Деятельность национальных объединений в условиях современной России (на примере Республики Башкортостан)

Мухтасарова Эльвира Анаваровна кандидат исторических наук доцент, кафедра Гуманитарные и социально-экономические науки, филиал Уфимского государственного нефтяного технического университета в городе Октябрьский 452607, Россия, республика Башкортостан, г. Октябрьский, ул. Девонская, 54 А, ауд. 515 Mukhtasarova El'vira Anvarovna PhD in History Docent, the department of Humanitarian and Socio-Economic Sciences, Oktyabrsky Branch of the Ufa State Petroleum Technological University    452607, Russia, respublika Bashkortostan, g. Oktyabr'skii, ul. Devonskaya, 54 A, aud. 515 mux.elvira@yandex.ru

Сафин Фаил Габдуллович профессор, Главный научный сотрудник отдела этнополитологии, Институт этнологических исследований им. Р.Г. Кузеева Уфимского федерального исследовательского центра РАН 450054, Россия, г. Уфа, ул. К.маркса, 6 Safin Fail Gabdullovich Chief Scientific Associate, the department of Ethnopolitology, R.G. Kuzeev Institute for Ethnological Studies of Ufa Scientific Center of the Russian Academy of Sciences 450054, Russia, g. Ufa, ul. K.marksa, 6 failsafin@mail.ru

В условиях современной России проблема нациестроительства, трудности формирования гражданского общества, необходимость стабилизации социальной ситуации актуализируют тему гражданского и межнационального согласия и в их контексте деятельность национальных объединений. Как было отмечено президентом РФ: «Для России – с ее многообразием языков, традиций, этносов и культур – национальный вопрос, без всякого преувеличения, носит фундаментальный характер» ^[1].

Россия в течение всего постсоветского периода наращивала этническое, религиозное и культурное многообразие ^{[2, С.55]}. В тоже время опыт СССР и России наглядно демонстрирует огромный разрушительный потенциал политизации межэтнических и межнациональных противоречий ^[3]. Национальные объединения выступают как весомые акторы социального управления. Они накопили серьёзный опыт и имеют определённые ресурсы в организации процессов социальной интеграции и мобилизации, выполняя такие функции как артикуляция, агрегирование и репрезентация социальных потребностей и проблем на протяжении почти двух десятилетий.

Актуальность деятельности национальных объединений обусловлена и тем, что «национальная политика не может писаться и реализовываться исключительно в кабинетах чиновников. В ее обсуждении и формировании должны непосредственно участвовать национальные, общественные объединения» ^[1].

История современного национального движения в России берёт своё начало с процессов перестройки и демократизации советского общества во второй половине 1980-х гг., когда в бывших автономных республиках, в том числе Башкортостане, активизировались национальный вопрос и деятельность национальных элит российских автономий.

Основными причинами оформления национальных объединений в конце 1980-х годов стали:

- нерешенные социально-экономические и культурные проблемы, прежде всего этноязыковые,

- потеря авторитета, имиджа и доверия в глазах населения к органам государственной власти, профсоюзам и политическим партиям,

- стремление этнонациональных элит к обладанию экономическими ресурсами и политической властью.

В принципе перечисленные причины остаются актуальными и на сегодняшний день.

Необходимо подчеркнуть, что деятельность национальных объединений в любом субъекте РФ разворачивается в определённой мере уникальной ситуации. Уникальны в этом отношение и условия современного Башкортостана, отличающиеся многообразием национальных, этнических и конфессиональных факторов и сложностью их переплетения. При всём этом здесь сохраняется межнациональное согласие, что обеспечивает основу для стабильного развития республики. По данным Всероссийской переписи населения 2010 г. на территории Башкортостана проживают представители 160 национальностей и 13 входящих в них этнических групп. В 2010 г. насчитывалось 9 наиболее многочисленных национальностей, численность населения которых превышала 10 тыс. человек. Из них на три национальности (русские, башкиры и татары) приходилось 90% населения республики (более 3,6 млн. чел.) ^[4]. Республика Башкортостан традиционно относится к регионам с широким распространением полиязычности. Региональная идентичность не тождественна идентичности титульного этноса. В регионе существует «множественность оснований для самоидентификации» ^{[2, с. 56]} и необходимость согласования разнородных интересов этноконфессиональных групп в рамках единого государства.

