Вклад Католической Церкви в развитие международного права прав человека

Горян Кристина Владимировна ассистент, кафедра публичного права, Владивостокский государственный университет экономики и сервиса 690014, Россия, Приморский край, г. Владивосток, ул. Гоголя, 41, каб. 5505 Gorian Kristina Vladimirovna Assistant at the Department of Public Law of Vladivostok State University of Economics and Service 690014, Russia, Vladivostok, ul. Gogolya, 41-5505 kristina.gorian@yandex.ru Другие публикации этого автора

Католицизм является единственной религией, которая выступает от первого лица в международной политике и представлена политико-правовым центром – Ватиканом (государством-городом) в качестве наблюдателя при ООН. На протяжении многих веков Католическая Церковь (Ecclesia Catholica) на основании учения Христа сформировала собственную концепцию христианской теории естественного права. Вообще исторически европейская наука международного права возникла и развивалась в лоне Католической Церкви и ее теологической мысли, благодаря чему международное право (право народов) называли правом «христианских народов». Исследователями отмечается, что в рамках теории «христианского международного права» можно говорить не столько о едином, общехристианском международном праве, сколько, по крайней мере, о трех главных концепциях этого права: католической, православной и протестантской ^{[1, с. 156]}. Так же, как когда-то «протестантская этика», о чем писал социолог Макс Вебер, определила «дух капитализма», так и этико-правовые концепции трех главных направлений христианства определили дух соответствующих концепций международного права. Даже в условиях современного секулярного мира религиозные установки продолжают влиять на содержание внешней политики и международно-правовую концепцию определенной страны. Например, по вопросу о начале войны в Ираке можно было наблюдать столкновение двух концепций международной политики и международного права: протестантской, точнее даже «неопротестантской», и католической, которую озвучил тогдашний Папа Римский Иоанн Павел II, решительно высказавшийся против этой противоправной войны и призвавший к мирному разрешению конфликта ^{[1, с. 157]}. Однако на сегодняшний день отсутствует какой-либо единый и целостный документ Католической Церкви, в котором была бы четко и всесторонне представлена католическая концепция международного права. Пожалуй, самым важным источником Католической Церкви, в котором обозначены существенные черты католической теории международного права, является «Компендиум социальной науки Католической Церкви». В этом документе сформулированы основные принципы и ценности, на которых опирается современное видение международного права и международных отношений Католической Церкви.

К сожалению, в современной науке международного права еще нет основательной комплексной работы, специально посвященной современной католической концепции международного права, да и остальных христианских концепций. В своих научных произведениях отдельные аспекты католической концепции международного права освещал Джеймс Браун Скотт, исследуя взгляды создателей науки международного права - католических теологов Франциска де Витория (Francisco de Vitoria) и Франциска Суареза (Francisco Suarez). Впервые вопрос о необходимости исследования религиозных (культурологических) концепций международного права вообще и католической в частности поставил украинский юрист-международник Александр Мережко в своей работе «Проблемы теории международного публичного и частного права». Боргощ Ю., Брольо Ф., Говард М., Корзо М., Мартыненко А., Мирабели Ч., Лобье П., Онида Ф., Таубе М. и другие авторы исследовали в своих работах отдельные аспекты католической концепции международного права.

В своей монографии «Проблемы теории международного публичного и частного права» украинский юрист-международник Александр Мережко весьма подробно изложил основные идеи этой концепции. Для этого он воспользовался рядом источников, среди которых следует упомянуть Библию, решения и правила Вселенских Соборов Католической Церкви, папские энциклики, буллы и письма, Компендиум социального учения Католической Церкви, Кодекс канонического права, учение отцов и учителей Церкви (прежде всего таких, как Святой Августин и Фома Аквинский) и конкордаты ^{[1, с. 159]}. Очевидно, что центральное место в этой иерархии занимает Слово Божье в виде Библии, на основе которого в период Средневековья даже решались международные споры. Неслучайно «отец науки международного права» Гуго Гроций в своем классическом произведении «О праве войны и мира» цитирует Библию для обоснования своих тезисов. Второе место среди источников концепции занимают энциклики Папы Римского, наделенного конституцией Pastor aeternus 1870 года «высшей и полной юрисдикцией над Римско-Католической Церковью как в вопросах веры и морали, так и в вопросах дисциплины и управления», а также властями «над каждой из Церквей, находящихся в общении с Папой и над каждым без исключения священником и верующим, независимо от каких-либо прав земной власти» (канон 218, № 1-2). Кроме того, на Первом Ватиканском Соборе 1870 года был объявлен догмат о непогрешимости Папы, согласно которому учение по делам веры и нравственности, которые Папа провозглашает торжественно ex cathedra, то есть как Пастырь и Учитель всех христиан, силой своей высшей апостольской власти, - считаются безошибочными и обязывают всю Церковь ^{[1, с. 159]}.

