Анализ внешнеторговой деятельности России с начала Первой мировой войны до снятия экономической блокады

Как следует из заглавия статьи, настоящая работа посвящена анализу внешней торговли России с начала Первой мировой войны и до момента снятия экономической блокады, установленной против советской России после отказа последней платить по царским долгам.

Таким образом, в работе рассматривается временной промежуток с середины 1914 г. до первой половины 1921 г. Этот отрезок времени достаточно редко привлекает внимание исследователей, предпочитающих изучать различные аспекты российской действительности до октябрьской революции и после нее обособлено. В то же время избранный нами подход позволяет проследить последовательные изменения во внешнеторговом обороте России, связанные влиянием вступления в войну, а также последующими внутренними потрясениями.

До начала Первой мировой войны Россия, несмотря на кризис начала XX в., русско-японскую войну и революционные потрясения 1905 г., к 1913 г. практически преодолела последствия предыдущих лет и по некоторым экономическим показателям занимала место среди ведущих стран мира. В стране активно развивалась промышленность, в частности, благодаря привлечению зарубежных инвестиций. Россия на протяжении всего периода с начала ХХ в. ежегодно имела положительное сальдо торгового баланса. При этом размер сальдо практически ежегодно превосходил объем процентных выплат по внешним государственным займам. Основой российского экспорта были товары из группы «жизненных припасов», ввозились же, в первую очередь, изделия (машины, оборудование и т.д.). Основным направлением российской внешней торговли в начале ХХ в. оставалось европейское, при этом ключевыми торговыми партнерами России были Германия и Великобритания.

Первая мировая война существенно изменила ситуацию в области международных взаимоотношений, многие устоявшиеся связи были нарушены, во всех странах-участниках военных действий радикально изменилось соотношение импорта и экспорта во внешнеторговом обороте – в сторону увеличения ввоза товаров и уменьшения вывоза; баланс экспортно-импортных операций был нарушен.

Российской внешней торговле не удалось избежать подобных перемен: в частности, начиная с 1914 г. сальдо внешнеторгового оборота ежегодно оказывалось отрицательным. Дисбаланс между объемами экспорта и импорта вынуждал правительство страны изыскивать деньги на покрытие расходов: в основном, путем привлечения внутренних и внешних займов, а также путем эмиссии денег. Не рассматривая эти вопросы подробно, отметим лишь, что объем внешней задолженности России во время Первой мировой войны существенно увеличился. Как отмечает Н. П. Ионычев, за военные годы совокупно обязательства России по иностранным займам выросли более, чем в два раза: с 6 с небольшим млрд руб. в 1914 г. до 13,2 млрд руб. (включая проценты) в октябре 1917 г. ^[1].

Вступление в войну требовало усиления государственного участия в хозяйственных процессах в стране. В довоенный период вмешательство государства во внешнеторговую деятельность было достаточно ограниченным и сводилось к установлению таможенно-тарифной политики, заключению торговых договоров с другими странами, принятию некоторых мер, направленных на покровительство развитию российских производителей. С началом Первой мировой войны ситуация резко изменилась. Собственно, ряд мер был принят еще накануне войны: в частности, уже в конце июля 1914 г. Россия запретила импортировать целый ряд товаров через сухопутные границы европейской России и через все порты Белого, Балтийского, Черного и Азовского морей, а также регламентировала импорт некоторых товаров (в основном, товаров первой необходимости). Впоследствии список товаров регулярно пополнялся, а ограничения на вывоз касались, в основном, враждебных стран. В качестве нормативного акта, положившего начало борьбе с иностранным, в первую очередь, немецким «засильем» в российской экономике, в литературе ^[2],[3],[4] отмечают Высочайший Указ от 28.07.1914 г. «О правилах, коими Россия будет руководствоваться во время войны 1914 года» ^[5], которым устанавливалось прекращение действия всяких льгот и преимуществ, предоставляемых ранее подданным неприятельских государств договорами или на началах взаимности.

