Прусские пояса орденского времени

Кулаков Владимир Иванович доктор исторических наук профессор-консультант, Институт рекреации, туризма и физической культуры, Балтийский федеральный университет им. И. Канта 117036, Россия, г. Москва, ул. Дм. Ульянова, 19, оф. Институт археологии РАН Kulakov Vladimir Ivanovich Doctor of History Leading Scientific Associate, Professor, the department of Tourism and Recreation, Baltic Federal University named after I. Kant 117036, Russia, Moscow, Dm. Ulyanova Street 19 drkulakov@mail.ru

Пояса, использовавшиеся пруссами в эпоху раннего средневековья, никогда не привлекали к себе специального внимания археологов. Лишь в одной из своих научно-популярных статей я ранее упомянул несколько находок поясных наборов из могильника Alt-Wehlau/Прудовка (Гвардейский р-н).^{[1, с. 82, 83]} Проблема происхождения, интерпретации и хронологии раннесредневековых поясных наборов, включавших пряжку и поясные накладки, углублённо исследуется в древнерусской археологии на примере прежде всего новгородских находок. Установлено, что дружинные пояса носителей культуры Древней Руси связаны «с традицией средневековых кочевников Евразии, разработавших знаковую систему поясных наборов…»^{[2, с. 222]}. В новгородских и гнёздовских находках поясных накладок Х в., преимущественно имевших сердцевидную или круглую формы, чётко фиксируется, например, центральноазиатское влияние^{[3, с. 257]}. В скандинавских древностях XI в. известны пояса «восточного типа» с накладками, аналогичными новгородским находкам, что указывает на древнерусский характер этих импортов на север Европы. Центром производства накладок для таких поясов был Новгород Великий^{[2, с. 227]}. Несмотря на дискуссию, разгоревшуюся между В.Л. Яниным и К. Расмуссеном относительно обладателей известных по письменным источникам новгородских «300 золотых поясов»^{[4, с. 304, 305]}, у современных исследователей не вызывает сомнения сам факт высокого социального значения богато украшенных поясных наборов в раннесредневековой Восточной Европе.

В Новгороде Великом и в других городских центрах Восточной Европы со второй пол. XIII в. распространяются элементы рыцарской культуры, связанные с развитием межрегиональных контактов населения нашего континента. Эти элементы нашли отражение в городской древнерусской культуре. Среду западных новаций в культурных слоях Новгорода встречены накладки рыцарских поясов, нередко имеющие квадратную или крестообразную формы^{[5, с. 144, рис. 2,12,16]}. Правда, никаких аналогий эти накладки с деталями более ранних поясов из Восточной Европы и Скандинавии не имели.

Общепризнанно начало распространение в Центральной Европе рыцарских поясов, носившихся на талии конного воина как обозначение его рыцарского статуса, ок. 1150 г. К этому времени входит в обиход обычай ношения поверх кольчуги цветной туники, которая нуждалась в поясе на талии всадника^{[6, s. 5]}. Если в первой пол. XIII в. накладки на рыцарских поясах имели разнообразную, в том числе – круглую форму, то с сер. XIV в. они обретают квадратные очертания и снабжаются крестообразным орнаментом в центре накладки^{[6, tab. I, II]}. Эта перемена в европейской археологической науке объяснения пока не получила^{[7, s. 87, 88]}.

К настоящему времени массив данных прусской археологии обрёл достаточное количество информации о раннесредневековых поясах пруссов. Количественная выборка этого материала пока не позволяет выдвинуть его типологическую схему, однако сама публикация данного материала позволит сделать первичные выводы о его хронологии и принадлежности.

