Сунтарская эпическая традиция: история собирания олонхо

Илларионов Василий Васильевич доктор филологических наук профессор кафедры Фольклора и культуры Северо-Восточного федерального университета имени М.К.Аммосова 677016, Россия, республика Саха (якутия), г. Якутск, ул. Кулаковского, 42, каб. 243 Illarionov Vasilii Vasil'evich Doctor of Philology Professor of the Department of Folklore and Culture at Ammosov North-Eastern Federal University 677016, Russia, respublika Sakha (yakutiya), g. Yakutsk, ul. Kulakovskogo, 42, kab. 243 illarionov_v_v@mail.ru

Илларионова Туяра Васильевна кандидат филологических наук доцент кафедры фольклора и культуры Северо-Восточного Федерального университета имени М.К. Аммосова 677013, Россия, республика Саха (якутия), г. Якутск, ул. Кулаковского, 42, каб. 234 Illarionova Tuyara Vasil'evna PhD in Philology Docent, the department of Folklore and Culture, Ammosov North-Eastern Federal University 677013, Russia, respublika Sakha (yakutiya), g. Yakutsk, ul. Kulakovskogo, 42, kab. 234 445325@mail.ru Другие публикации этого автора

Исследование выполнена при финансовой поддержке РФФИ, проект №16-06-00505 А «Эпико-фольклорное наследие народов арктической и субарктической зоны Северо-Востока России: трансформация культурного пространства, цифровые архивы, информационная система»

Сунтар издавна называют землей олонхо. Возможно, здешняя природа, долины и леса своей красотой и величественностью напоминают эпическую страну олонхо, поэтому и воспета сунтарская земля в песнях народа саха. С сунтарцами неразрывно также связаны такие жанры народного творчества, как тойук, песни, где звучит искусный кылысах, и главный народный праздник – ысыах.

Прославленный народный певец С. А. Зверев признавал свое мастерство запевалы кругового танца осуохай, однако считал себя средним сказителем якутского эпоса. Спектакль по олонхо «Куллустай Бэргэн», поставленный под его руководством в годы Великой Отечественной войны на сцене Нюрбинского колхозного театра, получил всеобщее признание. С. А. Зверев консультировал У. Г. Нохсорова и И. Д. Избекова – Уустаах при постановке оперы «Нюргун Ботур Стремительный», и балета «Сыгый Кырынаастыыр» ^{[1, с.129]}. Таким образом, благодаря сценическим постановкам олонхо с непосредственным участием С. А. Зверева сунтарские локальные эпические традиции нашли отражение в якутском театральном искусстве.

Однако существует мнение, что сунтарские сказительские традиции не были столь развиты, как, например, в центральных районах республики. Этот факт сторонники данной точки зрения объясняют малочисленностью записей эпических текстов, бытовавших в Сунтаре, а также тем, что в Сунтарском районе, как и в других районах вилюйской группы, было мало известных сказителей. Общеизвестно, что Сунтар славится по всей Якутии песенными традициями, запевалами кругового танца осуохай.

Как свидетельствуют якутские предания, потомки Тойук Булгудах, Ырыа Быркынаа, расселившись по нюрбинским, сунтарским землям, дали ростки талантам песенной культуры, традициям тойука. Так, Сунтар прославили такие известные певцы Г. Казаков, Т. Лыткин, Д. Кырыылаахов, Я. Васильев, В. Мохордонов, Д. Чааркаанаба и др. На всю республику славились сунтарские ысыахи, на которых круг сакрального танца осуохай мог развернуться до величины большого озера. В 1930-1940-х гг. стало широко известным имя талантливейшего певца, запевалы кругового танца С. А. Зверева, в творчестве которого воплотились лучшие традиции песенного искусства сунтарцев ^{[2, С.131]}. Бесспорно, именно с его именем связано то, что в Сунтарском районе стали наиболее активно развиваться песенное искусство, и кругового танца осуохай. Поэтому так и повелось, что одно только упоминание Сунтара сразу ассоциируется с раскатистым тойуком, песенным искусством кылысах, танцем осуохай.

Но глубокое изучение эпических традиций позволяет убедиться в том, что здесь развивалось и сказительское искусство, жили и творили талантливые сказители.

Работники культуры из Сунтарского улуса Г. А. Самойлова, Н. В. Егорова организовали экспедицию по наслегам и установили, что из сунтарской земли произошли, жили здесь и сказительствовали 174 олонхосута. Даже если допустить, что эта цифра может быть преувеличена, эти данные, несомненно, свидетельствуют о том, что сунтарская локальная эпическая традиция существовала и развивалась.

В 1853-1854 гг. по районам вилюйского бассейна проходила экспедиция Р. К. Маака, в материалах которой содержатся записи об якутском героическом эпосе олонхо, зафиксированные со слов священника Александра Попова. ^{[3, с.300]}.

