистических цепей при реализации трансграничных грузовых авиаперевозок [Текст] /Г.В. Зубаков, С.В. Стрекалов // Академический вестник Ростовского филиала таможенной академии. – 2016.-№ 3 (24). – С. 21-24.
9. Ионцев В.А., Международная миграция населения: теория и история изучения. − М.: МГУ, 1999. – С. 29.
10. Коломин К.Д., Калинина Н.А. Коммуникативный потенциал приграничных пространств [Текст] /К.Д. Коломин, Н.А. Калинина // Региональное и муниципальное управление: вопросы политики, экономики и права. – 2017. – № 1-2(6-7). – С. 17.
11. Колосов В.А., Вендина О.И. Повседневная жизнь и миграции населения (на примере белгородско-харьковского участка границы) // Российско-Украинское пограничье: двадцать лет разделенного единства. – 2011. – С. 162-180.
12. Колотуша В.В. Силовое принуждение в пограничной сфере // Социогуманитарные знания. – № 2, 2012. – С. 283.
13. Лотман Ю. Статьи по семиотике культуры и искусства [Текст] / Ю.Лотман. – СПб: Академический проект, 2002. – 544 с. – С. 203.
14. Метелёв С.Е., Международная миграция и ее влияние на социально-экономическое развитие России: учебное пособие / С.Е. Метелёв. – М.: ЮНИТИ-ДАНА: Закон и право, 2007. – 319 с.
15. Михайлова Е.В. Управление приграничным сотрудничеством и принципы выстраивания трансграничной коммуникации [Текст] / Е.В. Михайлова // Российское пограничье: социально-политические и инфраструктурные проблемы и материалы Всероссийской научно-практической конференции. – 2016. – М.: Институт географии РАН, 2016. − С. 106-114.
16. Лакаева Е. Пограничье, Приграничье, трансграничье: понятийно-категориальный и историко-географический анализ // Мир культуры: культуроведение, культурография, культурология. – Сборник научных трудов. – 2015. − № 2. – С. 7-24.
17. Николайчук И.А., Янгляева М.М., Якова Т.С. Крылья хаоса. Масс-медиа, мировая политика и безопасность государства / И.А. Николайчук, М.М. Янгляева, Т.С. Якова. – М.: Издательство «Икар», 2018. – 352 с. – С. 172-191.
18. Огнева В.В. Евразийское пространство: Тенденции трансформации, потенциал расширения партнерства [Текст] / В.В. Огнева // Среднерусский вестник общественных наук. – 2018. – 13 (4). – С. 86-99.
19. Цветкова О.А. Технологии регионального развития и межрегиональных (трансграничных) отношений [Текст] / О.В. Цветкова // Симбирский научный вестник. – 2016. − № 1 (23). – С. 105-106.
20. Реднова И.Ф. Трансграничные экономические связи и трансграничная регионализация: глобальный тренд и российская специфика // Terra Economicus. – 2012. − № 2-3. – C. 160-163.
21. Сапрыка В.А., Пастюк А.В. Фрагментация культурно-цивилизационной идентичности населения приграничных регионов России и Украины [Текст] /В.А. Сапрыка, А.В. Пастюк // Среднерусский вестник общественных наук. – 2018. – 13 (2). – С. 81-98.
22. Сапрыка В., Вавилов В., Пастюк А. Общественная дипломатия приграничных регионов России (В оценках жителей Белгородской, Воронежской и Курской областей) [Текст] / В. Сапрыка, В. Вавилов, А. Пастюк // Международные процессы. – 2017. − № 2 (49). − С. 121.
23. Фролов А.А. Статус земель южного пограничья Новгородской земли в XVI-начале XVIII века [Текст]: / А.А. Фролов // Очерки феодальной России. – 2005. − № 9. – С. 106-120.
24. Основні засади та шляхи формування спільної ідентичності громадян України. – URL: http://razumkov.org.ua/images/Material_Conference/2017_04_12_ident/ 2017-Identi-3.pdf (дата обращения: 24.03.19).
25. Allport G.W. The nature of prejudice. Reading, MA: Addison-Wesley, 1954.
26. Esser H. Ethic stratification and integration // Jurado et.al (eds). Towards Emerging Ethnic Classes in Europe. Wol. 1. Weinheim: Freudenberg Stiftung, 2000. Pp. 49-84.
27. Heckmann F. Integration and integration police. Bamberg: IMISCOE Network Feasibility Study, 2005.
References
1. Zakon RF ot 1 aprelya 1993 g. № 4730-I «O gosudarstvennoi granitse Rossiiskoi Federatsii». Stat'ya 2.
2. Babintsev V.P., Sapryka V.A., Bykhtin O.V. Interaktsiya kul'turno-tsivilizatsionnykh identichnostei naseleniya prigranichnykh regionov Rossii i Ukrainy // Vestnik slavyanskikh kul'tur. – 2017. – № 1. – S. 9-23.
3. Belitskii M.E. Transgranichnoe sotrudnichestvo regionov: metodologicheskie osnovy razvitiya i rol' v integratsionnykh protsessakh [Tekst] /M.E. Belitskii // Belarus' i mirovye ekonomicheskie protsessy: sbornik nauchnykh statei. – Minsk: Belorusskii gosudarstvennyi universitet, 2008. – 167 s. − S. 77-78
4. Bredikhin A.V. Perspektivy razvitiya evroregiona «Donbas» v usloviyakh Tsentr-Pereferiinogo konflikta na Ukraine /A.V. Bredikhin // Regional'naya ekonomika: teoriya i praktika. – 2015.-№ 31. – S. 29-35.
