Замена компонента / компонентов как тип окказионального использования русских паремий: экспериментальное исследование

Цинеккер Тило уполномоченный по интернационализации университета, Магдебургский университет им. Отто фон Герике 39106, Германия, г. Магдебург, ул. Университетская Площадь, 2 Zinecker Thilo expert for internationalization of university at Otto von Guericke University Magdeburg 39106, Germaniya, g. Magdeburg, ul. Universitetskaya Ploshchad', 2 thilo.zinecker@ovgu.de

Проведенный нами лингвистический эксперимент в качестве своей цели имел определение возможности использования информантами – носителями русского языка правильного механизма трансформаций русских паремий, верифицирующих различные стереотипические доминанты в национальном сознании русского народа. Таким образом, в качестве респондентов информантов выступили только носители языка, а сам эксперимент представлял собой комплексный эксперимент, сочетающий в себе полевый, естественный, открытый, мысленный и преобразующий виды эксперимента. Информантами являлись студенты третьего курса Казанского федерального университета. Дизайн эксперимента включал в себя определение цели и гипотезы, обеспечение необходимых условий в целях получения достоверных результатов, точную постановку задачи в анкете, использование статистического метода при определении полученных результатов. Поскольку эксперимент проводился в конце шестого семестра обучения, когда студенты, специализирующиеся в области лингвистики, уже были ознакомлены с особенностями контекстуального (узуального и окказионального) использования фразеологических единиц и механизмами их трансформаций, понимание информантами механизма создания различных типов окказиональных трансформаций ФЕ и хорошо развитое логическое и образное мышление были определены как факторы успешного проведения эксперимента. Данные два фактора были определены как гипотеза эксперимента. Время создания примеров трансформаций паремиологического материала, которое составляло не более двух часов, также было определено предварительно. Для эксперимента были отобраны 12 паремий русского языка:

1.Русский ни <с> мечом, ни <с> калачом не шутит.

2.Русская душа – нараспашку.

3.Русский терпелив до зачина.

4.Русский человек добро помнит.

5.Русский крепок на трех сваях: авось, небось да как-нибудь

6.Русские медленно запрягают, но потом быстро скачут.

7.Русский солдат не знает преград.

8.Русский боец – всем образец.

9.Русский человек без родни не живёт.

10.Русский народ не боится креста, а боится песта.

11. Русские в плен не сдаются.

12. Русские думают об одном, говорят о другом, делают третье.

В данной статье мы рассматриваем только один тип окказионального использования русских паремий: замену компонента /компонентов.

Замена компонента /компонентов как тип структурно-семантической трансформации фразеологических единиц относится к одному из наиболее часто употребляемых типов окказионального использования ФЕ и, как указывают исследователи при проведении лингвистического эксперимента, не вызывает затруднений ни у носителей, ни у не носителей языка ^{[1; 2; 3; 4; 5; 6; 7; 8]}. Подводя итог изучению многочисленных примеров употребления замены компонента /компонентов, ученые, во-первых, отмечают устойчивость ключевого компонента /компонентов, которые не могут быть подвергнуты замене, во-вторых, легкость механизма данной трансформации, в-третьих, характерные особенности переменных компонентов. Е.Ф.Арсентьева пишет в коллективной монографии казанских ученых: «Окказионально варьируемый компонент может быть связан с заменяемой лексемой системными отношениями (синонимией, антонимией, принадлежностью к одному лексико-семантическому полю или одной тематической группе), обусловлен контекстом, характером образности ФЕ или ее структурой» ^[9]. Основным «предназначением» данного типа окказионального использования ФЕ является уточнение значения и обновление стершейся образности языковой единицы.

Обратимся к полученным нами в ходе эксперимента примерам.

Характерным результатом использования именно данного вида окказиональной трансформации русских паремий можно считать получение значительного количества одинаковых примеров, что, вероятно, обусловлено замкнутой структурой предложения, не позволявшего информантам выходить за его рамки. В ряде примеров мы наблюдаем синонимичные системные отношения. Так, например, «преграда» заменяется лексемами «препятствие» или «помеха», вместо глагола «бояться» используются языковые синонимы «страшиться», «пугаться» и «остерегаться», а глагол «говорить» превращается в «поговаривать»:

Русский солдат не знает препятствий.

Русский солдат не знает помех.

Русский народ не страшится креста, а боится песта.

Русский народ не страшится креста, а страшится песта.

Русский народ не пугается креста, а пугается песта.

Русский народ не остерегается креста, а остерегается песта.

Русские думают об одном, поговаривают о другом, а делают третье.

Лексема «родня» была заменена информантами на «близких» и «семью», поскольку именно в семье живут родные друг другу люди, а вместо общеупотребительного глагола «знать» информант использовал устаревший глагол «ведать», привнесший в пословицу чувство возвышенности:

Русский человек без близких не живет.

Русский человек без семьи не живет.

Русский солдат не ведает преград.

