|
DOI: 10.25136/2409-868X.2018.12.28355
Дата направления статьи в редакцию:
12-12-2018
Дата публикации:
25-12-2018
Аннотация:
Настоящая работа представляет собой публикацию материалов раскопок производственных металлургических площадок. Свидетельства плавки железа были обнаружены на территории 2–го Жемконского наслега Хангаласского улуса (района) РС (Я). Исследованные объекты представляют собой комплекс плавилен, на которых осуществлялся сыродутный процесс. В полевой сезон 2017 г. указанные объекты были исследованы археологической экспедицией ИГИиПМНС СО РАН. В общей сложности было изучено 3 металлургических комплекса, содержащие развалы плавильных горнов и шлаковые отвалы. Методологической и методической основой исследования явились теоретические разработки, посвященные исследованиям традиционных хозяйственно-культурных комплексов и ремесел, основанные на общенаучных принципах историзма, системности и научной объективности Научная новизна исследования состоит в восполнении существующего историографического пробела, связанного с недостаточностью целенаправленных исследований металлургического производства населения Якутии. Выделены и описаны характерные особенности изученных металлургических горнов, приводится схематическая реконструкция. На основе радиоуглеродного датирования проб определено время существования плавильных сооружений. Полученные данные позволяют сделать вывод о том, что древние металлурги Якутии в XV–XVII вв. применяли небольшие глинобитные горны с каменной обкладкой, сооруженные внутри насыпного возвышения.
Ключевые слова:
Якутия, якуты, металлургия, сыродутный процесс, сыродутный горн, производство железа, традиционная металлургия, традиционные ремесла, железо, шлак
Abstract: This article contains the materials of excavations of the metallurgy production sites. Records of iron smelting were discovered in the territory of 2nd Zhemkonsky Nasleg of Khangalassky District of the Sakha Republic (Yakutia). The explored objects represent a set of smelters for bloomery process. During the field season of 2017, the indicated objects were explored by the archeological expedition of Institute of Humanitarian Research and Indigenous Peoples of the North of the Siberian Branch of the Russian Academy of Sciences. Three metallurgical complexes that contained smelting furnace and slag wastes were inspected. Methodological foundation contains theoretical insights into the research of the traditional economic and cultural complexes and industrial arts, based on the general scientific principles of historicism, systematicity and scientific objectivity. The scientific novelty consists in closing the existing historiographical gap, associated with insufficiency of target-oriented research of metallurgical production of Yakutia. The author describes the defining characteristics of the explored metallurgical furnaces, as well as provides the schematic reconstruction. Based on radiocarbon dating of samples, the time of existence of smelter constructs was determined. The acquired data allow concluding that the ancient metallurgies of Yakutia in the XV-XVII centuries used the small adobe furnaces with stone facing, built inside the piled elevation.
Keywords: Yakutia, yakuts, metallurgy, iron–smelting process, bloomery furnace, iron–making, traditional metallurgy, traditional crafts, iron, slag
Изучение процесса освоения железа – одна из важнейших задач современной науки, так как появление металлургии привело к революционному преобразованию производительных сил, хозяйственного уклада и мировоззренческих основ древних культур. Вместе с тем, в Якутии эта тема относилась к кузнечному делу якутов XIX–XX вв. и рассматривалась, в основном, с точки зрения этнографической науки, в которой наряду с процессом получения железа, затрагивались также социальные аспекты труда металлургов, мифо–ритуальные воззрения, связанные с кузнечеством и т.д. [1, 2, 10, 15, 17].
