Рус Eng Cn Перевести страницу на:  
Please select your language to translate the article


You can just close the window to don't translate
Библиотека
ваш профиль

Вернуться к содержанию

Человек и культура
Правильная ссылка на статью:

Названия золотых приисков Баргузинского округа во II пол. XIX – нач. ХХ вв.: топологический аспект

Цыдыпова Людмила Сэнгеевна

кандидат географических наук

научный сотрудник Института географии им. В.Б. Сочавы СО РАН

664033, Россия, Иркутская область, г. Иркутск, ул. Улан-Баторская, 1

Tsydypova Lyudmila Sengeevna

PhD in Geography

Scientific Associate, V.B. Sochava Institute of Geography of Siberian Branch of the Russian Academy of Sciences

664033, Russia, Irkutskaya oblast', g. Irkutsk, ul. Ulan-Batorskaya, 1

tsidipovaluda@mail.ru
Другие публикации этого автора
 

 

DOI:

10.25136/2409-8744.2019.6.31295

Дата направления статьи в редакцию:

07-11-2019


Дата публикации:

28-12-2019


Аннотация: Статья посвящена анализу названий золотых приисков Баргузинского округа в кон. 19 – нач. ХХ вв. Материалом исследования стали неопубликованные ранее архивные источники и полевые материалы автора 2018-2019 гг. По данным архивных записей Баргузинского округа рассмотрено около трехсот названий с учетом их местоположения, площади, данных владельца и дат регистраций участка. Названия золотых приисков Баргузинского округа изучались в контексте топологической традиции культурной географии. Проведена типология названий, выделены дифференцирующие факторы номинации социокультурного пространства в частной золотопромышленности. Рассмотрены связи отношений между субъектами золотодобычи сквозь призму названий приисков. Показаны характерные особенности номинирования приисков в контексте культурного ландшафта. Отмечен рост приисков и расширение типов их номенклатуры. Анализ названий приисков показал значимость золотодобычи в увеличении численности и укреплении баргузинской еврейской общины, растущую роль золотого промысла в жизнеобеспечении еврейских и русских крестьян. Рост их количества отражает расширение ареалов золотодобычи и прямо связан с миграционным процессом во второй пол. XIX в. Повторяемость названий указывает на массовое увеличение числа золотопромышленников и их роли в формировании топонимии. Система создания новых названий в меньшей степени заимствовала коренные топонимы края. Большинство из них возникло в результате переосмысления имени носителем языка.


Ключевые слова:

культурный ландшафт, топологическая традиция, еврейская община, золотой прииск, название, Баргузинский округ, миграция, жизнеобеспечение, ареал, группа

Abstract: This article is dedicated to analysis of the names of gol dmines of Barguzinsky District in the late XIX – early XX centuries. Based on the archival records of Barguzinsky District, the author examines over three hundred names, considering their location, area, owner information and registration date for the plot. The study of the names of gold mines of Barguzinsky District is conducted in the context of typological tradition of cultural geography. The author carries out the classification of names, determines the differentiating factors of nomination of sociocultural space in private gold mining; examines the interrelation between the subject of gold mining through the prism of the names of mines. The characteristic features of naming the mines in the context of cultural landscape are demonstrated. The growth of mining sites alongside the expansion of types of their nomenclature is noted. The analysis of the names of mining sited underlines the importance of gold mining with regards to strengthening increasing the size of the Barguzin Jewish community, as well as the growing role of gold industry in life sustenance of the Jewish and Russian peasants. The increase of their number reflects the expansion of gold mining areas and is directly related to migration process of the late XIX century. The repletion of name indicates massive increase in the number of the owners of gold mines and their role in the formation of toponymy. The system of creation of new names borrowed the native toponymies of the region to a lesser extent. Majority of them emerged as a result of reinterpretation of the name by a native speaker.


