Применение принципа uti possidetis при распаде Социалистической Федеративной Республики Югославия (СФРЮ)

Мирзаев Фархад Сабироглы кандидат юридических наук докторант, МГИМО - Университет МИД РФ, доктор философии в области права (PhD, Лэстерский университет - Великобритания), магистр права (LL.M, Ноттингемский университет - Великобритания) W1J 8AJ, Великобритания, London, г. London, ул. One Mayfair Place, Devonshire House Level 1, Office 65 Mirzayev Farhad Sabir oglu PhD in Law Doctoral Candidate, the department of International Law, Moscow State Institute of International Relations of the Ministry of Foreign Affairs of Russia; Doctor of Philosophy in the field of Law (PhD, University of Leicester, United Kingdom), Master's Degree in Law (LL.M, University of Nottingham, United Kingdom); Senior Partner, BM Morrison Partners law firm W1J 8AJ, Velikobritaniya, London, g. London, ul. One Mayfair Place, Devonshire House Level 1, Office 65 fmirzayev@gmail.com Другие публикации этого автора

Римская гражданско-правовая доктрина uti possidetis, относящаяся к вопросам сохранения status quo была эффективно заимствована латиноамериканскими государствами и была применена как принцип межгосударственных отношений ^{[20, c. 252-267],[4, c. 56-72]}. Указанная доктрина в основном применялась Римском праве в отдельных случаях, когда владение или право собственности оспаривалось третьими лицами ^{[32, c. 448]}. Согласно uti possidetis, владение вещью оставалось неприкосновенным за исключением случаев, если оно было получено путем незаконных действий и обретено посредством применения силы ^[32]. Однако, если подобные факты относительно незаконного завладения вещью были доступны истинному владельцу, то он имел право оспорить uti possidetis владение вещью и истребовать ее обратно ^[32]. Другими словами, основной смысл римского гражданско-правового интердикта uti possidetis заключался в сохранении статус-кво во владении недвижимого имущества в имущественных спорах.

На протяжении истории разграничение территорий новообразованных государств являлось и до сих пор является весьма сложным и болезненным процессом, требующим особых механизмов для эффективного решения подобных проблем ^{[2, c. 171]}. Именно uti possidetis в дальнейшем был преобразован в принцип международного права, предусматривающий трансформацию внутренних административных границ в международные границы новообразованных независимых государств ^{[12, c. 444-454]}. ^{[30, c. 598-599]}.

Большинство авторитетных международников сходятся во мнении, что как принцип международного права uti possidetis взял свое начало в Латинской Америке ^{[35, c. 13],[14, c. 95],[11, c. 269-353],[28, c. 28]}. В латиноамериканском контексте, принцип uti possidetis обозначал трансформацию административных границ бывших испанских колоний в государственные границы новообразованных независимых государств этого континента ^{[14, c. 95]}. Uti possidetis сыграл позитивную роль в предотвращении пограничных и территориальных споров и конфликтов между государствами-правопреемниками Испанской колониальной империи в Латинской Америке ^{[16, c. 428],[29, c. 251, 387]}. Именно такая роль была возложена на uti possidetis на латиноамериканском континенте и стала его основным значением в современном международном праве. Практика государств на латиноамериканском континенте дает основание утверждать, что принцип uti possidetis стал обязательной нормой международного обычного права в отношении данного континента.

На ранней стадии своего применения принцип uti possidetis больше использовался в рамках деколонизации в Латинской Америке и Африке. Однако исходя уже из существующей практики государств и судебных прецедентов Международного суда ООН его больше признают общим принципом международного права.

В судебном деле относительно пограничного спора между Буркина-Фасо и Мали, рассмотренным Международным судом ООН было отчетливо провозглашено, что принцип uti possidetis является общим принципом международного права, относящегося к процессу обретения независимости вне зависимости, где бы это не имело место:

“ … uti possidetis is a general principle of international law which is logically connected to the process of obtaining independence regardless of the fact of where this process takes place” ^{[13, c. 557]}.

Несомненно судебное дело между Буркина-Фасо и Мали стало «знаковым» для утверждения принципа uti possidetis в качестве общего принципа международного права ^{[6, c. 18-22]}. Так в указанном деле Международный суд ООН заявил, что принцип uti possidetis стал общей концепцией международного обычного права и не был негативно затронут правом народов на самоопределение; данный принцип является доктриной, которая заключается в фундаментальном праве – на сохранение неприкосновенности территориальных границ при обретении независимости бывшими африканскими колониями ^{[13, c. 557]}.