Наиболее рельефно католическая концепция международного права проявляется в общественном учении Католической Церкви, представленном в виде «Компендиума социального учения Католической церкви» (далее – Компендиум), работа над которым началась по поручению Папы Иоанна Павла II и продолжалась пять лет. В ней впервые сделана попытка систематизировать и унифицировать основные идеи социального учения Католической Церкви, развивающегося уже более ста лет (начиная с энциклики Льва XIII Rerum novarum, опубликованной 15 мая 1891 года, и до наших дней). Необходимо учитывать, что социальная сфера в XX веке пережила наиболее радикальные преобразования за всю историю человечества, которые революционным образом повлияли на мировоззрение и образ жизни человека, на фундаментальные общественные институты, в том числе на семью. В результате Католическая Церковь оказалась перед необходимостью оценить в свете Евангелия, насколько res novae (новое положение вещей) согласуются с замыслом Бога о человечестве, способствуют росту человека и достижению истинного блага, или же, разрушая гуманность, несут зло личности и обществу. Плодом такого евангельского различия и стало социальное учение Церкви, которое было представлено в многочисленных документах, многие из которых были недоступны широкой публике. Поэтому возникла необходимость объединить эти документы в один, в котором бы четко и ясно излагались основные вопросы социальной доктрины. Так появился Компендиум социального учения Церкви, ставящий целью «представить комплексно и систематически, хотя и в сжатой форме, социальное учение, плод глубоких размышлений Учительства и постоянных забот Церкви, которая верна Благодати спасения Христова и с любовью заботится о судьбе человечества» (п. 8) ^[2].

Документ состоит из введения «Целостный и солидарный гуманизм», трех частей и выводов «К цивилизации любви». Часть первая состоит из четырех разделов, в которых излагаются фундаментальные предпосылки социального учения: домостроительные планы Бога относительно человечества и общества; миссия Церкви и природа социального учения; человеческая личность и права человека; принципы и ценности социальной доктрины. Вторая часть состоит из семи разделов и раскрывает основные темы учения: семья и брак; человеческий труд; экономическая жизнь; политическое сообщество; международное сообщество; защита окружающей среды; укрепление мира. Третья часть «Социальное учение и церковное действие» содержит практические рекомендации по использованию социального учения в процессе духовной формации простых верующих и духовенства; размышляет о путях практической реализации принципов социального учения, которое рассматривается как форма новой евангелизации мира ^[3].

Компендиум имеет очень широкий адресат: обращаясь в первую очередь к католикам, он адресован также и последователям других Церквей, религиозных общин и ко всем «людям доброй воли», «стремящимся служить общему благу». Обращенность ко всем «людям доброй воли» впервые прозвучала в энциклике Pacem in terris. Универсальность этого учения определяется следующими факторами. Во-первых, оно выражает те общие моральные ценности, которые возникают из естественного закона, вписанного в совесть каждого человека. И каждый человек (независимо от его личных метафизических преимуществ) призван признавать и соблюдать этот закон. Во-вторых, социальное учение исходит из единства человеческого сообщества («человеческой семьи»), которое возможно в силу присущей всем людям природы и конечной цели существования; врожденной социальности человека; а также универсальной, охватывающей всех и каждого, заповеди любви к ближнему ^[3].

Подготовленный Ватиканом документ демонстрирует, в первую очередь, стремление сформулировать неизменные во времени и универсальные по содержанию принципы, которым должно соответствовать любое достойное человека общество. Именно эти принципы, закрепленные в Откровении и человеческой природе, могли бы, по мнению создателей Компендиума, стать критерием оценки социальных феноменов и социального действия в любой среде: 1) принцип равного достоинства всех людей; 2) принцип общего блага (его определение впервые в развернутой форме было сформулировано на II Ватиканском соборе); 3) принцип «субсидиарности» (от лат. subsidium - помощь), подразумевающий любые виды содействия, которые оказываются государством и гражданским обществом отдельным социальным группам и личностям; 4) принцип солидарности, понимаемый как социальный принцип, организущий общественные институты, и как нравственная добродетель ^[3].

