Научные исследования территории европейского Северо-Востока России в XX веке: информационный потенциал личных фондов ученых

Исследование выполнено при финансовой поддержке ФАНО России в рамках темы № 0412-2014-0022 "Документальные свидетельства научного освоения и изучения арктических территорий России в конце XIX - первой половине XX века"

Исторические исследования о становлении и закономерностях развития науки, актуальны в связи с возрастанием роли науки в развитии общества. Имеется непосредственная экономическая зависимость и заинтересованность государства от уровня и темпов развития науки.

«Всякое начало трудно, — эта истина справедлива для каждой науки». Это крылатое изречение Карла Маркса как нельзя более подходит для исследователей — первопроходцев Севера России. Для истории науки чрезвычайно важно знать имена тех, кто внес весомый вклад в ее развитие.

XX век стал переломным в плане развития науки, поскольку произошел коренной и стремительный переход от «малой» науки, которой соответствовал индивидуальный труд ученого независимого от значительной материальной и институциональной базы, к «большой» науке, представленной крупными организационными формами с ярко выраженным разделением труда, деятельность которых планирует и финансирует государство. В начале XX века перед наукой была поставлена масштабная государственная задача — изучение и освоение производительных сил страны, в процессе выполнения которой наука сама превратилась в непосредственную производительную силу. Ключевыми признаками этого превращения стали: прямое влияние государственного финансирования на организацию научных исследований и рост науки в целом; разделение труда в науке и возрастающая роль научных коллективов (отход от индивидуализма); возросшее взаимовлияние представителей науки и остального общества ^[1].

Поскольку существование науки, как социального института современного общества крайне тесно связано с финансированием, техническим оснащением, организацией, планированием и т.п. вопросам — в науковедческих исследованиях долгое время замалчивался, или отходил на второй план вопрос о роли творческой личности ученого в развитии научных исследований. Условия «большой науки» благоприятствовали обезличенному подходу к таланту и создавали иллюзию возможности существования науки без ярких индивидуальностей, за счет удачно осуществляемой организации. Переход к коллективной форме труда в науке — необходимость, порожденная с техническим прогрессом в XX веке.

Суть науки состоит в неоднократном получении нового достоверного знания, что осуществляется только на основе научного творчества — способности человека создавать новые сочетания идей. А новизна, как известно, — продукт индивидуального мышления. Творческий ученый в конкретный исторический период — вот та единица, которая делает возможной науку и которая является объектом исследования современных историков науки. Коллективное творчество в науке — необходимость, созданная временем. В то же время научное творчество всегда дело одиночек, ибо идея возникает в мышлении индивида, а затем преподносится заинтересованному обществу (коллегам).

Как правило, изучение объекта исследования, в нашем случае ученого, в теории творчества начинается с его феноменологического описания. Причем большинство таких сведений исходит от самих творцов науки, в виде биографических мемуаров, воспоминаний о себе и своих коллегах, описание собственных представлений хода конкретных творческих процессов.

В вопросах сохранения исторического прошлого науки, исторических имен и событий в документальном наследии ученых особую роль играют фонды личного происхождения ученых. Архивы Российской академии наук своеобразные центры концентрации таких фондов. Комплектование фондов документами личного происхождения всегда являлось одним из основных направлений деятельности академических архивов. В последние годы эта работа существенно активизировалось, равно как и публикационная активность исследователей на основе документальных источников личного происхождения.

Документы, собранные в личных архивах, представляют значительную ценность как источники и «живые» свидетели индивидуального творчества человека, отражают процесс поиска и получения результатов. Эти документальные источники отражают историю науки в целом, историю ее отдельных направлений, институтов, историю конкретного вклада того или иного ученого в развитие научного направления, историю его личной биографии в конкретных условиях общества, в которых довелось жить и работать ученому. Особенность таких фондов — индивидуальность, как в вопросах комплектования, экспертизы и состава документов. Определенный опыт работы с такими фондами имеет Научный архив Коми НЦ УрО РАН. Его доля неизмеримо меньше в сравнении с крупнейшими архивохранилищами страны. Но, в масштабах европейского Северо–Востока России сохранен и доступен исследователям уникальный комплекс документов по истории формирования академической науки в регионе и о путях освоения природных богатств, положивших начало экономическому развитию региона; по истории изучения политической, социально–экономической истории, традиционной и современной культуры народов европейского Севера; об удивительных людях, которые работали здесь. Материалы сосредоточены в 36 фондах личного происхождения, общим количеством 6625 ед. хр. Направления наук представлены следующим образом: науки о жизни — 12 фондов (2025 ед. хр.), науки о Земле — 7 фондов (1278 ед. хр.), гуманитарные науки — 13 фондов (2126 ед. хр.), прочие — 4 фонда (968 ед. хр.). Основной массив документов составляют научные труды ученых, рукописи книг и статей, заметки и наброски, доклады на различных конференциях, конгрессах и симпозиумах, рукописи авторефератов кандидатских и докторских диссертаций, материалы по подготовке и защите диссертаций, дневники, воспоминания, переписка, фотографии.

Научное изучение северных территорий страны прошло определенные этапы, типичные для бывших национальных окраин России: от деятельности одиночек– ученых энтузиастов, до создания широкой сети научных учреждений разных направлений и ведомств. Характерен довольно длительный ознакомительный период с богатствами и территорией, который начался c конца 1870–х гг. и поддерживался на энтузиазме отдельных ученых и путешественников в XIX в. Масштабное научное изучение Севера России стало возможным только в годы советской власти, когда изучение производительных сил было выдвинуто ключевым вектором развития. С середины 1930–х–начала 1940–х гг. изучение севера дифференцируется на отдельные природоведческие (геологические, географические, биологические) и гуманитарные дисциплины (антропология, этнография, экономика), связанные с изучением производительных сил Севера.

Личные фонды ученых дают возможность проследить формирование научного сообщества вдали от столичных научных центров. Первая половина XX в. для европейского Севера России является важнейшим периодом, когда происходил переход от неформальных объединений, от инициативных групп ученых, изучающих Север, к четко организованным коллективам. Характерной чертой была солидарность и сплоченность, т.е. способность людей, проживающих и работающих в определенной среде, создавать новое, ориентируясь на идеи гармонии экономического и социокультурного развития. Сформировалась группа творческих деятелей, которые имели конкретные цели, обладали одинаковыми приемами в осмыслении изучаемой территории, способные к лидерству.

