Возможность армиллярной сферы и космология Анаксимандра

Кузьмин Андрей Валентинович кандидат физико-математических наук научный сотрудник, Институт истории естествознания и техники им. С.И. Вавилова Российская академия наук (ИИЕТ РАН) 103012, Россия, г. Москва, Старопанский переулок, 1/5 Kuzmin Andrei Valentinovich PhD in Physics and Mathematics Scientific Associate, Sergey Vavilov Institute for the History of Natural Science and Technology of the Russian Academy of Sciences 103012, Russia, g. Moscow, ul. Staropanskii Pereulok, 1/5, of. - akuzmin.acrux@yandex.ru Другие публикации этого автора

Модель Анаксимандра

Основываясь на сведениях доксографических источников, мы можем с достаточной уверенностью утверждать, что Анаксимандр Милетский (ок. 611 – 546 до н.э.) – автор одной из первых космологических моделей, представлений о происхождении Космоса и его дальнейшей судьбе. Весьма вероятно, что именно он первым изложил систему взглядов на строение всего окружающего пространства в специально созданном тексте.

Ипполит Римский в книге “Опровержения всех ересей” сообщает, что “Слушателем [учеником] Фалеса становится Анаксимандр. Анаксимандр, сын Праксида, милетец. Сей сказал, что начало сущих [вещей] – некая природа бесконечного (jύσις toυ̃̃ α̉peírou), из которой рождаются небосводы и космос в них. Он называет [природу бесконечного] “вечной и нестареющей” и [говорит], что она “объемлет все космосы”. Время же, по его словам * * * в том смысле, что рождение, бытие и гибель [миров-небосводов] предопределены” ^{[10, с. 118]}. Фразу: “Небосводы и космос в них”, на наш взгляд, следует понимать, как: “миры, где рождаются цивилизации людей”.

Так оказывается, что в гомеровское время некоторые онтологические принципы бытия неба были аналогичны существующим в наши дни. Например, теория “хаотически возникающей Вселенной”, которая предсказывает существование огромного множества (по принятым ограничивающим оценкам – около 100000) миров, “подобных и неподобных нашему, которые рождаются, достигают определённых размеров, потом опять гибнут и этот процесс не будет иметь конца, а возможно и не имел начала” ^{[12, с. 94–95]}.

И, далее: “Он утверждал, что начало и элемент сущих – бесконечное, первым введя это имя начала, и что, кроме того, имеется вечное движение, в котором происходит рождение небосводов. Земля – парящее тело, ничто её не держит, на месте же она остаётся вследствие равного расстояния от всех [точек периферии космоса]. Форма у неё округлая, {закруглённая}, подобная барабану каменной колонны: из [двух] плоских поверхностей по одной ходим мы, а другая ей противоположна. Светила возникают в виде круга огня, отделившись от огня, [рассеянного] в космосе, и охваченные аэром [туманом], отдушинами же [в оболочке] служат некие трубовидные проходы, через которые виднеются светила, поэтому, когда отдушины закрываются, происходят затмения. Луна видна то полной, то ущербной вследствие закрытия или открытия проходов. Круг Солнца в двадцать семь раз больше <диаметра Земли, а круг> Луны < в восемнадцать>; выше всего находится Солнце, ниже всего – круги неподвижных звёзд” ^{[10, с. 118–119]}.

Пространство Анаксимандра чрезвычайно (достаточно) обширно (условно – “бесконечно”, “неизмеримо”) и существует “всегда”. Космосов (небосводов, порядков) ­– много и они, предопределённо, рождаются и погибают внутри этого вечного (не стареющего) бесконечного пространства. Мир цилиндрической Земли с определённым “верхом” (там, где находятся люди) и “низом” (противоположная поверхность), одно из порождений этой бесконечности. Тело цилиндрической Земли окружают сферы, наиболее высокая из которых – сфера Солнца, экранирующая Землю от бесконечного пространства наполненного космическим огнём. Солнцем же является “отдушина” (или “иллюминатор”) в этой сфере-оболочке.