Значительное внимание уделено проблеме международного сообщества. Для разрешения конфликтов, возникающих в различных политических сообществах, необходимо обращаться с общими правилами, решительно отказываясь от военных действий (п. 438).

Глава XI Компендиума посвящена теме защиты мира, который назван «общей ценностью и общей обязанностью», «плодом справедливости и любви» (п. 494). Насилие «не является достойным для человека», потому что «разрушает то, что якобы защищает: достоинство, жизнь, свободу людей» (п. 496). Решительно осуждаются геноцид, гонка вооружений и накопления оружия массового уничтожения, то есть биологической, химической и ядерного оружия; привлечение детей и подростков в вооруженные конфликты (п. 512). Безоговорочно осуждается терроризм, который ничем не может быть оправдан, тем более, не может быть оправдан именем Бога: «Профанация и богохульство - объявлять себя террористами во имя Божие: называть «мучениками» тех, кто умирает, осуществляя террористический акт, - значит искажать понятие мученичества» (п. 515).

Особый вклад католической концепции был сделан в развитие международного права прав человека. Именно христианское учение дает четкий ответ на вопрос, почему люди равны и почему необходимо защищать их права. С точки зрения Библии люди равны в метафизическом смысле как дети единого отца - Бога, как «образ Бога» и как братья между собой. Их связывает между собой не чисто формальная связь «равенства в отношении права», а глубинный органическая связь в основе которой - восприятие друг друга как «лика» и «иконы» Бога. Человек, согласно христианскому учению, является богоподобным, из чего следует идея его достоинства.

Обоснование концепции прав человека можно найти уже в трудах средневековых школ международного права, в частности, испанской. Доминирование испанской школы международного права в те времена было связано с той эпохой в истории Европы, которая, по выражению историка международного права Греве, получила название «испанского века», поскольку этот период был отмечен политической, военной и интеллектуальной гегемонией Испании ^{[4, с. 739]}. Так, испанский историк, юрист-теолог Бартоломе де Лас Касас (Bartolome de Las Casas, 1484-1566) заслужил репутацию великого гуманиста и непоколебимого поборника прав американских индейцев. Лас Касас по праву считается «отцом антиимпериализма и антирасизма», а также «отцом теологии освобождения» ^{[5, с. 90]}.

В трактате «De regia potestate» («По поводу власти короля») Лас Касас сформулировал три «демократические догмы»: 1) власть исходит от народа, 2) власть делегируется правителям с тем, чтобы они служили народу, 3) все важные правительственные решения требуют согласия и одобрения народа ^[6]. Ни одно государство, ни один король или император, - писал Лас Касас, - не может отчуждать территорию или менять политическую систему без прямого одобрения со стороны своего населения ^[6]. Отсюда Лас Касас выводил принцип самоопределения народов, существенно повлияв на европейскую политическую теорию и практику эпохи Возрождения. Голландские повстанцы, например, цитировали Лас Касаса с целью политико-правового обоснования своей борьбы за независимость от Испании. В XVII веке итальянские публицисты опирались на произведения Лас Касаса во время борьбы против испанской оккупации Сицилии и Неаполя.

На основе тезиса о человеке как свободном и разумном по своей природе существе Лас Касас разработал теорию культурной эволюции. Согласно этой теории, человечество является единым целым, а все народы, несмотря на разные степени своего культурного развития, направляются путем цивилизации. Лас Касас отверг теорию Аристотеля о существовании рабства по природе, заявив, что ни одна раса или народ не могут быть рабами по природе согласно всеобщему равенства между людьми.

В одной из своих последних работ («De thesauris in Peru»), написанной, когда автору было уже 91 год, Лас Касас, цитируя римских юристов и канонистов, выдвинул тезис о том, что вне церкви может существовать также светская законная власть. По его убеждению, dominium (право собственности) индейцев на их территорию является законным и справедливым, а испанцы не имеют права на узурпацию титула на индейской территории ^{[7, с. 152]}.

