Социальная топология после акторно-сетевой теории: проблемы и перспективы

Исследование выполнено при финансовой поддержке РФФИ в рамках научного проекта № 16-06-00087 «Социальная сеть: топологическая интерпретация социальной реальности».

В современном мире оперативный менеджмент социальных связей видится одной из центральных задач любого представителя человеческого сообщества. Налаживание и перестраивание социальных отношений выступают не только естественным фоном, но и неотъемлемой частью ответов на вызовы, которые бросает человеку наша эпоха. Последствия решений в области социальных интеракций простираются на годы вперед и затрагивают самые разные разделы индивидуальной биографии. Нередко упомянутые решения оказываются буквально судьбоносными, поскольку отражаются на образе жизни, накладывают отпечаток на распределение угроз человеческому здоровью, отдаляют или, напротив, приближают смерть ^[24].

Внимание к социальным отношениям является тем более нужным, что они могут организовываться в разветвленные ансамбли, воплощаясь в весьма сложных формах. Важное место среди таких форм занимают сети. Сетевые паттерны столь глубоко укоренились в структурах повседневных социальных практик, что проникают в быт едва ли не каждого обитателя планеты. Тому есть множество подтверждений: от интернета с его виртуальными социальными сетями до социальных сетей более традиционного типа – политических, исследовательских, торговых и др. ^{[9, c. 182]}.

Для оптимизации отношений в социальных сетях требуется ясное понимание характера функционирования данных сетей. Разобраться в теме помогают специальные научные исследования, в частности, – исследования на базе сетевого подхода. Сегодня он интенсивно развивается, смыкаясь с другими научными традициями и охватывая несколько влиятельных теоретических течений: акторно-сетевую теорию (АСТ, actor-network theory), анализ социальных сетей (social network analysis), реляционную социологию (relational sociology) ^[11]. Как правило, неполная согласованность идей в рамках названного подхода предоставляет ученым преимущества, поскольку открывает доступ к обширному арсеналу исследовательских инструментов. Однако в определенном смысле соответствующую ситуацию можно считать проблемной. Сторонники сетевого подхода продолжают корректировать его теоретические положения, а также периодически пересматривают ценность полученных ранее выводов, что препятствует укреплению связей между научными школами, гармонизации отдельных исследовательских трендов. Ощущается потребность в стабильном методологическом консенсусе, пути достижения которого не вполне очевидны.

В указанных условиях систематизации заключений об особенностях социальных сетей ожидаемо уделяется существенное внимание. Примером тому служат обобщения в области сетевой социальной топологии, которые нацеливают на параллельное использование открытий, сделанных в русле альтернативных направлений сетевого подхода, при создании комплексных топологических моделей социальных сетей различного типа (об этом: ^{[6, c. 17-18]}; ^{[8, c. 174-175]}). Предполагается, что методологический фундамент подобных мероприятий способны составить предписания сетевого дизайна (о нем: ^[6]; ^[7]; и др.; см. также: ^[23]), под которым в очерченном контексте подразумевается совокупность логических операций по отображению строения и/или состояния социальной сети «с учетом характеристик времени-пространства-формы» ^{[6, c. 18]}.

Обращение к сетевому дизайну помогает получать интригующую информацию касательно социальных феноменов ^{[7; и пр.]} и стимулирует к постановке новых исследовательских задач. В материалах по теме сохраняется ряд пробелов, требующих заполнения и подталкивающих к раскрытию дополнительных социально-философских сюжетов. В частности, обнаруживается, что пока сведения о непосредственном содержании заключений синтетической сетевой топологии заметно более объемны и разносторонни, нежели сведения о череде шагов, благодаря которым выводы каждой из влиятельных теоретических школ сетевой ориентации могут быть максимально бережно вовлечены в искомый концептуальный синтез.

Настоящей работой мы хотели бы внести вклад в ослабление намечающегося дисбаланса и выяснить, какие действия по объединению идей сетевого спектра являются естественными для топологических представлений, восходящих к акторно-сетевой теории. Чтобы это узнать, нужно осветить избранные представления; понять, что осложняет их интеграцию с прочими постулатами сетевого подхода; и показать, какими способами соответствующие трудности могут быть преодолены.

Реализовать изложенный план позволяет анализ теоретических построений Дж. Ло, который, наряду с Б. Латуром и М. Каллоном, считается одним из отцов-основателей АСТ ^{[3, c. 25]}; ^{[9, с. 23]} и создателем наиболее убедительной социально-топологической концепции в рамках данного исследовательского направления ^{[3, c. 27]}; ^{[13, c. 39-40]}. Ключевые тезисы социальной топологии Дж. Ло достаточно хорошо известны ^{[3, c. 27]}; ^{[5, c. 22-24]}; для нас важны следующие из них.

Дж. Ло видит в топологии науку, занимающуюся типами пространственности и пространственными характеристиками объектов ^{[10, c. 228]}; ^{[20, c. 642]}. Изначально топологические открытия задействуются ученым при уточнении содержания акторно-сетевой теории. По мнению Дж. Ло, АСТ закладывает оригинальную и крайне перспективную точку зрения на социальное пространство.