Т. М. Китанина обращает внимание на ряд предпринятых вскоре после начала войны мер, направленных против враждебных государств. Так, для поддержания торговых отношений с дружественными странами Россия в соответствии с Положением Совета министров от 03.08.1914 г. сохранила действующие таможенные ставки для «государств нейтральных или ведущих совместно с Россиею войну и предоставляющих русским товарам наиболее льготные условия ввоза». Спустя две с половиной недели, 20.08.1914 г., Совет министров, в дополнение к указанному документу, ограничил торговые привилегии стран, не относящихся к этой категории. До этого, 12.08.1914 г., был введен запрет экспортировать промышленное сырье, лесные материалы, продукты животноводства, зерно и кормовые культуры. В середине февраля 1915 г. перечень сельскохозяйственных товаров, запрещенных к экспорту, был расширен. 28.02.1915 г. в связи тяжелым финансовым положением страны были повышены ставки общего таможенного тарифа по европейской торговле, при этом министр финансов сохранял за собой право нарушать запрет в пользу дружественных государств: таким образом был узаконен поворот к жесточайшему протекционизму ^{[4, с. 104-105]}.

Указанные выше меры были направлены, в основном, против Германии, которая до войны была основным торговым партнером России (по данным, приводимым М. Я. Кауфманом, «за последнее пятилетие до войны <…> привоз из Германии составлял 44% общего привоза, вывоз в Германию составлял 29% общего российского вывоза» ^{[7, с. 3]}). Следует обратить внимание на то, что полного экономического разрыва с Германией и после принятия Россией ограничительных мер не произошло: Германия закупала российские товары (в основном, продовольствие) через Голландию, Швецию и даже Финляндию, входившую в состав Российской империи. Как подчеркивает Т. М. Китанина, «сведения об этих фактах просачивались в русскую повременную печать, вызывали недоумения и негодования общественности. <…> 24 августа 1915 г. при министерстве торговли и промышленности был созван комитет из представителей шести ведомств п ограничению снабжения и торговли неприятеля. Это был совещательный орган, выработавший ряд законодательных предложений. Отчасти они послужили основой для правительственного указа 24 октября 1916 г. о запрете торговых сношений с вражескими странами» ^{[4, с. 105-106]}.

Указанные выше меры, направленные на ограничение торговых взаимоотношений с враждебными странами, а также отмечаемое в литературе активное вмешательство государства в торговые процессы («государство стало ограничивать свободу внешнеторговых операций и регламентировать ее вплоть до контроля вывоза и ввоза каждой отдельной партии товаров» ^{[6, с. 23]}), позволяют констатировать, что во время Первой мировой войны имел место переход к запретительно-разрешительной системе регулирования российской внешней торговли.

Коренное изменение политического режима в стране в конце 1917 г. и последующие за этим действия новой власти настолько усугубили состояние российской внешней торговли, что достаточно распространенной является точка зрения о том, что «после октябрьской революции торговые отношения России с иностранными государствами совершенно прекратились и начали восстанавливаться только после перехода к новой экономической политике в 1921 г.» ^{[8, с. 190]}.

Вскоре после Октябрьской революции была установлена запретительно-разрешительная система во внешней торговле: Постановлением СНК РСФСР «О порядке выдачи разрешения на ввоз и вывоз товаров» от 29.12.1917 г. (11.01.1918 г.) устанавливалась необходимость получения разрешений на вывоз за границу и ввоз из-за границы товаров в Россию. Органом, уполномоченным выдавать соответствующие разрешения, был Отдел внешней торговли Комиссариата торговли и промышленности. Данное Постановление, вступающее в силу с 01.01.1918 г., содержало также указание «всем таможенным органам и учреждениям на всех границах под страхом уголовной ответственности» ^[9] не допускать экспортно-импортных операций без предъявления соответствующих разрешений. Таким образом, рассматриваемый акт содержал нормы (пусть и весьма краткие), касающиеся как регулирования деятельности участников внешнеторговых операций, так и нормы, регулирующие деятельность таможенных чинов.

Однако и в таком виде регулирование просуществовало крайне недолго: Декретом СНК РСФСР от 22.04.1918 г. «О национализации внешней торговли» ^[10] была введена государственная монополия на внешнюю торговлю. Согласно положениям указанного акта, все внешнеторговые операции должны были производиться только через созданные (и подконтрольные) специальные государственные экспортно-импортные внешнеторговые объединения; таким образом, частные внешнеторговые операции оказались под полным запретом. Для организации экспортных и импортных операций при Наркомате торговли и промышленности (указанном в рассматриваемом Декрете в качестве органа, ведающего национализированной внешней торговлей) создавался Совет Внешней Торговли, в который назначались представители от ведомств, организаций и учреждений, представляющих, по сути, все отрасли производственной деятельности. Совет Внешней Торговли являлся исполнительным органом НКТП и должен был претворять в жизнь планы в области внешней торговли – через соответствующие центры отдельных отраслей промышленности, а при их отсутствии – через кооперативы, собственные агентуры и торговые фирмы. Именно Совет Внешней Торговли, согласно Декрету, был обозначен в качестве органа, уполномоченного устанавливать цены ввозимых и вывозимых товаров. Данным актом были заложены основы системы государственной монополии внешней политики, которая в последующие годы претерпевала определенные коррективы, но продолжала существовать до периода «перестройки».