Таким образом, создаётся:

1) абстрактная модель, объясняющая первопричину света светил (Солнца и Луны) и явления в их природе (причины солнечных и лунных затмений и изменений лунных фаз);

2) создаётся абстрактная модель, описывающая положение Земли в пространстве;

3) создаётся абстрактная модель “кругов неподвижных звёзд” как “самых низких”, то есть – звёзды в модели Анаксимандра находятся ниже Луны (принадлежат подлунному миру, причина их света не раскрывается). То же мы видим и в зороастрийской мифологии ^[7].

И.Д. Рожанский, также, обращает внимание на наличие такой связи: “Не имеющая аналогов в Греции последовательность расположения небесных светил у Анаксимандра – сначала неподвижные звёзды, затем Луна и дальше всех – Солнце – является отличительным признаком древнеиранских (но не вавилонских!) космологических концепций” ^{[14, с. 52]}.

И далее: “Образ вращающихся огненных обручей или колец, на которые распадается огненная сфера, первоначально окружавшая Вселенную, – тоже уникальная черта анаксимандровской космологии – неожиданным образом находит свой аналог в библейском видении Иезекиила (Иез., 1, 5 – 24, 3, 13, 10, 8 – 22). Возможно, что и у Анаксимандра, и у Иезекиила был какой-то общий источник, о котором мы теперь не знаем” ^{[14, с. 52]}.

С нашей точки зрения, источник этот, скорее, технографический, ибо описание, отчасти, совпадает с предполагаемым (реконструированным) устройством металлоплавильного цеха (если исходить из чисто земных реалий). То, что в этом устройстве (печи), древние философы видели аналог устройства Неба-Космоса, говорят детерминативы, в виде четырёх зверей-лиц, представляющих не что иное, как символы основной зодиакальной четвёрки созвездий эпохи бронзы, символизировавших Космос ^[8]. То есть, эти символы могут буквально замещать собой фразу: устройство Космоса подобно устройству металлоплавильной печи (цеха), или, скорее, наоборот: устройство металлоплавильной печи подобно устройству Космоса. Тем более, что именно из этого материала (первоначально меди или бронзы, а впоследствии – железа), возможно изготовить армиллярную сферу (массовым образом производимые всевозможные обручи для колесничных колёс, могли изначально сыграть роль уже воплощённых деталей возникшей “аналогии” – прототипа армиллярной сферы, а крепёжные детали конской сбруи, возможно модифицированные, могли быть преобразованы в детали и узлы для соединения этих обручей).

Пояснение. В основе современной армиллярной сферы – конструкция из градуированных обручей (как правило металлических), различных сообразных форм и диаметров, соединённых между собой, как бы помещённых на поверхность воображаемой сферы, моделирующих, главным образом, небесный экватор, эклиптику, тропики, нулевой небесный меридиан, горизонт. Вся конструкция размещается на подставке или подвеске, ориентируется по сторонам горизонта и регулируется согласно заданной географической широте.

Конструкция, за исключением горизонта, центрирована относительно оси мира. Угол между плоскостью горизонта и осью мира устанавливается соответственно положению на определённой широте поверхности Земли ^{[2, с. 25–27]}.

Современное название такой модели – армиллярная сфера, или, как её называли ранее XVIII века, просто – армилла, происходит от латинского существительного armilla – обруч, кольцо, браслет. В греческой античной литературе, для прибора, который мы называем армиллярной сферой, использовали иной термин: Клавдий Птолемей, подробно описывая армиллярную сферу в разделе “Об устройстве астролябии” Книги V Альмагеста, называет её α̉̉̉̉στρολάβον ο̉ργάνον, – “инструмент для взятия звёзд” ^{[13, с. 527]}.

