Социально-психологические механизмы современного терроризма

Григорьев Николай Юрьевич кандидат философских наук доцент, кафедра Рекламы и связей с общественностью в медиаиндустрии, Московский политехнический университет 107023, Россия, г. Москва, ул. Большая Семеновская, 38 Grigoryev Nikolay Yurievich PhD in Philosophy   Docent, the department of Advertising and Public Relations in Media Industry, Moscow Polytechnic University   107023, Russia, g. Moscow, ul. Bol'shaya Semenovskaya, 38 nugrig@mail.ru

Чвякин Владимир Алексеевич доктор философских наук, кандидат медицинских наук профессор, кафедра теоретической и специальной социологии им. М.А. Будановой, Московский педагогический государственный университет 117405, Россия, Москва область, г. Москва, ул. Варшавское Шоссе, 152-8-109 Chvyakin Vladimir Alekseevich Professor, M.A. Budanova Department of Theoretical and Special Sociology, Moscow Pedagogical State University 117405, Russia, Moscow region, Moscow, Varshavskoe Shosse str., 152-8-109 170558@inbox.ru Другие публикации этого автора

Актуальность исследования обусловлена теми явлениями современной действительности, которые обладают террористическим эффектом, характерны не только для российского общества, но и для всего мирового сообщества, а также особенностью террористических актов, характером их совершения, тяжелыми последствиями и отношением к ним всего человечества, необходимостью выработки согласованных, единых подходов и методов борьбы с терроризмом на межгосударственном уровне. Терроризм превратился в самостоятельное явление общественно-политической жизни, в одну из глобальных угроз современности. Никогда ранее террористические акты не приносили столько единовременных и масштабных жертв и разрушений, не были столь профессионально подготовлены и скоординированы, не влекли таких тяжелых моральных, материальных, политических, экологических и иных последствий ^{[5, 6]}.

От совершенных террористических актов уже пострадали тысячи людей, разрушаются материальные и духовные ценности. Угрозы повторения терактов постоянно держат общество в напряжении, а граждан - в страхе. Расширение географии терроризма осложняет отношения между социальными, национальными группами и народами. Значительный технологический прогресс современных средств массовой информации и коммуникации дает возможность террористам значительно увеличить эффективность своего идеологического воздействия как на официальные властные структуры, так и на общественность в целом ^[8].

Естественно, подобная ситуация требует незамедлительных действий от государства, мобилизации всех средств для пресечения террористических актов. В этой связи резко повышается значимость исследования процесса детерминации данного явления, поиска оптимальных мер его профилактики. Одним из важнейших условий предупреждения такого явления, как терроризм, является изучение ее состояния и динамики, позволяющее определить приоритетные тенденции его развития, а на их основе - профилактики.

Все возможные меры, проводимые органами государственной власти для предотвращения актов терроризма, способствуют тому, что граждане России, в том числе и молодежь, стали более внимательно относиться к собственной безопасности. Почти 73% респондентов обращают внимание на подозрительные предметы в общественных местах. Около 25% считают, что этим должны заниматься компетентные органы государства. Причем из всех опрашиваемых только 46% доверяют деятельности правоохранительных органов, связанной с предупреждением террористической угрозы. При этом у 2-3% молодежи наблюдается полная отстраненность от всех проблем, связанных с терроризмом. Толерантные отношения в современном российском обществе среди молодежи еще не так актуальны, как в Европе и США. У 73% респондентов появляется настороженность при виде подозрительных лиц, с которыми может ассоциироваться образ террориста. И только 24% опрошенных лиц спокойно ведут себя в любой ситуации, хотя в их жизни не было случаев, которые могли быть названы как "террористическая опасность". У 3% респондентов никакой настороженности нет и они, кроме своего близкого окружения, ни на кого внимания не обращают. Данная категория по наивности считает, что их эта проблема "обойдет стороной" ^{[10, с. 5]}.

