О юридической безопасности в сфере трудовых отношений в свете общей теории правовой безопасности

Статья выполнена при поддержке Российского Фонда Фундаментальных Исследований (РФФИ), проект № 19-011-00083 А «Юридическая ответственность в механизме обеспечения национальной безопасности»

Введение

Прежде всего необходимо отметить особенности объекта данного исследования и обратить внимание на само название статьи. Так, в последние годы в науке активно развиваются два относительно новых научных направления. Во-первых, исследование национальной безопасности, в рамках которого интегрируются усилия специалистов в различных отраслях научного знания (юристов, экономистов, политологов, философов, социологов, управленцев, представителей технических наук и так далее). При этом национальная безопасность исследуется под своим углом зрения с учетом специфики предмета и метода той или иной науки, но, одновременно, активно используются достижения наиболее близких отраслей научного знания, так как национальная безопасность – это комплексная проблема. Во-вторых, исследование правовой, или юридической, безопасности, как составляющей части (разновидности) национальной безопасности. Научный поиск происходит как от общего к частному, так и от частного к общему. Так, появились работы, посвященные не только общетеоретическим проблемам правовой безопасности, но и исследования с учетом ее деления, как на основе отраслей права, так и в зависимости от отраслей законодательства.

Однако само направление правовой безопасности является настолько новым и актуальным, что до настоящего время не определена даже ее четкая научная дефиниция и признаки, что во многом предопределено сложностью данной категории, которая аккумулирует в себе различные правовые явления. Ведутся споры о таких ее базовых составляющих, как: принципы, цели, функции, средства обеспечения, роль отдельных правовых средств в механизме ее реализации. Проблема усложнена еще и тем, что юридическая безопасность обладает собственным механизмом, который в свою очередь выступает частью более глобального механизма национальной безопасности. Вместе с тем в структуре механизма юридической безопасности существуют отдельные самостоятельные блоки (механизмы), от функционирования которых зависит эффективное действие более глобального механизма. Иными словами, вся конструкция «национальная безопасность (включая ее отдельные виды) – правовая безопасность (как вид национальной безопасности) – отдельные виды правовой безопасности» представляет собой сложную систему, когда сбой в одном элементе или рассогласованность ее элементов приводят к потере управляемости различными социальными процессами, влияющими на национальную безопасность.

Из сказанного нами выше становится вполне понятным, что речь в статье будет идти, прежде всего, об одной из разновидностей юридической безопасности. Однако трудовому праву в этом плане, образно говоря, не совсем повезло с самой терминологией. Так, при употреблении термина «трудовая безопасность», который в полной мере не является юридическим, может складываться впечатление, что речь будет вестись о комплексе организационных, технических, управленческих, медицинских, санитарных и иных мер, которые обеспечивают безопасность выполнения работниками возложенных на них функций. Если же при определении объекта и предмета исследования употреблять понятие «трудо-правовая безопасность», то удвоение терминологии приводит к еще большему количеству вопросов. Кроме того, сам термин «трудо-правовая», когда его пытаются применить к различным категориям, а такие попытки имелись в юридической науке, не прижился в правовой теории. Проблема усложнена еще и спецификой самого трудового права, которое представляет собой симбиоз частных и публичных начал, а также материальных и процессуальных. Кроме того, нормами трудового права (в той части, где они не противоречат законодательству о государственной службе) регулируется и труд государственных служащих, который обладает своими существенными особенностями. В теории трудового и административного права отношения по поводу прохождения государственной или муниципальной службы принято называть не трудовыми, а служебными. Применительно же к особенностям предмета нашего исследования, поскольку нами рассматриваются только нормы, которые не противоречат трудовому законодательству, мы будем называть их трудовыми или, в зависимости от контекста, «служебно-трудовыми».

Другой аспект рассматриваемой проблемы заключается в том, что правовая безопасность исследуется учеными как составная часть (разновидность) национальной безопасности. В начале статьи мы только отметим, насколько приемлемо всю правовую безопасность считать составной частью безопасности национальной, и предположим, что правовая безопасность только отдельными своими блоками (разновидностями) входит в структуру национальной безопасности. Как покажет дальнейший анализ, в противном случае объектом любого противоправного деяния необходимо будет в конечном итоге считать национальную безопасность. Кроме того, в контексте данного исследования следует отметить, что понятия «правовая безопасность» и «юридическая безопасность» рассматриваются нами как синонимы. В основе разграничения данных понятий находятся дискуссии о «широкой» и «узкой» концепции права, которые, во-первых, не являются предметом нашего исследования, и, во-вторых, мы исходим из нормативной концепции правопонимания.

Основные характеристики правовой безопасности

Прежде чем приступить к определению юридической безопасности в сфере трудовых отношений необходимо выявить общие признаки правовой безопасности и дать ее понятие. Так, по мнению И.С. Лапаева юридическая безопасность - это «состояние обеспеченности (защищенности, гарантированности) и упорядоченности жизненно важных интересов субъектов права, связанное со вступлением их в сферу правовых отношений, обусловленное эффективным правотворчеством, единообразным правоприменением, стабильностью и правовой определенностью правоотношений, высокой правовой информированностью» [1. с. 9]. Хохлоев И.А. полагает, что «юридическая безопасность в условиях предотвращения и ликвидации чрезвычайных ситуаций представляет собой состояние защищенности жизненно важных интересов субъектов общественных отношений в области предотвращения и ликвидации чрезвычайных ситуаций, при котором указанные субъекты могут осуществлять свои права в полном объеме в соответствии с действующими нормативными правовыми актами, требовать от других субъектов права исполнения обязанностей, не опасаясь причинения вреда жизни, здоровью или имуществу, а также состояние, при котором, независимо от сложившихся неблагоприятных обстоятельств, действует механизм реализации права и механизм защиты основных прав и свобод человека и общества» ^{[2, с. 8]}. «Правовая безопасность личности является одним из видов безопасности личности и определяется как состояние защищенности жизненно важных ее интересов от внешних и внутренних угроз в сфере правовых отношений», - считает Т.Б. Тюрина ^{[3, с. 7]}. Автор исходит из необходимости определения правовой безопасности в двух взаимосвязанных аспектах. Во-первых, правовой безопасности как состояния, и во-вторых, как процесса обеспечения. Юридическая безопасность в виде состояния характеризуется отсутствием различных угроз, а также наличием легальных правовых средств, которыми можно нивелировать угрозы. Сам же процесс правовой безопасности уже предстает в виде действия (динамики) различных правовых средств, которые использует субъект для устранения угрозы ^{[3, с. 11]}.

