Стрессогенные факторы журналистской профессии: результаты исследования

Журналистика – профессия эмоциональных потрясений. В процессе работы специалист сталкивается с множеством психологических проблем. Это и необходимость переносить информационные, эмоциональные перегрузки, и способность выдерживать избыточное, порой нежелательное общение в профессиональных целях, и ненормированный рабочий день, увеличение ответственности за быстрое принятие решений, и дефицит времени, в условиях которого трудится современный журналист. Работа в средствах массовой информации приводит к эмоциональному напряжению, которое может негативно отражаться на психологическом состоянии, творческом потенциале и уровне профессионализма работников СМИ.

В исследовательском пространстве массовую коммуникацию рассматривают как стрессогенный фактор журналистской профессии ^{[1, 5, 9, 10, 15, 16, 17, 18]}. Предполагается, что она оказывает корректирующее (часто деструктивное) влияние на личность журналиста и эффективность его труда, вынуждает адаптироваться к травмирующим условиям работы, чтобы сохранять при этом не только трудоспособность, но и внутренний комфорт.

Существует почти бесконечное число стрессогенных факторов в жизни практикующего журналиста, начиная от очевидных угроз физической безопасности и заканчивая личностными проблемами творческих сотрудников. К объективным причинам внутриличностных проблем зачастую относят: «корпоративную зависимость, физическую и правовую незащищенность журналиста (страх мести, страх лишиться работы, необходимость подчиняться власти редактора, собственника издания), отсутствие в обществе ясных представлений о национальных интересах, дезинтеграцию, дезориентацию и деморализацию общества» ^[17].

Результаты исследований, проведенных российскими учеными, показали, что журналисты, работающие в качественных СМИ, довольно часто пребывают в состоянии стресса. «Несколько раз в месяц стресс испытывают более 32% опрошенных, каждую неделю – около 30%. Вариант «несколько раз в неделю» указали 20% из принявших участие в исследовании. В качестве основной причины стресса во время работы чуть более половины журналистов указали усталость. Популярностью также пользовались такие варианты, как «слишком большая нагрузка» (48%), «высокая ответственность» (43%), «переизбыток информации» (40%)» ^[6].

Профессор Л.Г. Свитич утверждает, что «журналисты по уровню стрессовости находятся на одной шкале с такими профессиями, как брокер и диспетчер авиалиний» ^{[18, с. 66]}. Результаты социологических исследований, которые проводят на факультете журналистики МГУ им. М.В. Ломоносова, показали, что, «говоря о сложностях и трудностях профессии, журналисты обычно называют ненормированность рабочего времени, большой объем дел, высокий темп и ритм труда, постоянную спешку, высокую степень социальной ответственности, большие морально-психологические перегрузки, нервное напряжение, невозможность глубоко вникнуть в проблемы из-за нехватки времени». Но основной сложностью профессии, по мнению автора, является «огромная социальная и моральная ответственность перед обществом, людьми и историей» ^{[18, с. 66]}.

Изменение принципов работы, медиаконвергенция, возрастающая конкуренция и ответственность заставляют творческих сотрудников редакций находиться в постоянном напряжении, регулярно подвергаться стрессам и, как следствие, могут стать причинами деструктивных профессиональных деформаций. По мнению некоторых психоаналитиков, одной из таких деформаций является невозможность быть искренним с самим собой и формировать глубокие длительные отношения с другими людьми. «Часто это приводит к алкоголизму. Журналистика – очень тяжелая профессия, и об этом надо говорить тем, кто в нее приходит. Благодаря журналистике можно избавиться от застенчивости, стать более социально-адаптивным. Но нарцистические черты эта профессия только закрепляет и углубляет. Это одиночество и ощущение, что сам по себе, какой ты есть, ты никому не интересен» ^[9]. Во многом деформации или стрессоустойчивость зависят от особенностей характера человека. При воздействии стрессогенных факторов профессии личностные характеристики раскрываются: помогают преодолевать или поддаться стрессу ^[19].

Частым проявлением психического неблагополучия журналистов является страх. По наблюдениям О.И. Дзюбы, страх у журналистов часто возникает из-за возможных последствий публикации. Причём в последнее время эта эмоция нередко возникает в безобидных ситуациях, когда автор материала заранее руководствуется установкой «как бы чего не вышло». Результат подобного восприятия мира – жесткая самоцензура. Это подтверждает опрос, проведённый на отделении журналистики Вологодского государственного педагогического университета. По его итогам, около 80 человек – три четверти девушек и около половины юношей, готовы скорее уклониться от освещения темы любой степени скользкости, нежели испытать даже не страх, а чувство дискомфорта ^{[7, c. 337]}.

Распространенной профессиональной деформацией в журналистике является синдром эмоционального выгорания. Опрос журналистов ряда российских изданий, проведенный по методике В. Бойко в 2007 году, показал, что основная часть респондентов находится в стадии резистенции, то есть сопротивления нарождающемуся стрессу ^{[1, c 331]}.

