Повседневность как объект научного познания

Полякова Ирина Павловна доктор философских наук проректор по учебно-воспитательной работе, Липецкий государственный технический университет 398046, Россия, Липецкая область, г. Липецк, ул. Водопьянова, 41, кв. 58 Poliakova Irina Pavlovna Doctor of Philosophy Prorector of Learning and Educational Processes, Lipetsk State Technical University 398046, Russia, Lipetskaya oblast', g. Lipetsk, ul. Vodop'yanova, 41, kv. 58 ir.p.polyakova@yandex.ru

Статья подготовлена при поддержке гранта РФФИ 18-411-480001 «Трансформация повседневной мифологии семейной памяти в культурном ландшафте современной Центральной России: научная аналитика и региональные социокультурные практики».

Современный интерес социальной философии к проблемам повседневности вызван тем, что на фоне глобальных изменений, затрагивающих все сферы жизни личности и общества, повседневная жизнь остается наиболее устойчивым социальным образованием. Не лишенная новаций, она до недавних пор оставалась достаточно консервативной областью жизнедеятельности. Однако скорость изменений в различных социальных сферах в настоящее время, а также глобализационные процессы, приводящие к бурным межнациональным культурным заимствованиям, затронули и способы повседневного существования человека. Изменения в сферах труда, быта, досуга современного человека вызвали бурный научный интерес к области, которая ранее считалась профанной и не заслуживающей отдельных научных исследований, выступая лишь фоном для каких-либо значимых исторических событий, а не предметом самостоятельного научного изучения. В связи с этим, феномены повседневности представляется сложным объяснить национально-культурной спецификой или поступательными эволюционными изменениями социальных систем, поэтому необходимо найти особые методы познания, выяснить сущность, механизмы трансформации структур повседневности и специфику их функционирования.

В зависимости от проблемы исследования вопросами изучения повседневности занимались история, культурология, социология, историческая и социальная антропология, филология, психология, семиотика, лингвокультурология и коммуникативистика. То есть изначально исследования повседневности носили частно-научный, разрозненный характер и исследовали отдельные стороны повседневного бытия.

Междисциплинарный характер исследований в области изучения сферы повседневного требует, тем не менее, выработки методологических оснований, прежде всего, поиска легитимного научного метода, позволяющего построить научное знание о социокультурной реальности, в частности, о формах повседневного существования. В противном случае эти исследования, осуществляемые в рамках различных наук о человеке, не обладают концептуальным и методологическим единством и, как следствие, не могут обеспечить получение сопоставимых в научном плане результатов, а также адекватного способа их фиксации в однозначных терминах и строгих понятиях ^[1].

При этом нужно понимать, что задачей не является поиск единого универсального метода познания повседневности, обесценивая при этом методы и подходы частных наук.

Исследование повседневности носит комплексный междисциплинарный характер в виду сложности, многоуровневости и многоаспектности изучаемой проблемы, что обуславливает использование различных методов, составляющих методологический арсенал современной социальной философии. Социальная философия при исследовании повседневности рассматривает многомерную действительность с позиций ее онтологического и гносеологического влияния на человека, ее влияние на процессы идентификации, протекающие на различных социальных уровнях ^[2].

Рассмотрим вкратце какие аспекты повседневности рассматривались в рамках различных наук.