Обратим внимание еще на ряд документов в этой области. В частности, следует упомянуть Декрет СНК РСФСР от 05.12.1918 г., которым отменялись таможенные пошлины на ввозимые продовольственные товары ^[11]. К подобной мере правительству пришлось прибегнуть из-за сложившейся крайне тяжелой ситуации с обеспечением населения продуктами питания ^[12].

Правительство предпринимало последовательные меры по контролю над инфраструктурой, используемой для транспортировки грузов, в частности, надо торговыми судами. Так, уже 24.11.1917 г. (07.12.1917 г.) был принят Декрет о воспрещении продажи, заклада и отдачи по чартер-партии русских торговых судов в руки иностранных подданных или учреждений ^[13]: этим актом приостанавливались нормы имперского законодательства, касающиеся сделок с торговыми судами, а все сделки, совершенные во время войны, объявлялись недействительными; суда, которые не успели передать правообладателям, выдаче не подлежали. Месяц спустя было объявлено о национализации торгового флота (в соответствии с Декретом о национализации торгового флота от 23.01.1918 г. (05.02.1918 г.) ^[14]).

11.06.1920 г. Наркомат торговли и промышленности был преобразован в Наркомат внешней торговли (НКВТ) и назначен единственным полномочным органом по ведению всех торговых операций с иностранными контрагентами. Подтверждение полномочий НКВТ последовало в Декрете от 04.12.1920 г. «О ввозе из-за границы и обратном вывозе за границу иностранных товаров (временные правила») ^[15]. Согласно данному краткому документу, «до возобновления нормальных торговых сношений с иностранными государствами … к ввозу в пределы Р.С.Ф.С.Р. допускаются только товары, приобретенные или разрешенные к ввозу Народным Комиссариатом Внешней Торговли или уполномоченными им на то учреждениями, организациями и лицами». Все остальные товары, ввезенные на территорию страны, объявлялись контрабандой и подлежали конфискации. Декретом устанавливались также правила, подлежащие применению в отношении товаров, прибывших к моменту изменения нормативного регулирования в пограничные пункты, но не прошедшие таможню: такие товары могли быть выкуплены Наркоматом Внешней Торговли (или его уполномоченными), в противном случае, у поставщика было три дня на вывоз товаров обратно за рубеж, после чего следовала конфискация. Отметим, что данные правила формально продолжали действовать до 1925 г., когда они были отменены в связи с принятием Таможенного устава ^[16].

Состояние внешней торговли в рассматриваемый период характеризует М. Я. Кауфман: «Период сугубо централизованной торговли существовал до начала 1922 г., и, если эта форма организации могла иметь место, то только потому, что вся хозяйственная жизнь РСФСР носила характер военного хозяйства с централизацией всех распределительных и снабженческих органов. Несовершенство этого универсального торгового дома, каким являлся в ту пору НКВТ, не отрицали, понятно, и руководители внешней торговли. Однако, они считали, что внешняя торговля в руках государственной власти является орудием, при помощи которого в страну ввозится лишь самое необходимое для ударных отраслей и вывозится ею накопленное для покрытия расходов по импорту, что задача экономической защиты страны от капиталистической интервенции придает монополии внешней торговли политическое значение, и что, наконец, организационные ошибки и недостатки неизбежны в первый период строительства внешней торговли» ^{[6, с. 26]}.