В деятельности национальных движений в Башкирии на современном этапе можно выделить три основных этапа. 1 этап – это конец 1980-х – 1994 гг., II этап - 1994-2000 гг., III этап - с 2000 г. Ведущая роль на всех этапах принадлежит интеллигенции. Объединения всех трёх народов проявили максимальную отзывчивость по отношению ко всем крупным политическим событиям изучаемого периода.

Первый этапстал самым активным, насыщенным в деятельности национальных движений и наглядно продемонстрировал всю мощь и потенциал объединений в условиях нерешённых этнонациональных проблем.

Начался он с формирования в 1988-1989 гг. национальных клубов и центров башкирской, татарской интеллигенции, провозгласивших необходимость возрождения национальных культур. Под влиянием политической ситуации в стране с сентября 1989 г. до середины октября 1990 г. на их базе возникли самые крупные и влиятельные в республике национальные движения башкирского и татарского народов, деятельность которых быстро политизировалась.

В становлении башкирского национального движения, ставшего самым активным, массовым и консолидированным в республике, большую роль сыграла башкирская политическая элита, заинтересованная в суверенизации республики и повышения её политико-правового статуса до союзного. В тоже время необходимо отметить и определённую его самостоятельность на начальном этапе развития и поддержку среди определённой части башкирского населения. Башкирскими объединениями были выдвинуты требования создания условий для культурного возрождения, социально-экономического развития башкирского народа, решения экологических проблем республики. С началом политизации этничности стали формироваться идеологеммы образа и психологии «жертвы». Внимание стало акцентироваться на автохтонности проживания башкир, ассимиляции башкирского этноса татарской и частично русской средой, необходимости консолидации башкир для сохранения себя как этноса и позиций титульной нации. Положение башкирского языка характеризовалось как катастрофическое и обречённое на вымирание. Согласно актуализированному тезису «башкиры – коренной этнос», требования в сфере управления и образования в республике были нацелены на односторонние преимущества только для башкирской нации. Идеологическая основа движения стала заполняться идеями национал-сепаратизма и национал-радикализма. Объединения вели активную работу за пределами республики, пытались привлечь религиозный ресурс. Действия молодежного башкирского движения характеризовались экстремизмом ^[5].

Самым массовым и влиятельным национально-культурным объединением башкирского народа и республики в первой половине 1990-х стал Башкирский народный центр (БНЦ) «Урал». Основу объединения составила башкирская научно-гуманитарная интеллигенция, поддержанная сельским населением, частью городских башкир, недавно переехавших в город из сельской местности. В 1991-1992 гг. БНЦ «Урал»занимал достаточно критичные позиции по отношению к курсу официального руководства, но с 1993 г. стал поддерживать политику официальных властей республики.

Социальную основу татарских объединений в основном составила городская и сельская интеллигенция. Самым большим объединением татарского народа в республике в 1990 - е годы стал Татарский общественный центр (ТОЦ) Башкортостана, имевший тесные связи с соседним Татарстаном. Своей основной целью объединения провозгласило реализацию политических и культурных прав татарского населения республики. Были выдвинуты требования создания необходимых условий для свободного развития и применения татарского языка в республике, культурно-языковой консолидация татарского населения. Актуализировалась тема придания татарскому языку конституционного статуса, признания его одним из официальных языков республики ^[6]. Не видя поддержки в реализации выдвигаемых требований, объединение перешло на критические позиции по отношению к республиканскому правительству.

Начало 1990- х годов в деятельности национальных движений стало пиковым по уровню конфликтности, массовости политических акций, радикальности требований. В сфере национально-государственного строительства в этот период возникло новое политико-правовое понятие - государственный суверенитет республики. Национальные движения быстро втянулись в политическую деятельность по проблемам суверенизации. Процесс в определённой мере был инициирован и всецело поддержан башкирскими объединениями, татарские объединения поддержали его, но с условием предоставления конституционных прав татарскому населению республики.

Принятая 11 октября 1990 г. Декларация о государственном суверенитете республики, во многом повторила положения проекта БНЦ «Урал», который отстаивал интересы башкирского народа как титульного и отличался национал - радикализмом.