Во-первых, обсуждаемая теория помогает ясно увидеть класс новых, сетевых форм пространственности в дополнение к интуитивно знакомому нам евклидову пространству, – или, говоря другими словами, пространству регионов ^{[10, c. 229-230]}; ^{[19, c. 612]}. Если евклидово пространство выступает вместилищем объектов как протяженных целостностей, то в рамках сетевой пространственности объекты репрезентируются как сети, – совокупности связанных определенным образом гетерогенных элементов ^{[10, c. 226-227, 229-230]}; ^{[19, c. 612]}. Оказывается, что интересующие АСТ объекты находят воплощение в двух формах пространственности сразу и являют собой «неизменные мобильности» в терминологии Б. Латура. Как таковые, они передвигаются в евклидовом пространстве, не изменяя характера отношений между образующими их сетевыми элементами ^{[10, c. 227, 229-231, 233]}; ^{[17, c. 38-39, 46-47]}.

Во-вторых, акторно-сетевая теория ослабляет безотчетно принимаемую большинством людей аксиому о едином мировом пространстве. В АСТ мировое пространство не признается частью естественного порядка вещей; вместо этого оно предстает в качестве искусственно созданного конструкта, – результата продолжительной и ресурсоемкой работы отдельных социальных акторов ^{[17, c. 34, 39-40, 43-44]}. Отмечается, что у такого пространства всегда есть топологические конкуренты, поскольку наряду с ним существует столько же сетевых пространств, сколько существует сетей отношений ^{[2, c. 107]}; ^{[15, c. 7]}; ^{[17, c. 45-46]}.

Позднее Дж. Ло и его коллеги детализируют приведенные наблюдения в двух основных аспектах: с одной стороны, расширяют типологию форм пространственности; с другой стороны, серьезно углубляют тезис о потенциале акторно-сетевой теории в сфере изучения феномена гетерогенности.

Работа над классификацией форм пространственности производится в несколько этапов. На первом этапе к пространствам регионов и пространствам сетей добавляются пространства потоков. Поскольку в социальной топологии Дж. Ло сети рассматриваются, прежде всего, как «неизменные мобильности», с ними не приходится отождествлять объекты, способные не только перемещаться в пространстве регионов, но и без угрозы распада постепенно трансформировать отношения между своими элементами. Данные объекты получают наименование «текучих», «изменчивых непрерывностей» и локализуются в потоковых пространствах ^{[10, c. 234-239]}; ^{[19, c. 613-615]}.

Позже список форм пространственности пополняется еще, как минимум, единожды. На этот раз Дж. Ло и его коллега А. Мол концентрируют внимание на таких модификациях объектов, которые являются катастрофическими даже в пространстве потоков. Речь идет об изменениях с утратой гомеоморфности ввиду разрыва топологической формы объекта. Авторы делают вывод, что разбираемые перемены реализуются в особых пространствах огня и осуществляются посредством «мерцания» между актуально присутствующим объектом – и множеством отсутствующих Других. Подобное движение обеспечивается периодическим включением в иные пространства и исчезновением из них по мере надобности. В результате огненный объект вырывается за свои границы и совершает «скачки» между несводимыми пространственными альтернативами ^{[19, c. 615-618, 619]}.

Важное место среди излагаемых идей отводится тезису о потребности в дальнейшем уточнении фундирующей их топологической концепции. В анализируемых работах встречаются как намеки на открытость общего списка форм пространственности (см., в частности, характер построения фраз: ^{[10, c. 225, 234]}), так и замечания о необходимости тщательнее разграничить вариации отдельных пространственных форм объектов. К примеру, характеризуя огненные объекты, Дж. Ло и А. Мол дают понять, что ведут речь лишь об одной из версий пространств огня ^{[19, c. 616]}. Названные решения репрезентируют реакцию на результаты обсуждения другого принципиального для Дж. Ло вопроса, а именно – вопроса о способности АСТ служить теоретической рамкой при прояснении природы и свойств социальных проявлений феномена гетерогенности.

Акторно-сетевая теория всегда славилась новаторскими идеями, доброжелательным отношением к оригинальным методологическим установкам. Сторонники АСТ неоднократно подвергали критике традиционные социологические и философские дихотомии «агент/структура», «активность/пассивность», «власть/знания», «истина/ложь», «материальное/нематериальное», «природа/культура», «человек/нечеловек» и др. ^{[2, c. 101-107]}; ^{[5, c. 21]}; ^{[12, c. 7]}; ^{[15, c. 3-4]}. Избранная позиция позволяла иначе взглянуть на социальную реальность, представить ее в виде своеобразного «плоского мира», где соседствуют между собой различные по онтологическому статусу «гибридные» сущности ^{[4, c. 32-34]}; ^{[12, c. 7]}; ^{[13, c. 40-42]}.

Некоторое время казалось, что соответствующие постулаты делают АСТ голосом гетерогенности в социальных науках, оптимальным инструментом для изучения социальных репрезентаций Инакового. Акторно-сетевая теория как будто разоблачала имманентные социальному знанию метанарративы и вела с данными метанарративами успешную борьбу. Однако позже ситуация изменилась. За смелыми выводами, результирующими изучение актор-сетей, постепенно удалось усмотреть единую теорию, для указания на которую начали использовать термин «акторно-сетевая теория» ^{[15, c. 1-3]}. Было констатировано, что АСТ также несвободна от влияния метанарративов; что она воздвигнута на вполне конкретных (мета-)теоретических аксиомах, предопределяющих тематику и характер возможных исследований ^[1]; ^{[14, c. 127-128]}. Стало очевидным, что у этих исследований есть свои центральные сюжеты, и что ряд серьезных вопросов оттесняется здесь на задний план ^{[15, c. 5]}.

