Рус Eng Cn Перевести страницу на:  
Please select your language to translate the article


You can just close the window to don't translate
Библиотека
ваш профиль

Вернуться к содержанию

Социодинамика
Правильная ссылка на статью:

Юридический дискурс в условиях современной социальной трансформации

Храпова Виктория Анатольевна

доктор философских наук

профессор, кафедра философии, Волгоградский государственный университет

400062, Россия, Волгоградская область, г. Волгоград, Университетский проспект, 100

Khrapova Viktoriya Anatol'evna

Doctor of Philosophy

Professor, the department of Philosophy, Volgograd State University

400062, Russia, Volgogradskaya oblast', g. Volgograd, Universitetskii prospekt, 100

hrapova-v@mail.ru

DOI:

10.25136/2409-7144.2019.12.31788

Дата направления статьи в редакцию:

19-12-2019


Дата публикации:

03-01-2020


Аннотация: Данная статья имеет целью выявление тенденций, позволяющих говорить о возможности создания ценностно-нормативной базы глобализирующегося общества. Автор приходит к выводу, что создание легитимной нормативно-правовой базы неразрывно связано с информационными технологиями, стратегиями дискурса масс-медиа, обладающего мощным потенциалом для создания общественного мнения, а также с деятельностью государства в сфере информационной политики, которая предусматривала бы создание идеологии, соответствующей культурно-историческим традициям отдельных государств, ментальности народов и не противоречила бы течению общецивилизационных процессов. Исследование текста права в современном информатизированном обществе делает необходимым использование системного метода, позволяющего провести комплексное изучение правовой коммуникации в сетевом контексте. Большим эвристическим потенциалом обладают методики герменевтического и феноменологического анализа. Первые позволяют изучать динамические аспекты организации смысловой структуры правового документа, возможности и пределы его интерпретации, вторые направлены на выявление и описание явлений, обладающих оптимизирующими для социального взаимодействия свойствами, и конструирование на их основе эффективных моделей правовой коммуникации. Методологическую значимость имеет также синергетический подход, предполагающий наличие универсальной связи и позволяющий учитывать роль локальных факторов в условиях неустойчивости, точках бифуркации и формировать стратегии, способствующие снятию социальной напряженности и установлению консенсуса в пространстве социального взаимодействия. Новизна исследования заключается в экспликации особенностей развития юридического дискурса в период современной социальной трансформации, обусловленной процессами глобализации и глокализации, в мире информационных технологий, в сетевых кооммуникативных пространствах, в выявлении специфики современного социокультурного контекста, значения правовых норм и законотворческой деятельности в условиях современной социальной динамики.


Ключевые слова:

юридический дискурс, правововой документ, общество, динамика, трансформация, глобализация, легитимность, информационные технологии, понимание, интерпретация

Abstract: This article focuses on determination of trends on possibility of establishing the value normative framework of globalizing society. The author comes to the conclusion that the creation of a legitimate normative legal framework is inseparably related to the information technologies, strategies of mass media discourse that has high potential for formation of public opinion as well as to the government activity in the area of information policy that would imply the creation of ideology corresponding with the cultural-historical traditions of separate states and mentality of the nations, not contradiction the flow of general civilizational processes. Studying legal text in modern information society necessitates the use of systemic method for comprehensive examination of legal communication in the network context. Methods of hermeneutic and phenomenological analysis possess strong heuristic potential. The first ones allow studying the dynamic aspects of organization of conceptual structure of legal document, capabilities and limits of its interpretation; while the second are aimed at determination and description of the phenomena with optimizing for the social interaction properties, and building on this basis the effective models of legal communication. Synergetic approach is also of methodological importance; it suggests the existence of universal link, takes into account the role of local factors in the conditions of instability and points of bifurcation, as well as allows forming the strategies contributing to alleviation of social tension and finding consensus within the space of social interaction. The scientific novelty consists in explication of peculiarities of legal discourse in the context current social transformation substantiated by globalization and glocalization processes in the world of information technologies, network communication platforms, determination of specificity of the modern sociocultural context, significance of legal norms and lawmaking activity within the framework of current social dynamics. 


