Научная верификация хакасских родословных преданий: от мифо- и этногенеалогии к ДНК-генеалогии

По степени научной верификации можно выделить следующие разновидности генеалогии: мифогенеалогия (^[1],[2]), этногенеалогия, устная генеалогия, документальная (архивная, классическая, письменная) генеалогия, ДНК-генеалогия (генетическая генеалогия); прикладными разновидностями генеалогического знания являются лингвогенеалогия, психогенеалогия, родоведение (родология). В качестве принципа классификации генеалогий положена степень их научной верификации. Заметим, что не в любой генеалогии речь идёт о биологическом (генетическом) родстве, а, например, о духовном, религиозном, социальном и т. п. Некоторые родословные предания предполагают в качестве прародителя не всегда прямое генетическое происхождение (например, факт усыновления, факт подкидышества, факт бастардства и др.), поэтому такие сведения в корне противоречат сущности самой генеалогии. Научная родословная – это всегда биологическая (шире – эволюционная) родословная.

Методологически между мифогенеалогией и этногенеалогией разница заключается в том, что первая не может быть подвергнута верификации, а вторая – всё-таки может. Если мы отбросим божественное и тотемное содержание мифогенеалогии, а не будем отождествлять его с современной синтетической теорией эволюции (модернизированным дарвинизмом), и рассмотрим верификационный потенциал этногенеалогии, то окажется, что в бесписьменный период бытования той или иной популяции этногенеалогическое знание обладает определённой автономностью и легитимностью. С одной стороны, этногенез любого народа включает эпическое родословное предание, во главе которого – пращур (пробанд) или легендарные предки, однако научно удостоверить это не представляется возможным. С другой стороны, современные методы генетики, а применительно к нашему случаю – ДНК-генеалогии (генетической генеалогии, молекулярной истории) позволяют верифицировать даже этногенеалогическое знание, оперируя такими понятиями, как most recent common ancestor (MRCA), то есть ближайший общий предок (БОП), last common ancestor (LCA), то есть последний общий предок (ПОП), concestor (=common ancestor), time to most recent common ancestor (TMRCA), то есть время до ближайшего общего предка (ВБОП), а также филогенетическое дерево (эволюционное дерево, дерево жизни).

Этногенеалогию целого народа или отдельного рода можно верифицировать, например, на уровне необратимых снип-мутаций (SNP) по прямой мужской линии, то есть по Y-хромосоме, которая передаётся от отца сыну. Путём ДНК-тестирования нескольких ныне живущих представителей одной фамилии вероятно определить их ближайшего общего предка, тем самым подтвердив или опровергнув родословное предание, возникшее в дописьменный период и всё равно предполагающая перекрёстную сверку существующих родословных версий ^[3]. Аналогичную верификацию необходимо проводить и для устных родословных, составленных уже в письменную эпоху, поскольку даже сверка их между собой не гарантирует подтверждение истинного биологического родства, а требует соответствующей ДНК-генеалогической экспертизы.

В отношении этногенеалогии и устной генеалогии верификацией должны служить как документальная генеалогия, так и ДНК-генеалогия. В отношении документальной генеалогии – таковой является ДНК-генеалогия. Последняя дополнительно нуждаётся в верификации как документальной генеалогией, так и перекрёстной верификацией в рамках самой ДНК-генеалогии (анализ в нескольких независимых генетических лабораториях).

Как видно, генеалогическое знание, будучи частью исторического знания, а генеалогия – как специальная историческая дисциплина, предполагает более расширенный спектр верификационных приёмов, чем традиционная история. Междисциплинарные связи генеалогии (как части истории) и генетики (как части биологии) этимологически родственны. Их синтез – залог объективности историко-генетических процессов человеческой эволюции.

А теперь на конкретных примерах – хакасских родословных преданиях – постараемся показать, как работает научная верификация для разных генеалогий.

Для начала рассмотрим мифогенеалогические примеры. В книге В. Я. Бутанаева и И. И. Бутанаевой «Мы родом из Хонгорая» ^[4] на русский язык переведены десятки хакасских родословных преданий (первое издание 1995 года опубликовано на хакасском языке ^[5]).

Мифогенеалогическими примерами можно считать предания о горных духах. Так, в предании «Горный народ» сказано: «Наш абакано-татарский народ родился от горных духов. Он имеет горную душу, полученную от богини Умай» ^{[4, с. 34]}. Полулегендарные предки, сродни библейским, также встречаются в топонимических легендах – например, в «Гора Борус»: «В древние времена на нашей земле проживал кыргызский народ. Эти возвышающиеся над степью земляные курганы они соорудили. Курганы были их домами.