Изначально акценты научного сообщества в изучении северных территорий были сделаны на трех ключевых направлениях: изучение природных богатств, биологических систем и социо–антропологических ресурсов. Эти направления были крайне актуальны в контексте развития благосостояния страны и тесно увязаны с изучением производительных сил России и нашли свое отражение в сформировавшемся документальном научном наследии.

История геологических исследований на европейском Северо–Востоке России отражена в семи личных фондах Научного архива Коми НЦ УрО РАН, которые имеют между собой определенную историческую и научную связь. Важно выделить два фонда: д.г.–м.н., Героя Социалистического труда, первооткрывателя Печорского угленосного бассейна — А. А. Чернова (1877–1963) и первой в России женщины–геолога — доктора наук В. А. Варсанофьевой (1890–1976). Выдающиеся геологи, которые заложили академические основы геологической науки на европейском Северо–Востоке России. Благодаря их трудам природные ресурсы северных территорий не только были включены в орбиту производительных сил страны, налажено мощнейшее промышленное освоение края, но и состоялось институциональное оформление геологической науки на Севере. В 1958 г. создан Институт геологии Коми филиала АН СССР. Понятно, что двое маститых ученых, посвятившие свою жизнь этому краю, — это только ядро той мощной команды, которая работала вместе с ними, которую они собственно и создали. В созданных ими коллективах в разные годы было немало талантливых и самоотверженных исследователей, их учеников и последователей (к.г.–м.н. В. А. Чермных (1931–1998), д.г.–м.н. А. И. Елисеев (1929–2010), д.г.–м.н. М. В. Фишман (1919–2003), к.г.–м.н. Н. Н. Кузькокова (1919–1999), д.г.–м.н. В. И. Чалышев (1932–1975)). Старейшая академическая школа геологии, которая своими корнями восходит, скорее всего, к академикам А.П.Павлову, А.П.Карпинскому, В.И.Вернадскому, проявила себя не только на ниве научного творчества, но и в бережном отношении к сохранению документального наследия науки, которой они посвятили жизни. Хронологически их личные фонды охватывают период становления региональной геологии на европейском Северо–Востоке России, т.е. от первых экспедиций 1920–1930–х гг. до открытия первых крупных и гигантских месторождений многих полезных ископаемых, на основе которых созданы все ветви современной индустрии, подготовлена надежная минерально–сырьевая база, обеспечившая экономическую мощь и независимость страны в трудные моменты ее истории. Просматривая материалы личных фондов геологов, читая их воспоминания, невольно поражаешься многогранности личности ученого первой половины XX в. В неопубликованных личных рассказах и стихах, раскрываются глубокие лиричные натуры геологов.

В те годы они были новаторами и первопроходцами, открывали земные пласты, излагали сущность геологического строения северных территорий. Далекие северные окраины страны были для исследователей всегда преодолением. Преодолением бурных рек, таежной глуши, «дикой природы», тяжелого хозяйственного положения края в целом. Личные впечатления от этих экспедиций сохранили полевые дневники геологов. В последние годы они активно публикуются и дают возможность узнать об условиях, в которых проходило становление научных исследований на Севере России ^{[2, 3, 4]}. Дневники ученых–геологов всегда лаконичны в описаниях обнажений горных пород, залегании пластов, запись высотных отметок и прочих полевых наблюдений. Встречаются и довольно часто лирические отступления – личные впечатления и переживания от увиденного, описания природы, быта и нравов местного населения, фенологические записи, рисунки и т.д.

Материалы личных архивов о служебной деятельности свидетельствуют как в 1936 г. была организована Северная база АН СССР в г. Архангельске, а в 1939 г.– ее сыктывкарская группа; в 1941 г.– База Академии наук СССР по изучению Севера в г. Сыктывкаре, в которой А. А. Чернов возглавил геологические исследования. В разгар Великой Отечественной войны на плечи маленькой ячейки геологов легли ответственные задачи. Страна напрягает все силы для окончательного разгрома врага. Промышленности требуется все больше и больше угля, нефти, руд цветных и черных металлов, много минерального сырья. Сотни геологов в тайге и тундре, в горах Урала упорно ищут и ведут разведку новых месторождений. Наряду с требованиями промышленности военного времени встают уже и проблемы развития послевоенной промышленности. В 1940–1950–е гг. профессор А. А. Чернов работает над сводкой полезных ископаемых северо–востока европейской части СССР и в процессе изучения пермских отложений устанавливает нефтегазноносность в правобережных структурах Средней Печоры, где 20 лет спустя было открыто уникальное Вуктыльское месторождение. Под его руководством сотрудники сектора В. В. Ламакин, М. А. Плотников, А. П. Хаустов, И. Н. Чирков, А. А. Чумаков изучают геоморфологию Средней Печоры и р. Ижма, Кожимские железные руды, свинцово–цинковые месторождения р. Илыча, пермские отложения бассейна р. Мезени. После войны, когда возвратился демобилизованный из армии П. Д. Калинин и пришли молодые геологи (Н. Н. Кузькокова, А. И. Першина, В. И. Есева, М. В. Фишман, З. П. Михайлова), начались детальные исследования осадочных отложений Приуралья, магматических и метаморфических пород Урала. Экспедиции тех лет проводились в тяжелейших условиях. К природным особенностям местности добавилась острая нехватка всех средств, необходимых для геологических изысканий. Подъем лодок по рекам осуществлялся бечевой, в лямки были впряжены не только мужчины, но и женщины. Переброска оборудования осуществлялась только вручную. «Предел мечтаний — новый крепкий рюкзак!» ^{[5, л. 336]}. Нелегче было и при обработке материалов. Лабораторная база — один мало–мальски пригодный микроскоп на всех, примитивная шлифовальная мастерская и маленькая химико–аналитическая лаборатория. Помещение — четыре небольших кабинета. Нет ни лаборантов, ни чертежников. Все работы от начала до конца выполняются научными сотрудниками, в основном придерживаясь старого геологического принципа mente et malleo (умом и молотком).