Keywords:

legal discourse, legal document, society, dynamics, transformation, globalization, legitimacy, information technology, understanding, interpretation

Юридический дискурс в условиях современной социальной трансформации

Процессы социальной трансформации в глобализирующемся мире затрагивают институциональные дискурсы, сложившиеся в ответ на необходимость общества устранять разногласия и организовывать порядок в соответствии с утвердившимися ценностями и представлениями о справедливости в ходе коммуникативной деятельности. Юридический дискурс, важнейшим составляющим которого является текст правового документа, развивается в условиях современной социальной динамики во многом обусловленной развитием информационных технологий. Как отмечает Д.А.Клинкова, сетевая форма коммуникацииимеет децентрированную природу, полилогические связи, дискурсивно-критическую ориентацию, диалогическое отношение к традиции, гибкую темпоральность, характеризуется расширенной опорой на аккумулируемую в электронных базах данных информацию, которая используется для нормативных начал и практики [2]. Децентрированная сетевая коммуникация радикально меняет как саму аудиторию, так и коммуникативную деятельность, ее модели, стратегии и результаты.

Как известно, институциональная специфика юридического дискурса заключается в рационализации событий жизненного мира и их переводе в пространство коммуникации с целью установления приемлемого для определенного общества в данный период времени консенсуса. Язык юридического дискурса стремится к четкости, ясности и недвусмысленности формулировок. Такой тип кодирования информации способствует снятию противоречий и приведению событий и обстоятельств к некоему закономерному результату, обусловленному укорененностью в системе жизненноважных для социума ценностей. Возможность ненасильственного разрешения кризисных ситуаций посредством языковой практики, уравновешивающей позиции установлением социальной справедливости, определяет значимость института права и придает исполнительную силу правовому документу. Однако в ситуации глобализирующегося мира, когда правоустанавливающие интенции властных структур, закрепленные в соответствующих документах, выходят за пределы социокультурного контекста, в котором эти интенции оформились, юридические документы превращаются в автономные образования, становятся симулякрами, лишаются четкого и однозначного толкования и исполнения в конкретных жизненных ситуациях. Когда теряется семантика события, неясен контекст, можно оспаривать любые юридические решения и правовые акты. Отметим здесь, что «интерпретационная деятельность сопровождает весь период существования правового документа – от создания проекта, прохождения стадий его принятия и вступления в законную силу – до окончания действия. Законы и правовые акты не действуют сами по себе, акторами являются люди, воспринимающие нормативные предписания через свое индивидуальное правосознание» [6] . Цель интерпретации на этом этапе – координация сведений, приведение к четкости документа, отражающего событие в форме юридического акта, способного осуществлять воздействие, направленное на достижение порядка. Пытаясь уяснить смысл той или иной правовой нормы, читающий всегда пропускает написанное через призму своего индивидуального контекстуально обусловленного опыта. Соответственно, намерения законодателя могут восприниматься неодинаково, а это значит, что степень признания норм и применения законов будет зависеть от особенностей воспринимающей аудитории. Социализирующийся в традиции другой культуры или просто не обладающий профессиональными компетенциями реципиент может испытывать стилистические, терминологические и когнитивные сложности в процессе восприятия и понимания текста правового документа. В современный условиях количество факторов, затрудняющих понимание и интерпретацию юридических документов возрастает по объективным причинам. При этом отсутствие понимания со стороны адресата не освобождает его от ответственности.

Кроме того, динамичность жизни, отражающаяся и на динамике изменений юридического дискурса и правовых документов в частности (нормы и установления меняются и корректируются раньше, чем к ним успевают привыкнуть, и так происходит во всех сферах), наряду с использованием властными структурами правового принуждения, несоответствием государственных установлений реалиям жизни, заставляет людей сомневаться в правомерности реализуемых стратегий, ставить под вопрос легитимность властных деклараций, вызывает социальную напряженность. Как справедливо утверждает Д.А.Клинкова, если скорость информационных потоков начинает «зашкаливать», возникает проблема потери смысла и процесс легитимации (добровольное признание институционального порядка в его когнитивном и нормативном аспектах) получает сбой на стыке хабитуализации (опривычивание) и институциализации (складывания социального порядка) [3].

