Современные дискуссии о либерализме в России

Омелаенко Валентина Владимировна младший научный сотрудник, сектор философии российской истории, Институт философии РАН 109240, Россия, г. Москва, ул. Гончарная, 12 стр. 1, каб. 509 Omelaenko Valentina Junior Scientific Associate, the sector of Philosophy of Russian History, Institute of Philosophy of the Russian Academy of Sciences 109240, Russia, g. Moscow, ul. Goncharnaya, 12 str. 1, kab. 509 valentina-o@list.ru Другие публикации этого автора

В данной рецензии анализируется содержание книги «Dimensions and Challenges of Russian Liberalism: Historical Drama and New Prospects» ^[1], опубликованной на английском языке в издательстве Springer в 2019 г. В книге представлены статьи по различным направлениям, темам и вопросам, составляющим проблемную область исследований либерализма в России. Дискуссии в политической и социальной философии демонстрируют, что тема либерализма является актуальной и важной в современных научных исследованиях и публицистике ^[5]. Социально-политические трансформации в Восточной Европе в конце XX в. способствовали повышению интереса как к истории развития либерализма, так и к роли данной идеологии в современном обществе и в политических процессах в разных странах. Для российских исследователей данная тема также стала важной составляющей научных дебатов ^{[2, 4]}. За последнее годы был опубликован ряд коллективных трудов комплексно и всесторонне обсуждающие вопросы, связанные с историей, развитием и современным состоянием российского либерализма ^{[3, 6, 7, 8]}. Рецензируемая книга интересна и как новый коллективный труд на тему либерализма, и как источник взглядов на российскую либеральную мысль не только отечественных исследователей, но и иностранных ученых.

Площадки межкультурного диалога

В настоящее время «глобальной нестабильности» и чрезвычайно напряженных межгосударственных отношении так важно иметь площадки, в рамках которых могли бы проходить дискуссий представителей разных стран и культур. О таких форумах и организациях читатель может узнать из предисловия к книге, в котором рассказывается об организованных не так давно проектах «Reset DOC» и «Russia Workshop» («Российская мастерская»), в рамках реализации последнего и появилась идея данной книги, а также были собраны материалы к ней. Начиная с 2005 года проект «Reset DOC» проводя семинары, международные конференции и другие мероприятия, издавая онлайн-журнал «Reset DOC» способствует диалогу между представителями различных культур и идейному обмену. После кризиса, вызванного событиями 2014 г., под научным руководством известного итальянского историка Андреа Грациози (Andrea Graziosi) в рамках проекта «Reset.doc» была организована “Российская мастерская” («Russia Workshop»), нацеленная на создание платформы для свободных дебатов о современной России с привлечением ученых и экспертов в области российской политики. 17-18 июля 2016 года была проведена конференция «Государственный и политический дискурс современной России», которая стала третьим мероприятием в «Российской мастерской». Помимо этого на конференции было начато обсуждение неудачи либерализма и плюралистического подхода, запущенного во время перестройки в России. Обсуждение роли либерализма в разные периоды истории России было осуществлено на международном семинаре «Измерения и вызовы российского либерализма», прошедшего в Университете Турина 26-28 октября 2017 года. Данная книга включает в себя часть материалов конференции и показывает наиболее важные моменты прошедшей дискуссии.

Постановка проблемы

Книга продолжается введением Риккардо Марио Куччолла (Riccardo Mario Cucciolla), в котором излагаются основные темы, приводится социально-политический контекст развития либерализма в России, а также определяются основные тенденции переоценки либерализма в рамках наметившегося в последнее время консервативного дискурса.

Само определение русского либерализма, достаточно расплывчатое и проблематичное, давно и повсеместно обсуждается в обществе. У нас нет однозначной парадигмы либерализма. В ней можно увидеть разные подходы к государству, обществу и справедливости и, даже, временами противоречивые политические ориентации. Определение либерала в России настолько широко, что вводится понятие «либеральных консерваторов», к которым относят Б.Н. Чичерина, П.Б. Струве, С.Л. Франка и др. Часто экономический и политический либерализм казались даже противостоящими друг другу. Тогда как либеральные проекты в России формировались обстоятельствами и, в основном, как ответ на кризисы. Учитывая это, мы можем увидеть в данной книге, что разговор идёт не о каком-то строго определённом либерализме, а о ситуационно понимаемом сплаве различных либеральных идей и концепций, которые можно отнести к трём большим группам: экономическому либерализму, политическому либерализму и социальному, или моральному, либерализму. И, говоря о либерализме в конкретный исторический период, мы будем делать акцент на той группе идей и представлений, которая ситуационно превалирует в данный момент.