Научные труды исследователей–геологов, сохраненные в личных фондах, показывают нам круг проблем, которым уделяли первостепенное значение. Это геологическое строение Республики Коми и севера Урала, проблемы поиска рудных полезных ископаемых, определение закономерности формирования и размещения здесь различных полезных ископаемых. Учеными были сделаны удачные прогнозы, блестяще оправдавшиеся в последующее время. Немногочисленные для этого периода фотодокументы особенно ценны для исследователей, т.к. показывают условия жизни и деятельности ученых. В своих воспоминания М. В. Фишман напишет, что для съемки киножурнала, посвященного Коми АССР нужно было снять за работой заслуженного деятеля науки РСФСР профессора А. А. Чернова. Достойный профессора кабинет пришлось «создавать» в здании Облпрофсовета ^{[5, л. 338]}.

Целый этап в истории геологического изучения этой обширной, труднодоступной и малоизученный на тот момент времени территории — научные работы Веры Александровны Варсанофьевой. Ею заложен фундамент в познании геологического строения юго–восточной части Тимано–Печорской нефтегазоносной провинции.

Вся ее переписка, выступления, рукописи научных трудов за период работы в Сыктывкаре сохранились в личном фонде, созданном в 1981 г. по инициативе ее ученика и коллеги Н. В. Калашникова. Работа с документами заняла несколько лет. Описание первых материалов фонда было завершено в 1989 г. (к 100–летию В. А. Варсанофьевой). Документальный фонд включает 222 ед. хранения за 1911–1976 гг., но рассказывает о многом в судьбе ученого ^[6].

Нельзя оставить без внимания направление в ее научном творчестве, связанное с Печоро–Илычским государственным заповедником. Она достаточно резко выступала против проекта сокращения площади Печоро–Илычского заповедника, за сохранение Тебердинского, Кроноцкого, Репетекского, Судзухинского заповедников. По ее мнению, научную работу в заповедниках, нельзя было ослаблять, а надо развивать и совершенствовать, т.к. «самой важной задачей системы государственных заповедников является разработка достаточно совершенных методов расширенного воспроизводства природных ресурсов», особенно в период, когда перед страной стояла задача максимального укрепления сырьевой базы. Надо отметить, что территорию Печоро–Илычского заповедника удалось отстоять в тех размерах, которые она «рекомендовала» ^[7].

Вера Александровна была деятельным общественником, популяризатором достижений науки. Регулярно выступала с докладами на «Академических средах», которые проводили научные сотрудники Коми филиала АН СССР с целью популяризации научных знаний в обществе. Под ее покровительством в Сыктывкаре успешно действовало отделение Московского общества испытателей природы, которое подготовило и осуществило совместно со студентами пединститута и биологами Коми филиала АН СССР программу озеленения города. В фонде сохранилось немало фотографий, зафиксировавших кадры экспедиционной, научной деятельности и личной жизни ученого.

О научных связях говорят отзывы на работы коллег из Москвы, Ленинграда, Ярославской области, Дагестана, Челябинска, Иркутска, Украины; большая их часть приходится на работы молодых ученых Коми филиала АН СССР. Круг лиц, с которыми Вера Александровна вела переписку, был широк и разнообразен: от академиков, друзей и подруг геологов, гимназических подруг, своих учителей и учеников до рабочих, сопровождавших ее в маршрутах и жителей деревень, с которыми знакомилась во время экспедиций. В канун праздников количество писем и открыток переваливало за сотню. Отвечать она старалась всем и регулярно. На многих конвертах, присланных Вере Александровне писем, ее рукой сделаны пометы: «ответ отправлен» и дата, или «послана посылка», или «встретились в Москве тогда–то». Уникальная коллекция писем сформировалась в фонде, в том числе благодаря М. В. Фишману, который в 2001 г. передал в Научный архив Коми НЦ УрО РАН личные документы семьи и письма, долгое время хранившиеся у ее ученицы Н.Н.Кузькоковой, супруги М.В. Фишмана ^[8].

Н. Н. Кузькокова — одна из учениц В. А. Варсанофьевой в Коми филиале АН СССР и первая женщина–геолог — уроженка Республики Коми. Её личные документы поступили в архив в составе семейного фонда «М.В. Фишман — Н. Н. Кузькокова». Документальный фонд включает 89 ед. хранения за 1925–2003 гг. Основное «содержание» фонда представляют материалы, иллюстрирующие становление геологической науки в нашей республике и образование в 1958 г. первого академического института– института геологии. В фонде сохранились черновики научных работ по анализу минеральных ресурсов территории северо–востока европейской части России и историческим аспектам геологической науки, полевые дневники экспедиций за 1947–1963 гг. и личная переписка Н. Н. Кузькоковой с А. А. Черновым и В. А. Варсанофьевой за 1950–1969 гг., в основном во время ее экспедиций. Свои впечатления о первых экспедиционных работах в Республике Коми Н. Н. Кузькокова опубликовала воспоминания ^[9]. Научная и общественная деятельность Нины Николаевны отразилась не только в документах личного фонда, но и других фондах архива. Она возглавляла Малую академию старшеклассников г. Сыктывкара и была председателем координационного совета по работе малых академий Республики Коми, в 1956–1972 гг. — заместителем председателя женсовета республики и председателем женсовета г. Сыктывкара ^[10]. В течение 20 лет она проработала в должности ученого секретаря Коми филиала АН СССР (1951–1971 гг.). В этот период в Коми филиале АН СССР были открыты первых институты: геологии (1958), биологии (1962), языка, литературы и истории (1970).

Не без участия Н. Н. Кузькоковой в 1948 г. в Коми филиал АН СССР на должность младшего научного сотрудника сектора геологии поступил талантливый молодой геолог Фишман Марк Вениаминович. В 1947 г. они вместе окончили Новочеркасский индустриальный институт. С 1958 г. М. В. Фишман исполнял обязанности заведующего лабораторией минералогии и шлихового анализа Института геологии, в 1959 г. становится организатором и руководителем лаборатории петрографии и рудных полезных ископаемых, в 1961–1985 гг. — директором Института геологии. Много лет он занимал различные руководящие и научные должности, внес существенный вклад в изучение геологического строения и полезных ископаемых европейского Северо–Востока России и севера Урала. Детально исследовал геологическое строение, магматизм и металлогению Приполярного и Полярного Урала, Пай–Хоя, Новой Земли, Северного Тимана, провел анализ истории геологического развития этих регионов, уточнил стратиграфию древних свит и общую последовательность эволюции магматизма. Впервые для севера Урала им датированы основные этапы тектонических и метаморфических процессов. М. В. Фишманом установлена золотоносность Кожимского района Приполярного Урала, дан прогноз на проявление ряда редких и редкоземельных элементов, при его участии открыта Пайхой–Новоземельская флюоритоносная провинция.