Своей вершины искусство создания армиллярных сфер достигает во второй половине XVI века, в мастерской Тихо Браге, где всевозможные специализированные армиллы создавались как для непосредственных наблюдений, так и для преобразования различных координатных систем. Положения звёзд, зафиксированные в экваториальных координатах, с помощью той же армиллы, могли легко преобразовываться в эклиптические координаты, что было необходимо для более рационального определения прецессионных поправок. Таким образом, армиллярная сфера была не только прибором для непосредственного наблюдения положений небесных объектов, но и аналоговой вычислительной машиной ^[3].

В современной историографии принято считать, что армиллярная сфера была известна Гиппарху (II век до н.э.), и, возможно, изобретателем её был Эратосфен (III в. – начало II века до н.э.).

Возможность появления элементов протоармиллярной сферы у народов региона Восточного Средиземноморья – Средней Азии позднее рубежа медного века

Онтологическая возможность существования армиллярной сферы, как известного нам прибора, определили три основные причины:

1. Совокупность особенностей бытия Космоса, определяемых особенностями движения Земли в пространстве.

2. Возможность абстрактного мышления и воли к созданию модели наблюдаемых небесных движений (движений небесных тел), отражающих особенности бытия, определяемые главным образом, движением Земли в пространстве.

3. Наличие материально-технической возможности построения (воплощения) армиллярной сферы или её фрагментов (деталей, узлов), имеющих самостоятельную ценность.

Рассмотрим каждую из предпосылок.

(I). Первая причина (первая предпосылка) определена природой.

(II). Ответ на вопрос о времени и обстоятельствах возникновения второй предпосылки, определяющей появление армиллярной сферы, то есть – определения периода, когда возможность абстрактного мышления позволила создать такой, по нашему убеждению, определяющий астрометрический прибор – систему небесных координат, начнём с нескольких предварительных замечаний.

Армиллярная сфера, а также инструкция по её использованию, описаны исчерпывающим образом в труде Клавдия Птолемея ^{[13, с. 135–136]}.

На том основании, что Птолемей в своей работе опирался на звёздный каталог, составленный Гиппархом, принято считать, что армиллярная сфера была известна также и Гиппарху, по меньшей мере, во II веке до н.э.

Кроме того, принято считать, хотя этому и нет никаких прямых доказательств, что её изобретателем был Эратосфен. Последнее утверждение основано на том обстоятельстве, что Эратосфен (величайший учёный-энциклопедист своего времени), также был автором звёздного каталога, для создания которого необходимо знание небесных координат и прибора, делающего возможным их измерение. Более ранних звёздных каталогов не известно.

Кроме того, существуют многочисленные непрямые замечания, из которых следует, что, армиллярная сфера, весьма вероятно, или, по крайней мере, какой-то её прототип, были известны Фалесу Милетскому, а, возможно, были им изобретены.

Одно из таких свидетельств приводит Леонтий Механик в книге: “Об изготовлении Аратова глобуса”. Леонтий Механик, пересказывая известную ему историю глобуса Архимеда, в частности, сообщает, что подобная “сфера”, в виде “сплошного шара”, была изобретена впервые Фалесом Милетским, изготовившим её первую “модель” ^{[11, с. 174]} и что только “затем Евдокс Книдский, ученик Платона, изобразил на поверхности “сферы” различные созвездия, утверждённые на небесном своде” ^{[11, с. 174]}. Из этого фрагмента может следовать, что на сфере Фалеса, присутствовала только система координат, без созвездий, что, в этом случае, являло бы собой достаточно сложный инвариант армиллярной сферы.

Кроме того, существует прямое свидетельство Сервия, в “Комментариях к «Энеиде»”, где автор прямо указывает, что знание основных кругов армиллярной сферы восходит к Фалесу: “Фалес, Пифагор и его последователи полагают, что небесная сфера разделена на пять кругов, которые они именуют поясами: один из них называется арктическим и всегда видимым, другой – летним тропиком, третий [небесным] экватором, четвёртый – зимним тропиком, пятый – антарктическим и невидимым. Так называемый зодиак наискось накладывается на три средних круга, касаясь всех трёх. Всех их под прямым углом – с севера на юг – пересекает меридиан” ^{[10, с. 100]}.

Теперь ответим на вопрос: как стало возможным появление армиллярной сферы?

