Половозрастные особенности атрибуции враждебности школьников

Грищенкова Анастасия Евгеньевна преподаватель, кафедра психологии, Белорусский государственный университет 220004, Беларусь, г. Минск, ул. Кальварийская, 13 Grishchenkova Anastasia Evgen'evna Lecturer of the Department of Psychology at Belarusian State University 220004, Belarus, Minsk, str. Kal'variiskaya, 13 an.dovnar@gmail.com

Одной из основных когнитивных моделей, существующих на данный момент и объясняющая механизм атрибутирования поведения, является модель враждебной атрибуции, разработанная К. Доджем ^[3], согласно которой люди склонны приписывать враждебные намерения другим, даже тогда, когда этих намерений в действительности не существует. Процесс атрибуции проходит, как утверждал К. Додж ^[3], следующие этапы:

1. Устанавливается лицо, ответственное за акт предполагаемой агрессии;
2. Анализируются намерения этого лица (был ли данный акт совершен намеряно или это произошло случайно);
3. Выясняется отношение этого лица к наступившим последствиям его агрессивных действий (предвидел ли он наступление этих последствий)
4. В случае, когда лицо совершило агрессивные действия намерянно, выясняется мотивы его поведения.

К. Додж ^[4] и его коллеги также выявили, что для крайне агрессивных детей характерна предрасположенность к враждебно-предубежденным атрибуциям. Т.е. дети, склонные к насильственным действиям, чаще интерпретируют неоднозначные действия как враждебные и угрожающие, чем их менее агрессивные сверстники. Они часто воспринимают агрессию и насилие там, где в действительности его нет. Аналогичные данные получены и при исследовании подростков, для которых характерны дефицитарность навыков решения социальных проблем и множество убеждений в поддержку агрессивности. Особенно выделяется их склонность определять проблемы враждебным образом, усваивать враждебные цели, не стремиться найти больше надежной информации, меньше генерировать альтернативных решений, меньше предвосхищать последствия агрессивных решений и выбирать менее эффективные решения. В целом ряде работ К. Додж и Дж. Куайе ^[4] показали, что индивидуальные различия во враждебной атрибуции оказывают влияние на возникновение и силу реактивной агрессии – агрессии в ответ на предшествующую провокацию, – а не проактивной агрессии, возникающей при отсутствии провокации. Кроме того, авторы нашли подтверждение гипотезе, заключавшейся в том, что предвзятая атрибуция враждебности напрямую связана с высоким уровнем сверхреактивной агрессии – тенденцией выдавать мощную ответную реакцию даже на самую слабую провокацию. Подобная реакция может приводить лишь к еще большему увеличению проявлений агрессии. Ведь неоправданно агрессивная реакция на нейтральные средовые источники приводит к поиску оправданий своим чрезмерным действиям. Эти поиски заключаются в преувеличении зла, которое нападавшие видят в своих врагах, и это в свою очередь увеличивает вероятность того, что атака повторится еще и еще раз. Э. Аронсон ^[4] приводит данные, которые свидетельствуют о том, что воинственное поведение усиливает воинственные аттитьюды, а они в свою очередь увеличивают вероятность воинственного поведения. Представления об окружающем мире как о враждебном могут формироваться как с первых дней жизни ребенка под влиянием ряда наследственных, семейных, социальных факторов, так и уже в зрелом возрасте в результате психической травмы, когда картина мира может претерпевать серьезные изменения ^[6]. Кроме того, представляется возможным говорить об изменении индивидуального образа реальности в случае влияния, оказываемого при длительном наблюдении насильственного поведения. Как показывают исследования, люди, просто наблюдающие насилие, склонны ожидать его и воспринимать окружающий мир как враждебно настроенный по отношению к ним. Такое искажение может легко привести к обостренному ощущению угрозы и к склонности реагировать агрессивно. Таким образом, можно сделать вывод, что дети, склонные к проявлению агрессии, чаще интерпретируют неоднозначные действия как враждебные и угрожающие, чем их менее агрессивные сверстники. Более того, они склонны приписывать враждебные намерения другим людям, даже тогда, когда этих намерений в действительности не существует. Исходя из вышесказанного, актуальным становится исследование факторов, влияющих на повышение уровня агрессивности детей, а, следовательно, на формирования предвзятой атрибуции враждебности. Одним из таких факторов, малоизученным на данный момент, является просмотр сюжетов насильственного содержания в мультфильмах, несмотря на то, что большинство исследований ^[1,2] установило связь между повышением уровня агрессивности и просмотром насилия на экране.