Среди кыргызов был один ясновидец по имени Борус. Он прожил семьсот лет» ^{[4, с. 54]}.

Понятно, что приведённые мифогенеалогические примеры очень обрывочны и малочисленны, чтобы обладать ценным родословным потенциалом по примеру древнегреческих или древнеримских мифогенеалогий. Они были приведены для иллюстрации зачатков родословных знаний у предков современных хакасов.

Теперь обратимся к полноценным этногенеалогическим примерам. Целиком процитируем первое же предание «Подразделения хакасского народа»:

«Когда-то в долине Енисея под горой Хум-тигей жил воинственный правитель по имени Чааджыл-хан, имевший четверых детей. Старшей была дочь Хыр-хыс (букв. Седая дева), за ней следовал сын Хааштай, потом сын Хызылах и самый младший Сагайах. После смерти отца они решили разделить его власть. Дева Хыр-хыс сказала братьям: «Так как я старше вас всех, то поэтому должна стать ханом». Хааштай ей возразил: «В отцовских владениях никогда девушки не становились правителями. Ханом становились старшие сыновья». Дева Хыр-хыс, рассердившись, решила создать свой отдельный аймак. Она перекочевала на юг, в тёплые края. От неё произошёл народ, который стал прозываться «хыргыс», т. е. кыргызы.

Хааштай стал ханом в долине Енисея. Он поставил свой аал на холме Ах-тигей в устье Абакана. От Хааштая произошли качинцы.

Хызылах остался в Июсской земле и ханствовал среди кызыльцев. Сагаях перекочевал в долину Абакана и стал родоначальником сагайцев. Потомки Чааджыл-хана поделили власть и земли между собою. С тех пор наш абакано-татарский народ разделился на четыре группы: качинцев, сагайцев, кызыльцев и кыргызов, последние из которых ныне обитают в Тянь-Шаньских горах» ^{[4, с. 108]}.

В данном этногенеалогическом предании говорится о расселении предков современных хакасов. По В. Я. Бутанаеву, термин «хакасы» объединяет шесть разноплемённых образований: бельтиры, бирюсинцы, качинцы, койбалы, кызыльцы, сагайцы ^[6]. Сегодня генетические (геногеографические) исследования подтверждают этот историко-этнографический факт (^{[7],[8],[9],[10],[11]}).

Этногенеалогические примеры касаются не только происхождения этнических общностей, но и более локальных образований – конкретных родов (сеоков) и семей (фамилий). Например, в предании «Сеок тайджан-хасха», записанном в 1973 г. со слов Окуневой Сатик Обдозы (1895 г. рождения), перечисляется несколько родоначальников будущих распространённых хакасских фамилий.

«Родоначальницей нашего сеока хасха, как говорили старшие, была праматерь Тайджан-иней, жившая у подножия Хум-тигея при устье реки Кача. У неё было семь сыновей. Старшего звали Доможак, затем шёл Хазах, после него Тодыс, Салгын, Хулагас, Чохыр и Чыхрай. От их имён произошли следующие фамилии среди качинцев: Доможаковы, Кулагашевы, Казачкины, Чокуровы, Шалгиновы, Чекраевы. Они все относятся к сеоку ах-хасха. Так как они происходили от одного предка, вплоть до последнего времени у них были запрещены браки друг с другом.

Со временем Тайджан-иней со своими семью сыновьями перекочевала вверх по Енисею. По дороге она остановилась жить на некоторое время в долине Сулыма, где родила мальчика, названного Арыхпай. От него произошла фамилия Арыпкаевых. Арыхпай и Чыхрай остались жить по Чулыму. С остальными шестью сыновьями она переселилась в долину Абакана.

Однажды Тайджан-иней увидела плывущую по реке берестяную лодку. Внутри лодки лежал младенец. Ребёнка, взятого из берестяной лодки, она выкормила и нарекла Траем. От него происходит фамилия Трояковых. От Трая, выращенного Тайджан-иней, ведёт своё происхождение род, получивший название в честь прародительницы – «тайджан-хасха». Вместе с остальными сыновьями Трай стал жить в долине Абакана» ^{[4, с. 115]}.

