Организационная эффективность Институционно-революционной партии Мексики в XX веке

Гришина Анна Михайловна кандидат политических наук докторант, Институт научной информации по общественным наукам РАН 111141, Россия, г. Москва, ул. Перовская, 9, оф. 35 Grishina Anna Mikhailovna PhD in Politics Doctoral candidate, the department of Political Science, Institute of Scientific Information on Social Sciences of the Russian Academy of Sciences 111141, Russia, Moscow, Perovskaya Street 9, office #35 girl-murka@yandex.ru Другие публикации этого автора

Политическая наука имеет давние традиции исследования партий, их развития и особенностей функционирования. Особое внимание исследователей привлекают доминирующие партии, политические системы и режимы, в которых партии данного типа возникают. Партийные системы с доминирующей партией – распространенное явление в странах, переживающих процессы трансформации политического режима (страны постсоветского пространства, Латинской Америки, Азии и Африки). Одним из важных аспектов в исследовании доминирующих партий является изучение их организационной эффективности в переходный период.

В данной статье предлагается анализ организационной эффективности Институционно-революционной партии (ИРП) Мексики. В политологической научной литературе данный пример является именно тем классическим случаем, кода доминирующее положение указанной партии в течении полувека было обусловлено ее мощной организационной структурой.

Обращаясь к теоретическим исследованиям в области организационной эффективности политических партий, можно обнаружить весьма скромные и скудные наработки по данной тематике. Однако если рассматривать организационную эффективность политических институтов как таковых, то в данном случае теоретическая база более разнообразна. Некоторые положения этих моделей в определенной степени универсальны и вполне применимы при исследовании организационной эффективности политических партий, в частности к Институционно-революционной партии Мексики.

Существующие подходы и модели организационной эффективности рассматривают ее под влияние различных факторов. Отметим, очень кратко некоторые. Например, системно-ресурсная концепция. Ее разработчики Э. Яхтман и С. Сишор описывают эффективность как способность организации успешно использовать ресурсы своего окружения. Именно наличие и использование различных ресурсов позволяют организациям, в частности партиям, достигать поставленных целей и выстраивать эффективный организационный аппарат ^{[1, p.892]}.

Согласно ситуационной теории, организационная эффективность партий не может быть измерена с помощью «идеальных типов», так как она в каждый момент времени зависит от конкретных меняющихся внешних условий. Поэтому в исследовании организационной эффективности партии следует выявлять «релевантные организационные и внешние показатели и создавать теорию соответствия» ^{[2, p.139]}. Преимущества ситуационного подхода позволили бельгийскому компаративисту Кристиану Дешауэру успешно применить его для исследования эффективности бельгийских партийных организаций. К. Дешауэр особо подчеркивает, что рассматривает ситуационную модель как «способ мышления», ссылаясь на тезис специалиста по теории организаций Ричарда Скотта о том, что «хорошее» организационное устройство партии зависит от условий ^{[3, p.181]}.

Факторы организационной эффективности предложенные исследователями весьма значительны при анализе организационной политики Институционно-революционной партии Мексики.  Однако помимо этого предлагается рассматривать организационную эффективность ИРП через ее мобилизационную функцию, т.е как способность и возможности партии привлекать сторонников в свои ряды.

Способы привлечения граждан в партийную организацию разные. Во многом они зависят от различных факторов, начиная от сложившейся политической культуры общества, традициями, заканчивая контекстом политического процесса. Отсюда возникает ряд исследовательских вопросов: каким образом внешние обстоятельства (условия функционирования доминирующих партий) влияют на организационную эффективность доминирующих партий? Какие методы и способы используют доминирующие партии для привлечения единомышленников?

Одним из основных каналов привлечения сторонников в ряды партии являются тесные связи с общественными организациями, профсоюзами и т.д. Однако важным моментом в этом процессе играют мотивы и стимулы граждан в участии деятельности партии.