Keywords:

kultural landscape, topological tradition, Jewish community, goldmine, name, Barguzinsky County, migration, life support, areal, group

Введение

В рассматриваемый период Баргузинский округ входил в состав Забайкальской области, с центром в г. Баргузин. В состав округа входили Баргузинская волость, Баунтовская инородная управа, Бодонское, Муйское и Низовское отдельные сельские общества, три родовых управления Верхнеангарское – Чильчигирское, Нижнеангарское – Киндгирское, Подлеморско-шемагирское. В 1913 году Баргузинский уезд делился на 1 волость и 2 сельских общества. Сюда входила Читканская волость, с центром в с. Больше-Читканское, Верхнеангарская волость с центром слободой Иркона, и Горячинские сельские общества - с. Горячинское [1].

«Топологическая традиция – важнейшая линия культурно-географических исследований. Она отличается богатством и разнообразием тематических и концептуальных подходов, находясь, фактически, на перекрестке других культурно-географических традиций мировоззренческих парадигм и междисциплинарных разработок. Место, ключевая категория этой географической традиции в разных подходах трактовалась по-разному: как мнимый, элементарный кусочек человеческого пространства, как уникальная среда жизни, арена и сцена, процесс и структура» [2, с. 93]. М.В. Голомидова, рассматривая названий золотых приисков, как часть культурного капитала территории, выделяет их роль в реконструкции уникального культурного портрета территории [3].

Имя прииска – это субъективный образ, который становился маркером и посредником между человеком, его картиной мира, его повседневностью и социумом, отражая исторические и политические события. Названия позволили реконструировать особенности культурного ландшафта, которые появились под влиянием золотодобычи. Географические названия чутко реагируют на изменения, происходящие в обществе. Подобно объемной картине, местоназвания сначала рассматривают издали в целом, чтобы понять общее содержание, затем, постепенно приближаясь, разглядывают детали; в данном аспекте названия золотых приисков наглядно отражают историю золотопромышленности и становление местного сообщества, социальных и культурных связей носителей языка, фиксируя события жизни.

Баргузинский округ относился к районам золотодобычи Российской империи. Большинство приисков располагались в северо-восточной части округа. Значительный вклад в организацию золотодобычи внесен еврейской общиной, во второй половине XIX века, следом баргузинские купцы открывали торговлю в дальних северных селах, торговали на приисках, строили продовольственные склады [4]. Основной ареал приисков включал горно-таёжные районы Витимской и Индигирской речных систем. Продолжительные, более шести месяцев суровые зимы, когда температура доходила до -60 о С, и короткое в полтора месяца сухое лето, служили ограничительный фактором золотодобычи. Тем не менее, богатство края привлекало промышленников, а еврейское население обеспечило своеобразную торговую и коммуникационную роль в этнокультурном ландшафте. Названия приисков, как показатель связи человека и места, создали особое антропонимическое пространство.

Основная часть

Золотопромышленность, наряду с пушной торговлей, со второй половины XIX века, стала главной отраслью экономики Баргузинского края. На всем его пространстве немногочисленное коренное население занималось преимущественно охотой и скотоводством с сезонными летними, осенними, зимними и весенними стоянками. Крестьянский земледельческий ареал был сравнительно не велик. Добыча золота начинает активно развиваться с 1844-го года, с первого прииска в Витимской тайге. К 1862-му году в районе насчитывалось уже двадцать шесть приисков, а к 1900-му году их количество возросло до двухсот пятидесяти. Прииски нуждались в рабочих руках, и ссыльные евреи массово прибывающие в Баргузинский округ вовлекались в золотодобычу, наряду с русскими крестьянами проживавшими со второй половины XVIII века в Большечитканском, Малочитканском, Сувинском, Кокойском и Уринском селениях [5, с. 52 -53].