Представляют научный интерес исследования, проведенные О. В. Мануйловой. Был сделан анализ рефлексии у студентов от 16 до 25 лет в количестве 200 человек (в равном количестве девушки и юноши), выходцев Северного Кавказа, Закавказья, Адыгеи, Ставропольского и Краснодарского краев, Ростовской области ^{[7, с. 46]}. Так, у современной российской молодежи проблема антитеррористической безопасности занимает приоритетное значение (у 33% респондентов). Опрошенными были определены такие важные деструктивные явления, которые их беспокоят и требуют скорейшего разрешения:- наркомания (22%);- истощение природных ресурсов (19%);- алкоголизм в молодежной среде (12%);- заболевание СПИДом (9%);- ухудшение экологической ситуации (5%).

Таким образом, о терроризме, в том числе и прежде всего в России, знают все слои общества. И особенно молодежь понимает, что это одна из самых серьезных проблем современности, с которой бороться надо всем и каждому.

Необходимость изучения личности террориста предопределяется целью эффективного раскрытия преступлений, установления всех юридически значимых обстоятельств противоправного события, оптимизации общей и индивидуальной профилактики. Исследование личности террористов, мотивов и целей их деятельности призвано не только соответствующим образом уточнять квалификацию совершаемых ими деяний, но и прогнозировать дальнейшие варианты девиантного поведения террористической направленности. Трудность изучения личности террориста связана, прежде всего, с чрезвычайно широким спектром причин, подтолкнувших человека на путь террора ^[15].

Несмотря на наличие большого количества научных работ, посвященных интерпретации терроризма как социального феномена, тема далеко еще не исчерпана. Терроризм быстро меняет свои идеологические, институциональные и процессуальные проявления, поэтому существует необходимость его дальнейшего изучения как социального явления дестабилизации общества ^{[4, 14]}.

Предметом исследования в настоящей статье являетсясоциально – психологический механизм современного терроризма вобществе и его возможные социальные последствия.

Целью данной работы является исследование терроризма как социального явления, а также определение социально-психологического механизма его воздействия на людей.

Методологическую основу исследования составили такие научные методы как исторический, прогностический, а также системно-функциональный и сравнительно-правовой подходы, позволившие комплексно рассмотреть изучаемую проблему. Теоретическую базу составили методологические положения и выводы, содержащиеся в трудах отечественных и зарубежных ученых социологов, политологов, юристов, касающиеся теории проблемы терроризма, террора, как социального, правового и политического явления и взаимодействия субъектов противодействия террористическим угрозам, а также материалы научных дискуссий и конференций, информационных сайтов Интернет по проблемам противодействия терроризму.

Научная новизна исследования заключается в выявлении социально-психологических механизмов терроризма в качестве рисков террористических действий в обществе, детерминационный смысл которых заключается в социально-психологической атмосфере агрессивности и повышенной конфликтности, нетерпимости, жестокости и насилия, экстремизма и фанатизма, взаимного недоверия и ненависти во взаимоотношениях между людьми, утраты нравственных ориентиров, пренебрежения к действующим правовым и социальным нормам, а также коренной ломки стереотипов сознания и поведения.

Научно-теоретическая значимость работы определяется попыткой авторов, несмотря на обилие научных и публицистических изданий, рассматривающих вопросы борьбы с терроризмом, восполнить имеющийся пробел в исследовании политики, тактики и стратегии формирования в современных условиях контртеррористической политики в контексте эскалации терроризма. Основные выводы и представленные рекомендации могут послужить предпосылкой для дальнейших исследований проблемного поля, формирующегося под воздействием новых форм и методов проявления терроризма, свидетельствующих о достаточно высоких защитных и адаптационных возможностях террористических сил.

Речь идет о социально-психологических механизмах терроризма как специфического процесса устрашения людей, насильственного принуждения их к поступкам и действиям согласно планам террористов или террористических организаций. При этом для достаточной полноты анализа необходимо ориентироваться на более или менее классические варианты террористических преступлений. Такой анализ, как представляется, прольет свет на вопросы о психологических аспектах насильственного устрашения и поведения людей, непосредственно подвергшихся террористическому воздействию или оказавшихся в зоне совершения террористического акта.