Для понимания исторического значения российского либерализма, авторы книги задают следующие три ключевых вопроса: «Каковы исторические контуры эволюции российского либерализма? Как прошлый курс российского либерализма повлиял на то состояние, в котором мы находим его сегодня? Какие его ждут вызовы и перспективы?» [1 с. xxii]. Также отмечается, необходимо серьезное обсуждение историками, философами, социологами, культурологами и политологами, что вкладывалось в понятие «либерализм» в разное время. Стремление на междисциплинарной основе переоценить эволюцию российского либерализма в данный момент представляется достаточно важной задачей для российского общества.

Либерализм в дореволюционной России

Переосмысление истории возникновения и развития либеральной мысли в России является одной из важнейших тем российской социальной и политической философии. А такие аспекты как трансформация политической культуры, дискурс вокруг понятия «правовое государство», институциализация идейных течений в политические партии затрагивают широкий круг вопросов различных гуманитарных дисциплин. К ним и обращаются авторы первой части книги. Предметом дискуссии является время появление либерализма в России. Например, историки и политологи датируют его или конкретными авторами XIX в., такими как Т.Н. Грановский, К.Д. Кавелин, Б.Н. Чичерин, А.И. Герцен, или различными аспектами реформ в истории российского самодержавия: модернизация времен Петра Великого, просвещённая роль Екатерины II, либеральные взгляды Александра I, восстание декабристов, смерть Николая I, реформы Александра II.

В первой главе А.А. Кара-Мурзы и О.А. Жукова представляют аспекты политической философии, отмечая отражение в истории российского либерализма, преобразований в политической культуре, произошедших с XVIIIпо начало XX в [1 c. 3-14]. По мнению авторов, появление либерализма в России было следствием понимания причин и последствий кризисов, связанных с крайней нестабильностью авторитарной системы. Их оценка наследия мыслителей, развивающих философскую идею в России, ставит перед нами актуальный вопрос: возможен ли вообще в России либеральный проект. Анализу А.А. Кара-Мурзы и О.А. Жуковой подвергаются основные концепты российского либерализма, путем рассмотрения особенностей либеральных моделей в Европе, в особенности в Германии, Италии, Англии и Франции и их связь с национальными культурными традициями. В ней также предлагается иное прочтение интеллектуальной традиции либерализма в России, отличное от советской интерпретации.

В отличие от британского либерализма с его акцентом на индивидуальной свободе, российский либерализм возлагал надежды на позитивную роль государства как гаранта гражданской свободы и постепенного достижения социальной справедливости посредством реформ. Таким образом, во второй главе Джанмария Аджани (Gianmaria Ajani) пишет о развитии юридической науки в российской империи, восстанавливает научные дебаты о концепции правового государства, в особенности акцентируя внимание на критике, возникшей до и после введения конституции 1906 г [1 c. 15-26]. На рубеже веков вера Б.Н. Чичерина и других либералов в правовое государство сменилась надеждой на создание государства, которое было бы не только правовым, но, и в первую очередь, справедливым. Но со временем это понятие утратило актуальность. На его место пришли новые концепции, такие как социологический анализ права и марксистский научный материализм. Таким образом Дж. Аджани утверждает невозможность претворения в жизнь идеи правового государства в России из-за провала конституции 1906 г., что привело к обесцениваю либеральных идей.

