"Государство" Платона: образец протопроектной мыследеятельности и первичный опыт проектирования новых социальных форм.

Рыбалкина Полина Валерьевна специалист по учебно-методической работе, ФГБОУ ВО" Белгородский аграрный университет им. В.Я. Горина" 308503, Россия, Белгородская область, пос. Майский, ул. Вавилова, 1 Rybalkina Polina Teachning and Guiding Specialist, Belgorod State Agricultural University named after V. Y. Gorin 308503, Russia, Belgorodskaya oblast', pos. Maiskii, ul. Vavilova, 1 tulinowa.polina@yandex.ru

Прежде всего, в рамках заявленной темы отметим следующее. В данный момент достаточно очевидна неоспоримая роль проектной человеческой мыследеятельности в современном обществе и его культуре. Не менее очевидна и миссия непосредственного «агента» проектирования – носителя и генератора проектного мышления, обладающего знаниевым, в том числе, интеллектуальным капиталом. Мы имеем в виду «человека проектирующего и проектируемого» - «homo projectus» ^[3].

Следует отметить, что данный концепт достаточно активно используется исследователями в современных науках гуманитарного направления (в частности, это исследования К.В. Сосновской, в трудах которой культурно-исторический феномен проектного мышления обосновывается в качестве универсального инструмента социокультурного проектирования настоящего и будущего). В самом деле, внимательно изучив сегодняшний мир и «модульного человека», который во многом, по выражению французского философа Ж. –П. Сартра, «неустанно творит себя», одновременно существуя в неком «мираже, когда будущее реальнее настоящего», мы увидим: в проектной культуре третьего тысячелетия роль проектно-мыслительной деятельности в целевом преобразовании культурных практик будущего не подлежит сомнению.

И хотя говорить об экспансии и тотальности проектирования нашей жизни и самого человека было бы преждевременно, тем не менее, такие концепты, как «проект», «проектная мыследеятельность», «проектное мышление», «проектный подход» и ряд синонимичных понятий не просто на слуху сегодня - они прочно и практически повсеместно вошли в нашу культуру.

Все это лишь подтверждает развиваемую нами в цикле более ранних публикаций мысль о том, что, на наш взгляд, проектное мышление является перспективным проектом бытия культуры, своего рода матрицей самореализации значительной части наших современников. Мы безусловно признаем: феномен проектного мышления проник во все сферы современной жизни, усиливаясь через интеграционные процессы, происходящие в мировой культуре и сфере общечеловеческого созидания новейшего миропорядка. Именно под давлением инновационных практик проектного мышления современный человек организует свои жизненные реалии, практикуя новые проектные формы социального и культурного действия и взаимодействия. Это с одной стороны. Однако, с другой стороны, существо данного феномена культуры в его целостной концептуализации не представляется возможным без обращения к его истокам, к началу, к некоторой «точке отсчета» (если таковую вообще возможно строго зафиксировать в эволюции проектной/протопроектнойкультуры).

Полагаем, для этого нам необходимо предпринять попытку перехода в плоскость историко-культурной ретроспективы зарождения феномена проектного мышления с объективными перипетиями его генезиса. Попытаемся отрефлектировать данный процесс и прояснить ряд моментов, связанных с моментом возникновения и дальнейшей динамикой развития проектного подхода к организации действительности. Начнем с того, что, скажем: изучая панораму исторического становления проектного мышления как метода и способа практической деятельности человека по организации социальной, культурной и мыслительной деятельности и жизненных процессов, мы соглашаемся с исследователями в том, что «…в рамках субъект-объектной и субъект-субъектной парадигмы зачатки проектного мышления обнаруживаются уже в античной культуре»^[2]. В частности там, где философы проблематизировали состояние настоящего и прорисовывали образы желаемого будущего, мысленно выстраивали логику и структуру идеального общества и считали, что построение модели общества в реальном мире возможно за счет тщательного копирования в действительности элементов идеальной модели общества, разработанной мудрецам. Попытки осмыслить первичный опыт по проектированию новых социальных форм, организовывать и направлять культурные и социальные процессы и практики конструирования новой модели общества и новой модели человека уже присутствуют в классических античных сочинениях Платона, Аристотеля, Демокрита, Гераклита, Сенеки, Цицерона и др. В этой связи мы сочли целесообразным обратиться к труду Платона «Государство», на примере которого мы попытаемся доказать факт зарождения феномена проектного мышления и возникновения первых опытных социокультурных проектов и практик, направленных на изменение как самого человека, так и его жизненныхреалий.