Структура террористической ситуации в известной мере совпадает с представлением о социальной природе человеческой деятельности и включает следующие основные элементы:

- субъект террористической деятельности;

- объект насильственного устрашения;

- предмет – цели и задачи террористов;

- средства, методы и формы осуществления терроризма;

- результаты террористической деятельности ^[9].

Субъекты террористической деятельности – это лидеры и исполнители, группы и организации, правительства и даже государства в соответствии с определенными целями и задачами осуществляют планирование, подготовку, организацию и реализацию террористических актов и акций, рейдов и операций в отношении объекта насильственно-устрашающих действий ^[11,18].

Объектами терроризма могут быть конкретные люди, скопления людей, политические или иные мероприятия, материальные объекты и технические средства. Но при всех условиях террористическое устрашение нацелено на людей, чтобы изменить их поведение, склонить к определенным действиям в интересах террористов. Поэтому в конечном итоге терроризм нацелен на конкретных людей, ибо устрашить можно только человека, группу людей или общество в целом ^[11,18].

В результате исследования установлено, что кроме указанной статической структуры террористического устрашения, существует и его динамическая структура, которая включает в себя последовательно осуществляемые этапы террористической деятельности. Сама эта деятельность, конечно, становится реальной при наличии благоприятных объективных условий, предпосылок и субъективных факторов. По сути дела, взаимодействие этих двух групп условий и факторов и представляет собой террористическую деятельность. Динамическую структуру этой деятельности можно представить в виде социального механизма, который включает в себя ряд последовательно осуществляемых этапов или звеньев в общей цепи террористической деятельности.

Механизм террористической деятельности включает в себя следующие основные звенья:

- возникновение, зарождение, становление терроризма;

- выдвижение целей и задач террористической деятельности;

- всестороннее обеспечение террористической деятельности: информационное, финансовое, организационное, духовное и техническое;

- определение объектов террористического устрашения;

- подготовка террористических актов, акций, операций;

- осуществление конкретных террористических актов;

- координация террористических действий;

- оценка результатов террористической деятельности.

Главный элемент, выражающий существо террористической деятельности – это устрашение. В терроризме все в конечном итоге сводится к устрашению: кто устрашает, кого устрашает, чем устрашает, для чего устрашает и почему устрашает. Устрашение представляет собой тот результат террористической деятельности, посредством которого достигаются или предполагаются достижения конечных целей терроризма.

Содержание и механизм устрашения как специфический процесс достижения террористических целей представляют собой сложную цепь социально-психологического воздействия на социальные структуры. В первую очередь насильственно-террористическому воздействию подвергается непосредственный объект устрашения – все те физические лица, кому угрожают, кого убивают, кого берут в заложники или похищают, предъявляя затем соответствующие условия поведения властям или общественно-гражданским структурам. Это, можно сказать, само ядро террористического устрашения, его эпицентр.

Но у каждого ядра, как известно, есть еще и оболочная инфраструктура. Второй, ближайший к ядру круг устрашения – это ближайшее социальное окружение, которое по воле судьбы и непредвиденных жизненных обстоятельств преднамеренно или случайно оказалось в зоне совершения террористического акта. Кстати, характерной чертой современных террористических актов является именно расширение социальной инфраструктуры в непосредственной зоне их совершения с целью повышения эффективности устрашающих действий и результативности террористической деятельности, а также в интересах усиления эффекта общественной опасности и значимости, своеобразной рекламы терроризма.

В результате совершения террористического акта ближайшее социальное окружение также подвергается физическому и морально-психологическому воздействию – одни люди невинно погибают, другие подвергаются ранениям и увечьям, третьи переживают глубокое потрясение от непосредственного восприятия событий. В данный социальный круг можно также отнести и ближайших родственников тех людей, которые оказались в непосредственной зоне совершения террористического акта, потому что они через механизм общения и взаимоотношений оказываются непосредственно приобщенными в случившемуся событию и так же глубоко переживают все последствия террористической деятельности.