В исследовании проводилось три серии эксперимента. В первой серии испытуемые выполняли методику «Атрибуция враждебности» без предъявления мультфильмов (далее обозначена как серия 0). Во второй серии эксперимента испытуемому демонстрировался нейтральный мультфильм, не содержащий сюжеты насильственного содержания (далее обозначена как серия 1), и затем предлагалось выполнить методику «Атрибуция враждебности». В данной серии эксперимента использовался пятиминутный отрывок из мультфильма «Каникулы в Простоквашино». В третьей серии эксперимента испытуемому демонстрировался пятиминутный мультфильм, содержащий сцены насилия (далее обозначена как серия 2) и затем предлагалось выполнить методику «Атрибуция враждебности». В данной серии эксперимента был использована пятиминутная нарезка из мультфильма «Superjail», которое транслируется по телеканалам 2х2, Cartoon Network, а также находится в свободном доступе в сети Интернет. Данный мультфильм был отобран на основании оценок экспертов (по пятибалльной шкале «миролюбивый-агрессивный») среди пяти представленных сюжетов.

Полученные данные были обработаны с помощью статистической программы SPSS 13, был применен парный t- критерий Стьюдента.

Для определения половозрастных различий атрибуции враждебности были проанализированы полученные в результате статистической обработки показатели атрибуции враждебности и невраждебности, показатели атрибуции намеренности и случайности, показатели моделей поведения в ситуации провокации, а также показатели наказания и показатели прощения.

Атрибуция враждебности и невраждебности.При сравнении показателей атрибуции враждебности и невраждебности выявлены существенные различия после проведения всех трех серий вне зависимости от пола школьников (р≤0,05).

Рисунок 1 – Половые различия в показателях атрибуции враждебности

Рисунок 2 – Половые различия в показателях атрибуции невраждебности

Так, следует отметить, что показатели атрибуции враждебности, как у мальчиков, так и у девочек после выполнения серии 2 значительно выше по сравнению с показателями атрибуции враждебности после других серий (серии 0 и серии 1), а показатели атрибуции невраждебности после серии 2 наоборот, значительно ниже, чем в других сериях (рис 1 и рис. 2).

Таким образом, независимо от пола, школьник, будет демонстрировать тенденцию к приписыванию враждебных намерений другим людям даже тогда, когда этих намерений в действительности не существует, в большей мере после просмотра сцен насилия, чем после просмотра нейтрального мультфильма.

Атрибуция намеренности и случайности. Существенные различия в показателях атрибуции намеренности и случайности были обнаружены у девочек после всех трех серий эксперимента, тогда как у мальчиков значимые различия обнаружены только после серии 2 (рис. 3 и рис. 4). Различия в показателях выявлены после выполнения серии 0 и серии 1 у девочек (р≤0,05), у мальчиков различий нет (р≥0,05), а различия в показателях после серии 0 и серии 2, а также серии 1 и серии 2 обнаружены вне зависимости от пола (р≤0,05).

Рисунок 3 – Половые различия в показателях атрибуции намеренности

Рисунок 4 – Половые различия в показателях атрибуции случайности

Следовательно, после просмотра мультфильма, содержащего сюжеты насильственного характера, показатели атрибуции намеренности повышаются, в отличие от показателей после просмотра сюжетов, не содержащих сцены насилия, тогда, как показатели атрибуции случайности значимо уменьшаются.

