Социокультурные и политико-правовые аспекты адаптации кавказских мусульман в современной Европе (постановка проблемы)

Бабич Ирина Леонидовна доктор исторических наук главный научный сотрудник, Институт этнологии и антропологии РАН 119334, Россия, г. Москва, Ленинский проспект, 32а Babich Irina Leonidovna Doctor of History Chief Scientific Associate, Institute of Ethnology and Anthropology of the Russian Academy of Sciences 119334, Russia, g. Moscow, ul. Leninskii Prospekt, 32a babi7chi@yandex.ru Другие публикации этого автора

Комплекс проблем, связанных с возрастанием миграции из развивающегося мира в страны «золотого миллиарда», входит в число вопросов, вызывающих наибольшую обеспокоенность населения Запада, его политической, экономической и научной элиты. Исследование вопросов социокультурной и политико-правовой адаптации мигрантов представляется актуальным в свете происходящей трансформации таких классических типов государств-наций Западной Европы, как Франция, Германия, Италия и др. в полиэтнические и многоконфессиональные, что, по всей видимости, рано или поздно может затронуть Российскую Федерацию.

Анклавы компактного проживания инокультурных общин складывались в традиционных странах иммиграции и бывших метрополиях на протяжении нескольких поколений, однако, в последнее десятилетие по причине достижения мигрантами и беженцами порога критической массы, проблемы интеграции, включая выработку эффективных механизмов, обрели особую остроту.

В течение ХХ – ХХI в. было несколько миграционных потоков народов Кавказа в Европу. Первый мощный поток состоялся в 1920-х годах, когда кавказцы, нежелающие признавать советскую власть, наряду с русскими и казаками, устремились в Западную Европу. Вторая волна была во время второй мировой войны, когда воевавшие на стороне немцев (или захваченные в плен) кавказцы предпочли остаться в Германии, нежели возвращение на Кавказ. Там, благодаря непосредственному участию спецслужб, поддержку получали радикальные представители диаспоры. Наконец, 1990-е годы вызвали новый сильный поток народов Кавказа в Европу, что было обусловлено как политическими (война в Чечне), так и социально-экономическими причинами.

Все три миграционных волны различаются и по мотивации, и по формам адаптации к европейской жизни, и по основным направлениям деятельности кавказцев (в том числе и политической).

Изучение форм и путей социокультурной и политико-правовой адаптации и интеграции переселенцев в принимающее общество требует научно - методического осмысления в контексте общегосударственных и региональных интересов как России, так и стран Европы.

Как нам представляется, расселение кавказцев в этой связи позволяет проанализировать взаимодействие стран Европы и стран т.н. постсоветского пространства, в первую очередь, России, так как оно создает и будет создавать в будущем для европейцев и европейских стран, обремененных уже потоками африканских и ближневосточных мигрантов, достаточно глубокие и во многом недооцененные проблемы, которые можно и нужно предотвратить, формулируя серию превентивных мер.

В настоящее время наиболее важным представляется, изучив ключевые жизнедеятельности народов Кавказа в Западной и Восточной Европе, выявить тенденции и перспективы их адаптации к европейской жизни.

Статистика и местопроживание. Северокавказские эмигранты регистрируются в европейских органах как российские граждане и поэтому их нет непосредственно в иммиграционной статистике. Причем часто северокавказские переселенцы (кабардинцы, осетины, ингуши) стремятся выдать себя за чеченцев, чтобы облегчить получение статуса политического беженца.

Однако известно, что кавказские миграционные группы имеются во многих европейских странах: Франции, Германии, Польши и других европейских стран. По данным международных организаций и НПО на 2006 г. чеченская диаспора в Европе насчитывала около 20000 человек. Наиболее крупная чеченская диаспора в Бельгии (7 тыс. чел.) ^[13], затем идет Германия – 4 тыс., Нидерланды и Франция – по 3 тыс. (из них 1 тыс. проживает в Париже) ^[14].

