Публичная дипломатия России в урегулировании конфликта в Сирии

Публичная дипломатия как политика и практика воздействия одного государства на гражданское общество другого через разного рода институты межкультурного и межкоммуникационного обмена становится все более востребованным инструментом внешнеполитической деятельности, в последнее время она стала играть значимую роль и при решении вопросов связанных с урегулированием внутренних и международных конфликтов, поскольку в век информационной открытости и взаимозависимости общественное мнение зачастую предопределяет их исход. В Сирийском конфликте, к которому сейчас приковано внимание большого количества исследователей, применению инструментария публичной дипломатии было уделено внимание со стороны большинства участников как процесса мирного урегулирования, так и самого конфликта. В частности, интересным представляется опыт использования ее инструментов Россией, которая помимо того, что направила в Сирию военный контингент для борьбы с террористическими группировками (ИГИЛ, Джабхат ан-Нусра и т.д.), также попыталась привлечь внимание международного сообщества к проблемам урегулирования гражданской войны в этой стране посредством публичной дипломатии. Цель данного исследования состоит в том, чтобы определить насколько эффективны оказались ее методы в улучшении имиджа России как основной миротворческой силы в сирийском конфликте в условиях, когда вокруг нее сложился негативный информационный фон, связанный с недавними событиями на Украине.

В сирийской кампании первостепенная задача публичной дипломатии состояла в том, чтобы попробовать наладить отношения с Западом, и все официальные заявления МИД России и других структур, занимающихся формированием и реализацией внешнеполитического курса, призывали к объединению усилий ради борьбы с общим врагом - терроризмом. На словах крупнейшие западные страны и в том, числе США в лице нового президента Д. Трампа, проявили к этому готовность, однако региональные интересы западных игроков существенным образом расходятся с интересами России, поэтому борьба с терроризмом не может служить для них объединяющим фактором. По этой причине сотрудничество России и западной коалиции не продвинулось дальше соглашений о предотвращении инцидентов и обеспечении безопасности полетов авиации в ходе выполнения боевых задач и создания зон деэскалаций, и стороны продолжили проводить отдельные антитеррористические операции. Тем не менее, успехи российских вооруженных сил, легитимное присутствие на территории Сирии, полная кооперация с сирийскими военными - побуждали всех остальных участников тесно кооперировать с представителями российских ведомств на всех уровнях.

Одной из таких сфер взаимодействия стало проведение гуманитарных операций для оказания помощи сирийскому народу. В операциях по оказанию гуманитарной помощи сирийцам принимало и принимает участие МЧС России, роль которого в улучшении имиджа страны за рубежом была всегда огромна вследствие того, что эта структура давно зарекомендовала себя как беспристрастная организация, основная цель которой состоит в облегчении участи гражданского населения. Для оказания гуманитарной помощи на территории российской военной базы в Сирии был организован Центр по примирению враждующих сторон, через который проходит координация гуманитарных конвоев, доставленных МЧС России, по сирийской территории. Высокий уровень военной защиты, а также эффективные механизмы взаимодействия с сирийскими гражданами, в частности, через распространение бюллетеней, в которых указывается, где и в каком объеме помощь выдается, вынуждает западные страны координировать с центром логистику перемещений своих конвоев гуманитарной помощи. С Центром по примирению враждующих сторон в деле доставки медикаментов и других средств первой необходимости сотрудничают, например, военные США. Кроме того, в оказании гуманитарной помощи Россия пошла на сотрудничество с международными гуманитарными организациями: Международным Комитетом Красного Креста, Всемирной продовольственной программой. После инцидентов с использованием химического оружия против сирийцев и масштабными дипломатическими усилиями России по предотвращению вооруженного вмешательства на территорию Сирии западными странами через выпуск соответствующей резолюции Совета Безопасности ООН, российская сторона профинансировала уничтожение запасов сирийского химического арсенала Организацией по запрещению химического оружия ООН ^[1].

