Правление Мухаммеда Мурси в Египте: исторические уроки

Егорова Ольга Арсеновна кандидат культурологии доцент, Московский государственный университет им. М.В. Ломоносова (МГУ) 109125, Россия, г. Москва, ул. Васильцовский Стан, 11 Egorova Olga PhD in Cultural Studies Docent, the department of English Language, M. V. Lomonosov Moscow State University 109125, Russia, Moscow, Vasiltsovyi Stan Street 11 egorovaolga29@mail.ru Другие публикации этого автора

Масштабные политические изменения, начавшиеся на Ближнем Востоке и в Северной Африке в 2011 г. и явившиеся следствием «арабской весны», до сих пор не позволяют большинству политических систем арабских стран обрести стабильность. Надежды на быстрый экономический рост и уменьшение социального неравенства благодаря долгожданным политическим переменам не только не оправдались, но и заставили многих граждан этих стран с ностальгией вспоминать о свергнутых руководителях и «спокойных временах» ^{[5, с. 382]}. Важно отметить также, что в этих событиях большие надежды часто возлагались на умеренных исламистов, которые должны были противостоять влиянию глобализации, уменьшить социальное расслоение общества и придать экономике новый импульс ^[1].

Впервые в новейшей истории исламисты оказались на авансцене в 1970-е гг., когда, по выражению С. Хантингтона, происходил «реванш религии» ^{[7, с. 86]}. Тем не менее, реальных успехов исламистам удалось добиться только в Иране, где в 1979 г. произошла исламская революция и был свергнут шахский режим. В большинстве арабских стран авторитарные правители того времени силой подавили всплеск популярности исламизма (исламизм – политический ислам – религиозно-политическая идеология, основой которой является стремление к созданию общества и государства, где все противоречия и конфликты будут регулироваться на основе шариата). На рубеже XXI века наблюдался постепенный рост популярности исламистов в ряде стран, например, в Турции и Марокко, где им удалось легализоваться и занять небольшую часть мест в парламенте. Рост популярности исламистов в арабских странах объяснялся продолжающимся демографическим взрывом и урбанизацией, углубляющимся имущественным расслоением, растущей безработицей и рядом других факторов. Исламисты упорно внедряли в общественное сознание мысль о том, что программа умеренного исламизма может дать ответы на основные вызовы XXI века ^[3].

Таким образом, исламистская пропаганда утверждала, что единственным отсутствующим элементом для быстрого социально-экономического роста было правительство, сформированное умеренными исламистами. «Арабская весна» устранила эту проблему, и в Египте, Тунисе, Марокко к власти пришли исламисты. Однако последующие события показали, что лозунги и программы местных исламистских партий не более чем популистские заявления. Исламистам ни в одной из стран не удалось добиться за время нахождения у власти решающего прогресса в сфере экономики, социальной политики, культуры и образования.

В данной статье мы проанализируем правление Мухаммеда Мурси в Египте, в котором наиболее наглядно просматриваются причины стремительного разочарования населения исламистскими партиями и исламистским популизмом, что привело к полному политическому фиаско Мухаммеда Мурси и Партии свободы и справедливости. Правление Мухаммеда Мурси, продлившееся всего год, во многом отражает общественные процессы, которые происходят в настоящее время в других арабских странах (прежде всего, Тунисе и Марокко): прыжок в экономическом и социальном развитии не может быть осуществлен только через идеологические изменения – ключевым фактором являются выверенные технические действия правительства и своевременные реформы ^[4].

До 2011 г. Египет, оставаясь коррумпированной страной с большим количеством социальных проблем, показывал уверенные темпы экономического роста ^[2]. Тем не менее, «арабская весна» положила конец правлению Хосни Мубарака, в результате чего власть перешла к Высшему совету Вооруженных сил (в египетских правительственных источниках употребляется наименование Высший совет Вооружённых сил (аль-Маджлис аль-'Аля лиль-Кувват аль-Мусаллахaх, англ. the Supreme Council of the Armed Forces, англ. Armed Forces Supreme Council). В русскоязычных источниках встречаются также следующие варианты названия: Высший совет Вооружённых сил Египта, Верховный совет Вооружённых сил, Верховный совет Вооружённых сил Египта, Высший военный совет, Высший военный совет Египта). Армейское руководство долгое время сохраняло всю полноту власти в своих руках, но в итоге оно было вынуждено провести парламентские и президентские выборы, прежде всего из-за опасений потерять привилегированное положение в египетском обществе.