Исследование других ученых выявило, что журналисты более склонны к эмоциональному выгоранию, чем медики и продавцы. В отношениях с людьми журналисты менее конфликтны, чем продавцы, но более агрессивны, чем медики. Однако журналисты меньше, чем медики и беллетристы, склонны обсуждать экзистенциальные проблемы. Что характерно, с усилением выраженности эмоционального выгорания это стремление снижается ^{[11, c. 181]}. «В то же время, внутренний конфликт, который осмысляется и приводит к страданиям, развивает личность. Ощущение острия жизни, которое дает журналистика, вызывает привыкание, складывается система выработки адреналина в организме. И, таким образом, без этого человек считает свою жизнь бесцветной и бессмысленной, он не умеет по-другому получать удовольствие от жизни», - полагают специалисты ^[9].

Иногда экстремальные условия журналистской работы приводят к нежелательным последствиям для психофизического состояния личности. Вследствие критических жизненных, травматических событий у журналистов может развиваться посттравматическое стрессовое расстройство. Тем, кто выбирает для себя эту профессию, приходится преодолевать базовый, казалось бы, инстинкт самосохранения. Репортеры в силу профессиональных обязанностей и сопряженных с ними рисков становятся свидетелями или даже участниками экстремальных событий. Кроме того, что такое событие нужно пережить, журналист должен еще и в определенной степени «дистанцироваться» от него и суметь передать информацию читателю или зрителю. На месте катастрофы или трагедии журналист взаимодействует с пострадавшими или их близкими, которые могут находиться в состоянии шока или истерики, оцепенения или глубокого горя. Поэтому кроме «первичной» травмы, когда сам журналист становится непосредственным участником катастрофы, существует риск получить травму «вторичную» – от интенсивного общения со страдающими людьми, сопереживания и принятия на себя чужого горя.

Первые шаги к тому, чтобы приблизить журналистов к пониманию психологической травмы, были сделаны в США, где в 1999 году основан Центр Дарт по изучению журналистики и травмы. Он объединяет журналистов, преподавателей психологов по всему миру, работа которых направлена на повышение качества освещения трагедий и конфликтов в СМИ, а также изучение психологических последствий таких репортажей для самих журналистов. В настоящее время работа Центра Дарт активно расширяется и ведется не только в США, но и в странах Европы, в Австралии.

Если зарубежные и российские исследователи имеют значительный теоретический и эмпирический материал, посвященный стрессогенности журналистики как профессии, то в Беларуси изучению этого проблемного поля уделяют недостаточно внимания. Для выявления стрессогенных факторов журналистской работы и определения интенсивности профессионального стресса в декабре-январе 2014–2015 года нами было проведено комплексное исследование сотрудников новостных отделов белорусских СМИ. Первичное исследование проводилось по методикам «Шкала депрессивности Бека» и «Шкала оценки интенсивности профессионального стресса». Для определения характера стрессовых переживаний, способов снятия стресса и уровня рефлексии белорусских журналистов им была предложена специальная анкета из девяти вопросов, отражающих специфику журналистской профессии.

В опросе приняли участие 47 журналистов (10 мужчин и 37 женщин), работающих в газетах «Звязда», «СБ. Беларусь сегодня», «Рэспубліка», на национальных телеканалах Беларусь 1, ОНТ и в онлайн-редакции tut.by. Общий средний стаж работы в журналистике – 7,5 лет.

Полученные результаты показали, что сотрудники находятся в состоянии стресса и испытывают на работе чрезмерную усталость, волнение, вспышки агрессии, самобичевания, чувство вины, злость, недоверие. Журналисты регулярно сталкиваются с непониманием коллег, разочарованием из-за желания всем угодить. Только двое из опрошенных не ощущают никаких стрессовых переживаний.

Первый опросник «Шкала депрессивности Бека» включает 21 категорию утверждений, соответствующих специфическим симптомам депрессии разной степени тяжести. Результат опроса показал, что у 78 % респондентов депрессивные симптомы вовсе отсутствуют, у 10 % опрошенных выявлена легкая депрессия, у 5 % – умеренная, а 7 % переживают депрессию в тяжёлой форме. Причём уровень «осмысленной» превышает «скрытую», неизвестную для самого респондента, депрессию.

В своих ответах журналисты часто выделяют неудовлетворённость собой, разочарование, повышенную утомляемость, нерешительность, безразличие, чувство вины, раздражительность и боязнь наказания, многие отмечают бессонницу, ухудшение общего состояния здоровья. У 15 % представителей печатных изданий время от времени возникают суицидальные мысли. Среди журналистов электронных медиа желание покончить с собой присутствует только у 4 % опрошенных.

Результаты второй методики – «Шкала оценки интенсивности профессионального стресса» – в целом совпадают с итогами предыдущей и показывают низкий уровень интенсивности профессионального стресса у белорусских журналистов. Однако есть расхождения, которые обращают на себя внимание и нуждаются в дополнительной интерпретации. Только чуть более половины опрошенных ответили, что имеют низкий или пониженный уровень профессионального стресса – 37 и 21 % соответственно. В то время как повышенная интенсивность стресса отмечается у 11% респондентов, а 12 % опрошенных уже достигли высокого уровня профессионального стресса. То есть более 50 раз им приходилось сталкивались с различными стрессогенными ситуациями на работе.