Г.Г. Горшенков определяет юридическую безопасность с позиции «состояния правовой защищенности объекта при наличии необходимых ее правовых гарантий и юридического обеспечения нормальной жизнедеятельности» ^{[4, с. 11]}. В.А. Осипов предлагает рассматривать правовую безопасность с широких и узких позиций. По его мнению, «правовая безопасность в широком смысле характеризует состояние защищенности правовыми средствами различных сфер жизнедеятельности (государственной, политической, экономической, духовной-нравственной, информационной, экологической, социальной и др.), ибо обеспечение национальной безопасности в современных условиях невозможно без правового опосредования» ^{[5, с. 7]}. В узком значении она (юридическая безопасность) определятся через категорию защищенности самой правовой системы общества при помощи юридических средств, основанное на правовой регламентации ^{[5, с 8]}.

В.А. Осипов не первый исследователь, кто предлагает рассматривать юридическую безопасность в узком и широком значении. Так, по мнению А.Ф. Галузина, «в широком значении она представляет собой защищенность правовой системы, а в ее рамках права, законодательства и других элементов от опасностей и угроз правового характера, правовые средства обеспечения всех видов безопасности (экономической, политической, природно-техногенной и др.), в узком смысле – это деятельность по предотвращению и минимизации правовых опасностей и угроз как в процессе создания закона, правовой нормы, так и в процессе правоприменения» ^{[6, 41]}. В другой работе автор, развивая свою концепцию отмечает: «Правовая безопасность как самостоятельный вид безопасности – это защищенность нормативных правовых актов и правоприменения от «правовых» и юридических опасностей, определяющая правовое качество обеспечения и обеспеченных видов социальной безопасности посредством лишенных опасностей законодательства и правоприменения» ^{[7, с. 34]}. Особенностью позиции А.Ф. Галузина является определение правовой безопасности от обратной, а скорее всего и парной категории – правовой опасности.

И.Н. Сенякин при определении правовой безопасности делает акцент на человеке, его правах и свободах как высшей ценности. Именно этим и объясняется его позиция, заключающаяся в определении «правовой безопасности как способах и условиях «обеспечивающих всестороннюю защищенность и гарантированность гражданско-правового состояния человека в обществе» ^{[8, с. 106]}. Относительно данной позиции считаем необходимым отметить, что она была сформирована автором еще в 1996 году, когда понятие правовой безопасности было практически не разработанным и во многом, наряду с концепцией Б.В. Дрейшева, послужила толчком для дальнейших исследований.

Другие исследователи дают лаконичные определения понятия правовой безопасности. Например, по мнению А.А. Тер-Акопова, она представляет собой «состояние юридической защищенности жизненно важных интересов личности (общества и государства) от внешних и внутренних угроз» ^{[9, с. 13]}. Не менее краток Б.В. Дрейшев, который один из первых поставил вопрос о необходимости исследования категории «юридическая безопасность». Так, им указывается: «под правовой безопасностью следует понимать состояние защищенности правовой системы» ^{[10, с. 11]}. Аналогично рассматривает правовую безопасность А.С. Шабуров, который пишет, что «правовая безопасность – безопасность самого права. Это защищенность самой правовой системы» ^{[11, с. 25]}. Краткость трактовки юридической безопасности предопределена самой необходимостью защиты от различных видов угроз. При этом действие правовой системы взаимосвязано с национальными интересами и основано на регулировании и охране общественных отношений как взаимообусловленного процесса, так как невозможно регулировать не охраняя, как и сложно представить себе охрану, которая бы не предполагала регулирования. В.В. Мамонов, как и другие исследователи, определяет категорию «юридическая безопасность» через понятие «состояние», но сужает ее до защищенности самой системы права, а не правовой системы общества, связывая данное понятие исключительно потенциальными нарушениями, совершаемыми органами государственной власти ^{[12, с. 4]}. А.А. Фомин в своей концепции юридической безопасности основной акцент делает на состоянии «правовой гарантированности (защищенности) интересов субъектов правовых отношений от негативных воздействий (или юридических факторов риска)» ^{[13, с. 59]}.

Итак, несмотря на наличие разнообразных концепций и подходов к правовой безопасности, авторы, раскрывая ее характеристики, используют такие понятия, как: «состояние защищенности»; «угроза»; «правовые средства», «интересы», что во многом сближает их. Юридическая безопасность рассматривается как в статическом, так и в динамическом состоянии. Объектами правовой безопасности называют правовую систему в целом, а также такие ее элементы, как система права, система законодательства. При этом специально указывается на жизненно важные интересы общества, личности, государства. Понимая, что категория «жизненно важные интересы» общества, государства и личности предельно расплывчаты, авторы предлагают ограничивать ее указанием на основные жизненно важные интересы.

Одновременно наметилась и тенденция к выделению двух направлений в понимании юридической безопасности. Во-первых, ее рассматривают как состояние наличия гарантий прав и законных интересов участников правоотношений, создаваемое правовыми методами, в результате чего обеспечивается безопасность субъектов права в различных сферах (экологической, финансовой, военной и так далее). Во-вторых, под ней понимают особое состояние защищенности правовой системы общества посредством права, правотворчества и правоприменения, то есть исключительно правовыми способами от угроз правового характера. При этом к угрозам правового характера относят неопределённость законодательства, различные дефекты правовых норм, отсутствие должной правовой регламентации общественных отношений, правоприменительные ошибки, как умышленные, так и сделанные в результате низкой квалификации субъектов, и так далее.