С расширением информационного пространства и обретением доступа к огромному объему знаний о правопорядке внутри собственного государства и международном праве люди получили больше возможностей судить о правомерности тех или иных актов и установлений. Развивая правосознание, они становятся более активными конструкторами своей жизни и судьбы. Вместе с тем, отсутствие профессиональной компетенции при избыточности информации ведет к неадекватности ее восприятия, блокирует рефлексию как способность к анализу и синтезу и сводит на нет ее производные – умение делать выбор и принимать решения.

Вместе с тем, важной особенностью коммуникативного процесса в информатизированном обществе является изменение специфики аудитории, которая представляет собой не гетерогенную массу, испытывающую на себе многоплановое информационное воздействие, а отдельных индивидов и самоорганизующиеся сообщества избирательно использующих информацию в соответствии со своими целями и потребностями. «Гетерогенная масса влияет на источник информации в той же мере, что и субъект, прилагающий усилия, чтобы воздействовать на нее. Масса сама по себе представляет и средство и источник сообщения. Акторы сетевого общения совместно формируют общий тезаурус, образ совместной деятельности» [8, с.15]

В современном информационно-детерминируемом социальном пространстве правоустанавливающие тексты включены в новый контекст, который, с одной стороны, создает условия для их широкого распространения и развития правосознания, с другой – проблематизирует легитимность правовых установлений и норм.

Лишенное идеологии и гуманистической доминанты современное прагматизированное и виртуализированное общество все чаще оказывается в ситуации кризиса. Исследуя традиции развития правового дискурса, Ю.М.Михайлов, отметил, что современные глобализационные процессы, влекущие за собой геополитическую и стратегическую нестабильность, неразрывно связаны с рисками. Инновационное действие, равно как и бездействие, обладает рискогенным потенциалом [5]. Информационно детерминируемая реальность меняется с огромной скоростью. Как констатировал норвежский антрополог Т. Х. Эриксен, для глобальных интегрированных сетей характерно, что все — от компьютерного вируса до наркотиков, от орудий убийства до деструктивной мысли — перемещается свободнее, чем когда бы то ни было, укореняется и приводит ко множеству побочных эффектов. Прежние проявления социальной напряженности дополняются новыми. Современность создает свои формы уязвимости [9]. Чем больше рост знаний в обществе, чем совершеннее технологии, тем выше риск.

Неспособность значительной части населения к рефлексии, отсутствие рационального обоснования многоплановых стратегий взаимодействия и эффективных управленческих механизмов усиливают рискогенность в обществе и определяют острую необходимость в эффективном соответствующем современной социальной ситуации правовом законодательном обеспечении.

Традиционных коммуникативных стратегий власти оказывается недостаточно, чтобы устранить напряженность. Американский теоретик информационного общества М. Кастельс справедливо отметил, что власть, основанная только на насилии, престает быть социальной, главным компонентом властных отношений должно быть «конструирование смыслов и их перенастройка» [2]. Немецкий социолог Н. Луман, показал, что современная власть – это не столько принуждение, сколько «наведение мостов» [4]. В условиях глобализирующегося мира приоритетной стратегией управления становится не «господство-принуждение», отрицающее возможность выбора, а «упорядочивание» ситуаций и обстоятельств и координация действий. Властно-управляющие коммуникации в сетевой среде меняют формат. «Координация управленческих решений в сетевом обществе приобретает специфическую направленность: от шаблонного управления – к интерпретативному; от исполнительского – к инициативному; от диалогического – к полилогическому. В организациях с сетевой корпоративной структурой четкость поэтапных границ управленческого решения «стирается», а его принятие может приобретать самоорганизующийся характер. В каждой точке сети, на каждом ее уровне может произойти изменение способа сбора и анализа информации, корректировка планов реализации задач, нюансирование контроля и самоконтроля», - констатирует Ю.М.Михайлов [5].

Прошедшая эпоха утвердила статус текста закона как объективной данности, беспрекословное следование которой является одним из условий достижения блага, по крайней мере, социального, для всех и каждого. В современном обществе меняется статус знания как основы нормативно-правового дискурса. Знание – уже не абсолютный, а относительный итог процесса познания, его черты – конкурентность, нелинейность, символичность. Итог любого познавательного процесса находится в состоянии фальсификации, неопределенности, имеет рискогенные свойства. Научное сообщество не всегда может выработать целостное, наполненное оптимизирующими смыслами знание. Стратегически верные решения все чаще принимаются на основе данных, полученных экспертным сообществом профессионалов-практиков. В информатизированном социальном пространстве возникает тенденция динамического изменения права и правосознания. Современный правовой документ направлен на достижение консенсуса в динамично развивающемся мире, стремится быть более гибким и пластичным по своему содержанию.