Таким образом, на 1897 год из всего населения 25 474 чел., 6489 чел. было занято в земледелии, т.е. 25,5 % [6]. К 1911-му году 80 % населения уезда было вовлечено в золотой промысел и проживало на территории баргузинских приисков, при этом основную долю в сословном отношении составляли баргузинские мещане. Читканская волость, основной район компактного проживания русских крестьян, так же стала местом концентрации еврейского населения (88 % от общего количества евреев в уезде). Кроме того, нехватку рабочей силы на приисках восполняли конные и оленные эвенки, работавшие по найму на лесозаготовках. Владельцы приисков наряду с организацией золотодобычи на приисках, занимались также обеспечением их бесперебойной работы (обслуживание, извоз, рыболовство, скупку пушнины) и организацией инфраструктуры.

По данным книги учета золотых приисков Баргузинского округа (1856 – 1912 гг.) зафиксировано 285 наименований, незначительная часть которых использует топонимы без коренных морфологических преобразований: Ципиканский, Оронский, Королонский и т.п. Основная доля названий отражает ментальную связь с окружающей средой, и непосредственную экономическую потребность и деятельность имятворца. Так, анализ показал базовые типы тематической номинации:

1) сконцентрированный на экономической характеристике объекта – оценивает финансово-экономическую характеристику объекта: Дражный, Золотая стрела, Миллионный, Червонный.

Названия этой тематической группы служили для привлечения и повышения интереса к аренде у частных предпринимателей. К концу XIX века, более 70% золотых приисков находилось в руках у местных арендаторов. Помимо российских компаний-арендаторов в Баргузинский округ было привлечено иностранное товарищество Купер-Джексон и К0, которое через несколько лет зарегистрировало право собственности на три прииска. Позже, успешное привлекательное название давалось даже там, где заведомо не было еще разработок, символизируя выгоду намечаемой деятельности.

2) топографический – указывает ориентир на местоположение по отношению к другим объектам и ландшафтным особенностям территории; Верхний, Водапроводный (находился рядом с источником воды), Гористый, Добавочный, Дополнительный (2)[1], Заширотный, Каменистый, Крутой (2), Лесистый, Маломальский, Миниатюрный, Недоступный, Попутный, Раздолье, Раздельный, Скалистый, Соседний, Солонечный, Трехпольный, Увальный, Широкий, Широкая долина, Широкодольный, Шумный.

В эту же группу мы отнесли омонимичные (от коренного топонима) названия приисков, которые составляют сравнительно небольшую часть топонимов. Количество подобных топонимов убывает ближе к ХХ веку, большей частью в качестве основы выступают имена, являющиеся генетически эвенкийскими географическими терминами - гидронимами: Аммановский,Верхне-Талалинский, Верхне-Итыкитский, Ингудский, Итыкитский, Королонский, Оронский, Парамский, Турукчинский, Усть-Кингиканский, Ципиканский. Таким образом, в данной группе структурным ядром названий выступает географический критерий.

3) социально-ономастический – по статусу и принадлежности. Из данной группы выделены названия, посвященные царствующим особам: Александро-Невский (2), Даръ-Николаевский, Царско-Николаевский; а также личноименные, показывающие право собственности: Абрамовский (2), Ага-Абрамовский, Адольфовский, Александринский, Александровский (2), Алексеевский (2), Анастасиевский, Андреевский, Аннинский (2), Анно-Ивановский, Антонидинский, Антоновский, Аполлоновский, Афанасьевский, Бисмарковский, Борисовский (2), Брешковский, Бронеславский, Валентиновский, Варваринский (3), Васильевский, Вениаминовский, Веринский, Викентьевский, Винбергский, Владимировский (3), Владимиров-Михайловский, Воложинский, Вячеславский, Гаврило-Астраханский, Глафининский, Георгиевский, Гольдбергский, Григорьевский (3), Григорие-Владимировский, Гурьевский, Давидовский, Дебора-Яковлевский, Дмитриевский (3), Екатерининский (3), Елизаветинский (6), Елизавето-Лазаревский, Елизавето-Леонтьевский, Жането-Матвеевский, Казаковский, Каминерский, Константиновский, Ксенофонтовский, Кузьминский, Леонидовский, Людмилинский (2), Ляоянский, Макаровский, Матвеевский (2), Мариинский (7), Михайловский (4), Надеждинский (4), Надеждо-Фиселевский, Никольский, Ново-Александровский, Ново-Ивановский, Ольгинский (3), Осокинский, Павловский (2), Парасковьевский, Петровский (3), Петро-Павловский (3), Прокопьевский, Раисинский, Рифовский, Розалиевский, Сарра-Давидовский, Семионовский, Серафимовский (3), Соловьевский, Софиинский, Степановский (2), Толмачевский, Ульянинский (4),Феодосьевский, Фризировский, Федоровский, Чеховский.