Оборот российской внешней торговли пострадал не только от мер, вводимых новым правительством внутри страны. Серьезный урон внешнеторговым связям был нанесен установлением экономической блокады, которая формально была объявлена Антантой только в октябре 1919 г., но фактически блокада началась сразу после Октябрьской революции (США отказались торговать с большевиками уже в ноябре 1917 г., а в начале 1918 г. их примеру последовали Англия и Франция). После выхода России из Первой мировой войны и отказа большевиков платить по долгам «старой» России (согласно п. 3 Декрета ВЦИК об аннулировании государственных займов от 21.01.1918 г. (03.02.1918 г.), «безусловно и без всяких исключений аннулировались все иностранные займы» ^[17]) экспорт прекратился почти полностью, да и объемы импорта очень существенно уменьшились. Формальное завершение блокады России со стороны европейских стран пришлось на январь 1920 г., когда Верховным Советом Союзников было принято соответствующее решение, однако в реальности блокада продолжалась. Первым торговым партнером Советской России стала Эстония, с которой 02.02.1920 г. был заключен мирный договор, а с 18 апреля этого же года через русско-эстонскую границу начались поставки товаров. Впоследствии в 1920 г. были заключены мирные договоры с некоторыми другими странами: 12.07.1920 г. с – Литвой, 11.08.1920 г. – с Латвией, 14.10.1920 г. – с Финляндией. Со своими исторически основными партнерами – Великобританией и Германией – советская Россия урегулировала взаимоотношения только в 1921 г. Представляется, что реальное возрождение внешней торговли России можно связывать с восстановлением связей именно с этими контрагентами.

Еще одно затруднение, возникшее у большевистского правительства в области внешней торговли, было связано с существованием «золотой блокады». Ее суть состояла в «организованном отказе европейских банков принимать в уплату советское золото по его действительной рыночной стоимости под тем мнимым предлогом, что принимающий такое золото банк подвергает себя риску претензий со стороны кредиторов России, оспаривающих право Советского Правительства распоряжаться этим золотом» ^{[6, c. 9]}. Эта проблема усугублялась тем, что золото было фактически единственным средством расплатиться за импортные товары, поскольку, как уже было сказано выше, экспорт товаров из России был практически парализован, источники получения валютных средств отсутствовали, со стороны зарубежных кредитных организаций в отношении советского правительства осуществлялась «кредитная» блокада. Поскольку на Западе опасались принимать русское золото, России на каждой сделке приходилось терять примерно 15-25% ее стоимости. Фактическое прекращение «золотой» блокады произошло лишь в марте 1921 г.

Точная оценка объемов внешней торговли за рассматриваемый период практически невозможна из-за отсутствия полной статистической информации. Мы брали за основу данные, собранные М. Я. Кауфманом ^[7], а также сведения из нескольких статистических сборников ^[19-22]. Следует отметить, что в работе М. Я. Кауфмана «Внешняя торговля России (1918-1921 гг.)», несмотря на название, приводятся и некоторые сведения за 1913-1917 гг. К сожалению, в данном исследовании можно наблюдать некоторые неточности и неясности (например, на разных страницах приводятся несовпадающие друг с другом цифры; данные приводятся в ценах разных лет, что исключает возможность сопоставления; в 1913-1915 гг. информация дается по всем границам, в 1916-1919 гг. – только по европейской; отсутствуют данные по импорту за 1914-1917 гг. (что, правда, учитывая название книги, вполне логично, и т.д.). Основным достоинством этой работы можно назвать распределение данных по внешнеторговой деятельности России по весу и стоимости по товарным группам, которые в тот момент входили в структуру этой деятельности.

Данные, приводимые в Статистических сборниках, также, к сожалению, обладают определенными недостатками, поэтому их едва ли стоит воспринимать как неопровержимо верные (последние дореволюционные годовые данные датированы 1915 г.; после этого до конца 1917 г. публиковались не годовые, а ежемесячные обзоры, причем только по европейской границе. В результате, данные до 1915 г. включительно приводятся по всем границам, а за 1916-1917 г. – только по европейской границе с учетом Кавказско-Черноморской границы и торговли с Финляндией. В Сборнике 1918-1927/28 ^[19] по всем границам даются сведения за 1913-1916 гг.; за 1917 г. показана «вся торговля по европейской границе и частично по азиатской границе». К сожалению, показатели в различных источниках не всегда совпадают (а иногда не совпадают данные даже внутри одного издания), цифры можно рассматривать только в качестве ориентировочных. Отметим также, что до 1917 г. включительно оценка (экспорт – FOB, импорт – CIF) происходила в текущих ценах. Начиная с 1918 г., расчет велся в довоенных расценках. «Означенные довоенные расценки получены для каждой отдельно учитываемой товарной позиции путем деления стоимости привоза или вывоза на количество, согласно данных таможенной статистики за 1913 г.» ^{[19, С.VIII]}.).

Так или иначе, статистические данные позволяют уверенно утверждать, что с началом войны сальдо российской внешней торговли стало отрицательным (и оставалось таковым в течение всего рассматриваемого периода). Объемы экспорта существенно сократились (падение началось уже в 1914 г. и продолжалось в течение всего рассматриваемого периода, за исключением 1916 г.). Во многом это было связано с запретительной политикой государства, препятствующей вывозу товаров за рубеж.

