Размышления Ч. Айтматова о великом эпосе

Акматова Венера Сайпидиновна кандидат филологических наук доцент, Кыргызский государственный университет им. И. Арабаева 720082, Киргизия, Республика Кыргызская, г. Бишкек, мкр. Кок-Жар, 1, к Akmatova Venera Saypidinovna PhD in Philology associate professor at Kyrgyz State University named after after I. Arabaev 720082, Kirgiziya, respublika Kyrgyzskaya, g. Bishkek, mkr. Kok-Zhar, 1, k, kv. 98 venerakg@mail.ru

С конца 20-х годов прошлого столетия эпос «Манас» согласно теории эпических произведений был определен как героический, и данная характеристика учитывалась при публикациях и исследовательских работах. Изучался как героический эпос, и охватываемые в нем идеи рассматривались с данного ракурса. Тем более, что при «процветающем социалистическом обществе» не могло иметь место трагедии. Советский народ, характеризуемый как самый счастливый народ, идентифицировал себя таковым в своем сознании и всячески старался избегать трагических явлений. Несмотря на противоречие с реальностью и несоответствие с правдой жизни,  в соцреализме появляется жанр - оптимистическая трагедия, исключающая в советском обществе такие понятия, как: разрушения, катастрофы и поражения.

Трагедия априори никогда не может быть оптимистической – это сами люди, адаптируя подходящие клише, сами себе давали определенные надежды.

Само собой возникает вопрос – в то время когда соцреализм достигает своей кульминации в социалистическом обществе и литературе, откуда берет свое начало не просто трагизм, а глубокий в произведениях Ч. Айтматова. Начиная с ранних, как в общем, и во всех произведениях писатель отражает трагизм жизни человека. Парадокс произведений Ч. Айтматова состоит в том, что сам автор, не лишенный «благ» социализма являлся одним из уважаемых и почитаемых передовых писателей. Он, отвечая на почести в своих публикациях и выступлениях, защищал идеи социализма, не исключающие величие ленинизма и марксизма, хотя в то же время высказанным мыслям противоречили идеи его произведений. ^[1]

Противоречащие основной идее социалистического реализма идеи, заложенные в произведениях, не высказывались открыто, а были скрыты во внутреннем содержании. Хотя произведения великого писателя были исследованы довольно глубоко, до сих пор выявляются «скрытые знаки».

  Казалось бы, что Джамиля нашла свою любовь, и взявшись за руки вступила в счастливую жизнь, но какой будет ее совместная жизнь с «бродячим казахом», найдет ли свое место в обществе, будет ли она жить без сожалений об оставленном ею привычном укладе, тем более, что там она там была любима многими людьми: и свекровью и младшим братом мужа – какова будет ее жизнь после того, когда она через все это переступила?

Были ли счастливы все те, кто боролся за счастье в социалистическом обществе? Счастлива ли Алтынай, избавившись от тяжелой жизни, достигнув определенных академических высот и живущая достойной жизнью? Смогло ли образование, данное социалистическим обществом, осчастливить ее, достигла ли она человеческого и женского счастья? Что стало с судьбой Танабая, преданного всецело идее коммунизма и пожертвовавшего своими интересами и интересами своих самых близких? Не удержит слез человек, проникнувший в самую суть эпизода сдачи партбилета Танабая. А сам кордон в «Белом пароходе» не является ли символом тоталитарной изоляции (географической, духовной)?!

Непреложная правда в том, что в то время когда непрерывно пелись дифирамбы о вечности социализма, достигшего своего апофеоза, зарождался трагический пафос в творчестве Ч. Айтматова. ^[2]

 Созвучен трагизм в его произведениях с глубоким трагизмом в эпосе «Манас». Не ошибемся, если скажем, что трагизм в произведениях великого писателя это внутренний протест против тоталитарной системы, которая реализовывалась через скрытую идейную борьбу.