Модели поведения в ситуации провокации. В результате обработки полученных данных были обнаружены существенные различия в показателях моделей поведения в ситуации провокации, как у мальчиков, так и у девочек после выполнения всех трех серий эксперимента. У мальчиков при сравнении моделей поведения после просмотра проведения серии 0 и серии 1 значимые различия выявлены для моделей: пассивная агрессия, бегство/уход от ситуации (р≤0,05); серии 0 и серии 2 выявлены различия для моделей: активная и пассивная агрессия, ассертивная реакция (p≤0,05); серии 1 и серии 2 обнаружены различия для моделей: активная агрессия, подавленная агрессия, бегство/уход из ситуации, ассертивная реакция (p≤0,05). У девочек при сравнении моделей поведения после выполнения серии 0 и серии 1 различия выявлены для моделей: активная агрессия, ассертивная реакция и бегство/уход из ситуации, а также устранение ущерба (р≤0,05); серии 0 и серии 2 выявлены существенные различия для моделей: активная и пассивная агрессия, подавленная агрессия, ассертивная реакция, бегство/уход из ситуации (p≤0,05); серии 1 и серии 2 были выявлены значимые различия для моделей: активная и пассивная агрессия, подавленная агрессия, ассертивная реакция (p≤0,05).

Исходя из вышеперечисленного, можно заключить, что и у мальчиков, и у девочек, после просмотра мультфильма, содержащего сюжеты насильственного характера, усиливается тенденция к активной агрессии (школьник стремится причинить вред посредством любых активных агрессивных действий, таких как вербальные и физические акты насилия), в то время как тенденции к пассивной агрессии (когда школьник в ответ на провокацию проявляет скрытие и пассивные формы агрессивного реагирования, такие как саботаж, обструкционизм, упрямство, промедление), подавленной агрессии (когда школьник вытесняет возникшие агрессивные намерение, которые со временем аккумулируются и могут привести к аффективным реакциям) и ассертивной реакции (когда школьник в ответ на провокацию стремится уверенно и с достоинством отстоять свои права и разрешить конфликтную ситуацию не прибегая к агрессивным моделям реагирования) уменьшаются.

Наказание. Были выявлены существенные различия в показателях наказания, как у мальчиков, так и у девочек только после проведения серии 2 эксперимента (рис. 5). После выполнения серии 0 и серии 1 различия в показателях наказания как у мальчиков, так и у девочек не выявлены (р≥0,05). После проведения серии 0 и серии 2, а также серии 1 и серии 2 выявлены существенные различия в показателях у мальчиков и у девочек (p≤0,05).

Таким образом, можно сделать вывод, что показатели наказания, вне зависимости от пола значительно повышаются после просмотра мультфильма, содержащего сцены насилия.

Рисунок 5 – Половые различия в показателях наказания

Прощения. В ходе статистической обработки полученных данных, были выявлены существенные различия в показателях прощения, как у мальчиков, так и у девочек только после проведения серии 2 эксперимента. После выполнения серии 0 и серии 1 различия в показателях прощения как у мальчиков, так и у девочек не выявлены (р≥0,05). После серии 0 и серии 2, а также серии 1 и серии 2 обнаружены существенные различия в показателях у мальчиков и у девочек (p≤0,05).

Можно сделать вывод, что показатели прощения, вне зависимости от пола значительно снижаются после просмотра мультфильма, содержащего сцены насилия.

Возрастные особенности в динамике атрибуции враждебности. В результате проведенного исследования также были получены данные о возрастных особенностях в проявлении атрибуции враждебности школьниками.

Атрибуция враждебности и невраждебности. При сравнении показателей атрибуции были обнаружены существенные различия результатов эксперимента серии 0 и серии 1, а также серии 0 и серии 1, серии 1 и серии 2 у школьников всех возрастных групп (р≤0,05) (рис. 6 и рис. 7).

Независимо от своего возраста, школьник будет демонстрировать тенденцию к приписыванию враждебных намерений другим людям даже тогда, когда этих намерений в действительности не существует, в большей мере после просмотра сцен насилия, чем после просмотра нейтрального мультфильма.

