Формы систематизации гражданского законодательства в России в 1649-1825 гг.: историко-правовой аспект

Лядащева-Ильичева Марина Николаевна кандидат юридических наук доцент, кафедра истории государства и права, ФГБОУ ВО "Саратовская государственная юридическая академия" 410010, Россия, Саратовская область, г. Саратов, ул. Жуковского, 6 Lyadascheva-Il'icheva Marina Nikolaevna PhD in Law associate professor of the Department of History of State and Law at Saratov State Academy of Law 410010, Russia, Saratovskaya oblast', g. Saratov, ul. Zhukovskogo, 6, kv. 17 ljad-il@yandex.ru Другие публикации этого автора

В ходе исследования закономерностей формирования и развития гражданско-правовых отношений в России второй половины XVII–первой четверти XIX вв. следует учитывать, что гражданско-правовая политика проявлялась и претерпевала изменения в ходе длительного процесса законодательного регулирования общественных отношений и систематизации российского законодательства: государственного, гражданского, торгового, земельного, уголовного, процессуального и т. д.

Актуальность историко-правового исследования форм систематизации гражданского законодательства в 1649–1825 гг. определяется потребностью в осмыслении особенностей и закономерностей формирования системы российского законодательства, системы права и теории закона. Систематизация действующего законодательства осуществлялась в условиях централизации государственной власти и примата публичного интереса над частным. Правовая политика российского государства формировалась в рамках юридического оформления абсолютной монархии и была связана с особенностями правового положения населения. Все попытки правовой модернизации предпринимались верховной властью в рамках законодательной деятельности и попыток его систематизации.

В данном контексте, в современной историко-правовой науке особый интерес вызывают работы С. В. Кодана^{[1, с.48-65]}, В. Г. Графского ^{[2, с.7-23]}, Р. С. Тараборина^{[3, с. 6-29]}, В. А. Томсинова^{[4, с. 88-94]}, Н. Н. Ефремовой^{[5, с. 120-125]}, И. В. Архипова^{[6, с. 161-173]}, А. Н. Медушевского^[7], В. А. Манина^{[8, с. 392-423]}, как исследователей закономерностей формирования и развития российского законодательства середины XVII–начала XX вв. в целом, и его отдельных отраслей. Так, в качестве источников комплексного историко-правового исследования форм российского законодательства исследователи применяют закон, законопроекты, дневники и воспоминания, содержащиеся в различных архивах и отделах редких книг (например, в Российском государственном историческом архиве, Российской национальной библиотеке), а также публикации в периодических изданиях XIX–начала XX вв.

Историко-теоретические работы о правопонимании С. В. Кодана^{[9, с. 88-117]}, А. А. Дорской^{[10, с. 43-45]}, В. Н. Корнева^{[11, с. 18-26]} способствуют формированию представлений у историка права о необходимости осмысления теоретических и методологических основ изучения той или иной политико-правовой проблемы, политического и правового института.

Теоретической основой исследования формирования гражданско-правовой политики в России в 1649–1825 гг. являются специально-юридические и историко-сравнительные исследования выдающихся правоведов XIX–начала XX вв., разрабатывавших теорию гражданского (частного) права. Так, в специально-юридических исследованиях начала XIX в. институты гражданского права рассматривались в рамках естественно-правовой доктрины и догматического подхода (Г. И. Терлаич^[12], В. Ф. Вельяминов-Зернов^[13], В. Г. Кукольник^[14] и др.).

В 30–70-е годы XIX в. в отечественном правоведении господствовало историческое направление определявшее право самобытным (К. А. Неволин^[15], С. В. Пахман^[16] и др.), но постепенно вытеснявшееся в 80–90-е годы XIX в. юридическим позитивизмом (Г. Ф. Шершеневич^[17]).

В условиях абсолютной монархии и в связи с принятием Полного собрания законов 1830 г. и Свода законов Российской империи 1832 г. в специально-юридической литературе изучалась преимущественно догма гражданского права. Российские исследователи гражданского права руководствовались системой и догмой римского права.

В юридической литературе XVIII–начала XX вв. отсутствовало единое понимание категории форма (вид) систематизации.

В качестве теоретических основ историко-правового исследования форм (видов) систематизации в России является подход профессора С. В. Кодана к исследованию актов систематизации законодательства в системе источников российского права^{[18, с. 53-60]}, а также О. А. Омельченко^{[19, с. 63-83]}.

Формирование гражданско-правовой политики в России в 1649–1825 гг. просматривается в ходе становления формы закона, системы гражданского законодательства и форм (видов) систематизации. Так, Соборное уложение 1649 г.^[20], а также указы и манифесты главы государства являлись правовой основой систематизации российского законодательства.