Кроме этого, Р. К. Мааком записан на якутском языке и в переводе на русский язык краткий сюжет олонхо, названный им «Якутская сказка, рассказанная якутом в селе Сунтар». Как следует из этого, с середины XIX в. эпические традиции сказительства, и в частности эпический стих, не претерпели значительных изменений. Также можно говорить о периоде активного развития сунтарского сказительства.

Наряду с этим, в материалах экспедиции Р. К. Маака рассказано о записи текстов двух олонхо, название одного из которых «Сын Кряквы Кюенчэ Сильный». Сегодня нам известно, что в репертуаре сунтарских сказителей (в частности Домны Архиповой из Кюкяйского наслега Сунтарского района) было олонхо «Сын Кряквы». Один из известных сказителей ХХ в. А. П. Амвросьев исполнял олонхо «Сын Кряквы Кюн Нюргун» ^{[4, с.30]}. Герой олонхо, записанного Р.К. Мааком, тоже происходит от кряквы. Тот факт, что древний тотемический мотив сохранился до наших дней, вызывает заслуженный интерес. Кроме указанных олонхо больше нет записей, произведенных в дореволюционный период (до 1917 г.). Информация о том, что основатель якутской литературы А. Е. Кулаковский записал от прославленного сказителя С. Н. Каратаева олонхо «Сирота» не подтверждена документально.

Имеется достаточное количество документальных свидетельств о письменных фиксациях лучших образцов якутского эпоса олонхо в период со второй половины XIX в. до революции 1917 г., произведенных политссыльными: И. А. Худяковым в Верхоянске ^[5], Э. К. Пекарским, С. В. Ястремским и местным жителем, русским по происхождению, но получившим якутское воспитание, В. Н. Васильевым в центральных районах ^[6].

Несмотря на существование фактов письменной фиксации образцов якутского эпоса олонхо в вилюйских районах, в том числе в Сунтарском, и интерес к этой теме в XIX – начале XX в., годы советской власти работа по фиксации сунтарских олонхо не развивалась в полной мере.

В 1938 г. участником вилюйской фольклорной экспедиции А. А. Саввиным были записаны от олонхосутов Кангаласского наслега следующие произведения: от Семена Семеновича Афанасьева – Ырыа Сиэнчэ (1864-1950) олонхо «Одун Чуураа бухатыыр» в прозаической форме карандашом на листе (41,5х20,5см) с одной стороны на латинице ^[7]. Текст был издан в 2014 г. Следующее олонхо – «Уол Дуолан бухатыыр» Митрофана Захаровича Мартынова (1880-1969), который был родом из Кюкяйского наслега Сунтарского района, – интересно тем, что оно было записано два раза: в 1938 г. – А. А. Саввиным (рукопись, написанная карандашом в прозаической форме на латинице, 145-156 лл. – комментарий, репертуар и биография олонхосута) ^[8], в 1969 г. – В. В. Илларионовым на магнитофоне. Первый вариант был издан по серии «Саха боотурдара» ^[9] и оцифрован.

В карту экспедиции вошли наслеги Ыгыатта, Сиэйэ, Сунтар, Алланга, но более ни одного эпического текста записано не было. В основном внимание А. А. Саввина, видимо, привлекал репертуар народного самородка С. А. Зверева – Кыыл Уола.

В действительности же известно, что в этот период в наслегах Сунтарского района сказительствовали олонхосуты: в Вилючане – легендарный Ырыа Титов – Тит Лыткин, несмотря на свой преклонный возраст, исполнял олонхо для ближайшего окружения, его сын А. Т. Лыткин находился в самом расцвете своего таланта. В 1960-е гг. А. Т. Лыткин активно участвовал в вечерах олонхо, организуемых районным Домом народного творчества.

Как вспоминает заслуженный учитель РС (Я) Н. П. Тимофеев, сегодня широко известный обучением детей сказительским традициям, в Хоринском наслеге в разное время жили и сказительствовали в общей сложности около 40 олонхосутов. Заслуживает особого внимания и тот факт, что в 40 – 50-х гг. прошлого столетия Н. П. Тимофеев в меру своих возможностей записал эпические тексты в процессе непосредственного исполнения их такими талантливыми олонхосутами, как Т. А. Аммосов – Багыр Тэрэппиин, И. Д. Федоров – Юччюллэ Уйбаан, И. П. Павлов – Текюнюк уола, Д. Кириллин – Кюн Кербет, которые могли сказывать олонхо по три-четыре дня. Но во время колхозной страды это было невозможно, как и возможность записывать устное исполнение без вынужденных пуаз.

Заметки А. А. Саввина о выдающихся сказителях Сунтарского района С. С. Афанасьеве – Ырыа Сиэнчэ, и М. З. Мартынове хранятся в архиве Якутского научного центра СО РАН. Судя по ним, Ырыа Сиэнчэ был известен тем, что в персонажах своих олонхо воплощал образы местных баев. В моем личном архиве хранится запись «Творение олонхо», сделанная на основе беседы с М. З. Мартыновым о том, кто именно из состоятельных местных жителей послужил прототипом того или иного персонажа в олонхо С. С. Афанасьева.

