Феномен "HOMO MYSTICUS" в современном мире: художественное мышление, мифопоэтика и эсхатологические визии Даниила Андреева

Полищук Елена Петровна доктор философских наук профессор, кафедра философии, Житомирский государственный университет имени Ивана Франко Украина, Житомир, ул. Большая Бердичевская, д. 40, корп. 4. Polishchuk Elena Petrovna Doctor of Philosophy professor of the Department of Philosophy at Zhytomyr Ivan Franko State University 620144, Russia, Sverdlovskaya oblast', g. Ekaterinburg, ul. 8 Marta, 62, aud. 570 olena-polischyk@rambler.ru

Двадцатый век – век неординарный, хотя бы потому, что подарил известность таким именам, как Шри Ауробиндо, Ричард Бах, Елена Блаватская, Георгий Гурджиев, Порфирий Иванов, Эдгар Кейси, Кришнамурти, Томас Мертон, Вангелия Пандева Гуштерова, Дуглас Хардинг, Дион Форчун или Рудольф Штайнер. Имена неординарных людей, с необычным восприятием мира и самобытным мышлением – "чудаков", жизнь или творчество которых оказали значительное влияние на современную культуру и духовный мир многих современников. На самом деле, список таких чудаков, ярко заявивших о себе в ХХ веке, можно значительно продолжить. И это удивительно, конечно. Удивляет не только сам факт признания права человека на "чудачество", когда речь идет о его необычных свойствах восприятия и мышления или же неординарных способностях, не типичных для большинства современников, но широкий интерес к подобному со стороны последних. Удивляет довольно терпимое отношение к такому неординарному человеку, особенно со второй половины ХХ века. Удивляет и само количество необычных людей, или лучше сказать людей с необычным отношением к миру и к человеку как его составляющей.

Но не менее удивляет то, что среди такого множества неординарных личностей, подаренных ушедшим ХХ веком, есть те, по отношению к которым общественное мнение еще как бы и не определилось окончательно: возможно неординарный человек, но может и блаженный, а, возможно, и сумасшедший. И интерес вызывает, поэтому, значительно меньший, чем например Е. Блаватская, как автор "Разоблаченной Изиды" и "Тайной доктрины" или же П. Иванов с его "Деткой". Это справедливо, когда речь идет о русском писателе, поэте, художнике и мыслителе Данииле Андрееве. (Возможно причина этому то, что еще в конце войны Андреева демобилизировали и признали инвалидом 2-й группы с диагнозом "маниакально-депрессивный психоз атипичной формы") ^[1].

Интерес к нему возник у довольно ограниченного количества людей в 90-х годах прошлого века, прежде всего благодаря публикации его "Розы Мира", и как отмечено некоторыми его критиками – это "грандиозный трактат о сокровенном строении Вселенной, о мистической подоплеке всей истории земной цивилизации и о грядущих судьбах человечества". И как далее указывает Элизабет Вандерхилл, автор энциклопедии "Мистики ХХ века", эта андреевская работа "одновременно и похожа, и не похожа на труды выдающихся визионеров прошлого. В отличие от фрагментарных описаний Сведенборга и довольно туманных абстракций Якоба Бёме, Андреев излагает свою концепцию мироздания внятно и систематично, так что местами его книга напоминает учебник или путеводитель. Подчеркивая религиозный характер своих озарений, Андреев особо останавливается на религиозном способе познания мира. По его мнению, существуют три основных предмета такого познания: метаистория, трансфизика и вся Вселенная в целом" ^[2]. Примечательно, что Э. Вандерхилл назвала Д. Андреева "исследователем запредельного", и он единственный, кого она отнесла к подобным исследователям. (Для сравнения укажем, что в ее работе при попытке классификации опыта misteria встречаем: "дверь в иное", "мудрость одиночек", "буддизм обеих колесниц", "путь дзэн", "учителя суфийского толка", "христианство в ХХ веке", "иудейский пророк", "индусский мудрец", "продолжатели теософской традиции", "оккультисты", "традиционалисты", "видящие", "пророки “новых религий”", "мистика и политика", "между мистикой и наукой"). Но вторая жена Даниила Андреева – Алла Александровна Андреева – просила считать его поэтом. Сам же Андреев, что кажется довольно примечательным, употребил слово "вестник" при характеристике своего духовного опыта. (Но ведь слово "ангел" переводиться как "вестник", "посланник", что любопытно).

Даниил Леонидович Андреев – личность довольно неординарная, и не только потому, что он автор необычных произведений – "Розы Мира", мистерии в прозе, или мистической стихотворной поэмы "Русские боги". Странности этого человека имеют и другие причины. И причин, по нашему мнению, много: от особенностей рождения и происхождения до необычной стратегии мышления и особого восприятия мира. И они способствовали формированию Даниила Андреева как "HOMO MYSTICUS", со склонностью к мифопоэтике и интересу к истории человечества.

Но вот попытка реконструкции его мировоззренческих установок, ценностных ориентаций, базисных личностных черт, специфики мышления, как основы своеобразия творчества, – дело довольно сложное, ведь могут быть различия в их оценке, разными акценты при осмыслении биографического материала и его произведений. Поэтому попытаемся, прежде всего, рассмотреть эти биографические моменты в несколько необычных ракурсах – патографическом и астрологическом, пытаясь оценить основные причины формирования Даниила Андреева как одного из интересных мистиков не только ХХ века, но и всей известной истории человечества, а также оригинального мыслителя, апеллирующего к метаисторическим аспектам бытия человечества. Феномен Даниила Андреева не только в особенностях его произведений, последние не были бы столь примечательны, если бы их творец не был особенным человеком.

При оценке творчества столь необычного мыслителя, писателя и поэта как Д.Л. Андреев важным представляется обратить внимание на некоторые довольно необычные моменты его жизненного пути. Это дает возможность лучше понять истоки его характера и личностных черт, что не менее важно при попытке осмысления природы и ценности его творчества, чем анализ самих его произведений. Поэтому в глаза бросается, прежде всего, драматичность его судьбы, причем жизненные испытания у него начались в тот период, когда ты наиболее уязвим – с детства.

Появление нового человека приносит, как правило, не только радость родителям, но и боль – матери. Цена жизни Даниила Андреева – жизнь двадцатишестилетней матери. Увы, и сейчас подобное бывает. Конечно, значительно реже, чем в 1906 году. Но когда ты еще и причина, пусть и невольная, смерти "второй матери" – бабушки по материнской линии, которая отдает "жизнь за жизнь", – это, все же, необычно.

Как сообщает жена Д.Л. Андреева – А.А. Андреева, после смерти Александры Михайловны Андреевой, матери будущего писателя, ее мать – Евфросинья Варфоломеевна – заменяет осиротевшему ребенку мать. И причина подобного драматична – отец ребенка винит последнего в смерти жены (не более и не менее). При этом отец способен заметь, что очень крепкий мальчик стал с голоду подобием "скелета с каким-то очень серьезным взглядом". Это тоже странность в биографии Даниила Андреева, ведь не часто отец так неадекватно ведет себя при рождении младенца, мать которого умирает от послеродовой горячки через несколько дней. Причина и следствие события – рождение второго сына, Леонидом Николаевичем Андреевым, как-то необычно воспринимаются. Показательно, что не только странно в понимании причины происшедшего трагичного события, но и жестоко – мальчик будет расти не только без матери, но и без отца и брата. Итак, как утверждает А.А. Андреева: "Она увезла в Москву осиротевшее существо, в котором едва теплилась жизнь, и ребенок обрел чудесную семью. Эту семью иначе как родной нельзя и называть. До шести лет им неотрывно занималась мать Елизаветы и Александры, Бусинька, Евфросинья Варфоломеевна Шевченко. Волевая и властная, она пользовалась безоговорочным искренним уважением всех окружающих – близких и дальних" ^[3]. Но она умирает потому, что заразилась дифтеритом, ухаживая за заболевшим малолетним внуком Даниилом. Мальчик выжил, а его горячо любимая Бусинька нет – вторая смерть, причиной которой был Д.Л. Андреев.

Поэтому нужно обращать внимание, чтосмерть – это спутница Даниила Андреева, и не только в ранние годы жизни. При таких условиях у человека редко формируется оптимизм как мировоззренческий принцип.

Показателем и факт попытки его самоубийства в возрасте шести лет, после смерти бабушки. Это говорит не только о впечатлительности малыша, но и о боли, возможно, душевном кризисе. Этот человек узнал сильное душевное потрясение в очень юном возрасте, что не могло не отразиться на его отношении к миру, ценностной сфере, но и также стимулировало интерес к запредельному. И еще в сложившейся ситуации он мог начать считать себя причиной происшедшего, а это путь к комплексу вины.

Но не менее интересен факт возможности его утопления, когда малыш нескольких лет отроду катается, по воле мачехи, на санках сам возле полыньи (!), и только благодаря счастливой случайности (застрял валенок в проруби) и расторопности няньки (быстро смогла вынуть мокрого ребенка и быстро донести в теплое помещение) он остался жив. Довольно интересный, так сказать, спартанский способ отношения к трехлетнему ребенку со стороны отца и его второй жены. Но возможно в этом наглядно проступило их истинное отношение к нему – как к нежеланному, возможно в скрытой форме. И это урок – как минимум, безразличия взрослых, и сильного испуга для малыша. Однако безразличие – это форма жестокости, а также агрессии. И безразличие продемонстрировано было очень близким человеком – отцом, что могло повлиять на отчуждение между маленьким ребенком и родным по крови, но воспринятым, пусть и бессознательно, как агрессор, отцом.

Но Даниил Андреев невольно стал причиной смерти многих своих родственников и в уже более зрелом возрасте: Александра Филипповича Доброва, Александры Филипповны Добровой, с которым вырос Даниил, или же близкого друга семьи, географа Сергея Николаевича Матвеева и др.