1) Армиллярная сфера стала возможна как модель мира (Космоса).

2) Армиллярная сфера стала возможна как прибор для инструментального определения координат небесных объектов.

3) Армиллярная сфера стала возможна как прибор для математических действий с координатами небесных объектов, в том числе – для прогнозирования движений (перемещений) этих объектов.

4) Армиллярная сфера (как образно-протоматематический феномен) стала возможна как неотъемлемая часть “карты созвездий”, уже в её наиболее ранней, устной, поэтической форме.

Первые три предложения ответа самоочевидны. Последнее нуждается не только в пояснении, но и обосновании, уже намеченном нашими предшественниками, о чём мы подробно писали ^[18].

Разумеется, речь, в данном случае, может идти, скорее, о протоармиллярной сфере, которая могла существовать, и не имея материального воплощения, как образно-поэтическое развитие методов интерпретации пространства горизонтной астрономии ^[21]. Для обоснования этого положения, необходимо обратиться к поэме Арата “Явления”, а также к известным результатам исследований этого уникального литературного произведения эллинистической эпохи ^[21].

Текст “Явлений”, содержащий подробное описание звёздного неба, созвездий и их положений относительно “кругов протоармиллярной сферы”, настолько подробен, что позволяет сделать несколько независимых определений эпохи описанного в нём неба. Все реализованные методы статистически подтвердили один и тот же результат: в учебном тексте Арата (“Явления” представляют именно учебный, дидактический текст, что и сделало его столь тиражируемым), написанном около 275 года до н.э., описано взаимное положение звёзд и системы небесных координат (или, что тоже самое – положения звёзд в “системе” армиллярной сферы), соответствующей рубежу третьего и второго тысячелетий до н.э. (с известной долей погрешности). То есть, прототипом текста поэмы, написанной, кстати, не астрономом в начале третьего века до н.э., на основе, утраченных впоследствии описаний неба Евдокса, был источник сформированный не менее, чем за полторы тысячи лет до этого ^{[19, 20, 21]}.

Как возможны “небесные круги” в найденный хронологический период?

“Небесные круги” стали возможны, как следствие наблюдений горизонтной астрономии ^{[9, 8]}. Эпоха появления первоисточника, ставшем основой произведения Арата, известна в археологии как период распространения археоастрономических памятников, подобных английскому Стоунхенджу, широко известному благодаря множеству публикаций, или отечественному Савину. В археологии известно большое число подобных обсерваторий, фиксирующих на горизонте точки восходов и заходов Солнца в дни равноденствий и солнцестояний.

Эти точки на горизонте непосредственным образом связаны с небесным экватором и тропиками: наблюдая восходы и заходы любых объектов в этих точках (прежде всего – звёзд) можно буквально “прорисовать”, “вычертить” соответствующие “небесные круги”, называемые сегодня небесным экватором, тропиком Рака, и тропиком Козерога. Таким образом, возникают самодостаточные аналоговые элементы протоармиллярной сферы, впоследствии зафиксированные Аратом.

Для примера ограничимся описанием тропика Рака (первого [северного – А.К.] из меньших), составленного Аратом:

“Первый из меньших лежит не в дали от истоков Борея.

Обе главы Близнецов по этому кругу несутся;

Накрепко оба к нему прижимает колена Возничий;

Левая голень на нём и плечо утвердилось Персея;

Следом за ним сей круг Андромеды десницу над локтем

Пересекает, причём ладонь остаётся над кругом,

Ближе к Борею, а локоть её наклоняется к Ноту.

Также копыта Коня, затылок Птицы, вершина

Птичьей главы, наконец, Змеедержца прекрасные плечи

Вместе по кругу сему непрерывно вершат обращенье,

Не прикасаясь к нему, влечётся немного южнее

Дева, но Льву и Раку его избежать невозможно:

Оба подряд пронизаны им – одного рассекает

Он от груди всего целиком до самого срама,

А вслед за тем сквозь Рака бежит, расколов ему панцирь,

И разрезается Рак пополам с таким совершенством,

Что остаются глаза его по разные стороны круга.