Внимательное знакомство с работой Платона «Государство» в первую очередь показывает, что философ поднимает крайне важный социальный вопрос о возможности того, что должно быть реализовано в попытке создать идеальное государство, в котором все полно смысла и порядка, которое создается в соответствии с требованиями людей. Здесь мы усматриваем первую необходимую составляющую понятия «социокультурное проектирование» - имеется очевидный запрос общества, вызванный социальными и/или культурными нуждами, и имеется проектировщик, предлагающий возможные варианты решения назревших проблем. Т.е., на наш взгляд, Платон вступает в первую фазу проектной деятельности: фаза замысла или целеполагания, на которой проектировщик (в данном случае Платон) ставит цель. Он пишет: «Осуществление такого строя вполне возможно, о невозможном мы не говорим, а что это трудно, признаем и мы» ^[1]. Платон поднимает вопрос о том, что такое мысленное, с начала построенное государство, а далее говорит о том, что мысленное построение еще нужно реализовать в жизни. Мы считаем, что это признак второй фазы проектного мышления и проектной деятельности: фаза анализа реалистичности проекта, другими словами - фаза инвентаризации. Из этой же работы мы можем сделать вывод, что на данном этапе проектной деятельности проходили активные общественные дискуссии и обсуждения, в которых оппоненты возражали философу, утверждая, что его идеи лишь чистое воображение и фантазия, и вряд ли его проект когда-либо может быть осуществлен. На наш взгляд, это можно считать признаком фазы субъект-субъектных отношений, в которой проектировщику приходится вступать во взаимодействие с другими индивидуумами, которые могут и не разделять его взглядов и иметь свои собственные, кардинально отличающиеся проекты с совершенно иными целями, заложенными на фазе целеполагания.

Выступая в роли проектировщика, Платон (в рамках труда «Государство») действовал по определенной схеме, подпадающей под определение «проектного мышления и проектной деятельности». В самом общем виде она может быть представлена таким образом:

-во-первых, дается критическая оценка существовавших на тот момент форм государственной жизни, что является необходимым компонентом проектной деятельности, направленной на изменение системы;

-во-вторых, предложены собственно-платоновские варианты видения «правильного» государственного устройства (модель «идеального государства»), т.е. мысленно создается и предлагается античному обществу проект перестройки как общественной системы, так и людей, вовлеченных в нее В-третьих, проектировщиком формулируется целый комплекс идей, которые в последующем в значительной мере предопределили тематику государственного устройства, т.е. разработан план реализации проекта. Здесь необходимо уточнить, что, поскольку Платон выступал лишь в качестве теоретизирующего проектировщика, постольку дальнейшего развития его проектная деятельность не получила. Т.е., пройдя фазы целеполагания, инвентаризации и перейдя к стадии субъект-субъектных отношений, Платон так и не приступил к стадии осуществления проекта. Таким образом, он не стал практиком государственного строительства и не предпринял никаких реальных попыток государственного переустройства, в конечном итоге переведя практическую проектную деятельность в плоскость мысленную. Платон говорил: «Проектирование – это прежде всего то, что создается как объект, но создается в мысли» ^[1].