Думается, что оба подхода не исключают друг друга, но первый более всего тяготеет к понятию «правовая регламентация национальной безопасности». В этом смысле можно согласиться с В.В. Данилейко в том, что «правовая основа обеспечения национальной безопасности в теоретическом смысле – это совокупность различающихся по юридической силе и относящихся в различным отраслям права норм, отражающих существо процессов, происходящих в сфере обеспечения национальной безопасности, составляющих единую систему, способствующую совершенствованию механизма правового регулирования конкретных видов национальной безопасности» ^{[14, с. 12]}. В указанном контексте интересно и мнение В.Л. Райгородского, отмечающего, что «институционализация права в качестве способа обеспечения национальной безопасности, трактуемой как единство состояний защищенности интересов личности, общества и государства, ограничена совокупностью действующих правовых норм, выход за пределы которых субъекта права с необходимостью квалифицируется как угроза национальной безопасности. Поэтому правовые средства обеспечения национальной безопасности преследуют двоякую цель: эффективное функционирование действующего правового поля и реализация его нормативных возможностей в пределах сложившегося международного и национального правового порядка; выработка новых правовых норм в целях адекватной защиты интересов личности, общества и государства» ^{[15, с. 16]}. Думается, что между двумя подходами необходимо выделять оптимальную «золотую середину», которая не позволила бы явлению правовой безопасности превратиться в беспредельно широкое понятие. Ввиду глобального регулирования общественных отношений, проникновения права во все большее количество сфер жизнедеятельности государственно-организованного общества постоянно происходит и правовая институционализация безопасности, как таковой, и национальной, в частности, в рамках которой, в свою очередь, существует особый блок юридической безопасности.

Возвращаясь к двум основным подходам в определении юридической безопасности, следует отметить, что они, хотя и не исключают друг друга, обладают рядом недостатков. Так, в рамках первого подхода на первый план выдвигается институциональный аспект, но при этом четко не отграничиваются сами формализованные правовые средства, составляющие нормативное ядро правовой безопасности, от иных правовых средств, которые либо вообще к ней не относятся, либо только участвуют в самом процессе реализации национальной правовой безопасности. Проблема четкого отграничения одних правовых средств от других (не имеющих отношения к правовой безопасности) усложнена и изменчивостью явления более высокого порядка – национальной безопасностью с ее приоритетами. К недостаткам второго подхода следует отнести отсутствие учета содержательной стороны правовой безопасности, так как при тоталитарном режиме или излишней зарегламентированности общественных отношений правовые средства могут не обеспечивать юридическую безопасность.

На основе изложенного можно выделить наиболее общие признаки правовой безопасности, а именно: формализация в правовых нормах различного уровня основных ценностей национальной безопасности и угроз; упорядочивание взаимодействия социальных субъектов при помощи властного регулятора – права, посредством которого и создаются (институционализируются) модели такого взаимодействия; прямое или опосредованное участие в отношениях юридической безопасности государства; высокий уровень развитости правоотношений в обществе.

Исходя из общих признаков правовой безопасности можно определить ее частные характеристики, которые в большей степени относятся к юридической безопасности как объекту правообеспечительной деятельности, так как правовая безопасность – это не только статическое явление, а процесс, в рамках которого устраняются угрозы. При всей важности институционального аспекта правовой безопасности принятие еще одного закона или подзаконного акта само по себе ничего не решает, так как необходимы механизмы его реализации и корректировки, в случае наличия в нем различного рода правовых дефектов. Кроме того, суть не в количестве нормативных правовых актов (по данным некоторых исследователей национальная безопасность регулируется более чем четырьмя тысячью различных по юридической силе НПА, основной массив которых представлен в виде подзаконных актов). Основным недостатком всех НПА, регулирующих данную сферу является отсутствие системности. Итак, обеспечение юридической безопасности складывается в двух основных сферах: правотворческой и правореализационной, ввиду чего можно утверждать о наличии в правовой безопасности двух ее составляющих. Во-первых, это правотворческая составляющая, результатом которой является качественный нормативный правовой акт, институционализирующий национальную безопасность. Во-вторых, - правореализационная, в рамках которой происходит экстраполяция и воплощение в реальную действительность результата достигнутого в рамках правотворческого процесса.

Определяя специфические черты юридической безопасности необходимо указать также и на ряд ее других характеристик. Так, она предстает в виде особого свойства правовой системы, состояния личности, общества и государства. В ней закреплены идеи, на основе которых определяется сущность права, его развитие и предназначение. Далее, «юридическая безопасность с функциональной точки зрения – это и определённая деятельность, форма целенаправленной активности некоторых субъектов, связанная с правом, юридической сферой» ^{[16, с. 59]}. Другой чертой юридической безопасности является ее распространение как на объекты защиты, так и на сами источники опасностей в той или иной сфере. Особо следует подчеркнуть распространение защищенности не на все интересы, а только на наиболее жизненно важные. При этом мы понимаем оценочность и некоторую «резиновость» понятия «основные жизненно важные интересы личности…», в связи с чем остановимся на данной проблеме несколько позже.

Еще одной характеристикой правовой безопасности являются ее количественные и качественные показатели, связанные с тем правовым полем, жизненным пространством (являющимся защищённым), в котором реализуются интересы субъектов права. Еще раз следует подчеркнуть, что в содержание юридической безопасности входит состояние правовой защищенности, которая сама в свою очередь является сложной категорией, включающей: восстановление общественных отношений; пресечение и предупреждение различных правонарушений и объективно-противоправных деяний; кару правонарушителя; юридические меры защиты; меры юридической ответственности. При этом защищенность органически складывается из институционального и правореализационного блоков. Институциональная составляющая правовой безопасности включает институт юридической ответственности; институт мер защиты; институт мер безопасности (в его узком понимании); вспомогательные институты, которые приводят в действие нормы материального права и так далее. Иными словами – это особый охранительный блок правовых норм в системе права.

Следующая характеристика правовой безопасности связана со стабильностью правовой системы, в особенности таких ее элементов, как система права и система законодательства. Бесконечное внесение изменений в нормативные правовые акты, которые не обусловлены объективными процессами в общественных отношениях, принятие огромного количества подзаконных актов, слабо связанных как между собой, так и с нормативными правовыми актами более высокого уровня, негативным образом влияют на правовую безопасность. Стабильность правовой системы невозможна и без единообразного процесса правореализации, единства законности, толкования различными субъектами общественных отношений.

