Право применения силы и деятельность частных военных и охранных компаний в вооруженных конфликтах

Королькова Елена Евгеньевна аспирант кафедры международного права Московского государственного института международных отношений (Университета) Министерства иностранных дел России 119454, Россия, Московская область, г. Москва, пр. Вернадского, 76 Korol'kova Elena Evgen'evna Post-graduate student, the department of International Law, Moscow State Institute of International Relations of the Ministry of Foreign Affairs of Russia 119454, Russia, Moskovskaya oblast', g. Moscow, pr. Vernadskogo, 76 Wesson_sage@mail.ru

Сегодня, такие общепризнанные принципы международного права как принцип суверенного равенства государств, принцип воздержания от угрозы силой или ее применения в международных отношениях, принцип невмешательства в дела, по существу входящие во внутреннюю компетенцию других государств, свободно толкуются некоторыми правительствами в попытках оправдать неправомерное с позиции международного права поведение. Так, во внешней политике США руководствуются доктриной гуманитарной интервенции, оправдывая случаи вмешательства во внутренние дела государств, по их мнению, с «нелегитимным авторитарным режимом» ^[1], необходимостью защиты граждан, чьи права нарушаются в иностранном государстве.

Проблема гуманитарной интервенции не раз становилась предметом острых дискуссий как в отечественной, так и зарубежной науке. Профессор В.И. Анненков отмечает, что в период вооруженного конфликта на территории бывшей Югославии США и другие страны-члены НАТО предпринимали попытки по «легитимизации практики гуманитарных интервенций» ^[2], продвигая ее на заседаниях Совета Безопасности ООН. Россия не поддерживает позицию, оправдывающую гуманитарную интервенцию, расценивая такие действия как вмешательство во внутренние дела другого государства.

Сила на протяжении длительного времени остается инструментом международной политики государств, однако международное право ограничивает пределы ее применения в целях обеспечения международного мира и безопасности. Принцип воздержания от угрозы силой или ее применения в международных отношениях закреплен в п. 4 ст. 2 Устава ООН: «Все Члены Организации Объединенных Наций воздерживаются в их международных отношениях от угрозы силой или ее применения как против территориальной неприкосновенности или политической независимости любого государства, так и каким-либо другим образом, несовместимым с Целями Объединенных Наций» ^[3].

Анализ правовой доктрины и практики субъектов международного права позволяет выявить различные позиции по его толкованию. Проблемам современного понимания указанного принципа посвящено диссертационное исследование А.С. Орбеляна. Он выделяет три основополагающих подхода к его толкованию:

1) запрет применения силы в отношениях между государствами более не является признанной нормой;

2) запрет применения силы продолжает действовать за исключением случаев упреждающей самообороны, вооруженного вмешательства с целью защиты своих граждан и гуманитарной интервенцией;

3) принцип является частью действующего международного права, и «применение вооруженных сил абсолютно запрещено, кроме случая правомерной самообороны и коллективных мер, предпринятых Советом Безопасности ООН» ^[4].

На Совет Безопасности ООН в силу ст. 24 Устава ООН государствами возложена «главная ответственность за поддержание международного мира и безопасности» ^[3], его решения обязательны для исполнения государствами-членами ООН. Именно Совет Безопасности ООН определяет «существование любой угрозы миру, любого нарушения мира или акта агрессии и делает рекомендации или решает о том, какие меры следует предпринять в соответствии со статьями 41 и 42 для поддержания или восстановления международного мира и безопасности»^[3] и может санкционировать применение вооруженных сил, если иные меры оказались недостаточными. Совет Безопасности ООН санкционировал применение военной силы в 1950 г. во время корейской войны и агрессии Ирака против Кувейта в 1990 г.

К сожалению, не все государства соблюдают установленный порядок и прибегают к применению вооруженной силы в отношении других государств без санкции Совета Безопасности ООН. Так, США применяют вооруженную силу в Сирии в отсутствие требуемого решения Совета Безопасности ООН и без согласия принимающего государства. Аналогичные действия с их стороны предпринимались ранее во Вьетнаме, Гренаде, Панаме, Косово, Ираке, Ливии.

Помимо механизма санкционирования применения вооруженной силы в отношении суверенного государства Советом Безопасности ООН государства имеют право на индивидуальную или коллективную самооборону, о чем гласит ст. 51 Устава ООН: «Настоящий Устав ни в коей мере не затрагивает неотъемлемого права на индивидуальную или коллективную самооборону, если произойдет вооруженное нападение на Члена Организации, до тех пор пока Совет Безопасности не примет мер, необходимых для поддержания международного мира и безопасности. Меры, принятые Членами Организации при осуществлении этого права на самооборону, должны быть немедленно сообщены Совету Безопасности и никоим образом не должны затрагивать полномочий и ответственности Совета Безопасности, в соответствии с настоящим Уставом, в отношении предпринятия в любое время таких действий, какие он сочтет необходимыми для поддержания или восстановления международного мира и безопасности» ^[3].