Исследование повседневности дает обширный материал для интерпретаций в русле исторической науки. Изучение повседневной жизни отдельных людей позволяет фиксировать трансформации, происходящие в обществе в целом. Основной задачей историков является исследование жизни людей из разных социальных слоев и их реакций на различные исторические события, а также влияние, которые оказывают данные события на повседневную жизнь этих людей. Только при таком подходе к исследованию не теряется отдельный человек и обстоятельства его жизни в контексте общей истории. История каждого народа это особое культурное пространство, имеющее определенное представление о порядке, моральных нормах и ценностях, что, безусловно, накладывает отпечаток на образ жизни людей. Запреты и разрешения регулируют поведение, устанавливая границы между нормой и патологией. В различных культурах доминируют различные стандарты поведения во всех сферах жизнедеятельности человека и выражаются в ритуалах, религиозных представлениях, стереотипах сознания, что представляет особый интерес для так называемых историков повседневности. Повседневность в истории представлена как некий пространственно-временной континуум, наполненный событиями и вещами и наполненный личностным смыслом. Именно в процессе исследования повседневности можно связать историю жизни отдельного человека, то есть микроистрию, с макроисторией, под которой мы понимаем жизнь общества, в котором ему довелось жить. Так, Ф. Бродель рассматривал материальную и духовную жизнь общества именно на основе каждодневных практик и житейской психологии. К структурам повседневности он отнес трудовую деятельность, условия жизни человека, его потребности и возможности их удовлетворения, взаимодействие людей, ментальность обычных людей. Изучением ментальности занимались безмолвствующего большинства и М. Блок и Л. Февр в школе Анналов.Под ментальностью Л. Февр и М. Блок понимали «видение мира» и сопрягали это понятие с понятиями «психическая оснастка» и «умственная вооруженность». Также изучением ментальностей повседневной жизни занимались немецкие исследователи в80-е годы ХХ века, в частности, А. Хеллер и П. Боршайд. Ж. ле Гофф, изучая ментальности, подчеркивал, что они пронизывают все уровни сознания и меняются очень медленно. Ему принадлежит утверждение, что история есть история жизни людей, и необходимо исследовать не реальность как таковую, но и субъективные представления о ней.

Н. Элиас считал, что в процессе социализации личности общественные нормы поведения формируют психический облик личности, расширяющий социальные формы ее форм бытия.Формы человеческого поведения изменяется в ходе общественного развития. На смену спонтанным поступкам приходит регулируемое поведение, прививаемое воспитанием.

Немецкие исследователи Х. Медик, А. Людтке призывали изучать микроистории отдельных рядовых людей или их групп, то есть непосредственных субьектов повседневности.

Итальянские исследователи микроистории в 1970-е годы К. Гинзбург, Д. Леви сделали достойным внимания науки не только распространенное, но и единственное, случайное и частное в истории, будь то индивид, событие или происшествие. Именно случайное, а не стереотипное, способно преобразовывать повседневность, что не позволяет рассматривать повседневную жизнь как костное, застывшее явление. Именно подобный подход поднят проблему о соотношении традиционного и новаторского в пространстве повседневного бытия.

Далее микроисторики поставили своей задачей изучение не только стереотипных событий и реакций на них, но и вопроса о способах экстремального выживания в условиях войн, революций, террора, голода. Переходные, переломные эпохи представляли для них больший интерес, нежели периоды стабильности.

При выделении оптимальных методов изучения повседневности также нет единства. Историк, изучая быт народов, должен также установить материальные и ментальные причины его устройства именно таким образом.

В определении методов изучения истории повседневноститакже нет единства. Задачей историка повседневности является изучение не просто быта, но повседневного сознания и поведения. В связи с этим необходимо привлечения таких методов исследования как интервью субъектов повседневности, работу с письменными памятниками (биографии, мемуары, дневники и письма). Активно применяются этнографический и социологический методы, когда учитываются обстоятельства и условия проживания, возраст, семейный статус, психологический настрой.

В отечественной истории ведущими учеными, изучающими повседневность были А. Терещенко, Н. Костомаров, И. Забелин, чьи работы носили ярко выраженный фактографически-описательный характер. Они интересовались внешней, предметно-материальной стороной и внешние формы поведения, обычаи, ритуалы.

Проблематика повседневности очень разнообразна и включает в себя как макросреду обитания (природа, место проживания, дом), так и тело, и заботу о нем, значимые события в жизни (свадьба, рождение, смерть, межличностные отношения, формы досуга, виды трудовой деятельности и пр. разумеется, учитываются темпорально-пространственные характеристики повседневности, так как повседневное бытие протекает «здесь-и-сейчас» в определенное время и в определенном месте.

Вещественная сторона повседневности также имеет большое значение для отечественных исследователей. Пытаясь адекватно отразить связи и опосредования человека и вещи, философ И.А. Ильин, в частности, писал, что человек не только живет «вещью», т.е. плодами и доходами ее, но живет вместе с нею и в ней, он творит ее, он объективирует себя в ней, художественно отождествляется с нею, совершенствует ее своим трудом и воздержанием в ее пользу; и совершенствует себя ею; он изживает в ней энергию тела, души и духа ^[3]. Эта вещная реальность оказывает влияние и на формирование самого человека.

Человек в любой момент его повседневной жизни находится в биографически детерминированной ситуации, т.е. в определенной им самим физической и социокультурной среде. В такой среде он занимает свою позицию. Это не только позиция в физическом пространстве и внешнем времени, не только статус и роль в рамках социальной системы, это также моральная и идеологическая позиция ^[4].