Его по праву считают одним из главных организаторов геологической науки на европейском Севере России. Под его руководством в 1960–1970–е гг. разрабатывалась общая стратегия изучения геологии региона и освоения его минерально–сырьевых ресурсов, получили развитие новые научные направления. В Институте геологии было создано большинство из ныне существующих отделов и лабораторий, а также крупнейший на европейском Северо–Востоке России Геологический музей им. А. А. Чернова. М. В. Фишман придавал большое значение экспедиционным исследованиям института, сам провёл более 30 экспедиционных полевых сезонов в труднодоступных горных районах Приполярного и Полярного Урала, на Пай–Хое, Новой Земле и на Северном Тимане. Как популяризатор науки, М. В. Фишман стал одним из первых ветеранов, кто активно стал заниматься историей геологических исследований на Севере и воссозданию научных биографий своих коллег–геологов [11–12].

Фонд другого ученика В. А. Варсанофьевой В. А. Чермных поступил в Научный архив Коми НЦ УрО РАН в 1998 г. В его составе 180 ед. хр. за 1946–1998 гг. Владимир Алексеевич Чермных работал в Институте геологии Коми филиала АН СССР с 1957 г. Среди коллег пользовался безусловным авторитетом и был активным изобретателем и коллекционером. Большая часть его документов поступила из рабочего кабинета и, в основном, это служебные материалы, часть дополнила его вдова. Помимо профессиональных материалов фонд содержит документы, отражающие многообразные увлечения фондообразователя. Ученик блестящего ученого перенял у нее стремление сохранять природу и популяризировать научные знания. Он писал статьи в газеты, готовил информации для радиоочерков. С интересом занимался выявлением геологических памятников природы, составлял их списки, разрабатывал классификационные схемы. Страстный путешественник В. А.Чермных был увлечен организацией туризма, продумывал возможные маршруты для иностранных групп по Уралу, с экскурсиями по наиболее интересным геологическим разрезам и памятникам природы, о чем советовался в 1983 г. с известным московским геологом Е. А. Рейтлингер (1914–2004) ^[13].

Владимир Алексеевич был неутомимым изобретателем. Среди его документов имеется оживленная переписка с Комитетом по делам изобретений и открытий при Совете Министров СССР по вопросам о выдаче авторских свидетельств. В 1968 г. он получил авторское свидетельство на «Коррегирующие очки для подводных работ в водолазных масках». В личном фонде сохранилось удостоверение на рационализаторское предложение «Вибрационный селектор ВС–I для отбора перфокарт» (1974). Рационализатор и изобретатель В.А.Чермных в набросках к выступлению на пленуме Коми Областного совета Всесоюзного общества изобретателей и рационализаторов (ВОИР) в 1973 г. В.А.Чермных с гордостью писал, что «мы добились организации в филиале штатной патентной службы, которая была в конце 1972 г. усилена новым квалифицированным патентоведом» ^[14]. В. А. Чермных предстает легко увлекающимся человеком. Среди отложившихся в фонде документов его статьи с рецензиями на кинофильмы, обзорами спортивной жизни филиала. Один из корреспондентов В.А. Чермныха, Абдель Фениш из Морокко писал в 1972 г., что его увлечение филателией уже прошло, но обещал для В.А. посмотреть марки у младшего брата и его друзей. Жизнелюбивый, интересный, увлеченный, эрудированный, общительный, открытый, яркий человек, таким показывают Владимира Алексеевича Чермныха документы, поступившие в Научный архив Коми НЦ УрО РАН ^[15].

Если можно говорить применительно к научному сообществу о поколении «шестидесятников», то, пожалуй, документальные комплексы, оставленные В. А. Чермных, В. И. Чалышевым и А. И. Елисеевым, как раз характеризуют это поколение ученых. Для них, учеников великих российских геологов, «остепенившихся» на рубеже 1950–1960–х гг., последовавшие годы стали десятилетием упорного труда, целеустремленного поиска и плодотворных исследований. Для них европейский Северо–Восток России явился своего рода плацдармом для широких научных изысканий, подготовленный трудами их великих учителей. Молодым геологам были предоставлены широкие возможности для работы, т.к. создание молодого института предполагает и формирование новых направлений, под которые открывали лаборатории, отделы, сектора. Молодежь активно вливалась в международное научное сотрудничество. Так В.И. Чалышев в 1963 г. выступает с докладом на X международном совещании немецкого геологического общества в Лейпциге, а в 1970 г. отправляется на месяц в научную командировку в Индию. Сроком на два года с 1963 по 1965 год отправляется в научную командировку в Африку А. И. Елисеев. Яркие, разносторонние личности, отнюдь не ограничивались узкими рамками своей специальности в науке. Имея определенный литературный дар, В. И. Чалышев пишет повесть «Красный камень» и очерк «Река идолов», где главным героем является человек науки. А. И. Елисеев проводит большую работу по изучению научного наследия ученых и становится автором и редактором–составителем ряда монографий о геологах: А. А. Чернове, К. Г. Войновском–Кригере, Г. А. Чернове, В. А. Дедееве и др. Подобные публицистические очерки, материалы к ним и фотодокументы большом количестве отложились в личных фондах. В целом личные фонды ученых–геологов дают потрясающий материал для изучения истории геологической науки, об освоении природных богатств северных территорий России. Знакомство с документами личных фондов, позволяет проследить те грандиозные изменения, которые произошли в XX веке на северных территориях России, как научные изыскания геологов превратили далекие окраины в крупнейшие промышленные индустриальные центры страны.

Историю биологических исследований на европейском Северо–Востоке России наглядно иллюстрируют личные фонды ученых–биологов. Проблемам рационального природопользования на обширных территориях европейского Северо–Востока СССР посвящались все исследования в области биологии. Они проводились еще задолго до образования в регионе научных учреждений комплексными научными экспедициями. Систематические исследования биологических природных ресурсов проводились с начала 1940–х гг. сотрудниками биологического отдела, а затем специализированных лабораторий Базы АН СССР в Сыктывкаре и Института биологии, учрежденного в составе Коми филиала АН СССР в 1962 г. ^[16].