Высокая доля личноименных названий свидетельствует о массовом увеличении числа золотопромышленников. Несмотря на частые повторы некоторых названий (от 2 до 7 раз), местоположение их разнообразно. Однако, уточнение в названии дающей географическую «привязку» к местности в конструкции отсутствует. Это объяснялось управленческими и экономическими соображениями, поскольку к концу ХХ века Баргузинская тайга кишела золотоискателями [7]. В современном ландшафте прослеживается связь с прииском в следующих топонимах: Варваринский, Ивановский, р. Глик, и др.

4) духовно-религиозная тема в названии отражала покровительство святых, «освящение» места деятельности с приуроченностью к датам «церковных» праздников или привязкой к близлежащим церковным объектам населенных пунктов: Владимиро-Успенский, Вознесенский, Успенский (3), Дионисиевский, Еленинский (5), Ивановский (5), Игнатьевский, Ильинский (5), Иннокентьевский, Иосифо-Исаевский, Иосифовский, Иоанно-Кронштадтский, Иоакимовский, Иоанно-Дамаскинский, Иоанно-Златоустовский, Крестовоздвиженский (3), Крещенский, Марие-Магдалининский (2), Николаевский (13), Первоначально-Исаакиевский, Преображенский (3), Первоначально-Воскресенский, Пророко-Ильинский, Первоначально-Рождественский, Св. Нины, Святителе-Николаевский , Святителе-Иннокентиевский (5), Сергиевский, Софийский, Спасский (2), Старо-Успенский, Троицкий, Троицко-Сергиевский.

Стимулом появления данной группы названий стало усиленное привлечения рабочих-крестьян. Благодаря названию, в сознании наемных рабочих имя прииска представлялось животворным началом, обладавшим универсальным свойством придавать благоприятность всему сущему. Таким образом, крестьянин находился в богоугодной среде, и прииск являлся своего рода источником благого «святого» деяния. Подтверждением этому служит архивный источник, согласно которому в начале 1860-х годов, золотопромышленники обратились к Епархиальному Начальству с просьбой прислать к ним причт в составе священника и псаломщика, с тем, чтобы последние были миссионерами среди местных инородцев язычников и в то же время исполняли духовные требы у православных, работающих на приисках, причем золотопромышленники взяли на свои средства постройку церкви и содержание причта. Сначала приход организовался при озере Баунте, а впоследствии в поселке Богдарин. Золотопромышленники, согласно условию, давали на содержание стана средства, 1400 руб. в год, из которых псаломщик получал 360 руб., на отопление и наем сторожа расходовалось 300-400 руб., остальные деньги получались в качестве жалованья священником-миссионером. [8].

5) эмоционально-образный - оценка качеств объекта, в том числе в приемах метафоризации, которая максимально экономно и просто создает яркий образ объекта, отражая эмотивное к нему. В эту группу отнесены: Безмолвный, Благодатный, Брошенный, Верный, Веселый (4), Вспомогательный (2), Задорный (2), Заманчивый (2), Компанейский, Многообещающий, Надежный, Надеждный, Необходимый, Неожиданный (2), Неприятный, Отчаянный, Полуночно-Спорный, Случайный (3), Спорный, Счасливый, Требовательный, Трудный, Утешительный.