Процесс террористического устрашения основывается на переживании человеком или группой людей таких эмоций, как страх, трепет, ужас. Сама эмоция страха, как утверждают специалисты, порождена инстинктом к самосохранению. Страх есть одна из самых сильных эмоций. «Эмоция страха происходит при представлении наступающего (приближающегося) зла. Характер ее составляют: особая форма страдания или несчастия, упадок активной энергии и исключительное сосредоточение в уме относящихся сюда идей … Если мы будем измерять его (страх) прекращением удовольствия, то увидим, что он составляет один из самых страшных видов человеческого страдания» ^[18].

Степень влияния чувства страха на состояние человека и его поведение прямо зависит от степени опасности насильственных средств для человеческой жизни: чем выше опасность, тем сильнее страх. Как утверждают специалисты, страх воздействует на сознание и поведение человека по следующим направлениям. Во-первых, страх подавляет человеческое мышление. Торможение мышления одновременно сопровождается невольным сосредоточением ума на тех мыслях и идеях, которые относятся к предмету устрашения. В состоянии страха получают силу непроизвольные сочетания идей и начинает действовать фантазия, направленная в сторону причин страха. Ослабление человеческого разума в состоянии страха при его крайних формах может даже на время лишить человека рассудка.

Второе направление воздействия страха на человека – это упадок человеческой активности, потеря энергии. Речь идет о тех способах и задачах деятельности, которыми человек занимается в нормальном состоянии. С другой стороны, в состоянии страха у человека возрастает поток энергии, направленной на уклонение от опасности для жизни. Активность ухода от опасности нередко проявляется бессознательно и внезапно. Например, в периоды боевых действий страх нередко приводил войска в состояние паники и бегства. Когда страх возрастает до агонии ужаса, то у человека могут наступить паралич, обморок и даже смерть.

Все это свидетельствует о том, что эффективность террористического устрашения основывается на ограничении разума и воли человека или групп людей, чтобы направить их деятельность в нужном для террористов направлении в интересах спасения собственной жизни. Инстинкт самосохранения порождает в человеке стремление избегнуть опасности. А поскольку данный инстинкт является одним из сильнейших в природе человека, постольку бороться со страхом исключительно трудно. Именно на этом и спекулирует терроризм.

Наконец, террористический акт имеет и отдаленные результаты воздействия, которые выражаются в восприятии этого акта на уровне общества в целом. Глубина, широта и характер общественного восприятия террористического акта зависят от качества и количества информированности населения по поводу случившегося. И здесь, опять же, очень многое зависит от работы средств массовой информации, которые только и могут информировать людей о совершении террористического акта. Что произошло? Где произошло? Кто совершил? Как совершил? Каковы печальные последствия? Каковы оценки и выводы из этих событий? На базе данной информации формируются различные социально-психологические реакции населения по поводу произошедших событий.

Как показывают результаты ранее проведенного специального исследования под руководством автора, психологическими стрессорами в случае осуществления различных актов терроризма могут выступать следующие источники информации:

- заявления официальных органов власти о готовящихся террористических актах, о высокой вероятности совершения терактов, о наличии у террористов многочисленных средств насилия и устрашения;

- эмоционально окрашенная информация (слухи, домыслы), полученная из других источников, об угрозе совершения террористических актов, сведения о большом количестве пострадавших, о наличии у террористов запасов химического, биологического оружия и т.п.;

- сообщения и комментарии СМИ по поводу, совершенных террористических актов, человеческих жертвах, материальном и моральном ущербе;

- личные впечатления от появления в городе специальных подразделений и спецтехники, изменения режимов работы лечебных учреждений, отделов МВД и т.д. ^[11].

В первую очередь информационный стресс вызывает состояние тревоги. В зависимости от интенсивности переживания выделяется ряд состояний тревоги:

1. Ощущение внутренней напряженности – самая слабая степень тревоги, для которой характерны переживания, настороженность, тягостный душевный дискомфорт.

2. Гиперестезические реакции. При проявлении гиперестезических реакций ранее нейтральные стимулы приобретают значимость, а при большей выраженности придают стимулам отрицательную эмоциональную окраску, что может стать причиной недифференцированного поведения – раздражительности, подозрительности, сверхбдительности.

