Аннотация: The article is devoted to the Far Eastern Federal University — its history, experience, and the further plans for the innovative activities. The history of legal education in the Far East of Russia starts in 1899, when the Oriental Institute (now the FEFU) was formed in Vladivostok. It was the first university to the east of Baikal. Its curriculum included legal courses. After the Far Eastern State University was restored in 1956, the Ministry of Higher Education of the USSR in September of 1958 had decided to include jurisprudence into the curriculum and to open the major on «legal studies» as a part of a historical and philological faculty. In 1959 the historical and legal faculty of the FESU was formed, and the department of legal studies was formed as well. This department (and later the historical and legal faculty as a whole) was headed by the N.I. Ovchinnikov (PhD in Law). The reform of the legal education in FESU in 1980 was a unique event within the Soviet era, and it as based upon a constellation of bright lawyers and legal scholars. The scientific research within the law school also entered a new era at about the same time. The scientific school of criminal law of the Law School of the FESU was recognized both nationally and internationally. In July 1992 on the initiative of the rector of the FESU an international scientific conference on comparative studies of the legal systems of Russia an the South Korea was held in Vladivostok based on the Law School of the FESU. Soon after the FEFU was formed based on the FESU in October, 2010, other higher education institutions were merged with it in 2011, and the academic divisions of the University were restructure, the system of faculties and institutes was liquidated. Instead of them 9 large «competence centers» were formed on the most globally competitive scientific and educational spheres, and 9 schools were formed based on these centers. The Law Institute of the FEFU was reformed into the Law School of the FEFU.

Ключевые слова: jurisprudence, legal education, legal school, Far East, lecturing lawyers, legal divisions, FESU, FEFU, faculty, reform, model of lawyer.

Abstract: The article is devoted to the Far Eastern Federal University — its history, experience, and the further plans for the innovative activities. The history of legal education in the Far East of Russia starts in 1899, when the Oriental Institute (now the FEFU) was formed in Vladivostok. It was the first university to the east of Baikal. Its curriculum included legal courses. After the Far Eastern State University was restored in 1956, the Ministry of Higher Education of the USSR in September of 1958 had decided to include jurisprudence into the curriculum and to open the major on «legal studies» as a part of a historical and philological faculty. In 1959 the historical and legal faculty of the FESU was formed, and the department of legal studies was formed as well. This department (and later the historical and legal faculty as a whole) was headed by the N.I. Ovchinnikov (PhD in Law). The reform of the legal education in FESU in 1980 was a unique event within the Soviet era, and it as based upon a constellation of bright lawyers and legal scholars. The scientific research within the law school also entered a new era at about the same time. The scientific school of criminal law of the Law School of the FESU was recognized both nationally and internationally. In July 1992 on the initiative of the rector of the FESU an international scientific conference on comparative studies of the legal systems of Russia an the South Korea was held in Vladivostok based on the Law School of the FESU. Soon after the FEFU was formed based on the FESU in October, 2010, other higher education institutions were merged with it in 2011, and the academic divisions of the University were restructure, the system of faculties and institutes was liquidated. Instead of them 9 large «competence centers» were formed on the most globally competitive scientific and educational spheres, and 9 schools were formed based on these centers. The Law Institute of the FEFU was reformed into the Law School of the FEFU.

Keywords: jurisprudence, legal education, legal school, Far East, lecturing lawyers, legal divisions, FESU, FEFU, faculty, reform, model of lawyer.

Аннотация: Статья посвящена Дальневосточному федеральному университету — его истории, опыту и дальнейшим планам инновационной деятельности. История юридического образования на Дальнем Востоке восходит к 1899 г., когда во Владивостоке был основан Восточный институт (ныне ДВФУ) — первое высшее учебное заведение к востоку от Байкала. Учебная программа института включала курсы юридического профиля. После восстановления в 1956 г. Дальневосточного государственного университета (ДВГУ) Минвуз СССР в сентябре 1958 г. принял решение о возвращении юриспруденции в стены университета и об открытии специальности «правоведение» при историко-филологическом факультете. В 1959 г. был образован историко-правовой факультет ДВГУ, создана кафедра (впоследствии отделение правоведения), которую возглавил, как вскоре и весь историко-правовой факультет, кандидат юридических наук Н.И. Овчинников. Реформа юридического образования ДВГУ 1980-х гг., уникальная для советской эпохи, опиралась на плеяду блестящих юристов-исследователей. В тот же период вышла на новый уровень научно-исследовательская работа преподавателей факультета. Общесоюзное и международное признание получила научно-образовательная школа уголовного права юридического факультета ДВГУ. В июле 1992 г. по инициативе ректора ДВГУ во Владивостоке на базе юридического факультета была проведена первая международная научная конференция, посвященная сравнительному анализу правовых систем России и Южной Кореи. Вскоре после образования в октябре 2010 г. на базе ДВГУ Дальневосточного федерального университета, присоединения к нему в 2011 г. других вузов была проведена реструктуризация всех академических подразделений университета, ликвидировавшая систему факультетов и институтов. Вместо них были созданы 9 крупных «центров компетенции» по наиболее конкурентоспособным на мировом уровне научно-образовательным направлениям университета, на основе которых созданы 9 школ. Юридический институт ДВФУ был преобразован в Юридическую школу ДВФУ.