5. Bredikhin A.V. Rostovskaya aglomeratsiya: Integratsionnye prioritety razvitiya [Tekst]/A.V. Bredikhin// Voprosy territorial'nogo razvitiya. – 2016.-№ 4 (34). – S. 1-5.
6. Brodel' F. Grammatika tsivilizatsii [Tekst] / F. Brodel': perev. s frants. – M.: Ves' mir, 2008. – 552 s. – S. 101.
7. Zotova M.V. Rossiisko-ukrainskaya granitsa v Krymu: Novye vyzovy i puti adaptatsii [Tekst] /M.V. Zotova // Regional'nye issledovaniya. – 2018.-№ 3 (61). – S. 101-108.
8. Zubakov G.V., Strekalov S.V. Aktual'nye voprosy informatsionnogo vzaimodeistviya uchastnikov logisticheskikh tsepei pri realizatsii transgranichnykh gruzovykh aviaperevozok [Tekst] /G.V. Zubakov, S.V. Strekalov // Akademicheskii vestnik Rostovskogo filiala tamozhennoi akademii. – 2016.-№ 3 (24). – S. 21-24.
9. Iontsev V.A., Mezhdunarodnaya migratsiya naseleniya: teoriya i istoriya izucheniya. − M.: MGU, 1999. – S. 29.
10. Kolomin K.D., Kalinina N.A. Kommunikativnyi potentsial prigranichnykh prostranstv [Tekst] /K.D. Kolomin, N.A. Kalinina // Regional'noe i munitsipal'noe upravlenie: voprosy politiki, ekonomiki i prava. – 2017. – № 1-2(6-7). – S. 17.
11. Kolosov V.A., Vendina O.I. Povsednevnaya zhizn' i migratsii naseleniya (na primere belgorodsko-khar'kovskogo uchastka granitsy) // Rossiisko-Ukrainskoe pogranich'e: dvadtsat' let razdelennogo edinstva. – 2011. – S. 162-180.
12. Kolotusha V.V. Silovoe prinuzhdenie v pogranichnoi sfere // Sotsiogumanitarnye znaniya. – № 2, 2012. – S. 283.
13. Lotman Yu. Stat'i po semiotike kul'tury i iskusstva [Tekst] / Yu.Lotman. – SPb: Akademicheskii proekt, 2002. – 544 s. – S. 203.
14. Metelev S.E., Mezhdunarodnaya migratsiya i ee vliyanie na sotsial'no-ekonomicheskoe razvitie Rossii: uchebnoe posobie / S.E. Metelev. – M.: YuNITI-DANA: Zakon i pravo, 2007. – 319 s.
15. Mikhailova E.V. Upravlenie prigranichnym sotrudnichestvom i printsipy vystraivaniya transgranichnoi kommunikatsii [Tekst] / E.V. Mikhailova // Rossiiskoe pogranich'e: sotsial'no-politicheskie i infrastrukturnye problemy i materialy Vserossiiskoi nauchno-prakticheskoi konferentsii. – 2016. – M.: Institut geografii RAN, 2016. − S. 106-114.
16. Lakaeva E. Pogranich'e, Prigranich'e, transgranich'e: ponyatiino-kategorial'nyi i istoriko-geograficheskii analiz // Mir kul'tury: kul'turovedenie, kul'turografiya, kul'turologiya. – Sbornik nauchnykh trudov. – 2015. − № 2. – S. 7-24.
17. Nikolaichuk I.A., Yanglyaeva M.M., Yakova T.S. Kryl'ya khaosa. Mass-media, mirovaya politika i bezopasnost' gosudarstva / I.A. Nikolaichuk, M.M. Yanglyaeva, T.S. Yakova. – M.: Izdatel'stvo «Ikar», 2018. – 352 s. – S. 172-191.
18. Ogneva V.V. Evraziiskoe prostranstvo: Tendentsii transformatsii, potentsial rasshireniya partnerstva [Tekst] / V.V. Ogneva // Srednerusskii vestnik obshchestvennykh nauk. – 2018. – 13 (4). – S. 86-99.
19. Tsvetkova O.A. Tekhnologii regional'nogo razvitiya i mezhregional'nykh (transgranichnykh) otnoshenii [Tekst] / O.V. Tsvetkova // Simbirskii nauchnyi vestnik. – 2016. − № 1 (23). – S. 105-106.
20. Rednova I.F. Transgranichnye ekonomicheskie svyazi i transgranichnaya regionalizatsiya: global'nyi trend i rossiiskaya spetsifika // Terra Economicus. – 2012. − № 2-3. – C. 160-163.
21. Sapryka V.A., Pastyuk A.V. Fragmentatsiya kul'turno-tsivilizatsionnoi identichnosti naseleniya prigranichnykh regionov Rossii i Ukrainy [Tekst] /V.A. Sapryka, A.V. Pastyuk // Srednerusskii vestnik obshchestvennykh nauk. – 2018. – 13 (2). – S. 81-98.
22. Sapryka V., Vavilov V., Pastyuk A. Obshchestvennaya diplomatiya prigranichnykh regionov Rossii (V otsenkakh zhitelei Belgorodskoi, Voronezhskoi i Kurskoi oblastei) [Tekst] / V. Sapryka, V. Vavilov, A. Pastyuk // Mezhdunarodnye protsessy. – 2017. − № 2 (49). − S. 121.
23. Frolov A.A. Status zemel' yuzhnogo pogranich'ya Novgorodskoi zemli v XVI-nachale XVIII veka [Tekst]: / A.A. Frolov // Ocherki feodal'noi Rossii. – 2005. − № 9. – S. 106-120.
24. Osnovnі zasadi ta shlyakhi formuvannya spіl'noї іdentichnostі gromadyan Ukraїni. – URL: http://razumkov.org.ua/images/Material_Conference/2017_04_12_ident/ 2017-Identi-3.pdf (data obrashcheniya: 24.03.19).
25. Allport G.W. The nature of prejudice. Reading, MA: Addison-Wesley, 1954.
26. Esser H. Ethic stratification and integration // Jurado et.al (eds). Towards Emerging Ethnic Classes in Europe. Wol. 1. Weinheim: Freudenberg Stiftung, 2000. Pp. 49-84.
27. Heckmann F. Integration and integration police. Bamberg: IMISCOE Network Feasibility Study, 2005.