Как здесь не задумываться о смысле бытия: частые встречи со смертью стимулируют у человека интерес к метафизическим вопросам, и Андреев здесь не исключение. Странность в другом: необходимость задумываться о смысле бытия и запредельном у него возникла слишком рано, нетипично рано. И сопровождалась она сильной болью.

По воспоминаниям жены Даниила Андреева, его отец – "известный русский писатель Леонид Николаевич Андреев, родился на Орловщине, на той удивительной русской земле, которая была родиной стольких – прекрасных и разных – русских писателей. По семейному преданию, отец Леонида Андреева был внебрачным сыном орловского помещика Карпова (имя пока неизвестно) и дворовой девушки Глафиры. Барин выдал девушку за крепостного сапожника Андреева – отсюда фамилия. Мать Леонида Николаевича, Анастасия Николаевна, – осиротевшая дочка разорившегося польского шляхтича Пацковского" ^[4]. Читать подобное интересно, хотя бы потому, что возникает сразу же несколько вопросов. Например, чем привлек дочь польского шляхтича, пусть и бедную сироту, сын сапожника? Но есть и еще более интересный вопрос: помещик Карпов и крепостная Глафира – это родители мальчика Николая, отца Леонида Андреева, но наверное у Глафиры, бабушки Даниила Андреева, девичья фамилия была трудная для запоминания? И при этом имя деда как-то не запамятовали (просто "помещик Карпов"). И обратим внимание, Даниил Леонидович был, "даже до странности – равнодушен к своему происхождению", со слов его жены, он никогда не пытался проводить какие-либо генеалогические изыскания. И это несколько удивляет: человек не желает знать свое прошлое, но при этом он любопытен, эрудирован, много читает и т.д.

При этом стоит вспомнить, что Даниил и Леонид Андреевы встречались, проводили вместе, пусть и не часто, время. Первая встреча – в августе 1907 года. Потом была зима 1909-1910 гг. или лето 1912 г. Правда, на фотографиях сын в присутствии отца почему-то не выглядит радостным, наоборот возникает впечатление, что он довольно подавлен. И отец тоже не "излучает" радости. Возможно, ситуация со временем изменилась бы, если бы не первая мировая война и последующие события русской истории, не ранняя смерть Леонида Андреева (Даниил – только подросток). Но все же замечаешь контраст настроения юного Даниила, когда сравниваешь выражения его лица возле самого родного человека – отца, и возле Эммы Мацкевич (фотография 1911 года). Можно предположить, что Даниил Андреев не простил своего отца, поэтому его и не особенно интересовали моменты происхождения последнего. Гордился, но где-то в душе жила обида ненужного ребенка, лишнего человека, как бы заброшенного гостя на чужом пире. И это не "Эдипов комплекс" по отношению к отцу, а "комплекс Золушки", ведь у Даниила был не только родной брат, который жил всегда при отце, но и дети Леонида Андреева, рожденные во втором браке. Все они были нужны, он – нет. Вторая травма "юной души" – чувство ненужности.

Взять хотя бы такой факт: после смерти горячо любимой Бусеньки летом Добровы и Даниил жили на даче возле Черной речки, где был дом Леонида Андреева, но не в этом доме. Возможно, отец просто не стремился быть поближе к сыну; возможно – это решение мачехи, но может быть, что Добровы не желали повторения опыта опасности для Даниила. Можно предположить, что эти отношения были довольно сложными. И в последующем встречи отца и сына особой радости не приносили, если верить тому, что видишь на фотографиях с Черной реки: они оба несчастливы – грустный сын и нерадостный, даже отчужденный отец.

Леонид Андреев, как известно, писал сыну письма (правда, не известно их количество). И, по-видимому, для Даниила письма отца представляли ценность, если он хранил их так долго – до момента ареста в 1947 году. Письма довольно известного человека, конечно, представляют ценность как культурный раритет, а Леонид Андреев был неординарным русским писателем Серебряного века. Причиной трепетного отношения Даниила к отцовским письмам могла быть только гордость за отца, за его талант и известность. Поэтому он и говорил: "Как хорошо, что я рос у Добровых, а не у отца". Гордость за отца и обида на отца могли быть мощным стимулом к собственному литературному творчеству сына и мотивацией отсутствия у последнего желания узнать о нем, его предках побольше. Желание рисовать – доказательство для себя и других, что он талантлив как отец, написание стихов – тоже. Желание доказать: "Я есть", точнее желание, чтобы на него обратили внимание – это сильный стимул для "раненой души" человека. Насмеемся утверждать именно о наличии сверхкомпенсации у Андреева, как источнике его творчества, и главная причина ее в отношениях Даниила с Андреевыми. Ведь у мальчика в Москве, и не только, должны были быть родственники отца, но складывается впечатление, что они не стремились поддерживать отношения с осиротевшим ребенком. Например, тети Зоя и Елена Пацковские, а вторая бабушка Даниила? Или же он не стремился с ними их поддерживать? Возможно, Велигорские и Добровы не стремились, чтобы Даниил с Андреевыми поддерживал тесные отношения. Постоянный акцент о ценности Добровых для Даниила Андреева несколько настораживает, когда читаешь воспоминания его второй жены или знавших его людей. Чувство не нужности, отчужденности у ребенка развивает не только желание фантазировать, но способствует раннему взрослению. "Взрослый ребенок" – необычен, хотя бы потому, что его рано начинают интересовать вопросы жизни и смерти, запредельного, таинственного, ведь он – маргинал, "человек двоих миров" одновременно.

Но духовное влияние Леонида Андреева на сына, несомненно. Сын был знаком с произведениями отца (причем с довольно раннего возраста). А ведь славу Леониду Андрееву принесли, прежде всего, "мистические" произведения, и не только славу, но и приличное состояние (о чем сын тоже знал). Мистический опыт Даниила Андреева мог иметь как врожденные предпосылки, учитывая происхождение его отца и интерес последнего к подобного рода опыту, так и стимулироваться знакомством с отцовским литературным наследием. Авторитет отца как неординарной личности – важный стимул становления Даниила Андреева как "HOMO MYSTICUS" уже в раннем возрасте. Сын стремился доказать наличие таланта, подобного отцу. (Впрочем, это справедливо и по отношению к старшему сыну Леонида Андреева – Вадиму, который также стремился стать писателем).

Но мог быть и еще один источник – не стимул к подражанию и самоутверждению, а определенное "родство душ", например "мистические нотки" или желание привлекать внимание. Ведь Леонида Андреева в воспоминаниях своеобразно характеризовали его современники, если обратить внимание на черты характера, особенности мировоззрения, или даже внешности, манеры поведения: "редкостный красавец, напоминающий итальянца с Неаполитанского залива", "необузданная, дикая, мрачная фантазия", "предчувствие ранней гибели, с мучительным вниманием к вопросам жизни и смерти", "на мозгу его как бы лежал какой-то черный налет", "ходил тогда в поддевке, высоких сапогах и красной рубашке" (С.Г. Петров); "любил шутку, острое словцо", "человек с ласковой, хорошей душой, умный интересный собеседник" (Н.Д. Телешов); "ленив и нелюбопытен", "сентиментален и застенчив", "простодушен и добр", "был всегда на людях, всегда с приятелями", "одинокий человек", "обреченность, какая-то гибель", "замученный предчувствиями", "неприемлющий мир", "скиталец-разночинец", "жертва за всех нас", "романтик своеобразный", "любовь к вечно женственному началу", "недовольство собой", "грубоватая насмешливость над самим собой" (Г.И. Чулков). Не человек, а "ходячее противоречие", прямо таки, с повышенным стремлением привлечь к себе внимание. Да и довольно своеобразно характеризовалась его авторская манера и особенности литературного творчества: "литературная истерика", "отравитель современного ему поколения" (Г.И. Чулков); "сочетание общественного инстинкта с общественным пессимизмом", "неверие в будущее", "апология смерти и тьмы", "трагедия разума, трагедия добра и трагедия жизни", "ультраанархический исход", "стиль “безумия и ужаса”", "непонятный мистический страх" (В.В. Воровский); "литературный кошмар, где все мрак, безысходная тоска и прямое безумие", "обычная андреевская тема – отчуждение и одиночество" (С.А. Венгеров); "мрачный, трагический талант" (С.Г. Петров); "его мысли, как больные сны, выпуклы" (И.Ф. Анненский).

И для сравнения посмотрим отзывы о Данииле Андрееве: "очень красив", "высокий", "лучистые, чуть загадочные глаза", "ощущалась большая внутренняя сила", "его какая-то особая связь с язычеством", "поэт глубокого внутреннего содержания", "скромный, выдержанный человек", "религиозен", "очень хороший товарищ", "редкостная возвышенность и чистота, благородство" (В.М. Василенко); "высокая худая фигура, очень худое смуглое лицо “голодающего индуса”", "сух, замкнут, строг, ни разу не улыбнулся", "знакомых и друзей у него очень много", "воспринимал окружающий мир не только зрением, слухом и обонянием, но также и осязанием", "магический взгляд", "походка у него была стремительная, даже какая-то летящая", "такая походка бывает у людей, отмеченных сверхчеловечностью", "была интересная теория, трактующая исторические духовные циклы, охватывающие большие массы людей и даже целые народы" (И.В. Усова). В глаза бросаются многие моменты похожести.