Темпы изменений повседневной жизни в современном обществе привели к необходимости пересмотра методологических подходов к ее исследованию.

В.Д. Лелеко выделяет следующие особенности исследования проблем повседневности в русле современной истории:

- стремление связать повседневность как микроисторический уровень жизни с макроисторией (экономикой, политикой, уровнем развития техники и т.д.), показать их взаимодействие;

- отказ от самоценного бытописательства, обращение к ментальному уровню повседневной жизни, к идеалам, стереотипам сознания, ценностным ориентациям, что, в свою очередь, открывает перспективу раскрытия культурных смыслов бытовых вещей, одежды, форм и формул поведения, общения, т.е. перспективу семиотического, эстетического, культурологического исследования повседневности ^[5].

В каждой исторической эпохе формируются свои мировоззренческие установки и доминирующие модели поведения, позволяющие понять ценностные установки людей. История является ценным источником информации для социальной философии, давая возможность выделить сущностные черны повседневности человека. Важную роль в преемственности поколений и сохранении, и передаче опыта и традиций играет историческое сознание. Повседневность входит также в круг научных проблем социологии. Проблемы повседневности ставятся и исследуются в рамках нескольких взаимосвязанных направлений социологии XX в., а именно: символического интеракционизма, феноменологической социологии и этнометодологии. Организации повседневной жизни не учат в социальных институтах, но, опыт чужой повседневности человек присваивает в таких социальных институтах как семья и пр. Человек, осваивая границы социального пространства, в котором ему предстоит жить, самостоятельно конституирует окружающую действительность, приспосабливаясь к ней и приспосабливая ее под себя, выбирая наиболее эффективные модели поведения. Основной задачей повседневности можно назвать поддержание стабильности функционирования общества, накопление, сохранение и трансляцию наиболее успешного опыта жизнеосуществления.

Так, И.Т. Касавин выделил следующие стороны повседневности, которые изучаются социологами: зонирование пространства обитания в жилье, офисе и прочих местах работы; хронометраж времени будничного и выходного дней, недель труда и отпуска; формы досугового поведения (домашние и клубные игры; физкультурные и спортивные занятия; пассивный и экстремальный туризм); социальные роли, особенности языка, специфика межличностного взаимодействия, в том числе и девиантного, построение биографии; особенности социализации разных общественных групп; сон, формы питания, ритуалы ежедневные и праздничные, мода; вещное бытие, в частности техника, ее статусный характер ^[6].

Социолог ставит перед собой задачу установить, как усваиваются ритуалы и стереотипы поведения, каким образом общественный строй влияет на частную жизнь, какие приемы влияния на аудиторию наиболее эффективны, каким образом человек выбирает тот или иной стиль жизни. По изменениям в повседневной жизни человека можно оценить и масштабность цивилизационного сдвига и достижений человечества. Социологов также интересует изучение повседневных и неповседневных ситуаций: кризисных, пограничных, вырывающихся из типичного круга событий (болезни, войны, катастрофы), которые формируют особый тип повседневности. Зарубежные социологи, преимущественно западные. Уделяли особое внимание таким проблемам как взаимодействие в учреждениях (медицинских, образовательных и т.п.), преступность, туризм, потребительское поведение, религиозность, досуг, профессиональная самореализация будни «маленького человека с улицы», коммуникативные практики повседневности и пр.

Среди методов изучения повседневности стоит отметить качественный анализ документов, разные виды наблюдения.Материалы для изучения повседневности можно найти повсюду: естественная и искусственно созданная среда обитания, демографические источники, вещи, изображения, музейные коллекции, письменные источники и пр.

Намечаются следующие тенденции в исследовании повседневности в социологии.П. Штомпка пишет о необходимости так называемой визуальной социологии, пользующейся методом непосредственного наблюдения и фотографическими методами.Он даже вводит понятие «третья социология», как социология, которая интересуется реальными, переживаемыми событиями и индивидуальными практиками. По мнению П. Штомпки, невозможно наблюдать макрообъекты, институты, классы, государства напрямую, но в практике повседневности представлен большой спектр видимого. Анализ фотографий, к примеру, дает большое количество ценной информации для анализа повседневности.Их можно изучать ради социологической интерпретации, открывающей скрытые структуры четырех типов: структуры интеракций (путем рассмотрения характерных образцов, моделей, «геометрии», межличностных контактов, контура групп, толпы и т.д.), нормативных структур (наблюдением стандартных, повторяющихся форм поведения), идеальных структур (наблюдение выражений веры и идеологий, например, на плакатах во время политических демонстраций, стачек, бунтов) и, наконец, случайные структуры, или распределения неравенства (наиболее заметные признаки бедности или богатства, власти/безвластия, славы и маргинализации, статуса знаменитостей и неудачников ^[7].