В.Н. Телия отмечает, что «именно прорыв эмоционального, лично переживаемого, собственно субъективного отношения к означаемому в высказывании и составляет эффект экспрессивно окрашенного значения и его целесообразность в языке» [9]. Используя в названиях отвлеченные понятия, выражающие обычно положительные качества, владельцы-создатели этих названий пытались предопределить благоприятное развитие для созданного объекта золотодобычи. В эту же группу отнесен топоним Столичный, обозначающий значимость прииска в масштабах Российской империи; по всей видимости, активная миграция и борьба за границы собственности, выступили компонентом в создании имен Македонский и Сербский. Об этом информанты сообщают: «… чтобы показать, что место занято, ставили столб. Нужно было “застолбить” участок, а потом подавались заявки. Кто раньше застолбил, тот и добывает там золото» (с. Баргузин) [10].

6) общий хронологический – время создания объекта: Сентябрьский, Ноябрьский, Высакосный.

Проведенная типизация, из 285 топонимов, на территории Баргузинского округа, с учетом их именного материала и времени создания, показала, что названия приисков служат источником местной картины прошлого, помогают вскрыть пространственные и этнические представления освоения ландшафте. В сопоставлении с документами XIX- нач. ХХ века динамика топонимов показывает типовые и редкостные топонимические модели, способствует пониманию эволюции топонимов и их прототипов, позволяет хронологизировать местоназвания и интерпретировать их происхождение, воссоздавая ситуацию в момент создания.

Заключение

Таким образом, анализируя названия золотых приисков, мы обнаружили, что субъект в наименьшей мере фиксирует природные характеристики места. В основу наименования заложена заранее определенная схема, благодаря которой придаются нужные характеристики. В начальной стадии золотодобычи не было абсолютно не важных, прямо или косвенно не привлекающих интереса приисков. Все это было учтено в особенностях их номинации. То, что природные характеристики объекта отражены в наименьшей степени, подтверждается рискованным характером, большими трудозатратами и интенсивным ритмом золотодобычи, которая значительно отличается от размеренного и подчиненного природным процессам этнического природопользования эвенков и бурят. В картине мира коренных жителей территории преобладают природные и генеалогические особенности номинации среды обитания. В золотодобыче на первый план выходят иные черты, характеризующие прииск. Это сознательно конструируемый образ, который должен иметь привлекательность, благодаря обещанию богатства, либо покровительству святого, царственной особы, либо географическое название может отражать эмоциональную оценку успешности или неуспешности результатов золотодобычи. Представляется, что изложенный материал позволяет расширить топонимическую картину культурного ландшафта.

[1] Число в скобках после топонима означает количество одноименных объектов, имеющих различное местоположение.