По этому поводу А. Панибьянко выделял две группы стимулов: коллективные и селективные. Коллективные стимулы связаны с приверженностью каким-либо общим целям, чаше всего сформулированным в идеологическом ключе. Вступая в партию под воздействием коллективных стимулов, человек ищет единомышленников; участие в жизни партии доставляет ему психологический комфорт. Селективные стимулы основаны на материальном и статусном интересе человека. Руководствуясь ими, люди стремятся повысить свой социальный статус: продвинуться по карьерной лестнице, увеличить доход  и т.д.^[4].

Похожая точка зрения на отношения партии и избирателей сложилась у исследователя М. Шефтера. Он отмечает, что избиратели чаще всего ориентируются и стремятся поддержать доминирующий актор, партию (которая располагает прямым или косвенным доступом к различным ресурсам). Поскольку считают, что именно этот актор способен повлиять на их личное благосостояние. Например, членство в доминирующей партии, участие в ее партийной деятельности может принести гражданину не только финансовые блага, а также может способствовать карьерному продвижению ^[5]. Такое взаимовыгодное сотрудничество в научной политологической литературе называют клиентелизмом или патрон-клиентскими отношениями. Этот тип отношений характерен для партийных отношений в Мексике.

Что касается специфики самих доминирующих партий, то здесь значительную роль играет история их создания. Важным обстоятельством является, например, то, в каких условиях возникла партия, формировалась ли она как оппозиционная, укрепляя свои позиции в конкурентной борьбе, или изначально конструировалась в качестве доминирующей. Большую роль играют и политические традиции, воспроизводимые партией, степень ее преемственности по отношению к другим политическим организациям.

Исторически сложилось, что первые политические партии сформировались на основе профсоюзов и общественных движений. Которые в свою очередь формировали и отстаивали социальные интересы разных слоев населения. Политические партии, оформившись как самостоятельный политический институт,  не утратили связь со своими «прародителями». Связь с ними давала взаимовыгодные «дивиденды».  Как считают западные специалисты Липсет и Роккан, профсоюзы в Западной Европе играли непосредственную роль в структурировании электоральной политики через их связи с партийными организациями. В ряде стран профсоюзы создали партии, чтобы представлять свои интересы в законодательных органах (например, Великобритания, Канада и др.). Отношения профсоюзов и политических партий в ряде стран были институционализированы - местные отделения профсоюзов на правах коллективных членов вошли в партии, обеспечивая их большими финансовыми и организационными ресурсами, волонтерами во время избирательных кампаний и др.^[6].

Важную роль в отношениях профсоюзов и политических партий в Западной  Европе и латиноамериканских странах сыграл корпоративизм. Так, Ф. Шмиттер, посвятивший ряд своих работ изучению этой проблемы в латиноамериканских и европейских странах послевоенного периода, дал ставшее классическим определение корпоративизма как «системы представительства интересов, в которой составляющие ее субъекты (units) организованы в ограниченное число принудительных, монопольных, иерархических (по своему характеру), признаваемых, а иногда и создаваемых государством, которое гарантирует им указанную монополию в обмен на определенную степень контроля за подбором их лидеров, выработкой требований и приверженности» ^{[7, p. 93-94]}. Сильные традиции корпоративных отношений оказали значительное влияние на организационные особенности ИРП Мексики.

В XX в. возникновение систем с доминированием одной партии происходит в странах «догоняющей модернизации». В большинстве из них политика еще не окончательно выделилась в самостоятельную сферу общества, традиционные социальные отношения широко распространены, а структуры гражданского общества достаточно слабы. В этих условиях государство вынуждено предпринимать определенные усилия для формирования гражданского общества как необходимого элемента современного политического устройства. Для таких обществ характерна политика «этатизма», предполагающего не только инициирование государством различных начинаний по созданию общественных организаций, но и его значительный контроль за структурами гражданского общества, вмешательство в деятельность последнего – достаточно распространенная черта многих стран, где существуют доминантные партии ^{[8, c.147]}. Последние способны выступать одним из механизмов такого контроля, беря под свою опеку имеющиеся или создавая аффилированные общественные структуры. Например, для решения этих задач, а также мобилизации населения на поддержку в рядах Институционно-революционной партии (ИРП) (исп. Partido Revolucionario Institucional, сокр. PRI) Мексики были объединены в единый профсоюз – Конфедерация трудящихся Мексики, Национальная крестьянская конфедерация и конфедерация, выражающая интересы средних слоев общества.