В третьей главе рассматривается образование Конституционно-демократической партии (кадетов) в контексте формирующейся массовой политики, революции 1905 года и политических реформ [1 c. 27-42]. Примеры либерального мышления всегда можно было найти в российской истории, но они, в основном, существовали в подпольной интеллектуальной сфере. И правда, организации были подпольными или находились в изгнании, и их подчас пропитывал радикализм без какой-либо институциализации до 1905 г., когда Николай IIвыступил с обещанием гражданских свобод и политических партий. Либеральная идея в Россию пришла через создание партии кадетов. В работе А.М. Семенова рассматриваются аспекты российской институциализации либерализма в контексте организации партии кадетов, революции 1905 г. и политических реформ. В отличие от генеалогического подхода, автор показывает новизну либерализма в начале XX в. и разногласия в рядах кадетов. Он пытается изучать переговорные методики и идеи компромиссов в политической обстановке, позволившей партии и ее платформе слиться друг с другом. Плюрализм того контекста, как политический, так и идеологический, в котором формировалась партия кадетов, был отражением того, многообразия, которое существовало в пространстве Российской империи. Основным парадоксом исследователь считает не перерождение партии кадетов в партию национального либерализма, а его неспособность следовать общеевропейской логике развития в ее демократизации и массовой политике. Автору статьи удалось показать, что имперское разнообразие не только тормозило, но, в итоге, и помогало либеральной политике в конце существования Российской империи.

Либеральная мысль в советское время

Во второй части книги описывается времена СССР, когда либеральные идеи рождались внутри официальной марксистко-ленинской доктрины. Октябрьская революция, разгон учредительного собрания и поражение либеральных сил в эпоху красного террора, по сути своей, означали окончание первой стадии развития российского либерализма. Идеологическая гегемония, которая была установлена после этого, продлилась до конца 80-х гг. XX в. К тому же, три десятилетия тоталитаризма при И.В. Сталине полностью уничтожили остатки либеральных сил, сформировавшиеся до 1917 г. Тем не менее редкие группы диссидентов и правозащитников, и новое поколение реформаторов, находившихся у руля советского союза в его последние годы, создали новые либеральные дискурсы.

В.М. Зубок в своей статье, начинающей вторую часть книги, останавливает свое внимание на послевоенной и послесталинской интеллигенции, том коллективном субъекте, что воплотил реальные и воображаемые либеральные качества [1 c. 45-62]. Эти черты, которые исследует автор, и структуры советской жизни создали советскую интеллигенцию, осознавшую своей миссией попытку превзойти сталинское тоталитарное государство и общество для создания «социализма с человеческим лицом», основанного на культурных и интеллектуальных свободах. Он показал развитие русского либерализма через призму научно-технической интеллигенции, организованной в неформальные сообщества и группы ученых и интеллектуалов в целом. По мнению автора, они стали новыми типажами воображаемого советского либерального сообщества. Их правозащитная концепция исключала для советской системы возможность рыночных реформ. 1968 год стал переломным моментом для либеральной интеллигенции, устремления которой стояли на пути авторитарного реформирования советской системы. Но в то же время именно они вдохновили горбачевскую перестройку и ее реформы спустя два десятилетия, а также способствовали быстрому упадку советской однопартийной системы и распаду советского государства. Также автор полагает, что для многих образованных советских эмигрантов, оказавшихся в Европе, Америке и Израиле шестидесятники оставались главной и наиболее привлекательной социальной и культурной моделью. Часть из них пытались воссоздать либеральный мир диссидентских кругов и собственного окружения, открывая литературные журналы. Большим их разочарованием было то, что оба мира, воображаемый запад и среда интеллигенции, исчезали у них на глазах. Таким образом, интеллигенция и советский либерализм, по мнению советских эмигрантов, погибли под обломками распавшегося советского союза и полностью исчезли из истории.

Понятно, что либеральный дискурс выжил под прессом для того, чтобы возродиться после десятилетий преследований и игнорирования. Таким образом, пятая глава Бенджамина Натанса (Benjamin Nathans), посвящена элементам либерализма в движениях диссидентов и правозащитников [1 c. 63-72]. И эта группа была достаточно разношерстной и включала в себя даже националистических и религиозных деятелей. Тем не менее, это были люди отвергшие практику насилия и государственных переворотов и основным своим требованием поставившие соблюдение советским правительством своих собственных законов. Автор пишет, что правозащитники практиковали либеральный дискурс, помимо самих себя от имени различных преследуемых групп населения и национальных меньшинств, стремящихся к большей автономии. Тема прав человека в их языке звучала особенно ярко. Но эта версия либерализма может быть понята только внутри контекста позднего СССР. Исследователь предполагает, что вместо того, чтобы импортировать либеральные идеи с Запада, правозащитники разработали местную версию либерализма, в которой достаточно креативно использовались советские конституционные нормы. То есть, находясь в отрыве от традиционных либеральных ценностей, как рыночные отношения и частная собственность, в политизированных обстоятельствах жизни в Советском союзе наиболее радикальном жестом либеральных диссидентов было требование признавать их деятельность не политической.