Учеными не раз отмечался тот факт, что для носителей русского языка понятия «душа» и «сердце» в значительной степени взаимозаменяемы, именно поэтому следующая замена повторялась многократно:

Русское сердце нараспашку.

Интерес представляет замена наречия «быстро» на лексему «стремглав», передающую высшую степень быстрого движения и, следовательно, ведущую к усилению экспрессивности всего предложения:

Русские медленно запрягают, но потом стремглав скачут.

Мы также обнаружили единичный случай замены одного слова на словосочетание с идентичным значением, что помогло информанту обновить образность русского выражения:

Русская душа открыта настежь.

Гиперо-гипонимические отношения, которые ранее не указывались исследователями как типичные при использовании замены компонента /компонентов, прослеживаются в следующих примерах, в которых происходит замена понятия одного человека на весь народ или на всю страну

Россия ни с мечом, ни с калачом не шутит.

Русский народ без родни не живет.

Русский человек не боится креста, а боится песта.

В ходе эксперимента нами не было получено ни одного примера антонимической замены. Данный факт, вероятно, можно объяснить семантикой отобранных для анализа паремий – смена компонента на антоним могла полностью изменить значение русской паремии, что привело бы к изменению характеристики какой-либо доминантной для русского народа черты характера. Замена же компонента паремии на лексему, принадлежащую к одному лексико-семантическому полю или одной тематической группе, была наиболее частым случаем. Так, вместо «песта» упоминается «дубинка», вместо «бойца» – «солдат» и «воин», а вместо «свай» – «опоры», «основы» и «принципы»:

Русский народ не боится креста, а боится дубинки.

Русский солдат – всем образец.

Русский воин не знает преград.

Русский крепок на трех опорах: авось, небось да как-нибудь.

Русский крепок на трех основах: авось, небось да как-нибудь.

Русский крепок на трех принципах: авось, небось да как-нибудь.

Замене также могут подлежать не только существительные. В ходе эксперимента были получены интересные примеры замены глаголов и прилагательных (в том числе кратких):

Русский ждет до зачина.

Русский невозмутим до зачина.

Русский стоит на трех сваях: авось, небось да как-нибудь.

Русский держится на трех сваях: авось, небось да как-нибудь.

Русский человек хорошее помнит.

Русские медленно запрягают, но потом быстро едут.

Русские в плен не поддаются.

Русские в плен не попадают.

Интересные примеры были получены с паремией «русский боец – всем образец», в которой было заменено местоимение «всем» на наречия, обозначающие время и места, причем рифма русского выражения была сохранена:

Русский боец – всегда образец.

Русский боец – везде образец.

Многочисленными также были примеры со следующей пословицей, в которой глагол «жить» был заменен глаголами разнообразной семантики, в том числе и модальным глаголом:

Русский человек без родни не водится.

Русский человек без родни не обходится.

Русский человек без родни не может.

Связь с настоящим в России можно проследить в следующей замене:

Русский народ не боится закона, а боится ОМОНа.

Приведем еще несколько примеров замены одного компонента:

Русское нутро нараспашку.

Русские смерти не сдаются.

Русские думают об одном, говорят о втором, а делают третье.

Русские думают об одном, говорят о другом, а делают по-своему.

Русский ни с мечом, ни с огнем не шутит.

Русские с трудом запрягают, но потом быстро скачут.

Как мы видим, как правило, (более чем в 88%) информанты прибегали к замене только одного компонента русской паремии на одну переменную лексему. Примеры замены двух компонентов или использования при замене словосочетания немногочисленны. Так, например, «меч» и «калач» были заменены на «кнут» (которым, как и мечом, можно убить) и «пряник» (как разновидность изделия из текста, широко распространенного, как и калач, на Руси), в результате чего значение русской пословицы остается неизменным:

Русский ни с кнутом, ни с пряником не шутит.

Также по два компонента были подвергнуты замене в следующих паремиях:

Русский воспитан на трех опорах: авось, небось да как-нибудь.

Русские думают об одном, говорят об ином, а делают по-своему.

Русские думают об одном, говорят о другом, а решают по-своему.

Во всех случаях замена компонентов приводит лишь к уточнению значения и обновлению образности русских выражений.

И, наконец, в единичных случаях происходила замена одного компонента паремии на словосочетание. Так, устойчивое словосочетание «до поры до времени» с переосмысленным значением было использовано информантом при замене одного компонента «зачин», а конструкция будущего времени со вспомогательным глаголом «будет» и переменным компонентом «играть» вместо «шутить» во втором приводимом примере:

Русский терпелив до поры до времени.

Русский ни с мечом, ни с калачом играть не будет.

Итак, при замене компонента /компонентов информантами был правильно использован механизм данного типа окказионального использования русских паремий. Замены были осуществлены на синонимы и лексические единицы, относящиеся к одному лексико-семантическому полю или одной тематической группе, а также на лексемы, семантически не связанные друг с другом. Не было получено ни одного случая замены компонента русской паремии на антоним. В большинстве случаев информанты прибегали к замене только одного компонента, случаи замены двух и более компонентов единичны.