Обобщая сказанное, выразим свою позицию: мы понимаем и принимаем логику философа, т.к. она полностью согласовывалась с понятиями идеалистической философии, согласно которой первичному миру идей соответствовал вторичный мир вещей. Соответственно, государство уже было создано демиургом, и душе человека оставалось лишь правильно припомнить эту идею. Поэтому Платон и не пытался перейти к практическим действиям, направленным на реализацию предложенного им же проекта, а постоянно призывал социум к напряженной мысленной работе, т.е. к теоретическому проектированию: «…тому, кто действительно направил свою мысль на бытие, уже недосуг смотреть вниз, на человеческую суету и, борясь с людьми, преисполняться недоброжелательства и зависти, - видите, здесь оппозиция сначала реальной жизни, - видя и созерцая нечто стройное и вечно тождественное, не творящее несправедливости, от нее не страдающее, полное порядка и смысла, он этому подражает и как можно более ему уподобляется» ^[1].

Примечательно, что известный российский философ и культуролог, работы которого посвящены проблематике проектного мышления и проектной мыследеятельности как таковой, В.М. Розин указывает на важный нюанс: «Обратите внимание, - пишет он, - это не только строительство государства сначала как бы в мысли, в мышлении, но, оказывается, уже есть как бы своеобразный образ государства как нечто стройное, вечно тождественное, где нет несправедливости, полное порядка и смысла, говоря: вот этому надо подражать, но подражать, естественно, выстраивая это в мысли»^[2]. Платон теоретизирует и предлагает разные стратегии мысленного, а не практического создания «идеального государства». Одна из предложенных им стратегий – найти правителя, который бы взял на себя эту заботу: «…почему бы нет, …если найдется правитель, который заинтересуется этим мероприятием…»^[1].

Иными словами, на наш взгляд Платон либо совсем не претендует на роль реализатора проекта, желая остаться лишь теоретиком, либо пытается переложить ответственность за практическое осуществление предложенной им идеи на кого-то другого. По нашему мнению такая пассивная теоретическая позиция тоже подпадает под понятие проектной деятельности, когда проект замышляется одним индивидуумом, а реализуется другим (другими) в рамках субъект-субъектной парадигмы. Здесь мы бы предложили определить позицию проектировщика Платона как «нереализованную реализацию».Под «нереализованной реализацией» мы понимаем мыслительный процесс, замещающий реальное воплощение проекта, мысленный эквивалент деятельности, симулякр. Нереализованная реализация, не будучи воплощенной в действительности, не вносит субъективных или объективных изменений в окружающий мир, поскольку не взаимодействует с жизненными реалиями напрямую. Нереализованная реализация лишь предполагает, мысленно «примеряет» к ситуации возможные потенциальные изменения, «перебирает» виртуальные варианты будущего, в которых проектировщик видит себя (субъект проектирования) и других (объекты проектирования) в желаемых состояниях, созданных его воображением. Феномен нереализованной реализации также предполагает последующее оценивание миновавших событий и состояний с позиции «как бы из будущего», с той точки, где проектировщик хотел бы оказаться. Платон продолжает активно выдвигать проектные идеи по реорганизации существовавшей действительности, не переходя, однако, к конкретным практическим действиям. Платон предлагает достаточно детальный план изменения жизни людей, сравнив их с узниками пещеры. Узники не живут реальной жизнью, все, что они видят, лишь тени реальности. Единственный способ начать жить по-настоящему заключается в выводе человека из пещеры. Здесь Платон рассуждает, при каких условиях это возможно: «Если же кто станет насильно тащить его по крутизне вверх из пещеры в гору и не отпустит, пока не извлечет его на солнечный свет, разве он не будет страдать и не возмутиться таким насилием? Тут нужна привычка, раз ему предстоит увидеть все, что там, наверху. Начинать надо с самого легкого. Сперва смотреть на тени, затем на отражение в воде людей и различных предметов, а уж потом на самые вещи. И, наконец, я думаю, что этот человек был бы в состоянии смотреть уже на самое Солнце, находящееся в его собственной области, и усматривать его свойства, не ограничиваясь наблюдением его обманчивого отражения в воде или чуждых ему предметов» ^[1].