Шестая глава С. Савранской посвящена событиям 80х годов ХХ века [1 c. 73-87]. В это время необходимость реформирования плывущей по течению системы была уже понятна новому поколению советских лидеров, которые пришли к власти после смерти Л.И. Брежнева. Реформистский подход стал проявляться даже на официальном уровне. В это время произошли серьёзные изменения внутри различных эшелонов КПСС в 80-х гг., когда горбачевское политбюро отказалось от китайской модели и попыталось оживить СССР вдохнув новый воздух в политическую систему. Первоначальная идея состояла в том, чтобы реформировать, практически не развивающуюся экономику, и положить конец гонки вооружений. К сожалению, остановиться на экономических преобразованиях не удалось, и реформа сломала и преобразовала всю политическую систему. Благодаря «новому мышлению», а также гласности и демократизации к 90-ому году закончилась холодная война, были проведены свободные выборы и произошел, по сути, отказ от коммунистической идеологии. Таким образом, в СССР было построено социал-демократическое государство. Это время заслуженно считается временем максимальной поддержки либерализации в российском обществе. И российский либеральный дискурс был, как никогда близок к европейским аналогам. Но когда в 1990-х гг. новое российское правительство приступило к радикальным экономическим реформам, поддержка либерализма и либеральных идей практически сошла на нет. Фактически в этот период заканчивается увлечение классическими либеральными идеями и российский либерализм начинает обретать свою, ориентированную на текущее положение специфику.

Система, которая была основана на идеях абсолютизации экономического планирования, авторитарной роли партии и институциализированного насилия реформирована быть не могла. Следовательно, единственной возможностью была полная перезагрузка и реконструкция системы с нуля. Тем не менее, базовое наследие советских времен сохранялось и в последующее десятилетие, влияя на ход транзита. Одним из главных факторов, по мнению автора статьи, которые мешали и ограничивали возможность преобразования страны в сторону открытого общества, было влияние остатков советской идеологии. В седьмой главе М. Крамер (Mark Kramer) пишет о самодержавной природе большевизма, породившего массовый террор сталинских времен [1 c. 89-106]. Хотя прямое влияние идеологии и уменьшилось после смерти И.В. Сталина, она накладывала серьезные ограничения, блокировавшие рост либеральной мысли в советском союзе. После чего план широкомасштабных реформ М.С. Горбачева потряс основы советской системы и у многих бывших сторонников марксизма стали возникать сомнения в его легитимности. Развал Варшавского договора серьезно усилил эти сомнения, заставляя отказаться от предмета своей веры. Но процесс произошел настолько быстро, что он не дал подняться подлинному либеральному мышлению в качестве альтернативы коммунистическим идеям. Проблема была в том, что после краха советской идеологии, остался идеологический вакуум, заполнявшейся отчасти самодержавным характером идеологии, не могущим быть совместимым с либеральным мышлением. Демократическая риторика стала модной для властной прослойки. Но без прочной основы мышления элит демократическая риторика не только не поддержала идею либеральной демократии, но и нанесла ей непоправимый ущерб. Демократическое мышление по мнению автора, которое непрочно укоренилось в постсоветской России было весьма поверхностным и не основывалось на либерально-демократически традициях Локка, Руссо, Канта и Милля. Из-за того что новые российские чиновники использовали термин «демократия», сама концепция дискредитировалась в глазах россиян, которые неосознанно стали связывать ее с различными трудностями и экономической и политической нестабильностью. В итоге авторитаризм В.В. Путина был принят с небольшим общественным противодействием и получил широкую поддержку населения. Так как автократическая природа советской идеологии помешала глубокому укоренению либерально-демократических идей, после развала Советского союза осталась идеологическая пустота, заполненная Путиным своим персонифицированным правлением.