Информацию о том, «как все начиналось» содержат 12 личных фондов сотрудников Института биологии Коми НЦ УрО РАН. Особого внимания заслуживает личный фонд д.б.н., гидробиолога О. С. Зверевой (1901–1967). В 1953 по 1967 гг. она заведующая лабораторией ихтиологии и гидробиологии Коми филиала АН СССР, один из ведущих специалистов в области биологии континентальных вод Европейского Северо–Востока. Личные документы были переданы из Института биологии Коми филиала АН СССР и от дочери Ольги Степановны И.Н. Остроумовой. В 1970 г. фонд в количестве 156 ед. хр. за 1921–1968 гг. был введен в научный оборот. Большую его часть составили научные работы Ольги Степановны (научные отчеты, тексты выступлений, докладов, лекций, газетные статьи отзывы на работы ученых).

Среди личных документов О. С. Зверевой и других биологов сохранились деловые дневники — своеобразный вид исторического источника, который имеет прямое отношение к мемуарам, но весьма специфичен. В совокупности с другими документами этих ученые деловые дневники дают представление об интенсивности и результативности их творческой, исследовательской деятельности, позволяет представить напряженный, самоотверженный труд характер, быт, советского ученого, у которого, казалось бы, нет ничего личного. Но и личные моменты, тем не менее, подспудно проскальзывают при прочтении деловых записей. Однако это личное — любимая наука! Дело, которому посвящена жизнь и отдаются все силы, мысли и деяния ^[17].

Имеется несколько подобных документов: доктора биологических наук, заведующей отделом О. С. Зверевой и младших научных сотрудников кандидатов биологических наук А. Н. Лащенковой (1911–1991) и Л. Н. Соловкиной (р.1929). Научные сотрудники, в том числе представители естественных наук, были воспитаны на обязательном ведении полевых дневников во время научных экспедиций. Биологи и геологи вели полевые дневники, которые в обязательном порядке были строгим отчетным документом. В полевых дневниках кратко фиксировали основные события, наблюдения и первичную классификацию выявленных явлений и процессов, чтобы позже, в зимний период, во время камеральной обработки, подвергнуть научному анализу. Можно предположить, что именно поэтому сохранились деловые дневники биологов. Особенностью деловых дневников было понимание, что они заполняются не только для себя лично, но и для проверки руководством. Отличительной чертой научной жизни Коми филиала АН СССР были постоянные семинары, реферативные кружки производственные совещания, главным содержание которых было знакомство с новейшей научной литературой, обсуждение дискуссионных публикаций. Поэтому почти третью часть деловых дневников ученых составляют указания на прочитанную литературу или на научные труды, обзор которых делали коллеги.

В 1941 г. А. Н. Лащенкова как сотрудник Кольской базы АН СССР была эвакуирована в г. Сыктывкар, в связи с началом Великой Отечественной войны. Долгие годы Ариадна Николаевна проработала в лаборатории геоботаники, вела деловые дневники несколько десятилетий (1941–1980 гг.). В них отражены события периода командировки в Ленинград, о подготовке к защите кандидатской диссертации, о профессиональных совещаниях и конференциях, конспекты научной литературы из разных научных библиотек, о занятиях в гербариях, об определении типов и видов растений, о рецензировании научных трудов коллег, о выполнении многочисленных поручений коллег из Сыктывкара ^[18]. В документах личного фонда, а это 221 ед. хр. за 1929–2000 гг. — страницы истории науки в трудное военное время, в период послевоенного восстановления и в целом история изучения растительности, как на территории Коми АССР, так и на европейском Северо–Востоке СССР. Кроме этого, в фонде ученого отложились уникальные воспоминания о современниках и фотографии.

В дневниках немало упоминаний о Нине Степановне Котелиной (1925–2005). Молоденькой девушкой после окончания Карело–Финского университета в 1948 г. она пришла на работу в Базу АН СССР в Коми АССР и начала помогать Ариадне Николаевне в обработке полевых сборов и собранного гербария. Много позже Нина Степановна с восторгом вспоминала, как многому она научилась у своей первой наставницы. Талантливая ученица кандидатскую диссертацию защитила в 1954 г., а в 1962–1982 г. уже заведовала лабораторией геоботаники и систематики растений в Коми филиале. Неоднократно Н. С. Котелина вставала на защиту А. Н. Лащенковой во время различных структурных преобразований отдела. А в 2000 г. она способствовала передаче ее личного фонда в архив.

В те далекие годы территория республики была для ботаников «белым пятном» и Ариадну Николаевну захватило изучение флоры и растительности. Ей, как специалисту с агрономическим образованием, было трудно на первых порах, нелегко постигались на практике специфику научных методик, классифицировать растительность. В годы войны она вместе с коллегами ведет планомерное почвенно–ботаническое изучение десятикилометровой полосы вдоль строящейся Печорской железной дороги (это свыше 1000 км до г. Воркуты), составляет геоботаническую карту. В полевых дневниках фиксируются данные о флоре и растительности ранее не изучавшихся территорий, уточняются границы подзон тайги, определяются северные линии распространения древесных пород. Одновременно изучаются и возможности ускоренного освоения новых земель — строительства животноводческих хозяйств и размещения сельскохозяйственных угодий ^[19]. Работа небольшого отряда, исследовавшего леса, болота, луга проходила в условиях бездорожья, без всякого транспорта. Шли пешком, перенося на себе необходимое снаряжение, переплывая на плотах реки, увязая в болотах. Эта работа нашла отражения и в личных фондах А. А. Дедова, А. Н. Лащенковой, И. С. Хантимера.

