О финансовой ответственности учредителя по обязательствам бюджетного (автономного) учреждения перед третьими лицами

Федосеева Кристина Павловна соискатель юридического факультета Санкт-Петербургского государственного университета 199034, Россия, Санкт-Петербург область, г. Санкт-Петербург, наб. Университетская, 7-9 Fedoseeva Kristina External Doctoral Candidate, the faculty of Law, Saint Petersburg State University 199034, Russia, Sankt-Peterburg oblast', g. Saint Petersburg, nab. Universitetskaya, 7-9 fedoseeva.kristina@gmail.com Другие публикации этого автора

В законодательстве Российской Федерации применительно к бюджетным (автономным) учреждениям закреплен ряд гарантий финансовой самостоятельности (например, в части формирования расходов и доходов), цель которых - позволить таким учреждениям выступать в качестве самостоятельных хозяйствующих субъектов на рынке услуг наравне с иными, в том числе негосударственными экономическими субъектами. Указанная самостоятельность в условиях конкуренции должна способствовать повышению качества оказываемых услуг государственными (муниципальными) учреждениями. Это предполагается достичь за счет повышения заинтересованности в этом самих учреждений в результате использования рыночных механизмов.

В рамках такого подхода предоставленный законодателем ряд гарантий финансовой самостоятельности бюджетных и автономных учреждений затрагивает взаимоотношения с учредителем (собственником), в том числе по поводу его ответственности по обязательствам учреждения перед третьими лицами.

В соответствии с общими правилами, установленными гражданским законодательством, бюджетное (автономное) учреждение отвечает по своим обязательствам, находящимся в его распоряжении на праве оперативного управления имуществом, в том числе приобретенным за счет доходов от приносящей доход деятельности за рядом исключений. При этом собственник учреждения несет субсидиарную ответственность в нескольких ситуациях: по связанным с причинением вреда гражданам обязательствам и при недостаточности имущества учреждения, на которое обращено взыскание (пункты 5 – 6 статьи 123.22 Гражданского кодекса РФ ^[1]).

Такой подход является следствием существующего противоречия в статусе бюджетных (автономных) учреждений. С одной стороны учреждения наделены определенной самостоятельностью (например, в части распоряжения средствами от приносящей доход деятельности), направленной на повышение качества оказываемых ими услуг в условиях конкуренции наравне с иными, в том числе негосударственными организациями. С другой стороны, деятельность бюджетных и автономных учреждений имеет публичный характер в связи с тем, что целью таких учреждений является выполнение работ и оказание услуг в рамках обеспечения реализации предусмотренных законодательством РФ полномочий органов государственной (муниципальной) власти в наиболее важных сферах жизни общества. Такой двойственный статус требует сбалансированного подхода при определении набора прав и обязанностей.

Однако возникает вопрос, насколько в действительности созданный законодателем режим деятельности бюджетных и автономных учреждений, в частности в сфере субсидиарной ответственности учредителя по обязательствам учреждений перед третьими лицами, способствует достижению заданных целей.

Бюджетные и автономные учреждения осуществляют свою деятельность на основании государственного (муниципального) задания, которое формирует и утверждает орган, осуществляющий функции и полномочия учредителя (пункт 3 статьи 9.2 Федерального закона от 12 января 1996 г. №7-ФЗ «О некоммерческих организациях» ^[2]). При его утверждении также рассчитывается объем финансового обеспечения выполнения задания на основании нормативных затрат на оказание услуг (выполнение работ) с учетом затрат на содержание недвижимого и особо ценного движимого имущества (за некоторым исключением), в том числе земельных участков, и затрат на уплату налогов (пункт 11 раздела 2 постановления Правительства РФ от 26.06.2015 г. №640 ^[3]). Финансовое обеспечение выполнения государственного (муниципального) задания осуществляется путем предоставления субсидии на основании соглашения о порядке и условиях предоставления субсидии, заключаемого с учредителем.