Так, известные богачи Сунтара Тимофеевы в олонхо изображены следующим образом:

Под нижним сводом

Западного неба

Тяжелым бременем уродившийся,

При треске поленьев

Палкой грозящий,

При треске огня

Хватающий жердь и громко бранящийся

Гневливый-суровый великий богатырь Малыадар

Имел глазом косящих смерть несущих дочерей, сыновей…

Известный хангаласский бай Хаарчах представал в олонхо таким:

Три верхних племени с криками обрушивший

За три часа

Ими закусивший,

Нижние племена

За шесть часов,

Выманив, съевший,

Срединный мир своими десятью пальцами рук

Державший в изобилии Богатырь Догдо Саар

Про его супругу в олонхо пелось следующее:

Шитьем не занимавшаяся,

Готовкой не утруждавшаяся,

К жиру не прикасавшаяся,

Украшение

Светлой девичьей,

Светлого дома

Белый мотылек,

Налырдаайы хотун звалась,

Говорят, жена его…

Современники по определенным признакам, характеристикам, именам узнавали в персонажах сказителя Ырыа Сиэнчэ своих земляков. Более того, в его олонхо находили отражение и события непростых первых лет советской власти.

Сам же сказитель, человек из бедного сословия, обладавший смелостью и прямотой, отличался тем, что не боялся возражать, противостоять этим прототипам своих отрицательных персонажей, часто выступал на общих сходах, потому и изобразил себя в образе богатыря айыы.

В низу живота

С черного глухаря

С комком упрямой крови,

До середины почек

Вздувшейся кровью противоречия

Родившийся,

В пальто из высохшей оленьей шкуры

С густым мягким ворсом,

Из пушистой оленьей шкуры

В мягких штанах,

Обутый в короткие олооччу,

В рукавицах из железных ремешков,

В шапке из прочного железа,

Оседланного в масть

С сильными ногами

Поджарого быстрого коня

Имеющий

Хабджыр Бэргэн.

Развитие распространенной среди сунтарцев традиции «пою то, что вижу» обусловило, в свою очередь, использование в сказительстве приема, когда в содержание олонхо вводятся реалии повседневной жизни, обычно шутливого содержания.

Так, Тээсэр Уйбаан (наставник М. З. Мартынова, который ввел его в сказительство), довольно смело изобразил князька Кюкяйского наслега Афанасия Семенова – Саппыгыра, собиравшего царские налоги:

Бегущего частой шумной рысью,

Молодого коня имеющий,

На весь свет

Прославившийся

Сиэртибэ (Жертва) Сильный.

Посредством художественного слова сказитель во время исполнения олонхо изображал и других людей, вызывая тем самым веселье среди слушателей.

Как известно из научной литературы, Н. Н. Тобуроков, Е. И.Коркина и др. писали в свое время о том, что М. Н. Андросова - Ионова в олонхо «Старуха Силлирэкээн, кюл-кюл беге» изобразила политссыльных. По воспоминаниям Т. В. Захарова – Чээбия, Кюннюка Урастырова и др., в образах персонажей олонхо находили свое воплощение определенные типы реальных людей, часто сказитель использовал художественный прием сатирического изображения для высмеивания или критики определенных качеств человеческой натуры ^{[10, c.209]}.

После А. А. Саввина записывание эпических текстов сунтарских олонхосутов носило эпизодический характер. Собирательницей фольклора Т. И. Даниловой записано со слов И. Д. Павлова олонхо «Славный Адам Могучий», журналистом С. Саввиновым – со слов А. П. Амбросьева олонхо «Сирота», «Кюн Нюргун Сильный».

Фольклорист П. Н. Попов оставил воспоминание о том, что сохранились первоначальные (черновые) записи олонхо «Бэриэт Бэргэн», сделанные А. И. Егоровым со слов пожилой жительницы Сиэйского наслега Елены Петровны Егоровой ^{[11, с.6]}.

Магнитофонные записи исполнения М. З. Мартыновым олонхо «Ого Дуолан», сделанные мной, были переданы в архив ИЯЛИ. Позднее было записано олонхо «Хороший человек Бэриэт Бэргэн», жителя Бордонского наслега С. Г. Егорова, Л. Д. Нестерова зафиксировало олонхо «Могучий суровый Кюн Эрили» жителя Маар Кюел И. Г. Петрова, но, эти записи не были своевременно расшифрованы, переведены в письменную форму и до сей поры хранятся в фонотеке Института гуманитарных исследований и проблем малочисленных народов Севера СО РАН не введенными в научный оборот. Таким образом, о существовании этих олонхо известно только фольклористам.