Перечисленные проблемы вызвали бурную полемику в среде сторонников акторно-сетевой теории. Данная полемика привела к переосмыслению методологических оснований анализа актор-сетей и ознаменовала собой превращение АСТ в «АСТ и после» («ANT and After») – или, если привлечь другую формулировку, в «пост-АСТ» («After ANT») ^{[12, c. 3]}; ^{[15, c. 9-12]}. Дж. Ло зарекомендовал себя как один из наиболее убежденных поборников такой перемены. На протяжении многих лет он принимает инициативное участие в оттачивании теоретических положений, достойных выступать концептуальным каркасом трансформирующегося подхода бывших сторонников АСТ к анализу социальных реалий.

Некоторые из разбираемых положений заслуживают специального упоминания. Согласно Дж. Ло, изучение социальной реальности – это одновременно ее конструирование, а потому выбор исследовательских методов является также политическим выбором: он (пере-)распределяет власть на арене науки и имеет социально значимые итоги ^{[10, c. 225, 241]}. Важно сделать выбор, который позволит превзойти установленные современностью социальные ограничения, всерьез отнестись к комплексности, плюралистичности и гетерогенности социальных феноменов, воспротивиться подавлению Инаковости в будущем ^{[10, c. 225, 241-242]}; ^{[18, c. 31-32]}. Судя по содержанию публикаций Дж. Ло и посвященных этим публикациям метатеоретических трудов, достичь указанной цели помогают следующие мероприятия.

В первую очередь, отказ видеть в АСТ единую и завершенную теорию – или признавать, что АСТ когда-либо была единой, завершенной теорией ^{[5, c. 24-25]}; ^{[12, c. 5]}; ^{[15, c. 2-3]}. Сторонникам АСТ необходимо поощрять альтернативные методологические решения, множить количество теоретических перспектив во взгляде на социальную реальность, продолжать искать сильные исследовательские метафоры, приветствовать обсуждение ранее не затрагивавшихся тем ^{[13, c. 38-39]}; ^{[15, c. 10-12]}. Надлежит уклоняться от власти именований-ярлыков, способствующих чрезмерному упрощению содержания разрабатываемых идей, а также избегать наделения каких-либо сторон социальной жизни статусом привилегированных объектов изучения ^{[12, c. 11-13]}; ^{[15, c. 8-10]}; ^{[20, c. 663]}.

В развитие сказанного, нужно критически относиться к перспективам привлечения сетевой метафоры при анализе социальной реальности ^{[15, c. 7]}; ^{[19, c. 612-613]}. Нет причин сводить эту реальность к социальным сетям, считать сети основанием прочих форм социального бытия или в принципе натурализировать сетевое пространство ^{[10, c. 233-234, 241-242]}; ^{[14, c. 128-129]}; ^{[15, c. 8]}; ^{[17, c. 48]}. Не исключено, что (подчас) метафоре сети и вовсе лучше предпочесть другие метафоры ^{[12, c. 6]}; ^{[14, c. 128-129]}.

Внимание к приведенным сюжетам подталкивает Дж. Ло к активным методологическим экспериментам. Порой может показаться, что он намеренно размывает границы своей исследовательской позиции и заново расставляет теоретические акценты от работы к работе. Подобно другому классику интересующего нас теоретического направления, Б. Латуру ^{[12, c. 12-15]}, Дж. Ло успел к настоящему моменту подвергнуть сомнению едва ли не все центральные постулаты акторно-сетевой теории. С одной стороны, ученый отказывает (актор-)сетям в позиции исключительного предмета теоретического рассмотрения. С другой стороны, оспаривает существование теории, организующей анализ актор-сетей. Топологическая концепция тонко вплетается в общую канву рассуждений автора, легко меняя содержание и успешно сохраняя атрибутику неоконченного проекта.

Сложившаяся ситуация неизбежно порождает вопросы. Есть ли у нас повод по-прежнему ожидать от Дж. Ло благосклонного отношения к сетевой методологии? Если да, на каких принципах социальная топология в толковании ученого допускает объединение с более традиционными теоретическими построениями сетевого подхода? Как вовлечь топологическую концепцию, которая противится оформлению, в оформление синтетических теорий о топологических характеристиках социальных сетей?

По нашему мнению, привлечение идей Дж. Ло при развертывании упомянутых теорий все-таки возможно. Реализации названной задачи обещают способствовать нижеперечисленные шаги.

1. Принятие во внимание того обстоятельства, что пересмотр статуса и содержания акторно-сетевой теории не приводит к тотальному устранению социальных сетей из топологии Дж. Ло.

Невзирая на ряд критических замечаний в адрес сетевой метафоры, Дж. Ло продолжает обращаться к тем аспектам социальной жизни, для указания на которые традиционно задействуется данная метафора. Представляется логичным заключить, что, так или иначе, сети по-прежнему вызывают у автора интерес. Порой ученый даже считает целесообразным использовать термин «акторно-сетевая теория» при обсуждении своей концепции. В частности, в одном из выступлений, состоявшихся спустя годы после зарождения пост-АСТ, Дж. Ло отмечает: «Как и все, я являюсь выходцем из определенного места. В интеллектуальном плане я – выходец из места, которое зову “материальной семиотикой”, хотя вы можете называть его “акторно-сетевой теорией”, если первое словосочетание звучит непривычно» ^{[16, c. 1; пер. наш, курсив оригинала – И. С.]}. Судя по приведенной цитате, у нас остается определенный простор для реинтерпретации положений автора в сетевых терминах. Среди прочего, этот факт не может не вдохновлять на попытки вновь обратить избранный вариант топологии к прицельному анализу социальных сетей.