Если его разделить на восемь частей, то при свете

Дня над Землёй обращаются пять, а три – в Океане.

Летом коснувшись его, назад повращается Солнце.

В царстве Борея сей круг утверждён и проходит сквозь Рака” ^[1].

Здесь отражено и положение тропика относительно созвездий (то есть – звёзд), и условия его видимости (доли, находящиеся над горизонтом и под горизонтом) и его предназначение быть летним “ограничителем” (летней границей) солнечного пути в сторону севера.

Подробности, содержащиеся в тексте, соответствуют определённой эпохе и широте места наблюдения, что и открывает возможность определения времени и места возникновения его первоисточника ^{[21; 19; 20; 18]}.

(III). Для анализа возможности, собственно, материального воплощения армиллярной сферы (третья предпосылка) на рубеже раннефилософской стадии, перейдём к следующему разделу.

Возможность материально воплощения армиллярной сферы и космология Анаксимандра

Вернёмся к обозначенной выше гипотезе о возможности заимствования механических элементов конструкции армиллярной сферы из конструкции конской сбруи, колесницы и рассмотрим некоторые элементы процессов производства и использования меди, бронзы, а позднее – железа, непосредственно связанными с возникновением этих артефактов. Как будет показано ниже, эта гипотеза связана с обнаруженной аналогией в описании модели мира Анаксимандра и в описаниях реконструируемых древних технологических процессов производства меди, бронзы, железа.

В качестве гипотезы, можно рассмотреть аналогию между описанием космологической модели Анаксимандра и ранних способов производства металлов – меди, бронзы, железа. Мы понимаем проблематичность такого подхода, результатом которого не может быть строгое доказательство.

Тем не менее, аналогичные признаки (более того – аналогичные мифологемные принципы), реализуются как в модели (мифологии) Космоса, так и в модели (мифологии), связанной с выплавлением и обработкой металлов: меди, бронзы, серебра, золота, железа – кузнечным и кузнечно-ювелирным ремеслом, – технологическим лидером времени возникновения космологических моделей милетской школы, одним из наиболее известных представителей которой и был Анаксимандр.

Из интерпретации археологических реконструкций известно, что с производством металлов связан ритуал “сотворения нового при помощи огня”. Огонь ассоциировался с Солнцем, а конь был одним из основных солнечных символов. Кроме того, “верховая лошадь” появляется значительно позже “колесницы”. Появление “верховой лошади” связывается со скифским временем, тогда как появление “колесницы” практически синхронно эпохе одомашнивания лошади.

В свою очередь, открытие процесса производства меди (которая, в частности, встречается в природе в самородном состоянии), хронологически связано с “открытием” колесницы (рубеж IV – III тысячелетия до н.э.). Открытие (более сложного) процесса производства железа – с появлением “верховой лошади”. Именно к этому времени – VI-V века до н.э. – относятся наиболее ранние космологические модели милетской школы. Обратим внимание на такую нетривиальную деталь как “открывающиеся сопла”, присутствующие, как в реконструкции модели Анаксимандра, так и в реконструкции печи, предназначенной для плавления железа.

Причём, это время весьма оживлённой торговли греков со скифами, главными предметами которой, было железо (со стороны скифов), и, виноградные вина (со стороны греков). Многие железные изделия, получаемые в результате торговых сделок греками, – предметы имеющие, в том числе, ритуальное значение, снабжались (точнее – завершались) греческими мастерами ритуальными (декоративными) золотыми дополнениями, сюжеты которых создавались на основе греческих мифологических сюжетов. Медь, сплавы меди и золота греки производили в это время самостоятельно. Железный щит (разумеется, не из числа массовых изделий), к примеру, с инкрустированным изображением Солнца наделял своего владельца (вероятнее всего – вождя) “космической властью на земле”. Реконструкция (1716 года) С. Грибелена: “Щит Ахилла, выкованного богом Гефестом” несмотря на её определённую спорность, может служить здесь хорошим символическим примером.