В юридической литературе также отмечают взаимосвязь правовой безопасности с государственной политикой, в целом, и правовой, в частности. Мы не вторгаемся в дискуссию о соотношении права и политики – это предмет отдельного исследования, точнее вечной дискуссии. Отметим только, что проводимая государством политика не должна преследовать сиюминутные цели. Она должна основываться на истинных, а не ложных целях. В ее основе должны находиться ценности, которые органически вытекают их самобытности нации, исторических, культурных и религиозных традиций. В ней не должна присутствовать увлеченность западными идеалами, которые могут нанести непоправимый вред правовой безопасности. В этом смысле если рассуждать на тему извечной триады: личность – общество – государство, то уместнее всего говорить о разумном сочетании их интересов, а не о примате возведенных в Абсолют прав человека по отношению ко всему иному (и тем более права на уровне единичного, конкретного человека). И как показывает практика: «западничество» с его идеалами не приживается уже в течении нескольких десятилетий в российском обществе, а в его крайнем понимании (и практической реализации) наносит больше вреда, нежели пользы правовой безопасности. Еще раз подчеркнем, что национальная безопасность в целом потому и называется национальной, что основывается на интересах нации, которые возникли не на пустом месте, а обусловлены всем ходом общественного развития того или иного государственно-организованного общества. Примечательно, что в числе принципов обеспечения транспортной безопасности законодатель называет именно «соблюдение баланса интересов личности, общества и государства» (п. 3 ч. 1 ст. 3 ФЗ РФ от 9 февраля 2007 года № 16-ФЗ «О транспортной безопасности») ^[17].

Ранее мы, как и иные исследователи, указывали, что важной чертой правовой безопасности выступает защищенность именно основных жизненно важных интересов личности общества и государства. В этом контексте необходимо обратиться к поставленному нами в самом начале статьи предположению о том, что правовая безопасность только своей определенной частью входит в содержание национальной безопасности. Такая постановка вопроса обусловлена тем, что правом опосредовано большинство сфер жизнедеятельности общества и различные разновидности безопасности. В «Стратегии национальной безопасности», утвержденной Указом Президента РФ от 31 декабря 2015 года № 683 ^[18], отмечается, что «национальная безопасность включает в себя оборону страны и все виды безопасности, предусмотренные Конституцией Российской Федерации и законодательством Российской Федерации, прежде всего государственную, общественную, информационную, экологическую, экономическую, транспортную, энергетическую безопасность, безопасность личности». Таким образом, Стратегия формулировками «все виды безопасности», «иным законодательством» фактически делает перечень видов национальной безопасности открытым, порождая правовую неопределенность. Ввиду чего в юридической науке стали писать о продовольственной, образовательной, религиозной, культурной безопасности как о видах национальной.

Если исходить из указанного тезиса, то неизбежно можно сделать вывод, что и правовая безопасность во всех данных сферах – это разновидность безопасности национальной. К такому заключению исследователи приходят в результате анализа как «Стратегии национальной безопасности РФ», так и иных нормативных правовых актов, в которых различные виды безопасности относят к национальной, например, Указ Президента РФ от 30 января 2010 г. № 120 «Об утверждении Доктрины продовольственной безопасности РФ» ^[19]; Распоряжение Правительства РФ от 22 ноября 2008 г. № 1734 «Транспортная стратегия Российской Федерации на период до 2030 года» ^[20] и другие. Экономика, экономический рост в Стратегии национальной безопасности названы национальными приоритетами и интересами, а угрозами качеству жизни – неблагоприятную тенденцию развития экономики, отставание в технологическом прогрессе. В числе угроз экономическому росту в обобщенном виде называются различные виды экономических правонарушений. Если обратиться к уровню единичного, например, конкретного посягательства на собственность гражданина или юридического лица (посягательства на собственность, являющуюся основой всей экономической деятельности, – это правонарушения в сфере экономики), и учитывая, что в нормативном определении национальной безопасности присутствует формулировка «состояние защищенности личности, общества и государства от внутренних и внешних угроз, при котором обеспечиваются реализация конституционных прав и свобод граждан…», то можно прийти к выводу, что подобное посягательство является правонарушением против национальной безопасности. Безусловно, что такое правонарушение подрывает правовую безопасность конкретного субъекта, но вряд ли ее можно рассматривать в качестве посягательства на национальную безопасность.

Нельзя не отметить, что в существующих исследованиях предпринимались попытки сузить понятие правовой безопасности как разновидности безопасности национальной. Так, С.Ю. Чапиков по данному поводу отмечает: «что касается правовой безопасности, то конечно же, в методологическом плане можно говорить о выделении в качестве вида национальной безопасности нормативно-правовой безопасности, имея ввиду, что любые существенные противоречия в системе нормативно-правового регулирования создают угрозы интересам общества, личности, государства. В данном случае речь идет не о том, что право выступает «инструментом» обеспечения национальной безопасности, а о том, что сфера правового регулирования сама по себе заслуживает принятия мер, направленных на обеспечение безопасности общества в целом» ^{[21, с. 171]}. С такой позицией сложно согласиться по нескольким основаниям. Во-первых, с одной стороны автор сужает понятие до противоречий в системе нормативно-правового регулирования, однако, как нами показано ранее, угрозами правовой безопасности выступают не только противоречия. Во-вторых, сузив данное понятие, он буквально в следующем суждении необоснованно расширяет его указанием на меры, которые направлены на обеспечение безопасности общества в целом. Однако нельзя согласиться и с мнением А.С. Шабурова, полагающего, что вся правовая безопасность в целом выступает разновидностью национальной безопасности ^[22]. В этом аспекте следует согласиться с мнением С.Ю. Чапикова, что необходимо разграничивать правовую безопасность как разновидность национальной безопасности от правового опосредования различных сфер безопасности при помощи норм права.

При определении критериев, на основе которых тот или иной блок (часть) правовой безопасности будет входить в структуру национальной безопасности, необходимо исходить из ряда факторов, которые необходимо выявлять, в том числе, и с помощью методов других наук (не являющихся юридическими). В противном случае попытки выявить в правовой безопасности ту часть, которую можно определить как правовую безопасность, являющуюся разновидностью национальной безопасности, будут носить умозрительный характер.