Правовая доктрина уделяет большое внимание вопросу об основаниях применения самообороны. Среди господствующих концепций можно отметить следующие: основанием для самообороны может выступать совершенный в отношении государства акт вооруженного нападения («применение самообороны только в ответ на вооруженное нападение»); в качестве основания указывается наличие неминуемой угрозы вооруженного нападения (концепция «упреждающего удара»); сторонники другой концепции отмечают, что самооборона возможна в случае возникновения угрозы в будущем и не требует наличия факта уже совершившегося вооруженного нападения либо наличия неминуемой угрозы такого нападения (концепция «превентивной самообороны»)^[4]. Сторонниками последней концепции выступают США, где она также известна как «доктрина Буша». Следует отметить, что концепция превентивной самообороны не может быть признана легитимной, т.к. ранее по данному поводу уже высказывался Нюрнбергский трибунал, который осудил превентивную войну и признал ее «беззаконной в соответствии с международным правом» ^{[5, c. 117-130]}.

США, оправдывая участие в превентивных войнах, апеллируют к различным причинам, которые с их позиции позволяют применить вооруженную силу в одностороннем порядке. О последствиях их разрушительных действий справедливо отмечено в работе профессора И.З. Фархутдинова: «Вместо устранения опасности международного терроризма…затяжная война превратила Ирак в международную «академию» терроризма и вызвала активизацию террористических организаций в Сирии. Устранив Ирак как самостоятельный фактор в международной политике, и превратив тем самым Иран в региональный центр силы, угрожая Тегерану бомбардировками, США создали новую проблему себе и другим государствам как в регионе Ближнего Востока, а также в других регионах мира так и в плане распространения оружия массового уничтожения. США захватили Ирак, а сегодня пытаются захватить Сирию, чтобы установить контроль над его нефтяными богатствами, а не ради распространения демократии. То же самое можно сказать и о событиях, охвативших страны большого Ближнего Востока, арабских так называемых цветных революциях» ^[6].

Господствующая в США доктрина о применении силы в качестве превентивного военного удара требует от правительства крупных финансовых затрат на поддержание боеспособности армии, поэтому неудивительно, что наибольшую популярность услуги частных военных и охранных компаний (ЧВОК) получили именно здесь. ЧВОК самостоятельно работают над повышением квалификации; способны мобильно перебросить на территорию иностранного государства своих сотрудников для выполнения специальных задач как в государственных интересах, так и в интересах частных лиц. Подобная практика позволяет правительству США не акцентировать внимание на своей внешнеполитической деятельности, скрывая непосредственное участие в развитии тех или иных событий в иностранном государстве.

В соответствии с п. 7 ст. 2 Устава ООН, Декларацией о принципах международного права 1970 г., Декларацией ООН о недопустимости вмешательства во внутренние дела государств, об ограждении их независимости и суверенитета от 21 декабря 1965 г., Заключительным актом СБСЕ никакое государство не имеет права вмешиваться прямо или косвенно по какой бы то ни было причине во внутренние и внешние дела другого государства. Вследствие этого осуждаются не только вооруженное вмешательство, но также все другие формы вмешательства и всякие угрозы, направленные против правосубъектности государства или против его политических, экономических и культурных элементов. «Ни одно государство не может ни применять, ни поощрять применение экономических, политических мер или мер иного характера для принуждения другого государства подчинить осуществление его суверенных прав или для получения от него каких бы то ни было преимуществ. Все государства должны также воздерживаться от того, чтобы организовывать, помогать, создавать, финансировать, поощрять или допускать вооруженную, подрывную или террористическую деятельность, направленную на изменение строя другого государства путем насилия, а также от вмешательства во внутреннюю борьбу в другом государстве» ^[7].

Найм ЧВОК государством для выполнения задач на территории иностранного государства должен осуществляться при согласии принимающего государства в соответствии с общепризнанными принципами международного права. Направление ЧВОК с целью вооруженного вмешательства или другой формы против интересов иностранного государства является нарушением норм международного права.

В 1980-е гг. британские частные военные и охранные компании оказывали поддержку «контрас» в ходе вооруженного конфликта в Никарагуа, которые, в свою очередь, также финансировались правительством США. Как было установлено Международным Судом ООН, США «широко финансировали, обучали, оснащали, вооружали и организовывали Национальный демократический фронт, который входил в состав этих сил» ^[8]. Определенное число операций проводилось по решению и по планам, которые разрабатывались подрядчиками США.

Частная военная компания «Saracen Uganda» в 2000-е гг. занималась незаконной добычей природных ресурсов на территории Демократической Республики Конго. Компания оказывала поддержку, обучала и снабжала оружием группировки в ДРК ^[9]. Активное участие в вооруженных конфликтах принимали сотрудники южноафриканской ЧВОК «Executive Outcomes» в Анголе, Сьерра-Леоне, Папуа-Новой Гвинее. В мае 2006 г. полиция Демократической Республики Конго арестовала несколько сотрудников частных военных и охранных компаний по подозрению в подготовке государственного переворота; позднее обвиняемые были депортированы. Перед началом войны в Южной Осетии сотрудники американских и израильских ЧВОК осуществляли активную боевую подготовку грузинских солдат. Французские и американские частные военные и охранные компании принимали участие в вооруженном конфликте в Ливии, оказывая поддержку оппозиционным силам ^{[10, c. 293-319]}.