Согласно реконструкции Грибелена, в центре античного щита, по периметру которого изображены батальные сцены, символически представлены: небо (облака), Земля, Луна, звёзды, фигура созвездия Большой (или Малой) Медведицы, фигура созвездия Персея. Всю композицию обрамляет круг созвездий Зодиака ^{[15, с. 118]}.

Итак, в печи при помощи огня, теория творения опредмечивалась(реализовывалась кузнецом) в реальных формах и предметах. Налицо: творение при помощи огня “мастером”-“кузнецом” (что ассоциируется с “демиургом”) формы – металла из – земли (руды). Отметим особо: извлекая эту форму не“из ничего”, а, именно – “из небытия”. Впоследствии подобная идея будет присутствовать у Платона, в космологии которого, Демиург порождает Космос из небытия.

Такая теория творения (формы из земли при помощи огня) могла быть заимствована и реализована из технической области, в космологическую теорию творения. Именно этим можно объяснить присутствие в космологической модели Анаксимандра элементов явно технических, о которых мы сказали выше.

Кроме того, здесь открывается, обозначенная нами выше, материально-техническая возможность построения (воплощения) армиллярной сферы или её фрагментов (деталей, узлов), имеющих самостоятельную ценность.

Повторяя эту намеченную выше дилемму, мы, в первую очередь, утверждаем, что синхронно возникновению описанных выше космологических идей, в результате открытия возможности хозяйственного использования лошади и изделий из металлов, в готовом виде в распоряжении людей оказались всевозможные обручи, массовое производство которых было организовано в связи с массовым производством колесниц, пик которого, приходится на середину второго тысячелетия до н.э. То же касается и других крепёжных элементов колесниц и, впоследствии, так же и крепёжных элементов сбруи верховых лошадей. При помощи этих крепёжных элементов эти обручи могли быть соответствующим образом соединены.

Ещё раз уточним: идеальный конь – мифологический символ Космоса, идеальная колесница (идеал колесницы) – квадрига Аполлона (солнечного бога, обладающего четырьмя особыми положениями на небе). При этом – металлические детали колесницы и упряжи комплементарны деталям, составляющим армиллы, то есть – технически, одновременно могут представлять собой также и детали, необходимые для создания основной модели неба – армиллярной сферы, возникновение которой стало возможно в аналоговом варианте. (Завершённым точным математическим прибором армилла становится значительно позднее).

Принимая во внимание то обстоятельство, что исконные, наиболее ранние известные кузнецы-медиплавильщики были носителями авестийской религиозной традиции, то, естественно, в ранние космологические модели, вместе с элементами и символами медиплавильного процесса, приходят и элементы мифологического мироописания зороастрийцев.

Представляется весьма вероятным, что подобно тому, как “современное человечество” пытается “увидеть” в ускорителе элементарных частиц элементы процесса рождения Вселенной (согласно современной космологической модели), точно также, “человечество бронзового века”, стремилось “увидеть” элементы процесса творения Космоса в металлоплавильной печи. “Суперусловия” создаваемые современным ускорителем, в нашем современном представлении могут, по крайней мере, отчасти, моделировать условия рождения Вселенной. Для человека бронзового века таким симулятором становилась печь, превращавшая руду в металл. Металл, необходимый, в первую очередь, для создания средств передвижения и холодного оружия. Условия такого превращения – наличие огня, воздуха, воды и собственно формы – формы преобразующейся (Земли), могли переносится на модель творения всего Космоса. (Интересно отметить, что в XX веке создание компьютера породило представление о Вселенной как о “программе”, а о его создателе как о “программисте”).

Из экстрагированных из процесса плавления металлов символов (огонь, воздух, вода, земля, бурление, преобразование, творение), могла строится первая, уже не мифологемная, а аналитическая космологическая модель, исходящая из земных реалий, стремящаяся найти объяснение (или, по крайней мере, дать описание) наблюдаемым физическим процессам и создать обобщающую всеобъемлющую модель, основанную на возможности глобальной реализации этих процессов, объясняющую происхождение всего мира – Земли и Космоса.