Результаты процедуры рецензирования статьи

В связи с политикой двойного слепого рецензирования личность рецензента не раскрывается.
Со списком рецензентов издательства можно ознакомиться здесь.

Предмет исследования – современное состояние трансграничной коммуникации между Российской Федерацией и Украиной в миграционном, внешнеэкономическом и социокультурном аспектах

Методология исследования основана на теоретическом подходе с применением методов анализа, обобщения, сравнения, синтеза.

Актуальность исследования определяется остротой современных политических отношений между Российской Федерацией и Украиной и, соответственно, необходимостью изучения соответствующих условий, включая миграционные, внешнеэкономические и социокультурные аспекты трансграничной коммуникации.

Научная новизна связана с полученными автором выводами о том, что трансграничная коммуникация в сфере культурного и информационного взаимодействия России и Украины должна опираться на совместный исторический опыт и культурно-цивилизационную общность. Перспективным направлением является «народная дипломатия». Неправительственные площадки в настоящее время, исходя из сложившейся военно-политической обстановки, являются одними из наиболее перспективных «рычагов» процесса интеграции двух стран. Напряжённая внешнеполитическая ситуация оказывает негативное влияние на общественное мнение. Стратегия неправительственного развития трансграничных процессов должна подкрепляться политическими инициативами.

Статья написана русским литературным языком. Стиль изложения научный.