Данные по экспорту товаров из России в рассматриваемый период приведены ниже в Таблице 1 (здесь и в Таблице 4 далее знаком «*» отмечены данные М. Я. Кауфмана, которые отличаются от его же цифр, приводимых на других страницах – данные, указанные в таблице, чаще всего получены расчетным путем. Данные за 1916-1919 гг. приведены по европейской границе; по поводу данных за 1920-1921 гг. в работе М. Я. Кауфмана нет четкого указания на то, по каким именно границам собраны сведения (с большой долей вероятности данные приведены только по европейской границе). Данные до 1919 г. приведены в текущих ценах, в 1920 г. – в довоенных ценах, в 1921 г. – в ценах 1913 г. Представляется, что в 1920-1921 г. речь идет о «средних» довоенных ценах, хотя следует отметить, что данные М. Я. Кауфмана отличаются от данных в «средних» довоенных ценах из Сборника 1918-1927/28 ^[19]).

Если отталкиваться от приведенных в Таблице 1 объемов экспорта по весу, можно утверждать, что количество товаров, вывезенных из страны в довоенном 1913 г., превышало количество товаров, экспортированных за последующие 7 лет: так, в 1913 г. из России вывезли товары общим весом в 1 472 млн пудов, а за период с 1914 по 1921 г. включительно – 1 184 млн пудов. При анализе стоимостных показателей данное соотношение не наблюдается. Представляется, однако, что рассмотрение показателей экспорта по весу является более объективным в виду существенного колебания цен в рассматриваемый период, а также в связи с тем, что данные в различных источниках за различные годы приводятся с применением разных расчетных показателей – текущих цен, цен 1913 г. и т.п.

Наглядно видно, насколько существенно упали объемы экспорта после смены власти в стране в 1917 г.: так, в революционном 1917 г. из России было вывезено товаров общим весом в 60 млн пудов, в 1918 г. – только 2 млн пудов, в 1919 г. – чуть более 52 тыс. пудов (из них 51 тысяча пудов приходилось на жизненные припасы, остальное – на сырье, а весь экспорт направлялся на территорию Украины), в 1920 г. был вывезен 1 млн пудов товаров. После возобновления официальных торговых сношений с другими странами объемы экспорта стали возрастать.

Сам характер экспорта в течение рассматриваемых лет претерпевал существенные изменения: если доли «жизненных припасов и животных» и «сырья и полуобработанных материалов» по весу в 1913-1914 гг. почти одинаковы, то в последующие годы доля сырья в экспорте заметно возрастает. Если же сравнивать данные по стоимости экспорта, то стоимость вывезенного сырья становится выше с 1916 г., в то время как в предшествующий период более высокой была стоимость вывоза продовольственных товаров.

Стоит, впрочем, не забывать, что во время гражданской войны территория страны была поделена на участки, находящиеся под контролем противодействующих сил. Белое движение, очевидно, не подчинялось мерам, предпринимаемым советским правительством, и пыталось осуществлять собственную политику в области внешнеторговых операций. Статистических данных, свидетельствующих о точных объемах торговли белого правительства, нет, однако некоторая информация, касающаяся экспортных операций белого правительства, все же в литературе присутствует. В частности, С. В. Карпенко приводит данные о вывозе хлеба в 1920 г. со ссылкой на подсчеты проживавшего в Крыму экономиста, профессора П. П. Гензеля: в августе-октябре 1920 г. правительством Врангеля было экспортировано 6 млн. пудов ячменя ^{[23, с. 125]}. При этом, как указывает далее С.В. Карпенко, при осеннем отступлении белой армии в портах Северной Таврии остались невывезенными еще 3-4 млн пудов зерна ^{[23, там же]}.

Как видно из Таблицы 1 выше, по данным, приводимым М. Я. Кауфманом, из советской России в 1920 г. был вывезен всего 1 млн пудов товаров. Вывоз же белого юга России, очевидно, не ограничивался указанным выше объемом ячменя, в частности, С. В. Карпенко указывает, что до введения белогвардейским правительством государственной монополии на вывоз зерна «с апреля до 1 июля частный экспорт из Таврии зерна – ячменя и вывезенной в обход запрета пшеницы, которую зачастую просто перемешивали с ячменем – составил около 1 млн. пудов» ^{[23, с. 122]}.