Либерализм, его место и роль в современной российской политике и политической мысли

В третьей части говорится о начальном постсоветском этапе 1990-х гг. и дается попытка оценить влияние либерализма на этапе перехода к современной России. В 80-х гг. реформы М.С. Горбачева разрушили монополию КПСС, введя многопартийную систему и свободные конкурентные выборы. В то время либерализм был вполне реальной политической альтернативой реформирования страны. После распада СССР, в России возникло порядка ста новых политических сил, полностью отражавших весь политический спектр от левого до правого края. Большинство декларировали демократические и рыночные ценности и утверждали, что их ориентация полностью ушла от недавнего советского прошлого. После распада Советского Союза, сторонники либеральных реформ переходной системы преуспели и в избирательном плане. Но популярность либеральных экономических идей быстро пошла на убыль. В 1991 г. около половины россиян одобрили план предстоящих реформ, в то время как, только 17 процентов выступили против проведения реформ. Но уже в 1992 г. радикальный план ценовых реформ и приватизации подвергся критике со всех сторон, как противоречащий социальным интересам. Около 60 процентов россиян заявили, что эти экономические меры были лишь захватом власти и денег. В начале 1992 г., в процессе проведения программы радикальных реформ Е.Т. Гайдара популярность Б.Н Ельцина упала до 30 процентов. В конце года Е.Т. Гайдар был заменен В.С. Черномырдиным, и страна погрузилась в политическую нестабильность, вершиной, которой стал обстрел российского парламента в октябре 1993 г. Таким образом, возник глубокий конституционный кризис. В середине 1990-х, пытаясь заручиться поддержкой либерально настроенной общественности и сторонников запада, Ельцин сформировал правительство молодых реформаторов во главе с А. Чубайсом и Б. Немцовым. В то же самое время появился новый класс «олигархов». Кризис 1998 г. привел Россию к объявлению дефолта по долговым обязательствам и девальвации национальной валюты. Всякие надежды на быстрые и безболезненные изменения полностью исчезли. Это стало причиной того, что либерализму так и не удалось стать широко привлекательной доктриной в обществе. Либеральные экономические реформы 90-х гг. сделали его виновным на целое десятилетие. Но тем не менее не смогли по настоящему реализовать права и свободы личности. Либерализм был сведен к своему экономическому измерению, что привело к приватизации, результатом которой было рождение класса связанных с государством олигархов. Это время запомнилось россиянам заключительными моментами конституционного кризиса, военными компаниями внутри страны, разгулом преступности и коррупции, терроризма и нестабильностью в управления. Слабость вновь созданной российской партийной системы, ее раздробленность была очевидна в связи с тем, что на политической сцене полностью доминировала администрация президента. Делигитимация политиков либерального направления произошла вместе с одобрением политики российского президента В.В. Путина.

Таким образом третья часть книги, посвящена 1990-м годам, как моменту переломных реформ под руководством Б.Н. Ельцина. В это время шоковая терапия, комплекс либерально-демократических реформ, задевших большинство населения страны, и либерализм стали синонимами в России.

Восьмая глава В.Л. Шейниса посвящена анализу парадоксов эпохи перехода и причин внезапного появления либерально-реформаторских сил [1 c. 109-122]. Либеральные реформы начала девяностых были выбраны Россией как путь к свободной политической системе, конкурентной рыночной экономике и состоянию принятия в демократическое общество. Но эти цели никогда не были достигнуты, и переходный период закончился так же быстро, как и начался. По утверждению В.Л. Шейниса в XX в. у России было две попытки совершить социальную модернизацию. И в том, и другом случае, в начале и конце века движение было прервано. Как в первом, так и во втором случае развитие страны вместо восходящей прямой приняло форму параболической кривой: во втором случае от начального советского авторитарного режима к открытому либеральному правительству, а потом обратно, к новой авторитарной системе, хотя и более отвечающей вызовам глобализации. Помимо этого автор делает акцент на международной изоляции России, на характере российского общества и на характере устойчивости политической системы. Концепция В.Л. Шейниса опирается на представление об антагонизме либералов и бюрократов. Изучая график произошедшего, делается попытка анализа причин внезапного появления этих антагонистических сил, инициировавших на первом этапе мощное реформаторское движение, когда бюрократическая система испытывала серьезные трудности с адаптацией к российскому постсоветскому переходу, и уступившее во второй половине анализируемого периода авторитарно-бюрократической реакции.