Первые демократические выборы в истории Египта привели к власти представителя Партии свободы и справедливости Мухаммеда Мурси.

С инаугурацией Мухаммеда Мурси 30 июня 2012 г. ответственность за экономические и социальные проблемы переходила на президента. «Братья-мусульмане» (запрещенная в России религиозно-политическая ассоциация. Была основана Хасаном аль-Банной в Египте в 1928 г. Действует в ряде мусульманских стран. Официальный статус организации неоднозначен: в некоторых странах она приравнена к террористическим организациями, в некоторых действует легально. В Египте ассоциация «братьев-мусульман» создала политическое крыло – Партию свободы и справедливости) первый раз в своей истории стали властью, перестав быть оппозицией.

Западные журналисты указывали на то, что с избранием Мурси началось прямое противостояние Высшего совета Вооруженных сил, который до этого оставался в тени, и президента. Однако проблемы Мухаммеда Мурси были не только в противостоянии с военными, но и в том, что ему предстояло работать в качестве президента огромной страны. Такого управленческого опыта не было ни у него, ни у кого-либо из его соратников из ассоциации «Братья-мусульмане». Мурси никогда не был на самых первых ролях, не был яркой самостоятельной фигурой, но ему было просто необходимо двигаться в данном направлении. Эксперты газеты «The New York Times» отмечали, что Мухаммеду Мурси придется дистанцироваться от «Братьев-мусульман» и начать принимать независимые решения: «“He has a chance to become his own man, but he has to distance himself from the Brotherhood,” Mr. Hamid said. Mr. Habib put it more bluntly. “He must be completely independent,” he said. “There is no choice”» ^[10] / «У него есть шанс стать независимым, но ему следует дистанцироваться от «Братства», – говорит мистер Хамид. Мистер Хабиб выразился более непосредственно – «Он должен быть полностью независимым. Других вариантов нет» (здесь и далее перевод автора статьи – О. Е.).

Положение экономики Египта продолжало оставаться нестабильным. Были далеки от решения многие экономические и социальные вопросы, среди которых и те, что существовали до начала революции – огромная безработица, сильное социальное расслоение, нехватка жилья, низкий уровень жизни – и те, что были созданы ее хаосом – гиперинфляция, рост цен на продукты и товары первой необходимости, перебои с поставками продовольствия в некоторые города, беспрецедентный рост уровня преступности и отсутствие безопасности вместе с возросшей террористической угрозой. Это представляло шанс Высшему совету Вооруженных сил продолжить сближение с простыми египтянами, учитывая их заслуги в неприменении силы во время революции 25 января 2011 г. и отстранении от власти ставшего чрезвычайно непопулярным Хосни Мубарака. Уйдя в оппозицию к действующей власти исламистов, военные успешно солидаризировались с народными массами, ждавшими экономического развития и разрешения продолжавшегося политического кризиса.

Обращаясь к ретроспективе политической аналитики тех дней, стоит привести взвешенную позицию журнала «The New York Times», в которой были точно спрогнозированы основные исторические тенденции: «Mr. Morsi is more likely to attend to Egypt’s ailing economy and save political battles with the generals for another day. In the process, the unaccountable military will be able to better ingrain itself politically while the democratically elected Mr. Morsi becomes the object of popular blame for the country’s economic ills and political gridlock…» ^[9] / «Г-н Мурси, скорее всего, займется египетской «больной» экономикой, отложив политические баталии с генералами на другой день. В это время, военные, сняв с себя ответственность, будут иметь возможность улучшить свои политические позиции, в то время как демократически избранный г-н Мурси становится объектом народных обвинений за экономические проблемы страны и не нахождение выхода из политического тупика…».