Андрей Алексеевич Дедов (1902–1964) — единственный в тот период, кто занимался проблемами оленьих пастбищ Малоземельской тундры, изменением структуры и состава растительного покрова под воздействием антропогенного фактора. В архиве хранятся его неопубликованные работы, которые, по мнению современных биологов, не потеряли актуальность и имеют определенную значимость для целей мониторинга состояния растительности ^[20]. Его документальный фонд, который передала в Научный архив Н. С. Котелина, насчитывает 206 ед. хранения за 1905–1993 годы и характеризует работу геоботаников Коми филиала АН СССР по выявлению растительных ресурсов в республике, составлению геоботанических карт, обследованию лесов в ряде районов республики, изучению пастбищ лесного оленеводства, оценке животноводческих возможностей Крайнего Севера. Он работал в науке более 25 лет, возглавлял ботанический отдел, биологический отдел и сектор геоботаники Коми филиала АН СССР, был участником и руководителем 24 экспедиций на Северо–Востоке европейской части России, работал над картой растительности Коми АССР, создал «Определить высших растений Коми АССР» ^[21]. Среди его адресатов по переписке мы видим известные имена ботаников — исследователей Севера: Б. Н. Городкова, И. А. Перфильева, Ф. В. Самбука, А. И. Толмачева и др. Полевые дневники, научные труды, статьи А.А. Дедова освещают научное творчество ученого, как в годы работы в Коми филиале, так и более раннего периода. Биографические и служебные документы (автобиография, анкета, рабочие записи и справки), а также служебная переписка Андрея Алексеевича отражают научно–организационную деятельность и личную жизнь А. А. Дедова. В фонде имеются дневники полевых экспедиций, периода Великой Отечественной войны, в которых описаны условия труда и жизни ученых в те нелегкие годы ^[22].

Геоботанические исследования европейского Севера России отражены в документах к.с.–х.н. Исмаила Сыддыковича Хантимера (1898–1990), который работал в Коми филиале АН СССР с 1941 по 1970 гг. «Его научное наследие составляют 80 научных работ, посвященных проблемах кормопроизводства, из которых только 37 опубликовано. Геоботаник–тундровед, пионер в изучении способов создания искусственных травостоев в тундре и лесотундре, много писал о результатах своих исследований, но оставлял это чаще «в столе», т.к. считал непозволительной трату времени на тщательную подготовку рукописи к изданию. Он горел работой, ему хотелось получить быстрый практический эффект от своих предложений. Этому он и уделял все свое время. Но при этом очень щедро делился своими знаниями, не жалея на это времени. Им и его единомышленниками разработан специфический метод залужения, т.е. создания многолетних продуктивных сеяных лугов, принятый впоследствии как базовый прием в процессе биорекультивации на Севере ^[23].

В плеяду биологов, которые стояли у истоков развития биологических исследований территорий европейского Северо–Востока России входила Нина Степановна Котелина. Являлась специалистом в области изучения растительности пойменных лугов рек Вычегды и Сысолы занималась вопросами повышения биологической продуктивности и рационального использования естественных лугов в лесотундре. В Коми филиале АН СССР работала с 1953 по 2004 гг. Понимая значимость научного наследия своих коллег, она приложила немало усилий для сохранения их документов и создания личных архивных фондов. В ее личном фонде (249 ед. хр. за 1925–2002 гг.) сохранена обширная переписка с учеными и специалистам в области научного луговодства, ее воспоминания о работе в Базе АН СССР в Коми АССР, о коллегах, фотодокументы о рабочих буднях ученых в лабораториях и научных экспедициях, на симпозиумах и конференциях. Привлекает к себе внимание комплекс исторических документов об установлении советской власти в Коми крае, собранный ее дядей — непосредственным участником этих событий.

Тесно связана с развитием научного освоения европейского Северо–Востока России жизнь и деятельность д.с.–х.н. К. А. Моисеева (1904–1985), который большую часть жизни посвятил изучению растительных ресурсов северной флоры, обогащению ее новыми видами растений. В составе фонда, а это 195 ед. хр. за 1923–1985 гг., отложилась научная документация: диссертационные работы на соискание ученой степени кандидата биологических наук и доктора сельскохозяйственных наук, монографии, рукописи трудов, доклады. Много внимания исследователь уделял изучению растительных ресурсов Советского Союза с целью выявления ценных для производства видов растений и их акклиматизации в различных районах страны. Большое научное и практическое значение для условий Севера имел разработанный им агрономический комплекс мероприятий для получения ранних и высоких урожаев белокочанной капусты, за что К. А. Моисеев был удостоен премии Президиума АН СССР (1953 г.). Занимался интродукцией новых силосных растений: борщевика, горца, мальвы и др. К. А. Моисеев получил авторские свидетельства на сорта борщевика Сосновского «Северянин» и «Успех» и горца Вейриха «Сыктывкарец» (1978– 1979 гг.). Эти кормовые культуры были предложены Государственной комиссией для сортоиспытания и размножения. Способствовал внедрению наиболее перспективных видов и сортов садовых ягодных культур (смородины, малины) и овощных растений открытого и защищенного грунта. Долгие годы Константин Алексеевич работал на руководящих должностях: заведующий сектором,ученым секретаремБазы АН СССР по изучению Севера (1944–1948), заведующим отделом биологии Коми филиала АН СССР и одновременно руководителем Биологической станции филиала (1956–1962), заведующий лабораторией интродукции растений и геоботаники и заместитель директора Института биологии (1962–1966), заместителя председателя Президиума Коми филиала АН СССР (1966–1970). Поэтому фонд «богат» научно–организационной документацией о становлении научного учреждения в Республике Коми (служебные записки, командировочные удостоверения, заявления, приказы, договоры, переписка) ^{[24, С. 60-64]}.

Проблемам рационального природопользования на обширных северных территориях России, по сути, посвящены все научные направления биологического профиля. Планомерное изучение биологических возобновляемых природных ресурсов, началось с 1944 г., когда была создана научно–исследовательская База АН СССР в Коми АССР. В этот период развернулись исследования растительного покрова, животного мира, земельных ресурсов. Приступили к составлению почвенной и геоботанической карт, фаунистическому районированию. Дневниковые записи, переписка, черновые наброски их трудов красноречивые свидетели тех легендарных лет, когда закладывался фундамент будущей «Карты растительности Коми АССР», «Флоры Северо–Востока европейской части СССР», гербария будущего Института биологии (создан в 1962). Важно отметить, что личные фонды ученых биологов достаточно наглядно иллюстрируют эти процессы, показывают народнохозяйственное значение проводимых исследований. Их можно считать, как основным, так и дополнительным материалом по истории биологических исследований на Севере России.

История развития гуманитарных исследований на территории европейского Севера России — тема сложная и многоаспектная. Значение исследований, призванных учитывать влияние внешней среды на достижения науки и влияние науки на развитие этой среды, имеет все возрастающее значение и актуальность. Анализ социального контекста важен для каждого полученного научного результата, важно в т.ч. в связи с его социальным отражением.

