Классификация составов преступлений в сфере уголовно-правового обеспечения охраны интеллектуальной собственности

Титов Сергей Николаевич кандидат юридических наук доцент, кафедра права, федеральное государственное бюджетное образовательное учреждение высшего образования "Ульяновский государственный педагогический университет имени И.Н. Ульянова" 432071, Россия, Ульяновская область, г. Ульяновск, пл. Ленина, 4/5 Titov Sergei Nikolaevich PhD in Law Docent, the department of Law, Ulyanovsk State Pedagogical University 432071, Russia, Ul'yanovskaya oblast', g. Ul'yanovsk, pl. Lenina, 4/5 s.n.titov@yandex.ru Другие публикации этого автора

Объект преступления и объект уголовно-правовой охраны в сфере интеллектуальной собственности не всегда совпадают. Первый отражает направленность преступного воздействия, объект преступления – это то, на что посягает преступник. Объект уголовно-правовой охраны отражает направленность охраны, это то, что оберегает государство от преступного воздействия.

В связи с этим выделим три группы составов преступлений в зависимости от отношения уголовно-правового запрета к интеллектуальной собственности.

Составы, прямо направленные на охрану интеллектуальной собственности. Бесспорно, к ним относятся ст. 146, 147, 180 УК РФ. Спорным является принадлежность к этой группе составов ст. 183 УК РФ.

Сопоставление ст. 1495 ГК РФ и ст. 3 3 Федерального закона от 29.07.2004 г. № 98-ФЗ «О коммерческой тайне» (далее – Закон о коммерческой тайне) позволяет сделать вывод, что по действующему гражданскому законодательству ноу-хау и сведения, составляющие коммерческую тайну, – это одно и то же. Данное умозаключение поддерживается другими исследователями ^{[4, с. 437]}.

Учитывая, что ст. 183 УК РФ предусматривает ответственность за собирание сведений, составляющих коммерческую, налоговую или банковскую тайну, путем похищения документов, подкупа или угроз, а равно иным незаконным способом, а также за незаконные разглашение или использование сведений, составляющих коммерческую, налоговую или банковскую тайну, без согласия их владельца лицом, которому она была доверена или стала известна по службе или работе, данная статья непосредственно направлена на обеспечение охраны, кроме прочего, интеллектуальной собственности.

Нужно отметить, что формулировка диспозиции ст. 183 УК РФ неудачна. С момента введения в действие части IV ГК РФ ноу-хау отнесено к интеллектуальной собственности, что принципиально отличает его от других объектов, о которых идет речь в статье, – сведений, составляющих налоговую или банковскую тайну. Объединение норм, направленных на охрану этих объектов, в одной статье явно некорректно. В законодательстве европейских государств с богатым опытом охраны интеллектуальной собственности подобная ситуация не допускается.

Именно с некорректностью формулировки данной статьи связан, очевидно, разброс мнений в науке относительно того, направлена ли данная статья на обеспечение охраны интеллектуальной собственности.

Предложения о внесении изменений в ст. 183 УК РФ уже появлялись на страницах юридической литературы ^{[8, с. 10]}, однако эти инициативы пока не восприняты законодателем.

Статья 183 УК РФ – это один из примеров в подтверждение того, что уголовное законодательство нуждается в серьезной корректировке после изменения гражданского законодательства, регулирующего отношения по поводу интеллектуальной собственности.

Составы, косвенно направленные на охрану интеллектуальной собственности. Строго нормативно, текстуально, эти статьи не запрещают нарушение интеллектуальных прав. Однако они все же учитывают возможность причинения вреда правообладателю при совершении деяния. Иными словами, уголовно-правовой запрет создан с учетом возможного нарушения прав правообладателей.