3. Собственно тревога. Это центральный элемент, который проявляется ощущением неопределенной угрозы, чувством неясной опасности. При информационном стрессе неосознанность причин, вызывается отсутствием, бедностью или искаженностью информации, позволяющей в необходимой мере анализировать ситуацию, неадекватностью ее логической переработки или неосознаванием факторов, вызывающих тревогу.

4. Ограничительное поведение. Для снятия тревожных состояний индивидуум формирует ограничительное поведение, которое призвано минимизировать действия факторов, вызывающих тревогу. Как правило, это выражается в сужении информационного пространства (отказ от информации, которая является травмирующей), стойкой поведенческой стереотипии, следовании определенным ритуалам.

Моментом усиления действия информационного стресса выступает фрустрация, как следствие блокады или нарушения удовлетворения актуальных потребностей, рассогласования самих потребностей или невозможности их удовлетворения в будущем. В ситуациях фрустрации в поведении индивидуума наблюдаются агрессивные тенденции, повышенная конфликтность, отмечается высокая вероятность реагирования по типу «эмоциональной свечи».

Интрапсихический конфликт выступает следствием нарушения равновесия в системе «человек – среда». При этих обстоятельствах важное значение приобретают когнитивная оценка (познавательная, связанная с анализом и сопоставлением информации) ситуации, и реакцией человека на эту оценку является несоответствие между когнитивными элементами (когнитивный диссонанс), которое влечет за собой возрастание напряженности, тем большее, чем более значимо для индивидуума это несоответствие.

При этом на различных уровнях (социальном, социально-психологическом и психологическом), формируется недоверие к источникам общественной и государственной информации, создается нервно-психическая неустойчивость индивидуумов, которая может уже на социальном уровне превратиться в конфликт между большими или малыми группами в обществе. В суммированном виде данные положения приведены в табл. 1.

Таблица 1.

Уровни недоверия к источникам общественной и государственной информации

В литературе давно уже описаны основные параметры духовно-психологического состояния человека и общества в погранично-критических ситуациях. Достаточно вспомнить труды основоположников философии персонализма и экзистенциализма – М. Хайдеггера и К. Ясперса в Германии, А. Камю и Ж.-П. Сартра во Франции, С. Къеркегора в Дании, Ф.М. Достоевского и Н.А. Бердяева в России и других крупных мыслителей XIX – XX веков. Уже сами названия их отдельных произведений говорят за себя – «Бытие и время», «Страх и трепет», «Тошнота», «Униженные и оскорбленные», «Записки из мертвого дома» и т.п.

Человек и общество, находящиеся в условиях реальной опасности для собственной жизни, переживают именно это экзистенциальное состояние, для которого характерны тревога и озабоченность, страх и трепет, страдание и переживание, унижение и оскорбленность. В таком состоянии, в условиях экстремально-пограничных ситуаций все повседневное и второстепенное уходит в сторону, а на передний план всплывают самые главные, смысложизненные проблемы бытия. В таких ситуациях люди становятся ближе к Истине, Добру и Красоте окружающей их жизни. Они становятся ближе друг к другу для решения жизненных проблем.

Психологический эффект террористического устрашения по-разному воспринимается людьми в условиях мирного и военного времени. Когда само общество находится в состоянии военной напряженности, психика людей не так остро реагирует на угрозу или совершение террористических актов. Когда идет война, сама иммунно-защитная система человека срабатывает на устойчивость и морально-психологическую готовность к возможному совершению террористических актов. Люди живут в условиях чрезвычайного положения, напряжены и подтянуты, готовы к достойной встрече любой опасности, чтобы выжить в этих суровых условиях жестокого военного времени.

Так, например, в условиях даже не «горячей», а «холодной войны» - острого и бескомпромиссного противоборства между двумя мировыми общественными системами во второй половине ХХ века до начала 90-х годов в мире также имели место крупные террористические акции, международные провокации, военные и идеологические диверсии, но они не воспринимались так психологически остро, как это имеет место в настоящее время. И это понятно, потому что время было другое – напряженное, непримиримое, бескомпромиссное, особенно во взаимоотношениях между народами США и Советского Союза как ведущих мировых держав и лидеров противоборствующих общественных систем.