Несомненно, такое заявление Международного суда ООН является ratiodecidendi – авторитетным мнением в международном праве. Подобные заявления могут отражать существующее международное обычное право или могут составлять часть процесса, ведущего к созданию новых норм обычного права ^{[34, c. 478-492],[19, c. 60-63],[7, c. 128]}. Из вышерассмотренного судебного дела становится очевидным, что именно оно стало основополагающим в определении и утверждении роли uti possidetis в качестве общего принципа международного права со стороны столь авторитетного органа, как Международный суд ООН. Известный советский международник Тункин отмечал, что судебная практика Международного суда ведет к образованию новых норм международного права путем их последующего подтверждения практикой государств ^{[9, c. 207-208]}.

Профессор Валеев Р.М. характеризует uti possidetis как принцип сохранения колониальных границ при образовании новых государств в процессе деколонизации Африки, который на позднем этапе завоевал признание и был окончательно преобразован в принцип трансформации административных границ в международные в случае возникновения государства из уже существующего ^{[1, c. 337-348]}. Именно уже в качестве принципа международного права uti possidetis был достаточно эффективно применен в Европе, Африке, Ближнем Востоке и Азии ^{[26, c. 56-72]}.

Практика государств по применению принципа utipossidetis в рамках процесса деколонизации в Латинской Америке, Африке и Азии была значительно обогащена практикой государств вне процессов деколонизации в результате недавних процессов распада бывших коммунистических государств в Восточной Европе и СССР ^{[3, c. 43-53]}. Применение принципа uti possidetis вне процесса деколонизации было активно использовано при распаде СССР и СФРЮ ^{[31, c. 592-593]}.

Вторым «знаковым» прецедентом в утверждении uti possidetis как общего принципа международного права является именно его применение в случае распада социалистической Югославии. В случае с распадом СФРЮ Арбитражная Комиссия по Югославии, созданная Европейским Сообществом, в своих Заключениях пришла к выводу о применимости принципа utipossidetis к бывшим субъектам Социалистической Федеративной Республики Югославия ^{[22, c. 1499-1500]}. Арбитражная Комиссия по Югославии была призвана дать заключения относительно разрешения существующих кровопролитных конфликтов на территории бывшей югославской федерации ^{[27, c. 1585-2587]}. Один из основных медиаторов югославского конфликта Лорд Каррингтон справедливо отмечал, что стороны югославского конфликта были готовы применить uti possidetis для того, чтобы положить конец кровопролитной войне и получить взамен перспективы признания в данном случае ^{[15, c. 1]}.

В соответствии с процедурными правилами, членами Арбитражной Комиссии по Югославии были назначены президент французского Конституционного совета Робер Бадинтер, президент федерального конституционного суда Германии Роман Герцог и президент итальянского конституционного суда Алдо Корасаничи ^{[18, c. 385]}. В соответствии с правилами югославское федеральное правительство должно было назначить двух своих представителей в Комиссию. Однако, не сумев достичь компромисса, Югославское Федеральное правительство не смогло назначить своих представителей. Взамен официальными лицами Европейского Сообщества в Комиссию были назначены президент испанского конституционного суда Франциско Томас Валентин и президент арбитражного суда Бельгии Ирен Петри ^{[36, c. 46-50]}. На первом же заседании Комиссии все пять членов проголосовали за избрание Робера Бадинтера председателем ^[36]. Именно в честь ее председателя Арбитражная Комиссия Европейского Сообщества по Югославии получила свое дальнейшее название как «Комиссия Бадинтера» ^{[37, c. 175-320]}.

Применение принципа utipossidetis было четко подтверждено Комиссией Бадинтера, которая в своем Заключении № 3 ^[22] сослалась на позицию Международного суда ООН в деле о пограничном споре между Буркина Фасо и Мали ^[13]. Комиссия в данном случае аргументировала, что принцип является общим принципом международного права и не может быть ограничен лишь процессами деколонизации ^[22].