Жизненный мир человека в социологии исследовался И. Гофманом, Г. Гарфинкелем, А. Щютцем, П. Бергером и Т. Лукманом во второй половине ХХ века.

Наибольший интерес для социологии стали представлять такие проблемы как: технологические перемены, глобализация, мега-урбанизация, гиперпотребление, гибкие формы труда, преобразования интимной сферы, нарастание рисков и насыщение визуальностью. Изменился язык, появились новые термины, формы общения. Социология повседневности – это не новая дисциплина или раздел социологии, это новый угол зрения, при котором социальные события рассматриваются на уровне повседневной жизни. Исследование «среднего» человека позволяет наметить тенденции развития общества в целом.

В психологии изучаются следующие аспекты повседневности: сознательное и бессознательное в повседневности, специфика обыденного сознания, роль здравого смысла в повседневной жизни, психология чрезвычайных ситуаций, психологические аспекты социализации, специфика повседневных интеракций, анализ жизненного пути личности и др. Обыденное сознание и здравый смысл также являлись предметом интереса для исследователей.

В здравом смысле собран, сконцентрирован непосредственный практический опыт повседневной жизни. Это хранилище, резервуар общепризнанных, общепринятых установок, норм, правил, стандартов, стереотипов, ценностей мышления и поведения ^[8]. Здравый смысл конкретно ситуативен, в нем формы поведения, наиболее эффективные для решения житейских проблем. Повседневность с психологической точки зрения также рассматривается как пространство удовлетворения потребностей человека и реализации его способностей. Обыденное сознание отражает повседневное бытие человека во всем многообразии его чувств и переживаний.

Поворот к анализу повседневности в рамках психологии представляет собой общую тенденцию второй половины XX в. Существует даже понятие «Alltagspsychologie», «everyday psychology» (психология повседневности, повседневная психология). Повседневность как объект накладывает определенные требования и на методологический инструментарий, изменяя содержание и направленность психологического исследования. Задачей психологии показать и проанализировать реальность повседневных переживаний, дающие феноменологическое описание повседневности.Простого наблюдения за проявлениями психических процессов в сфере повседневного явно недостаточно. Поэтому психологический анализ повседневности не может обойтись без рефлексии как метода научного исследования. Также для исследования повседневного бытия интересным представляется динамический подход Л.И. Анцыферовой. Ключевой идеей динамического подхода является утверждение личности автором ее собственных изменений, преобразований и форм развития, в том числе и субъектом жизненных событий, поскольку личность свободна в определении их места в своей жизни, в наделении их значимостью, в санкционировании производных от событий самоизменений ^[9].

В психологии преимущественно затрагиваются субъективные аспекты построения жизненного пути, выбор субъектом повседневности стратегии своего жизнеосуществления. В русле западной психологии С. Фишером, К. Коопером и Л. Пельцманом рассматриваются жизненные кризисы и их влияние на личность и их привычный образ жизни, например, потеря работы, статуса.

Дополнить картину изучения повседневности позволяют данные культурологических исследований.

Большой вклад в изучение повседневной культуры внесли А.Я. Гуревич, Г.С. Кнабе, В.М. Межуев и ряд других отечественных исследователей, однако, в их исследованиях доминирует описательность фактов повседневного бытия личности и общества, а не их анализ. Приоритет в трудах культурологов отдается исследованию ментальностей народов, что сближает в этом отношении исследования культурологов и историков. Специфика быта также является важной темой исследования культурологов. Зачастую, для этого применялся метод включенного наблюдения, когда исследователь жил в качестве гостях. У лиц, представлявших интерес в качестве субъекта повседневности. Такой способ достовернее дневниковых записей и документов, так как не только позволяет непосредственно наблюдать за жизнью субъекта, но и участвовать в ней.