Со слов друга юности В.М. Василенко, в возрасте двадцати лет Даниил Андреев имел довольно необычную привычку – рассказывать об опыте своей реинкарнации, описывать свою предыдущую "жизнь в иных мирах". Эти воспоминания близкого к Андрееву человеку интригуют: "Несколько раз, подолгу он рассказывал мне о своей жизни в каком-то ином мире. Там было три Солнца: одно голубое, другое изумрудное, третье такое как наше. И они восходили в разное время. Причем, когда совпадали восход одного и закат другого, в небе полыхали удивительные, фантастические краски, которые преображали все – дома, леса, луга. Люди там жили очень хорошо, там не было ни войн, ни злодейств. Он говорил о прекрасных зданиях, ласковом море, о том, что все жители этого мира любят поэзию, искусство...". Или же еще воспоминание: "Он говорил о какой-то любви, которая у него была на одной из планет. О юной красавице, с которой встречался в каких-то мраморных павильонах... А рядом бродили ласковые звери, выгибая бархатистые гибкие спины. Они походили на тигров, но были ручными и никому не делали зла. Там летали птицы, которые садились прямо на плечи, терлись своими клювами о щеки, а некоторые даже позволяли брать себя в руки, и люди кормили их какими-то невиданными зернами. Тут же росли чудесные плоды, их приносили какие-то женщины, кланялись и уходили. Люди возлежали на каменных ложах в легких одеждах и читали книги...". Эти вещи говорил человек, по-видимому, не просто мечтательный, но и душевно ранимый. Поэтому можно утверждать о его стремлении к покою, красоте и … неге, как не странно. Поэтому и звучали слова о людях, которые в свое удовольствие читали книги, когда другие с поклоном им приносили и подавали "чудесные плоды". Подобные андреевские мысли можно ведь рассматривать двояко, как сверхкомпенсацию за реалии его жизни или же как "разблокировку памяти" при метемпсихозе.

В последнем случае примечательно, что андреевские миры красивы, но в них, как и в нашем, есть люди, от которых требуется принести для другого человека нечто с глубоким поклоном. И его миры отличаются от нашего, прежде всего, красками окружающей среды. (Хотя утверждение о "изумрудной" звезде несколько не вписывается в наличную классификацию звезд за яркостью и цветом). Однако бросается в глаза не просто художественное восприятие им мира, но и скрытый, визуально эстетизированный сибаритизм. Кроме того, можно утверждать о нем именно как о врожденном художнике, поэзис здесь вторичное явление. Андреевские миры отличаются не только насыщенностью красками, но и сложной композицией с тонко проработанной детализацией. И привлекает внимание его умение структуировать информацию. Вряд ли он был аналитического склада ума человеком, скорее перед нами носитель синтетической способности мышления.

Но вот когда утверждается, что в этих рассказах "Даничка всегда был влюблен в ослепительно-красивых девушек, мечтательниц", а также что в своей прежней жизни он был и в Индии, "был воином, она – жрицей храма, и любовь свою они скрывали. Было это в давние времена, когда складывались стихи «Рамаяны»" ^[5], то почему-то больше веришь в талант человека, наделенного изумительным воображением. Возникает мысль о "фантастической романтике" носителя стратегии (или стиля) художественного мышления. Особенно если вспомнить, что с раннего возраста Андреев увлекался историей и культурой Индии, что поощрением ему за хорошее поведение служило изучение, по-видимому, санскрита или хинди (или же какого-то другого языка этого региона). А также того, что его привлекал именно брахманизм, а не буддизм.

Еще один интересный момент биографии Даниила Андреева, который может дать определенное представление об истоках его творчества, именно социальных детерминантах, – это его польские родственники. Как известно, его матерью была Александра Велигорская, и, как утверждала А.А. Андреева, "фамилия Велигорские – русифицированная форма родового имени одной из ветвей графов Виельгорских (правильнее – Виельгурских), лишенных титула и состояния за участие в восстании 1863 года". И далее А.А. Андреева вспоминала, что по "женской линии Александра Михайловна – украинка. Ее мать, бабушка Даниила, – Евфросинья Варфоломеевна Шевченко. Фамилия Шевченко, вообще очень распространенная на Украине, не совпадение, а родство с Тарасом: Варфоломей Шевченко был его троюродным братом, свояком и побратимом" ^[6]. (Но опять примечательно, что этот факт стал известен благодаря стараниям киевлянки Ольги Васильевны Ройцыной, жены троюродного брата Даниила Анатолия Мефодьевича Левицкого).

Вообще-то здесь в андреевской биографии тоже есть некоторые интригующие моменты. Они дают возможность, по нашему мнению, лучше понять "атмосферу дома", в которой рос Андреев, ценности, идеалы и социальную позицию семьи, которая стала для него родной не только по крови, но и воспитанию. Это важный источник формирования его мировоззрения и отношения к социальным реалиям. Склонность к мифотворчеству может иметь и социальные истоки – родовые.

Итак, род Виельгорских (Wielhorski) следует считать непольским в истоках, ведь писался и пишется в Польше не посредством "о кресковане": поэтому "hora", но не "гура" (góra). И вопрос, состояли Виельгорские и Велигорские в ближайшем родстве – далеко не риторический. Может быть, что графское достоинство, пусть и бывшее, – миф, и Велигорские не имеют близкого родства с Виельгорскими. Тогда подчеркивание своего родства с весьма родовитыми дворянами любопытно. Поэтому важным представляется небольшой исторический экскурс. Дед Даниила со стороны матери – Михаил Михайлович Велигорский (1840-1906), прадед – Михаил Данилович Велигорский ^[7], прапрадед – Даниил (Данило) Григорьевич Велигорский (1793 года рождения) ^[8], а прадед деда – Григорий Никитич Велигорский из полковых хорунжих произведен в 1784 году в войсковые товарищи, служил в полковой Киевской артиллерии, через три года уволен в отставку в чине поручика. Его же отец – Никита (Микита) Велигорский был "гарматный есаул Киевского полку в обшите" ^[9]. (Здесь стоит вспомнить, что в 1783 году были ликвидированы левобережные казацкие полки и образовано десять регулярных кавалерийских полков, в 1784 году переименованных в карабинерские. При этом казацкая старшина получила чины российской армии, а в 1785 году – уравнена в правах с российским дворянством. Есть и любопытное свидетельство Степана Тимофеевича Шихуцкого, который в 1767 году в справке ревизорам назвал имя своего соседа и родственника со стороны жены Романа Велигорского. Жили оба в Черниговской губернии ^[10]. Как видим, носители этой фамилии связаны с территориями Малороссийского генерал-губернаторства – Киевские, Черниговские, Новгород-Сиверские земли). Примечательно, что за формулярным списком о службе Михаила Михайловича Велигорского следует, что он родился в дворянской семье 2 ноября 1840 года, в апреле 1863 года по окончании курса наук в землемерно-таксаторских классах при киевской 2-й гимназии со званием "частного землемера и таксатора" был "определен в Черниговскую межевую палату" младшим землемерпомощником, – утверждает Г.Н. Павлова в своем диссертационном исследовании. (Она исследовала материалы Центрального государственного исторического архива г. Москвы и Московской области, а также Государственный архив Орловской области). Постепенно продвигаясь по служебной лестнице, стал коллежским регистратором со старшинством, в 1879 году – губернским секретарем и т.д. И в ноябре 1872 года Михаил – дед Даниила Андреева, уволен со службы по собственному прошению, "по домашним обстоятельствам" ^[11]. Через семь лет он опять на службе и уже женат, у него есть дети, а жена владеет землей в Черниговской губернии. О его неблагонадежности упоминаний нет.

А вот история графского рода Виельгорских. Следует обратить внимание, что род герба "Кердея" – древний (XIV в.): Денис, сын Олизара Кердея, получил на Волыне имение Вельгора (Wielhora), от него и пошел род дворян Вельгорских. Он разделился на две ветви в XVII веке, к одной из них и относился основатель графской ветви Михаил (1728-1794) (Michal Wielhorski) ^[12], который был литовским великим кухмистром, занимал должность писаря польного литовского, возведен в графское достоинство в 1787 году (грамотой Франца II, Императора Римского, Короля Галиции и Лодомерии) ^[13]. (Но известен и другой одноименный род, герба Гржимала, одна его ветвь записана в первой родословной книге Подольской губернии, а вторая – в шестой части родословной книги Волынской губернии ^[14]. Правда, о них нет сведений, что кто-то имел графское достоинство). И если действительно предками Даниила Андреева были представители именно графского рода, то скорее по линии второго (за польскими источниками – третьего) сына упомянутого Михаила. Второй Michal Wielhorski (1754-1808), генерал войск коронных, участник восстания Костюшко в 1794 году. Его наследники-сыновья: Michal (1790-1856), у которого была дочь; и Józef (1792 года рождения), о наследниках которого нет сведений; сын Aleksander Gustaw (1798-1874), от которого внук Mieczyclaw (1849-1903), правнук Wladyslaw (1874-1908) ^[15]. Его брат, граф Józef (1759-1817, по польским источникам 1749 года рождения) имел только дочь. В генеалогических ветвях наследников их старшего брата, графа Юрия (Jerzy Wincenty) Виельгорского, который с 1794 года перешел на российскую службу ими могли быть: Юрий Юрьевич (1789-1808); Иосиф (Осип) Юрьевич (1790-1816); Александр Юрьевич (1792 года рождения, но мог умереть и в младенчестве); Александр (Эдуард-Георгий) Юрьевич (1802-1881). Поскольку род Михаила Юрьевича пресекся по мужской линии, а Матвей Юрьевич умер холостым. (Как видим, имя Михаил в ветви Виельгорских, представители которой имели титул графа, было распространено, но вот фамилия в России писалась как Виельгорские).