2. Уточнение степени значимости тезисов Дж. Ло для синтетической топологической теории, в состав которой они интегрируются.

Однако сама по себе программа возвращения топологических построений Дж. Ло в сферу сетевой проблематики еще не тождественна программе использования данных построений в контексте сближения различных точек зрения на топологические свойства социальных сетей. На пути реализации второго начинания возникает дополнительное методологическое препятствие, которое было бы непозволительно игнорировать ввиду его фундаментальности. Дело в том, что синтез топологических заключений о социальных сетях едва ли вообразим вне стягивания указанных заключений к единому идейному центру, – тогда как топологическую концепцию Дж. Ло отличает ярко выраженный мотив сопротивления власти подобных центров. По мысли ученого, последние выступают также центрами идеологии, а потому являются непримиримыми антиподами гетерогенности, протекция которой остается в числе ключевых интересов пост-АСТ.

В свете сказанного решение о слиянии представлений Дж. Ло с другими версиями социальной топологии в рамках сетевого подхода накладывает серьезные ограничения на содержание итоговой теории. Успех соответствующих мероприятий вряд ли может быть полным, а их результативность зависит от глубины аналогий между концепцией Дж. Ло и искомым теоретическим синтезом. Чем более систематической задумана собирательная теория, тем меньше у нее шансов корректно отразить исходные тезисы Дж. Ло. В данной ситуации крайне важным видится достижение удовлетворительного компромисса между неизбежной интенцией синтетических вариантов сетевой топологии к централизации – и действиями по защите Иного.

Один из конструктивных путей обретения такого компромисса обнаруживается в предписаниях сетевого дизайна. Эти предписания не только коррелируют с некоторыми идеями Дж. Ло (ср., к примеру: ^{[10, c. 226-227]}; ^[21]), но и помогают вывести общий алгоритм эффективного обращения к наработкам автора при унификации топологических заключений о социальных сетях. Изложить упомянутый алгоритм позволяет актуализация ряда понятийных структур, используемых в рамках сетевого дизайна, как то: «топология пространства/формы», «идеальный/потенциальный/реальный сетевой дизайн», «органические/неорганические социальные сети».

3. Поддержка мероприятий, направленных на проблематизацию теоретических допущений АСТ и пост-АСТ.

Разумеется, толкование топологии Дж. Ло в терминах сетевого дизайна все еще рискует изменить смысл аутентичных постулатов исследователя. Однако есть веские основания полагать, что подобный риск вполне допустим с точки зрения создателей АСТ. Привлечем в качестве иллюстрации следующий пассаж из литературы о теории Б. Латура: «Может создаться впечатление, что Латур воспринимает свое детище как поле для экспериментов, проб и ошибок <…>. Он вводит новые термины, а потом отказывается от них, <…> отказывается от самого проекта АСТ и возвращается к нему. Эта изменчивость вводит в заблуждение и критиков, и читателей <…>. Поэтому Латур – сам себе анти-Латур. Traduttore, traditore (“Переводить – значит предавать”) – девиз, взятый когда-то на вооружение социологией перевода, оказался и характеристикой его интеллектуальной траектории» ^{[12, c. 16; курсив оригинала – И. С.]}. В исследованиях бывших сторонников акторно-сетевой теории вопросам перевода действительно уделяется значительное внимание. Дж. Ло принадлежит к числу тех, кто затрагивает обозначенную тему (см., например: ^{[15, c. 8]}; ^{[20, c. 655-657]}). При этом, аналогично Б. Латуру, он охотно осуществляет ревизию собственных взглядов во имя сохранения Иного в научном познании. Наше базовое допущение таково: нет лучшего способа с уважением отнестись к наработкам данного автора, чем придерживаться установки на денатурализацию идей (пост-)АСТ, подвергать сомнению аксиомы избранной версии социальной топологии, пытаться дополнять и совершенствовать их, переводить их на язык других теорий, – т. е., в конечном счете, предавать идеи Дж. Ло, чтобы сохранить верность защищаемой им идее Инаковости.

4. Частичный отказ от тезиса о множественных социальных пространствах.

В русле переосмысления представлений автора нельзя не затронуть постулат о множественности социальных пространств. Вспомним, что Дж. Ло говорит при обсуждении близкой ему исследовательской метафоры фрактала: «Фрактал – это линия, которая находится больше, чем в одном измерении и меньше, чем во многих. Так может, [нам исследовать] дробные объекты?» ^{[15, c. 12; пер. наш – И. С.]}. «Ведь вот в чем проблема. Объекты, которые мы изучаем, в которые мы пойманы, которые представляем, – их всегда больше одного и меньше, чем много. <…> Единичное – с одной стороны, множественное – с другой, – это дуализм, которого мы должны попытаться избежать» ^{[15, c. 11-12; пер. наш, курсив оригинала – И. С.]}. В то же время, когда речь идет о топологии, ученый предпочитает констатировать множественность социальных пространств, в результате чего гипотеза о дробном пространстве нередко как будто отодвигается на периферию, а гипотеза о едином пространстве – даже открыто критикуется. Однако если наша цель состоит в удержании истинной гетерогенности, подобный выбор видится несколько искусственным. Представляется, что наибольшим исследовательским потенциалом должно обладать иное решение, а именно – решение максимально углубить каждую теоретическую альтернативу. При этом научное сообщество может исполнить роль своеобразного дробного субъекта познания, способного распределять внимание между различными линиями обсуждения социальной пространственности.