В 1681 г. Великий Государь Федор Алексеевич Романов повелел приказам выписать из дел, совершенных ими по указу его отца самодержца Алексея Михайловича, а затем и по его собственным указам и Боярским приговорам статьи, принятые после уложения 1649 г. и «сверх новых статей». Кроме того, законодатель потребовал от чиновников выписать из дел новые статьи, созданные в государевых указах и боярских приговорах после принятого в 1649 г. уложения.

В тех же приказах было указано сделать статьи, необходимые для разрешения дел, но ненапечатанные в уложении и в новых статьях. Соответственно необходимо было сделать выписки из вершенных дел и расписав их статьями и новые статьи прислать из тех приказов «в тетрадях за дьячими приписами в Разряд»^[21].

В 1695 г. соправителями Иваном Алексеевичем и Петром Алексеевичем «приказам» было дано указание выявить все дела, для решения которых есть статьи в уложении и новоуказных статьях, а так же дела, к решению которых не было статей и требовавших написания статей, вновь применяясь к прежним указам, уложению и новоуказным статьям. Все приказы должны были сделать соответствующие выписки из законов согласно рода своей деятельности. Работы по выписке в приказах должны были проводиться вплоть до их Великих Государей указа^[22].

Так, в указах 80–90-х годов XVII в. речь шла о попытках законодателя провести инкорпорацию с целью дальнейшей систематизации действующего законодательства на основе уложения 1649 г. и новоуказных статей, а также на основе статей, взятых из материалов правоприменительной практики. Эти меры должны были унифицировать деятельность органов государственной власти и правосудие в России.

В 1700 г. Великим Государем Петром I вновь было принято решение соотнести уложение 1649 г. с именными указами и новоуказными статьями, с целью дальнейшей ревизии уложения при помощи новых статей, не нашедших закрепления в новоуказных статьях. Процесс исследования действующего законодательства было поручено осуществлять Разряду и приказам. Списки статей, созданных сверх уложения, и новоуказных статей предписывалось передать в Палату на рассмотрение бояр. Разряд и Палата бояр должны были приступить к созданию нового уложения, но «новоуложенная книга» должна была стать сводным уложением, созданным после уложения 1649 г. на основе всех последующих указов^[23].

Сенатским указом от 3 июня 1714 г. о собрании из приказов новоуказных статей, о сочинении из них выписок и их пересылке в Сенат предписывалось собрать те из них, которые были записаны первоначально именными указами и боярскими приговорами, призванными восполнить пробелы в уложении, и «которые определены опричь уложения».

Сенат приказал выписать вновь созданные новоуказные статьи, не нашедшие закрепления в уложении, и собрать соответствующие из них выписки в форме табеля. Был определен образец соответствующего табеля, где предполагалось привести статьи и сравнить их по приказам на основе уложения, новоуказных статей сверх уложения прибавленных, из статей против уложения убавленных, в уложении не напечатанных, а «учиненных вновь»^[24].

Именной указ от 15 июня 1714 г. содержал идею равного суда для всех чинов, повелел всем судьям разрешать дела по уложению, а по новоуказным пунктам и сепаратным указам, решать только те дела, которые не указаны в его тексте, но призванные его восполнить.

Указы, противоречившие уложению, предписывалось не выписывать и впредь подобных указов не создавать. Дела разрешенные, рассмотренные на основе указов, противоречивших уложению, подлежали пересмотру на основе челобитных^[25].

9 мая 1718 г. Его царским Величеством Петром I была вынесена Высочайшая резолюция на доклад Юстиц-коллегии «Об устройстве судебных мест по примеру Швеции, о переводе Шведского уложения и об учинении свода российских узаконений со Шведскими». Ссылаясь на указ Петра I от 28 апреля 1718 г. в законодательном акте было предписано всем коллегиям в своей деятельности руководствоваться Шведским уставом. О различиях устава и российской действительности коллегии должны были докладывать главе государства. В результате работы коллегий Петр I вынес резолюцию: «быть одному уставу или уложению»^[26].

В Указе Юстиц-коллегии от 25 мая 1719 г. дела предписывалось разрешать без всякого замедления и волокиты по уложению. Выписки по судебным делам должны были делаться из уложения и новых указов и отправляться для уведомления из государственной коллегии юстиции во все губернии к Губернаторам и другим ведомствам, осуществлявшим судебную деятельность^[27].

9 декабря 1719 г. Сенатом было принято решение о начале слушания проекта уложения с 7 января 1720 г. и в процессе его обсуждения предписывалось заменить пункты Шведского уложения, не приемлемые для российского народа, статьями из старого уложения или делать новые пункты. Для разрешения поместных дел законодателем предписывалось взять права Эстляндские и Лифляндские, как сходные по содержанию с российской манерой владения^[28].