Археологическое изучение металлургического производства древнеякутской культуры, зачастую ограничивалось фиксацией следов плавки железа на поселенческих и иных комплексах. Так, близ г. Якутска, в окрестностях с. Марха у Соляного озера А. П. Окладниковым были отмечены ямы прямоугольной формы, на дне и по сторонам которых встречались фрагменты железного шлака и обломки глиняных воздуходувных трубок. Исследователь интерпретировал углубления как плавильные ямы и предположил, что в них происходила плавка железа якутами в дорусский период [11, с. 110]. Остатки металлургических горнов были обнаружены экспедицией под руководством Н. Д. Архипова на археологических комплексах Вилюя – поселениях позднего средневековья Элээнньи, Хоту–Туулаах II [3]. Свидетельства черной металлургии виде шлаков и фрагментов глиняных трубок–сопел зафиксированы на памятниках кулун–атахской культуры XIV–XVI вв. [8]. Кроме того, следы плавки железа были обнаружены в ходе разведочных работ Вилюйского отряда археологической экспедиции ИГИиПМНС СО РАН на поселенческих памятниках якутской культуры XVII – нач. XX в. в Верхневилюйском, Нюрбинском районах РС (Я) [5, с. 395].
В целом, можно отметить недостаточный характер изученности вопросов железоплавильного промысла якутов. Отсутствуют специальные работы о развитии черной металлургии на ранних этапах, не определены основные типы применявшихся плавильных печей, их конструктивные особенности и различия от более поздних. Потому особо ценным оказалась информация от краеведа М.А. Куприянова о найденных им железоплавильных горнов в виде глиняных горшковидных емкостей, врытых в землю. Свидетельства плавки железа были обнаружены на территории 2–го Жемконского наслега Хангаласского улуса (района) РС (Я). Выявленные объекты представляют собой производственные площадки, на которых осуществлялся плавильный процесс. В полевой сезон 2017 г. указанные объекты были исследованы археологической экспедицией ИГИиПМНС СО РАН. В общей сложности было изучено 3 металлургических комплекса, содержащие развалы плавильных печей и шлаковые отвалы.
Производственная площадка Сынгасалаах – I. Объект располагается на пологом склоне в северной оконечности озера Сынгасалаах, имеющего эрозионно–термокарстовое происхождение. На площадке были выявлены отдельные кучи шлаковых отвалов, следы от ям, а также остатки 3 плавильных горнов, из которых 2 было исследовано.
Горн № 1 был оборудован на невысоком покатом склоне. Несмотря на густую лесную растительность, объект визуально выделяется на местности, благодаря небольшому возвышению–бугру, в центре которого выступают над поверхностью остатки стенок рабочей камеры горна. Земляная насыпь имеет округлые очертания, диаметр около 1,5 м, высота достигает 30–40 см.
При снятии дернового горизонта проступили нечёткие очертания ямы, в которой была размещена глиняная рабочая камера горна. Выявить полный контур не удалось, так как земля вокруг горна имеет следы активного термического воздействия, прокалена до красно–оранжевого цвета. При дальнейшем изучении удалось выявить конструктивные элементы и строение металлургического горна. Плавильная печь представляет собой горшковидную емкость из глины с подложкой и обкладкой из крупных каменных плит (рис. 1, А). Подложка представляет собой площадку размером 70×80 см, сложенную из плит песчаника, размещенных в два слоя. Центр площадки выполнен из монолитного куска плитняка с выбитым сферическим, чашеобразным углублением под округлое днище горна. Кроме того, на подложку полукругом были установлены плотно подогнанные друг к другу плиты песчаника. Свободное пространство между плитами и самим горном плотно забутовано землей (рис. 1, Б). Вероятнее всего, подложка и боковые плиты служили в качестве теплоотражателей. Известно, что якутские мастера–металлурги в конце XIX в. плавку железа производили в зимнее время или ранней весной [17, с. 39]. В условиях низких температур большие теплопотери значительно увеличивают продолжительность плавильного процесса, ведут к перерасходу топлива, в связи с этим дополнительная термоизоляция путем обкладки камнями обоснована как производственной, так и экономической необходимостью. Форма рабочей камеры плавильной печи яйцевидная, толщина стенок в донной части 7–8 см, у устья – 2,5–3 см. На внутренних стенках имеются следы застывшего шлака. Высота сохранившейся части горна 52–55 см, размер устья горна 30×45 см. Заполнение рабочей камеры состояло из рыхловатой серо–коричневой супеси вперемешку с мелким древесным углем, фрагментами стекловидного шлака, а также спекшейся глины и обломков обмазки. Юго–восточная часть и днище плавильной камеры горна разрушены при технологических операциях, вероятно, связанных с выпуском шлака и выемкой готовой крицы (рис. 1, В). Скорее всего, на месте разрушенной части располагалось отверстие для подведения воздуходувного сопла.