Мы можем в настоящем исследовании только обозначить данные критерии, на основе которых необходимо приходить к подобного рода выводам. Во-первых, они должны быть основаны на различного рода статистических данных, а также экспертных оценках о латентной правонарушаемости. На их основе и показывается, насколько те или иные процессы являются глобальными и угрожают определенному виду национальной безопасности. В противном случае, рассматривая безопасность личности, а она называется в качестве разновидности национальной безопасности, можно прийти к выводу, что совокупность правонарушений в виде клеветы и оскорблений угрожает национальной безопасности. Во-вторых, необходимо учитывать, что и отдельные угрозы правового характера (иногда даже единичные) в регулировании критических инфраструктур потенциально опасной деятельности могут привести к катастрофическим последствиям для целых городов, регионов, затрагивать безопасность значительного количества граждан. В-третьих, необходимо принимать во внимание и основополагающие международные нормативные правовые акты, противодействующие таким негативным явлениям, как терроризм, экстремизм, работорговля, отмывание денег и др. В данном аспекте даже отдельное посягательство и нарушение единичного запрета или его недостаточную правовую регламентацию следует рассматривать как посягательство, непосредственно направленное на национальную безопасность и правовую безопасность как разновидность национальной безопасности.

Из изложенного также вытекает вывод, что понятия «правовая безопасность» и «правовая безопасность как вид национальной безопасности» не являются идентичными. Правовая безопасность как вид национальной безопасности – это часть общей правовой безопасности. Причем можно назвать ее системообразующим ядром всей правовой безопасности. Это явление не статическое, а динамическое, постоянно трансформирующееся, обусловленное появлением новых видов угроз и изменением существующих.

Правовая безопасность в сфере трудовых отношений

Для определения основных характеристик правовой безопасности необходимо обратиться к анализу Трудового кодекса РФ, с целью выявления закрепления в нем в той или иной форме основных категорий, которые используются в теории национальной безопасности. Прежде всего, мы подразумеваем такие понятия, как: «безопасность»; «угроза»; «защита» и, естественно, «национальная безопасность». Применение к ТК РФ контекстного поиска по правовой системе «Консультант+» показывает, что термин «безопасность» в различных его вариациях и значениях в сочетании с другими терминами, а также в составе различных правовых понятий употребляется в нем не менее 63 раз (далее по тексту при употреблении номера статьи без указания аббревиатуры нормативного правового акта имеется ввиду Трудовой кодекс РФ).

Одним из принципов трудового права выступает «безопасность труда» (ст. 2). Безопасность закрепляется в содержании другого принципа в аспекте различных ограничений, которые не относятся к дискриминации труда, если «предусмотрены, в целях обеспечения национальной безопасности» (ст. 3). Безопасность труда, будучи одним из принципов трудового права, ввиду особой юридической природы самих принципов в дальнейшем многократно конкретизируется в других статьях анализируемого нормативного правового акта. Так, она выступает: одной из обязанностей работника и работодателя (ст. 21, 22); обязательством работодателя, которое включается в коллективный договор (ст. 41); требованием обеспечения личной безопасности при обработке персональных данных (ст. 86); требованием при обеспечении нормальных условий работы для выполнения норм выработки (ст. 163). Безопасность труда рассматривается также в качестве: одного из направлений государственной политики в области охраны труда (ст. 210); совокупности обязанностей работодателя по обеспечению безопасных условий труда (ст. 212); одного из государственных направлений управления (ст. 216); права на обучения безопасным методам и приемам труда (ст. 219); принципа деятельности федеральной инспекции труда (ст. 355). На нарушения безопасности труда указывается в основаниях отстранения от работы некоторых категорий работников (ст. 330.4).

Ввиду разнообразия трудовой деятельности, которая пронизывает различные сферы экономики и многообразные виды производств, ТК РФ в качестве органов, осуществляющих надзор за безопасностью труда, называет не только инспекцию по охране труда, но и ряд других органов, осуществляющих надзорную деятельность: федеральный государственный надзор в области промышленной безопасности (ст. 366); федеральный государственный энергетический надзор (ст. 367); федеральный государственный санитарно-эпидемиологический надзор (ст. 368); государственный надзор за соблюдением требований ядерной и радиационной безопасности (ст. 369). Трудовой кодекс дает нормативное определение «безопасные условия труда», под которыми понимаются «условия труда, при которых воздействие на работающих вредных и (или) опасных производственных факторов исключено либо уровни их воздействия не превышают установленных нормативных нормативов (ст. 209).

Понятие «национальная безопасность» в Трудовом кодексе встречается значительно реже. Так, ст. 412-413 регламентируется запрет забастовок в периоды введения чрезвычайного положения, а также в органах и организациях, чья деятельность связана с обеспечением национальной безопасности и с работами, установление которых может повлечь негативные последствия в критических инфраструктурах, повлиять на безопасность других людей, создавать угрозу их жизни и здоровью и так далее. О национальной безопасности говорится в контексте ее обеспечения посредством установления запретов прекращать некоторые виды работ. О ней упоминается также при установлении исключений из понятия «дискриминации в сфере труда» (ч. 2 ст. 3).

Термином «угроза» ТК РФ оперирует в контексте определения принудительного труда и его запрета (ст. 4). Сообщение об угрозе жизни и здоровью, сохранности имущества работодателя входит в число обязанностей работников (ст. 214). Основанием введения режима ограниченного рабочего времени может являться угроза массового увольнения (ст. 74). Создание реальной угрозы для жизни и здоровья людей - основание для расторжения трудового договора по инициативе работодателя (ст. 81). Персональные данные могут быть переданы работодателем для предотвращения угрозы жизни здоровью и при наличии иных обстоятельств (ст. 88).

Различные виды угроз называются в качестве юридических фактов, предоставляющих возможности к сверхурочным работам (ст. 74, 99). Угроза массового увольнения - это основание для принятия работодателем тех или иных правовых, управленческих и организационных мер, направленных на ее предотвращение (ст. 180). Различные виды угроз определяются как основания для: отстранения от работы работников, занятых на подземных работах (ст. 330.4); проведения внеплановой проверки инспекцией по охране труда или иным органом (ст. 360); самозащиты работником своих трудовых прав (ст. 379); запрета проведения забастовок (413). В контексте защиты от различных видов угроз говорится в главе 58 ТК РФ (защита трудовых прав и законных интересов работников профессиональными союзами).