Гораздо позже стали говорить о наличии и других идейных пластов в понимании великого эпоса, помимо тех прямых значений и толкований, которые имели место быть. Известный ученый и общественный деятель О. Ибраимов еще раз подчеркнул глубину содержания эпоса: «Я утверждаю, что в эпосе кроме чистой литературы и высокой поэзии, оказался скрытым некий смысловой пласт, этнокультурный код, привнесенный временем и его сказителями, которые пытались хотя бы косвенно повлиять на кыргызов и их правителей… Эпос оказался неким национальным духовным Завещанием, пророческим Предупреждением, вещим Словом, забыть которыми чревато самыми плачевными последствиями для кыргызского народа, его национального единства, духовного здоровья, сохранения и сбережения национальной государственности». ^{[3; 246]}

Одним из трагических образов в великом эпосе является образ Алманбета. По варианту С. Орозбакова Алманбет убивает своего отца ради ислама и переходит на сторону кыргызов. ^[4]

 Во всех вариантах эпоса описывается, как он сначала принимает сторону казахов, потом переходит к кыргызам, идет в боевую разведку с Чубаком, участвует в  великом походе против своего народа. Каждый сказитель, подсознательно чувствуя наличие «состава преступления», всячески пытается оправдать мотив Алманбета  присоединения к Манасу. Здесь имеет место «Эдипов комплекс» по З. Фрейду у составителя легенды, а не у самого виновника. Алманбет всегда характеризовался как образцовый во всех отношениях, носящий в себе лучшие качества идеальный герой. Однако правдивым будет четкое определение известного драматурга М. Байжиева, который отмечает, что неправильная трактовка деятельности Алманбета и философского смысла Великого побоища сыграла злую роль не только в истории манасоведения, но и в судьбе  исследователей и писцов эпоса. ^{[5; 200]} Критик К. Асаналиев говорит о том, что при анализировании героев в произведении есть возможность глубокого раскрытия образов если учитывать трагизм, который имеет место в великом эпосе. Затрагивая вопрос о читательской культуре, отмечает необходимость изменения осмысления эпоса, когда по отношению к эпосу не нужно обращаться к прошлому, а обратить взор в будущее. Высказывал мысль о необходимости творческой характеристики в отношении к эпосу «Манас», и чтобы избежать  вульгарной социологии любое определяемое должно рассматриваться в своем историческом времени. Останавливаясь на отсутствии специального философского анализа, а также поверхностного исследования идейных пластов великого эпоса, пишет: «Глубокое и комплексное изучение эпических художественных размышлений кыргызского народа с философской, эстетической, психологической, философско-фольклорной позиций - прямая обязанность ученых». ^{[6; 20]}

Размышляя об условности в обозначении «маленьких» эпосов по сравнению с эпосом «Манас», констатируем, что эпос «Манас» - кульминация древнего наследия кыргызского народа. На самом деле, на протяжении нескольких веков, в силу своей уникальной  художественной неповторимости сказание «Манас» стало энциклопедией кыргызского народа, впитавшая в себя и всю горечь и бремя тяжелых событий; содержащаяся философские и добродетельные обобщения, всесторонне освещала судьбу народа: жизнедеятельность, ответственность, условия быта семьи, различные традиции и обычаи, социально-общественные устои. По широкому и полному охвату эпос относится к редким мировым образцам поэтических памятников - такое заключение, сделанное писателем, характеризует его, во-первых, как высокообразованную и интеллектуальную личность, а во-вторых целостную ценность эпоса.

Уточняет, что эпос не является историческим преданием (санжыра) хотя и имеет историческую основу и даже некоторые исторические события. Не раз упоминает, что эпос рожден гением кыргызского народа и является великим наследием.

В произведении наряду с обыкновенной жизнью присутствует уму непостижимая фантастика, исторические события  давних лет переплетаются с удивительными мифами и информируют о наличии глубоко знания автором художественной системы эпоса.

Дальнейшее состояние эпоса после переложения его в книжный формат определяется высказыванием:   «Перейдя в эпоху книг, великий эпос теперь живет второй жизнью, вечной и  бессмертной. В одно время переходящий из уст в уста, из племени в племя великое эстетическое произведение  обрело свое художественную ценность и влилось в золотую сокровищницу мировой культуры», так обобщается работа, проведенная над сбором, записью и публикацией. ^{[7; 14]}

 Художественная высота великого эпоса доказывается правдивыми масштабными заключениями: “Не могу не упомянуть наивысший и наичистейший образец словесного творчества в эпосе “Манас”. ^{[8; 18]} Отмечая широкий масштаб и глубину описания событий в эпосе, раскрывается мысль об энциклопедическом содержании эпоса: “На протяжении веков, включающих в себя многослойное содержание эпоса, содержаший в себе различные аспекты человеческой жизни, как социально-жизненные, любовно-лирические, морально-этические; сведения из географических, медицинских, астрономических и философских концепций из жизни древних кыргызов; сотканная из сказок, мифов и фантастики с одной стороны, а с другой из реализма (в фольклорном значении) – художественная форма доведенная до гармонии”. ^{[9; 19]}