Девятая глава А.В. Оболонского посвящена этике и социологии переходного периода [1 c. 123-138]. В этой главе даётся оценка началу 1990-х гг., периода достижения Россией зенита либеральных этических ценностей, надежд и ожиданий, а также, требований общества о справедливости и реальной подотчетности избирательной власти. Автор пишет, что недооценка моральных факторов привела к этическому кризису, общему разочарованию в либерализме и другим долгосрочным негативным последствиям. Интеллектуальные и политические свободы появились одновременно с тяжелым экономическим кризисом и введением срочных необходимых мер, сильно ударившим по российскому населению. Не взирая на то, что эти действия возможно спасли страну от экономического коллапса, их политические издержки были чрезвычайно велики, так как в массовом сознании они накрепко были увязаны с либеральной концепцией реформ. Здесь исследуется противоречивое отношение к классическому либерализму, существовавшее как в кругах советских интеллектуалов, так и в кругах бюрократии, которое показывает, как неспособность очистить администрацию советских кадров, вызвала кризис идентичности и глубокое отчуждение между интеллигенцией и бюрократией, что привело к институциональной и моральной аномии. В первый раз делается попытка найти корни проблемы не в экономической или политической плоскости российского либерализма, а в недооценке моральной составляющей подхода. И действительно, менталитет чиновничества нельзя сопоставлять с этическими ценностями либерализма. Бюрократы наиболее склонны к патерналистскому видению своего статуса в обществе, к так называемому дирижизму. Согласно концепции статьи, чиновники оказались морально неподготовленными к работе в условиях перехода в момент начала распространения системной коррупции. Отсутствие общественного доверия к государству и государственным чиновникам подорвало доверие к демократическим институтам и либерализму в целом. Но, тем не менее, автор находит в современный период некоторую почву для оптимизма, что говорит о возрождении требований гражданского общества социальной справедливости.

В десятой главе Гийом Сове (Guillaume Sauvé) пытается исследовать исторический период методом ретроспективного анализа [1 c. 139-151]. В качестве объекта исследования взяты взгляды на провал перестройки основных российских политиков того времени, и содержащихся в них большое количество разногласий. Он пытается выделить тенденции в развитии либерально-демократического поля в период 1995-2005 годы, когда оно пережило настоящий кризис. Главной иллюстрацией конфликта между либеральными течениями, конкурирующими между собой в то время, являлись в первую очередь разногласия в оценке перестройки. Либералы радикально порвали с экономическими идеями социализма, экономический либерализм по сути определил ядро либерального идеологического поля. В главе утверждается, что либерализм в России следует оценивать в этот период на всех трех уровнях: политическом, экономическом и моральном. В стремлении к политической стабильности, российские либералы пришли к ситуационному консерватизму, к примату эволюции над революцией, и от быстрой трансформации режима к осмотрительному реформизму. И хотя либералы в России поддерживали идею, что либеральный порядок требует существенных моральных предпосылок, они отказались от морального восстановления как центральной цели и остались чуждыми представлению о нейтралитете государства, доминирующим в настоящее время в западных теориях либерализма. По сути российский либерализм, в целом исповедуя теории, близкие к западным, на практике столкнулся с необходимостью, чтобы не быть выдавленным с электорального поля, частично пожертвовать моральными аспектами, и, как следствие, подвергнуть корректировке в том числе и политический уровень.

Четвертая часть посвящена противостоянию власти В.В. Путина и либеральной альтернативы в 2000-х гг. в лице технократов и системных либералов. В итоге вышеизложенное приводит к вопросу существует ли возможность перезагрузки либерализма в России. В завершавшей части книги описываются аспекты и особенности либерализма в России с 2000-го г. по настоящее время., тем самым исследователи пытаются найти ответы на вопросы почему либеральная альтернатива не получила развития в российской политике, насколько либеральные ценности, включая верховенство закона, остались в менталитете российской элиты и бюрократии и о том, как российский либерализм сталкивался с нелиберальными проблемами мирового устройства. Для этого предлагается оценить ключевые моменты политического пространства современной России.

