Продовольственная стратегия России нуждается в совершенствовании

Горбатенко Светлана Александровна кандидат технических наук доцент, кафедра техносферной безопасности, Курский институт социального образования (филиал), Российский государственный социальный университет 305021, Россия, Курская область, г. Курск, ул. Карла Маркса, 53 Gorbatenko Svetlana Aleksandrovna PhD in Technical Science associate professor of the Department of Technospheric Security at Kursk Institute of Social Education, branch of the Russian State Social University 305021, Russia, Kursk Region, Kursk, str. Karla Marksa, 53 kursk@rgsu.net Другие публикации этого автора     Комов Виктор Григорьевич доктор экономических наук доцент, кафедра социального менеджмента, экономики и социального права, Курский институт социального образования (филиал), Российский государственный социальный университет 305047, Россия, Курская область, г. Курск, ул. Комарова, 15, кв. 87 Komov Viktor Grigor'evich Doctor of Economics associate professor of the Department of Social Management, Economics and Social Law at Kursk Institute of Social Education, branch of the Russian State Social University 305047, Russia, Kursk Region, Kursk, str. Komarova, 15, ap. 87 komov31@bk.ru Другие публикации этого автора

Свиридов Вячеслав Иванович доктор сельскохозяйственных наук профессор, кафедра государственного управления, гражданского и уголовного права, Курский институт социального образования (филиал), Российский государственный социальный университет 305014, Россия, Курская область, г. Курск, ул. Шпайерская, 12 Sviridov Vyacheslav Ivanovich Doctor of Agriculture professor of the Department of State Management, Civil Law and Criminal Law at Kursk Institute of Social Education, branch of the Russian State Social University 305014, Russia, Kursk Region, Kursk, str. Shpaierskaya, 12 kafdmu@yandex.ru Другие публикации этого автора

Неотъемлемой частью национальной безопасности страны является её продовольственная безопасность, которая, в первую очередь, зависит от потенциала сельскохозяйственного производства. Не случайно поэтому в экономически развитых странах производство и переработка сельскохозяйственной продукции рассматривается как одно из важнейших условий политической стабильности, а также является показателем государственной независимости и поэтому регулируется соответствующим образом, на основе имеющейся стратегии ^{[15, 10]}.

Главенствующими элементами продовольственной стратегии, по мнению Гуляевой Т. И., Сидоренко О. В. ^[4], Смирнова В. В. ^[16] и некоторых других учёных, должны быть:

– физическая доступность продуктов питания – наличие необходимого объёма и ассортимента продовольственных товаров на всей территории страны в соответствии с принятыми нормами потребления;

– экономическая доступность продовольствия – уровень доходов, позволяющий приобретать продукты питания, по крайней мере, на минимальном уровне потребления;

– безопасность продовольствия для потребителей, предотвращение производства и реализации некачественных пищевых продуктов, которые могли бы нанести вред здоровью населения.

В российских условиях ни одна из перечисленных составляющих не реализована в полном объёме. В частности, фактическое потребление всех без исключения видов продовольствия не соответствует научно-обоснованным нормам (таблица 1).

Таблица 1. – Потребление основных продуктов питания в России на душу населения в год, кг

По наиболее калорийным и ценным продуктам (мясо, молоко, яйца и др.) потребление существенно ниже установленной нормы, в то время как по относительно дешёвым видам продовольствия потребление превышает установленные нормы. Данное обстоятельство свидетельствует не только о физической, но и об экономической недоступности отдельных видов продовольствия, что оказывает негативное воздействие на качество и продолжительность жизни населения. По сравнению с экономически развитыми странами средняя продолжительность жизни в России на 8-10 лет меньше, и это является угрозой национальной безопасности страны, особенно если ещё учесть возрастающие расходы на лечение заболеваний.

Положение усугубляется тем, что качество продовольствия в стране ухудшается. Оно не было высоким и в докризисный период (таблица 2), однако после введения санкций Евросоюзом и США, а также продовольственного эмбарго Россией, ситуация приобретает критический характер. Это обусловлено тем, что товаропроизводители сосредоточили внимание на количественном импортозамещении, ослабив внимание к его качеству. Наглядным тому подтверждением является ситуация с товарной группой «Сыры и сырные продукты».