5. Частичное принятие тезиса о едином социальном пространстве, в которое вписаны объекты разной пространственной формы.

Возьмем на себя смелость двинуться вдоль одной из упомянутых линий и оценить перспективы открепления топологии Дж. Ло от тезиса о множественности пространств. Для этого прибегнем к понятиям «топология пространства» и «топология формы». Считается, что данные понятия отсылают к двум ключевым версиям социально-топологической мысли ^{[5, c. 22]}, и что концепция Дж. Ло имплицитно намечает путь к взаимной интеграции соответствующих топологических утверждений ^{[5, c. 24]}.

В самом деле, для социальных наук характерно привлечение слова «топология», по меньшей мере, в двух контекстах. С одной стороны, оно употребляется применительно к наблюдениям о свойствах социального пространства (как в первой части приводившегося ранее обобщенного определения топологии по Дж. Ло). С другой стороны, задействуется при указании на форму, устройство и/или пространственные атрибуты социальных объектов (как во второй части упомянутого определения). В первом смысле благодаря топологическим идеям Дж. Ло мы можем различать ряд разнородных пространств; во втором смысле – делать заключения о том, в каких пространственных формах бытуют объекты. В одном случае речь идет об «объектном понимании пространств»; в другом случае – о «пространственном понимании объектов» ^{[10, c. 240]}. Решение выстроить две части топологических рассуждений симметричным образом выглядит очень привлекательным; тем не менее, оно не исчерпывает всех доступных нам исследовательских ресурсов. Мы можем оперировать одной составляющей концепции Дж. Ло, не опираясь на другую. Конкретнее, учесть выводы касательно пространственных форм существования объектов, не актуализируя тезис об объективном существовании пространств, соответствующих этим формам. Указанный тезис допускает замену на постулат о едином пространстве, имеющем иную природу, нежели пространства по Дж. Ло.

6. Рассмотрение текстов, созданных на базе социальной топологии Дж. Ло, в качестве места, где пребывают идеи о множественных пространствах и их свойствах.

Среди коллективных статей Дж. Ло и А. Мол есть такая, в которой авторы, блестяще используя силу рекурсии, разбирают перипетии переключений своего текста между различными пространственными формами ^{[19, с. 619-620]}. Констатируется, что их работа – это «четыре вещи, локализованные в четырех пространствах: регион, сеть, поток и огонь», и что, будучи огненным объектом, публикация парадоксальным образом «<…> вмещает в себя мир» ^{[19, c. 620; пер. наш, курсив оригинала – И. С.]}. Перефразируя последний тезис, нужно отметить: в числе прочего, данная публикация вмещает в себя пространства, о которых в ней идет речь. Выводы касательно локализации текста в названных пространствах оказываются непосредственно локализованы в рамках самого текста. Чтобы перенести эти выводы за пределы исходного документа, требуется принятие его содержания, – т. е. проецирование заключенных в публикации воззрений на мир, где данная публикация имеет хождение. Однако подобный процесс чреват натурализацией упоминаемых авторами пространств, что противоречит методологическим ориентирам социальной топологии Дж. Ло. Элиминировать обсуждаемую трудность помогает смещение фокуса исследовательского внимания с множества пространств, где, по версии Дж. Ло, бытуют социальные объекты, на специфическое пространство текстов, отражающих идеи Дж. Ло и его коллег о пространствах.

7. Согласие считать сторонников анализируемого варианта социальной топологии и публикуемые ими тексты акторами, которые наряду с другими акторами принимают участие в конструировании реальности социальных отношений.

В русле акторно-сетевой теории о текстах сказано многое. Знаменитое наблюдение Б. Латура гласит, что написание текстовых отчетов оборачивается самой сутью научной деятельности, поскольку в девяноста девяти процентах случаев именно в текстах воплощаются результаты исследований ^{[9, c. 174, 178]}. Представители социальных наук также работают в соответствии с данным правилом: никто из них не может называть себя ученым, если не принимает участие в создании отчетов ^{[9, c. 179]}. При этом качественно сделанные тексты из области социальных наук играют крайне важную роль в конструировании и реконструировании реальности социальных отношений. Б. Латур подчеркивает: главная задача подобных текстов – «формировать социальное в буквальном смысле» ^{[9, c. 193; курсив оригинала – И. С.]}. Составить корректный отчет – не значит подвести анализируемые феномены под власть универсальных объяснений, абстракций и научных клише; нужно, напротив, суметь в каждом случае вернуть социальным реалиям возможность действовать и создавать различия ^{[9, c. 183-184, 192-193]}. Как следствие, хороший научный текст непременно служит делу воспроизводства, культивирования, выявления и выражения изменчивых социальных отношений ^{[9, c. 190-191]}; помогает в определении специфики таких отношений и побуждает к их выстраиванию. Он направляет авторов и читателей к более ясному пониманию того, к каким группам те и другие себя причисляют, в каком мире хотят жить, какой мир готовы сделать своим общим миром ^{[9, c. 194-195]}.