Современные государственные границы бывших субъектов СФРЮ были определены в рамках границ и территорий, которыми они обладали, будучи частями СФРЮ. Анализ Заключения №3 и практика государств показывают, что существовали юридические основания для Комиссии Бадинтера охарактеризовать utipossidetis как принцип международного права. Ссылка на принцип utipossidetis с целью сохранения внутренних границ во время югославского кризиса может быть оправдана стремлением снизить вероятность вооруженного противостояния. Кроме того, 18 октября 1991 года пять из шести (кроме Сербии) - конституционных единиц СФРЮ подписали проект «Конвенции Лорда Каррингтона», в котором они согласились признать и уважать существующие границы, если не будет достигнуто иного согласия ^{[10, c. 357]}. В данном случае очевидно стремление югославских республик применить принцип uti possidetis.

Позиция международного сообщества по данному вопросу была озвучена следующим образом: “все установленные границы, вне зависимости от того являются ли они внутренними или внешними” не могут быть изменены путем применения силы ^{[23, c. 234-242]}. ЕС заявили, что поддерживают все независимые государства бывшей СФРЮ в рамках их бывших административных границ ^{[24, c. 1485-1486]}. США также заявили, что они признают доконфликтные административные границы Боснии-Герцеговины, Хорватии и Словении как легитимные международные границы ^[39]. Членами Совета Безопасности в 1991 году была единогласно принята Резолюция №713, подтверждающая указанные позиции ведущих мировых держав и международных организаций ^[38].

По мнению Тимченко, примечательным является и тот факт, что на момент распада СФРЮ Венская конвенция о правопреемстве государств в отношении договоров 1978 года, на которую ссылалась Комиссия Бадинтера, применяя принцип utipossidetis, не вступила в силу, в то время как сама Югославия была одним из немногих государств, которые подписали и даже ратифицировали эту Конвенцию ^{[8, c. 44-45]}. Даже непримиримый оппонент принципа uti possidetis Сьюзан Лалонде соглашается с тем, что принцип был использован в случае с бывшей Югославией и на постсоветском пространстве ^{[28, c. 220-226]}. Она, анализируя роль принципа, ставит перед собой вопрос, может ли практика по применению принципа на постсоветском пространстве и на территории бывшей Югославии считаться “постоянной и общепринятой практикой” ^{[28, c. 220-226]}. В данном случае позитивный ответ на вопрос канадского ученого представляется более чем очевидным ^{[40, c. 591],[5, c. 56-77]}.

В случае распада СФРЮ возник также вопрос соотношения принципа uti possidetis с иным принципом международного права – правом народов на самоопределение. Проблемы, связанные с самоопределением и сецессией, были адресованы Сербией к Комиссии Бадинтера. В своем запросе Сербия подняла вопрос, имеют ли сербы в Хорватии и в Боснии-Герцеговине права, аналогичные правам народов Хорватии, Словении и Боснии-Герцеговины ^{[33, c. 228-229]}. Комиссия аргументировала, что сербы имеют право на самоопределение, но без права сецессии и образования своего независимого государства в рамках бывших административных границ на основании uti possidetis или изменения существующих границ ^{[21, c. 182-185]}. В данном случае весьма важную роль играл именно статус конституционных единиц – шести республик СФРЮ, которые обладали конституционным правом сецессии ^{[17, c. 251-256],[25, c. 57-73]}. Комиссия рассматривала сербское меньшинство в Хорватии и Боснии-Герцеговине как имеющее право на внутренне самоопределение, но в рамках осуществления прав человека, то есть Комиссия определила, что такие меньшинства обладают лишь правом на внутреннее самоопределение ^{[21, c. 182-185]}. Далее Комиссия четко отделила группы национальных меньшинств от “территориально-административных единиц федерального характера” и определила, что только эти “квазигосударства”, а именно шесть бывших республик СФРЮ, обладают правом на внешнее самоопределение и дальнейшее образование собственных независимых государств ^[21].

Из Заключений Комиссии Бадинтера становится очевидным, что внешнее самоопределение вместе с принципом utipossidetis в случае шести конституционных единиц СФРЮ было применено с целью защиты существующих границ данных территориальных единиц. Кроме того, Комиссия Бадинтера по Югославии определила, что самоопределение не является основанием для изменения существующих границ с целью образования новых независимых государств или присоединения к другим государствам ^{[33, c. 229]}. В случае с Югославией Комиссия определила, что только границы шести бывших республик СФРЮ, которые являлись конституционными единицами и обладали правом на самоопределение в рамках их бывших административных границ, должны рассматриваться на данный момент как международные границы ^{[21, c. 183-184]}. Таким образом можно утверждать, что в случае дезинтеграции СФРЮ Комиссия Бадинтера установила очередной прецедент по применению принципа utipossidetis вне процессов деколонизации.