Сегодня – совершенно иное время. Канули в лету «холодная война», жесткое противостояние СССР и США, Варшавского Договора и НАТО, мирового социализма и мирового капитализма. Мировой социализм рухнул, воссоединилась Германия, распался Советский Союз. Кажется, мир стал устойчивее и прочнее, а взаимоотношения между народами и государствами – доверительнее. В этих условиях многие заговорили об исчезновении угрозы мировой войны, о деидеологизации международных военно-политических отношений, о построении нового мирового общественного порядка с учетом сложившихся в последние годы реалий.

Однако на самом деле международная ситуация не разрядилась, не упростилась, а, наоборот – усложнилась. С одной стороны, ряд стран Восточной Европы и государств – бывших республик СССР приступил к поиску и реализации самостоятельного курса в составе мирового сообщества, а с другой стороны, США и НАТО не только не ослабили свои военно-силовые структуры и методы внешнеполитической деятельности, но и приступили к реализации открытого военно-силового давления на другие государства по образцу модели однополюсного мира.

США, реализуя стратегию однополюсного мира и единоличного доминирования в нем, становятся одиозной державой и впадают в неразрешимое для них противоречие. С одной стороны, США выступают ореолом демократии в мире и центром распространения демократических ценностей, а с другой – утверждаемая ими модель однополюсного мира и доминирования в нем носит явно недемократический характер, а скорее – тоталитарный. Такая модель мирового сообщества имеет немало общего, например, с административно-командной системой управления, раскритикованной самими же американцами. Поэтому сегодня тоталитаризм уже утверждается не в отдельных странах, а в мировом масштабе под эгидой США. Таковы парадоксы американской демократии.

В настоящее время, как и прежде, в борьбе с терроризмом американцы уповают на односторонние силовые методы, на прикрытие ядерно-космическим противоракетным зонтиком, на использование новейших технологий и т.п. Поистине, вспоминается народная поговорка – «сила есть, ума не надо!». Террористов давно уже нельзя удивить и устрашить никакими средствами и методами силового воздействия. Ведь они сами занимаются таким же неправедным делом. На то они и террористы, чтобы всегда быть в меньшинстве, в оппозиции к властям и сильным мира сего. На том и строится их идеология и психология, чтобы с позиций слабого методами устрашения обуздать сильного, если он слишком зарвался.

Не на традиционных путях современной техногенной цивилизации, а на путях культуры и гуманизма, свободы и справедливости, сотрудничества и взаимопомощи, равного партнерства, политического диалога и примирения во взаимоотношениях между государствами различных очагов и потоков цивилизации видится сегодня приоритетный путь противодействия международному терроризму. Только на этом пути США и другие страны цивилизованного Запада могут обрести международную стабильность и безопасность.

Психология международных отношений такова, что в интересах социальной справедливости и равенства сильный и развитый должен быть добрым и готовым оказать помощь более слабым. Не техногенные, а культурно-гуманитарные критерии и ориентиры спасут современную цивилизацию от глобального кризиса, в том числе и в аспекте преодоления терроризма. Наступило время решительной перестройки всей системы международных отношений на базе принципов гуманизма и социальной справедливости, взаимовыгодного сотрудничества и взаимопомощи, равного партнерства и доброй воли.

Общественная практика давно уже подтвердила, что в преодолении терроризма силовые методы и средства, в том числе и репрессивно-правоохранительные меры борьбы с терроризмом могут дать лишь небольшой и, как правило, временный эффект. Подобно тому, как насилие порождает только насилие, меры силового давления и устрашения против террористов лишь возбуждают новые волны терроризма, поскольку они не затрагивают корневую систему его возникновения и развития. Это, конечно, не означает отказа от решительных мер пресечения террористических действий, а нацеливает на принятие глубоко продуманных комплексных мер социального порядка по преодолению терроризма.

Установлено, что психология террористического устрашения в значительной мере базируется на информационном воздействии о характере и результатах террористической деятельности. В зависимости от того, как средства массовой информации сообщают, комментируют, оценивают и представляют процесс и результаты террористического движения, складывается та или иная морально-психологическая атмосфера в обществе и мире в целом относительно терроризма. И здесь, не смотря на стремление представителей СМИ к свободе слова и творчества, государство должно осуществлять выверенную и взвешенную информационно-духовную политику.