Таблица 2. – Результаты экспертизы качества отдельных продовольственных товаров, реализуемых в г. Курске (2015 г.) ^{[8, с. 15]}

После введения Россией антисанкций, производство этих продуктов увеличивалось в 2014-2015 гг. в среднем на 26-28%, в то время как ресурсы молока уменьшились, так как его импорт сократился в 2,5 раза. Такое может быть только при использовании суррогатного сырья, и увеличение ввоза пальмового масла в рассматриваемом периоде на 25,8% – наглядное тому подтверждение. Однако в январе-феврале 2016 г. наблюдается снижение производства сыров по сравнению с соответствующим периодом 2015 г., так как потребители неохотно покупают этот товар, убедившись, что он является суррогатным и дорогостоящим. Не помогло даже то, что отечественные товаропроизводители пытались замаскировать свою продукцию под импортную, используя англоязычную упаковку.

Одновременно импорт продовольствия в 2015 г. продолжал сокращаться. По сравнению с 2014 г. ввоз мяса птицы уменьшился на 44,2%, рыбы – на 38,3%, сыра и творога – на 36,5%, масла сливочного – на 29,5%. Вследствие этого качество питания населения ухудшилось, так как импортное продовольствие до введения антисанкций составляло в среднем треть от объёма розничных продаж (рисунок 1).

Рис. 1. Доля импорта в объёме розничных продаж

продовольствия в России, проценты

Увеличение производства сельскохозяйственной продукции в 2015 году на 3% по сравнению с предыдущим годом не оказало существенного воздействия на улучшение продовольственного обеспечения, так как в предшествовавшие годы темпы роста были выше. В 2013 г. прирост сельскохозяйственного производства составил 5,8%, а в целом за период с 2000 г. по 2013 г. аграрное производство увеличивалось на 3,6%.

Таким образом, после принятия антисанкций темпы роста сельскохозяйственного производства не возросли, а даже снизились, что свидетельствует о низкой эффективности антисанкционной политики государства и о необходимости её изменения. Об этом свидетельствует и тот факт, что рынок отреагировал на эмбарго ростом потребительских цен ^[18]. В 2014 г. продовольственная инфляция составила 15,4%, а по итогам 2015 г. она выросла до 19,1%. Такие темпы можно считать беспрецедентными, и они напрямую связаны с сокращением предложения импортной продукции, а также вынужденной сменой поставщиков продуктов питания.

В настоящее время ситуация складывается таким образом, что ретейлеры требуют от производителей дешёвую продукцию, так как реальная зарплата населения сократилась в 2015 году на 9,5%, а число россиян, доходы которых не достигают даже прожиточного минимума увеличилось за год на 3 млн. и превысило 19 млн. человек. В таких условиях производитель вынужден искать более дешёвые ингредиенты, а то и вовсе менять рецептуру. Например, молочный белок и жир меняют на растительный – пальмовый или кокосовый, вместо продовольственных сортов зерна используется фуражное, для увеличения веса тушки кур наполняют гелем, который состоит из солёной воды с добавками и т. д.

Нельзя в угоду политической конъюнктуре приносить в жертву качество питания населения, его благосостояние и уровень жизни. Поэтому существует объективная необходимость изменения продовольственной стратегии.

Речь идёт, в первую очередь, об отмене продовольственного эмбарго. В условиях нехватки и большой дороговизны многих продуктов запрет на их ввоз обусловил ухудшение качества питания и снижение жизненного уровня населения.

По нашей оценке, в 2015 году жители страны израсходовали на питание 43-45% своего бюджета. Это уровень Камеруна и Нигерии, в то время как средний американец тратит всего 6,5% своего бюджета на еду дома, а если добавить к этому еду вне дома, то затраты на питание составят 11% от общего бюджета. При этом необходимо учитывать, что высокий процент расходов на продукты питания и недоедание идут рука об руку.

Низкая эффективность российского эмбарго подтверждается и тем фактом, что оно наряду с другими причинами обусловило в 2015 году падение ВВП страны на 3,7%, в то время как в странах ЕС и США, против которых были направлены антисанкции, этот показатель увеличился на 1,3% и 2,1% соответственно. Без войны санкций последствия от падения цен на нефть не были бы такими серьёзными.