На практике встречаются случаи, когда из-за недостаточного финансирования на выполнение государственного (муниципального) задания у учреждения возникает кредиторская задолженность перед поставщиками, например, тепловой и электрической энергии ^[17]. В этой ситуации в связи с образованием недоимки возникает также неустойка за просрочку в соответствии с законом или условиями договора, расходы на покрытие которой в составе субсидии на текущий финансовый год не предусмотрены.

Для поиска возможных вариантов решения данной проблемы необходимо проанализировать основания, при которых может наступить ситуация недостаточного финансирования со стороны учредителя.

Например, может оказаться, что лимиты бюджетных обязательств будут доведены до главных распорядителей не в полном объеме, как, например, случилось в 2015 г., когда с учетом экономической ситуации по отдельным направлениям расходов федерального бюджета лимиты бюджетных обязательств были доведены в размере 90% от объема бюджетных ассигнований, предусмотренных Федеральным законом «О федеральном бюджете на 2015 год и на плановый период 2016 и 2017 годов» (письмо Министерства финансов РФ от 29 января 2015 г. №02-01-09/3427 ^[8]). Важно обратить внимание на то, что на федеральном уровне в утратившем силу постановлении Правительства РФ от 02.09.2010 г. №671 ^[4] существовала норма, прямо предусматривающая изменение размера бюджетных ассигнований на текущий финансовый год как основание для формирования нового государственного задания с измененными показателями. На сегодняшний день в пришедшем на смену постановлении Правительства РФ от 26.06.2015 г. №640 аналогичная норма отсутствует. В пункте 41 данного нормативного акта установлено общее правило, в соответствии с которым уменьшение объема субсидии в течение срока выполнения государственного (муниципального) задания осуществляется только при соответствующем изменении государственного задания.

Применительно к рассматриваемой ситуации Министерство финансов РФ прямо указывает, что такое решение не должно приводить к образованию кредиторской задолженности по принятым учреждениям обязательствам (письмо Министерства финансов РФ от 23.06.2015 г. №02-01-10/36141 ^[9]). В случае, если такая задолженность все-таки образовалась, на наш взгляд, возникает вопрос о поиске справедливого механизма разрешения возникшей ситуации с учетом статуса бюджетных (автономных) учреждений в условиях нового правового регулирования.

Одним из таких механизмов может являться предоставление учреждению отдельной субсидии на погашение кредиторской задолженности прошлых лет в форме субсидии на иные цели в соответствии со статьей 78.1 Бюджетного кодекса РФ. Данная практика широко распространена (например, постановление Администрации муниципального образования «Город Саратов» от 29.01.2018 г. №203 ^[6]; приказ Комитета государственной охраны объектов культурного наследия Волгоградской области от 18 июля 2017 г. №90 ^[7]).

Предоставление субсидии осуществляется на основании соглашения о порядке и условиях предоставления субсидии. Однако в соответствии с бюджетным законодательством такие субсидии могут предоставляться бюджетным и автономным учреждениям. Обязанность компенсировать расходы, связанные с возникновением кредиторской задолженности в рассматриваемой нами ситуации, законодательством РФ не установлена.

Такой подход, на наш взгляд, влечет возникновение определенной финансовой незащищенности для бюджетного (автономного) учреждения, когда оно вынуждено направлять средства от приносящей доход деятельности на погашение задолженности. Подобные действия имеют признаки скрытого изъятия доходов, так как ограничивают право учреждения на самостоятельное распоряжение доходами от приносящей доход деятельности. Такие средства поступают в самостоятельное распоряжение учреждений и используются им для достижения целей, ради которых оно создано. Данные доходы расходуются в соответствии с планом финансово-хозяйственной деятельности учреждений. Правовые основания для установления правовым актом публично-правового образования порядка расходования таких средств отсутствуют.

В этом случае было бы правильным, на наш взгляд, с учетом публичного характера деятельности бюджетного (автономного) учреждения поставить вопрос о возможности применения субсидиарной ответственности учредителя.