Следует отметить, что террористы сами сильно заинтересованы в привлечении на свою сторону всех средств массовой информации. Террористические акции, как правило, предполагают либо непроизвольное реагирование СМИ на них, либо прямое обращение к ним с требованиями доведения до общества целей террористической деятельности.

Сегодня приходится констатировать, и на это уже обращали внимание многие специалисты, что представители СМИ при освещении тех или иных террористических акций, даже сами того не желая, могут стать активными пособниками и сторонниками террористов как по линии пропаганды и рекламы самих субъектов терроризма, так и в плане нагнетания в обществе атмосферы террористического устрашения. Вот почему информация о террористических актах должна быть строго выверенной как по содержанию, так и по форме подачи.

Особо следует отметить информационное обеспечение комплекса мер по борьбе с терроризмом, которое должно предусматривать мониторинг терроризма и самой антитеррористической деятельности, унификацию ведомственных и межгосударственных подходов к накоплению и учету данных по террористическим организациям, участникам и пособникам, создание единого банка данных и режима информационного обмена, методик оценки последствий террористических деяний, накопление и обобщение мирового опыта борьбы с терроризмом, доведение его до соответствующих организаций ^[13].

Широкое распространение получила позиция сотрудников спецслужб и правоохранительных органов, согласно которой необходимо в законодательном порядке ограничить права журналистов на получение и освещение информации о террористической и антитеррористической деятельности и повышении ответственности за нарушение соответствующих норм. Эта позиция неоднократно выражалась на международных конференциях «Борьба с терроризмом» в 1996 г. и «Международный терроризм: новые измерения» в 1997 г., проходивших в Москве. Такие законодательные ограничения уже приняты в ряде западных государств. Аналогичные попытки предпринимаются и в нашей стране после трагических событий в Москве 23-26 октября 2002 года.

Например, в Федеральном Законе «О борьбе с терроризмом» есть статья 15, которая называется «Информирование общественности о террористической акции». В ней говорится: «При проведении контртеррористической операции информирование общественности о террористической акции осуществляется в формах и объеме, определяемых руководителем оперативного штаба по управлению контртеррористической операцией или представителем указанного штаба, ответственным за поддержание связи с общественностью. Не допускается распространение информации: 1) раскрывающей специальные технические приемы и тактику проведения контртеррористической операции; 2) способной затруднить проведение контртеррористической операции и создать угрозу жизни и здоровью людей, оказавшихся в зоне ее проведения или находящихся за пределами указанной зоны; 3) служащей пропаганде или оправданию терроризма или экстремизма; 4) о сотрудниках специальных подразделений, членах оперативного штаба по управлению контртеррористической операцией при ее проведении, а также о лицах, оказывающих содействие в проведении указанной операции» ^{[13, с. 125 - 129]}.

Осознание терроризма как глобальной угрозы мировому сообществу, личности и обществу каждого государства необходимо предполагает его глубокий и всесторонний научно-критический анализ. А потому сегодня настало время утверждения и конституирования террологии как специфической отрасли научного знания о сущности и содержании, социальных причинах и предпосылках, формах проявления и тенденциях развития, условиях преодоления, мерах профилактики, предупреждения и пресечения террористических действий в международном масштабе и в каждом государстве мирового сообщества. Особую роль при этом призвано сыграть обществоведение, социально-гуманитарное знание в целом, а не только конфликтология, как считают некоторые исследователи ^{[12, с. 5 - 8]}.

Однако, по мнению ряда специалистов, пока еще наша страна не имеет единой стратегии противодействия терроризму ^{[14, с. 94]}. Так, из выступления директора ФСБ РФ А. Бортникова в России в 2017 году правоохранительным органам удалось предотвратить 25 терактов, а 4 преступникам удалось совершить. А в начале 2018 года было предотвращено 6 терактов, но 3 преступления все же свершились.