Как отмечалось выше, история возникновения и контекст условий функционирования политических партий является важным фактором их организационного развития. И в этом смысле особенности политического процесса и генезис мексиканской доминирующей партии во многом определили ее организационный характер.

Мексика, как и ряд других стран Латинской Америки, заимствовала американскую модель конституции с сильной президентской властью. В течение долгого времени ей были присущи режимы личной власти «каудильо», самым известным из которых был правивший страной на протяжении 34 лет (1876 – 1910 гг.) П. Диас. После революции 1910 –1917 гг. в конституцию Мексики была внесена норма, запрещающая переизбрание главы государства по окончании срока его полномочий. На первом этапе это не повлияло на развитие партий: в 1924-м президента А. Обрегона сменил победивший на выборах его соратник и преемник П. Кальес, а четыре года спустя Обрегон был вновь избран на пост главы государства при поддержке Кальеса. Но на банкете по случаю этой победы Обрегон был застрелен религиозным фанатиком, и мексиканская элита, едва пришедшая в себя после революции и длительного периода нестабильности, оказалась перед угрозой нового политического кризиса. В этой ситуации Кальес, не имевший законного права снова занять пост президента, но стремившийся предотвратить внутриэлитный конфликт, пошел по нестандартному для латиноамериканских лидеров пути. Добившись от парламента назначения своего ставленника в качестве временного президента, он не только манипулировал за кулисами принятием всех политических решений, но и создал политическую коалицию, предназначенную поддерживать стабильность и преемственность режима, – Национально-революционную партию (НРП) (предшественница ИРП). В нее вошли некоторые прежние партии, часть профсоюзов, аграрии, военные и локальные политические машины местных боссов («касиков»). Новоявленная «партия власти» взяла под свой контроль важнейшие правительственные посты и, опираясь на государственный аппарат, получила подавляющее превосходство на выборах, характеризовавшихся высоким уровнем фальсификации результатов вплоть до конца эпохи ИРП. Но подлинной опорой и важнейшим инструментом режима доминирующая партия стала лишь в период президентства Л. Карденаса (1934–1940 гг.) ^{[9, c.163]}. Именно благодаря его усилиям партия была реорганизована по корпоративистскому принципу.  Она превратилась из рыхлой коалиции в иерархически организованную структуру, которая пронизала государственный аппарат и армию, обеспечив эффективный массовый патронаж. Карденас же с помощью партии смог избавиться от вызовов со стороны военных и «касиков», установить свой контроль над профсоюзами, раздать некоторое число земельных наделов крестьянам, а также национализировать нефтяную промышленность, что усилило экономические позиции правящей элиты. Кальес, оказавшийся не у дел и пытавшийся играть свою игру, был выслан из страны ^[10]. В 1938 г. НРП была преобразована в Партию мексиканской революции (ПМР). В 1940 году, по окончании президентского срока Карденаса, его на посту главы государства успешно сменил предложенный им преемник А. Камачо, и последующие десятилетия стали золотым веком стабильности мексиканского режима во главе с доминирующей партией ^[11].

На тот период помимо четырех секторов,  в партию входили автономные организации, Национальное движение революционной молодежи и Национальная женская революционная ассоциация. Это позволило создать широкую базу партии и включить в нее самые крупные профсоюзные и крестьянские объединения и другого рода организации трудящихся.