При изучении повседневности необходимо сочетание методов микро- и макроуровней культурологического исследования. В проблемное поле культурологии включены вопросы ментальности народов, их образа жизни, бытового устройства, биологические факторы и их роль на повседневность, а также материальные и духовные детерминанты повседневного бытия.

Повседневная жизнь включает в себя духовные, материальные, социальные (коммуникативные) составляющие, на локальные проявления которых исследователи и обращали внимания, в то время как разработке общей теории повседневности не уделялось должного внимания.

Проблема повседневности является социально-философской, поскольку она связана с анализом коммуникативного функционирования и взаимодействия социальных субъектов. Именно в исследованиях повседневности есть возможность отобразить жизнь социального субъекта (личности, группы, общества) и в ее типичности, и в ее уникальности.

Прежде чем понять, что как мы будем изучать, необходимо понять, что мы будем изучать, и что мы понимаем под повседневностью как объектом научного познания.

Повседневность представляет собой важный аспект, атрибут (если понимать его как фундаментальное свойство) социального бытия, область непосредственного присутствия субъекта повседневности (личность, группа, класс, нация, этнос, общество). Ее характеристиками которой являются: стереотипность, интерсубъективный характер, необходимость и «здесь - присутствие», цикличность, консервативность, замкнутость пространств, темпоральность, субъектоцентризм, прагматическое целедостижение, символические коды и коммуникация. В качестве атрибута социального бытия повседневность имеет свою структуру. Структурирование повседневной реальности осуществляется по двум осям: пространственной и временной.

Личностное бытие и бытие общественное связаны теснейшим образом. Эта связь выражается включённостью человека в систему общества в качестве полноправного его члена, живого органа, свободно и творчески решающего задачи, порученные ему системой. Можно сказать, что повседневность является неотъемлемым атрибутом социального бытия в целом, она гетерогенна и пронизана коммуникацией на всех уровнях взаимодействия со средой и детерминирована экономической, культурной, политической сторонами социального бытия, исторически изменчивая и представляющая собой сплав природных, коммуникативных и общественных структур.

Когда же речь заходит о реконструкции повседневной жизни людей, возникает целый ряд методологических проблем, вызванных сложностью оценки и обработки многообразных, а иногда и взаимоисключающих данных, наглядно демонстрирующих неоднородность и динамичный характер повседневной жизни. Отдельные ее детали не могут автоматически свидетельствовать об исторической реальности. Исследовательский процесс должен обязательно сопровождаться реконструкцией отдельных элементов в единую систему их взаимосвязей. Поэтому при изучении повседневности необходимо безусловное сочетание методов микро- и макро-уровней исторического исследования ^[2].

Помимо многоаспектности и междисциплинарного характера, спецификой исследования повседневного бытия является непосредственная включенность самого исследователя в ее ткань, его субъективные представления о должном и нормальном в повседневности и ее оптимальной организации. Еще «понимающая социология» А. Шюца и М. Вебера отмечала неизбежную вовлеченность субъекта исследования в объект исследования «повседневность».

Динамичный характер повседневности, ее изменчивость под влиянием разнообразных социальных трансформаций последних десятилетий также создает ряд сложностей при рассмотрении данного феномена. Трудности при исследовании проблемы создаются целым рядом бинарных оппозиций повседневности, так как именно она включает в себя такие противоположные начала как общественное и частное, природное и социальное, рутинное и праздничное, рациональное и иррациональное.

Сложность проблемы повседневности обусловлена также сложностью взаимоотношений повседневности личности и повседневности общества.

Методология изучения повседневности за рубежом разрабатывалась Ф. Броделем, П. Бергером, Ж. Ле Гоффом, Лукманом, А. Щюцем, М. Хайдеггером и др. Отечественной методологией исследования повседневной жизни занимались Е.В. Золотухина-Аболина, Л.А. Савченко, М. Бахтин, В. Лелеко, Ю. Лотман, Н. Костомаров и другие.

Рассмотрим наиболее ключевые методы исследования повседневной сферы жизни личности и общества.

Метод сравнительно-исторического анализа позволяет на основе сопоставления исследований, объединенных темой повседневной жизни, выявить те предметные области и понятийные структуры, которые послужили основой для современного понимания проблематики повседневности ^[1]. Структурно-семиотический метод рассматривает феномены повседневности как знаковую систему, в виде высказываний, формирующих практики. Данные феномены рассматриваются в документах эпохи и различных исследованиях и соотносятся с социокультурными нормативами, регламентирующими повседневную жизнь общества. Эмпирические данные, полученные из разных источников (фото – и видеосъемка, дневниковые записи и прочее) позволяют создать фактологическую базу для социально-философского исследования повседневности.