Планомерные гуманитарные, прежде всего этнографические, исследования северных территорий России начались в 1910 г., когда группой известных этнологов, антропологов, лингвистов, под председательством С. Ф. Ольденбурга, при Русском географическом обществе была создана Постоянная комиссия по составлению этнографических карт России. Эта комиссия объединила ученых для этнографического исследования народов России, с целью раскрыть сложные вопросы этнической истории и культуры народов России. Для решения поставленных задач требовался скрупулезный сбор материала, который исследователи (Д. А. Золотарев, Д. К. Зеленин, С. В. Мартынов, В. П. Налимов, Д. Т. Янович и др.) черпали в своих экспедиционных поездках в отдаленные регионы страны, в ходе которых изучались постройки, народное творчество, язык, одежда, сельскохозяйственная техника, средства передвижения, пища, семейная, общественная жизнь и другие стороны быта. Дневники, статьи, отчеты, экспонаты и негативы, собранные во время экспедиций, легли в основу многих фондов личного происхождения ученых. Эти материалы являются достоверным источником наших знаний о традиционной культуре народов, проживавших на Севере России, о взаимодействии культур, об изменениях, которые происходили в традиционных устоях под влиянием социально–экономических процессов, имевших место в стране в революционные и послереволюционные годы.

Становление системы гуманитарных исследований северных территорий относятся к началу XX века и связано с подъемом краеведческого движения в стране. Это период накопления значительного объема исторических источников, формирования новых научных направлений и становления специализированных научных организаций. Исследования в области истории и культуры коми народа начались в республике в 1920–х гг. Организацией масштабных исследований занялось Общество изучения Коми края, основной целью которого являлось всестороннее изучение Коми области. Большой вклад в становление гуманитарных исследований внесли А. А. Цембер, А. Н. Грен, В. И. Лыткин, А. С. Сидоров. В начале 1930–х гг. общественно–политическая обстановка значительно осложнила работу исследователей, Общество изучения Коми края прекратило свое существование в 1931 г., многие исследователи были арестованы и репрессированы. Для возрождения гуманитарных исследований в регионе большое значение сыграло создание академического учреждения в годы Великой Отечественной войны, в состав которого из системы Коми Наркомпроса был передан Коми научно–исследовательский институт языка и письменности народа коми (основан в 1934 г.). К моменту вхождения в состав Коми базы АН СССР в конце 1944 г. в нем работало всего шесть человек, в том числе пять лингвистов: А. С. Сидоров, Н. А. Колегова, М. А. Сахарова, А. И. Подорова и Д. А. Тимушев. Однако вскоре отдел пополнился новыми специалистами. На основе этого коллектива был образован Отдел языка, письменности и истории коми народа. Научные достижения историков, археологов, этнографов, лингвистов позволили создать в 1970 г. Институт языка, литературы и истории, который сегодня является крупнейшим научным центром в области изучения гуманитарных наук ^[25].

Материалы личных фондов гуманитариев, сохраненные в Научном архиве Коми НЦ УрО РАН, показывают разностороннюю направленность исследований. В архиве хранятся семь фондов филологов, шесть фондов историков, одного экономиста (А. Н. Александрова (1919–1992), Ю. В. Гагарина (1932–1981), М. П. Дмитрикова (1938–1998), Л. С. Грибовой (1933–1986), Н. Н. Рочева (1922–2004), В. И. Лыткина (1895–1981), Ф. В. Плесовского (1920–1988) и др.), которые наполнены преимущественно подготовительными материалами. Это разного рода выписки из книг, копии архивных документов, подборки публикаций из СМИ, дневниковые и экспедиционные записи, черновики диссертаций и научных работ, отзывы и рецензии.

У гуманитариев, в связи со спецификой профессии, особенность фондов — объем и разносторонняя тематика. Важно отметить, что основные направления исследований по истории, культуре и экономики региона были в советский период, безусловно, подчинены задачам народнохозяйственного развития. Личные фонды ученых дают определенное представление об исследованиях общих закономерностей и специфических особенностей развития традиционной духовной и материальной культуры, о развитии коми языка, его истории, подготовке словарей различных типов, о своеобразии коми литературы, фольклора и музыкального искусства, о вопросах взаимодействия с культурами других народов. Однако для подробного изучения этих направлений следует привлекать массу дополнительных источников и тщательно изучать научное наследие ученого.

Особенно часто используют исследователи рисунки и фотографии из фонда Л. С. Грибовой (360 ед. хр. за 1928–1986 гг.) — специалиста по традиционному искусству народа коми. Фонд содержит большое количество иллюстративного материала к отчетам по этнографическим экспедициям, по искусству коми и коми–пермяков. Интересны ее литературно–художественные сочинения: рассказы и стихотворения на коми–пермяцком языке и эпиграммы, сценарии телевизионных передач, описания сценических костюмов республиканского ансамбля песни и пляски «Асья Кыа» («Утренняя заря»), описания этнографических предметов краеведческих музеев ^[26].

В фонде фольклориста Ф. В. Плесовского (55 ед. хр. за 1922–1975 гг.) — подготовительные материалы для сборника коми народных сказок и легенд на коми и русском языках, о бытовании русских былин среди коми сказочников, фольклорно–этнографический материал удмуртского народа, якутов, грузин, бурятов, туркмен, материалы по фольклору Горьковской и Вологодской областей, некоторых районов Урала.

В. И. Лыткин стоял у истоков коми языковедческой науки, его труды получили широкую известность среди отечественных и зарубежных исследователей — финно–угроведов. В Коми филиале АН СССР работал по срочным договорам в составе творческих коллективов (1972–1973 гг.). Личные документы В. И. Лыткина, послужившие основой фонда (115 ед. хр. 1926–1985) — небольшая часть его творческого наследия. Его документы имеются также в фондах ГУ РК «Национальный архив Республики Коми», Музея истории просвещения Коми края Сыктывкарского государственного университета. Особо ценные документы фонда это полевые дневники (1949–1965 гг.), рабочие подготовительные материалы по коми–язьвинскому диалекту, сопоставительный лексический материал коми–зырянского, коми–пермяцкого языков и коми–язьвинского диалекта, письма В. И. Лыткину от венгерских ученых Нементнэ Шебетьен Ирен и Давида Фокоша–Фукса (1953 г.), коми ученых–лингвистов В. А. Ляшева (1978 г.), А. К. Микушева (1978 г.), Т. И. Жилиной, коми–писателей Г. И. Торлопова и Г. А. Федорова.