Находки в раскопе концентрировались преимущественно в юго–восточном углу, представлены отходами железоплавильного производства – обломки глиняных сопел, фрагменты обмазки, металлургические шлаки. Обнаруженные фрагменты сопел в большинстве случаев принадлежат срединной части воздуходувной трубки, имеют толщину стенок 0,4–0,9 см. Кроме того, зафиксирован ряд обломков глиняных сопел конической трубчатой формы. Глиняные сопла дошли до нас в фрагментированном состоянии, невозможно проследить их исходную длину Внутренний диаметр трубок 3–3,9 см, толщина стенок 0,4–0,8 см. Зауженные части, непосредственно примыкавшие к железоплавильному горну, сильно ошлакованы.
С целью определения времени существования плавильни был отобран образец древесного угля из заполнения рабочей камеры, по которому была получена дата 405±45 (СОАН–9661). Её калиброванный интервал для 2σ с вероятностью 95,4% расположен в пределах следующих значений: 1426-1529 cal AD (65,8%) и 1551-1634 cal AD (29,6%). Перевод радиоуглеродных дат в даты календарные производился при помощи программы OxCal 4.3.
Горн № 2 выявлен в 26 м северо-западнее горна №1, оба горна конструктивно идентичны. Пространство вокруг плавильни имело красновато-бурый оттенок – свидетельство интенсивного воздействия высоких температур. Сохранность плавильной камеры неудовлетворительная, глиняные стенки растрескались, пронизаны корнями деревьев, рассыпаются от малейшего прикосновения. В южной, обращенной к склону стороне рабочей камеры имеется пробоина размером 18×23 см. Донная часть горна разрушена, плита–подложка имеет следы воздействия высоких температур. Высота сохранившейся части горна 45–47 см, размер устья 38×44 см.
Производственная площадка Сынгасалаах II. Комплекс выявлен на западной оконечности оз. Сынгасалаах, расположен в 220 м западнее от производственной площадки Сынгасалаах I. На данном объекте обнаружено 2 металлургических горна, шлаковые отвалы и фрагменты глиняной обмазки, обломки воздуходувных трубок–сопел. На данной площадке был исследован один металлургический горн. По своей конструкции не отличается от предыдущих. Такое же небольшое насыпное возвышение, в центре которого находится глиняный горн (рис. 2, А). Плавильная камера горна была оборудована в яме, контур которой наиболее четко прослеживается в местах наименее интенсивного термического воздействия (рис. 2, В). Вокруг земляной насыпи расположены остатки шлаковых отвалов. Сам железоплавильный горн имеет усеченно–яйцевидную форму, выделяется среди других печей более толстыми стенками (11–15 см) и объемами рабочей камеры. В передней части горна пробито отверстие при выемке крицы, рядом с которым лежали фрагменты 2 глиняных сопел (рис. 2, В). Донная часть плавильной печи разрушена. Глиняная часть горна покоится на каменной подложке с боковой обкладкой из плит песчаника. Высота сохранившейся части – 68 см. Размер устья – 52×58 см.
Второй горн находится в 25 м северо–западнее горна № 1. Остатки горна были обнаружены при визуальном осмотре, глиняные стенки рабочей камеры выступали над поверхностью. Вероятно, плавильная печь идентична предыдущим сооружениям, ничем от них не отличается. Земляные работы на объекте не производились.
Производственная площадка Тулур выявлена приблизительно в 3 км юго–западнее от оз.Сынгасалаах, близ оз. Тулур. На данном объекте обнаружены остатки одного железоплавильного горна. Металлургический горн также визуально выделялся на местности и представляет собой небольшое возвышение с выступающими над поверхностью стенками камеры. Над насыпью проросли деревья, кустарничковая растительность. Рядом с горном находился шлаковый отвал.