Поясной набор из погр. II кург. А могильника Кунтерштраух. Данный курган был раскопан Йоханнесом Хейдеком в 1876 г. В кургане А были обнаружены в каменных «ящиках» (показатель наличия деревянных гробов, обложенных камнями, поставленными на ребро) два трупоположения с восточной ориентировкой, перекрытые каменно-земляной насыпью с усечённой вершиной. Южный костяк принадлежал, судя по сопутствовавшим наконечнику копья (рис. 1,1) и шпоре, воину. Во рту его черепа обнаружены два серебряных брактеата кёнигсбергской чеканки, что позволяет датировать данные захоронение нач. XIV в.^{[8, с. 92]}. Анализ погребальной обрядности воина из погр. II позволяет предположить его связь с ятвяжской культурно-этнической средой^{[9, с. 108]}. В области талии мужского скелета в погр. II были обнаружены остатки широкого кожаного пояса с двумя бронзовыми пряжками (рис. 1,2), одна из которых представляет собой дериват лировидных застёжек, другая относится к группе профилированных пряжек (подгруппа пряжек с рамкой «геральдической» формы, тип Heindel 240) и в западнославянских древностях датируется кон. XII – нач. XIII вв.^{[10, S. 24]}. Накладки на пояс из погр. II аналогов в прусском материале орденского времени не имеют, имея параллели лишь в материале археологии северных куршей XIII в.^{[11, 45.att]}.

Остатки поясного набора из погр. К46 могильника Малый Кауп включают местную бронзовую модификацию пряжки группы пряжек с острыми углами на рамке (рис. 1,3) типа Heindel 242 ^{[10, Taf. 8,245]} с изображением цветка на обоймице и детали портупейного крепления меча (?). Это погребение по многим параметрам близко погр. II из кург. А могильника Кунтерштраух, также датируется нач. XIV в. В обеих захоронениях покоятся останки пришельцев из земли ятвягов, что убедительно подтверждено в том числе анализом ДНК останков из погр. К46 ^{[9, c. 108]}. Очевидно, в орденское время крестоносцы по необходимости перемещали западнобалтских нобилей, лояльных своей власти, из одного региона Балтии в другой.

Пряжка с квадратной накладкой на обоймице (обе – из бронзы), снабжённой изображением равностороннего («греческого») креста из погр. Ve-225 могильника Alt-Wehlau/Прудовка (Гвардейский р-н). По виду рамки (рис. 1,4) относится к группе профилированных пряжек с «геральдической» формой рамки типа Heindel 237 ^{[10, Taf. 8,237]}. Судя по кинжалу типа Misericordia с остатками ножен из кожи и бронзовой оковкой, найденному рядом со скелетом, имевшим западную ориентацию, погребённый здесь воин, которого мог коснуться процесс христианизации (характерная ориентация костяка), занимал высокое социальное положение. По брактеатам, найденным в могиле, комплекс датируется XIV в. ^{[12, с. 107, рис. 6]}. Судя по сложности исполнения, пряжка и накладка из погр. Ve-225 были изготовлены за пределами земли пруссов.

Остатки пояса из погр. Ve-131 могильника Alt-Wehlau/Прудовка (рис. 2) обнаружен в составе инвентаря мужского трупоположения ^[13]. Накладки и пряжка данного поясного набора изготовлены из железа, плакированы серебром, по которому прокованы отрезками медной и бронзовой проволок преимущественно крестообразные декоративные композиции. Обоймица пряжки украшена стилизованным изображением скачущего козла – жертвенного животного прусского Бога Перкуно. От одного из поясных железных колец дополнительный кусок ремня опускался вниз, представляя собой деталь портупеи для подвешивания холодного оружия (?). Форма пряжки, напоминающая расположенную анфас голову животного, типологически восходит к застёжкам группы пряжек с острыми углами на рамке типа Heindel 242 (см. выше). Этот аспект позволяет отнести погр. Ve-131 ко времени после нач. XIV в., но, очевидно, в рамках этого столетия.