Период с 11 октября 1990 г. по август 1991 г. характеризовался накалом этнополитических страстей между башкирским и татарским движениями. Башкирские объединения осуждали «антибашкирскую деятельность» татарских объединений. Последние обвиняли башкирские объединения в противодействии реализации насущных проблем татарского народа. Обострилась этноязыковая проблема. Требования татарских объединений начинают приобретать более наступательный и политизированный характер. Было выдвинуто требование обеспечить должное представительство во всех структурах государственной власти лиц татарской национальности с учётом их удельного веса в структуре населения республики.

Сложная экономическая ситуация в республике «подстёгивала» деятельность национально-культурных объединений. Углубление экономического кризиса способствовало радикализации форм политических акций. Национальные движения в этот период активно использовали пикетирование, митинги, шествия, голодовки и другие радикальные способы доведения своей точки зрения до общественности и властей республики.

Все национальные объединения титульной нации категорически выступили против подписания Федеративного договора. Наибольшим национал - радикализмом в этот период отличились решения VI внеочередного Всебашкирского съезда. В принятой съездом резолюции в ультимативной форме было заявлено, что в случае отказа в предоставлении Башкирии статуса независимого государства, оно оставляет за собой право требовать выхода Башкирии из состава России и создания конфедерации тюркских народов.

В ответ татарское национальное движение выдвинуло проект воссоздания Уфимской области в составе РСФСР, ставший самым радикальным проектом уже татарских объединений.

В сложной этнополитической ситуации в марте 1992 г. оформилось политическое объединения «Русь» в защиту интересов самого многочисленного народа республики – русских. Свою главную задачу объединение видело в реализации и защите гражданских прав русского и других народов в республики.

Сложились условия для совместных выступлений объединений «Русь» и ТОЦ РБ. Национальные объединения русских и татар указывали на сращивание национально-культурных объединений титульного этноса с государственной номенклатурой и нарушения прав небашкирских народов, проживающих на территории республики. Татарские центры активизировали свою деятельность по защите языковых интересов татароязычного населения, «Русь» - на защите позиций русского языка. Началось противостояние башкирского национального движения с объединениями татарского, русского народов, но открытой конфликтной ситуации удалось избежать.

Активно выразили своё отношение к таким событиям как подписание Федеративного договора, референдум о доверии Президенту РФ и проводимой им политике, проект новой Конституции РФ и её вступление в силу, принятие Конституции РБ 24 декабря 1993 г., избрание первого Президента Республики Башкортостан как гаранта суверенитета.

II этап развития национального движения был отмечен утверждением республиканской идентичности. В этот период существенно усилились позиции федеральных властей.

Данный этап в истории национальных движений республики был тесно связан с дальнейшей коренизацией (башкиризацией) госсапарата и актуализацией государственной языковой политики. В середине 1990-х гг. действия республиканских властей были направлены на усиление социальных функций башкирского языка, прежде всего, в сфере школьного образования.

Данный этап характеризовался дальнейшей солидаризацией татарских национальных организаций с русским общественным движением «Русь» и активной деятельностью татарских организаций по защите этнокультурных интересов татароязычного населения и придания государственного статуса татарскому языку наравне с русским и башкирским, особенно накануне принятия Закона о языках РБ.

15 февраля 1999 г был принят Закон «О языках народов РБ», значительно позже, чем в других национальных субъектах России, видимо с целью избежать открытой конфронтации республиканского правительства с татарскими объединениями, поддерживаемыми в этом вопросе соседним Татарстаном. Несмотря на активную борьбу татарских объединений за придание татарскому языку соответствующего статуса, закон провозгласил государственными языками русский и башкирский, что стало одной из основных болевых точек последующего этапа развития татарского национального движения в республике.

Чьи интересы выражали национальные объединения прежде всего? Опрос политической элиты 1993 г. показал высокий процент её информированности о деятельности национальных объединений своих народов. Об идеях и деятельности БНЦ «Урал» среди элиты знали 91,2 % опрошенных башкирской национальности, ТОЦ РБ – 92,3% татарской, «Русь» - 88,9 % русских ^{[7, c.16-17]}.