Рассмотрим с этой точки зрения ст. 272–274¹ УК РФ. Исследователи, которые придерживаются того мнения, что эти нормы не направлены на обеспечение охраны интеллектуальной собственности, обосновывают свою точку зрения тем, что интеллектуальная собственность выступает в данном случае предметом преступления, то есть ценностью, воздействуя на которую виновный причиняет вред охраняемым законом общественным отношениям. Для отнесения же преступления к преступлениям в сфере интеллектуальной собственности принципиальное значение имеет объект данного преступления, то есть те общественные отношения, против которых оно направлено, а также цель законодательного закрепления соответствующих норм ^{[1, с. 55; 2, с. 47]}. Как отмечает Бондарев М.Ю., интеллектуальное пиратство квалифицируется, кроме ст. 146, 147, 180 УК РФ, по совокупности со ст. 171, 198, 199 УК РФ и рядом других, однако последние преступлениями в сфере интеллектуальной собственности не считаются ^{[1, с. 55]}.

С этими утверждениями трудно не согласиться, однако нужно иметь ввиду следующее.

Статьи 272–274¹ УК РФ предусматривают ответственность, кроме прочего, за неправомерные действия в отношении компьютерной информации.

Согласно ст. 2 Федерального закона от 27.07.2006 г. № 149-ФЗ «Об информации, информационных технологиях и о защите информации», информация – это сведения (сообщения, данные) независимо от формы их представления, доступ к информации – это возможность получения информации и ее использования.

В соответствии со ст. 1225 ГК РФ, интеллектуальной собственностью признаются результаты интеллектуальной деятельности и приравненные к ним средства индивидуализации, названные в законе. Статья 1227 ГК РФ устанавливает независимость интеллектуальных прав от права собственности на материальный носитель (вещь), в котором выражены соответствующие результат интеллектуальной деятельности или средство индивидуализации. Так подчеркивается идеальная природа интеллектуальной собственности.

Информацию следует рассматривать как наиболее общую категорию, включающую все идеальные объекты. Интеллектуальная собственность в силу ее нематериальной природы представляет собой разновидность информации, к которой гражданским законодательством предъявляются определенные требования относительно формы (п. 3 ст. 1259 ГК РФ), творческого характера данного объекта (п. 1 ст. 1228 ГК РФ). Иными словами, понятие «информация» является родовым по отношению к понятию «интеллектуальная собственность».

Анализ ст. 272–274¹ УК РФ показывает, что они введены с целью, отличной от цели обеспечения охраны интеллектуальной собственности. Статья 272 УК РФ создана для обеспечения информационной безопасности, права собственника или иного законного владельца по реализации своих полномочий в установленных законом пределах на информацию, производство, владение, использование, распоряжение, защиту от неправомерного воздействия, ст. 273 УК РФ – для обеспечения неприкосновенности, безопасного использования, владения и распоряжения компьютерной информацией; ст. 274 – для обеспечения правильной и безопасной эксплуатации средств хранения, обработки или передачи компьютерной информации и информационно-телекоммуникационных сетей ^{[5, 7]}; ст. 274¹ – для охраны критической инфраструктуры.

Лицо, воздействуя на объекты интеллектуальной собственности при совершении преступлений, ответственность за которые предусмотрена ст. 272–274¹ УК РФ, причиняет вред, прежде всего, объектам, отличным от интеллектуальной собственности.

Однако в силу того, что интеллектуальная собственность представляет собой информацию, при совершении указанных преступлений в определенных случаях не может не причиняться вред ценностям в сфере интеллектуальной собственности.

П.И.ДБ. незаконно приобрел путем свободного копирования из неустановленного источника текстовый файл, содержащий логины и пароли чужих электронных почтовых ящиков. После этого, действуя из корыстной заинтересованности, используя различные сервисы, предоставляемые в сети Интернет, в том числе сервис «Mail.ru Group», вводил в соответствующие поля электронных форм, полученные логины и пароли, после чего активировал клавишу «войти». В частности, таким способом им были использованы логины и пароли электронных почтовых ящиков Г., Б.1, Ф.1, и незаконно получен доступ к охраняемой законом компьютерной информации, содержащейся в электронных почтовых ящиках указанных лиц.

После этого, из корыстной заинтересованности, используя заранее приготовленный текст электронного сообщения, содержащий заведомо ложную информацию о необходимости оказания благотворительной финансовой помощи, путем перечисления денежных средств на указанный в сообщении номер виртуального счета, П.И.ДБ. осуществил рассылку этого сообщения по электронным адресам, указанным в списке контактов каждого из электронных почтовых ящиков, модифицировав тем самым компьютерную информацию, относительно первоначальной информации, имевшейся в распоряжении каждого из ее обладателей. Виновный осужден по ч. 2 ст. 272 (Апелляционное постановление Свердловского областного суда от 18.12.2017 по делу № 22-9487/2017).