Именным указом от 29 апреля 1720 г. Петр I предписывал различать два вида подписанных им указов: временные именные указы предписывалось собрать в особенную книгу, а созданные в постановление конкретных дел, «припечатывать» в регламент Коллегии, а что к уставу, артикулам и прочим делам в регламент, не на время, а на постоянной основе к этим книгам^[29].

Сенатским указом от 8 августа 1720 г. предписывалось использовать при создании проекта отечественного уложения на основе шведского закона, а также «прав Эстляндских и Лифляндских»^[30].

17 октября 1720 г. Сенат приказал чиновникам, создававшим уложение, сочинять его самостоятельно, и лишь затем передать проект сенату или одному лицу, которое впоследствии принимало участие в соответствующих заседаниях^[31]. Соответственно форма систематизации была определена только в названии законодательного акта. Так, новое уложение не предполагало участие сената в создании законопроекта.

7 декабря 1722 г. Сенат уточнил, что свод уложения должен был осуществляться при необходимости с участием представителей коллегий^[32]. При создании уложения чиновники комиссии должны были учитывать правоприменительную практику органов государственной власти.

Именной указ, был дан сенату Императором Петром I от 6 ноября 1723 г. в связи с противоречивостью содержания указов, принятых в разное время по одному делу. Поэтому сенату было предписано разобрать все эти указы и напечатать не временные из них среди регламентов. Если на одно дело было несколько указов, то их необходимо было свести в один, с мнением и предложением и когда «опробовано» от императора будет, их напечатать и прилагать к тем Регламентам в порядке, указанном 29 апреля 1720 г.^[33].

В именном указе Его императорского Величества Петра I от 11 марта 1724 г. чиновникам было предписано печатать и присоединять одни указы к регламентам, а другие к старому уложению, т.к. проект нового уложения не завершен^[34].

Следовательно, в эпоху правления Великого государя Петра I развиваются формы законодательства, а также представления о формах систематизации. Противоречивость гражданско-правовых отношений стала одной из причин многочисленности и противоречивости действующего законодательства и не завершенности попыток его систематизации. Судя по содержанию законодательных актов, очевидно, что четкого понимания форм систематизации в России в первой четверти XVIII в. не было.

В эпоху правления императора Петра II, Сенатским указом от 14 июня 1728 г., предписывалось все дела рассматривать на основе уложения и дополнявших его новоуказных статей и сепаратных указов. Так, указы, регламентировавшие вопросы, не нашедшие закрепления в уложении, подлежали выписке и последующему обсуждению в сенате. Из них необходимо было выбрать указ наиболее приемлемый для решения дела. Прежнее уложение необходимо было пополнить для обеспечения всех подданных государства равным и справедливым судом без волокиты. Все указы и новоуказные статьи предписывалось разобрать, с целью дополнения законного уложения и создания нового уложения^[35].

Анна Иоанновна в память Петра Великого, предпринявшего с 1714 г. незавершенную им попытку исправить уложение, а также Екатерины Алексеевны и Петра II, продолжила попытки завершить работы над уложением, так как после старого российского уложения многие указы были не согласованы. Уложение создавалось с целью реализации намерения Петра I обеспечить на территории всей империи равного и справедливого суда^[36].

Во исполнение указа Елизаветы Петровны от 11 марта 1754 г. Сенат предписывал судебным местам проводить работы по созданию проекта уложения, о сочинении законов ясных и всем понятных, соответствующих требованиям времени. Для скорейшего рассмотрения уложения и указов при Сенате была учреждена комиссия, которая должна была вести законодательные работы в рамках плана создания нового уложения, в состав которого должны войти положения о суде, о правах состояния подданных в государстве, о гражданских правах и о преступлении и наказании^[37].

В эпоху правления императрицы Екатерина II в 1763 г. Сенату было объявлено о роспуске депутатов Комиссии, так как ей не удалось создать уложение^[38].

В. А. Латкин различал три стадии деятельности вышеназванных комиссий: собрание законов, свод их и дополнение Уложения^{[39, с. 183]}.

Правовой основой деятельности чиновников по систематизации российского законодательства выражавшей правовую политику государства в сфере регулирования общественных отношений, являлись: Именной указ Екатерины II, данный Сенату от 14 декабря 1766 г. «Об учреждении в Москве Комиссии для сочинения проекта нового уложения и о выборе в оную депутатов»^[40]; Обряд управления Комиссии о сочинении проекта нового уложения от 30 июля 1767 г.^[41]; «Наказ, данный Комиссии о сочинении проекта нового уложения» от 30 июля 1767 г.^[42]; «Генерал-прокурорский Наказ при комиссии о составлении проекта нового уложения, по которому и маршалу поступать» от 30 июля 1767 г.^[43]

Комиссия проекта нового Уложения должна была завершить работу по разделению законодательства на отрасли, а все его многочисленные части требовали создания соответствующих проектов. Результатом деятельности комиссии должно было стать новое уложение^[44].