Библиография
1. Волостныя, станичныя, сельския, гминные правления и управления, а также полицейчкие станы всей России с обозначением места их нахождения. – Киев: Изд-во Т-ва Л.М. Фиш, 1913. – С. 130.
2. Рагулина М.В. Культурная география: теории, методы, региональный синтез. – Иркутск, 2004. – 171 с.
3. Голомидова М.В. Названия золотых приисков Урала как часть культурного капитала территории: лингвокультурологический аспект // Вестник КГУ им. Н.А. Некрасова. Т.21., №2, 2015. – С. 101-104.
4. Кальмина Л.В., Курас Л.В. Еврейские общины в Бурятии в кон. ХIХ – в нач. ХХ в. // Баргузин: страницы истории. (Матер. науч.-практ. конф. посвящ. 350-летию со дня основания Баргузина).-Вып.: 1. – Улан-Удэ, 1996.-С. 21-26
5. Кальмина Л.В. Черта оседлости как регламентирующий элемент жизни евреев Сибири [30-е гг. XIX-начало ХХ в.] // Проблемы истории и культурно-национального строительства в Республике Бурятия: Материалы Респ. науч.-практ. конф., посвящ. 75-летию образования Респ. Бурятия. – Улан-Удэ, 1998. – С. 208-213.
6. Земледельческая Сибирь // Известия ВСОИРГО. Т. XLI, 1910. – С. 143-158.
7. Кедров П.П. Баргузинская тайга. Изд-во: Паровая Типо-Литография П.И. Макушина, Томскъ, 1897. – 120 с.
8. НАРБ, Ф. 109, оп.1, д. 70, Л.21-21а
9. Телия В.Н. Вторичная номинация и её виды // Языковая номинация (виды наименований). М.: Наука, 1977.-С.129.
10. Полевой материал автора, 2018-2019 гг.
References
1. Volostnyya, stanichnyya, sel'skiya, gminnye pravleniya i upravleniya, a takzhe politseichkie stany vsei Rossii s oboznacheniem mesta ikh nakhozhdeniya. – Kiev: Izd-vo T-va L.M. Fish, 1913. – S. 130.
2. Ragulina M.V. Kul'turnaya geografiya: teorii, metody, regional'nyi sintez. – Irkutsk, 2004. – 171 s.
3. Golomidova M.V. Nazvaniya zolotykh priiskov Urala kak chast' kul'turnogo kapitala territorii: lingvokul'turologicheskii aspekt // Vestnik KGU im. N.A. Nekrasova. T.21., №2, 2015. – S. 101-104.
4. Kal'mina L.V., Kuras L.V. Evreiskie obshchiny v Buryatii v kon. KhIKh – v nach. KhKh v. // Barguzin: stranitsy istorii. (Mater. nauch.-prakt. konf. posvyashch. 350-letiyu so dnya osnovaniya Barguzina).-Vyp.: 1. – Ulan-Ude, 1996.-S. 21-26
5. Kal'mina L.V. Cherta osedlosti kak reglamentiruyushchii element zhizni evreev Sibiri [30-e gg. XIX-nachalo KhKh v.] // Problemy istorii i kul'turno-natsional'nogo stroitel'stva v Respublike Buryatiya: Materialy Resp. nauch.-prakt. konf., posvyashch. 75-letiyu obrazovaniya Resp. Buryatiya. – Ulan-Ude, 1998. – S. 208-213.
6. Zemledel'cheskaya Sibir' // Izvestiya VSOIRGO. T. XLI, 1910. – S. 143-158.
7. Kedrov P.P. Barguzinskaya taiga. Izd-vo: Parovaya Tipo-Litografiya P.I. Makushina, Tomsk'', 1897. – 120 s.
8. NARB, F. 109, op.1, d. 70, L.21-21a
9. Teliya V.N. Vtorichnaya nominatsiya i ee vidy // Yazykovaya nominatsiya (vidy naimenovanii). M.: Nauka, 1977.-S.129.
10. Polevoi material avtora, 2018-2019 gg.

Результаты процедуры рецензирования статьи

В связи с политикой двойного слепого рецензирования личность рецензента не раскрывается.
Со списком рецензентов издательства можно ознакомиться здесь.