Пользовались объединения в своей деятельности поддержкой представляемых народов? Данные опросов показывают, что о существовании своих национальных объединений знала небольшая доля опрошенных среди татар и русских. В 1994 г. наметился серьёзный спад в деятельности национальных движений, стала сокращаться этносоциальная база движений. Опросы показали уменьшение числа информированных. К примеру, если о деятельности татарских объединений в республике в августе 1993 г. знали 25,8 % опрошенных респондентов татарской национальности, то в 1995 г. - 23,1 % опрошенных. Среди русских респондентов в августе 1993 г. о деятельности русских объединений знали 15,7% опрошенных, в августе 1995 г. – 14,3 %. Более высокий процент показали респонденты башкирской национальности. Доля посвящённых среди них в августе 1993 г. составила 41,1%, в августе 1995 г. – 28,4 ^{[5, c.18]}. Таким образом, в отличие от политической элиты, информированность населения республики была более низкой, что, с одной стороны, подтверждает отсутствие его выраженного интереса к деятельности объединений (прямая связь), с другой, свидетельствует об отсутствии тесной связи объединений с представляемыми общностями (обратная связь), что косвенно указывает на узкую социальную базу национальных движений в республике.

Несмотря на кризис национальных движений республики со второй половины 1990-х гг., потенциал этнической мобилизации остался неисчерпанным. Правительство республики предпринимает активные шаги по организации проправительственных объединений наиболее многочисленных народов республики. Подобные объединения, с одной стороны, должны были укрепить легитимность республиканского правительства, с другой стороны, позволить контролировать этнополитическую ситуацию в республики и избежать вызовов радикального национализма, время которого, по мнению республиканского руководства, прошло. Расчёт оказался верным, так как проправительственные объединения, особенно башкирские, оказывали всемерную поддержку политике республиканского правительства вплоть до 2010 г., когда произошла смена республиканского руководства. Но выразить фактические интересы официально представляемых национальных групп данные объединения не смогли.

Начало третьего этапа национального движения в республике было связано с избранием В. Путина президентом РФ и консолидацией федеральной власти с целью создания новой «вертикали власти» для укрепления российской государственности. Лозунги этнической мобилизации к этому времени потеряли свою актуальность. Этнополитическая ситуация в России в целом в данный период характеризовалась относительным «затишьем».

В результате политики нового российского руководства резко сузилась сфера самостоятельности российских республик. Одним их первых серьёзных шагов Центра по ограничению власти российских субъектов стало принятие в июне 1999 г. Федеральным Собранием закона «О принципах и порядке разграничения предметов ведения и полномочий между органами государственной власти РФ и органами государственной власти субъектов РФ». Он вызвал критику со стороны руководства РБ и поддерживавших его башкирских национальных объединений.

В этот период в республике активизировалась деятельность русского национального движения, в особенности объединения «Русь», выразившего полную поддержку федеральной политики.

В 2000 г. В. Путиным был инициирован процесс приведения региональных законодательств в соответствие с общефедеральным. Ревизии была подвергнута и Конституция РБ. Из Конституции РБ 2002 г. были изъяты понятие суверенитета, право собственности на природные ресурсы, глава о верховенстве республиканских законов по отношению к федеральным и др.

Накануне выборов президента РБ председатель Комитета по делам национальностей ГД РФ В.И. Никитин сделал заявление, что «в целом сегодня для абсолютного большинства граждан этнический фактор в избирательных кампаниях не играет существенной роли» ^{[8, с.181]}. Несмотря на такие оценки, этничность продолжала оставаться серьёзным политическим ресурсом. В выборах в Государственное Собрание РБ 2003 г. этнический фактор проявил себя гораздо слабее, чем в предыдущих. Но в предвыборной кампании Президента РБ 2003 г. он продемонстрировал свою силу.

Накануне выборов Президента РБ татарские и русские общественные объединения составили основу так называемой объединённой оппозиции. Она обвинила республиканские власти в создании этнократического режима, нарушении гражданских прав населения, игнорировании этнокультурных требований нетитульных народов республики. Лидер татарского национального движения Р. Бигнов сделал заявление, что «межнациональный мир и согласие в республике и равноправие её народов, проживающих в республике – это миф» ^{[8, с.181]}. Каждое национальное движение поддержало свою кандидатуру в качестве будущего президента РБ. Башкирское национальное движение – действующего президента М. Рахимова, русское – С. Веремеенко, татарское – Р. Сафина. Предвыборные кампании всех названных кандидатов активно использовали этнический фактор. Тема «башкирского этнократизма» и языковой вопрос особо были актуализированы в предвыборной программе С. Веремеенко, пообещавшего татарским объединениям утвердить статус татарского языка в республике как государственного.