Как следует из пояснительной записки «К проекту Федерального закона «О внесении изменений в части первую, вторую, третью и четвертую Гражданского кодекса Российской Федерации, а также в отдельные законодательные акты Российской Федерации» ^[10] субсидиарная ответственность учредителя (публично-правового образования) была восстановлена в отношении бюджетных учреждений и установлена в отношении автономных учреждений. Разработчики законопроекта делают акцент на особом значении субсидиарной ответственности по обязательствам учреждения, связанным с причинением вреда жизни и здоровью граждан, так как при ее отсутствии граждане, здоровью или жизни которых был причинен вред, могут не получить удовлетворения своих обоснованных требований, поскольку реальная имущественная база самостоятельной ответственности бюджетного учреждения по действующему законодательству ограничена денежными средствами и малоценным движимым имуществом. Такой подход справедлив в отношении граждан, поскольку они являются более незащищенной категорией в отношениях с бюджетными (автономными) учреждениями. Однако институт субсидиарной ответственности является важным инструментом достижения справедливого баланса интересов не только между юридическими лицами и их кредиторами, с одной стороны, но и между юридическими лицами и их учредителями.

В целях поиска справедливого решения необходимо обратиться и к этимологии термина «субсидиарный». Она связана с латинским словом subsidiarus (в переводе с лат. «резервный, вспомогательный») и производным от него subsidium (в переводе с лат. «помощь, поддержка, резерв») ^[15]. Слово «субсидия» было заимствовано из польского или немецкого языка в начале XVIII века и имело значение «денежное вспомоществование, пособие, денежная помощь». В дореволюционной литературе в качестве примеров его употребления приводились случаи вспомоществования деньгами (или войсками) на ведение войны одним государством другому, союзному; денежная помощь государства отдельным лицам или обществам, поддерживающим его принципы; денежная или натуральная помощь государства или учреждения кому-либо ^[18]. С.С. Покровский делает следующий вывод о сущности субсидии на основании анализа исторических лексических конструкций - вспомоществование денежного характера, оказываемое на почве общности интересов в случае недостатка собственных ресурсов реципиента ^[14].

Однако здесь необходимо отметить, что в римском праве существовал actio subsidiaria (субсидиарный иск), который в качестве последнего средства давался подопечному против магистрата, проявившего небрежность при назначении опекуна. В его основе лежало неисполнение магистратом обязанности истребовать у назначаемого им опекуна гарантии сохранности имущества подопечного и ручательства в совершении всего от него зависящего для сбережения имущества подопечного в целостности ^[16]. С.С. Покровский отмечает существенные черты такого субсидиарного иска - отсутствие у потерпевшего иного процессуального способа для получения возмещения (за несправедливость) и направленность иска против лица, проявившего небрежность в обеспечении гарантий сохранности имущества, которое находится в сфере субъективных интересов потерпевшего.

Анализ рассматриваемой ситуации, когда у учреждения возникает кредиторская задолженность по обязательствам перед третьими лицами в связи с недофинансированием со стороны учредителя, позволяет сделать вывод о наличии определенной несправедливости. Учредителем не были в полной мере обеспечены гарантии сохранности имущества, которое находится в сфере субъективных интересов учреждения. Установленные законодателем гарантии финансовой самостоятельности бюджетных (автономных) учреждений в части формирования расходов в связи с необходимостью в данной ситуации направлять средства от приносящей доход деятельности на погашение недоимки и неустойки не обеспечены.

В связи с этим необходимо рассмотреть вопрос о введении применительно к данному случаю субсидиарной ответственности учредителя. Данный подход будет справедливым при выполнении следующих условиях.

Во-первых, субсидиарная ответственность учредителя должна быть введена на основании закона императивно. Дело в том, что типовые формы соглашений о порядке и условиях предоставления субсидии на финансовое выполнение государственного (муниципального) задания (например, приказ Министерства финансов РФ от 31.10.2016 г. №197н ^[5]) содержат общие формулировки об ответственности сторон, которые устанавливают, что в случае неисполнения или ненадлежащего исполнения своих обязательств стороны несут ответственность в соответствии с законодательством Российской Федерации.