4 декабря 1796 г. император Павел I передал в ведение генерал-прокурора Комиссию о сочинении проекта нового Уложения. Материалы съезда сенаторов по вопросу составления законов (1797–1800 гг.) свидетельствуют о том, что Комиссия призвана была собрать действующее законодательство, в том числе, гражданское^[45].

Законодательные акты, создававшиеся с 1725 до 1801 г., в силу их противоречивости было достаточно трудно изложить в форме собрания законов (инкорпорации), а затем свода законов или сводного уложения (консолидации) и попыток создания нового уложения (кодификации).

5 июня 1801 г. император Александр I учреждает Комиссию составления законов с целью систематизации действующего законодательства. Император утвердил 28 февраля 1804 г. доклад министра юстиции П.В. Лопухина «О преобразовании КСЗ», в соответствии с которым работа по систематизации российского законодательства должна была перейти в практическую плоскость.

Комиссия составления законов (1804–1807 гг.) осуществляла деятельность по изложению статей свода, «Свода гражданских законов, или Status quo», а затем проекта Гражданского уложения.

В 1807 г. Г.А. Розенкампф докладывал о том, что Комиссия полностью завершила работу по систематизации гражданского законодательства, но принять Гражданское уложение практически не возможно, т.к. вошедший в его основу «Свод гражданских законов» требовал дополнений и изменений с учетом вновь изданных законодательных актов.

В 1809 г., при поддержке императора Александра I, М.М. Сперанский признал необходимым упорядочить первые опыты изложения российского гражданского законодательства, ограничившись его кодификацией, поэтому Комиссия составления законов направила свою деятельность в этом направлении.

В условиях политической ситуации сложившейся в 1812 г. Г.А. Розенкампф поставил вопрос о целесообразности дальнейшей работы над проектом Гражданского уложения. Однако, на основании доклада Министра юстиции от 28 февраля 1804 г. и манифеста Александра I «Об образовании Государственного совета» от 1 января 1810 г. комиссия продолжает работу над проектом Гражданского уложения.

В 1810–1812 годах Государственный совет рассмотрел первые две части проекта Гражданского уложения – «о лицах» и «об имуществах». В 1812 г. для ознакомления членам Государственного совета были переданы два проекта III части уложения – «о договорах». В декабре 1813 г. раздел «о договорах» был вновь внесен на рассмотрение в Государственный совет, а 28 августа 1814 г. предпринято новое рассмотрение проекта Гражданского уложения в целом.

Содержание всех трёх частей проекта не вызвало в Государственном совете принципиальных разногласий, поэтому в 1810–1813 гг. они были по очереди рассмотрены в Государственном совете, но в целом проект так и не был одобрен. В этих условиях особое значение имело мнение императора Александра I, последовательно с 1810 по 1825 гг. защищавшего идею создания Гражданского уложения.

24 февраля и 8 марта 1815 г. Общим собранием Государственного совета было принято решение о необходимости сравнить проекты Гражданского уложения и Свода гражданских законов.

23 марта 1815 г. П.В. Лопухин даёт указание чиновникам комиссии собрать все созданные Своды законов и опубликовать их по отраслевому принципу. В 1821 г. Комиссия составления законов создаёт новую редакцию проекта Гражданского уложения.

3 января 1821 г. император Александр I утвердил прежний порядок обсуждения проекта Гражданского уложения.

Из рапорта М. А. Балугьянского от 15 августа 1824 г. следует, что Комиссия составления законов продолжила работу над хронологическим реестром законодательных актов, Сводом существующих законов и проектом Уложений^{[46, с. 44-46]}.

Чиновники Второго отделения с.е.и.в. канцелярии, в том числе и М. М. Сперанский на основе исследования деятельности законодательных комиссий XVIII–первой четверти XIX вв. сделали вывод о том, что труды всех комиссий были направлены на создание собрания законов, сводов и нового уложения ^{[47, с. 42]}.

Итак, формы выражения правовой политики в сфере регулирования гражданско-правовых отношений в России в 1649–1825 гг. формировались и развивались в процессе законодательного регулирования нарождающихся общественных отношений при помощи принятия новых законодательных актов призванных восполнить пробелы и устранить противоречия в действующем уложении, создания сводов действующих гражданских законов и проектов нового гражданского уложения.

В процессе попыток инкорпорации, консолидации и кодификации права речь шла о формировании теории, истории и догмы права вообще, и гражданского права в частности. Соответственно, в ходе систематизации российского гражданского законодательства у чиновников и правоведов формировались представления о собрании законов, сводах, сводных и новых уложениях.

Российский законодатель стремился к обеспечению на территории всего государства равного и справедливого суда, поэтому традиционно привлекал к решению проблемы систематизации законодательства приказы, а затем сенат, коллегии, министерства и другие органы государственной власти, применявшие действующие законы и осуществлявшие правосудие.