С момента вступления в Европейский Союз (2004 г.) некоторые страны, такие как Польша, Чехия, Словакия также стали местом проживания для чеченских и других северокавказских переселенцев.

Основные пути проникновения людей из Чечни в Европу:

Чечня – Азербайджан – Украина – Словакия, Австрия – Германия,

Чечня – Москва – Беларусь – Польша (или Чехия, Словакия) – Германия,

Чечня – Украина – Венгрия – Австрия.

С одной стороны, процесс адаптации кавказцев протекает в контексте принятой в Европе идеологии мулькультурализма и их поведение, а также поведение властей обусловлено основными принципами данной концепции, а с другой, едва ли не ключевую роль в нем играют собственно «внутрикавказские» обстоятельства (особенности кавказских культур, специфика религиозного развития и т.д.).

Цель статьи - выявление закономерностей и рассмотрении перспектив протекания процесса адаптации кавказских общин в западноевропейских обществах с учетом социокультурных и экономико-политических аспектов. Следует учитывать, что кавказский фактор позволяет выстроить гипотезы, касающиеся и исламского фактора.

Актуальность проблемы.В настоящее время проблема адаптации кавказских эмигрантов в Европе во многом является «скрытой», латентной, и, как нам представляется, недооцененной как европейскими учеными, так и европейской интеллигенцией, а также политиками. Европейские идеологи мультикультурализма, руководство европейских стран убеждены, что кавказская эмиграция наряду с эмигрантами из других стран постепенно воспримут «европейские» ценности и «европейские» культуры, между тем в реальности это не происходит: попытки северокавказских эмигрантов «быстро» включиться в европейскую жизнь, как правило, оканчиваются неудачно. В результате возникают новые механизмы в процессе адаптации. Так, желание быть частью какого-либо общества приводит северокавказцев в мусульманскую среду Европы: они начинают исламизироваться, а подчас и радикализироваться. На современном этапе численность проживающих в Европе мусульман и составляет приблизительно 15-20 млн. человек. Несмотря на этническую, экономическую, социальную и политическую раздробленность, мусульмане Западной Европы не только ощущают принадлежность к единой общности (в силу характерных для современного ислама процессов интеграции), но и воспринимаются в качестве таковой населением принимающих стран.

Понимание проблем, с которыми сталкиваются кавказцы в ходе ападтации к европейской жизни, позволит, с одной стороны, составить детальное представление о кавказских эмигрантах в Европе и обогатить научные знания в области адаптации одних культур к другим, в области этнологии и культурологии, а с другой,представить конкретные практические рекомендации, как избежать радикализации и криминилизации главным образом кавказской молодежи.

Налицо и другая тенденция, в Европе, и в особенности Германии и Польше, разработан механизм, с помощью которого проводится пропаганда определенных (чаще всего радикальных) политических идей среди северокавказцев, главным образом, чеченцев, что не может не влиять на общественно - политическую ситуация на самом Северном Кавказе. Например, образовательная программа Германии «Учеба без границ», позволяющая чеченцам, в том числе и тех, кто проживает в Чечне, получать высшее образование заграницей, в ходе получения которого происходит политическая «обработка» ^[9].

Поиски механизмов реализации прав человека, которые шли в Европе на исходе прошлого столетия привели к накоплению, казалось бы, неисчерпаемого потенциала толерантности. Однако политическое «эхо» событий 11 сентября 2001 г., взрывы 11 марта 2004 г. в Мадриде и теракты 7 июля 2005 г. в Лондоне, убийства праворадикального политика П.Фортейна и режиссера Т.Ван Гога в Нидерландах, французские «бунты предместий» 2005 г. и общемировой резонанс датского «карикатурного скандала» 2006 г., теракт во время марафона в Бостоне в 2013 г. наглядно продемонстрировали хрупкость достигнутого равновесия ^[10].