На наш взгляд, подобные устные родословные предания с указанием имён конкретных прародителей звучат очень по-современному. Не модернизированы ли они искусственным образом? Как правило, фамилии у хакасов появились только с приходом русской администрации, делопроизводство которой и способствовало фамилизации коренных жителей – как правило, от имён глав домохозяйств ^{[12, с. 25]}. Однако в данном генеалогическом предании, вероятно, от уже документально бытовавшей фамилии, например, «Доможаковы», образуется имя пращура – Доможак. По нашим сведениям, фамилия «Доможаков» фиксируется ещё в 1828 г., в частности, упомянут ясашный Никита Доможаков/Домочаков ^{[13, л. 5, 7]}. А если представители этого рода были ранее крещены, то упоминание о них можно обнаружить и в исповедных росписях 2-й половины XVIII – начала XIX веков.

Теперь для сравнения обратимся к родословной Доможаковых, составленной по устным преданиям и размещённой на интернет-сайте Национальной библиотеки им. Н. Г. Доможакова ^[14]. Пращуром на генеалогической схеме Доможаковых указан вовсе не Доможак, а Камыс, от которого по цепочке идут потомки Каптан – Том – Хызыл – Кирексен – Ванька, а от последнего – более подробное разветвление. Скорее всего, фамилия произошла от предка с созвучным именем Том [Ср.: «Иносказательное название фамилии “Тоннар”» [15, с. 164]. – Прим. А. Н.]. Семейное предание о происхождении рода Доможаковых записаны Аграфеной Фёдоровной Чепашевой (в девичестве – Доможаковой) со слов своего деда Павла Афанасьевича Доможакова (1882 – 1975), жившего в аале Доможаков. Приведём его полностью: «Примерно в 1700–1720 годах у реки Кача жил человек по имени Камыс из сеӧка «Ах-хасха». Его сын по имени Каптан, жена Каптана по имени Долщан (Талщан) вышла со своими сыновьями в сторону реки Абакан в 1700-х годах. Старшего сына звали Казака, второго – Том, третьего – Тодыс, четвёртого – Хулах, пятого – Салғын, шестого – Арыхбай. Арыхбай родился по дороге, его нарекли «Ара чолда тӧрен Арыхбай». Седьмой сын – Чохыр, его нашли по дороге, поэтому назвали по-хакасски «Чолда тапхан пала». Восьмой сын – Трай, его Долщан нашла утром, когда умывалась в реке. Смотрит, плывёт берестяная лодочка, она поймала и видит – в лодочке ребёнок – мальчик чуть-чуть живой, одни кости. Вытащила она эту лодочку, взяла ребёнка и выкормила. Потом дала этому мальчику хакасское имя “Тырхахча тыны халхан Трай”» ^[16].

При сравнении преданий Окуневой и Доможакова сразу обращает на себя внимание наличие общей прародительницы – Тайджан-иней (Долщан/Талщан). В предании Доможакова история рода прослежена намного глубже, чем в сообщении Окуневой, которое приобретает если не мифогенеалогический, то заметный этногенеалогический налёт. Как видим, в этих двух версиях имеются как тождественные, так и различающиеся сведения о далёких предках. Тем не менее, в варианте Доможакова-Чепашевой речь идёт о вполне историческом времени – XVII–XVIII веках, то есть о периоде присоединения Хакасии к России. Не исключено, что миграция рода Доможаковых с реки Качи на юг в сторону реки Абакан была связана с заселением русскими казаками территорий качинцев.

Чтобы получить более достоверные сведения о роде Доможаковых, необходимо обратиться к таким историческим письменным источникам, как ревизские сказки. Согласно девятой ревизии (переписи населения) 1850 года по 1-й половине Шилошина (Шалошина) улуса Качинской степной думы зафиксированы сыновья упомянутого в схеме Ваньки – например, Пронча (Прокопий) Ванкин Доможаков, который родился около 1782 года и является прямым предком будущего хакасского учёного – Николая Георгиевича Доможакова (^{[17, л. 29об.–31, № 106],[18, л. 29об.–31, № 106],[19]}). Если сын Ваньки – Пронча-Прокопий – родился приблизительно в 1782 году, то сам Ванька – примерно в 3-й четверти XVIII века (1750–1775 годы). Поскольку более ранние ревизии по Качинской степной думе не сохранились (или ещё не выявлены) – например, предыдущая восьмая ревизия 1832–1834 годов, постольку документально удостоверить предков ранее Ваньки пока не представляется возможным. Однако это обстоятельство не умаляет достоверность устного предания, научная верификация которого может быть решена несколькими путями. Заметим также, что с позиции разработанной нами антиязыковой методологии документально не подтверждённые имена предков обретают онтологический статус антислов ^[20]. Не будучи зафиксированным, имя предка остаётся бытовать в антисловном статусе до тех пор, пока оно не будет тем или иным образом верифицировано.