Комментируя данный фрагмент, заметим, что философ-проектировщик прекрасно понимал, что трудно насильно «вывести человека из пещеры на свет». Людям «проектируемым», вовлеченным в данный проект, придется проходить через длительную процедуру с этапами обучения новому образу восприятия новых жизненных реалий, новых норм поведения, новых норм мышления. Для достижения намеченной цели проекта придется предпринять не только физические, но и интеллектуальные усилия. Но насколько готовы прилагать усилия те, ради которых Платон замышляет данный проект? Философ рефлектирует по поводу практической несостоятельности предложенных идей – ведь их так и не удалось реализовать в греческом обществе. «Нарисованный» Платоном проект «идеального государства» оказался утопической фикцией. Он пишет: «Всему указанному сейчас вряд ли когда-нибудь выпадет удобный случай для осуществления, так, чтобы все случилось согласно нашему слову. Вряд ли найдутся люди, которые будут довольны подобным устройством общества, и которые не обладали бы золотом и всем тем, что будет запрещено законодателем. А что такие запрещения будут – это ясно из всего сказанного выше» ^[1]. Мы склонны считать, что на этом этапе рассуждений Платон вступает в фазу анализа результатов своей так и нереализованной проектной деятельности. В данном случае это провал, неудача. Философ и сам понимал обреченность предложенного им проекта реорганизации государственного устройства: «…вряд ли найдутся люди, которые выйдут из пещеры. Все это точно рассказ о сновидении, точно искусная лепка государства и граждан из воска»[там же]. И, не имея возможности перейти к стадии наслаждения полученным от реализации проекта результатом, Платон пессимистично формулирует вывод: «Я также отрицаю возможность для людей, за исключением немногих, стать счастливыми и блаженными»[там же].

Резюмируя изложенное выше, мы приходим к некоторым обобщениям следующего характера: Во-первых, мы считаем, что работа Платона «Государство» по большинству параметров подпадает под понятие «проектная деятельность», поскольку, как нами подчёркивалось в тексте статьи, мы выявили достаточное количество элементов, являющихся составляющими понятия «социокультурное проектирование». А именно:

- наличие социального заказа, сформированного требованиями времени и социокультурной ситуацией;

- наличие фазы целеполагания;

- наличие фазы инвентаризации;

- наличие фазы вступления в субъект-субъектные отношения;

- наличие фазы анализа.

Однако, считаем необходимым отметить, что нами выявляются не только характеристики «собственно проектной деятельности», но и ее некоторые, так сказать «антиподы», не позволяющие нам идентифицировать платоновский протопроект с «чистым проектом» в современном его смысловом сущностном значении и трактовке. Во-первых, у Платона отсутствует фаза реализации проекта: философ не пошел дальше теоретизирования, ограничившись сферой «мысленного строительства». Соответственно, отсутствует и фаза наслаждения полученным результатом, поскольку проект не был осуществлен.

Во-вторых, с учетом некоторых изложенных выше нюансов, мы полагаем возможным считать работу Платона «Государство» одним из первейших образцов протопроектирования (прежде всего, на основании наличия в ней большего количества типологических признаков проектирования и отсутствия меньшего количества таковых).

И, наконец, последнее: с нашей точки зрения на общем фоне проектной культуры ХХI века роль проектно-мыслительной деятельности в целевом преобразовании культурных практик будущего неоспорима. Мы полагаем, что протопоект Платона «Государство» - типический образец, прелюдия проектирования в современном значении данного феномена. Без такого раннего и несомненно позитивного проектного опыта вряд ли стало возможным бурное развитие сегодняшних культурных практик, восходящих, как мы показали, своими истоками к первичным формам человеческой мыследеятельности.