Структуралистский подход позволяет рассматривать повседневность как структуру, имеющую знаковый характер. Например, такое повседневное действие как потребление, имеет знаковый характер, благодаря рекламе, предающей значимость вполне обыденным вещам.

Герменевтическая традиция, сформировавшаяся в социальной философии, активизировала методологические искания в области коммуникации и понимания ^[10]. Герменевтический метод помогает раскрыть структуру, выражение и смысловое содержание повседневности. Именно такое понимание повседневного бытия, в том числе и с помощью языковых структур, является необходимым условием жизнеосуществления. Задачей герменевтики и является поиск и подбор лингвистических средств, позволяющих понять состояния субъекта повседневности в его повседневном бытии. Повседневное бытие с помощью герменевтического метода трактуется как текст.

В связи с тем, что повседневность прежде всего выступает местом коммуникации для своих субъектов (личность, группа, общество) ключевым методом исследования повседневности является феноменологический. Феноменологическая школа во главе с Э. Гуссерлем изучала повседневность, в частности, ее базовые правила с помощью методов символического интеракционизма и этнографии языка, как и проблему идентификации личности. Вопросами изучения специфики коммуникативного взаимодействия субъектов повседневности занимались Ю. Хабермас (в рамках теории коммуникативного действия) и Н. Луман (в русле теории социальных систем).

Экзистенциальный способ позволяет рассматривать повседневность в качестве переживаний человеком собственного бытия, а также сущностные силы субъекта повседневности. Применяя экзистенциальный метод для познания повседневности, ученый прежде всего открывает для себя мир чувств и переживаний субъекта повседневности, свойственных только ему: любовь, одиночество, страх, риск, творчество и пр. Причем эти переживания, которые присутствуют «здесь и сейчас», то есть непосредственно переживаются субъектом. При этом субъект повседневности соотносит свое реальное бытие с бытием идеальным, которые бывают весьма далеки друг от друга.

Диалектический материализм позволил выделить ключевую роль экономического фактора в формировании повседневности.

Несмотря на многообразие форм жизнедеятельности, у них есть определенные границы, в рамках которых осуществляется повседневное бытие личности и общества, позволяющее сделать обобщающие выводы о его сущности, структуре, стандартах и стереотипах. Именно в этих стереотипах, ритуалах и традициях отражается специфика самой эпохи.

Например, В.В. Корнеев предлагает рассматривать повседневную жизнь как область не заурядного, но усредняемого быта, как стандартизируемое разнообразие речевых и коммуникативных практик, познавательных и поведенческих приемов ^[11]. Если повседневные ритуалы, слова, привычки выполняют, без сомнения, функцию пред-понимания, пред-рассудка, то неверным было бы простое уничтожение этих естественных оснований знания ^[12]. Именно посредством современной герменевтики можно оценить истинную роль повседневного бытия.

М. Бланшо задается вопросом, каким образом можно адекватно постичь повседневность при таком эклектическом подходе к ее изучению? «Повседневность, пишет М. Бланшо, – это сама рутина (то, что тащится сзади и тянет на дно, осадок существования, наполняющий наши мусоросборники и кладбища, заваль и хлам жизни). Но банальное оказывается наиважнейшим, если раскрывает жизнь во всем ее произволе, такой, какая она есть в ту без остатка прожитую минуту, когда ускользает от любого мысленного оформления» ^{[13, c. 156]}. Методологическую проблему целостного познания повседневности можно решить, только обратившись к исследованию онтологических оснований повседневности, ориентируясь на повседневный способ бытийствования в его первоначальной целостности.

Дж. Мид и А. Щюц, объясняя сложность изучения повседневности, писали, что сам объект задает необходимые методы исследования для его изучения. Это особенно характерно для теории познания социальных наук.