В августе 2012 г. Мухаммед Мурси решился на серьезные перестановки ключевых персон в государственном аппарате. Прежде всего он поменял командующего своих «преторианцев» (Republican Guard) – структуры, которая отвечает за защиту столицы и личную безопасность президента. А после сделал ряд значительных перестановок в министерствах. Однако перестановки, которые новый президент сделал в «Мухабарате» – Службе общей разведки и в МВД, не поменяли ключевым образом ситуацию в этих ведомствах, которые так и остались подконтрольны военным. Проблема стратегии Мурси заключалась в том, что он был нацелен на перестановки главных фигур в системе государственной безопасности, а не на реформирование самой системы, что было целью прошлогоднего восстания. Культура репрессий, которая стала неотъемлемой частью полиции и силовых ведомств при Хосни Мубараке, в значительной степени сохранилась и при Мухаммеде Мурси.

12 августа 2012 г. Мухаммед Мурси сделал самые решительные и неожиданные шаги – отправил в отставку Мухаммеда Хуссейна Тантави – министра обороны и военной промышленности, а вместе с ним еще ряд высокопоставленных чиновников из числа военных. Такие перестановки стали возможными благодаря тому, что, во-первых, ранее президент частично подчинил разведку и «службу охраны», а, во-вторых, руководство Высшего совета Вооруженных сил решило заключить сделку с Мурси, обменяв власть на гарантии собственной неприкосновенности.

Однако, новый президент быстро почувствовал вкус к неограниченной власти. Если в первые месяцы его правления речь шла о том, сможет ли Мурси свободно действовать в рамках своих полномочий, то уже к ноябрю 2012 г. он нацелился на приобретение новых прав и концентрацию всей полноты власти в своих руках. Так, 22 ноября 2012 г. Мухаммед Мурси подписал конституционную декларацию, которая лишила суды права распускать верхнюю палату парламента и Конституционную ассамблею, а также позволила президенту страны издавать «любые декреты, направленные на защиту революции», которые не могли быть оспорены в суде. Действия Мухаммеда Мурси вызвали негодование оппозиции, которая обвинила президента в узурпации власти и восстановлении диктатуры. 25 ноября во время проведения акции протеста против декларации в стычке между сторонниками и противниками погиб подросток, поддерживавший Мурси. С этого момента рейтинги действующего президента стали стремительно падать, и, хотя Хосни Мубарака и называли «последним фараоном», Мурси быстро стал «новым фараоном» в глазах образованных египтян. Они выходили на демонстрации с изображением Мурси в одеянии древних властителей страны и с их регалиями в руках ^{[2, с. 59]}.

Тем не менее, Мухаммед Мурси в эти месяцы был сконцентрирован на написании новой конституции, не учтя тот факт, что граждане, прежде всего, ждали реальных реформ и улучшения своего экономического и социального положения. Демократически избранный президент явно доказал свою несостоятельность в решении самых насущных проблем народа, особенно на фоне тех преобразований, которые удались в течение переходного года армейской верхушке. 8 декабря 2012 г. Мухаммед Мурси аннулировал свою скандальную декларацию, но дебаты по проекту новой конституции Египта уже были завершены.

В декабре 2012 г. после референдума новая конституция была подписана Мухаммедом Мурси. Очевидно, что подписание этого проекта конституции было одной из крупных ошибок новой власти. Конституция в полной мере не удовлетворила ни одну из сторон египетского общества: военные по-прежнему были наделены широчайшими полномочиями, либералы были недовольны тем, что законы шариата закреплялись как основа системы правосудия, салафиты (приверженцы салафии – течения в суннитском исламе, которое говорит о необходимости вернуться к образу жизни ранней мусульманской общины времен Пророка Мухаммеда и первых праведных халифов и строго следовать Корану и Сунне), напротив, находили конституцию слишком светской из-за расплывчивости формулировок ^[8].

Новый виток эскалации насилия в Египте пришелся на середину-конец января 2013 г. Так, 25 января в годовщину Революции в Египте вновь вспыхнули беспорядки, движущей силой которых стал Чёрный блок – радикальная антиправительственная группировка. Люди были недовольны тем, что спустя два года после свержения Хосни Мубарака экономическое и социальное положение в стране ухудшилось, а на права и свободы граждан продолжалось планомерное наступление. Египетский Черный блок являлся инициатором волнений, часто переходивших в беспорядки, и направленных против растущего влияния «Братьев-мусульман». Координация осуществлялась через социальные сети. Власти Египта считали эту организацию экстремистской и даже террористической, однако среди горожан и образованного населения она пользовалась серьезной поддержкой. Мухаммед Мурси ввел чрезвычайное положение в трех городах на берегах канала – Порт-Саиде, Суэце и Исмаилии. Поводом для беспорядков стали смертные приговоры, вынесенные ответственным за массовую давку на стадионе Порт-Саида. В первый день беспорядков в Порт-Саиде в массовой драке между стороной осужденных и стороной жертв погибло 22 человека.