А в "Списках политических преступников, лишенных по суду прав состояния, имущество коих подлежит конфискации в казну" (1864) нет никаких Велигорских, записано такие имена: "ВIЕЛЬГОРСКIЙ Михаилъ граф Витебская губерния Себежского уезда. В этом же уезде состоят у его родителей нераздельные имения с. Дедино и фольварки – Олыня, Юстьяново и Заситоно. ВIЕЛЬГОРСКIЙ Мъчиславъ граф Витебская губерния Себежского уезда родители его имеют в этом же уезде фольварки – Олыня, Дедино, Юстьяново и Заситоно" ^[16]. И, за исследованиями Р.Г. Чернова, в этом уезде еще в 1897 году проживал граф Владислав Густав Виельгорский, владелец имения Юстбаново ^[17]. (Поэтому и можно предполагать, что речь идет об упомянутых ранее Мечиславе и Владиславе Виельгорских, а Михаил мог быть наследником Юзефа. Понятно, соответственно, их участие в восстании 1863-1864 гг. – сказался мятежных дух их предка Михала). Но странно, что в списке землевладельцев Витебской губернии (1878) также упомянуты граф Густав Михайлович Вельгородский, католик, владелец Осыни, Клиосин и Анельполя, а также графы Вельгорские, православные, владельцы Юстинианово, Дедино и Заситино ^[18] (именно эти имения упоминались в списках репрессированных участников польского восстания).

Любопытно, что среди выпускников Черниговского духовного училища в 1890 году был Анатолий Велигорский (разряд 2) ^[19]. Сомнительно, чтобы он мог быть представителем родовитой шляхты.

Не менее интересно, что в списках высланных в ссылку участников польского восстания 1863-1864 гг. нет Велигорских.

Однако, не столь важно был ли дедом или прадедом Даниила Андреева утрачен графский титул, и был ли он действительно родней графского рода Виельгорских. Важно, на наш взгляд, совсем иное: в семье, где воспитывался осиротевший Даниил Андреев, делали акцент на своем графском достоинстве, для родственников Даниила это имело значение: то ли важно было общественное мнение, то ли в такой способ поднималась самооценка. И важно, что юному человечку с млада могли подчеркивать: "Ты на самом деле – другой, чем кажешься многим, ты не такой как они по происхождению". А они – это пациенты врача и медсестры Добровых, это представители богемы, которые вхожи в дом, это соседи по улице. Как же не обращать внимание, что ты "графских кровей", или же наследник Рюриковичей (как утверждал родной брат Даниила Андреева о помещике Андрее Карпове, предводителе Орловского дворянства, и его отношениях с Дарьей Бушовой). Возникает противоречие, однако, между желанным и наличным, а отсюда может легко возникнуть желание компенсации (хотя бы в иллюзорной форме).

В таком случае, наверное, уже не важно, чей внук Леонид Андреев – "дворовой" Глафиры, таборной певицы Глафиры Иосифовны или же крепостной Дарьи Бушовой. Правда, от нее и Леонид Андреев, и Даниил Андреев могли унаследовать и довольно своеобразный разрез глаз ("андреевский"), и "лучистые" или "загадочные" глаза, и смуглость. Могли унаследовать и художественный талант, так рано проявившийся как у отца, так и у сына. Ведь рано проявившаяся способность к живописи у них обоих заслуживает внимания, как и потрясающее воображение. (Рисовал и родной дядя Даниила Андреева). Но могли унаследовать также и дар предвиденья или особого, экстрасенсорного реагирования на действительность (особенно, если действительно прародительница была "цыганских кровей", у цыган подобное – не редкость). Возможно и склонность к суггестии, если обратим внимание на утверждение В.М. Василенко на влияние Даниила Андреева на многих людей из его близкого окружения, или особую преданность памяти мужа его второй жены А.А. Андреевой, благодаря усилиям которой "песня вестника" стала известна читателям.

Укажем также, что фамилия Шевченко, не особенно распространена в Украине. Это крепостное имя наследников сотника Грушивского, за семейным преданием. Ранее упомянутый Варфоломей Григорович Шевченко (1821-1892) – украинский мемуарист, отец поэта Осипа (Йосипа) Варфоломеевича Шевченко (псевдоним И. Гриненко). И любимая Бусенька Даниила Андреева – его старшая дочь. Он сам выкупил себе с крепостной зависимости и с 1944 года работал служащим у помещика Энгельгардта, потом у других. Его сестра Мотря вышла замуж за родного брата Тараса Шевченко – Осипа (Йосипа). Именно Варфоломей помог Тарасу выкупить родных с крепостной зависимости. Именно он заботился о могиле поэта (купил за 100 рублей серебром землю под могилу и подарил городу Каневу 3000 рублей серебром с условием ее содержания на проценты с этой суммы). За связи с польскими повстанцами в 1864 году он был даже под следствием.

Как видим, у Варфоломея и Тараса Шевченко был не только общий прапрадед Григорий, прадед Андрей (Безридный), их деды – родные братья: Иван (1756-1849) – дед Тараса, а Михаил (1760 года рождения) – дед Варфоломея. Об Иване Шевченко-Грушивском известно, что он был участником восстания гайдамаков – Колиивщины (1768), но после его разгрома был записан крепостным светлейшего князя Потемкина, а потом перешел в собственность В.В. Энгельгардта. (Довольно интересный факт – воин в двенадцать лет). У троюродных братьев были еще и дружеские отношения, что свидетельствует не только об уважении друг друга, но и похожей ментальности. И проблемы с полицией тоже, за "вольный нрав", так сказать. А также как не парадоксально это звучит, желание участия в тайных обществах (Тарас Шевченко, как известно, привлекался к ответственности за участие в Кирилло-Мефодиевском братстве, а его родственник – за поддержку польских повстанцев). Возможно, у них было несколько возвышенное понимание предназначения человека и роли социальной активности личности. О других родственниках Тараса и Варфоломея Шевченко, имеющих столь "бунтарскую жилку", тоже стоит помнить. Ведь пути Господни неисповедимы, когда речь идет о генокоде рода. Даниил Андреев – прямой наследник Варфоломея Шевченко (правнук), который испытал сильное влияние своей бабушки в особый период детства – ранние годы, особенно потому, что фактически она сыграла роль матери.

Примечательно, что Осип Варфоломеевич Шевченко входил в литературный кружок корифеев украинского театра братьев Тобилевичей (псевдонимы – Иван Карпенко-Карый, Панас Саксаганский, Николай Садовский), обедневших польских шляхтичей, некоторое время выступал с ними. Поэтому не удивляет факт, что в доме Добровых, в котором жила родная сестра Осипа и ее дочери, часто бывали творческие люди – артисты, писатели, певцы. Это семейная традиция Шевченко-Велигорских-Левицких, а не только влияние и результат известности Леонида Андреева.

Относительно такой традиции у Велигорских, правда, возникают сомнения. Хотя бы потому, что горячо любимая Даниилом Андреевым Бусенька жила отдельно от своего мужа Михаила Велигорского (случай все-таки не столь распространенный, когда речь идет о ХІХ веке, учитывая, что в семье были дети, и сорок десятин земли, которыми она владела – не самые "хлебные", когда семья не маленькая). По-видимому, Евфросинья Варфоломеевна действительно была женщиной с "сильным характером", если имея мужа, который не особенно стремился материально поддерживать свою семью, жившую тогда в Орле, или не мог ее содержать, смогла детей этих "поднять на ноги". И при этом ее дети помнили о "высоком" происхождении их отца. Не от нее ли Даниил Андреев унаследовал веру в себя, в свои силы, которая помогла ему пережить "Владимирский централ"? Не она ли привила своим детям и внукам хороший художественный вкус? Ведь ранние годы очень важны для формирования личности, ее характера и особенностей мышления, особенно, когда речь идет о творческой личности, а влияние "второй матери" было сильным для юного Даниила.

Примечательны воспоминания В.М. Василенко о Данииле Андрееве, друга юности (они познакомились в 1926 году): "Он был куда более значительным поэтом, чем я, и уже тогда мастерски владел стихом. Чувствовалось, что он вырос в серьезной литературной среде, которой мне всегда не хватало" ^[20]. Обратим внимание на два момента: Андрееву тогда было 20 лет, а также упоминание о том, что он имел определенный опыт в художественно-литературном творчестве. И опыт этот значительной мерой определялся литературной средой, в которой он "вращался". И примечательно, что Андреев увлекался творчеством Владимира Соловьева – его поэзией. А также, что в семью Добровых была "вхожа", например, актриса А.К. Тарасова, народная актриса СССР с 1937 г. Можно вспомнить, что крестным отцом Даниила Андреева был Максим Горький, но кроме него в доме Добровых бывали и И.А. Бунин, А.Н. Скрябин, Ф.И. Шаляпин, актеры Художественного театра и др. А ведь Добровы – не писатели, не музыканты, не художники, не литературные критики, а "эскулапы". Но они, по-видимому, имели хороший художественный вкус, одной хлебосольности было бы маловато, чтобы поддерживать отношения со столь многими творческими людьми искусства, особенно на протяжении длительного времени.

Поэтому можно утверждать, что художественные способности и художественное восприятие действительности, чем отличался с детства Даниил Андреев, имели благоприятную социальную среду для развития. Они стимулировались к развитию Велигорскими-Добровыми. И его склонность к фантазии тоже имела благодатную почву для развития. А его "мистическая жилка" не подавлялась, учитывая их происхождение: они и сами были чудаками в некотором роде, нетипичными мещанами, с пониманием роли случая в человеческой жизни, с высокой самооценкой, с желанием самореализации не только на служебном поприще.

Но когда анализируешь феномен Даниила Андреева как неординарной личности, автора трактата "Роза Мира", возникает вопрос о возможных других источниках этой его "мистической жилки", не связанных с трагическими моментами его жизни, личностными особенностями его отца и семейной атмосферой, перипетиями российской и мировой истории первой половины ХХ века. Был ли он действительно визионером или с ним приключилась "незаблокированная метемпсихоза", подобно тому, как утверждал Платон о эйдосах тех, кто наделен художественным даром? (Особенно если помнить о диагнозе инвалидности). Или, возможно, Андреев имел развитую интуитивную способность, чем отличался от многих других.

Чтобы понять истоки феномена Д.Л. Андреева как неординарной личности и необычного мыслителя, поэта и писателя, попытаемся выйти в запредельное современной науки, обращаясь к другим областям знания.