Такой гипотезой, на мой взгляд, можно объяснить наличие в реконструкции анаксимандровской модели таких странных атрибутов как “огненных обручей”, “отверстий”, “заслонок” ^{[16, с. 167]}.

Структура Космоса

Идея существования Земли, свободно и неподвижно “висящей” в центре мира, о которой было сказано выше (см. раздел “Модель Анаксимандра”), также присутствует в Библии: “Он распростёр север над пустотою, повесил землю ни на чём” (Иов, 26, 7) ^{[14, с. 53; 4, с. 525]}.

Основной результат сформулирован в работе М. Элиаде: “Анаксимандр знает, что всё зарождается в апейрон (apeiron) – в беспредельном и возвращается в него” ^{[17, с. 113 – 114]}, (также см. раздел “Модель Анаксимандра”). В указанном выше издании ^[17], приводится важный комментарий Н.Я. Дараган: “В “Авесте” соотнесённая с божественной иерархией структура космоса представлена четырьмя сферами – орбитой звёзд, соответствующей благим мыслям, более удалённой орбитой луны, соответствующей благим словам, солнца – благим делам. Высшая сфера – область бесконечного света – принадлежит Ахурамазде. Греческий философ Анаксимандр воспринял эту схему в начале VI в. до н.э.” ^{[17, с. 283]}. Кроме того, сфера звёзд не едина, а делится на несколько сфер (вероятно отличающихся яркостями (“звёздными величинами”), находящихся “на них” звёзд. Покрытия звёзд Луной, вероятнее всего, не наблюдали (или неверно интерпретировали никак не фиксируя).

В положении “сферы неподвижных звёзд” “ниже” всех других сфер (в числе которых сфера Луны), мы усматриваем наибольшее противоречие, поскольку явление покрытия звёзд Луной, очевидно, должно было бы опровергнуть наличие такой последовательности. Получается, что мифологический аргумент близости “мирового огня”, был более весомым в существовавшем тогда дофилософском (мифологическом) мировоззрении.

Кроме того, имеет место ещё она точка зрения согласно которой: “Столь странное расположение – звёзды ниже Луны и Солнца – продиктовано, вероятно, теоретическими соображениями: самое горячее (Солнце) должно находиться выше всего, а самое холодное (звёзды) – ниже всего, ибо огонь всегда стремится вверх” ^{[5, с. 118]}.

Рассогласование различных элементов в модели мира Анаксимандра показывает, что она как бы собрана из различных частей разных моделей, совместное существование которых противоречиво.

В создаваемой Анаксимандром абстрактной модели, “круг солнца” (расстояние от Земли до Солнца) равно двадцати семи диаметрам Земли. Солнце, таким образом, определяет своеобразный “горизонт видимости” или “завершающий контур локального миропорядка – космоса в бесконечном пространстве”.

Итак, в разворачиваемой Анаксимандром картине Космоса мы видим Землю цилиндрической формы, пребывающей в свободном состоянии в пространстве, которое по крайнему контуру окружено (экранировано) сферой, за которой находится (“бушует”) вселенский огонь. Солнце же представляет собой своеобразный “иллюминатор” в этот мир космического огня. Эта сфера расположена на расстоянии в 27 раз превышающий диаметр земного цилиндра.

На расстоянии, превышающем диаметр земного цилиндра в 18 раз, находится сфера Луны. Ниже – одна (радиуса 9 диаметров земного цилиндра), или несколько сфер неподвижных звёзд. Затмения Солнца, Луны и смена лунных фаз объясняются наличием особых механизмов закрытия “иллюминаторов-окон”. Звёзды, таким образом, относятся к подлунному миру. Толщина сфер: звёзд, Луны и Солнца, равна размеру диаметра земного цилиндра ^{[6, с. 99 – 95]}.