Тексты Дж. Ло и его сторонников выступают превосходной иллюстрацией разобранных тезисов. Стремление Дж. Ло предотвратить вытеснение гетерогенности на обочину социальных наук коррелирует с заботой о различиях как продукте социальных отношений. Усилия Дж. Ло и его коллег по расширению типологии форм пространственности оказываются буквально направлены на то, чтобы всякий раз заново представить «<…> социальное всем его участникам, чтобы исполнить его и придать ему форму» ^{[9, c. 195; курсив оригинала – И. С.]}. Дебаты о сущности и судьбе АСТ как нельзя лучше подходят под описание мероприятий по конкретизации групповой идентичности вступающих в прения ученых, а также по конструированию образа научного мира, который устроил бы все исследовательское сообщество – или хотя бы его часть. Соответствующие факты наводят на мысль о том, что тексты Дж. Ло являют собой фрагмент обширного пространства социальных связей, которое создается и изменяется теми, кто в него включен.

8. Выявление типов социальных сетей, обращение к которым может иметь значение для успешной локализации текстов Дж. Ло и его коллег в социальном пространстве.

Для прояснения места текстов Дж. Ло в пространстве социальных отношений требуется дальнейшее обсуждение вопроса о свойствах социальных сетей в составе данного пространства. Углубиться в избранный сюжет позволяет актуализация нескольких дополнительных понятий из инструментария сетевого дизайна, а именно – понятий «идеальный/потенциальный/реальный сетевой дизайн» и понятий «органические/неорганические социальные сети».

Первая группа слов призвана указывать на типы сетевого дизайна. Идеальный дизайн используется для отображения любых возможных в социальном пространстве сетевых конфигураций. Потенциальный дизайн привлекается для обнаружения тех из упомянутых конфигураций, воплощение которых наиболее вероятно, и для предвосхищения направлений эволюции сетей в будущем. Реальный дизайн приспособлен для фиксации особенностей изменения воплощенных сетей во времени ^{[6, c. 18]}.

Вторая группа слов помогает различать типы социальных сетей. Органические сети создаются и поддерживаются стихийно, без какой-либо эксплицитной цели; они являют собой размытый задний план сознательного взаимодействия в социальной среде. Неорганические сети изначально представляют собой результат целенаправленной социальной работы, в качестве которого успешно распознаются участниками данных сетей, а также прочими социальными акторами ^{[6, c. 18-19]}; ^[23].

Надлежит отметить, что подход Дж. Ло не чужд исследовательских решений идеального дизайна неорганических социальных сетей. При всей сложности взглядов ученого на сетевую метафору, термин «сеть» вполне стабильно привлекается Дж. Ло при анализе одной из пространственных форм социальных отношений. Согласно нашей гипотезе, в подобных случаях можно с уверенностью говорить о сетях как о практичном способе репрезентации реальности в научных отчетах, но необязательно вести речь об отдельном сетевом пространстве в составе реальности. Тогда оказывается, что сеть по Дж. Ло, как и актор-сеть по Б. Латуру, – это «понятие, а не вещь», «<…> инструмент, помогающий в описании чего-то другого, а не предмет описания» ^{[9, c. 184]}. Такая сеть всегда сооружается целенаправленно, будучи исконно неорганической. Ее плетение не подразумевает акцента на обязательном наличии сущностных сходств между сетью и объектом, которому приписывается сетевая топологическая форма. Обращение к топологии социальных сетей легко замыкается на выстраивании сетевого теоретического образа объекта без параллельного воссоздания пространственных особенностей какой-либо социальной сети в реальности.

Важно подчеркнуть, что со временем отношение Дж. Ло к упомянутому образу становится все более осторожным. По мере переориентации на ценности пост-АСТ ученый и его коллеги начинают искать ответ на вопрос о том, как избежать концептуального омертвения, имманентного неорганическим сетям описаний, и отразить в научных отчетах динамические аспекты поддержания форм пространственности. Отныне идеальный сетевой дизайн по Дж. Ло – это дизайн, преодолевающий границы собственно сетевого дискурса, – или, если выразиться строже, теперь идеальное описание пространственных характеристик объектов по автору включает не только сетевой дизайн. Наряду с последним привлекаются иные категории дизайна – дизайн потоков, дизайн огня и пр., – в результате чего научные проекты Дж. Ло постепенно дистанцируются от конструирования описательных сетей в чистом виде.

Принимая во внимание вектор эволюции взглядов Дж. Ло, логично допустить, что сомнения автора в универсальности сетевой метафоры могут сопровождаться сомнениями в предпочтительности сетевых структур перед другими классами социальных связей. Такое допущение влечет за собой, по меньшей мере, один крайне значимый вывод.

Вспомним, что в специальной литературе встречается тезис, согласно которому сообщество ученых, занятых в разработке АСТ и пост-АСТ, представляет собой исследовательскую социальную сеть ^{[12, c. 8-9]}. На первый взгляд, у нас нет оснований сомневаться в солидарности Дж. Ло с выделенным утверждением. Автор ясно дает понять, что видит себя участником в высшей степени продуктивных, творческих отношений с коллегами, без которых его интеллектуальная деятельность была бы серьезно затруднена. Дж. Ло охотно посещает конференции ^{[16, c. 1]}, активно вносит вклад в подготовку коллективных публикаций (см., например: ^[14]; ^[19]), с удовольствием обращается к неформальному обсуждению научных сюжетов ^{[10, c. 223]}; ^{[15, c. 12-13]}. Можно даже предположить, что в свете методологических уязвимостей акторно-сетевой теории особый интерес у Дж. Ло вызывают научные сети конкретного типа, а именно – органические научные сети. Альтернативы органических сетей, т. е. неорганические сети отношений вокруг заранее предопределенных исследовательских целей, обещают заточить процедуры познания в «черные ящики» нормальной науки и обеспечить возникновение ригидных исследовательских идентичностей. Судя по доступным нам публикациям, Дж. Ло является противником такого развития событий.