На основании принципа римского права «Quod omnes tangit debet ab omnibus approbari» (то, что касается всех, должно быть одобрено всеми) Лас Касас сформулировал вывод, что даже Папа Римский не имеет права навязывать американским аборигенам нового короля без их согласия. Более того, Лас Касас в своих многочисленных работах даже защищал право индейцев сопротивляться вторжению со стороны испанцев.

Лас Касас выступил решительным противником другого испанского теолога - Хуана Гиннеса де Сепульведа, который утверждал, что: 1) индейцы являются варварами, 2) индейцы совершают преступления против естественного права, 3) индейцы подвергают гонениям и убивают невинных людей, 4) с целью подготовки условий для проповеди христианской веры можно вести войны против неверных.

Чувствуя сочувствие к жертвам испанских колонизаторов, Лас Касас не только в теории, но и на практике поддерживал угнетенные народы Нового Света в их справедливой борьбе, а также безоговорочно осуждал идею захвата чужих земель и порабощения одного народа другим ^{[5, с. 94]}.

Вклад Франсиско де Суареса, другого яркого представителя испанской школы права в международное право замечателен идеей о правах человека. Как Фома Аквинский, Суарес определяет место прав человека между естественным правом и позитивным, ближе к последнему. Суарес - и в этом его оригинальность - выделяет роль обычая в контексте прав человека: «Ясно, что право людей - не писаное, и этим оно отличается от любого писаного гражданского права, даже имперского и общего. Что касается неписаного и обычного права, то, если оно встречается в традиции одной страны и только там имеет силу, значит, это гражданское право. Если же, наоборот, оно встречается в обычаях всех народов и во всех имеет силу, это право людей в собственном смысле слова. Оно отличается от естественного права тем, что опирается не на природу, а на обычай, а от позитивного права отличается своим происхождением, основанием и универсальностью» ^{[8, с. 124]}. Суарес сделал вклад в изучение прав человека, введя такую социологическую составляющую как обычай. Он определяет их эмпирическое содержание, а основой для формулирования этих прав служит понятие международного сообщества: «Смысл этой части прав [человека] заключается в том, что род человеческий, хотя и разделен на различные нации и королевства, имеет при этом известное единство, не только видовое, но и политическое и моральное, и происходит оно от естественной заповеди взаимной любви и милосердия, касается всех, даже иностранцев, к какой бы нации они не принадлежали. Хотя каждый независимый город, каждая республика и королевство представляют собой завершенное сообщество, составленное их членами, каждое из этих сообществ является, в некотором роде, и членом этого же рода человеческого ... <Эти сообщества> нуждаются в праве как в руководящей и направляющей силе в данном виде отношений и в данном объединении. И хотя все в значительной степени происходит в силу естественных причин, все же это происходит не так просто и не обязательно во всех случаях. Поэтому в обычаях наций возникли некоторые специфические виды права. А как обычай предшествует праву в городе или провинции, так и моральные принципы предшествовали праву людей в роде человеческом как едином целом ^{[8, с. 124]}.

Отдельно хотелось бы остановиться на идеях католического священника, чья концепция прав человека считалась радикальной даже для деятелей Французской революции. Анри Жан-Батист Грегуар (1750-1831), более известный как «аббат Грегуар», кроме религиозной деятельности интересовался общественным и интеллектуальной жизнью. Он знал английский, итальянский, испанский и азы немецкого языка, что позволяло ему быть в курсе философских и политических дискуссий, которые велись в Европе. Будучи членом Страсбургского общества филантропов, он предложил на объявленный им в 1778 году конкурс проектов по улучшению жизни еврейской общины собственный, который сегодня хранится в одном из музеев Нанси. В своей работе аббат выступал против дискриминации евреев, доказывая, что она является антигуманной и противоречит общественным интересам. Разоблачая европейские государства в жестокости и нетерпимости, Грегуар призвал к религиозной толерантности и гуманизму.

В 1789 году аббат Грегуар был избран депутатом от духовенства в Генеральные штаты Франции, где отличился своими радикальными в то время взглядами: он выступал за полное уничтожение сословных привилегий и всеобщее равное избирательное право. Находясь в рядах революционного Учредительного собрания, аббат Грегуар выступал в защиту евреев, негров и мулатов, призывал к отмене рабства и свободе вероисповедания. В 1794 году Грегуар активно участвовал в создании Национальной консерватории искусств и ремесел (Conservatoire national des arts et métiers), Бюро географических координат (Bureau des longitudes) и Национального французского института (Institut de France). Он также выступал против сожжения исторических зданий, которых часть особо ретивых революционеров рассматривала как «символы тирании», подлежащих уничтожению.