С одной стороны, расширение информационного пространства ведет к увеличению интеллектуального потенциала, стимулирующего появление в сознании людей новых ценностей. С другой, глобализация требует унификации и стандартизации, выработки новых универсальных норм. На новом глобальном уровне встает вопрос о создании работающей ценностно-нормативной базы.

В настоящее время должна быть поставлена задача формирования идейно-идеологической основы информационного общества, направленности движения в нем информационных потоков. Решение этой задачи неразрывно связано со стратегиями дискурса масс-медиа, обладающего мощным потенциалом для создания общественного мнения, а также с деятельностью государства в сфере информационной политики, которая предусматривала бы развитие как технологической базы, так и гуманитарно-правовых принципов информационного пространства. На современном этапе необходимо создание такой правовой идеологии, которая соответствовала бы культурно-историческим традициям отдельных государств, ментальности народов и не противоречила бы течению общецивилизационных процессов, обеспечивая на этой основе становление правового общественного порядка.

Юридический дискурс – институционально закрепленная концептуализация мира, базирующаяся на естественном языке. Язык отражает бытие, реализуется в актах коммуникации, фиксируя неповторимость и изменчивость жизни в текстовых формах. Текст создается языковой личностью, обладающей определенным тезаурусом и коммуникативно-правовыми компетенциями. Личность действует в определенном социокультурном контексте. Помимо рационально-логических, необходимых для аргументации компонентов, правовой текст несет в себе эмоциональные и психологические составляющие, необходимые для воздействия и изменения состояния реципиента. Аттрактор мобилизации когнитивных возможностей, необходимых для создания документа, способного эффективно решать задачи правовой коммуникации - деятельность субъекта права, постоянно обучающегося в социокультурном и языковом контекстах.

Библиография
1.
2.
3.
4.
5.
6.
7.
8.
9.
10.
References
1.
2.
3.
4.
5.
6.
7.
8.
9.
10.

Результаты процедуры рецензирования статьи

В связи с политикой двойного слепого рецензирования личность рецензента не раскрывается.
Со списком рецензентов издательства можно ознакомиться здесь.