Остатки пояса из погр. Ve-111 могильника Alt-Wehlau/Прудовка обнаружены в области пояса мужского костяка, обладавшего западной ориентировкой (рис. 3). Костяк находился в гробу, доски которого соединяли железные гвозди. С костяком обнаружены: направленный острием на восток наконечник копья у левой берцовой кости, остатки кожаной сумки с бронзовыми накладками у левого бедра, нож на дне могилы между ступнями костяка (рис. 3). Могилу, перекрывавшую более раннее трупоположение в погр. Ve-163, в свою очередь перекрывали три мощных валуна, могущие служить знаковыми камнями для определения места захоронения на участке могильника. Как и поясные накладки из погр. Ve-131, накладки (правда – круглые с четырьмя выступами) и пряжка из погр. Ve-161 сделаны из железа, плакированы серебром (рис. 4,1), по которому бронзой и медью изображены 6-лепестковые цветы (ср. с пряжкой из погр. К46, см. выше). Такие «цветочные» накладки могли появиться под влиянием узких западноевропейских поясов, матерчатый вариант которых с бронзовыми накладками в виде 8-и лепесткового цветка был обнаружен в культурном слое XIV в. города Лёбенихт (совр. центр. г. Калининграда) ^{[14, рис. 152]}. На пряжке из погр. Ve-163, однотипной и, очевидно, синхронной пряжке из погр. Ve-131, изображён чёрный крест на белом геральдическом поле (щит – ромбической формы) и стилизованная фигура козла Перкуно (рис. 4,2). Такое соединение символов двух враждебных идеологий свидетельствует о высокой степени толерантности орденских властей к духовной культуре поверхностно христианизированных союзных прусских нобилей ^{[1, с. 82, 83]}. Сумка, реконструкция которой представлена на рис. 4,2, не находит аналогий в аутентичном прусском материале и, очевидно, является импортом из Западной Европы. Примечательно, что ни в одной сумке, остатки которых были найдены при раскопках могильника Alt-Wehlau/Прудовка, не было найдено ничего. Напротив, в случае обнаружения с костяками в погребениях монет там отсутствовали остатки сумок. Аналогичная обратная связь мечей и поясов: в погребениях с поясами нет мечей, у меченосцев нет богато украшенных поясов. Накладки поясного набора, происходящего из разрушенного более поздними комплексами погребения на могильнике Alt-Wehlau/Прудовка, также имеют круглую форму и несут изображения 6-лепесткового цветка (рис. 4,3). Судя по форме своей пряжки, этот поясной набор синхронен наборам из погр. Ve-131 и Ve-163.

Пряжки поясов из погребения могильника Alt-Wehlau/Прудовка прямых аналогий в синхронном балтийской материале не имеют. Традиция изображения на неподвижных обоймицах пряжек разнообразных, в том числе – мифических, животных восходит в Европе к эпохе Меровингов ^{[15, с. 570]} и уходит корнями в позднеримское время. Следует отметить факт изображения животных на протяжении всего позднеантичной и раннесредневековой эпох преимущественно на обоймицах прямоугольной формы. В первой пол. – сер. XIII в. пряжки рыцарских поясов мастера Западной Европы украшают на их обоймицах фигурками мифических животных (рис. 5,1,2). В Восточной Европе имеется лишь одна находка пряжки (не бронзовой, как на западе континента, а железной с серебряной плакировкой) из городища Вщиж (Брянская обл.). Правда, эта пряжка имеет не прямоугольную, а круглую обоймицу, на которой изображён олень (рис. 5,3,4). Пряжки прусских поясов, представленные выше, являются дериватизированной формой пряжки из Вщижа, но несут изображения не оленя, а козла.