До сих пор данная тема практически не являлась предметом научного исследования ни в России, ни в Европе. С одной стороны, европейские ученые (в том числе и европейские кавказоведы) в силу целого ряда причин недооценивают ее, и практически не занимаются ею. Мы можем отметить лишь работы нескольких европейских ученых по данной проблематике, а другой, российские ученые – ни кавказоведы, ни специалисты по европейским странам также до сих пор не уделяли ей должного внимания. На Западе и отчасти в России исследователи обращают внимание на лишь религиозную диаспору в Европе, главным образом мусульманские общины, однако социокультурная адаптация кавказцев в Европе лишь отчасти пересекается с этим научным направлением.

Проблема адаптации кавказцев в Европе до сих пор не стала предметом исследования. Во-первых, нам известны лишь несколько работ, преимущественно политико-криминального характера, в которых европейские исследователи поднимают данную тему: французский исследователь Лоран Винатье в 2008 г. защитил диссертацию в Институте политических исследований по теме «Война в Чечне, изгнание и диаспора (1997-2007 гг.)^[11]. Данная работа, включающая в себя изучение положения чеченцев в большинстве европейских стран, главным образом, затрагивала политические проблемы как самой Чечни, так и чеченских беженцев в Европе. Кроме того, в 2006 г. была опубликована статья бельгийского исследователя, комиссара бельгийской Федеральной полиции Франсуа Фарси «Чеченская организованная преступность – новая угроза Европы ^[12].

Наконец, укажем на интересные работы чешского специалиста Алисы Шчепаниковой, которая занимается проблемам чеченских беженцев – женщин в гендерном контексте ^[8]. Можно также отметить кандидатскую диссертацию А.М. Понамаревой (Лагута), защищенную на социологическом факультутете в МГУ в 2010 г. по теме «Социокультурная адаптация мусульман общин в западноевропейских обществах», а также работы И.Л. Бабич по формам адаптации северокавказских народов во Франции (1919-1939 гг.)^{[1, 2,3,4,5]}.

По изучению социокультурной адаптации кавказских мигрантов в Европе конкурентов нет, поскольку ни в Европе, ни в самой России не проводятся исследования по этой теме. По нашему мнению, именно российские ученые могут достичь в этом вопросе значительных успехов, так как при изучении данной темы, с одной стороны, надо хорошо знать культуры народов Кавказа, с другой стороны, разбираться в основах европейской культуры, экономики и т.д. И наконец, российские ученые не подтверждены идеологическим концепциям «мультикультурализма» и способны, как нам представляется, более объективно и всестороннее осветить данную проблему, выявив в ней ключевые вопросы, которые следует рассматривать. На Западе существует две крайние точки зрения: либо признание, что все кавказцы – члены криминальных группировок, либо безмерное сочувствие им как пострадавшим от российской политики и полная поддержка их политических устремлений по отделению Чечни от России, переводя таким образом научную проблему в политическую плоскость.

Заключение. Рассмотрение особенностей функционирования кавказских общин, как самостоятельных социокультурных образований на территории Западной Европы, сквозь призму классических теорий социокультурной адаптации, представляется перспективным и мало освоенным направлением научного поиска. В качестве базовых категорий анализа проблемного поля социокультурной адаптации северокавказских общин в западноевропейских обществах надо выделять: адаптивную ситуацию, индивидуальные и групповые факторы социокультурной адаптации, стратегии адаптации, межэтническое взаимодействие.

Конкретно-историческая обусловленность, зависимость от целого ряда ситуационных факторов, включая политическую и социально-экономическую обстановку на родине переселенцев и в принимающей стране, характер иммиграционной и этнокультурной политики властей, уровень коррупции и т.д., обуславливают вариабельность реализации адаптационных процессов. Одним из наиболее значимых групповых факторов, определяющих способы актуализации социокультурной адаптации иноэтничной общины в принимающей среде выступает «внешнеполитический курс страны приема мигрантов».

Исследование северокавказских общин с точки зрения потенциала к интеграции требует учета их внутреннего расслоения по этническим, возрастным и гендерным характеристикам; анализа истории и политического контекста взаимодействия каждой общины с принимающим сообществом. При этом представляется правомерным рассматривать северокавказские общины Европы, в качестве единой группы.