В своей статье, представленной в журнал «Социодинамика», автором ставится цель рассмотреть юридический дискурс в условиях современной социальной трансформации.
Очерчивая значимость заявленной темы, автор отмечает, что процессы социальной трансформации в глобализирующемся мире затрагивают институциональные дискурсы, сложившиеся в ответ на необходимость общества устранять разногласия и организовывать порядок в соответствии с утвердившимися ценностями и представлениями о справедливости в ходе коммуникативной деятельности. Юридический дискурс, важнейшим составляющим которого является текст правового документа, развивается в условиях современной социальной динамики во многом обусловленной развитием информационных технологий.
Логика предпринятого исследования состоит в том, что институциональная специфика юридического дискурса заключается в рационализации событий жизненного мира и их переводе в пространство коммуникации с целью установления приемлемого для определенного общества в данный период времени консенсуса. Язык юридического дискурса стремится к четкости, ясности и недвусмысленности формулировок. Такой тип кодирования информации способствует снятию противоречий и приведению событий и обстоятельств к некоему закономерному результату, обусловленному укорененностью в системе жизненноважных для социума ценностей. Автор допускает возможность ненасильственного разрешения кризисных ситуаций посредством языковой практики, уравновешивающей позиции установлением социальной справедливости, определяет значимость института права и придает исполнительную силу правовому документу. Однако в ситуации глобализирующегося мира, когда правоустанавливающие интенции властных структур, закрепленные в соответствующих документах, выходят за пределы социокультурного контекста, в котором эти интенции оформились, юридические документы превращаются в автономные образования, становятся симулякрами, лишаются четкого и однозначного толкования и исполнения в конкретных жизненных ситуациях.
В данном исследовании автор не ограничивается узким взглядом на данные процессы и затрагивает аспекты, позволяющие увидеть в расширении информационного пространства и обретении доступа к огромному объему знаний о правопорядке внутри собственного государства и международном праве возможность для людей судить о правомерности тех или иных актов и установлений. Развивая правосознание, они становятся более активными конструкторами своей жизни и судьбы. Вместе с тем, отсутствие профессиональной компетенции при избыточности информации ведет к неадекватности ее восприятия, блокирует рефлексию как способность к анализу и синтезу и сводит на нет ее производные – умение делать выбор и принимать решения.
Далее автор уделяет внимание вопросу включенности в современном информационно-детерминируемом социальном пространстве правоустанавливающих текстов в новый контекст, который, с одной стороны, создает условия для их широкого распространения и развития правосознания, с другой – проблематизирует легитимность правовых установлений и норм.
В статье решается и другой важный вопрос, а именно: неспособность значительной части населения к рефлексии, отсутствие рационального обоснования многоплановых стратегий взаимодействия и эффективных управленческих механизмов усиливают рискогенность в обществе и определяют острую необходимость в эффективном соответствующем современной социальной ситуации правовом законодательном обеспечении.
Далее автор обратился к анализу статуса текста закона как объективной данности, беспрекословное следование которой является одним из условий достижения блага, по крайней мере, социального, для всех и каждого. Отмечается в связи с этим, что в современном обществе меняется статус знания как основы нормативно-правового дискурса. Знание – уже не абсолютный, а относительный итог процесса познания, его черты – конкурентность, нелинейность, символичность. Итог любого познавательного процесса находится в состоянии фальсификации, неопределенности, имеет рискогенные свойства. Научное сообщество не всегда может выработать целостное, наполненное оптимизирующими смыслами знание. Стратегически верные решения все чаще принимаются на основе данных, полученных экспертным сообществом профессионалов-практиков.
Особое внимание автор статьи уделяет анализу задачи формирования идейно-идеологической основы информационного общества, направленности движения в нем информационных потоков. Решение этой задачи неразрывно связано со стратегиями дискурса масс-медиа, обладающего мощным потенциалом для создания общественного мнения, а также с деятельностью государства в сфере информационной политики, которая предусматривала бы развитие как технологической базы, так и гуманитарно-правовых принципов информационного пространства. На современном этапе необходимо создание такой правовой идеологии, которая соответствовала бы культурно-историческим традициям отдельных государств, ментальности народов и не противоречила бы течению общецивилизационных процессов, обеспечивая на этой основе становление правового общественного порядка.
Представляется, что автор в своем материале затронул важные для современного социогуманитарного знания вопросы.
Какие же новые результаты демонстрирует автор статьи?
1. Как отмечается в статье, юридический дискурс – институционально закрепленная концептуализация мира, базирующаяся на естественном языке. Язык отражает бытие, реализуется в актах коммуникации, фиксируя неповторимость и изменчивость жизни в текстовых формах. Текст создается языковой личностью, обладающей определенным тезаурусом и коммуникативно-правовыми компетенциями. Личность действует в определенном социокультурном контексте. Помимо рационально-логических, необходимых для аргументации компонентов, правовой текст несет в себе эмоциональные и психологические составляющие, необходимые для воздействия и изменения состояния реципиента.
2. Приводятся аргументы в пользу того, что аттрактор мобилизации когнитивных возможностей, необходимых для создания документа, способного эффективно решать задачи правовой коммуникации - деятельность субъекта права, постоянно обучающегося в социокультурном и языковом контекстах.
Как видим, автор выполнил поставленную цель, получил определенные научные результаты, позволившие обобщить материал. Этому способствовал адекватный выбор соответствующей методологической базы, а именно историко-философский и системный подходы.
Статья обладает рядом преимуществ, которые позволяют дать положительную рекомендацию данному материалу, в частности, автор раскрыл тему, привел достаточные аргументы в обоснование своей авторской позиции, выбрал адекватную методологию исследования
Библиография отражает системный характер оценки обозначенной проблематики, позволила автору очертить научный дискурс по рассматриваемому вопросу. И в количественном (было использовано 10 источников), и в качественном смысле список источников и разнообразен, и достаточен для полноценных научных обобщений.
Таким образом, представленная статья не лишена новизны, соответствует в целом по жанру научному материалу, содержит анализ и обобщение, в также авторский взгляд на заявленную проблему, что позволяет рекомендовать ее к опубликованию в научном издании.