С 2004 г. основной мишенью для критики со стороны объединений титульного этноса стала федеральная политика, направленная на сужение республиканских полномочий, магистральной линией - полная поддержка курса республиканского правительства. Объединения взяли на себя «тяжёлую» миссию» - организацию и проведение протестных акций. Главным направлением в деятельности татарских национальных объединений остались языковая проблема и нерешённость культурных потребностей татарского и татароязычного населения республики. Общей темой деятельности татарских и русских объединений стала тема функционирования в республике этнократического режима как непопулярного в народе и насквозь коррумпированного, тенденциозная кадровая политика, нарушения гражданских прав небашкирского населения республики.

В 2010 г. главой республики стал Р. Хамитов. Положение национальных объединений башкирского народа изменилось кардинально. Уйдя в оппозицию, они занялись серьёзной критикой политики нового руководства республики. Сложности социально-экономического развития республики придали деятельности объединений серьёзный потенциал.

В своё время видный советский и российский учёный Р.Г. Кузеев пришёл к выводу, что история национальных движений ХХ столетия полностью себя не исчерпала ^{[9, С.77]}. Он выделил два тесно и органически взаимосвязанных аспекта решения современных этнических проблем: общедемократический и этнический. Первый из них он связал с необходимостью «укрепления и углубления демократии в самой России, с демократическим преобразованием всех институтов государства, с формированием нового типа человека – свободного, инициативного, образованного, толерантного, активно участвующего в управлении государством и жизнедеятельностью общества». Второй, этнический аспект, как подчеркнул Р.Г. Кузеев, связан с природой самого этноса и этнического самосознания, «которые древнее и старше любых политических институтов». Конец ХХ столетия (вероятно и начало XXI столетия) – это «звездный час» возрождения этнического самосознания и самих этносов. Во многом он связан с самой историей национально-освободительных и национальных движений. «Если «освободительная» политическая миссия этих движений в масштабах континентальной Евразии в основном решена, то объявленные еще в начале ХХ в. лозунги, цели «высокого» (примерно равными с другими народами) социально-экономического, индустриально-технологического, культурно-образовательного и информационного уровня развития остаются нерешенными, отложенными на будущее. Следовательно, надо истории и обществам поработать над нерешёнными проблемами» ^{[9, С.77-78]}. Р.Г. Кузеев высказал мнение, что в России в конечном итоге этнические общества включаются в общедемократический поток движения при сохранении этничности ^{[9, c.78]}. Данная точка зрения имеет прямое отношение к перспективе деятельности национальных объединений в условиях России.

Таким образом, в республики сохраняется комплекс нерешённых национальных проблем и противоречий в межнациональных отношениях. Ситуация осложняется затянувшейся российской модернизацией и её негативными следствиями, противоречивостью процессов глобализации, проблемами гражданского нациестроительства, что позволяет стихийно или искусственно усугубить положение. В тоже время этничность продолжает удерживать свои позиции. Неслучайно, ряд современных российских исследователей утверждает о необходимости в России совмещения или соблюдения баланса гражданской и этнической идентичности ^[10]. Такая ситуация создаёт основу для рассмотрения объединений как долговременных институтов гражданского общества. В тоже время недостаточно научных исследований, предметом которых выступает позитивный аспект деятельности объединений, их конструктивная роль и вклад в социальное управление.

В современных условиях России во взаимоотношениях государства и общества важна так называемая «золотая середина», примиряющая интересы национальных общностей с потребностями государства как «общего дома многих народов» ^{[10, c.9]}. Одну из ключевых ролей при этом должны играть национальные объединения, с одной стороны, не усугубляя национальный эгоизм представляемых народов, с другой стороны, не нарушая границ суверенных прав народов, утрачивая самостоятельность перед давлением политической элиты в условиях слабости гражданского общества в России.