Социально-философская методология исследования исходит из постулата, что исследовательский процесс является процессом действий людей. Прежде всего, это процесс коммуникации с людьми, процесс прямого или непрямого обсуждения проблемы предпосылок и последствий человеческой деятельности. Социальный философ в исследовании должен учитывать все предшествующие правила повседневной коммуникации, которые существовали до начала познания. Предмет исследования, человек в его повседневной деятельности, ставит перед исследователем задачу изучать его стиль деятельности, коммуникации, и если при этом социальная философия не хочет вычленить или сделать объект исследования мертвым, то она должна описывать мышление и действия человека таким образом, каким они происходят в повседневном интеракционном контексте между членами общества ^[14].

Без понимания основных принципов коммуникации, познания Другого невозможно познание повседневного бытия в целом, потому что о какой бы сфере повседневности мы не говорили, будь то труд, быт, досуг, всегда они реализуются с Другим и посредством Другого. К такого рода принципам можно отнести следующие. Правила общения должны быть унифицированы и понятны всем участникам взаимодействия. Это базисные правила коммуникации. Второй постулат в том, что коммуникация носит исторический характер и вариативна. Нормативные правила коммуникации создаются социальными институтами, благодаря чему возможны и универсальные знания универсальных значений и логики повседневных действий, а также научное познание правил коммуникации и интерпретацию отношений в социуме. Рассмотрим действие данных правил на примерах практических и научных идеализаций.

Э. Гуссерль и А. Щюц практические идеализации представляли как рутинные, осознанные требования практического действия, которое протекает в привычных, заданных рамках. Опыт решения каждодневных проблем позволил выработать оптимальную схему избавления от них, которые можно будет экстраполировать на вновь возникающие схожие ситуации в будущем. Базовые идеализации основываются, прежде всего, на морально-практических схемах, в то время как научные идеализации возникают из разумных действий человека для достижения тех результатов, которые он хочет получить в горизонте своего социального действия и своих интерактивных процессов.

Идеализация в рамках социальной философии представляет собой анализ предпосылок, причин, следствий социального действия, которое основывается или противоречит институциональным правилам, представленным в системе социальных связей и отношений. По результатам социальных действий вырабатываются оценки и аксиологические позиции в отношении данных социальных действий. Любая активность в процессе интеракции - это целенаправленная и упорядоченная активность, которую партнер по взаимодействию должен понять.

Это своего рода универсальный взаимообмен отношений, взаимообмен результатами такой активности. По сути дела, активность индивидов в интеракции порождает научно-диалектическую предпосылку изучения процессов обобществления, исследования проблемы придания смысла общению.

П. Бергер и Т. Лукман описывают указанный процесс как процесс придания смысла взаимным интеракциям. Кроме того, активность партнеров определяется и самой ситуацией действия. Она должна обладать конкретным содержанием, смыслом, логикой ^[15]. При этом универсальным средством реализации повседневной коммуникации выступает язык, благодаря которому осуществляется обмен информацией, общение, понимание, идентификация Другого.

Коммуникация является одним из наиболее значимых аспектов исследования повседневности, но отнюдь не единственным. Необходимо исследовать факторы, детерминирующие повседневность, образ жизни разных субъектов повседневности, особенности повседневной жизни в различных исторических эпохи в разных странах и пр.

Единая исследовательская область феноменолого-экзистенциально-герменевтико-диалектического метода позволяет конструировать повседневное бытие человека в качестве такой действительности, которая: а) организуется как целостность, где членение становится невозможным; б) она представляется в разнородности, изменении и многообразии; в) эта реальность представляется живой, наполненной чувствами и переживаниями субъектов повседневности. Избранные процедуры позволяют высветить предметную область (повседневность) ярким, выпуклым, живым, многогранным способом, предоставляют возможность совместить различные ракурсы ее видения в их едином охватывании (особую сложность при этом составляет реализация такой процедуры мышления, как удерживания разнопланового в акте сознания) ^[16].

Исследовательская установка Э. Гуссерля «К самим вещам!» позволяет увидеть вещь непосредственно, ясно, доступно, методом эйдетической редукции. Феноменологический подход рассматривает сознание как самодостаточную реальность, которое оценивает мир и его явления, исходя из возможностей индивида. Мир существует независимо от сознания человека, но то, каким он будет для конкретного человека, напрямую зависит от его возможностей. Именно с помощью феноменологического метода мы можем наблюдать синкретичную целостность повседневного бытия, так как именно погруженность человека в среду, слитость с ней создает единую ткань повседневности.

Говоря о таких фундаментальных подходах к изучению повседневности, не следует оставлять без внимания и такие традиционные, но от этого не менее значимые методы изучения мира повседневного.