Таким образом, экспорт хлеба с территории, занятой белыми войсками, только за период с апреля по октябрь 1920 г. составил минимум 7 млн пудов. Если учитывать данную информацию, то, очевидно, расклад групп товаров в экспорте по весу будет существенно отличаться от приведенного на Графике 1.

Основными торговыми партнерами России до революции были Великобритания, Франция, США и Финляндия, которая фактически выполняла роль транзитной страны – основная часть товаров, вывезенных в Финляндию, впоследствии оказывалась в Германии. В вопросе распределения объемов экспорта по странам во время гражданской войны в литературе обнаруживаются серьезные расхождения. Так, распределение экспорта по странам в 1918 г. в Статистическом сборнике 1918-1940 гг. ^[20] и в работе М. Я. Кауфмана ^[7] не сходится (в этих двух источниках показатели рассматриваются в разных ценах – у М. Я. Кауфмана – в текущих, в Сборнике – в довоенных; соответственно, общая сумма экспорта у М. Я. Кауфмана обозначена в 73 677 тыс. руб., а в Сборнике – 8 105 руб.; таким образом, при сравнении показателей необходимо обращать внимание не на абсолютные цифры, а на соотношение между странами), Согласно Сборнику, больше всего товаров в 1918 г. было вывезено в Швецию (на 2,5 млн руб.), Великобританию (2 млн руб.), Финляндию (1,3 млн руб.), Данию (0,8 млн руб.), США (0,7 млн руб.) и Германию (0,6 млн руб.). М.Я. Кауфман приводит следующие данные: «по странам вывоз распределяется в следующем порядке: на первом месте Дания – 18 065 т. р., на втором Швеция – 16 043 т. руб., на третьем Германия – 14 193 т. руб., на четвертом Англия – 10 209 т. руб., затем Финляндия и Соединенные Штаты» ^{[7, с. 12]}. Как видно, порядок стран по их роли в торговле с Россией в двух источниках совершенно не совпадает.

Общее представление о распределении экспорта по странам в рассматриваемые годы можно получить из данных, приведенных в Таблице 2.

Объемы импорта в рассматриваемый период были, как уже было указано, выше, чем объемы экспорта. В то же время в 1915 г. вес импортированной продукции снизился по сравнению с 1914 г. в 2,7 раза, стоимость импорта при этом незначительно выросла; в 1916 г. объем импорта по весу по сравнению с предыдущим годом незначительно увеличился (с 240 млн пудов до 250 млн пудов), в 1917 г. – вновь сократился до 178 млн пудов. При этом с 1916 г. стоимость ввоза фабричных и заводских изделий стала оказываться выше, чем сырья и полуобработанных материалов. Обращают на себя внимание довольно высокие показатели (особенно в 1917 г.) группы товаров «другое – для государственной надобности»: до 1916 г. эта группа в отчетах о ввозе товаров не фигурировала.

Необходимо обратить внимание на то, что попадание продукции в Россию совсем не означало то, что она немедленно доходила до потребителя: во время войны подавляющее большинство товаров импортировалось в Россию через Архангельск и Владивосток, далее перевозилось по стране по железной дороге, однако пропускная способность железных дорог была низкой. Как отмечает Л. Б. Кафенгауз, «необходимо принять во внимание, что статистика внешней торговли считает товар привезенным, раз он перешел через границу и зарегистрирован в таможне после уплаты всех пошлин и сборов. Указанные цифры говорят, главным образом, о том количестве товаров, которые были зарегистрированы в таможнях Архангельска и Владивостока. Вследствие трудности доставки грузов многие из привезенных во Владивосток и Архангельск товаров лежали на таможенных складах в течение нескольких лет, и фактически ввоз иностранных товаров на места потребления в течение войны был еще ниже» ^{[24, с. 173]}.

Что касается ввоза товаров в Россию после Октябрьской революции, то тут также, как и в контексте экспорта, можно констатировать грандиозное падение объемов после 1918 г.: так, в 1913 г. в Россию было ввезено товаров общим весом 936,5 млн пудов, в 1918 г. – 11,5 млн пудов, в 1919 г. – всего 521 тыс. пудов, в 1920 г. -5,2 млн пудов, в 1921 г. – 55,3 млн пудов.