Обозначенные предположения внушают некоторое доверие, – но лишь пока и если мы готовы рассуждать в терминах реального сетевого дизайна. Между тем при анализе мировоззренческой позиции Дж. Ло не приходится пренебрегать категоричной установкой автора на движение за пределы сетевой парадигмы. Учет данной установки заставляет констатировать, что Дж. Ло и его коллеги способны в любое время сообщить своим профессиональным отношениям нехарактерные для социальных сетей качества (к примеру, качества потока или огня), и что тогда сетевого подхода будет принципиально недостаточно для корректного понимания обстоятельств функционирования соответствующего научного сообщества.

Наконец, 9. Представление пространства социальных отношений по поводу топологических аспектов сетевого подхода в виде «плоского» мира сетевых связей между гетерогенными акторами.

Итак, оказывается, что в настоящий момент задачи топологической концепции Дж. Ло не ограничиваются выстраиванием (акторно-)сетевых описаний социальных отношений, а социальные связи, обеспечивающие существование названной концепции, едва ли перспективно сводить к социальным сетям в составе реальности. Однако, по нашему искреннему убеждению, именно эти два мероприятия достойны задать вектор грядущих действий по защите интересов Иного в социальной топологии. Естественной теоретической площадкой при реализации подобной инициативы должен служить потенциальный сетевой дизайн, обращение к которому благоприятствует сосредоточению на вероятных изменениях наличных сетевых связей.

Ранее мы пришли к заключению, что социально-топологические взгляды Дж. Ло и его сторонников допустимо локализовать в пространстве научных текстов, которые, в свою очередь, составляют фрагмент системы социальных отношений в науке. Легко понять, что данное заключение является, по сути, абстрактным, поскольку успех исследовательской программы пост-АСТ напрямую зависит от умения беспрестанно перестраивать соответствующие социальные отношения, запечатлевать в социальном пространстве все новые текстовые следы, умножать, модифицировать и запутывать связи между этими следами. Обсуждаемое теоретическое течение в буквальном смысле не может позволить себе стоять на месте. Оно обязано обогащаться деталями, распространяться в различных направлениях, тем самым продолжая привлекать внимание к социальным проявлениям гетерогенности. Любые попытки очертить его пространственные границы приходится признать заранее обреченными на неудачу, – во всяком случае, пока креативный импульс исследований на базе пост-АСТ не исчерпан.

К счастью, у нас нет оснований ожидать претворения выделенного сценария в жизнь. Проблема уточнения места интересующих нас текстов в ареале науки имеет альтернативное решение, которое сводится к принятию движения, имманентного пост-АСТ и, конкретнее, социальной топологии Дж. Ло. Достаточно отметить, что у такого движения всегда есть передний край, внешняя граница, – своеобразный пространственно-временной фронтир (о нем, например: ^[22]), из которого совершается сдвиг к новым текстам. Преимущество потенциального сетевого дизайна заключается в том, что он позволяет удержаться в данном фронтире, предвидеть часть возможных трансформаций избранной версии социальной топологии – и, как следствие, косвенно прояснить ее актуальное положение в научном пространстве.

В настоящей работе мы стремились привлечь потенциальный сетевой дизайн для выявления и инициации упомянутых трансформаций. Фактически, до сих пор наши усилия были сосредоточены на том, чтобы обнаружить топологические идеи Дж. Ло, допускающие развитие; чуть полнее раскрыть их потенциал; сдвинуть их в определенном направлении – и на время уловить в конкретной области изменчивого горизонта вероятных социальных отношений с участием содержащих их текстов. Руководствуясь рядом методологических рекомендаций Б. Латура ^{[9, c. 58-59, 181, 183-185]}, мы старались сформировать такое акторно-сетевое описание научной деятельности Дж. Ло, в рамках которого наличные тексты исследователя о социальной топологии выступили бы непредсказуемыми посредниками в процессах производства знаний, – социальными акторами с неотъемлемой способностью «делать неожиданные вещи» ^{[9, c. 181; курсив оригинала – И. С.]}.

В русле соответствующих рассуждений опосредуемые избранными научными публикациями социальные отношения перспективно не только описывать сетевыми средствами, – но и признать сетевыми. Для этого нужно дополнительно конкретизировать тезисы касательно социального пространства науки в духе упоминавшейся выше идеи акторно-сетевой теории о «плоском» гетерогенном мире социальных связей, – идеи, к которой, среди прочего, не раз обращается Дж. Ло (см., например: ^{[13, c. 40-42]}). В определенном плане подобное решение является иным, нежели решение, инкорпорированное в топологическую концепцию Дж. Ло и его коллег; тем не менее, о принципиальной новизне речь в данном случае не идет. Значит, нам остается лишь вернуться к выделенному образу мысли и заново представить его преимущества.

Сведе́ние социальных взаимодействий по поводу топологии к сетевым отношениям гетерогенных социальных акторов выгодно, как минимум, по двум причинам. Во-первых, названный шаг позволяет предельно эффективно противостоять власти каких бы то ни было метатеоретических ярлыков; во-вторых, – закладывает дополнительные основания для выстраивания синтетических модификаций сетевого подхода.