В настоящее время, российская партийная система состоит из многочисленных зарегистрированных партий. Тем не менее на политической арене доминирует «Единая Россия», постидеологическая всенародная партия, пытающаяся отразить проблемы населения и получить поддержку бюрократического аппарата. Эта партия образует ядро коалиции вокруг харизматического президента, объединяющая экономистов, политиков, влиятельных общественных деятелей, близких к режиму. И здесь, в том, что касается российской партийной системы, нам нужно максимально тщательно определить само слово либеральный, которое последнее время часто используется для описания любой оппозиционной Путину силы, так как не все современные либералы выступают против режима. Так же, ряд сил, претендующих на либеральность, не являются оппозиционными. В принципе, либеральная оппозиция существует, но она сильно фрагментирована, и представляет собой несколько небольших партий, отстаивающих антиавторитаризм и идеи свободного рынка. В следствии своей раздробленности, эти партии не смогли организовать объединенное политическое движение для того, чтобы вступить в реальную борьбу с президентским режимом, рассчитывающим на поддержку населения и серьезное электоральное большинство. И действительно, из-за мощного давления проправительственных СМИ, правящий режим был в состоянии обуздать протесты, бросавшие вызов режиму и его легитимности, а также разделить противников, прибегая к националистической и реваншистской риторике. 2014 год возобновил доверие к правительству и его международной политике. Не удивительно, что популярность российского президента возросла в то время, как на выборах в Государственную Думу в 2016 г. достаточного количества голосов не получил не один из кандидатов, представлявших либеральные силы.

В одиннадцатой главе В.Д. Соловей исследует феномен «системного либерализма» в России [1 c. 155-164]. Несмотря на то, что позиции режима выглядят устойчивыми, оппозиция раздроблена, а электорат апатичен, либеральная идеология остается, казалось бы, не востребованной, но тем не менее существующей в современной России. В работе делается акцент на незаметной, но тем не менее влиятельной группе «системных либералов». Они, по мнению автора, обеспечивают безопасность российской экономики и, по слухам, занимаются разработкой полномасштабного плана либеральных реформ. Либеральные технократы действуют как бы за кадром в правительстве России и в разных политических структурах. По словам автора статьи это единственная группа в российской элите, обладающая последовательным мышлением, управленческим потенциалом, мотивированными целями и кредитом доверия со стороны стран Запада. Системные либералы технически компетентны и существенно более готовы к интеграции в мировую экономику. Несмотря на это, в российской государственной машине они являются винтиками, и не будут способствовать смене режима и быстрой демократизации, оставляя тем самым российский либерализм в подвешенном состоянии. Мнение автора является спорным, однако имеющим право на существование. При условии авторской правоты, можно сделать вывод о существовании в России параллельных контрольно-управленческих структур либерального толка, не афишируемых, но вынужденно функционирующих вследствие «производственной необходимости». В этом случае можно говорить о новом типе либерализма, свойственному исключительно нынешнему этапу Российского государства.

В двенадцатой главе А.Г. Барабашев и В.Н. Прокофьев также обсуждают системных либералов в аспекте административного управления [1 c. 165-188]. Авторы непосредственно увязывают дебаты о российском либерализме с институциональными реформами и государственным управлением. Они отмечает, что с 1992 года прошло два цикла административных реформ в России. Оба они начались с публичных заявлений о намерениях в ответ на призывы профессионализации и эффективности государственной службы. В последствии, происходил ограниченный этап реформ, связанный с неэффективными условными изменениями в политике и процедурах. Реформа превращалась в бюрократический инструмент для усиления власти административной и политической элиты. Авторы демонстрируют, что относительный провал и повторение этих циклов вполне закономерны и, видимо, являются функцией технократической элиты и следствием слабости российского экспертного сообщества. К другим причинам можно отнести недостаточную поддержку реформ и плохую координацию между экспертами. Поэтому, реформа российской бюрократии является основой любой трансформации российской политической системы в целом. То есть, без реформы государственной службы на либеральных началах, невозможно создание реально открытой системы, ориентированной на профессионализм и транспарентное государственное управление. Таким образом выстраивается зависимость либеральных трендов от управленческих систем и отношений, и происходит жёсткая привязка либерализма к ситуативному уровню развития государственного управления. Итоговым выводом автора является то, что в отсутствии подобной реформы ни политический, ни экономический либерализм не будут иметь шанс на успех.