Рисунок 6 – Возрастные различия в показателях атрибуции враждебности

Рисунок 7 – Возрастные различия в показателях атрибуции невраждебности

Атрибуция намеренности и случайности. Значимые различия после серии 0 и серии 1 эксперимента были обнаружены только у школьников в возрасте 6-7 лет (р≤0,05), тогда как при сравнении показателей серии 0 и серии 2, а также серии 1 и серии 2 различия обнаружены у всех возрастных группах (р≤0,05) (рис. 8 и рис. 9).

Таким образом, школьники, вне зависимости от возраста, будут полагать, что субъект провокации совершает действия намеренно, а не случайно, в большей степени после просмотра мультфильма со сценами насилия, а не после просмотра нейтрального мультфильма.

Рисунок 8 – Возрастные различия в показателях атрибуции намеренности

Рисунок 9 – Возрастные различия в показателях атрибуции случайности

Модели поведения в ситуации провокации. При сравнении моделей поведения в ситуации провокации были поучены следующие результаты: у школьников в возрасте 6-7 лет при сравнении моделей поведения после проведения серии 0 и серии 1 эксперимента различия выявлены для модели активная агрессия и устранения ущерба (р≤0,05); серии 0 и серии 2 различия выявлены для моделей активная агрессия, пассивная агрессия, ассертивная реакция (р≤0,05); серии 1 и серии 2 различия выявлены для моделей активная агрессия, пассивная агрессия, ассертивная реакция, устранение ущерба (р≤0,05). У школьников в возрасте 8-9 лет при сравнении моделей поведения существенных различий после проведения серии 0 и серии 1 не выявлено (p≥0,05); серии 0 и серии 2 различия выявлены для моделей активная агрессия, пассивная агрессия, подавленная агрессия (р≤0,05); серии 1 и серии 2 различия выявлены для моделей активная агрессия, пассивная агрессия, подавленная агрессия, ассертивная реакция (р≤0,05). У школьников в возрасте 10-12 лет при сравнении моделей поведения после выполнения серии 0 и серии 1 различия выявлены для модели пассивная агрессия (р≤0,05); серии 0 и серии 2 различия выявлены для моделей активная агрессия, пассивная агрессия, бегство/уход из ситуации (р≤0,05); серии 1 и серии 2 различия выявлены для моделей активная агрессия, бегство/уход из ситуации, устранение ущерба (р≤0,05) (рис. 10).

Рисунок 10 – Возрастные различия в показателях моделей поведения

Таким образом, можно сделать вывод, что после просмотра мультфильма, содержащего сцены насильственного характера, усиливаются тенденции к активной агрессии, и снижается тененция к подавленной агрессии, пассивной агрессии, бегство/уход из ситуации, ассертивной реакции.

Наказание. В результате статистической обработки данных были получены следующие результаты: после выполнения эксперимента серии 0 и серии 1 различия в показателях наказания у школьников всех возрастных групп не выявлены (р≥0,05), в то время как после серии 0 и серии 2, а также с серии 1 и серии 2 выявлены значимые различия в показателях наказания вне зависимости от возраста (p≤0,05) (рис. 11).

Рисунок 11 – Возрастные различия в показателях наказания

Можно сделать вывод, что вне зависимости от возраста, показатели наказания повышаются после просмотра мультфильма, содержащего сцены насилия, т.е. школьники будут стремиться наказать субъектов провокации после просмотра таких сцен сильнее, чем после просмотра мультфильма, который не содержит элементов насилие.

Прощение. После эксперимента серии 0 и серии 1 различия в показателях прощения выявлены только у школьников в возрасте 8-9 лет (p≤0,05).

Рисунок 12– Возрастные различия в показателях прощения

У школьников в возрасте 6-7 лет и 10-12 лет существенных различий не выявлено (р≥0,05), в то время как после эксперимента серии 0 и серии 2 значимые различия в показателях прощения выявлены вне зависимости от возраста (p≤0,05). А при сравнении показателей после выполнения серии 1 и серии 2 значимые различия обнаружены только у школьников в возрасте 6-7 лет и 10-12 лет (p≤0,05) (рис. 12).