Употребление понятия «защита» начинается со ст. 1, устанавливающей защиту прав и интересов работников и работодателей в качестве одной из целей трудового законодательства (ст. 1). Кроме того, она входит в число основных принципов правового регулирования трудовых отношений в виде: защиты от безработицы; обеспечения права работников и работодателей на объединение для защиты своих прав и законных интересов; обеспечения права каждого на защиту его трудовых прав, включая судебную защиту; обеспечения права работников на защиту своего достоинства в период трудовой деятельности (ст. 2). Вполне понятно, что, закрепив защиту в виде универсальной и предельно обобщенной категории в числе целей и принципов трудового права, законодатель в других статьях ТК РФ конкретизирует ее применительно к конкретным правам и различным видам опасностей. Кроме того, некоторые главы и разделы специально посвящены отдельным разновидностям защиты: глава 14 (защита персональных данных); раздел XIII (защита трудовых прав и свобод…); глава 58 (защита трудовых прав и законных интересов работников профессиональными союзами). Кроме того, понятие защиты здесь употребляется в контексте защиты от различных видов угроз, в том числе и правовыми средствами.

Если обратиться к «Стратегии национальной безопасности», в большей степени о труде и трудовых отношениях говорится в разделе, посвященном качеству жизни, которое в свою очередь названо в числе приоритетных национальных интересов и стратегических национальных приоритетов. Так, в Стратегии отмечается: «повышение качества жизни граждан гарантируется …за счет создания благоприятных условий качества труда, его достойной оплаты, поддержки социально значимой трудовой занятости» (п. 52). В целях противодействия угрозам качеству жизни органы государственной власти обеспечивают поддержку трудовой занятости, контроль со соблюдением трудовых права, совершенствуют систему защиты от безработицы и создают условия для вовлечения в трудовую деятельность лиц с ограниченными физическими возможностями (п. 53). В разделе, посвященном экономическому росту, указывается, что важнейшими факторами обеспечения экономической безопасности является повышение производительности труда (п. 58); развитие рынка труда (п. 59). Для противодействия угрозам экономической безопасности реализуется государственная социально-экономическая политика, которая, в частности, включает: сокращение неформальной занятости и легализацию трудовых отношений; обеспечение баланса интересов коренного населения и трудовых мигрантов, в том числе иностранных граждан; обоснованное территориальное распределение трудовых мигрантов исходя из потребностей регионов в трудовых ресурсах (п. 61). Далее о труде говорится в аспекте интеграции трудовых ресурсов в рамках Евразийского экономического союза (п. 62), а также в аспекте традиционных российских духовно-нравственных ценностей (п. 78).

Сопоставление ряда положений стратегии национальной безопасности, а именно указание в п. 6 на основные ее разновидности (которые ранее мы уже приводили), а также с учетом того, что трудовые правоотношения пронизывают различные сферы деятельности, можно утверждать, что безопасность в сфере трудовых правоотношений входит составной частью в содержание экономической, государственной, общественной, энергетической и других видов национальной безопасности. Труд в соответствующих сферах урегулирован, в том числе, и нормами трудового и служебного законодательства.

В данном случае мы не вступаем в теоретический спор о разграничении трудовых и служебных правоотношений и о том, как соотносятся служебные и трудовые отношения между собой и с государственно- управленческими отношениями. Вполне понятно, что и сами властные государственно-управленческие отношения не могут осуществляться вне трудовой деятельности конкретных государственных служащих, но вопрос о том, что они исходят еще и от государственных органов (юридических лиц), не входит в предмет нашего исследования.

Мы неслучайно обратили внимание на особенности труда государственных и муниципальных служащих, поскольку их служебно-трудовая деятельность урегулирована нормами различных отраслей права и непосредственно связана с обеспечением различных видов национальной безопасности, реализацией разнообразных положений, закрепленных в Стратегии национальной безопасности и в иных нормативных правовых актах. Именно государственными служащими, на основе возложенных на них обязанностей, осуществляется контрольная, надзорная и иная правоохранительная деятельность. Различные категории государственных служащих непосредственно реализуют государственную, военную, антитеррористическую, антинаркотическую, транспортную и иные разновидности безопасности. Реализация ими данных видов национальной безопасности происходит на основе большого массива нормативных правовых актов, которые собственно не составляют предмет трудового и служебного права, но они создают основу правовой безопасности. В дальнейшем изложенные в них права, обязанности, запреты и иные правовые средства находят свое отражение в должностных инструкциях, служебных контрактах, а также в различных обобщенных формулировках, составляющих основу служебного законодательства. В частности, обязанности «соблюдать Конституцию Российской Федерации, федеральные конституционные законы…»; «не разглашать сведения, составляющие государственную тайну»; «исполнять должностные обязанности в соответствии с регламентом» и так далее входят в основу правового статуса государственных и муниципальных служащих ^{[23, 24, 25 и др.]}. Следует отметить, что и сам приоритет прав и свобод человека и гражданина выступает первым принципом гражданской службы (п. 1 ст. 4). Во-вторых, сами государственные и муниципальные служащие выступают субъектами, нуждающимися в правовой защите, без наличия которой невозможно должное выполнение возложенных на них функций.

Так, если проанализировать ФЗ РФ «О государственной гражданской службе» на предмет закрепления в нем базовых категорий, составляющих правовую безопасность, то в числе принципов государственной гражданской службы называется «защищенность гражданских служащих от неправомерного вмешательства в их профессиональную служебную деятельность» (п. 8 ст. 4). В числе основных прав гражданских служащих законодатель указывает: право на защиту сведений о гражданском служащим; своих прав и законных интересов на гражданской службе, включая обжалование в суд их нарушения; право на государственную защиту своих жизни и здоровья, жизни и здоровья членов семьи, а также принадлежащего ему имущества (ст. 14); право на защиту персональных данных. В ст. 52 перечисляется широкий спектр основных государственных гарантий, которые осуществляются в целях обеспечения правовой и социальной защищенности гражданских служащих.

Относительно правовой безопасности государственных служащих, как носителей особого правового статуса, однозначно можно утверждать, что она выступает составной частью национальной безопасности и требует дальнейшей разработки и совершенствования. Без постановки вопроса именно таким образом сложно представить должную реализацию любого вида национальной безопасности. В противном случае они (государственные служащие) не смогут должным образом осуществлять возложенные на них функции. И, несмотря на наличие утверждений в литературе, а также и в самой Стратегии национальной безопасности, что последняя может осуществляться различными институтами гражданского общества, посредством государственно-частного партнерства, а также гражданами, следует учитывать, что это, прежде всего, вспомогательные субъекты, необходимые в большей степени как институт контроля за самими государственными служащими и органами государственной власти, входящие в существующую систему сдержек и противовесов. Тем более, следует признать, что гражданское общество у нас находится в состоянии становления.