По мнению астролога Геннадия Чеканцева, который в 2008 году попытался воссоздать натальную карту Даниила Андреева, последний был человеком, который помнил свою прошлую жизнь и стремился показать другим потусторонний мир как реальность, а не фантазии ^[21]. Таким образом, он может рассматриваться как "вестник" или экстраординарная личность (через полное или же частичное отсутствие блокировки памяти о предшествующих воплощениях его души, или другого носителя такой информации). В данном случае почему-то на память приходят примеры Аристокла (Платона) или же Пифагора, это в далеком прошлом, или Рудольфа Штайнера в недалекие времена. Эта мысль привлекает внимание, но при этом также возникают вопросы.

При создании натала им бралась во внимание следующая информация: Андреев Даниил Леонидович родился 2 ноября 1906 года в 17:24:54 (GMT+1) в Берлине (52°29'N 13°21'E). (Время выведено на основе анализа ключевых моментов биографии, изложенной А.А. Андреевой). По мнению Г. Чеканцева, особую роль для раскрытия мистического потенциала Даниила Андреева сыграло пребывание во "Владимирском централе": как место, где в карте локализа Даниила Андреева на DSC находился Уран. Именно это положение дальней планеты Солнечной системы, по мнению астролога, активизировало полное осознание потустороннего мира – в заключении написано поэмы (вошли в "поэтический ансамбль" "Русские боги", публикация 1989 года), и черновики трактата "Роза Мира" – главного произведения Андреева, опубликованного в России лишь в 1991 году (до этого он передавался из рук в руки как "самиздат"). Поэтому в них и зафиксировано его визионерский опыт, результаты мистического созерцания "миров просветления" и "миров возмездия", а также и метаисторического познания Вселенной, – полагает Чеканцев.

Но на что гораздо более важно, на наш взгляд, обратить внимание в натальной карте Андреева, если согласиться, что он действительно родился в указанное время. (Возможно Г. Чеканцев нашел биографические источники, неизвестные нам. Есть гороскоп, например, где астрологической группой - Зороастрийской общиной Санкт-Петербурга - на основе ректификации указывается другое время рождения – 20:05:00 ^[22]. Такое же время указывает и Павел Глоба, сторонник авестийской традиции ^[23]. Группа "Аримойя" тоже сделала ректификацию и получила еще одно время – 17:56:20, автор Сергей Евтушенко ^[24]). С точки зрения астрологии, как паранауки, человек родился в "чистый" день, шестнадцатый день Луны, и символы этого дня – бабочка, голубь, "лестница на небо", которые символично обозначают сложный путь восхождения личности в развитии духа, а также способность созерцать мир с огромной силой воображения. И ему свойственна "работа со временем", как коррекция прошлого. У него должны фиксироваться три этапа духовного развития. (Возможно первым из как раз и был период общения с Бусенькой, а вот заключение "включило" только последний из них). А учитывая, что у него асцендент в Близнецах, то еще характерным есть оригинальное творческое мышление, умение формулировать свои идеи научно и ярко, а также отождествлять себя со своими идеями, любопытство, жажда знаний, страсть к путешествиям, многосторонность, многообразные научные интересы, красноречивость, остроумие, дружелюбие и чувство юмора, умение видеть перспективу. Но есть и несколько другие склонности – непостоянство; "ребяческий энтузиазм"; склонность к хвастовству; умение "держать лицо" так, чтобы никто не узнал истинное состояние человека; неугомонность, излишняя болтливость при отсутствии работы или интересного занятия; игривость.

И любопытно, что с точки зрения астрологической реконструкции личностных черт, такому человеку должна быть присуща еще одна довольно любопытная особенность – восприятие жизни объективно, но в ментальном плане, не эмоционально. У Даниила Андреева в натале есть символ Славы – мистическая корона, которая характерна благому по делам человеку, с милосердными помыслами (Уран на 24-м градусе Близнецов). А вот Плутон в I доме, в Близнецах предрекает ему не только задатки сильной воли, необычный дар влияния на людей, но и то, что при этом у него будет подверженность к влиянию на него других волевых людей. И способность к продуцированию новых идей, изобретений, открытий при попытке понять основы мироздания, пропагандистский дар при разрушении устоявшихся ценностей посредством слова. К тому же, он родился в период (1882-1913 гг.), когда рождались люди, относящиеся к жизни довольно беззаботно, легко, любящие всяческие загадки, и при этом способных к существенным открытиям в области языкознания, логики или даже математики. А вот Венера в 13-м градусе Близнецов предрекает, что человек станет объектом предательства и обмана со стороны друзей. Поэтому ему нужно опасаться потворствовать себе и поэтому желательно не принимать участие в рискованных предприятиях, по чей бы инициативе они не происходили, чтобы не пострадать от преследований. При этом 15 градус I дома предрекает человеку большое честолюбие и умение вести людей за собой, но также и характер властный, гордый, ценящий себя, а также живучесть и умение побеждать. Анализ II дома, который характеризует, прежде всего, ресурсы человека, в андреевской натальной карте тоже дает довольно любопытный результат. Перед нами человек, который милосердие считает большой ценностью, как и добродетель, ценит благие дела. Именно это способно принести ему славу.

Рассмотрение натала в других аспектах дает не менее интересный результат. Хозяин такой натальной карты – радостный человек, у него светлая душа, дружелюбие и мечта: распространять счастье и чувство удовлетворения там, где он ни был. Этот человек должен стать популярным. Он честен, ответственен. И дальше программа ZET 8 указывает нечто более странное: "Он пришел в мир с посланием жизни, любви, надежды и намерением, не поддающимся искушению и греху". Такой человек стремится опекать целый мир. У него стремление получать знания в области религии, философии, у него интерес к общественным проблемам, а также религиозным "формам письменного и устного общения". Ведь ему присуще стремление оберегать каждого и заботиться о других. Для него важно искренне служить своим идеям. Он нацелен на обучение через "ненасытный ум" и желание путешествовать, может также быть толковым, "вдохновленным" учителем. Любопытным моментом есть указание, что этому нативу присуще не только развитое воображение в искусстве, музыке, философии, религии, но, что важно подчеркнуть, склонность к религиозному экстазу и мистическим погружениям. Он поэтому может быть прилучен к мистическим культам. При этом следует обратить внимание и на его склонность к крайнему идеализму (когда речь идет о попытке исследовать скрытные, тайные, секретные стороны жизни), вплоть до потери контакта с действительностью и ухода в свой мир грез, фантазий. Хотя и действует с лучшими намерениями. Может строить и "воздушные замки". При вербовке сторонников веры может зажить славу эксцентричной личности. У этого человека интуитивное мышление и блестящие способности, но соединенные с "авантюрной жилкой" (поэтому и не реализованные). Такого человека не привлекают "сухие" факты или "холодная" логика. Кроме того, он наделен высоко развитой способностью выражения увиденного. И очень интригующее свойство – сенситивность.

Еще указываются "штормовые ветры невзгод", с которыми он борется, встречаясь и с грустью, и с печалью в жизни. Ибо в нем живут, как бы, два человека, поэтому у него добро и зло могут и смешаться. (Сразу приходят на ум почему-то слова Аллы Александровны, человека столь близко знавшего Даниила Леонидовича, о том, что в молодости он имел период "темных" увлечений, и о чем собственно идет речь не совсем ясно: может быть об экспериментах, которые выходят за рамки господствующей морали, или увлекался модным тогда спиритизмом и прочее). Поэтому он становится очень суеверным. И еще в нем идет внутренняя борьба: между духом и материальным началом жизни, напоследок победит дух. Если он не научится контролировать свою страстность, то эта энергия приведет ко многим досадным промахам. А также примечательно, что он рожден, чтобы подвергаться опасности. И причина – участие в рискованных мероприятиях, которые пользы приносят мало, а неприятностей – много. А еще причина – отсутствие дома (вплоть до бродяжничества), конфликты с близкими. И еще одна необычная причина: ему угрожает опасность ограничения свободы, не по своей воле он может оказаться то в одном, то в другом месте. При этом может быть "управляем как явными, так и неявными силами".

Даниилу Андрееву было, в таком случае, как говориться "на роду написанным", иметь "особые знания и вдохновение, необходимые для того, чтобы создать произведения, отличающееся красотой и практической целесообразностью". (И этот момент особо интересен, когда пытаешься оценить, например, его "Розу Мира"). И еще любопытная вещь: у него – дар пророчества. Поэтому он склонен вести жизнь среди книг и близких друзей. Поэтому может проявлять интерес к оккультизму или астрологии. Но также у него может проявиться дар к ясновидению. Кроме того, этот натив – человек, оставляющий "долгий след" в памяти потомков: "Дело такого человека продолжается, поскольку он оставляет после себя много последователей, но иногда такие дела приходится другим и расхлебывать".

На фоне выше указанного, уже не столь интересны указания о том, что у него есть возможность избежать неприятностей в раннем детстве; что он не любит детей; что способен заставлять других работать на него, в том числе жену, которая "вкалывает на него"; что упрям в трудоголизме; что его трудно переубедить в чем-либо; что он может быть источником зла для других людей; что может стать надменным и заносчивым, если не позволит светлому началу проникнуть себе в душу и др. Правда утверждение о том, что для него есть опасность угрозы психическому здоровью при столкновении с оккультными и медиумическими опытами, несколько настораживает. А также указание, что этот талантливый человек – "одинокий непризнанный гений", последние годы которого проходят в одиночестве, в сумасшедшем доме или доме престарелых. Как и то, что такой человек – это "белая ворона", на которую многие с непониманием указывают пальцем, но он "опережает время". Как и то, что он "дитя новой эры, чей образ мысли направлен против догматизма, бюрократических систем, войн и предвзятого правосудия". Со всего этого следуют, как кажется, довольно необычные выводы.