Следовательно, вне зависимости от возраста, показатели прощения снижаются после просмотра мультфильма, который содержит сцены насилия.

Исходя из вышесказанного, можно заключить, что школьники будут демонстрировать атрибуцию враждебности, атрибуцию намеренности, активную агрессию как модель реагирования, высокие показатели наказания, а также низкие показатели прощения в большей степени после просмотра сцен насилия в мультфильмах, чем после просмотра нейтральных, т.е. не содержащих элементы насилия сюжетов.

Полученные в результате нашего исследования данные согласуются с рядом других исследований (К. А. Dodge, 1980; К. А. Dodge & M. D. Coie, 1987; К. А. Dodge & C. L. Frame, 1982; К. А. Dodge & D. R. Somberg, 1987; L. R. Huesmann, 1988; R. G. Slaby & N. Guerra, 1988) ^[1]. Они выявили, что агрессивный ребенок имеет предвзятое мнение, что поступками окружающих движет враждебность. Оценивая неоднозначную ситуацию, в которой один человек причинил вред другому, агрессивный ребенок с большей вероятностью, чем неагрессивный, сделает предположение, что вред был намеренным и мотивировался враждебностью. Впоследствии он может мстить им теми способами, которые он относит к справедливой агрессии.

Ряд исследований Л. Берковиц, C. W. Mueller, S. V. Schnell & M. T. Padberg, 1986; К. В. Carpenter & J. M. Darley, 1978; T. J. Ferguson & B. G. Rule, 1983; J. Horai & М. Bartek, 1978; J. Joseph, Т. Kane, P. Nacci, J. Т. Tedeschi, 1978; B. G. Rule & S. Dobbs, 1989; A. Mummendey, M. Bornewasser, G. Loschper & V. Linneweber, 1982 ^[1] показывают, что определение действий субъекта провокации как намеренных, чаще классифицируются как негативные или агрессивные, в отличие от случайных. Более того, другие эксперименты проведенные в рамках данного вопроса (S. Epstein & S. P. Taylor, 1967; J. W. Gaebelein & D. Hay, 1974; K. Ohbuchi & T. Kambara, 1985; S. P. Taylor, R. Shuntich & L. Greenberg, 1979) ^[1] продемонстрировали, что школьники реагируют агрессивно при наличии малейших признаков агрессивных намерений у другого человека, даже если их в действительности не атакуют. Одной мысли о том, что другие имеют враждебные намерения, зачастую достаточно, чтобы вызвать открытую агрессию. Это также продемонстрировано в эксперименте, проведенном J. Greenwell & H. A. Dengerink ^[1].

Исследования L. R. Huesmann ^[5] показали, что как только индивид приходит к заключению, что побуждающей силой поступка другого человека была враждебность, он начинает искать в своей памяти подходящую поведенческую реакцию. Этот шаг можно определить как поиск «сценария поведения». Просмотр сцен насилия на экране позволяет создавать агрессивные сценарии поведения. Более того К. А. Dodge & N. R. Crick^[4] выявили, что ребенок сравнительно легко актуализирует ответную реакцию из имеющегося набора, если он недавно сталкивался с конкретной реакцией (например, при просмотре агрессивного сюжета). Исследования, проведенные K. R. Gouze ^[1] показали, что агрессивные мальчики, по сравнению с неагрессивными, выбирают более агрессивные действия для решения гипотетической конфликтной ситуации. Это объясняет усиление тенденции к открытой агрессии и уменьшением тенденции к проявлению пассивной, подавленной агрессии, а также ассертивной реакции. R. G. Slaby & N. Guerra^[1] сравнили умение нескольких групп школьников находить альтернативные решения в конфликтных ситуациях. Неагрессивные дети видели больше вариантов возможных решений и возможных последствий, чем дети с высоким уровнем агрессивности. А школьники, осужденные за агрессивные и антисоциальные действия, вообще предлагали очень ограниченное количество решений и почти не задумывались о возможных последствиях. Очевидно, что неагрессивные дети, имеющие в своем распоряжении большее количество подходящих реакций, будут более склонны выбирать неагрессивные модели поведения.