Таким образом, можно говорить о том, что импорт начал восстанавливаться в 1920 г. и его восстановление продолжилось в 1921 г.; с другой стороны, если сравнить эти данные с 1913 г., то, скорее, можно согласиться с мнением о том, что в первые послереволюционные годы импорта фактически не было. Стоит, представляется, обратить внимание на показатели 1918 г.: в этот год уже фактически началась экономическая блокада, но данные демонстрируют сравнительно большие поставки (особенно, по сравнению с 1919 г.), которые можно объяснить «лишь случайным прибытием их в первые месяцы 1918 г., по старым заказам» ^{[7, с. 10]}.

Если рассматривать распределение групп товаров в структуре импорта по весу и по стоимости, то можно обратить внимание на существенную долю (особенно по стоимости) среди ввозимых товаров в 1918 г. и в 1921 г. руд, металлов и изделий из них, что можно объяснить задачами восстановления пострадавшей от революций и гражданской войны промышленности.

Отметим также низкую стоимость ввезенного в 1918-1921 гг. топлива (исключение составляет лишь 1919 г., когда меньшая стоимость была у прядильных материалов), хотя по весу импорт топлива находился среди лидеров. Также можно обратить внимание на то, что в 1920 г. наблюдалось увеличение стоимости ввезенных прядильных материалов и изделий, а в 1921 г. - веса жизненных припасов. Подъем доли прядильных материалов в 1920 г., по мнению М. Я. Кауфмана, «объясняется и тем, что означенные товары находятся в готовом виде и громадном количестве на мировом рынке, тогда как орудия и средства производства необходимо заказать, и они могут получаться в России в конце, а не начале операционного года» ^{[7, с. 26]}. Учитывая, что первые поставки товаров в Россию начались только в середине апреля 1920 г., а также падение доли этой группы товаров в стоимости импорта в 1921 г., позиция М. Я. Кауфмана представляется вполне логичной. Объяснение роста веса ввезенного в 1921 г. в Россию продовольствия можно объяснить наступившим в стране голодом (в страну начали даже поступать специальные грузы, в основном, из США, предназначенные для помощи голодающим).

Следует, однако, обратить внимание на то, что между данными, приводимыми М. Я. Кауфманом, на основании которых составлена Таблица 4 (выше), и показателями в Статистических сборниках существуют серьезные противоречия: например, оценка М. Я. Кауфманом стоимости импорта в 1920 г. превышает оценку за этот год из Сборников в 1,8 раза.

В графическом виде распределение групп товаров по весу и по стоимости изображено на Графиках 2 и 3.

Наконец, рассмотрим, как повлияло участие России в Первой мировой войне и дальнейшие внутренние события на распределение объемов ввозимых на территорию России товаров по границам и странам-экспортерам (для наглядности данные по странам-контрагентам приведены в Таблице 5 ниже; в 1913-1917 гг. – в текущих ценах, в 1918-1921 гг. – в довоенных расценках).

Если посмотреть на долю товаров, которая до 1917 г. импортировалась в Россию по европейской границе (то есть в 1915-1917 гг. фактически через Архангельск), то по стоимости в 1915 г. она составляла почти 60%, в 1916 – 70%, а в 1917 г. – примерно 81%; до войны доля стоимости импорта по европейской границе была заметно выше – в 1913 г. она составила почти 89%. То есть с началом войны выросла значимость ввоза товаров по азиатской границе, хотя доставка товаров в порт Владивостока отнюдь не означала их дальнейшее оперативное поступление потребителям.

После начала войны и до начала 1918 г. основными поставщиками продукции в Россию были Великобритания, США, Франция и Финляндия. Поставки из Англии и Франции вполне логичны, коль скоро эти страны являлись союзниками России в войне. США в течение долгого времени сохраняли нейтралитет, осуществляя при этом поставки товаров многим европейским странам (в том числе, и России), а также кредитуя эти страны (в войну США вступили только в апреле 1917 г. – на стороне Антанты). Финляндия же, как и в вопросах экспорта, была скорее «перевалочным» пунктом в торговых взаимоотношениях между Россией и ее крупнейшим торговым партнером до начала войны – Германией (в аналогичной роли выступали Швеция и Норвегия). Отметим, что статистические данные показывают, что и прямой импорт из Германии продолжался, хотя и существенно сократился. То же самое можно сказать о ввозе товаров из других стран-противников - Австро-Венгрии и Турции.