Говоря об инструментах публичной дипломатии, обычно упоминают специализированные государственные учреждения, которые посредством определенных пиар-кампаний занимаются продвижением позитивного имиджа страны за рубежом, либо информируют о целях внешнеполитической деятельности зарубежную аудиторию ^[2]. В Сирии основными структурами, которые занимались освещением российских гуманитарных и антитеррористических операций, стали военные структуры, например, Генеральный штаб ВС РФ. Генеральный штаб ВС РФ, регулярно публиковавший видео авиаударов российских ВВС, обеспечил прозрачность военных операций России, снизил обеспокоенность западной коалиции ее действиями, а с другой стороны, продемонстрировать мощь российской армии. Одним из результатов этих публикаций стал также рост оборонных заказов России со стороны иностранных государств. Но главная задача: улучшение имиджа России на Западе как основной миротворческой силы в сирийском конфликте, решается с трудом, поскольку успехи российских вооруженных сил, общее усиление ее политических позиций в регионе Ближнего Востока подкреплялись негативными публикациями западных СМИ, которые служат основным источником информации для широкой зарубежной аудитории. Западные СМИ, освещая гуманитарные операции России и ее участие в конфликте в целом, практически не упоминают положительный вклад, который она вносит в урегулирование ситуации и борьбу с терроризмом, по большей части они останавливаются на освещении страданий мирных жителей, ошибках российских военных, на таких возможных причинах российской вовлеченности в сам конфликт, как отвлечение внимания российского общества от внутренних проблем. Во время активной фазы боевых действий российских ВВС в Сирии резко увеличилось число публикаций, связывающих успехи российских военных с возрождением имперских амбиций, намерениями распространить свою «агрессию» на соседние страны.

Россия предприняла ряд попыток прорвать информационную блокаду негативных публикаций, организовав несколько совершенно нейтральных мероприятий культурного характера, которые, как правило, вызывают наименьшее количество претензий, подозрений и призваны сплотить международное сообщество в силу того, что культурные достижения являются достижением всего человечества. После освобождения от ИГИЛ территории Пальмиры российскими военными в мае 2016 г. был организован концерт классической музыки на ее территории в знак надежды на мирную жизнь и как дань памяти жертвам террора. Освещая проведение Россией этого мероприятия, крупнейшие зарубежные издания: New York Times, Frankfurter Allgemaine Zeitung, The Gardian, воспользовались случаем, чтобы обвинить российские власти «в циничной попытке концертом отвлечь внимание от своих просчетов» во время военных операций, «преступлений действующего сирийского режима». Даже инициатива российской стороны по восстановлению архитектурного памятника вызвала негативную реакцию. В частности, группа ученых-археологов, опубликовала открытое письмо с призывом «положить конец ситуации, при которой Россия единолично распоряжается памятниками Пальмиры» ^[3].

Важнейший ресурс публичной дипломатии России Russia Today, который также проводил трансляцию концерта, за короткий период вещания ставший одним из популярных каналов у зарубежных зрителей, опубликовал затем множество статей, в которых приводились примеры необъективности информационной политики западных СМИ, их ангажированность с официальными властями и предвзятость. Большое значение имели публикации, освещающие героизм и мастерство российских военных при выполнении боевых задач. Военные операции России в Сирии не обошлись без по-настоящему героических случаев самоотважной борьбы российских солдат, с честью выполняющих свой долг перед Отечеством. Смерть А. Прохоренко и Р. Филипова не оставили равнодушными сердца многих: первому поставили памятник в Италии, родителям второго предложили помощь из США. Если проанализировать комментарии, оставленные зарубежными читателями под публикациями о подвигах российских военных и мероприятии в Пальмире, то можно сказать, что в каком-то смысле они помогли предотвратить абсолютную демонизацию образа России, и что более важно: также способствовали закреплению ее военно-политических успехов, ибо факты говорят сами за себя: только с приходом российской авиации наметились серьезные подвижки в борьбе с ИГИЛ, и сирийские города стали освобождаться один за другим. Если бы Россия не была самой подготовленной в борьбе с новой и устрашающей угрозой всему миру – ИГИЛ, то освободителями всемирно-известного архитектурного памятника «Пальмира» были бы западные страны, но этого не произошло.