В части наказания наши исследования отвечают результатом, полученным в ходе ряда эксперементов (R. G. Geen & O'Neal, 1968; M. Miller, A. Heath, J. Molcan & B. L. Dugoni, 1991; D. Phillips, 1983; W. H. Scharff & R. S. Schlottmann) ^[1], где было выявлено, что испытуемые, после просмотра сюжета со сценами насилия подвергали свою жертву более сильному наказанию, чем после просмотра киноленты, где подобные сцены отсутствовали.

Таким образом, результаты нашего исследования, согласуясь с большинством проведенных в рамках данной тематике исследований, подтверждает гипотезу о том, что ребенок, после просмотра сцен насилия на экране будет более агрессивным, следовательно, будет в большей степени приписывать враждебные намерения окружающим, а также считать, что окружающие совершают в отношении него действия намеренно. Более того, после просмотра агрессивных сюжетов, ребенок будет реагировать в конфликтной ситуации, согласно увиденному на экране сценарию, а также будет стремиться сильнее наказать провокатора, а не простить его.

Полученные выводы были подтверждены проведенным корреляционным и ковариационным анализом. В результате проведенного ковариационного анализа была подтверждена гипотеза о влиянии сцен насилия в мультфильмах на динамику агрессивности у школьников (F=3964,8 при p≤0,05). Следовательно, просмотр мультфильмов, содержащих сюжеты насильственного характера влияет на общий индекс агрессивности школьников в период среднего детства. Полученные данные согласуются с результатами корреляционного анализа, в ходе которого была обнаружена значимая связь между показателем общего индекса агрессивности и сюжетом мультфильма (r=0,52 при p≤0,05). Следовательно, чем больше мультфильм будет содержать сцены насилия, тем выше будет индекс агрессивности у школьников.

Более того, ковариационный анализ влияния сцен насилия на атрибуцию школьников показал, что сюжет мультфильма влияет на показатели атрибуции враждебности (F=32,64 при p≤0,05) и невраждебности (F=32,64 при p≤0,05); атрибуции случайности (F=33,84 при p≤0,05) и атрибуции намеренности (F=33,84 при p≤0,05); открытую агрессию (F=37,41 при p≤0,05); ассертивную реакцию (F=7,5 при p≤0,05); устранение ущерба (F=6,64 при p≤0,05); прощение (F=28,37 при p≤0,05). Данные ковариационного анализа подтверждаются результатами корреляционного анализа, при проведении которого была обнаружена значимая связь между сюжетом мультфильма и следующими показателями: атрибуция враждебности (r=0,31 при p≤0,05), атрибуция невраждебности (r=-0,31 при p≤0,05, отрицательная корреляция), атрибуция намеренности (r=0,32 при p≤0,05,), атрибуция случайности (r=-0,32 при p≤0,05, отрицательная корреляция). Следовательно, чем больше мультфильм будет содержать сцен насилия, тем чаще школьники будут склонны приписывать враждебные намерения другим, даже тогда, когда этих намерений в действительности не существует, а также считать, что окружающие совершают действия намеренно, даже тогда, когда из ситуации это не вытекает. Также была обнаружена значимая связь сюжета мультфильма со следующими моделями поведения в ситуации провокации: активная агрессия (r= 0,31 при p≤ 0,05), пассивная агрессия (r= -0,22 при p≤ 0,05, отрицательная корреляция). Таким образом, чем больше школьник будет смотреть сюжеты насильственного характера, тем больше вероятность того, что он будет склонен к проявлению активной агрессии и не склонен к проявлению пассивной агрессии. Более того, в результате статистического анализа была обнаружена связь между сюжетом мультфильма и показателями наказания (r= 0,23 при p≤0,05,), а также показателями прощения(r= -0,24 при p≤0,05, отрицательная корреляция). Следовательно, чем больше школьник будет смотреть мультфильмы, содержащие сцены насильственного характера, тем более характерно для них будет намерение наказать окружающих за совершенные действия и тем меньше будет проявляться намерение простить провокатора.