Важная роль в улучшении продовольственного обеспечения страны принадлежит грамотной аграрной политике с чёткой расстановкой основных приоритетов. Сейчас, например, как никогда актуально создание новых рабочих мест на селе, однако усилия властных структур направлены преимущественно на поиск новых экспортёров продовольствия. В то же время сельская безработица по данным учёных ^{[9, с. 56]} составляет не менее 32%. На огромных сельских территориях миллионы селян лишены работы, и это одна из главных причин нехватки продуктов питания в стране.

Положение усугубляется тем, что в настоящее время приоритетное развитие получили агрохолдинги, владеющие сотнями тысяч гектаров земли. Они хорошо оснащены технически, и в населении России не нуждаются, равно как не имеют никакого отношения к развитию сельских территорий. Это огромные производства, крупный бизнес, владельцы которого далеки от проблем села, и на наш взгляд, они не должны получать субсидии от государства, как это принято, например, в США, где подобные предприятия лишены дотаций. У нас 92% всех государственных субсидий приходится на 22 агрохолдинга, принадлежащих в большинстве своём членам Совета Федерации, депутатам Госдумы и действующим министрам. С ними более охотно сотрудничают банки, в том числе и потому, что речь идёт о миллиардных суммах, в которых легко спрятать коррупционную составляющую. Не случайно поэтому стоимость одного скотоместа в крупных животноводческих комплексах по производству молока достигает 1 млн. руб., в то время как на обычной крестьянской ферме она не превышает 60-70 тыс. руб. Поэтому государство должно поддерживать, в первую очередь, мелких и средних товаропроизводителей, однако в реальности получение субсидий и льготных кредитов для них является проблематичным ^[12]. Изменить ситуацию можно только путём отмены льготного кредитования, направив высвободившиеся финансовые ресурсы на снижение единой кредитной ставки для всех предпринимателей, занятых в сельскохозяйственном производстве. Это обеспечит равный доступ всем сельхозтоваропроизводителям к более дешёвым финансовым ресурсам, в то время как механизм льготного кредитования формирует условия для коррупции.

Необходимость совершенствования продовольственной стратегии диктуется тем обстоятельством, что рынки сбыта продукции для сельских тружеников продолжают оставаться малодоступными. Это обусловлено недостаточным их развитием, отсутствием у многих товаропроизводителей транспортных средств, опыта продаж и времени для их осуществления, так как сельскохозяйственное производство является непрерывным.

В то же время проводимая государством политика импортозамещения должна опираться на прочную логистическую базу ^[11]. Для решения этой проблемы государство выделило 80 млрд. руб. на создание оптово-распределительных центров (ОРЦ), которые должны закупать, транспортировать, хранить сельскохозяйственную продукцию и обеспечивать ею потребителей.

Однако целесообразность данного решения вызывает большие сомнения, так как указанные центры будут по-прежнему далеки от сельхозтоваропроизводителей, потому что они создаются в крупных городах, им выгодно сотрудничать с крупными поставщиками сельскохозяйственной продукции.

Планируемое участие этих центров в закупках сельскохозяйственного сырья для перерабатывающих предприятий существенно увеличит сырьевую составляющую в цене продовольствия, так как в настоящее время эти закупки осуществляются без посредников.

В то же время на селе функционирует потребительская кооперация, которая непосредственно контактирует с сельскими тружениками и имеет опыт заготовительной работы. У неё, правда, слабая материально-техническая база, поэтому было бы целесообразно вместо создания новых параллельных структур направить хотя бы часть выделяемых для них средств на укрепление логистической базы потребительской кооперации. Это обеспечит ей интенсивный путь развития, необходимость которого обосновывают В. В. Сыроижко и Г. В. Голикова ^{[20, с. 31]}. При меньших затратах положительный результат был бы достигнут быстрее, в то время как создание ОРЦ – более длительный период и не факт, что все средства будут использованы по назначению, без коррупционной составляющей. Итоги 2015 года – наглядное тому подтверждение. В соответствии с подпрограммой «Развитие оптово-распределительных центров и инфраструктуры системы социального питания» был предусмотрен ввод новых мощностей единовременного хранения продовольствия в объёме 750,9 тыс. т. ^{[3, с. 50]}. Фактически введено только 231,7 тыс. т., преимущественно в Московской области.