Вернемся вновь к базовым категориям правовой безопасности, которые закреплены в ТК РФ, и, прежде всего, к правовому обеспечению безопасности труда. Требования по безопасности труда существуют и у офисных работников (показатели освещенности, шумности, температурного режима и так далее), они распространяются и на обычных продавцов-консультантов, которые обладают в равной степени правами и обязанностями, закрепленными в Трудовом кодексе. Однако, применительно к трудовым отношениям в подобного рода сферах, уместно ли ставить вопрос, что правовая безопасность является здесь разновидностью национальной безопасности? Думается, что нет, хотя это - безусловно составная часть обычной правовой безопасности, но именно та часть, которая не относится к национальной.

Сферы правовой безопасности в трудовых отношениях можно определить, исходя из анализа ряда запретов. Так, в статье 142 ТК РФ устанавливается ответственность работодателя за нарушение сроков выплаты заработной платы, а также право работника приостановить работу на период до выплаты задержанной суммы. Вместе с тем, Трудовой кодекс определяет виды работ, перечень организаций (учреждений), в которых не допускается приостановление работы. Анализ видов работ (аварийно-спасательные, противопожарные, по ликвидации стихийных бедствий и др.) и видов организаций (Вооруженные Силы РФ, военные формирования, государственные органы и др.) показывает, что правовая безопасность в данных сферах выступает частью национальной безопасности. Запрет приостановления различных видов работ распространяется также на работников, в трудовые обязанности которых входит обеспечение жизнедеятельности населения. И здесь однозначно можно утверждать о правовой безопасности как разновидности национальной безопасности. Такой вывод также вытекает и из анализа ст. 413 ТК РФ (незаконные забастовки), когда законодатель указывает виды организации (учреждений), в которых устанавливается полный запрет на проведение забастовок.

Очертить правовую безопасность в сфере трудовых отношений именно как разновидности национальной безопасности можно и на основе специальных по отношению к ТК РФ нормативных правовых актов, которыми регулируются виды дисциплины в особо важных сферах, при производстве работ с объектами, являющимися источниками повышенной общественной опасности. В числе таких нормативных правовых актов следует указать: Постановление Правительства РФ от 22 сентября 2000 года «Об утверждении Устава о дисциплине экипажей судов обеспечения Военно-Морского Флота ^[26]; Постановление Правительства РФ от 25 августа 1992 года № 621 «Об утверждении Положения о дисциплине работников железнодорожного транспорта Российской Федерации» ^[27]; Постановление Правительства РФ от 11 октября 1993 года № 621 «О распространении действия Положения о дисциплине работников железнодорожного транспорта Российской Федерации, утвержденного Постановлением Правительства Российской Федерации от 25 августа 1992 года № 621» на работников метрополитена» ^[28]; Федеральный закон от 8 марта 2011 года № 35-ФЗ «Устав о дисциплине работников организаций, эксплуатирующих особо радиционно опасные и ядерно опасные производства и объекты в области использования атомной энергии» ^[29].

О безопасности в сфере трудовых отношений как разновидности национальной безопасности можно судить, исходя из определения дискриминации труда. Так, в ТК РФ отмечается, что не является дискриминацией установление различий, предпочтений, а также ограничение прав работников «в целях обеспечения национальной безопасности» (ст. 3). В развитие Стратегии национальной безопасности, а также законоположения ТК РФ о необходимости «поддержания оптимального баланса трудовых ресурсов, содействия в приоритетном порядке трудоустройству граждан» (ст. 3) принят Указ Президента РФ от 31 октября 2018 года № 622 «О концепции государственной миграционной политики Российской Федерации на 2019-2025 годы». Несмотря на то, что концепция непосредственно не регулирует трудовые отношения, она направлена на их глобальную стабилизацию и развитие, а также перераспределение человеческих трудовых ресурсов, стимулирование создания рабочих мест и так далее. В качестве одной из ее целей выступает защита национального рынка труда (п. 14). Для реализации указанной цели вырабатываются основные направления миграционной политики, среди которых мы выделим только те, которые непосредственно связаны с осуществлением трудовой деятельности. Так, к ним можно отнести следующие направления: «получения права на пребывание (проживание) в Российской Федерации, в том числе в целях осуществления трудовой деятельности; повышение эффективности мер регулирования численности привлекаемых иностранных работников, в том числе исходя из реальной ситуации на российском рынке труда и тенденций ее изменения с учетом потребностей экономики Российской Федерации и интересов ее граждан (п. 23); совершенствование правовой основы осуществления трудовой деятельности на территории РФ». Отдельно следует отметить совершенствование государственного контроля за осуществлением трудовой деятельности мигрантов; обеспечение эффективного контроля за соблюдением требований трудового законодательства; обеспечение мероприятий, направленных на выявление и пресечение торговли людьми, использования принудительного труда» (п. 23-26).

Если вновь обратиться к анализу дискриминации труда, и связанного с ним запрета принудительного труда (ст. 3-4 ТК РФ), то в понятии запрещения дискриминации труда конкретизируются конституционный принцип «равенства прав и свобод человека и гражданина» (ст. 19) и положения ряда основополагающих международных нормативных правовых актов, что, ввиду их общепризнанности и базовости, безусловно составляют сферу правовой безопасности как разновидности национальной безопасности. Законодатель определяет принудительный труд как «выполнение работы под угрозой применения какого-либо наказания (насильственного воздействия), в том числе: в целях поддержания трудовой дисциплины; в качестве меры ответственности за участие в забастовке; в качестве средства мобилизации и использования рабочей силы для нужд экономического развития» и так далее.