Для начала остановимся на хронологически-поколенной верификации родословного предания. Мы имеем следующую цепочку предков, последний из которых документально подтверждён: Камыс – Каптан (+ Долщан/Талщан) – Том – Хызыл – Кирексен – Ванька. Само предание повествует о временах начала XVIII века, однако годы жизни пращуров уходят в глубь XVII века. Если предположить, что жена Каптана – Долщан/Талщан, скорее всего, будучи вдовой, переселилась с сыновьями с реки Качи в сторону реки Абакан в 1700–1720 годы, то её второй сын Том вполне мог родиться в конце XVII – начале XVIII веков, а, следовательно, его отец Каптан – во 2-й половине XVII века. Итак, между Томом и Ванькой имеются ещё два поколения предков, которые родились в 1-й половине XVIII века: Том (ок. 1690–1700-е годы) – Хызыл (1720–1730-е годы) – Кирексен (1740–1750-е годы) – Ванька (ок. 1760-1770-е годы). Сын Ваньки – Пронча, родившийся согласно ревизии около 1782 года мог быть записан с завышенным возрастом, а реально родиться не в начале 1780-х годов, а в 1790-х годах.

Как показывает генеалогическая практика относительно правдоподобными можно считать воспоминания информанта о собственных предках глубиной в сто лет. Более ранние сведения уже обрастают флёром семейных легенд, не выдерживающих проверки методами классической генеалогии. Обычно даже ссылаются на действие закона трёх поколений для нисходящего родства, согласно которому на сто лет падает деятельность только трёх поколений (примерно по 30 лет на каждое поколение). Однако как показывает реальный родословный поиск, закон трёх поколений весьма условен, даже при наличии некоторых исключений. Например, автор этого исследования, родившийся в 1981 году, на протяжении ста предыдущих лет имеет четыре предка, которые родились в 1881, 1907, 1929 и 1953 годах, то есть на протяжении столетия появилось целых пять поколений. Конечно, при анализе семейных легенд и родовых преданий о происхождении предков полезно использовать перекрёстные методы проверки исходных данных, в том числе и названный закон трёх поколений, с помощью которого в определённых случаях можно провести корреляцию между хронологической и биологической (или поколенной, то есть при исчислении родства) информацией.

Итак, проанализированное родословное предание, на наш взгляд, содержит непротиворечивую фактическую информацию, однако без дополнительных способов проверки не может быть признано подлинно научным. Компромиссным методологическим решением можно считать установку на то, что само по себе устное предание, передававшееся из уст в уста при отсутствии письменности, является уникальным артефактом, научная верификация которого не представляется возможной. Однако новые методы ДНК-генеалогии позволяют поставить решение этого сложного вопроса на прочную научную основу.

Применительно к родословной Доможаковых рассмотрим вариант генетической верификации. Легендарных предков по прямой мужской линии, начиная от Камыса и Каптана, можно подтвердить посредством ДНК-теста на Y-хромосому. Эта половая хромосома, определяющая мужской пол, передаётся от отца к сыну на протяжении сотен тысяч и миллионов лет. Если проанализировать данную хромосому у двух или более современных потомков из рода Доможаковых, то возможно установить их общего предка, исходя из наличия тех мутаций, которые накопились у их предков на протяжении нескольких сот лет. В результате ДНК-теста реально идентифицировать одного из легендарных предков, соотнося сведения о приблизительном времени их жизни со статистической информацией ДНК-тестирования. Заодно будет верифицировано и биологическое родство протестированных потомков, ведь в современной генеалогии мы оперируем именно генетическим родством, а не столько документально зафиксированным. Таким образом, новейшие ДНК-генеалогические методы позволяют объективировать конкретное родословное предание, чтобы проверить его истинность. Чем больше таких исследований будет проведено, тем статистически надёжней окажутся полученные результаты. А вкупе с перекрёстной сверкой методами классической (архивно-документальной) генеалогии такое комплексное изучение будет соответствовать самому современному уровню верификации генеалогических данных ^[21].

В заключение отметим, что хакасские родословные предания нуждаются во всестороннем исследовании, включающем в себя разные уровни генеалогической верификации: перекрёстную устную, документальную и генетическую. Только в совокупности всех известных на сегодняшний день научных методов можно будет рассчитывать на историческую достоверность этих родословных преданий.