Сразу же после разминирования территории Пальмиры российскими саперами, и ее повторного перехода под контроль сирийской армии восстановление памятника было передано сирийским представителям, кроме того к мероприятиям по восстановлению были приглашены все заинтересованные международные культурные центры. Россия заявила и о готовности профинансировать не только восстановление культурных памятников Сирии, но основных объектов гражданской инфраструктуры. Между правительством РФ и Сирии уже подписаны соглашения на сумму €600 млн. и €250 млн., по которым предполагается заново отстроить или отремонтировать электросети, нефтедобывающие и нефтеперегонные станции, разрушенные боевиками ^[4].

Еще одним направлением публичной дипломатии России в Сирии стало налаживание межконфессионального диалога, привлечение внимания христианского мира к урегулированию конфликта. В марте 2017 г. Россия выступила организатором конференции «Взаимное уважение и мирное сосуществование как условие межрелигиозного мира и стабильности: защита христиан и представителей других религий» на полях 34-й сессии Совета ООН по правам человека. Выступая с критикой западных стран, не способных предотвратить гонения христиан и разрушение христианских храмов и других памятников архитектуры, представители российской православной церкви как модераторы конференции обратили внимание и на деструктивность распространения русофобии западными странами для международного мира и безопасности. Уровень угрозы христианскому миру побудил крупнейшие Российские религиозные организации: Русскую православную церковь, Духовное собрание мусульман России, Российский объединенный Союз христиан веры евангельской, НПО: Императорское православное палестинское общество (ИППО), Фонд им. Андрея Первозванного, принимать активное участие в оказании гуманитарной помощи Сирии, кроме того впервые на сближение с РПЦ пошла Римская католическая церковь. В мае 2016 года на Кубе прошла первая историческая встреча патриарха Московского и всея Руси Кирилла и папы римского Франциска. Одновременно с наращиванием активности религиозных организаций на внешних площадках, к привлечению внимания зарубежной общественности к сирийской проблематике и разъяснению целей и задач военной кампании России в Сирии подключилось российское экспертное сообщество. На полях международных конференций с участием зарубежных политиков и политологов в Австрии, Швейцарии, Германии и т.д. представители России стояли на позиции защиты норм международного права и последовательно проводили мысль, согласно которой гражданская война в Сирии стала результатом агрессивной ближневосточной политики США.

В декабре 2017 г. было объявлено о третьем этапе вывода российских военных из Сирии. За три года пребывания на ее территории России удалось содействовать освобождению большей части страны от террористов, при этом Россия потеряла 41 военнослужащего. Если учесть, что в последнее время публичная дипломатия, направленная, как правило, на внешнюю аудиторию, подключается и к формированию общественного мнения дома, то можно сказать, что героические победы российский военных, небольшое количество жертв, общий успех всей военной кампании на фоне сложных отношений с Западом, сыграли роль «стабилизатора» общественного настроения. По данным опроса аналитического центра «Левада», 72% россиян поддерживают авиаудары России по позициям «Исламского государства» в Сирии ^[5].

Таким образом, использование ресурсов публичной дипломатии России в широко освещаемом всеми международными СМИ конфликте не поменяло в целом негативный информационный фон вокруг нее, но в то же время обеспечило военно-политический успех сирийской кампании, поскольку способствовало тому, что она стала признаваться международным сообществом как успешная. Кроме того, усилия России по оказанию гуманитарной помощи сирийскому народу, профессионализм российских военных предотвратили абсолютную демонизацию образа России, серьезно пострадавшего вследствие зарубежных публикаций по украинской проблематике.