В соответствии с нормами международного гуманитарного права государства, поддерживающие нейтралитет, обязаны не участвовать в военных действиях, не оказывать поддержку воюющим сторонам. Права и обязанности нейтральных государств регламентируются V Гаагской конвенцией о правах и обязанностях нейтральных держав и лиц в случае сухопутной войны 1907 г. Исходя из положений указанной конвенции, направление ЧВОК государством, поддерживающим нейтралитет, в целях участия в вооруженном конфликте, снабжение их оружием, организация на своей территории вербовочных центров, недопустимо. Тем не менее, в период вооруженного конфликта Грузии и Южной Осетии, Абхазии в 2008 г. западные частные военные и охранные компании оказывали всестороннюю поддержку грузинским военным. Специалисты американской ЧВОК «MPRI International» и «CUBIC» разрабатывали планы военных операций в отношении Южной Осетии и Абхазии; общие положения военной доктрины Грузии. Подготовкой стратегической программы действий Министерства обороны Грузии занимались сотрудники израильской ЧВОК «Defensive Shields Holdings»; подготовкой личного состава британская компания «Prime Defence» ^[11].

В США «приватизация» исключительно государственных функций частными военными и охранными компаниями стала предметом широкого обсуждения. Министерство обороны США является одним из основных заказчиков услуг ЧВОК - около 95% от числа всех федеральных контрактов приходится на обеспечение ими военных нужд. Сотрудники ЧВОК принимают активное участие в военных операциях вооруженных сил США, не ограничиваясь лишь материально-технической поддержкой.

Правомерность непосредственного участия сотрудников ЧВОК в вооруженных конфликтах сегодня ставится под сомнение ввиду неопределенности их статуса в соответствии с нормами международного гуманитарного права. Следствием этого является правовая незащищенность сотрудников ЧВОК, принимающих участие в вооруженных конфликтах, о чем они неоднократно заявляли при обращении с деликтными исками в окружные и федеральные суды США к самим компаниям. В качестве обоснования своих требований указывали тот факт, что при заключении контрактов компании не предупреждают сотрудников о смертельных рисках исполнения услуг по таким контрактам в зоне вооруженных конфликтов.

Еще одним проблемным аспектом деятельности ЧВОК в вооруженных конфликтах, связанным с их статусом в соответствии с международным гуманитарным правом, является отсутствие гарантий в случае попадания в плен. В редких случаях на сотрудников ЧВОК будут распространяться гарантии Женевской конвенции 1949 г. об обращении с военнопленными.

Анализ национального законодательства США, Великобритании, Франции и некоторых государств африканского континента позволяет прийти к выводу о том, что правовое регулирование деятельности ЧВОК носит фрагментированный характер. В некоторых государствах, которые также нанимают ЧВОК для участия в вооруженных конфликтах, специальное правовое регулирование вовсе отсутствует. В целом позиции государств по вопросу участия ЧВОК в вооруженных конфликтах отличаются разнообразием: от возможности применения ЧВОК в военных операциях вооруженных сил до сведения их роли по материально-технической поддержке.

На международном уровне проблема их участия в вооруженных конфликтах изучается со времен периода деколонизации стран Африки, однако до настоящего времени не принято ни одной международной конвенции, посвященной этому вопросу. Отсутствие юридически обязательных норм позволяет ЧВОК и их сотрудникам избегать ответственности за совершенные противоправные деяния. Наличие «правового вакуума» представляется негативным фактором для злоупотребления правами, и способствует проявлению девиантного поведения со стороны ЧВОК и их сотрудников. Об этих обстоятельствах свидетельствуют многочисленные иски, поданные против ЧВОК и их сотрудников, а также случаи их уголовного преследования за совершение преступлений при исполнении условий контрактов в зоне вооруженных конфликтов.

Подводя итог, необходимо отметить, что государства, привлекающие частные военные и охранные компании для участия в вооруженных конфликтах, должны неукоснительно следовать общепризнанным принципам международного права. Вместе с тем, отдельные государства проводят активную внешнюю политику, идущую вразрез с такими принципами, как: принцип воздержания от угрозы силой или ее применения в международных отношениях, принцип невмешательства в дела, входящие во внутреннюю компетенцию государств, принцип суверенного равенства государств, принцип уважения прав человека и основных свобод.

В целях эффективного регулирования деятельности предлагается дополнить проект международной конвенции о частных военных и охранных компаниях, разрабатываемый Рабочей группой ООН по вопросам об использовании наемников как средства нарушения прав человека и противодействия осуществлению права народов на самоопределение, и ввести норму о присвоении государству действий ЧВОК. Учитывая негативные последствия деятельности таких компаний на экономику слабых государств, запретить транснациональным корпорациям и иным юридическим лицам, а также физическим лицам нанимать ЧВОК для выполнения задач, связанных с применением силы в зоне вооруженного конфликта. Кроме того, в проекте международной конвенции целесообразно установить механизм найма ЧВОК для выполнения задач на территории иностранного государства исключительно при согласии принимающего государства.