Сохранность обнаруженного железоплавильного горна неудовлетворительная, глиняные стенки сильно деформированы, значительная часть рабочей камеры полностью разрушена. Сохранились только некоторые части днища и боковых стенок (рис. 3). Сама камера была заполнена землей, древесным углем, фрагментами глиняной обмазки, мелкими кусочками стекловидного шлака. На сохранившихся стенках имеются следы натекшего шлака. Горн расположен на каменной подложке, имеется обкладка из плит песчаника. Высота горна 42–64 см. В раскопе зафиксированы фрагменты обмазки, кусочки спекшейся глины и шлаки, а также железный инструмент типа кочерги, вероятно, применявшегося для выгребания образовавшегося шлака и крицы. Орудие имеет несомкнутую втулку, рабочий конец Г–образно загнут. Общая длина изделия 20,4 см, ширина втулки 4,5 см, ширина рабочего конца 2,8–2,9 см. Длина короткого загнутого конца 0,9–1 см.
По углю из заполнения рабочей камеры была получена радиоуглеродная дата 350±40 (СОАН–9660), которая с вероятностью 95,4% (2σ) лежит в промежутке 1455-1637 cal AD.
Судя по всему, технология сооружения горнов была следующей. Обустройство плавильной печи начиналось с возведения небольшой насыпи, в центре которой оставляли углубление под будущую плавильную камеру. Получившуюся таким образом яму выкладывали каменными плитами и размещали в ней нижнюю закругленную чашу (днище) горна. Пространство между боковыми плитами и днищем горна плотно забутовывалось землей. Затем приступали к сооружению рабочей камеры из огнеупорной глины. В процессе изготовления стенок к тулову печи через специальное отверстие пристраивалась воздуходувная труба. По мере возведения горн укрепляли земляной подсыпкой. Насыпь вокруг плавильного горна служила для сбережения тепла, обеспечивала устойчивость корпуса, а также предохраняла саму печь от механических воздействий и разрушения. Устье горна, вероятно, возвышалось над насыпью на 20–30 см. Таким образом, в итоге получалась глиняная емкость (рабочая камера), в которой происходила плавка железа (рис. 4). Для реконструкции сыродутного процесса в горнах подобной конструкции особо ценны подробно описанные технологии плавки, применявшиеся якутами в XIX–XX вв. [13, с. 367; 14, с. 54–55]. Большинство технологических операций, в силу универсальности сыродутного производства, вероятно, ничем не отличались. Различия в приемах плавки были обусловлены лишь обустройством плавильни, объемами рабочей камеры и, соответственно, массой получаемой крицы. В отличие от более поздних агрегатов в исследованных нами горнах плавильный процесс происходил без шлаковыпуска, по крайней мере, следов выпускного шлака зафиксировано не было. Выемка получившейся в итоге крицы происходила через отверстие в стенке рабочей камеры, проделанное со стороны воздуходувного канала, для чего насыпь частично разбиралась. Извлечение, скорее всего, происходило сразу после окончания плавки, когда железо было еще горячим и по цвету отличалось от остальной текучей массы. В противном случае была бы неизбежна потеря ценного кричного материала, часть которого могла затвердеть в единый конгломерат вместе с шлаком и остаться внутри плавильной камеры. Сама печь после удаления продуктов плавки, подновления рабочей камеры, установки новых сопел могла использоваться повторно.
Таким образом, найденные железоплавильные конструкции и следы металлургического производства свидетельствуют о том, что древнее население Якутии в XV–XVII вв. применяло небольшие заглубленные глинобитные горны с принудительной подачей воздуха. Горны, рабочая камера которых частично или полностью размещена в яме, были широко распространены на территории Сибири, начиная с эпохи раннего железа и применялись металлургами до конца XIX–нач. XX вв. Тем не менее, наиболее близкие аналоги обнаруженным горнам мы находим среди материалов среди ряда памятников таежной зоны Нижнего и Северного Приангарья, Среднего и Нижнего Енисея, Томского Приобья, датируемых XI–XV вв. [6; 12; 16]. Конструктивная близость плавильных сооружений обусловлена схожестью технологических традиций черной металлургии. Тождество приемов плавки железа у разновременных этнических общностей выступает как свидетельство существования устойчивой межкультурной коммуникации, в рамках которой происходил обмен идеями, технологиями, артефактами.