Структура рукописи включает следующие разделы: Введение (приграничные пространства, пространство сотрудничества в культурном, экономическом, лингвистическом и этнополитическом смыслах, барьерные, соединительные и коммуникационные функции, территория приграничья, специфическая семиосфера, общие лингвистические единицы и композиции (когнаты), экосфера, взаимовыгодное перемещение людей, товаров и услуг, культур и информации, исторические примеры, Средневековая Русь периода феодальной раздробленности, системы приграничных «буферных зон» между Великим Новгородом и Великим княжеством Владимирским в XII–XV вв., нестабильная геополитическая обстановка на границах Российской Федерации, трансграничное сотрудничество, трансграничная коммуникация с Украиной), ОСНОВНАЯ ЧАСТЬ, § 1. Трансграничная коммуникация: сущность и содержание (установление и поддержание отношений с иностранными государствами, история понятия трансграничная коммуникация (cross-dorder communication), Мадридская Конвенция об общих принципах трансграничного сотрудничества, разграничение понятий «приграничный» и «трансграничный», «приграничное сотрудничество», «пограничье» и «трансграничное сотрудничество», «трансграничье», мировоззренческая трансформация межкультурного и межсоциорного взаимодействия, стратегии интеграционных процессов, снятия границ и барьеров при перемещении людей, товаров, технологий, информации и культуры, процессы глобализации и интеграции, определение трансграничной коммуникации, основные стадии трансграничной коммуникации – инициация, институализация, экстентификация, стабилизация, модернизация, агломерирование и постагломерирование), § 2. Основные направления и показатели трансграничной коммуникации на Юго-Западе России (исследования направлений и путей развития трансграничной коммуникации, внешняя политика государств, процессы трансграничной коммуникации, складывающиеся на Юго-Западе Российской Федерации, в частности, на Украине, интеграционные и изоляционные факторы, характер пограничных отношений, оценка процессов трансграничной коммуникации по трем направлениям – трансграничная миграция, трансграничная торгово-экономическая политика, трансграничная коммуникация в области культуры и СМИ), ЦЕЛЬ И ЗАДАЧИ (актуальность темы, цель и задачи исследования), МАТЕРИАЛЫ И МЕТОДЫ (информационная база исследования, статистические данные – материалы социологического опроса «Отношение украинцев к России», 2,042 тыс. чел., материалы социологического опроса «Отношение россиян к Украине», 1,6 тыс. чел., материалы конференции «Основные проблемы в области формирования специфичной идентичности граждан Украины»), РЕЗУЛЬТАТЫ (трансграничная миграция, динамика перемещения граждан Украины и России через границу в 2012-2017 гг., невозвратимая международная миграция населения между Россией и Украиной в 2013–2017 гг., новые государственные инициативы России, динамика видов иммиграции граждан Украины в Российскую Федерацию в 2016–2018 гг., численность граждан Украины, получивших разрешение на работу в России в 2013–2017 гг., трансграничная торгово-экономическая политика, динамика внешней торговли России и Украины в 2011–2018 гг., внешнеполитические разногласия, трансграничная коммуникация в области культуры и СМИ, культурно-информационный изоляционизм, отношение украинцев к России и россиян к Украине), ЗАКЛЮЧЕНИЕ (выводы), Библиография.

Представляется целесообразным разделы «Цель и задачи», «Материалы и методы» перенести во вводную часть.

Текст содержит шесть рисунков, одну таблицу. Координаты и назначение рисунка 1 в целом не ясны, можно ограничиться перечислением стадий трансграничной коммуникации в основном тексте. Диаграммы следует обозначить как рисунки. Дублирование названий диаграмм на изображении, техническую надпись «Название оси» (диаграмма № 3), точки в названиях рисунков следует удалить. Для данных, представленных на диаграмме № 5, нужно указать размерность.

Содержание в целом соответствует названию. Вместе с тем не ясно, почему автор обозначает проблемы трансграничной коммуникации России и Украины как «проблемы на Юго-Востоке Российской Федерации» (точнее, на юго-западе, юго-восток указан в заголовке, очевидно, ошибочно). В формулировке названия следует отразить временной (современный) диапазон исследования. Термин «межсоциорное взаимодействие» желательно пояснить либо заменить на общеизвестный аналог. Выводы («Заключение») в целом расходятся с содержанием основного текста.

Библиография включает 27 источников отечественных и зарубежных авторов – монографии, научные статьи, Интернет-ресурсы. Библиографические описания некоторых источников нуждаются в корректировке в соответствии с ГОСТ и требованиями редакции, например:
2. Бабинцев В. П., Сапрыка В. А., Быхтин О.В . Интеракция культурно-цивилизационных идентичностей населения приграничных регионов России и Украины // Вестник славянских культур. – 2017. – № 1. – С. 9–23.
3. Белицкий М. Е. Трансграничное сотрудничество регионов: методологические основы развития и роль в интеграционных процессах // Беларусь и мировые экономические процессы: сборник научных статей. – Минск : Белорусский государственный университет, 2008. – 167 с.
4. Бредихин А.В. Перспективы развития еврорегиона «Донбас» в условиях Центр-Переферийного конфликта на Украине // Региональная экономика: теория и практика. – 2015. – № 31. – С. 29–35.
6. Бродель Ф. Грамматика цивилизаций / пер. с фр. – М. : Весь мир, 2008. – 552 с.
9. Ионцев В. А. Международная миграция населения: теория и история изучения.