В тринадцатой главе И.У. Зулькарнай дает оценку российского либерализма в плоскости отношений между центром и периферией [1 c. 189-203]. В современной России в настоящий момент мы можем наблюдать рост централизующих тенденций государства и зависимость периферийных муниципальных образований от центра. Это говорит о том, что сама проблема федерализма, как опора либеральной демократии, пытается описать противоречия постсоветского периода в России между либеральными экономическими реформами и консервативным подходом к государственному строительству. Тенденция к централизации была неизбежна при построении Б.Н. Ельциным государственного капитализма в России, когда частный бизнес был тесно связан с властью чиновников. В такой модели федерализм и институты демократии были принесены в жертву, что позволило либеральным реформаторам 1990-х гг. осуществить свои планы приватизации государственной собственности. Таким образом, автор показывает, как централизованное отношение всего спектра российских политических партий появилось в 1990-х гг. в качестве противовеса децентрализации политической власти, в особенности против, приобретения этническими республиками более широких прав, нежели у других регионов. Имперское измерение в русском либерализме всегда играло важную роль. Поэтому в централизованном подходе к построению государства существует лишь часть приемлемых для либеральной концепции элементов. И, в зависимости от оценки роли и значимости централизованного иерархического управления (вертикали власти) можно говорить о различных, и часто конкурентных, типах российского либерализма. После распада советского союза появились три важные школы либерального мышления. Первыми являлись модернизаторы-западники, такие как Е.Т. Гайдар и команда единомышленников младореформаторов, делавших упор на либеральных экономических реформах. Вторая школа состояла из институционалистов, наподобие М.С. Горбачева и его последователей, утверждающих стремление России к интеграции в международные институты. Естественно, представители этой школы наибольшее внимание уделяли политической составляющей либерализма. Третья школа, национал-демократы, ориентировались на культурные особенности российской цивилизации.

В заключительной, четырнадцатой главе книги А.Ю. Мельвиль пишет о современных проблемах российского либерализма [1 c. 205-221]. Эти проблемы проявляют себя на глобальном и национальном уровнях, а также серьёзно влияют на перспективы либерализма, в особенности в России, в которой кризис либеральной идеологии являет собой пример синтеза нелиберальных глобальных и национальных тенденций, хотя и имеющий конкретные особенности. Таким образом, случай России представляется автору очень своеобразным, из-за исторически сложившегося господства нелиберальных традиций и сегодняшнего и неконсервативного идеологического консенсуса. Автор пытается исследовать возможности перезагрузки либеральных идей в России и адаптации их к вызовам современности. По мнению автора, для российского либерализма существует важнейшая проблема восстановления отношений с государством, обществом и русской нацией в целом, переоценка его места в глобальном сценарии мирового развития.

Видя концептуальное различие между нормативными и институциональными аспектами глобального либерального миропорядка, исследователь пытается анализировать идеологический контекст, который, хотя бы в некоторой части, объясняет сегодняшнее положение российских либералов. Также в статье приводится предварительный план того, как может либерализм выжить в современной нелиберальной России. Согласно авторскому видению, это возможно только при формировании реальной политической альтернативы сложившемуся положению. Эта альтернатива в первую очередь должна вызывать доверие и, помимо всего прочего, преодолевать личные амбиции и расколы в либеральном лагере, объединяя элиту, людей и мобилизуя электоральную поддержку в разработке конкретной реформаторской платформы.

Заключение

Рецензируемая книга безусловно займет значимое место среди работ о либеральной мысли в России. Разноплановые и многосторонние исследования, приведенные в книге, заставляют по-новому взглянуть как на вопросы истории либерализма, так и на современные вызовы и политические процессы.