Правда, следует обратить внимание, что Даниил Андреев родился во время так называемого часа Марса: 16:30-17:44, и период его прихода в этот мир была так называемая Акаша-таттва: 17:08-17:32. Но Акаша считается периодом смерти, как принцип отрицания жизни всего физического, принцип уничтожения, поэтому лучше всего подходит для медитации, самоуглубления. Человек, приходящий в мир в это время, будет иметь неустойчивую нервную систему (Т.М. Митяева).

Но вот еще одна оценка детерминированности жизни человека и его неповторимой специфики внешними, возможно, космическими источниками: "Так что же могли принести в мир литераторы, чьи писательские гороскопы изначально были «очернены» влиянием демоницы Лилит в знаке Близнецов? Леонид Андреев сознательно сеял семена разложения, продолжая мрачные традиции столь любимых им Писарева, Ницше и Шопенгауэра. Творчество же его сына Даниила стало духовным обольщением для многих умов, страждущих высших духовных знаний на рубеже тысячелетий. Конечно же, Даниил воспевал жизнь в противоположность отцу (в его гороскопе Луна находилась в экзальтации, а не в падении, как у Леонида Андреева), но в его оде жизни чувствуется что-то неестественное. В Розе Мира «просветленный пророк» указывает человечеству путь в светлое будущее, в котором гуманистические идеалы восторжествуют над низкими сторонами человеческой природы. Однако чем пристальнее Даниил Андреев вглядывался в перспективы развития «облагороженной» цивилизации, тем явственнее видел он на горизонте будущего мрачную фигуру Антихриста, поднимающуюся над подвластным ему человечеством подобно ядерному грибу. В этом и проявилось действие унаследованной им от отца Черной Луны. Даниил Андреев предсказал будущую историю планеты, написав сценарий, который просто не мог закончиться чем-то другим, кроме появления Антихриста, названного им Анти-Логосом. Масонская мечта о слиянии человечества в одну серую массу без каких-либо культурных и национальных различий была подхвачена и русским писателем-фантастом. Однако подобная глобализация – прямой путь к созданию всемирной однородной маргинальной среды, управление над которой на первых порах может осуществлять Совет Европы, ООН или какая-либо иная структура, подчиняющая своему влиянию сначала социальную, а позже и личную жизнь граждан «объединенной Европы» как прообраза «объединенного мира». Даниил Андреев назвал эту международную организацию Лигой преобразования сущности государства, филиалы которой по всему миру будут объединены в национальную партию Всемирной религиозной и культурной реформы. Главной задачей лиги будет этический контроль над федерацией государств, которые со временем должны будут объединиться в единый союз" ^[25]. Таково еще одно мнение о Данииле Андрееве и ценности его трактата "Роза Мира" для современников и потомков.

Такие разные оценки как личностных черт человека, так и его значения как "игрока истории", когда речь идет об известном человеке, авторе необычных произведений, по-видимому, заключаются не только в том, что при ректификации, как реконструкции времени рождения человека по главным событиям его жизни, могут быть какие-то упущения, и время называется вследствие этого разное. Поэтому и имеют место некоторые отличия, так сказать, сценариев его базовых событий в жизни и личностных черт. Но при оценке значения его творческого наследия также срабатывает, что не менее важно, и личностное отношение к произведениям автора. Каждый видит в них то, что созвучно ему, актуально для него или наоборот вызывает глубинную антипатию и поэтому настораживает. У этого человека есть "необычные вестники" его незаурядности, но нет объективного источника для оценки значения его произведений для человечества.

Но все же бросаются в глаза некоторые довольно любопытные совпадения в оценке возможности наличия у Даниила Андреева способности к предвидению, или "кассандровского начала", при наведенных реконструкциях.

А это важно, когда речь идет о предложенной им в "Розе Мира" версии развития человечества и современной цивилизации в ХХI и последующих веках – его эсхатологической версии судеб мира.

Сложно сказать, чем определяется жизнь человека, его судьба и одаренность. Важны внутренние, личностные моменты – особенности характера, мышления и т.п. Конечно, внешние факторы были и есть. Кроме социальных детерминант, могут быть выявлены и планетарно-космические. Но хотелось бы обратить внимание на свободу выбора человека. "Быть или не быть" – это не просто шекспировский вопрос в данном случае.

Даниил Андреев – действительно необычен, достаточно почитать его стихи или "Розу Мира". Перед нами талантливый неординарный человек с мистическим складом ума и особым отношением к миру, для которого важна художественная составляющая. Именно таким, а не религиозным, по нашему мнению. И таких личностей нам ушедший ХХ век подарил достаточно. И среди них есть и славяне. Но далеко не все из них – носители стратегии художественного мышления со способностью к синтезированию. И эсхатологических проектов было только несколько, андреевский среди них. Особенность последнего в том, что он космогонически-эсхатологический, поданный в художественной форме, и стал доступен в кризисный период истории многих стран – в конце ХХ века. (Это один из самых поздних по времени распространения).

Вспомним, что в древности различали два типа предсказателей: "неистовые" – получали, как считалось, откровения бога, впадая в экстаз по его воле, и "отвечающие". По крайней мере, в культе бога Дагона было уже такое четкое размежевание ^[26]. Достаточно вспомнить Дельфийский оракул, пифию и лидийского царя Креза, или Даниила, истолковывающего смысл происходящего Навуходоносору по сновидениях.

Но Андреева трудно отнести к ним, и причин тому несколько. Проблема, почему столь различными есть оценки значения его творческого наследия для человечества у наших современников – прежде всего речь идет о его "Розе Мира". Если бы Даниил Андреев действительно был глубоко религиозным человеком – православным, он не писал бы, по-нашему мнению, такой вещи как "Князь тьмы" (глава 4). Он должен был бы более тонко чувствовать, что такое обольщение при противостоянии Добра и Зла. И понимать глубинный смысл слов Библии, что человек создан по "образу Божьему". Поэтому его способ познания мира вряд ли может считаться религиозным, более он похож на восприятие действительности именно как "HOMO MYSTICUS". Но мистики и оккультисты с высокой степенью понимания происходящего, как правило, помнят о партиципации. И практикующие мантику понимают значение как ответственности "отвечающего" за произнесенный ответ, так и значение волевого начала "вопрошавшего" и его свободы выбора при решении. И для себя они должны четко определить "берег швартования". Еще во времена Античности древние греки понимали: "Пифия есть благо, пифия есть зло". Ведь этот мир амбивалентен или дуалистичен, когда речь идет о его развитии, но человек всегда имеет право выбора; да и человечество – тоже.

Развитие человека и цивилизации имеет альтернативы, минимум две каждую секунду, минуту или час в истории человечества. И проявление каждой из альтернатив может иметь и материальные, и идеальные истоки. Последние не менее значимы, ибо то, что имеет человек и человечество, вначале пребывало в идеальной форме, оно "помыслено" и только потом сотворено умышленно, по плану, или стихийно, как получилось. Поэтому прорицание – опасная вещь, ведь действительно можно и беду накликать. Да и мысли прорицающего бывают разные по ценности для человечества. (Достаточно вспомнить значение предсказаний для национал-социалистов в их принятии важнейших решений, каковы были последствия для многих миллионов человек известно, но вот "заказчики" получили не то, к чему стремились). Однако понимание подобного, по видимому, было чуждо мировоззрению Владимира Соловьева, которым так восхищался Даниил Андреев. И влияние его "философии всеединства", идей "Вселенской церкви", богочеловечества на метафизические воззрения последнего слишком уж бросаются в глаза, особенно когда речь идет о эсхатолических представлениях Андреева. Но фиксируется, как кажется, и определенное "родство душ" как "мистическая нотка". Ведь известно, что В.С. Соловьева иногда воспринимали не как философа, а как "проповедника" или "поэта-пророка", "диссидента университетского круга" (С.М. Лукьянов). Он был достаточно экзальтированной личностью, способной даже к галлюцинации ^[27].

Для В.С. Соловьева же мистическое знание играет несколько странную роль, ибо "оно выражает лишь безусловное существование и безусловную сущность предмета, не выражая его актуального или феноменального бытия, его проявления или бытия для другого, которое обнаруживается только в природной сфере". Кроме того, если "естественное знание нуждается в мистическом для своей истины, то мистическое нуждается в естественном для своей полной действительности, и, следовательно, полная истина для нас открывается только в правильном синтезе этих элементов, а именно так, чтоб элемент мистический, божественный (знание о существе вещей), осуществлялся в элементе природном или внешнем опыте, как знание о явлениях, чрез посредство рационального мышления, как знания общих возможных отношений между предметами" ^[28]. И дается оно человеку через "предмет в его внутренней связи с нами…" ^[29]. Вот в этом и его первая проблема – отождествление мистического как божественного, за источником. Всегда ли мистическое знание именно такое по происхождению? Ведь искушение имел даже Мессия, Иисус Христос (и каждый христианин об этом, ведь, помнит). Проблема вторая – убеждение, что есть пророки, или "религиозные гении", и "всецерковное триединство" важно, ибо в нем – "священноначалия, царства и пророчества, так же как и в его божественном прообразе…" ^[30]. Причем пророчество им высоко ценится. (Подобная позиция встречается, по нашему мнению, и у Д.Л. Андреева).

Но "Откровение Иоанна", чтимое как Соловьевым, так и Андреевым, с его "печатями", "всадниками", "лжепророком" и прочие – это только возможный сценарий будущего человечества, да и тот, не исключено, относился к временам не столько отдаленным от времени гонений ранних христиан, при условии, что не плод воображения автора или его искушения.

Эсхатологический сценарий Андреева, представленный в "Розе Мира", с его центральной фигурой "анти-Логоса" или "князя тьмы", очень напоминает идею "Зверя", основных персонажей и многих нюансов визии будущего человечества, указанной Иоанном. Поэтому сомнительно, что андреевский сценарий действительно был исключительно "экстатически-пророческий" по происхождению. Назвать его "отвечающим" тоже не приходится. Он напоминает больше размышление человека, небезразличного к происходящему, видящего дихотомию человеческого бытия и интуитивно предчувствующего резкие изменения привычного способа и реалий существования для человечества; но человека слишком доверчиво воспринявшего слова авторитетной личности из прошлого, исходя из собственного трагичного опыта жизни.