Анализ приговоров по сорока пяти уголовным делам, вынесенным судами десяти регионов, показал, что действия лиц, получивших доступ к сети Интернет с незаконным использованием чужих регистрационных данных и внесших изменения в сведения, хранящиеся в серверах провайдеров, квалифицируются судами по статьям гл. 28 УК РФ.

Виновный своими действиями может незаконно получить сведения, составляющие коммерческую тайну потерпевшего, однако неправомерные действия этих лиц главным образом были направлены на причинение вреда в области обеспечения безопасности оборота информации в компьютерных системах.

Следует признать рациональной именование преступлений, предусмотренных ст. 272, 273, 274 и 274¹ УК РФ преступлениями против безопасности информационно-телекоммуникационных технологий. Указанные нормы входят в институт информационной безопасности ^{[3, с. 115]}.

Анализ приговоров по 250 уголовным делам 2016-2018 гг. по ст. 146, 147, 180 и 183 УК РФ показал, что более 30 процентов этих преступлений совершаются с использованием информационно-телекоммуникационных технологий.

Исходя из этих рассуждений, можно согласиться с авторами, которые утверждают, что ст. 272–274¹ УК РФ направлены на обеспечение охраны интеллектуальной собственности, но с одним существенным уточнением: эти статьи направлены на обеспечение охраны соответствующих объектов лишь косвенно. Прежде всего они обеспечивают общественные отношения, связанные с безопасностью в сфере использования компьютерной информации.

Статья 171 УК РФ предусматривает ответственность за незаконное предпринимательство, в том числе производство продукции без требуемой лицензии. Изготовление экземпляра произведения без лицензии образует идеальную совокупность преступлений по ст. 146 и 171 УК РФ.

Как уже отмечалось относительно этого состава, вид предпринимательской деятельности для него не имеет значения. Соответственно, при криминализации деяния учитывались интересы в том числе и правообладателей.

Следовательно, правообладатель, его интересы являются объектом уголовно-правовой охраны.

Однако при совершении преступления, предусмотренного статьей 171 УК РФ, правообладатель непосредственно не страдает. Он не входит в состав этого преступления, нарушение его интересов не определяет квалификацию.

Часть 1 ст. 171¹ УК РФ предусматривает ответственность за производство, приобретение, хранение, перевозку в целях сбыта или сбыт товаров и продукции без маркировки и (или) нанесения информации, предусмотренной законодательством Российской Федерации, в случае, если такая маркировка и (или) нанесение такой информации обязательны, совершенные в крупном размере.

В соответствии с ст. 10 Закона РФ от 07.02.1992 № 2300-1 «О защите прав потребителей» информация о товарах должная содержать сведения об основных потребительских свойствах товаров, в отношении продуктов питания сведения о составе, правила и условия эффективного и безопасного использования товаров и т.д. Эта информация доводится до потребителей путем помещения на этикетку, через маркировку и иными способами. Таким образом, действие статьи распространено практически на все товары ^[6].

Предметом указанного преступления могут выступать и экземпляры продукции, относящейся к интеллектуальной собственности. Преступник, организовавший ее незаконное производство, не будет заинтересован наносить необходимую маркировку, размещать на экземплярах сведения об адресе производителя, его наименование и т.д. Значит, данный уголовно-правовой запрет в какой-то мере удерживает преступника от совершения преступления в сфере интеллектуальной собственности.

В данном случае правообладатель является объектом охраны, но не является объектом преступления.

Выше уже отмечалосьсущественное наложение предметов и объективной стороны преступлений по ст. 189 УК РФ и преступлений в сфере интеллектуальной собственности. Это говорит о том, что в определенных условиях при совершении незаконного экспорта не может не страдать правообладатель. Это говорит о том, что ст. 189 УК РФ косвенно направлена на охрану последнего.

Аналогичным образом действует ст. 226¹ УК РФ в части ответственности за незаконное перемещение через таможенную границу Таможенного союза в рамках ЕврАзЭС либо Государственную границу Российской Федерации с государствами – членами Таможенного союза в рамках ЕврАзЭС культурных ценностей.