Фонд А. Н. Александрова (285 ед. хр. за 1912–1981 гг.) содержит обширную переписку историка с ветеранами Великой Отечественной войны и тружениками тыла. В исследовательской работе А. Н. Александров опирался не только на работу с архивными документами, но и вел обширную переписку по сбору сведений об истории Великой Отечественной войны с ее участниками. Принимал активное участие в ветеранском движении г. Сыктывкар. Сохранилось большое количество выписок из архивов и газет о развитии промышленности и сельского хозяйства в Коми АССР в годы Великой Отечественной войны, различные документы по истории Великой Отечественной войны, фотографии довоенных и послевоенных лет, портреты героев и участников войны.

Значительный вклад в изучение истории национально–государственного строительства в Коми АССР внес М. П. Дмитриков (156 ед.хр. за 1895–1990 гг.). Впервые в историографии он рассмотрел проблемы административно–территориального устройства Коми автономной области, дискуссии о путях формирования национальной государственности коми народа, обосновал идею об отсутствии объективных условий для формирования единой государственности коми зырян и коми пермяков. Основной темой научного творчества М. П. Дмитрикова была история транспортного освоения европейского Северо–Востока России. Он собрал и проанализировал уникальный архивный материал (имел два высших образования, в т.ч. в1968 г. окончил Московский историко–архивный институт), предложил периодизацию транспортного освоения территории Коми АССР, показал неразрывную связь развития и функционирования разных видов транспорта (гужевого, железнодорожного, речного, авиационного), доказал, что транспорт Коми АССР был составной частью транспортных артерий страны. В фонде собрана уникальная коллекция документов по истории развития транспорта на Севере России, которая включает: труды других ученых, газетные вырезки, выписки из архивных документов, периодики и научных работ о дорожном строительстве; стахановском движении на транспорте, о подготовке кадров и капитальных вложениях, о протяженности сети, о перевозке грузов и пассажиров всеми видами транспорта за 1918– 1946 гг. ^{[24, С. 19–21, 41–45,56–59,67–69]}.

В данной работе мы не ставили целью аннотировано представить все фонды личного происхождения Научного архива Коми НЦ УрО РАН, как это делается в специализированных изданиях, типа справочников и путеводителей. Поэтому характеристика фондов представлена иллюстративно, показаны фонды типичные и оригинальные, отражены документы, которые показывают специфику и информативный потенциал документов личного происхождения в контексте компаративных историко–научных исследований по проблемам развития региона и науки в регионе.

Материалы личных фондов гуманитариев дают богатейшую информацию не только о фондообразователе, но и об окружающем профессиональном сообществе, о внешней среде, о развитии конкретного научного направления и институализации гуманитарных исследований (образовании отделов и институтов). Большое значение имеют воспоминания ученых, которые сохранили множество фактов, не отразившиеся в других видах источников. Особую ценность представляет личная переписка, со­хранившаяся в персональных фондах ученых, поскольку в ней исто­рия организации предстает с позиции рядовых сотрудников. Авторы передают свое отношение к событиям, фактам и про­цессам, протекавшим в научном учреждении.

Анализ обширного материала показал, что фонды личного происхождения ученых, могут быть неодинаковы по количественным и содержательным показателям, но всегда имеют типичную структуру, представленную, как правило, информационными блоками: «наука», «преподавание», «организация науки», «эпистолярий», «визуальный ряд». Это своего рода модель, которая через определенный набор документов представляет исследователям образец человека эпохи с его интересами, увлечениями, жизненными этапами, результатами труда, с одной стороны и срез конкретного исторического периода самой эпохи — с другой.

Документальные комплексы известных в регионе деятелей науки вызывали и вызывают большой интерес у исследователей. Документы, сконцентрированные в личных архивах, представляют значительную ценность как источники и «живые» свидетели индивидуального творчества человека, отражающие процесс поиска и получения результатов. Показывая творческую деятельность конкретной личности, документы отображают непосредственные реалии того времени и той ситуации, в которой пришлось работать человеку. В Научном архиве Коми НЦ УрО РАН накоплен значительный комплекс архивных источников, освещающих историю научного изучения европейского Севера России в XX в. и личный вклад ученых в становление академической науки. Приведенные выше примеры наглядно это иллюстрируют.

Тема роли личности в развитии научных исследований неисчерпаема. И в данной статье мы проиллюстрировали ее фрагментарно. Можно много говорить о выдающихся, известных и рядовых тружениках науки, но суть этого повествования всегда будет сводиться к ключевой роли личности в истории. Личность в науке — это одно из тех перспективных направлений исторических исследований, информационное обеспечение которых осуществляют архивы, всех уровней, и особенно академические

Говоря о роли архивов в обеспечении исторической науки, стоит подчеркнуть следующие моменты. Целенаправленная работа по созданию фондов личного происхождения, которая значительно активизировалась в последние годы, является значительным дополнением архивного фонда РФ оригинальными документальными свидетельствами жизни и творчества поколения созидателей, которые не только писали «от руки» научные рукописи и письма коллегам, но и сохраняли свои личные архивы. Второй важный момент — это популяризация документального наследия, которую профессионально могут проводить преимущественно специалисты архивов, которые проводят комплектование и экспертизу документов, знают состав фондов и осуществляют публикации исторических источников, как в виде сборников, или в аналитических статьях.

Изучение личных фондов ученых конкретного региона — актуальное направление исследования архивных фондов, которое связано с сохранением в архивах современных документальных комплексов, что позволяет сохранить знания личности в конкретную историческую эпоху и запечатлеть ментальные особенности общества. Подобный анализ имеет несомненный интерес для историков науки, позволяет анализировать не только основные вехи жизненного и творческого пути ученых, но и вклад в развитие науки России.

Документы личных фондов представляют достаточно информации, чтобы судить о конкретном историческом периоде, в котором пришлось жить и работать человеку. Они отражают научные поиски и открытия; пути изучения геологических, биологических и человеческих ресурсов в контексте экономического развития европейского Севера России. Но, что особенно важно, в архивных документах заключена информация об удивительных людях — тружениках науки, неутомимых исследователях, искателях, которые выполняли важную, значимую и трудную работу по освоению и изучению северных территорий. Уникальные материалы таких фондов в нашем исследовании дают возможность оценить личный вклад ученых в становление научного сообщества и развитии академической науки на европейском Северо–Востоке России в XX веке.