 Рис. 1. Сынгасалаах I, горн №1. А–схематический план расположения горна; Б–разрушенная часть стенки горна; В–вид сверху на плавильную камеру после расчистки .
 Рис. 2. Сынгасалаах II, металлургический горн. А–схема расположения горна; Б–контур ямы; В-отверстие в стенке печи, снято с юго-востока.
Рис. 3. Схематическая реконструкция железоплавильного горна
Библиография
1. Алексеев Н.А. Обряд посвящения в кузнецы у якутов // Сборник: "Из истории Якутии XVII–XIX вв.". – Якутск,1965. – С. 113–120.
2. Антонов Н.К. О якутских металлургических терминах // Полярная звезда. – №6. – Якутск, 1977. – С. 108–109.
3. Архипов Н.Д. Археологические памятники Нижнего Вилюя // Археологические открытия 1968 года. – М., 1969. – С. 206–207.
4. Асеев И. В. Прибайкалье в средние века (по археологическим данным). –Новосибирск : Наука, 1980. – 149 с.
5. Бравина Р.И. Дьяконов В.М., Кирьянов Н.С., Николаев Е.Н., Обутов И.П. Петров Д.М.,Соловьева Е.Н., Сыроватский В.В. Разведки в Якутии // Археологические открытия 2014 года. – М.: Институт археологии РАН, 2016. – С. 392–395.
6. Водясов Е.В. Средневековые сыродутные горны Шайтанского археологического микрорайона // Вестник Томского государственного университета. 2012. №359. С. 79–82.
7. Гладилин А.В. Металлургия Среднеангарья // Археологические исследования в районе новостроек Сибири. – Новосибирск, 1985. – С. 167–180.
8. Гоголев А.И. Археологические памятники Якутии позднего средневековья (XIV–XVIII вв.): Иркутск: Издв–во Иркут. ун–та, 1990. – 192 с.
9. Иванов В.Н. Кузнечное дело у якутов в XVII в. // Якутский архив (сборник статей и документов). – Вып. 3. – Якутск : Якутское книжное издательство, 1966. – С. 64–76.
10. Ксенофонтов Г.В. Эллэйада: Материалы по мифологии и легендарной истории якутов. – Якутск: Бичик, 2004. – 352 с.
11. Окладников А.П. Ленские древности: Отчет об археологических исследованиях в районе с. Покровского и г. Якутска в 1940–1946 гг. – М.– Л. : АН СССР, 1950.
12. Сенотрусова П. О., Самородский П. Н., Мандрыка П. В. Материалы по черной металлургии на комплексе Проспихинская Шивера IV в Нижнем Приангарье // Вестник НГУ. – Т. 15. – № 5: Археология и этнография. – 2016. – С. 136–147. – (Серия: История, филология.)
13. Серошевский В. Л. Якуты. Опыт этнографического исследования. – 2-е изд. – М., 1993. – 736 с.
14. Стрелов Е.Д. К вопросу об эксплуатации залежей железных руд по p.p. Ботоме и Лютенге (по архивным данным) // Хозяйство Якутии. – № 1. – Якутия : Издание Госплана, 1928. – С. 48–63.
15. Струминский М.Я. Кустарный способ добычи руды и выплавки из нее железа якутами // Сборник материалов по этнографии якутов. – Якутск, 1948 – С. 45–59.
16. Сунчугашев Я.И. Древняя металлургия Хакасии. Эпоха железа. // Новосибирск: 1979. – 192 с.