Вместе с тем правовая безопасность в сфере трудовых отношений как разновидность национальной безопасности характеризуется не только совокупностью тех или иных запретов, но и рядом исключений из запретов. Так, вместе с видами принудительного труда законодатель устанавливает и перечень исключений, которые не относятся к принудительному труду (ст. 4). Мы не будем перечислять все виды исключений, а только укажем, что данные виды работ (кроме обусловленных уголовным наказанием) осуществляются специальными субъектами трудового права, чья служебная или трудовая деятельность связана с обеспечением национальной безопасности. Причем в отдельном случае законодатель указывает на работу, обусловленную ликвидацией угроз или последствий, ставящих под угрозу жизнь или нормальные жизненные условия всего населения или его части. Обеспечение запрета принудительного труда в отечественном законодательстве входит в сферу правовой национальной безопасности. К такому выводу мы приходим на основе значимости обеспечения свободы труда, обусловленного целой совокупностью основополающих международных правовых актов, запрещающих принудительный труд и рабство ^{[30, 31, 32, 33, 34]}. Принудительный труд находится в одном ряду с другими опасными явлениями, угрожающими основам не только внутригосударственного, но и мирового правопорядка, таким, как: работорговля, терроризм, экстремизм, транснациональная организованная преступность, легализация денег и иного имущества, полученных преступным путем и так далее. Следует отметить и тот факт, что в международных нормативных правовых актах принудительный труд используется для раскрытия понятия «рабство». Принудительный труд – это «спутник» таких явлений, как рабство, организованная преступность, терроризм и, соответственно, борьба с ними должна вестись системными методами.

Другим критерием, на основе которого можно прийти к выводу о том, в какой части правовая безопасность в сфере трудовых отношений выступает составной частью – это статистические данные. Так, по данным Росстата численность населения России в 2018 году составила 146,9 миллиона человек. Естественный прирост ушел в минусовые значения и составил 224 тысячи человек. Прирост населения наблюдался только за счет миграции, но не на основе увеличения продолжительности жизни и рождаемости. Всего численность пострадавших с утратой трудоспособности составила 23597 человек, а со смертельным исходом – 1072 человек. Причем очевидно, что данные приводятся не о всем рабочем населении страны, так как общая численность работников предприятий составляет около 19897069 человек, тогда как численность занятых трудом в России - 72393000 человек ^[35]. Для сравнения, в некоторые годы вооруженного конфликта в Афганистане количество раненных и погибших было меньше. При этом мы указываем только статистику по травмам со смертельным исходом, а также с временной утратой трудоспособности.

По данным опять-таки Росстата количество травм, не связанных с утратой трудоспособности, составляет 1163776 случаев. В нашей стране более 300000 инвалидов в трудоспособном возрасте. С 2013 года по 2018 года согласно государственному докладу «О состоянии санитарно-эпидемиологического благополучия населения в Российской Федерации в 2018 году» зафиксировано от 8 до 5 тысяч профессиональных заболеваний. В качестве их причин называются неудовлетворительные условия труда, устаревшее производственное оборудование, отставание в технологическом развитии и так далее ^[36]. Сокращение жизни населения страны, ранняя утрата трудоспособности в связи с инвалидностью, высокая смертность находятся не только в зависимости от условий труда и состояния правовой защищенности прав работников. В воспроизводстве данных негативных явлений участвуют и недостаточный уровень здравоохранения, низкое качество жизни, неблагоприятная экологическая остановка и так далее, но бороться с ними, или нивелировать их, необходимо системными методами, включая и совершенствование правовой безопасности в сфере трудовых отношений как составной части национальной безопасности. Особое значение это принимает на фоне сокращения населения нашей страны и уменьшения количества его трудоспособной части. Мы акцентируем на этом внимание ввиду того, что Россия – это страна c огромной (самой большой в мире) территорией, для контроля которой необходимы человеческие ресурсы. Иными словами, для ее освоения, отражения агрессии, безопасности границ, осуществления таможенного контроля развития производств и так далее.

Выводы

На основе ранее определенных признаков правовой безопасности, а также проведенного анализа норм трудового права можно определить наиболее общие признаки правовой безопасности в сфере трудовых отношений. Во-первых, в трудовом законодательстве, а также в ином законодательстве, содержащем нормы трудового права, происходит формализация ценностей и угроз национальной безопасности, которые поддаются воздействию именно со стороны данной отрасли права. Иными словами – это институциональный уровень правовой безопасности в сфере трудовых и служебных отношений. Причем институциональный уровень правовой безопасности, который обеспечивает трудовое законодательство, тесно взаимосвязан с существующими ценностями, системно закрепленными в иных отраслях права.

Во-вторых, при помощи норм трудового и служебного права происходит упорядочивание взаимодействия специальных субъектов, как по обеспечению собственной безопасности, так и безопасности окружающих их субъектов, которые не находятся с ними в состоянии конкретных (непосредственных) правоотношений.

В-третьих, участие государства в обеспечении правовой безопасности в сфере трудовых и служебных отношений происходит посредством: правотворчества различных органов государственной власти; осуществления контрольной и надзорной деятельности за состоянием условий безопасности труда; реализации полномочий по привлечению к юридической ответственности (здесь необходимо уточнить, что часть полномочий по реализации дисциплинарной ответственности законодательно делегирована и негосударственным субъектам); судебной и иной деятельности, направленной на восстановление нарушенных прав как работников, так и работодателей. По своей сути второй и третий аспекты правовой безопасности в сфере трудовых отношений – это ее правореализационный процесс.

Можно выделить несколько направлений правовой безопасности в сфере трудовых отношений. Так, первое направление обусловлено действием международных нормативных актов, Конституции Российской Федерации и заключается в установлении системы запретов дискриминации труда, принудительного труда и рабства, что, в свою очередь, вытекает из признания человека, его прав и свобод наивысшей ценностью. Второе направление взаимосвязано с первым и реализуется путем установления исключений из общих принципов (правил) и обусловлено уже коллективными интересами общества и государства в реализации национальной безопасности. Оно состоит в обеспечении нормального функционирования жизненно важных инфраструктур, сбои в которых создают угрозы безопасности значительного числа граждан, а также посредством данных исключений создаются условия для бесперебойного функционирования органов, организаций и учреждений, чья деятельность связана с обеспечением национальной безопасности. Иными словами, это - органы, входящие в аппарат государства, а также некоторые другие. Следующее направление обусловлено правовой охраной не в целом безопасности труда, а только работ, связанных с критическими инфраструктурами и представляющими повышенную опасность, как для самих работников, так и для окружающих. Безопасность труда в целом составляет предмет общей правовой безопасности, но не той ее части, которая относится к национальной безопасности. Еще одно направление обусловлено необходимостью регулирования самого рынка труда в национальных интересах путем проведения взвешенной миграционной политики. Оно непосредственно не относится к сфере трудовых отношений, но тесным образом с ними взаимосвязано.