В первом случае важно, что идея «плоского» мира помогает отнять у рефлексивных метатеоретических наблюдений привилегированный статус «надпространств» научного знания. В отсутствие таких надпространств любые стандартизирующие ярлыки, призванные однозначно идентифицировать АСТ и пост-АСТ с позиций других теорий, оказываются, в свою очередь, локализованы в научных отчетах. Единственное отличие подобных отчетов от анализируемых в них текстов сводится к предмету описания, а потому претензии соответствующей метатеоретической рефлексии на истинность всегда могут быть оспорены.

Во втором случае особый интерес вызывает тот факт, что в гетерогенном сетевом мире науки мероприятия по созданию альтернативных метаописаний не встречают непреодолимых препятствий. Научные тексты выступают податливым материалом для сборки несходных метатеоретических обобщений, в рамках которых одни и те же научные представления допускают разные репрезентации. Сетевые связи между научными отчетами оборачиваются настолько многочисленными и подвижными, что нередко разбираемые отчеты поддаются свободному комбинированию, пока у нас достаточно ресурсов, чтобы поддерживать работоспособность генерируемых текстовых комбинаций. В обозначенных обстоятельствах появляется шанс поставить под сомнение метатеоретические ориентиры самоидентификации сторонников пост-АСТ и успешно вовлечь топологию Дж. Ло в структуру синтетических воззрений на топологические характеристики социальных сетей. «То, что ранее было разделено <…> и, возможно, несоизмеримо, теперь в результате устранения исходного концептуального каркаса и “уплощения” получает возможность взаимодействовать на равных» ^{[12, c. 7]}.

На наш взгляд, приведенных замечаний достаточно, чтобы ответить на вопрос, сформулированный в начале работы. Резюмируя сказанное, продублируем свои ключевые тезисы.

Специфика реалий современного мира побуждает научное сообщество к активному анализу феномена социальных сетей. Изучение темы ведется различными способами, многие из которых берут начало в методологии сетевого подхода. Этот подход имеет богатую историю и распадается на серию направлений, все еще ожидающих последовательной взаимной интеграции. Особое место среди упомянутых направлений занимает акторно-сетевая теория, а также восходящие к ней идеи пост-АСТ.

В русле (пост-)АСТ учреждается и развивается социально-топологическая концепция Дж. Ло. Автор названной концепции задается комплексной целью выявить типы социального пространства и охарактеризовать формы пространственности социальных объектов. Рассуждения Дж. Ло выстраиваются вокруг трех основных теоретических решений. Во-первых, решения опереться на некоторые базовые положения акторно-сетевой теории. Во-вторых, решения преодолевать имплицитные методологические ограничения данной теории, чтобы в полной мере сосредоточиться на проявлениях гетерогенности в социальных отношениях. В-третьих, решения максимально ответственно подойти к осмыслению влияния выдвигаемой версии топологии на социальную реальность и обратного влияния социальной реальности на содержание разрабатываемой топологической концепции. Ввиду указанных решений большое значение для Дж. Ло приобретает проблема идеологического, политического и, в конечном счете, социального самоопределения в науке. Автор уверенно выступает за сохранение Иного в поле научного знания, в связи с чем энергично содействует эрозии устойчивых метатеоретических образов АСТ и пост-АСТ. Важную роль в контексте этой инициативы играют меры по периодическому уточнению и пересмотру воззрений ученого на топологию.

Указанные методологические ходы подталкивают к размышлениям о том, на каких условиях возможно использование топологических идей Дж. Ло при создании синтетических версий сетевого подхода. Этот вопрос допускает различные ответы, и один из них заключается в переводе представлений ученого на язык предписаний сетевого дизайна. Названные предписания позволяют реактуализировать отстаиваемый Дж. Ло исследовательский и политический выбор, наметить новые пути освобождения социальной гетерогенности средствами топологии, вывести анализируемую концепцию за ее пределы и включить в сетевое социальное пространство в духе АСТ наравне с другими теоретическими воззрениями.

Обращение к сетевому дизайну демонстрирует, что топологическая концепция Дж. Ло связывает работу автора, по меньшей мере, с двумя видами социальных сетей: с органически выстраивающимися сетями гетерогенных социальных отношений в научной сфере – и с неорганическими актор-сетями, выступающими здесь в качестве способа описания социальных феноменов. Раз и навсегда (пред-)определить место топологии Дж. Ло в пространстве социальных отношений мира науки едва ли когда-нибудь удастся. Однако ничто не препятствует созданию такого акторно-сетевого описания избранной концепции, которое санкционировало бы выход на ее передовые теоретические рубежи и помогало фиксировать траекторию ее развития по трансформациям отслеживаемых идей во вновь появляющихся научных текстах.

Присущий социально-топологическим воззрениям Дж. Ло импульс к внутреннему преображению не только порождает серьезные методологические вопросы, но и создает предпосылки для поддержания дискуссий о будущем науки. Внимание Дж. Ло к судьбе гетерогенности в истории борьбы за истину заставляет задуматься о том, как может быть воплощен по-настоящему единый научный мир, где найдется место свободной идейной эволюции, концептуальным расхождениям и неизведанным проявлениям Иного. Замечания автора касательно пространственных форм социальных объектов позволяют яснее понять природу глобального социального пространства, тем самым наводя на мысли о предпочтительных способах участия исследовательского сообщества в решении глобальных социальных проблем. Соответствующие темы представляют значительный интерес, однако требуют для своего раскрытия специальных исследований.