17. Уткин К.Д. Черная металлургия якутов второй половины XIX – нач. XX вв. – Якутск : Кн. изд–во, 1991.
References
1. Alekseev N.A. Obryad posvyashcheniya v kuznetsy u yakutov // Sbornik: "Iz istorii Yakutii XVII–XIX vv.". – Yakutsk,1965. – S. 113–120.
2. Antonov N.K. O yakutskikh metallurgicheskikh terminakh // Polyarnaya zvezda. – №6. – Yakutsk, 1977. – S. 108–109.
3. Arkhipov N.D. Arkheologicheskie pamyatniki Nizhnego Vilyuya // Arkheologicheskie otkrytiya 1968 goda. – M., 1969. – S. 206–207.
4. Aseev I. V. Pribaikal'e v srednie veka (po arkheologicheskim dannym). –Novosibirsk : Nauka, 1980. – 149 s.
5. Bravina R.I. D'yakonov V.M., Kir'yanov N.S., Nikolaev E.N., Obutov I.P. Petrov D.M.,Solov'eva E.N., Syrovatskii V.V. Razvedki v Yakutii // Arkheologicheskie otkrytiya 2014 goda. – M.: Institut arkheologii RAN, 2016. – S. 392–395.
6. Vodyasov E.V. Srednevekovye syrodutnye gorny Shaitanskogo arkheologicheskogo mikroraiona // Vestnik Tomskogo gosudarstvennogo universiteta. 2012. №359. S. 79–82.
7. Gladilin A.V. Metallurgiya Sredneangar'ya // Arkheologicheskie issledovaniya v raione novostroek Sibiri. – Novosibirsk, 1985. – S. 167–180.
8. Gogolev A.I. Arkheologicheskie pamyatniki Yakutii pozdnego srednevekov'ya (XIV–XVIII vv.): Irkutsk: Izdv–vo Irkut. un–ta, 1990. – 192 s.
9. Ivanov V.N. Kuznechnoe delo u yakutov v XVII v. // Yakutskii arkhiv (sbornik statei i dokumentov). – Vyp. 3. – Yakutsk : Yakutskoe knizhnoe izdatel'stvo, 1966. – S. 64–76.
10. Ksenofontov G.V. Elleiada: Materialy po mifologii i legendarnoi istorii yakutov. – Yakutsk: Bichik, 2004. – 352 s.
11. Okladnikov A.P. Lenskie drevnosti: Otchet ob arkheologicheskikh issledovaniyakh v raione s. Pokrovskogo i g. Yakutska v 1940–1946 gg. – M.– L. : AN SSSR, 1950.
12. Senotrusova P. O., Samorodskii P. N., Mandryka P. V. Materialy po chernoi metallurgii na komplekse Prospikhinskaya Shivera IV v Nizhnem Priangar'e // Vestnik NGU. – T. 15. – № 5: Arkheologiya i etnografiya. – 2016. – S. 136–147. – (Seriya: Istoriya, filologiya.)
13. Seroshevskii V. L. Yakuty. Opyt etnograficheskogo issledovaniya. – 2-e izd. – M., 1993. – 736 s.
14. Strelov E.D. K voprosu ob ekspluatatsii zalezhei zheleznykh rud po p.p. Botome i Lyutenge (po arkhivnym dannym) // Khozyaistvo Yakutii. – № 1. – Yakutiya : Izdanie Gosplana, 1928. – S. 48–63.
15. Struminskii M.Ya. Kustarnyi sposob dobychi rudy i vyplavki iz nee zheleza yakutami // Sbornik materialov po etnografii yakutov. – Yakutsk, 1948 – S. 45–59.
16. Sunchugashev Ya.I. Drevnyaya metallurgiya Khakasii. Epokha zheleza. // Novosibirsk: 1979. – 192 s.
17. Utkin K.D. Chernaya metallurgiya yakutov vtoroi poloviny XIX – nach. XX vv. – Yakutsk : Kn. izd–vo, 1991.
|
Рус
© 1998 – 2024 Nota Bene. Publishing Technologies. NB-Media Ltd.