История нашей страны – это путь поэтапного расширения ее пространства, охватывающегося сегодня территорию от Балтики до Дальнего Востока. Напомним, что начиная со второй половины XYI в. начинается трансформация мононационального Московского государства в многонациональное государство Российского, в котором взаимодействовали народы, народности и племена, находящиеся на разных уровнях хозяйственно-экономического развития и отличающихся языком, темпераментом, культурой, конфессиональной принадлежностью. Вообще освоение сибирских и дальневосточных земель является заслугой таких первопроходцев, как землемеры, ушкуйники, миссионеры, казаки, далеко не все имена которых остались в истории. Однако в отличие от Соединенных Штатов Америки в России не сложился такой литературный и киножанр, как вестерн, а ведь история освоения восточных земель не менее значима и интересна применимо к нашей стране, как история освоения североамериканского Дикого Запада. Сегодня внимание к российскому Дальнему Востоку отмечено на самом высшем государственном уровне: так, Президент Российской Федерации В.В. Путин отмечает, что «наша главная цель – создать на Дальнем Востоке комфортные условия для жизни людей, обеспечить им достойную работу и жилье, возможность качественного отдыха. Только решение этой задачи поможет прекратить отток людей. Отставание копилось годами и сегодня решение этих вопросов, устранения причин, по которым люди уезжают, требует принципиально новых кардинальных мер. Будем проводить эту работу и в рамках национальных проектов и, безусловно, в рамках Национальной программы развития Дальнего Востока, формирование которой идет сегодня».
Указанные обстоятельства определяют актуальность представленной на рецензирование статьи, предметом которой выступают названия золотых приисков Баргузинского округа во второй половине XIX – начале ХХ вв. Автор ставит своей задачей рассмотреть экономическое положение Баргузинского округа в рассматриваемый период, проанализировать топологические названия на его территории, а также определить их происхождение.
Работа основана на принципах историзма, объективности, анализа и синтеза, методологической базой исследования выступают системный подход, в основе которого находится рассмотрение объекта как целостного комплекса взаимосвязанных элементов, а также сравнительный метод.
Научная новизна исследования определяется самой постановкой темы: автор на основе различных источников стремится охарактеризовать топонимическую картину культурного ландшафта Баргузинского округа. Научная новизна исследования определяется также привлечением архивных документов и полевых материалов автора.
Рассматривая библиографический список статьи, как позитивный момент следует отметить его разносторонность: всего список литературы включает в себя 10 различных источников и исследований. Источниковую базу рецензируемой статьи представляют опубликованные справочные издания, а также архивные документы из фонда Национального архива Республики Бурятия, а также полевых исследований автора. Из используемых исследований укажем на работы М.В. Рагулина, Л.В. Кальминой, М.В. Голомидовой и других авторов, в которых рассматриваются различные аспекты культурной географии. Библиография статьи обладает важностью, как с научной, так и с просветительской точки зрения: после знакомства с ее текстом читатели могут обратиться к другим материалам по ее теме. На наш взгляд, комплексное использование различных источников и исследований позволило автору должным образом раскрыть поставленную тему.
Стиль написания статьи является научным, в то же время доступный для понимания не только специалистам, но и широкому кругу читателей, всех кто интересуется как историей России, в целом, так и культурным ландшафтом, в частности. Апелляция к оппонентам представлена в выявлении проблемы на уровне полученной информации, собранной автором в ходе работы над исследованием.
Структура работы отличается определенной логичностью и последовательностью, в ней можно выделить введение, основную часть и заключение. В начале автор определяет актуальность темы, показывает, что названия золотых приисков «наглядно отражают историю золотопромышленности и становление местного сообщества, социальных и культурных связей носителей языка, фиксируя события жизни». На основе изучения 285 наименований автор выделяет следующие типы базовые типы тематической номинации: «1) сконцентрированный на экономической характеристике объекта – оценивает финансово-экономическую характеристику объекта, 2) топографический – указывает ориентир на местоположение по отношению к другим объектам и ландшафтным особенностям территории, 3) социально-ономастический – по статусу и принадлежности, особенно названия относящиеся к царственным особам, 4) духовно-религиозная тема в названии отражала покровительство святых, «освящение» места деятельности с приуроченностью к датам «церковных» праздников или привязкой к близлежащим церковным объектам населенных пунктов, 5) эмоционально-образный - оценка качеств объекта, в том числе в приемах метафоризации, которая максимально экономно и просто создает яркий образ объекта, отражая эмотивное к нему, 6) общий хронологический – время создания объекта. В работе показано, что «в сопоставлении с документами XIX- нач. ХХ века динамика топонимов показывает типовые и редкостные топонимические модели, способствует пониманию эволюции топонимов и их прототипов, позволяет хронологизировать местоназвания и интерпретировать их происхождение, воссоздавая ситуацию в момент создания».
Главным выводом является то, что «названия золотых приисков наглядно отражают историю золотопромышленности и становление местного сообщества, социальных и культурных связей носителей языка, фиксируя события жизни».
Представленная на рецензирование статья посвящена актуальной теме, вызовет читательский интерес, а ее материалы и выводы могут быть использованы как в курсах лекций по истории России, так и в различных спецкурсах.
На наш взгляд, статья может быть рекомендована для публикации в журнале «Человек и культура».