К примеру, качественный анализ документов позволяет получить представление о бытовых реалиях. К таким документам можно отнести достаточно широкий круг источников информации:

I. Материалы о культуре повседневности:

1. Среда обитания субъекта повседневности (естественная или искусственная). Сюда можно отнести природные ресурсы, климат, флору фауну, поселения, коммуникацию и прочее.

2. Документальные источники, в которых регистрируется гражданское состояние субъектов повседневности: удостоверения личности. Свидетельства о рождении, браке, расторжении брака, смерти и пр.

3. Материальные объекты, к которым можно отнести здания с их специфическим внешним видом и планировкой, предметы интерьера, мебель, одежда. Посуда, игрушки, бытовая техника и прочие вещественные источники.

4. Изобразительные источники – рисунок, живопись, гравюра, фотография, хроника, документальное кино, телевизионные программы.

5. Описи вещей, описания музейных коллекций и собраний, архитектурные проекты, планы городов, карты, официальные отчеты, статистика, материалы обществ и комиссий по изучению быта и т.д.

6. Объявления, афиши, обертки, театральные и концертные программы, плакаты, меню, открытки и т.д.

7. Письменные источники.

II. Материалы, представляющие наряду с реалиями культуры повседневный контекст их восприятия: источники личного происхождения – дневники, переписка, мемуары, художественная литература, публицистика, пословицы, поговорки, анекдоты, карикатура, художественное кино ^[17].

Ценным источником сведений о реальной повседневной жизни относятся письма и дневниковые записи. Причем, дневниковые записи отличаются большей откровенностью, так как это непосредственная форма самовыражения личности, наедине с собой. А значит максимально откровенная. Кроме того, дневниковые записи зачастую носят утилитарный характер с целью анализа данной информации в будущем. Такая автокоммуникация, не предполагающая посторонних глаз необходима не только для фиксации жизненных фактов, но и для анализа собственных мыслей и чувств в отношении них. Даже самое название «дневник» имеет единый корень с понятием «повседневность», то есть то, что происходит ежедневно. Причем в дневниковых записях существует как бы две реальности: реальность окружающего мира и реальность субъекта повседневности, который погружен в этот мир. Кроме того, анализируя дневниковые записи необходимо учитывать, что есть сознательная и бессознательная мотивация автора записей, которые не всегда совпадают.

Дневники дают возможность понять не только жизнь автора, но и исторический социум, в котором жил, мыслил, действовал и чувствовал субъект повседневности, его взаимоотношения с близкими и дальними: семье, группой, формальными и неформальными сообществами, социальными институтами и властными структурами. Также в дневнике находит выражение внутренний мир человека, его эмоционально–духовная жизнь и переживания. Дневники могут иметь самое разнообразное содержание, поэтому классифицировать дневниковые записи на текущий момент представляется затруднительным, но в основном в дневники входят две ключевые темы: это хроника событий и социально-профессиональная принадлежность автора записей. События повседневности также описываются не досконально и последовательно, они носят избирательный характер и зачастую проходят серьезную внутреннюю цензуру. Проблема того, что было выделено автором выходит на первый план, так как именно по типу письма можно определить и статус пишущего, и его мотивацию, и специфику восприятия им окружающего мира. Этот живой дневниковый материал дает массу информации для реконструкции повседневности разных исторических эпох. В любом случае, обращаясь к изучению повседневности, исследователь заметит, что изменения «снизу» начинают происходить раньше и совсем по-другому, чем изменения «сверху».

Работая с дневниками Н.Н. Козлова, создала оригинальную методологию изучения повседневности, которую называла «чтением человеческих документов» и которая предполагает тонкую работу с языком, используемым «маленькими людьми». Причем, как отмечала сама Н.Н. Козлова, – «Поначалу сосредоточенности на вопросах языка и текста не было. Главным казалось то, о чем сообщалось» ^[18].

Методология исследования повседневности как некоторой целостности предполагает использование всех фундаментальных теоретико-познавательных подходов, начиная от интуитивных прозрений до таких как: диалектический, феноменологический, герменевтический, экзистенциальный, исторический, включая метод качественного анализа документов, которые позволяют исследовать данный феномен в динамике и статике, на микро- и макроуровне все всем его многообразии и целостности. Это позволит понимать социальную реальность, двигаясь от частного (повседневность) к общему (социальное бытие).