По итогам второго опросника, в три раза больше респондентов указали на умеренный уровень профессионального стресса, отметив, что от 13 до 50 раз им приходилось выезжать в командировки по критическим материалам, вести расследования, собирать информацию там, где её не хотели давать, терпеть противодействие заинтересованных лиц, участвовать в направленной кампании против политических лидеров, должностных лиц, криминальных структур, освещать трагические события и общаться с людьми низкой морали.

Выявленные противоречия нуждаются в дополнительном изучении, поскольку могут быть обусловлены разными причинами. Например, самоцензурой, работой психологических механизмов защиты (вытеснение, отрицание), стремлением соответствовать жестким профессиональным требованиям, нежеланием показать внутреннюю «слабость», низкой заинтересованностью при заполнении опросников, скептицизмом к любым попыткам диагностировать профессиональные деформации.

Среди наиболее распространённых ситуаций, вызывающих стресс, журналисты назвали: дедлайны – 32 %, ошибки в тексте – 21 %, закрытость информации – 15 %, неадекватность, агрессия собеседника – 15 %, отсутствие вдохновения – 11 %, большой объём информации – 11 %, высокая скорость работы – 11 %. Были перечислены такие стрессоры, характерные для журналистской работы, как «ежедневное подписание номера в печать», «некомпетентность и необязательность других», «маленькая зарплата», «неудовлетворённость своей работой», «недооценённость», «негативные отзывы о материалах», «негативное восприятие журналистов», «безынициативность коллег», «писать в номер – это ужас, страшно схалтурить», «необходимость писать, делать интервью с чиновниками, деятельность которых когда-то критиковал», «командировки в сельскую местность», «выполнение рутинной, бесполезной работы», «недостаточная компетентность в порученной теме», «общение с чиновниками».

Опрошенные ощущают, что профессия может негативно влиять на здоровье: «чувствую ужасную усталость после рабочего дня», «иногда испытываю апатию, психоз», «у меня слишком высокий уровень эмпатии», «работа иногда заряжает энергией, хорошим настроением, иногда – выматывает», «уже никак не влияет, ко всему привыкла».

Самыми эффективными способами снятия усталости оказались спорт – 42 %, сон – 26 % и общение с друзьями – 26 %. Среди популярных способов расслабления просмотр фильмов, времяпрепровождение в кругу семьи, чтение книг, алкоголь, приготовление еды и отдых на природе.

На вопрос об устроенности личной жизни журналисты отвечали: «недостаточно времени для семьи и близких», «её больше нет, совсем нет», «чтобы работать в журналистике, нужно быть холостым», «работа – это и есть личная жизнь», «иногда есть возможность познакомиться с приятным человеком». Замечено, что сложностей в личных отношениях чаще нет у тех респондентов, чьи супруги тоже работают журналистами. Только двое опрошенных полагают, что работа «никак не влияет на личную жизнь», а трое утверждают, что работа «делает её интереснее и разнообразнее».

Несмотря на неустроенную личную жизнь, 15 % респондентов желали бы видеть своих детей журналистами, 47 % – предоставили бы выбор профессии детям, 15 % – были бы категорически против, 15 % – даже не думали об этом. Некоторые дали неоднозначный ответ: «только если хорошими журналистами, «середнячки» или «отстающие» в журналистике – страшное дело», «я в принципе не знаю, хочу ли детей».

На вопрос «Что для вас журналистика – работа, образ жизни?», который позволяет определить взаимопроникновение профессиональной и личной сфер, большинство (42%) воспринимают журналистику как образ жизни, не отделяя профессию от личного пространства. Только трое разграничивают личное и профессиональное, называя журналистику работой.

Перечисляя качества, необходимые каждому профессиональному журналисту, чаще всего опрошенные называли стрессоустойчивость – 32 %, что подтверждает осознание журналистами стрессогенности своей профессии.

Вместе с тем, некоторые опрошенные агрессивно реагировали на анкетирование, отказывались отвечать на предложенные вопросы. Одна журналистка аргументировала свой отказ так: «Эта анкета слишком депрессивная, мне грустно от таких вопросов». Мужчина с более чем 30-летним стажем работы написал в анкете: «Вопросы слишком личные. Почему я должен делиться своими проблемами!?». На наш взгляд, подобную реакцию можно объяснить действием механизмов психологической защиты, обусловленных нежеланием признавать и публично обсуждать, что в силу профессиональной деятельности могут возникать личностные проблемы и переживания.

Таким образом, проведенное исследование позволяет зафиксировать стрессогенность профессиональных переживаний и обозначить высокий уровень интенсивности профессионального стресса у журналистов. Однако зачастую они не готовы рефлексировать и публично обсуждать профессиональные стрессоры, что можно понимать как показатель психологического неблагополучия представителей этой профессии.