Пожалуй, главным документом периода Французской революции, в котором нашли отражение международно-правовые взгляды французских просветителей, стала знаменитая Декларация аббата Грегуара, содержащая 21 статью: 1) народы между собой находятся в естественном состоянии; их связывает общая нравственность; 2) народы взаимно независимы и суверенны, несмотря на количество человек, из которых они состоят, и размеры территории, которую они занимают. Этот суверенитет является неотчуждаемым; 3) народ должен вести себя по отношению к другим народам так же, как он хочет, чтобы другие народы вели себя по отношению к нему; то, что один человек должен другому, то и народ должен другим народам; 4) в мирные времена народы должны творить как можно больше добра, а во время войны - как можно меньше зла; 5) частный интерес каждого народа подчинен интересам человечества; 6) каждый народ имеет право на установление и изменение своего образа правления; 7) один народ не имеет права вмешиваться в управление других народов; 8) только такой образ правления соответствует правам народов, который основан на равенстве и свободе; 9) то, что может быть использовано без вреда и неисчерпаемо, как море, принадлежит всем и не может быть собственностью одного народа; 10) каждый народ является хозяином на своей территории; 11) памятное владение создает для народов право приобретения вследствие приобретательной давности владения; 12) народ имеет право отказать во въезде и выезде со своей территории иностранцам, если этого требует его безопасность; 13) иностранцы подчинены законам страны пребывания и могут быть им наказаны; 14) изгнание из страны за совершенное преступление является косвенным покушением на иностранную территорию; 15) любое покушение на свободу одного народа является посягательством на свободу всех остальных; 16) союзы, созданные с целью захватнических войн, договоры или альянсы, которые могут наносить вред интересам народа, являются преступлением против всего человечества; 17) народ может объявить войну для защиты своего суверенитета, своей свободы и своей собственности; 18) народы, находящиеся в состоянии войны, должны всегда держать открытыми двери для проведения мирных переговоров; 19) государственные служащие, посланные народом, не подчиняются законам страны пребывания по всем вопросам, связанным с осуществлением их миссии; 20) между посланцами разных наций не существует старшинства; 21) договоры между народами являются священными и нерушимыми ^{[5, с. 118-119]}. И хотя этот проект декларации после обсуждения Конвентом в 1795 году так и не был утвержден, тем не менее, можно согласиться с украинским ученым А.П. Мартыненко, который считает, что «многие положения Декларации остаются задачей международного сообщества не только на сегодня, но и на завтра» ^{[9, с. 38]}.

Вклад в развитие католической концепции прав человека был сделан и Папой Иоанном Павлом II, которого называли «папой прав человека» ^{[1, с. 169]}. С самого начала своего понтификата он был активным защитником прав человека, показывая яркий пример для подражания другим политическим, государственным и духовным лидерам мира.

В своей энциклике Centesimus Annus Иоанн Павел II напоминает, что после Второй мировой войны как реакция на ее жестокость распространилось более живое осознание прав человека, что нашло отражение в различных международных документах, направленных на защиту прав человека, он даже называет новым «правом народов», в разработке которых активное участие приняла Апостольская Столица ^{[10, с.218]}. По его мнению, после Второй мировой войны увеличилось не только сознание прав индивидов, но также прав народов, а точкой опоры этого процесса стала ООН.

В своем выступлении на заседании Генеральной Ассамблеи ООН в 1979 году Иоанн Павел II перечислил основные права, которые, с его точки зрения, имеют особое значение для человека и его здорового развития. Среди этих прав он, в частности, назвал такие, как право на жизни, на свободу и личную безопасность, право иметь пищу, одежду, жилище, доступ к здравоохранению, право на отдых, право на свободу слова, на науку и культуру, право на свободу мысли и совести. Собственную теорию прав человека Иоанн Павел II развивал еще будучи профессором Католического Люблинского университета, который сейчас носит его имя. Особое значение здесь имеют две его важные научные работы «Любовь и ответственность» и «Личность и действие». Свои взгляды на проблематику прав человека он также выразил в таких энцикликах, как Redemptor hominis и Dives misericordia. Неоднократно обращался он к этой проблематике и в своих выступлениях во время многочисленных путешествий в разные страны мира ^{[1, с. 169]}.