В феврале, марте, апреле и мае 2013 г. волнения не утихали. Постоянно приходили сообщения о новых превышениях полномочий со стороны полиции, о практически полной потере контроля над ситуацией на Синае, где неоднократно совершались нападения на военных и их похищения. Однако реакция западных политиков и СМИ на практически перманентные нарушения человеческих прав, на массовые демонстрации противников Мурси, на хаос, царивший в это время в Египте, была более чем сдержанной. Мурси был подходящей кандидатурой для втягивания Египта в затяжную гражданскую войну – это, по-видимому, и было целью американских «партнеров».

С принятием конституции волнения в стране не утихали и часто были вызваны «мубароковским произволом» полиции ^[13]. В конце апреля 2013 г. было создано движение «Тамарруд» (в переводе с арабского означает «восстание»), первоначальной задачей которого было к 30 июня 2013 г. собрать 15 миллионов подписей египтян за отставку Мухаммеда Мурси, именно столько людей проголосовало в 2012 г. за его кандидатуру на президентских выборах. К 29 июня активистам движения «Тамарруд» удалось собрать 22 миллиона подписей ^[11]. Петиция, под которой подписались миллионы египтян, четко отражала все политические просчеты «Братьев-мусульман» в решении наиболее острых проблем. Приведем её основные тезисы: безопасность так и не была восстановлена после революции 2011 г.; «бедным» нет места в обществе; государству пришлось взять кредит у МВФ на 5 миллиардов долларов, отдавать его планируется за счет сокращения социальных пособий; не были преданы суду ответственные за гибель протестующих во время революции 2011 г.; произошел коллапс экономики, рост числа бедных, и началась сильнейшая инфляция ^[12].

Мухаммеду Мурси не удалось дать общественности ответ хотя бы на один из этих тезисов. Это привело к росту протестного движения, которое достигло своего пика летом 2013 г. Мурси продолжал игнорировать требования населения, выступая с неубедительными обращениями по центральному телевидению, которые только накаляли обстановку. Для стабилизации внутриполитической и социальной обстановки армейское руководство отстранило от власти Мухаммеда Мурси и объявило новый переходный период под контролем Высшего совета Вооруженных сил.

Подводя итоги правления Мухаммеда Мурси, прежде всего стоит отметить, что отсутствие административного опыта у «Братьев-мусульман» приводило к тому, что они принимали нелогичные и противоречивые решения. Мухаммед Мурси уделял большую часть своего внимания внешней политике, не учитывая напряженную внутреннюю ситуацию. Так, президент принимал высокопоставленные делегации в Каире и посетил с официальными визитами целый ряд стран, в том числе Катар, Индию, Россию и ЮАР.

Суммируя ошибки и просчеты Мухаммеда Мурси и исламистов, следует выделить следующие: упор на внешнюю политику и внутреннюю аппаратную борьбу вместо концентрации на социально-экономических проблемах; во внутренней политике акценты были смещены в идеологическую область (споры по поводу прав и свобод, шариата, семейного кодекса), в то время как решения требовали неотложные проблемы безопасности и бесперебойного обеспечения населения продуктами питания; методы новой власти при работе с недовольным населением были практически идентичны методам Хосни Мубарака – полицейский «произвол», массовые аресты и задержания; исламисты, взяв всю полноту власти, стали единственной ответственной силой в стране, чем легко воспользовались их политические противники.

Таким образом, как показывает опыт революционных событий в Египте, ни исламистская, ни любая другая идеология не является универсальной панацеей, и, наоборот, может стать центром недовольства населения при отсутствии реальных реформ, улучшающих экономическое положение граждан. Только постепенные и своевременные реформы в разных областях – от экономики до образования – являются залогом успешного развития, а господствующая идеология может либо способствовать, либо затруднять этот процесс, но никак не определять его.