Тем более, что сам Андреев так оценивает свою способность к предвидению: "Много воспринимаю я при помощи различных родов внутреннего зрения: и глазами фантазии, и зрением художественного творчества, и духовным предощущением. Кое-что вижу и тем зрением, которым предваряется долженствующее быть. Но все, что я вижу впереди, – для меня желанное; и нередко я совершаю, может быть, незаметную подмену, принимая желанное за объективно предназначенное к бытию" ^[31]. Поэтому возникает вопрос: "незаметная подмена" для кого – автора произведения, или читателя? И настораживает именно – "зрение, предваряющее долженствующее", особенно, когда оно желанно. (На ум, почему-то, приходит опыт не духовидения или ясновидения, а магической практики манипулирования с внутренними слоями "Я", или "собственными силами" духа человека, предложенный Р. Штайнером, который, кстати, одним из первых европейцев конца ХIX – начала ХХ века утверждал о существовании памяти предыдущих воплощений у человека. У него, по его утверждению, был и визионерский опыт общения с духовными, космическими Существами. Штайнер при рассмотрении феномена человека употреблял понятия эфирного и астрального тела. Кроме того, Штайнер – это автор оригинальной модели Вселенной, которая населенна "Организмами", "Душами народов" и прочие, пребывающих в сложной иерархии. Даниил Андреев мог быть знаком с его некоторыми работами, учитывая, что в дореволюционной России Штайнер был известен, а Леонид Андреев жил некоторое время в Берлине. И примечательно, что Штайнер имел ученую степень доктора философии до того, как начал популяризировать свои идеи для более широкого круга лиц в журналах с 1897 года. Как известно, увлекались его учением и два близких для Даниила Андреева человека – Андрей Белый, о нем он упоминает даже в "Розе Мира", и Максимилиан Волошин; известно, что с ним Даниил Андреев встречался, например, во время археологических раскопок в Крыму в 20-х годах ХХ века).

Андреевский сценарий будущего человечества похож не только на сюжет Иоанна Богослова, но и на эсхатологические мысли В.С. Соловьева (например, в использовании имени анти-Логоса, на основе противопоставления имени Логоса, как антитезиса). У Соловьева Логос – "зиждительное начало вселенной" ^[32], причем неравнодушное к красоте своих произведений ^[33]; "вечное Слово Божие" ^[34]; но это и смысл существования наличного, ибо он относится к "совершенно праведному человеку" или Сыну Божию, "который есть разумное основание, цель и смысл (Логос) всего существующего" ^[35]; а также составляющая Троицы, где есть "эн-соф" как положительное ничто, второе начало – "Слово или Логос" ^[36], и Дух Святой, как третье начало. А вот и соловьевские мысли об Антихристе: вслед за Иоанном Богословом, рассматривается он "темным и специально греховным" за происхождением "религиозным самозванцем", который "действием злой силы" приобретает "внешнее положение всемирного монарха" ^[37]. И не менее интригующая мысль – в отношении "рабов несмиренных" как "переставших быть рабами, и благодаря распространению книгопечатания и множеству других неизбежных и неотвратимых зол этот третий класс… так разросся, что уже почти поглотил два другие. Вернуться добровольно к смирению и рабской покорности эти люди не имеют никакого намерения, а принудить их некому и нечем, по крайней мере до пришествия антихриста и пророка его с ложными чудесами и знамениями…" ^[38]. А в "Краткой повести об Антихристе" (1900) он развивает апокалипсический сценарий на свой лад, несколько разнообразив известный раннехристианский сценарий.

Но когда отойти от деталей последнего, тогда понимаешь, что Соловьев как мыслитель – неординарный аналитик, но также и человек интуитивного плана, который живо интересовался мировой политикой, религиозной жизнью своей страны. Поэтому у него и встречаешь мысль о "европейских соединенных штатах" на пути к воцарению противника Христа. (Однако стоит обратить внимание, что о целесообразности их создания было провозглашено еще в 1849 году в Париже на масонской мирной конференции французским писателем Виктором Гюго: "Давайте создадим Соединенные Штаты Европы, – давайте создадим континентальную конфедерацию". И потом, уже после смерти Соловьева, идея "витала в воздухе": австрийский политик, писатель, философ Рихард Куденхове-Калерги с книгой "Пан-Европа" 1923 года, и Жан Моне, помощник генерального секретаря Лиги Наций с 1919 года, и премьер-министр Великобритании Уинстон Черчилль в 1942 году, и итальянский коммунист Альтьери Спинелли в 1944 году и др.).

Это же справедливо и по отношению, например, к идее появления в будущем "всемирной управы" (Лига Наций создана в начале 1920 года, но идея еще с XVII-XVIII вв.). Или же когда у него просматривается мысль о "панмонголизме", ведь в 1898 году уже построили в Маньчжурии КВЖД. И бросалось в глаза, что страны этого региона имели древнюю историю и культуру, огромный человеческий ресурс, природные богатства, но входили в "зону повышенного интереса" некоторых других стран мира, более милитаризированных и экономически развитых на тот момент.

Но у Соловьева, по-нашему, чувствуется также несколько саркастическая нотка в предложенном эсхатологическом сценарии будущего человечества, в отличие от андреевского – Андреев серьезен, когда повествует о перипетиях цивилизации в будущем. Например, когда появляется у Соловьева такой персонаж как "чудодей" Аполлоний, помощник противнику Христа (как не вспомнить Аполлония Тианского, философа-неопифагорейца I века, с его чудесами и невероятными возможностями). Или когда речь идет о будущем Папе Римском Петре II, он же неаполитанец Симон Барионини и …"архиепископ могилевский". У Даниила Андреева, в отличие от него, наблюдается повышенная уверенность в своей правоте, и у него нет никакого игрового начала при повествовании о "Планетарном Логосе" или же "анти-Логосе" в перипетиях жизни будущего человечества. Изложение о нем – как констатация факта. А у Владимира Соловьева видим Генерала, Политика, Князя, Даму, Господина Z, которые размышляют о войне, прогрессе и истории; к ним то и обращается последний с посланием отца Пансофия (интересное имя, довольно нарицательное). И послание к тому же неоконченное, его продолжение пересказывается бегло по памяти. Кроме того, любопытны и слова Соловьева, что эта повесть имела "предметом не всеобщую катастрофу мироздания, а лишь развязку нашего исторического процесса, состоящую в явлении, прославлении и крушении антихриста". Примечательна и такая его мысль относительно начала подобного: будет еще много "болтовни и суетни на сцене, но драма-то уже давно написана до конца, и ни зрителям, ни актерам ничего в ней переменять не позволено" ^[39]. Стоит обратить внимание и на такой момент: это слова тяжелобольного человека, который вскоре умрет – через полгода. (В этом тоже есть некоторая схожесть истока эсхатологических сценариев Соловьева и Андреева – они написаны перед смертью человека).

К сожалению, эта же "тоскливая нотка" встречается у некоторых последователей Даниила Андреева, поэтому и читаешь во "всемирной паутине" уже конкретную дату рождения в Латинской Америке этого "ученого", "артиллериста", к тому же прекрасно образованного во всем, и в теологии в том числе (даже число, месяц и год называется). И, наверное, ему в противовес в мир уже пришел 18 марта 1997 года "великий пророк ХХI века" (со слов Б. Романова)? И сайтов, форумов об этом немало, что тоже несколько удивляет. Сразу возникает мысль, то ли приверженцев апокалипсической идеи у нас сейчас много (в силу их личностных черт характера или мировоззрения), то ли есть спрос на подобное, хотя бы через некоторую растерянность социума на очередном "витке развития" современной цивилизации. Но может речь идти и о феномене "социальной невротизации" при кризисных явлениях, с которым столкнулся наш мир – многим сложно адаптироваться к быстрым изменениям, скрытому сенсорному голоду при переизбытке информации и т.п.

Однако если стало модным употребление для объяснения социальных явлений понятий, наработанных химией, например "точки бифуркации" (И. Пригожин, И. Стенгерс), то можно вспомнить и о явлении перенасыщенного раствора. Сценариев развития человечества – множество, и каждый из них имеет возможность "запуститься" в какой-то момент. Возможно и тогда, когда определенная группа людей только помыслила что-то, так сказать в унисон или резонанс, а не уже начала что-то осуществлять по определенному сценарию. Но ведь необязательно должен быть всемирный или всепланетарный Армагеддон, если это показалось кому-то, например, когда он увидел необычное – горящим от выбросов сероводорода Черное море. (Такое могло, ведь, случиться во времена жизни автора "Откровений", поскольку были значительные землетрясения и опускания суши не только в акватории Черного моря, но и Северной Африки; после увиденного как не вспомнить битву возле Мегиддо. А адресовал он, ведь, свое послание единоверцам, живущим в Малой Азии, к тому же во времена не лучшие для христианства). Был опыт конкретного человека, и где гарантия, что он не ошибался в своих предчувствиях, или же не занимался, так сказать, идеологической проработкой единоверцев. Такой пессимистический сценарий для человечества возможен, но возможен и другой – более оптимистический. Хотя бы потому, что вероятность чего-либо: пятьдесят на пятьдесят процентов. Иоанн Богослов мог ошибиться.