Судя по тому, что на одном из прусских поясов вместе с традиционным для рыцаря Тевтонского Ордена его гербом представлена фигурка козла Перкуно, можно предположить, что прусские мастера копировали какие-то образцы поясов, добавляя в их декор специфические местные мотивы. В самом деле, раскопки XIX в., проведённые на грунтовом могильнике Simonischken/Маково (Черняховский р-н) дают пример более характерного для орденского рыцаря пояса. На его железных, плакированных серебром квадратных накладкам путём проковки медной или бронзовой проволоки показана фигура лопастного «греческого» креста (рис. 6,28). Точно такие же по форме и по размеру накладки украшают типичный рыцарский пояс первой пол. XIV в., представленный в экспозиции Musée de Cluny (Paris), являющийся частью так наз. «Кольмарского сокровища». Никаких прототипов для таких квадратных поясных накладок в Западной Европе в эпоху раннего средневековья нет. Пояса с аналогичными бронзовыми, покрытыми серебром и украшенные плетёными крестами (правда – косыми) известны в Восточной Балтии. Такие пояса были обнаружены при раскопках Люцинского могильника в погребениях XII в. наряду с «восточными» поясными наборами ^{[16, табл. XIII,1]}. Такие же квадратные накладки украшали у пруссов в X-XI вв. ремни конских оголовий ^{[17, рис. 2,д]}.

Принимая во внимание всё вышесказанное, можно предположить факт балтийского происхождения рыцарских поясов с квадратными накладками, украшенными изображением креста. С 1230 г. Орден Меченосцев, из остатков которого в 1237 г. был сформирован Ливонский Орден, союзный Тевтонскому, захватил часть финно-угорских и балтских земель в Восточной Балтии. У населения последних рыцари могли позаимствовать обычай украшать свои пояса посеребрёнными квадратными накладками. Плетёный крест на них превратился во вполне христианских по своей идеологической нагрузке «греческий» крест. Эти кресты изображались на плакированных серебром железных накладках в технике плакировки, хорошо известной населению территории совр. Латвии в раннеорденское время ^{[11, p. 183-194]}. Пояса с такими накладками (рис. 6,28) рыцари принесли в завоёванную ими к 1283 г. землю пруссов. Часть их аристократии, перешедшая на сторону захватчиков, к сер. XIV в. стала заказывать ювелирам подобные пояса. К их декору в соответствии сохранившимися нормами отеческих культов в Пруссии были добавлены фигурки козлов Перкуно.

В XIV в. рыцарские пояса с квадратными заклёпками (нередко – золочёными), имевшими трапециевидное сечение, широко распространяются по Западной и по Центральной Европе (рис. 7). В соответствии с так наз. «бургундской модой» эти пояса носились уже не на талии, а на бёдрах. Важно отметить факт официальной позиции руководства Тевтонского Ордена к устранению роскошных деталей из убранства своих рыцарей-монахов. Представители высшего командного состава Ордена обходились вполне скромными кожаными ремнями без накладок (рис. 8).

Первый опыт сведения воедино данных о прусских поясах раннеорденского времени позволяет сделать следующие выводы:

1. В XIII - нач. XIV в. воины Самбии используют как местные модификации поясных наборов, так и пояса с пряжками, являющимися дериватами центральноевропейских застёжек типа Heindel 242.

2. В XIII в. крестоносцы могли познакомиться с принципами формирования поясных наборов у северной части куршей и перенять традицию серебрёных квадратных накладок, украшенных изображением креста.

3. До кон. XIV в. прусские нобили, принявшие власть Тевтонского Ордена и включившиеся в процесс коллаборационизма с крестоносцами, копируют их рыцарские пояса. При этом прусские ювелиры добавляют в свои творения формы рамок пряжек, не встречающихся в обиходе крестоносцев, фигурки козлов Перкуно, совсем не характерные для выдержанной в христианской идеологии культуре Ордена. Пояса знатных пруссов-нобилей вряд ли можно считать собственно рыцарскими, скорее – их подобиями. Эти пояса были призваны с одной стороны показать высокий социальный статус их владельцев, с другой стороны – манифестировать их сотрудничество с Тевтонским Орденом.