Существует большая вероятность того, что входной барьер к услугам ОРЦ будет недоступен многим товаропроизводителям по причине высоких цен по ветеринарным сертификатам, фитосанитарному контролю, хранению, подработке и фасовке продукции. Это может спровоцировать рост цен на продовольствие, недопустимость которого обосновывают Волков С. К., Орлова О. В. ^[1], Пронина Л. И. ^[13], Сухорукова А. М. ^[19] и др.

Важно отметить, что уже созданные распределительные центры не показали достаточную активность в организации закупочной работы. Их усилия сосредоточены на поиске выгодных арендаторов складских помещений, паллетомест и на оптимизации сбыта продукции, так как при их монопольном положении в регионах у сельхозтоваропроизводителей нет альтернативных каналов сбыта продукции. Государство активно способствует этому, выделяя субсидии только на создание крупных ОРЦ. Например, господдержка на создание плодохранилищ может быть оказана, если их мощность составит не менее 500 т. единовременного хранения, овощехранилищ – не менее 1000 т. и так далее.

Складывается парадоксальная ситуация: более 80% овощей и картофеля производят малые формы хозяйствования, они же испытывают трудности в хранении и реализации продукции, потери которой достигают 35-40%. Однако государство поддерживает проекты, связанные с созданием инфраструктуры хранения и сбыта, предлагаемая крупными девелоперами, которым малый бизнес не очень-то интересен ^[14]. Чтобы окупить свои вложения, они предложат фермерам демпинговые цены, а услуги по хранению и подработке будут стоить дорого, как это, например, имеет место в агропромпарке «Казань» в Татарстане.

Для устранения данного противоречия бюджетные субсидии следует направить не на создание крупных ОРЦ, а на формирование небольших муниципальных центров, максимально приближенных к производителям сельскохозяйственной продукции, которые в свою очередь могут вложить собственные ресурсы в создание этих центров на условиях кооперации, получив таким образом доступ к формированию и распределению прибыли от их работы.

Необходимость этого диктуется тем обстоятельством, что по справедливому утверждению учёных ^{[7, с. 21]} государство не смогло обеспечить эффективное регулирование взаимоотношений между сельхозтоваропроизводителями, переработчиками сырья и продавцами готовой продукции. Поэтому доля аграриев в конечной цене продовольствия очень низка и продолжает снижаться (табл. 3).

Таблица 3. – Удельный вес стоимости сельскохозяйственного сырья в цене продуктов питания в условиях Курской области

Вследствие этого затрудняется расширенное воспроизводство и обновление машинного парка в отрасли ^{[2, с. 18]}.

Поэтому механизм функционирования аграрного производства в контексте новых экономических условий объективно требует совершенствования ^{[6, 17]}. Основным его направлением должно быть усиление поддержки малого сельского предпринимательства – фермерских хозяйств, микропредприятий и сельскохозяйственных потребительских кооперативов, в основе которых лежит микробизнес (до 15 работающих и до 60 млн. выручка).

Начинать это надо с оказания помощи в создании муниципальных потребительских кооперативов, сделав долю средств участников таковой: 50% из федерального и регионального бюджетов и 50% – собственные средства кооператива, в том числе кредиты в банках.

Созданные самими сельхозтоваропроизводителями логистические центры позволят им влиять на ценообразование, контролировать затраты на хранение, подработку и другие услуги, сделает их доступными для участников, так как кооператив существует для удовлетворения потребностей своих членов.

Доступ к рынкам сбыта и получение справедливой цены за произведённую продукцию в совокупности будут способствовать увеличению объёмов производимого малым бизнесом продовольствия, увеличению количества субъектов малого агробизнеса, развитию здоровой конкуренции.

При этом не следует прибегать к разработке новых целевых программ, на необходимость которой указывают отдельные авторы ^{[5, 12]}. Ими перенасыщен аграрный сектор, в то время как исторический опыт страны показывает, что не разрозненные программы, а комплексное планирование обеспечивает эффективное развитие экономики, так как в современных условиях все отрасли и хозяйствующие субъекты находятся в тесном взаимодействии. Следовательно, проблему продовольственного обеспечения нельзя решить в отрыве от других социально-экономических проблем развития страны, поэтому существует объективная необходимость в разработке и осуществлении целостной программы модернизации российской экономики.