Иоанн Павел II очень указал угрозы правам человека: по его мнению, такими это прежде всего несправедливость распределения материальных благ, а также несправедливость, которая наносит вред человеческому духу.

Иоанн Павел II признавал национальные меньшинства прежде всего как определенный вид культурных меньшинств. Сущность его понимания проблематики национальных меньшинств заключалась в том, что в вопросах регулирования статуса национальных меньшинств необходимо сочетать глубокое уважение к этническим и культурным различиям с католической основой любви и равенства, а также с научным рационализмом, который предусматривает толерантность, партнерство и культурный плюрализм. Поскольку национальные меньшинства живут на территории определенных государств, то на эти государства возложена главная обязанность развивать отношения между разными национальностями и меньшинствами так, чтобы это способствовало защите прав национальных меньшинств. По его мнению, национальным и расовым меньшинствам принадлежат, среди прочего, следующие основные права: 1) право на существование; 2) право на сохранение и развитие собственной культуры; 3) право на религиозную свободу; 4) право свободных контактов с другими национальными группами ^{[1, с. 170]}.

Традицию формирования концепции прав человека продолжает и нынешний Папа Римский Франциск. Так, выступая в 2015 году на 70-й, юбилейной сессии Генеральной Ассамблеи ООН, он озвучил теологическую философскую основу концепции «человек – часть природы», указав что экология и права человека – это звенья одной цепи: человек, при всех его замечательных возможностях, которые обусловливают его уникальность и простираются за пределы физической и биологической среды, все же является частью этой среды. Он обладает телом, которое сформировано физическими, химическими и биологическими элементами, и способно выживать лишь при благоприятных условиях окружающей среды. Таким образом, любой ущерб, нанесенный среде, вредит человечеству ^{[11, с. 91]}. Корыстное и ничем не ограниченное стремление к власти и наживе ведет к бездумному использованию природных ресурсов и игнорированию нужд самых слабых и уязвимых членов общества ^{[12, с. 47]}. Это происходит ввиду ограниченных возможностей части населения, отсутствия у них информации и технических знаний, или ввиду исключения их из процесса принятия политических решений. Исключение части общества из экономической и социальной жизни означает полное отрицание идеи человеческого братства, грубое нарушение прав человека и разрушение окружающей среды ^[13].

Подводя итог вышесказанному, следует отметить, что характерной чертой католической концепции международного права является сочетание теоцентризма и антропоцентризма. Теоцентризм заключается в том, что международное право должно служить Богу, реализовывать его заповеди. Антропоцентризм католической концепции международного права существенно отличается от светского понимания антропоцентризма, который ставит на первое место права, свободы и интересы эмпирического человека, который, по сути, находится под властью греха. Такая свобода человека на практике часто означает свободу греха. В отличие от этого, христианский правовой антропоцентризм подразумевает человека как целостность трех факторов: духовного, душевного и телесного (плотского). Учитывая существование этих трех миров, можно говорить о соответствующей иерархии трех видов права: Божественного права (jus divinum), природного (морального) права и позитивного (плотского) права. Историю развития человечества с точки зрения истории права можно рассматривать как постепенное изменение трех парадигм права: переход от господства Божественного права (эпоха Средневековья) к естественному праву (в рамках которого состоялся внутренний переход от верховенства морали к верховенству разума), а затем переход от естественного права к господству позитивного права (примерно XIX в.). Следствием этой «эволюции», а точнее деградации, права стал нынешний духовный кризис права, государства и общества, которые потеряли внутреннюю связь с Богом, превратившись в орудие реализации корыстных интересов и стремления к власти. Христианская концепция прав человека была сформирована в общих чертах еще в Священном писании, именно христианское учение дает четкий ответ на вопрос, почему люди равны и почему необходимо защищать их права. На этом метафизическом фундаменте и зиждется католическая теория прав и свобод человека, в которой права и обязанности человека подчиняются высшим заповедям любви к Богу и любви к своему близкому как к самому себе. В развитии католической концепции прав человека отмечаются периоды, когда ее идеи даже опережали на тот момент существующую светскую концепцию прав человека (как пример - идеи аббата Грегуара в период становления французской республики начале XIX века).