Стоит также отметить рост импорта в 1915 г. из Китая и Монголии, а также Японии. Если из Китая, в основном, ввозилось продовольствие – пшеница, хлеб в зерне, рыба, растительное масло, а также шерсть и хлопчатобумажные ткани, то импорт из Японии был более разнообразен – рис, каменный уголь, цемент, химические продукты, сельскохозяйственные инструменты, хлопчатобумажные ткани и т.д. Учитывая, что этот всплеск был разовым (только в 1915 г.), можно предположить, что эти страны в данном случае также сыграли роль посредников.

Отметим, что распределение импорта по странам в первые годы после революции вызывает вопросы: так, в Сборнике 1918-1927/28 ^[19], где приводится наиболее подробное страновое деление импорта за 1918 г., более половины стоимости оказывается между странами не распределенной. Если судить по имеющимся данным, то основными экспортерами продукции были США, Великобритания (вероятно, заказы были сделаны еще в 1917 г. и попали в Россию до начала экономической блокады) и Китай. М. Я. Кауфман, приводя расчеты по импорту за этот год в текущих ценах, указывает следующее распределение: Англия – 33,6%, США – 24,6%, Украина – 19,5%, Франция – 8,4%, Норвегия – 3,3%, Швеция – 2,4%, прочие страны – 8,2% ^{[7, с. 10-11]}.

В 1919 г. практически весь импорт (около 93% по весу) осуществлялся в первые 4 месяца года с территории Украины, с которой в это время существовала еще отдельная таможенная граница (выше уже указывалось, что фактически весь российский экспорт шел в 1919 г., наоборот, на Украину; при этом, как следует из приводимых данных, вес вывезенных из России товаров был в 10 раз меньше веса ввезенных товаров).

По итогам 1920 г. крупнейшим торговым партнером России оказывается Швеция, за которой следуют Германия и Великобритания. Напомним, что официально в 1920 г. торговые взаимоотношения с двумя последними странами возобновлены не были. Среди контрагентов РСФСР в 1920 г. следует отметить также Эстонию, которая на какой-то период стала одним из самых крупных внешнеторговых партнеров России, выполняя роль посредника в торговых отношениях России с другими европейскими странами (торговые отношения с Эстонией были возобновлены 18.04.1920 г.). С 1921 г. список основных импортеров в Россию стал «привычным»: Великобритания, Германия, США и Франция.

Резюмируя изложенное выше, еще раз обратим внимание на следующие моменты.

После вступления России в Первую мировую войну и до конца рассматриваемого в настоящей работе периода сальдо внешней торговли страны было отрицательным. Одним из последствий этого стало увеличение внешнего долга России, однако в 1918 г. Советская республика провозгласила отказ от внешних долгов, что, в свою очередь, привело к установлению экономической блокады со стороны западных стран.

С началом Первой мировой войны государство стало оказывать на внешнеторговую деятельность значительное влияние; произошел переход к запретительно-разрешительной системе регулирования внешней торговли. Также изменились привычные торговые пути: поскольку торговля по Балтийскому морю была затруднена, Черное море было закрыто для России из-за войны с Турцией, то особое значение стали приобретать торговля через Владивостокский порт, через северные порты (Мурманск и Архангельск), а также через Иран.

Основной группой для экспорта из России постепенно начало становиться сырье, а экспорт жизненных припасов (в первую очередь, хлеба) начал падать; в свою очередь, Россия стала гораздо больше импортировать (и чаще всего на кредитные деньги) металл, вооружение и т.д.

Установившаяся сразу после Октябрьской революции запретительно-разрешительная система во внешней торговле, в скором времени была заменена введенной 22.04.1918 г. государственной монополией на внешнюю торговлю.

На торговые операции страны после выхода из Первой мировой войны и отказа от внешних долгов огромное влияние оказала экономическая блокада, которая формально была объявлена Антантой только в октябре 1919 г., но фактически началась сразу после Октябрьской революции. Формальное завершение блокады России со стороны европейских стран пришлось на январь 1920 г., но в реальности оно состоялось только в 1921 г. после подписания торговых договоров с Великобританией и Германией. Тогда же окончилось и действие «золотой» блокады, также оказавшей негативное влияние на российскую внешнюю торговлю. Можно считать, что с момента отказа от долгов и практически до конца рассматриваемого периода внешней торговли советской России просто не существовало. Именно отсутствие торговли с передовыми зарубежными странами стало одной из основных причин перехода Советской республики к НЭП.

В то же время с территории страны, занятой белогвардейскими силами, продолжали вывозиться за рубеж товары, равно как осуществлялись импортные операции. К сожалению, точной статистики в отношении данных поставок не существует.