В 1946 г. ПМР была реорганизована в Институционно-революционную партию. Ее структура была практически сохранилась, был лишь ликвидирован военный сектор, а военнослужащие вошли в народный. Важным звеном в структуре ИРП является секция партии в избирательных округах. Это базовая ячейка партии территориального характера и руководит деятельностью членов ИРП независимо от секторов, если они проживают в данном избирательном округе. Секция организует политические акции и избирательную компанию. Задача ИРП, говорится в уставе партии, - «организовать и мобилизовать демократические и народные силы с исторической целью добиться посредством революционного национализма построения нового общества, характеризующегося полной эффективностью социальной демократии» ^{[12, c. 275]}.

Номинально численность партии в 1980-х превышала 12 млн человек. Все сектора были представлены в партийном руководстве на общенациональном и местном уровне. Это позволяло режиму решать три взаимосвязанные задачи. Во-первых, привлекать в сферу влияния ИРП максимально широкие слои населения, так чтобы она служила корпоративистским механизмом представительства интересов различных групп, обеспечивая тем самым единство мексиканских элит ^[13].   Во-вторых, ограничивать влияние на ИРП губернаторов и «касиков», способствуя большей централизации управления, как партией, так и страной. В-третьих, брать под контроль президента организационно раздробленный партийный аппарат, политическое влияние которого удавалось снижать благодаря внутрипартийной конкуренции (использование принципа «разделяй и властвуй»).

Однако какие же методы  и инструменты партия использовала для привлечения и мобилизации сторонников в партийные ряды?

Для достижения своих целей и завоевания сторонников ИРП применяла различные методы, в том числе своего рода пожертвования на благотворительные цели. В отдаленных местностях ИРП организовывала поселки городского типа, предлагала их жителям медицинское обслуживание и другие формы социального обеспечения, устраивала народные аптеки, организовывала кружки по изучению иностранных языков, кройки и шитья, спортивные соревнования; добивалась от министерств и правительственных организаций, чтобы они обсуживали «народные кварталы», например, строили водопроводы, проводили электричество и т.д.

Помимо этого партия была привлекательна для граждан как финансовый источник. Делегаты ИРП на местах действовали довольно эффективно, и многие из них работали с чувством ответственности и интересом, поскольку знали, что их труд будет хорошо оплачен. Особое значение в отношениях партии и общественных организаций занимает типичное мексиканское явление – «чарризм». Он представляет собой систему подкупа и расстановки через ИРП лидеров мексиканских профсоюзных объединений, находящихся под ее влиянием. Эти коррумпированные лидеры сами превращаются в крупные буржуа, в представителей профбюрократии – членов верхушки ИРП, входящих в политическую «элиту» ^{[14, c.140]}.

Все это позволило ИРП создать широкую патронажную сеть, с помощью которой она покупала поддержку избирателей. Регулярные атаки оппозиции отбивались путем перехватывания ее лозунгов и изменения публичной риторики, а также демобилизации оппонентов репрессиями или перекупкой их избирателей ^{[15, c.114]}.

Мексиканский пример партийной организации доказал свою эффективность в работе с избирателями, как и в целом вся политическая система государства. Способность партии создать эффективную организационную структуру, подчиненную принципу партийного централизма обеспечил партии успех на 50 лет. Осознавая эффективность и силу партийной организации, лидеры ИРП прилагали все усилия и использовали различные инструменты мобилизации широких слоев мексиканского населения, начиная от «кнута» заканчивая «пряником».

Традиции государственного корпоративизма, способствовали созданию мощной и эффективной партийной организации, которая пронизывала все слои населения.

Функционирование доминирующей партии и построение эффективной организационной политики Мексики обусловлено и политическим контекстом государства. В Мексике ИРП была призвана сплотить силы, участвовавшие в Мексиканской революции — от беднейшего крестьянства до крупных предпринимателей. Доминирующая партия стала эффективным президентским инструментом в решении этих и других задач. Во многом особенности политического процесса, политической системы способствовали формированию специфических отношений доминирующей партии с общественными организациями, профсоюзами и отдельными гражданами. Доминирующая партия Мексики, имея в своем распоряжении доступ к различным ресурсам, эффективно справлялась с мобилизационной задачей на протяжении 50 лет.