4. Высокий социальный статус пруссы, останки которых покоились на могильнике Alt-WSehlau/Прудовка, подчёркивали не только псевдо-рыцарскими, но и (в случае отсутствия поясов) мечами. Важно отметить, что согласно феодальным традициям, существовавшим в германских землях с 1157 г., некоторые слои населения (например – странствующие торговцы) могли обладать мечём ^{[18, с. 11]}.

5. Проникшие в XV в. глубже в сознание пруссов христианские обрядовые нормы воспрепятствовали возложению в могилы богатого (точнее – практически любого) инвентаря. В связи с этим прусские пояса XV в. и более позднего времени нам неизвестны. Об использовании пруссами поясов говорит одна местная легенда: «Некогда отважный рыцарь (!?) отправился с прекрасной девицей на прогулку в один из дремучих лесов, которыми так славились семьсот лет назад окрестности нынешних Сокольников (Гвардейский р-н, ранее – Langendorf – К.В.). Прогулка проходила вполне благополучно – до тех пор, пока из густых зарослей не выскочил на гуляющих огромный медведь. Рыцарь, идя на свидание, своего оружия, разумеется, не взял… Однако находившаяся рядом прелестная спутница так воспламенила сердце отважного юноши, что он своим рыцарским поясом задушил лесного великана. С тех пор фамилия, к которой принадлежал герой, стала именоваться Perband (старонемецкое выражение «при помощи пояса»)» ^{[19, с. 186]}. Разумеется, не датируемое точно народное сказание, появившееся явно позднее XIV в., не является свидетельством обладание прусскими нобилями рыцарского звания и соответствующих регалий (пояс, меч и шпоры). Однако текст легенды косвенно подтверждает использование прусской знатью поясов.

Рис. 1. Прусские пряжки XIV в.: 1 - эскиз погр. II в кург. А могильника в уроч. Кунтерштраух (Зеленоградский р-н)^[20]; 2 – детали поясного набора из погр. II в кург. А могильника Кунтерштраух^[20]; 3 – пряжка из погр. К46 могильника Малый Кауп^[21]; 4 – пряжка из погр. Ve-225 могильника Alt-Wehlau/Прудовка^{[12, рис. 6]}.

Рис. 2. Пояс из погр. Ve-131: 1 – рисунок накладок после расчистки; 2 – реконструкция пояса^{[1, с. 82]}.

Рис. 3. План и сечение погр. Ve-161 могильника Alt-Wehlau/Прудовка: 1 – остатки пояса; 2 – накладки и тлен сумки; 3 – наконечник копья; 4 – гвоздь гробовой: 5 – нож в ножнах из бронзовой фольги^{[1, с. 83]}.

Рис. 4. Пояса могильника Alt-Wehlau/Прудовка: 1 – накладки пояса из погр. Ve-161 ^[22]; 2 - реконструкция части пояса и пряжки из погр. Ve-161 могильника Alt-Wehlau/Прудовка ^[23]; 3 – реконструкция пояса из разрушенного погребения могильника Alt-Wehlau/Прудовка ^{[1, с. 83]}

883].

Рис. 5. Пряжки рыцарских поясов и их дериват: 1 – бронзовая пряжка с лиможской эмалью первой пол. XIII в. из музея Боймансван-Бойнинген (Роттердам); 2 – бронзовая пряжка из колодца при замке Тум, сер. XIII в. из коллекции Археологического Института (Лодзь)^[24]; 3 – прорисовка пряжки из городища Вщиж (Брянская обл.); 4 – реконструкция пряжки из Вщижа^[25].

Рис. 6. Находки из погребений могильника XIII-XIV вв. Simonischken/Маково (Черняховский р-н) ^[26].

Рис. 7. Остатки рыцарского пояса из помещения Tu-14 (XIV в.) ^{[14, рис. 126]}.

Рис. 8. Великий магистр Тевтонского ордена Конрад фон Тюринген (1239-1241 гг.) по мотивам надгробия ^[27].

Список сокращений:

СПб – Санкт-Петербург