Преступления в сфере закупок ст. 2004, 2005 УК РФ. Федеральным законом от 23.04.2018 № 99-ФЗ УК РФ дополнен статьями 2004, 2005 о преступлениях в сфере госзаказа. Первая из названных статей предусматривает ответственность за нарушение законодательства о контрактной системе в сфере закупок товаров, работ, услуг для обеспечения государственных и муниципальных нужд со стороны человека, не являющегося должностным лицом. Вторая статья устанавливает ответственность за подкуп работника контрактной службы, контрактного управляющего, члена комиссии по осуществлению закупок.

Рассмотрим возможную связь этих составов с интеллектуальной собственностью. При отсутствии сложившейся практики этот вопрос можно изучить лишь умозрительно.

Закупки могут быть связаны с интеллектуальной собственностью двояко. Во-первых, предметом контракта может быть создание творческого продукта. Например, в контракте на разработку проектной документации нового строительства. Согласно судебной практике объектом авторского права является не документация для строительства в целом, а лишь архитектурный проект, то есть архитектурная часть документации, в которой выражено архитектурное решение (постановление Президиума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации № 5816/11 от 27.09.2011 по делу № А32-47315/2009). Во-вторых, контракт может предполагать использование объекта интеллектуальной собственности. Например, при выполнении строительства по готовому проекту.

В любом случае исполнитель должен иметь право на продукт. Не зря в соответствии с п. 8 ч. 1 ст. 31 Федерального закона от 05.04.2013 № 44-ФЗ «О контрактной системе в сфере закупок товаров, работ, услуг для обеспечения государственных и муниципальных нужд» к участникам торгов в сфере госзаказа предъявляется обязательное требование – обладание исключительными правами на результаты интеллектуальной деятельности, если в связи с исполнением контракта заказчик приобретает права на такие результаты.

К сожалению, на практике встречаются случаи исполнения контрактов без надлежащего оформления прав на результаты интеллектуальной собственности, в том числе нового строительства (постановление Суда по интеллектуальным правам от 26.11.2014 по делу № А72-15231/2013). Поэтому вполне возможно совершение преступлений, предусмотренных ст. 2004, 2005 УК РФ в связи с интеллектуальной собственностью. Например, подрядчик по государственному контракту строит здание с нарушением прав на проект. В целях получения оплаты по контракту он передает сотруднику приемочной комиссии заказчика денежные средства. Действия представителя подрядчика могут быть квалифицированы по статье 2004 УК РФ, а действия члена приемочной комиссии – по статье 2005 УК РФ.

Можно заключить, что ст. 2004 и 2005 УК РФ в первую очередь включены в кодекс для охраны нормальной экономической деятельности в сфере госзаказа. Но косвенно они также направлены на охрану интеллектуальной собственности.

Составы, опосредованно способствующие охране интеллектуальной собственности. Данные статьи не предполагают охрану правообладателя. При совершении этих преступлений правообладатель не страдает. Однако уголовно-правовой запрет способствует охране интеллектуальной собственности. Удерживая граждан от определенных видов преступной деятельности (общая превенция), они не позволяют преступной деятельности развиться, достать правообладателя.

Например, ст. 201, 201¹ УК РФ включены в УК РФ с целью охраны интересов службы в коммерческих и иных организациях. Обязательным признаком состава является вред существенного вреда правам и законным интересам граждан или организаций либо охраняемым законом интересам общества или государства. Характер вреда в законе не конкретизируется. Поэтому вряд ли можно говорить о том, что при включении этих статей в закон специально учитывались интересы правообладателей.

Однако злоупотребление полномочиями все же может быть связано с нарушением интеллектуальных прав. В.Д. Ларичев и Ю.В. Трунцевский приводят следующий пример. П. в помещении одного из заводов Санкт-Петербурга воспроизводил и распространял видеофильмы, имущественные права на которые принадлежат другим организациям.

С целью введения в обман потребителей о якобы законности его деятельности он создал «Ассоциацию управления авторскими и смежными правами», под прикрытием которой, используя служебное положение, изготовлял фиктивные лицензии на право тиражирования и распространения фильмов.