Терроризм как социальное явление имеет свои этапы развития о особые черты на каждом из них.

Период с момента появления властных отношений в человеческом сообществе и вплоть до средневековья можно рассматривать как этап государственного терроризма. На данном этапе доминирующим субъектом терроризма являлись органы государственной власти, террористическая деятельность не выходила за пределы государства, основным методом политического устрашения было убийство политических противников.

Религиозно инквизиционный этап-второй период развития террористической деятельности. На этом этапе католическая церковь стала опасным субъектом терроризма. Она создала мощную идеологическую основу и инквизиционный орган для контроля методами террора за всяким инакомыслием.

На этапе социально-классового терроризма появился новый субъект террористической деятельности. В руках отдельных индивидов и групп террор превратился в основной инструмент воздействия на власть. Изменились цели. На первый план вышли социально-политические преобразования. Усовершенствовались и усложнились методы террористического воздействия на государственную политику.

С 60-х годов XX века можно говорить о начале качественно нового современного международного этапа развития терроризма. Данный этап террористической деятельности кардинально отличается от своих предшественников.

Важно учитывать, что полное искоренение терроризма, как и преступлений против человечества вообще, вряд ли достижимо, поскольку существует основной объект устрашения террористов-власть и возможность влиять на нее в интересах определенных сил. Но это не означает, что необходимо придерживаться политики ожидания и надеяться, что терроризм исчезнет сам по себе. Речь идет о возможности минимизировать данную проблему. Нужно учитывать ошибки прошлого, свидетельствующие о бесперспективности методов только силового воздействия на террор.

В качестве выводов следует, что развитие современной науки позволяет возможным постичь психологические механизмы террористического устрашения, социально-личностные и психологические корни террористических проявлений, а также роль духовно-психологических факторов в возникновении и преодолении терроризма. Психология терроризма в целом базируется на устрашении населения и отдельных людей, на механизмах девиантного, отклоняющегося от нормы поведения людей в экстремальных условиях – жизненный риск и повышенная опасность, страх и трепет, паника и замешательство. Это достигается внезапным применением террористами насильственных средств, способов и форм воздействия на людей.

Благоприятную основу для возникновения и активизации террористических действий в обществе представляет социально-психологическая атмосфера агрессивности и повышенной конфликтности, нетерпимости, жестокости и насилия, экстремизма и фанатизма, взаимного недоверия и ненависти во взаимоотношениях между людьми, утраты нравственных ориентиров, пренебрежения к действующим правовым нормам, а также коренной ломки стереотипов сознания и поведения.

Названные социально-психологические элементы детерминации терроризма получили распространение в России с начала 90-х годов прошлого века. К отмеченному следует также добавить и определенный «вклад» российских СМИ в создание благоприятной для терроризма социально-психологической атмосферы – пропаганду культа силы и жестокости, эгоцентризма и утилитаризма, моральной распущенности и натурализма, других негативных проявлений человеческого поведения. В таких условиях имеют место риски формирования потенциальных «террористов» - отдельных людей, склонных по своему социально-психическому складу к террористическим действиям. Это относительно «беззаботные люди», не нашедшие своего места в системе общественно-полезной деятельности, крайне неудовлетворенные личным положением и недовольные официальной политикой, склонные к некрофильной ориентации, проявлениям жестокости и мести, крайнего эгоизма и фанатизма в достижении целей, неспособные высоко ценить жизнь, свободы и права человека и нацеленные на антигуманные и преступные действия по законам радикального «восстановления» нарушенной или ложно понятой свободы и справедливости.

Таким образом, терроризм имеет не только экономические, политические, социальные корни, но и психологические причины, функционирующие на макросоциальном и микросоциальном уровнях. В психологическом плане терроризм представляет собой социальный механизм психического устрашения для достижения террористических целей. Поэтому преодолеть терроризм только методами репрессий и устрашения невозможно. Борьба с терроризмом будет успешной лишь в том случае, когда меры правоохранительных органов по его предупреждению и пресечению органически сочетаются с глубоко продуманными политическими мерами общесоциального порядка, исключающими социально-психологические причины терроризма.