И если бы "ожидание несчастья" не заинтересовало столь многих в конце ХIX века, в том числе и в России, возможно история ХХ века могла быть несколько иной (по крайней мере, это можно предположить). Например, не выступил бы на заседании Философского общества при Петроградском университете 12 июня 1921 года замечательный медиевист Лев Карсавин с докладом под названием "Свобода воли", обращая внимание на предсказания Нострадамуса и некоторых современных ему ясновидцев, которые сбылись. Но показательно, что внимание фокусировалось на предсказаниях негативного плана – катастрофы, страдания и прочее. И ведь выступление имело довольно широкий резонанс, а говорилось: "Будущее усматривается не как возможность или одна из возможностей. Ясновидение не догадка, а именно видение, самое ясное, полное и отчетливое, такое же, за исключением относимости его к будущему, как и видение прошлого". И далее утверждалось: "Итак, будущее существует. Оно уже дано и осуществлено и может быть дано в особого рода видении…" ^[40]. Будущее, другими словами, уже предопределено; как видим, в этом мире существует только провидение, по его мнению. И главное, что при этом сам человек на сто процентов уверен в своей правоте, у него нет ни капли сомнения, что он может и ошибаться. Его не удивило и количество ясновидцев, которые вдруг возникли в Европе, особенно когда речь идет о предвидении техногенных катастроф. Желательно было бы обратить при этом внимание и на происхождение провидцев, и частоту прорицания ими будущих событий, а также количество совпадений в цепи "предсказание – событие". Вот тогда бы замечательному ученому-медиевисту, но не прогностику, и можно было бы себе позволить столь категорическое утверждение.

Однако в этой ситуации следует обратить внимание, что выступление Л.П. Карсавина имело резонанс среди творческой интеллигенции не только Петербурга и Москвы. (Возможно, поэтому и был он репрессирован со стороны властей). Можно предположить о том, что Д.Л. Андреев мог быть знаком с этими карсавинскими идеями. По крайней мере, позиция Льва Карсавина напоминает позицию Даниила Андреева, когда речь идет об эсхатологическом сценарии последнего: он тоже убежден в своей правоте, верит своим предчувствиям, не ставя вопрос, насколько они достоверны, и не стремясь дать ответ на вопрос, каков их источник. (В этом видится, прежде всего, трагедия людей, привычный мир которых стремительно рушился. Поэтому когда рационально объяснить происходящее не приходиться, на помощь привлекается иррациональное. В таких условиях основание для убеждения в своей правоте может и не искаться).

Однако можно предполагать, что развитие одномерно детерминированного сценария в истории человечества не есть заданным хотя бы потому, что в "Доме отца моего обителей много" (Ин. 14:2), именно эти слова приписываются Мессии. Кроме того, следует и помнить об особой роли человека, исходя из первых глав книги "Бытия". Все зависит от выбора человека, его конкретных мыслей и дел. А выбор зависит и от его веры в значительной степени, по-видимому, тоже. И это справедливо, как кажется, когда идет речь о перспективах развития современного человечества и цивилизации.

Особенность художественных произведений – как бы вскользь, не навязчиво запоминаться, когда речь идет о чем-то необычном. Люди – существа, ведь, очень любопытствующие. Даниил Андреев может действительно оказаться провидцем, "подсмотревшим" только один из возможных сценариев будущего человечества. В этом то и коренится его незаурядность и как человека, и как мыслителя.

Но сценариев, вряд ли, только один. Тогда зачем же быть столь убежденным, что он "сработает"? Даниил Андреев может оказаться только замечательным писателем в жанре "фентези". Однако проблема его фентези в ее содержании. Навредить положительному развитию человечества Данте своей "Божественной комедией" или Мильтон "Утерянным раем" сомнительно, чтобы способны. И "Центурии" Мишеля де Нострдама представлены в столь метафорической форме, что вызывают многие трактовки. Но вот Андреев, по нашему мнению, слишком категоричен. Категоричен в оценке своих возможностей: "Такая подмена больше не может иметь места, коль скоро взор направляется в дальнейшую тьму времен и различает там не желаемое и радующее, а ненавидимое и ужасающее". Слишком категоричен в ответе: "Да, не сможет. Ко всеобщему величайшему горю – не сможет…" ^[41], когда попытается дать ответ на ним же поставленный вопрос о предопределенности, неотвратимости рассказанного им в "Розе Мира". А ведь он не человек начала эры христианства, и не живущий во времена Возрождения: он получил приличное образование, и не только в классических науках, по-видимому; и много отстрадал, и многое видел.

Провиденционализм, присущий утверждениям Иоанна Богослова, Владимира Соловьева или Даниила Андреева, разве встречается в словах, которые приписываются Мессии? Стоит упомянуть, что еще у гностиков бытовало мнение, что этот мир сотворен за 5 000 лет до Рождества Христова. Поэтому конец света уже "назначали" на 500 год, а потом даты много раз переносились. Ушедший 2012 год тоже тому яркий пример, достаточно вспомнить об истерии в "нетовских сетях": сценариев оглашенных "концов света" было много. Правда, действительно был протуберанец, но он ушел в противоположную сторону от Земли, и несколько астероидов прошли возле нее зимой 2012-2013 годов, один даже упал возле Челябинска. Возможно, не свершилось, ибо не верили? Точнее, верили в возможность оптимистического поворота событий. Так реализовался другой сценарий развития современного человечества: его не постигла участь динозавров, или первых рас древнего человечества, если верить Е.П. Блаватской. По крайней мере, в этот раз реальные события отличались от этих сценариев.

Поэтому когда читаешь последние главы "Розы Мира", невольно ловишь себя на мысли о том, что автор часто непроизвольно, по-видимому, экстраполировал известные ему события на будущее. Например, когда писал о конце анти-Логоса: пришло три приемника (вспомним перипетии смерти И.В. Сталина – Г.М. Маленков, Л.П. Берия, Н.С. Хрущев). Или когда он употребляет понятие робота для характеристики способа жизни человека будущего (слово известно, ведь, с 1920 года, благодаря популярности в свое время пьесы К. Чапека "Россумские универсальные роботы").

Но стоит также обратить внимание, что в некоторых случаях Д.Л. Андреев действительно предвосхитил будущее. Речь идет об "инфрафизических странах на изнанке мира" или искусственное создание человеко-гибридов – "четы полулюдей" ^[42]. Возможность телепатии на сегодня уже признается наукой: "Чтение мыслей на далеких расстояниях перестанет быть пугающей утопией…", – написал Д.Л. Андреев в 50-х годах прошлого века ^[43]. Привлекает внимание и мысль, что человека будущего будет томить скука, причина которой стремительное изменение способа жизни: технические новшества и т.п. Нужно отдать должное и его фантазии, и умению прогнозирования, исходя из наличной информации.

Действительно, в 1971 году прошлого века эксперимент американского астронавта Эдгарда Митчелла (Аполлон-14), не включенный в официальную программу полета НАСА, дал возможность говорить о трансляции мыслей людей на большое расстояние. Четыре человека, принимающих информацию на Земле, работали с астронавтом, который находился на космическом корабле (на расстоянии примерно в 250000 километров). Правда, говорить о телепатии начали раньше, ибо само понятие употреблено Фредериком Майерсом, одним из основателей британского Общества психических исследований еще в 1882 году. Можно вспомнить и о сеансах спиритуалистов. Предсказание о возможности создания гибридов человека с другими существами могло иметь "первотолчок" для мыслей Андреева благодаря экспериментам 20-х гг. ХХ века биолога И.И. Иванова по межвидовой гибридизации то ли человека, то ли высших приматов через искусственное оплодотворение.

Но вот прибор ночного видения – современный вакуумный фотоэлектронный прибор для преобразования глазом изображения объекта в видимое, либо для усиления яркости видимого изображения, возник совсем недавно в той форме, которая сейчас известна современникам. Правда, работа над ним началась вести в Германии с 1936 года, некоторые "Пантеры" были оснащены его прототипами уже в 1944 году. А вот понятие "инфракрасной звезды", как галактического объекта, излучающего основную часть энергии в спектральном интервале между красной частью видимой области и областью коротких радиоволн, возникло точно недавно. Понятие "коричневого карлика" предложено Ш. Куманом в 1958 году (это не задолго до смерти Андреева в феврале 1959 года, последний мог и не успеть о нем услышать). Такой объект считается экзопланетой: его нельзя считать звездой из-за размеров и температуры, как бы "несостоявшаяся звезда". Второе его название – инфракрасный карлик. И считается, что продолжительность их жизни очень велика по галактическим меркам – до миллиарда лет. Такой объект был найден только в 1989 году у звезды HD 114762 Д. Латамом и его коллегами, его масса может быть порядка десяти юпитерианских масс. Предполагается, что такие объекты могут иметь вокруг себя и планеты, но вот температура у них холоднее самых холодных звезд. По крайней мере, возле такого инфракрасного карлика как 2M1207 удалось уже сфотографировать планету ^[44]. Как видим, "инфрамир" – это своеобразные холодные зоны Вселенной, с необычными объектами как источниками света и тепла, действительно существует. Можно утверждать, что действительно Д.Л. Андреев предвосхитил это открытие современной науки. Возможно, что в этом мире также есть жизнь, как он утверждал, кто знает.

Прогнозирование или предвидение событий, связанных со столь сложным объектом как социум – дело неблагодарное, особенно, когда речь идет о значительных промежутках времени. Слишком много факторов способны влиять на события: и действия даже небольшой группы людей, могут существенно влиять на "ход времен" и планетарные изменения, не зависящие от человека и человечества, и космические. Но иногда и воля одного единственного человека, его усилия, его желания способны существенно повлиять на социальные процессы. Достаточно вспомнить о феномене Махатмы Ганди – сегодня Индия другая, чем предполагалось ее развитие в прогнозах еще сто лет тому назад.

Поэтому лучше считать Даниила Андреева замечательным писателем, а не "вестником". Вести бывают разные, как и вестники. Его весть о многоуровневости мироздания и многоликости миров Мироздания – благостная, не только привлекающая внимание своей необычностью, но и перспективностью для самооценки человечеством своей роли во Вселенной, а вот эсхатологическая весть – возможно и нет. У человека и человечества всегда есть свобода выбора.