П. своими действиями причинил существенные вред правообладателям, поэтому его действия были квалифицированы по ч. 1 ст. 201 УК РФ.

Оборудование, с помощью которого совершалось преступление, было арестовано. Однако П. переместил его в неустановленное место, то есть совершил преступление, предусмотренное ч. 1 ст. 312 УК РФ.

Получается, что указанные статьи 201, 2011, 312 УК РФ опосредованновыполняют задачу общей превенции в сфере интеллектуальной собственности.

Похожим образом действуют ст. 174 и 174¹ УК РФ, ст. 204–204² УК РФ, ст. 238, 238¹ УК РФ, а также нормы о преступлениях коррупционной направленности: ст. 285, 285⁴, 286, 288, 289, 290, 291, 291¹, 291² УК РФ.

В плане превентивного значения заслуживают отдельного анализа ст. 198–199¹ УК РФ. Исследователями отмечается, что нарушения авторских и смежных прав сопряжены с налоговыми преступлениями, потому что на этом незаконном рынке вращается значительная доля необлагаемой налогами прибыли ^{[10, с. 291]}. Этот подход кажется сомнительным по следующим причинам.

Общественная опасность уклонения от уплаты налогов и сборов, то есть умышленное невыполнение конституционной обязанности каждого платить законно установленные налоги и сборы, заключается в непоступлении денежных средств в бюджетную систему Российской Федерации (постановление Пленума Верховного Суда РФ от 28.12.2006 № 64 «О практике применения судами уголовного законодательства об ответственности за налоговые преступления»).

Преступники, деятельность которых связана с интеллектуальным пиратством, скрывают полученную наживу от налогообложения. Между тем, является спорным вопрос о том, могут ли выступать объектом налогообложения незаконные доходы. К примеру, в США не имеет значения, получены доходы законно или незаконно (как известно, знаменитый гангстер Аль Капоне был осужден за неуплату налогов с доходов своей империи) ^[9].

Российский законодатель ушел от подобной конструкции. Так, в ч. 3 ст. 91 проекта Налогового кодекса Российской Федерации было закреплено положение, в соответствии с которым «для налогообложения не имеет значение, законно или незаконно получены доходы или имущество, являющиеся объектами налогообложения». Однако с принятием Налогового кодекса подобная норма исчезла ^[9].

В пункте 16 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 18.11.2004 № 23 «О судебной практике по делам о незаконном предпринимательстве и легализации (отмывании) денежных средств или иного имущества, приобретенных преступным путем» говорится, что действия лица, признанного виновным в занятии незаконной предпринимательской деятельностью и не уплачивающего налоги и (или) сборы с доходов, полученных в результате такой деятельности, полностью охватываются составом преступления, предусмотренного ст. 171 УК РФ.

Таким образом, в отечественном праве принята позиция о том, что объектом налогообложения могут быть только законно полученные доходы.

Значит, интеллектуальное пиратство никак не связано с налоговыми преступлениями, также как хищения имущества. Статьи 198–1991 УК РФ не обеспечивают превенцию в сфере интеллектуальной собственности. Нормы этих статей не направлены на охрану правообладателей ни прямо, ни косвенно, ни опосредованно.

Итак, в зависимости от объекта преступления и объекта уголовно-правовой охраны составы, входящие в картину превенции в сфере интеллектуальной собственности, можно разделить на три группы:

– составы, прямо направленные на обеспечение охраны интеллектуальной собственности, для которых правообладатель является и объектом охраны, и объектом преступления: ст. 146, 147, 180, 183 УК РФ;

– составы, косвенно направленные на обеспечение охраны интеллектуальной собственности, для которых правообладатель является объектом охраны, но не является объектом преступления: ст. 171, 171¹, 189, 200⁴, 200⁵, 226¹, 272, 273, 274, 274¹ УК РФ;

– составы, опосредованно направленные на обеспечение охраны интеллектуальной собственности, для которых правообладатель не является ни объектом охраны, ни объектом преступления: ст. 174, 174¹, 201, 201¹, 204, 204¹, 204², 238, 238¹, 285, 285⁴, 286, 288, 289, 290, 291, 291¹, 291², 312 УК РФ.