Во-вторых, для применения положений о субсидиарной ответственности учредителя необходимо строго определять основание возникновения кредиторской задолженности учреждения. Должна иметь место связь между наступлением данной ситуации и недофинансированием учреждения со стороны учредителя.

В-третьих, субсидиарная ответственность учредителя должна покрывать как возникшую недоимку, так и неустойку, в случае если такая предусмотрена в соответствии с законом или договором учреждения с третьим лицом.

Применительно к последнему тезису необходимо отметить наличие судебной практики, в соответствии с которой суды делают вывод о недопустимости взыскания неустойки с бюджетополучателей ввиду отсутствия в их действиях вины по ненадлежащему исполнению обязательств по оплате (постановление Пятнадцатого арбитражного апелляционного суда от 11.03.2017 г. по делу №А53-30980/2016 ^[12]). Несмотря на то, что данное решение касается казенного учреждения, являющегося бюджетополучателем, и имеющего иной правовой статус, необходимо его оценить для формулирования выводов применительно к бюджетным (автономным) учреждениям, поскольку так или иначе речь идет о финансировании обязательств с использованием средств, имеющих бюджетное происхождение. Суд отмечает, что содержащие сообщения письма кредитору, о том, что учреждение не может взять на себя бюджетные обязательства при отсутствии бюджетных средств по целевой статье на оплату коммунальных услуг, указание на сообщение главному распорядителю средств федерального бюджета о сложившейся ситуации положены в основу вывода об отсутствии вины ответчика в просрочке платежей по контракту. При таких обстоятельствах, по мнению суда, отсутствуют основания для удовлетворения требований в части взыскания законной неустойки.

Такой вывод может быть подвергнут дискуссии, поскольку в соответствии с сохраняющей на сегодняшний день силу правовой позицией Высшего арбитражного суда РФ, выраженной в постановлении Пленума ВАС РФ от 22.06.2006 г. №21 ^[11], недофинансирование учреждения со стороны собственника его имущества само по себе не может служить обстоятельством, свидетельствующим об отсутствии вины учреждения, и следовательно, основанием для освобождения его от ответственности по пункту 1 статьи 401 Гражданского кодекса РФ. Исходя из основополагающих принципов гражданского законодательства, установленных статьей 1 Гражданского кодекса РФ, признания равенства участников регулируемых гражданским законодательством правоотношений и обеспечения восстановления нарушенных прав можно полагать, что кредитор, надлежащим образом исполнивший свое обязательство, вправе рассчитывать на компенсацию его имущественных потерь в результате ненадлежащего исполнения должником обязательства. Очевидно, что ни один из участников правоотношений не может находиться в преимущественном положении ^[13]. Такой подход соответствовал бы правовому статусу бюджетных (автономных) учреждений как полноценных участников рыночных отношений.

Таким образом, на сегодняшний день существует ситуация, когда гарантии финансовой самостоятельности бюджетных (автономных) учреждений в части формирования расходов применительно к распоряжению средствами от приносящей доход деятельности могут быть ограничены. Речь идет о возникновении кредиторской задолженности перед третьими лицами в случае недофинансирования учреждения собственником. На наш взгляд, в данном случае необходимо рассмотреть вопрос о расширении границ субсидиарной ответственности учредителя, но при условии, если такая ответственность будет установлена императивно на уровне закона и будет иметь место прямая связь между наступлением задолженности и фактом недофинансирования. Субсидиарная ответственность учредителя должна распространяться как на образовавшуюся недоимку, так и на неустойку, если такая предусмотрена законом или договором с третьим лицом.

Такой подход является следствием поиска сбалансированного решения в ситуации, когда с одной стороны бюджетные (автономные) учреждения имеют известную самостоятельность в своей деятельности, используя для этого предоставленные законодателем ряд гарантий, участвуя на рынке услуг наравне с иными, в том числе негосударственными организациями, а с другой стороны – в силу публичного характера их деятельности имеют определенную зависимость от учредителя в части выполнения показателей государственного (муниципального) задания.