Такая реконструкция модели Анаксимандра ведёт к предположению о наличии в будущем, некоего принципиально важного шага, когда греческая аналитическая философия начинает определять сферу звёзд не как наиболее низкую, а как наиболее высокую, преодолев, вероятнее всего заимствованный из зороастрийской (авестийской) мифологии, постулат о сфере звёзд как наиболее низкой, находящейся ниже сферы Луны (относящейся к подлунному миру). Континентальные греки уже не пользовались аналогиями столь активно, как это мог делать Анаксимандр (например, в рассмотренном выше случае с металлоплавильной печью), а строили абстрактные модели, исходя из общих принципов разума, а не наблюдения, то есть, не из того, что дано чувством. Следствием этого стало разрешение противоречий, о которых было сказано выше, в частности, “перемещение” сферы звёзд во “внешний контур” Космоса.

Кроме того, если космологическая модель Анаксимандра представляется достаточно разработанной, то его представления собственно о геоцентрическом Космосе, во многом весьма противоречивы. Наиболее важными достижениями Анаксимандра представляются идеи:

1. Солнца-окна, как наблюдаемой части мирового огня;

2. Идея, что сама солнечная сфера, в этом случае, представляет собой границу нашего геоцентрического Космоса;

3. Идея существования Земли, как ни с чем не связанного явным образом тела, свободно пребывающем в пространстве.

Если продолжать анализ реконструкции этой модели основываясь на знаниях наших дней, то в самом низком положении сферы звёзд можно усмотреть определённую логику, поскольку, если принимать Землю неподвижной, то скорость движения звёздной сферы окажется наиболее быстрой по сравнению с Солнцем и Луной, которые будут постоянно запаздывать, по сравнению с ней ^{[16, с. 166]}. В этом случае, “запаздывание” Луны, будет серьёзно превосходить “запаздывание” Солнца. Догадка, что во время затмений Луна закрывает Солнце, а, следовательно, Солнце находится дальше, при этом оно очевидно ярче, и следовательно ближе к мировому огню, также могла иметь место. Но это, скорее, предположения, основанные на более позднем опыте, а здесь, наиболее вероятно имеет место прямое заимствование идеи древнеиранской мифологии, согласно которой небо звёзд самое низкое.

Такое положение сферы звёзд могло быть обосновано также не скоростью движения, а количеством излучаемого света, сообразно расстоянию от мирового огня – от более яркого к менее яркому.

Кроме того, “запаздывание” Луны можно непосредственно наблюдать на небе и, в этом случае, с неизбежностью должно последовать открытие (фиксация, описание) явления покрытия звезд Луной (а не наоборот), а этого, по-видимому, не произошло. Авторитет мифологического наследия ещё не мог быть преодолён наблюдениями.

Аргумент невозможности наблюдения движения Солнца среди звёзд кажется малообоснованным, поскольку согласно Евсевию: “Он [Анаксимандр – А.К.] первым соорудил гномоны для распознания солнцеворотов, времени, времён года, и равноденствия” ^{[10, с. 116]}. Сведения об обладании такими знаниями дают основание предполагать, что движение Солнце среди звёзд было адекватно смоделировано и скорость этого движения была также хорошо известна как и скорость Луны.

Тоже подтверждается и сообщением Плиния: “Передают, что наклонение зодиака первым постиг Анаксимандр Милетский в пятьдесят восьмую олимпиаду [548–545 гг. до н.э.], тем самым отворив двери [к познанию] вещей” ^{[10, с. 116]}.

Все существующие реконструкции системы мира Анаксимандра оставляют много вопросов. Исходя из фрагментарных описаний, невозможно полностью обосновать возможность знания Анаксимандром движения Солнца среди звёзд, “устройство” “источника” солнечного света, природы “блуждающих” звёзд. Между тем, существует достаточно целостная космологическая картина, объясняющая происхождение мира в целом, отчасти предвосхитившая космологические идеи наших дней. Космология, как научная дисциплина, на ранних этапах опережала в своём развитии астрономию, по крайней мере, в интерпретации движений небесных тел, хотя их аналоговые модели также были возможны.