Ключевые слова: юриспруденция, юридическое образование, юридическая школа, Дальний Восток, преподаватели-юристы, юридическое отделение, ДВФУ, ДВГУ, факультет, реформа, модель юриста.

Abstract: This article is devoted to the memory of the Doctor of Law, Merited Scientist of the RSFSR Plekhan Sergeevich Dagel. It discusses the milestones of his scientific and pedagogical path, his most important scientific work and their place in Soviet and modern Russian criminal law, forensic studies, criminology, criminal penal an procedural law, as well as in the related spheres of philosophy, social studies, ethics, genetics, law and medicine. The author gives recognition to his work and considerable input into the studies of topical issues of Soviet criminal law and criminology, such as guilt, personality of a criminal, complex studies of victimology, negligent crimes, criminal policy, ethnical, moral, philosophical, psychological, social and political problems of legal theory and practice. His fundamental works, such as «Model of Lawyer», «Problems of guilt in Soviet criminal law», «Teachings on criminal personality in the Soviet criminal law», «Negligence. Problems of criminal law and criminology», «Problems of Soviet criminal policy». The author discuses both scientific research and educational work of P.S. Dagel. In particular, P.S. Dagel developed a course of lectures on criminal law and the Soviet criminal policy.

Keywords: jurisprudence, criminal law, criminal policy, negligent crime, guilt, personality of a criminal, model of a lawyer, Soviet law, criminal responsibility, criminology, jurisprudence.

Аннотация: Данная персоналия посвящена памяти доктора юридический наук, профессора, заслуженного деятеля науки РСФСР Плехана Сергеевича Дагеля. В ней представлены этапы (пути) становления П.С. Дагеля как ученого и педагога, обозначены наиболее значимые научные труды, их место в науке как советского, так и современного российского уголовного права, криминологии, криминалистики, уголовно-исполнительного и процессуального права, а также в смежных с ними науках: философии, социологии, этики и генетики, права и медицины. Прослеживается работа и существенный вклад в изучение таких проблем в советском уголовном праве и криминологии, как учение о вине, личности преступника, а также комплексное исследование актуальных проблем виктимологии, неосторожной преступности, уголовной политики, нравственно-этических, философско-психологических, социально-политических проблем юридической теории и практики. Обозначены фундаментальные работы: «Модель юриста», «Проблемы вины в советском уголовном праве», «Учение о личности преступника в советском уголовном праве», «Неосторожность. Уголовно-правовые и криминологические проблемы», «Проблемы советской уголовной политики». Показана не только научно-исследовательская, но и учебно-воспитательная работа П.С. Дагеля. В частности, им были разработаны курсы лекций по уголовному праву и по советской уголовной политике.

Ключевые слова: юриспруденция, уголовное право, уголовная политика, неосторожная преступность, вина, личность преступника, модель юриста, советское право, уголовная ответственность, криминология, юриспруденция.

Abstract: The article gives grounds for the system of legal acts of the Russian Federation as a complex classification. The author provides critical analysis of various classifications of legal acts due to their incomplete nature, and she provides her own version for the systematization of legal acts. The key criterion for the classification is the legal nature of an act. The author characterizes specific features of the legal nature of the legal acts of various types. A large number of acts of ambiguous or mixed legal nature leads conflicts of laws and complicates the practice of legal implementation. Many of these problems may only be resolved by legislative means. The legislator should resolve two key problems: firstly, it is necessary to clarify the competence of certain subjects to issue certain types of legal acts, as well as the requirements to the legal techniques for the various types of legal documents; and, secondly, to introduce limitations to those subjects regarding issuing the acts of ambiguous legal nature, for which it may be complicated to establish both their legal consequences and the degree of their obligatory character.

Keywords: jurisprudence, legal acts, interpretation acts, general acts, document, legal nature, acts of mixed nature, implementation of law, application of law, implementation of obligations, act.

Аннотация: В статье обосновывается система правовых актов РФ как их комплексная классификация. Критически рассматривая различные классификации правовых актов, автор доказывает их неполноту и предлагает вариант систематизации правовых актов. Выделен особый критерий классификации: юридическая природа акта. Охарактеризованы особенности юридической природы правовых актов различных видов. Большое число актов неопределенной или смешанной юридической природы порождают юридические коллизии и затрудняют правореализационную практику. Многие очерченные вопросы могут быть разрешены исключительно законодательным путем. Законодатель в этой сфере должен приоритетным образом решить две проблемы: во-первых, уточнить правомочия отдельных субъектов на издание тех или иных правовых актов, параллельно четко сформулировав требования юридической техники в отношении документов различных видов; во-вторых, ввести ограничения на издание уполномоченными субъектами актов, не предусмотренных законодательством, т.е. актов и документов неопределенной правовой природы, в отношении которых затруднительно определить их юридические последствия и степень обязательности.

Ключевые слова: юриспруденция, правовые акты, интерпретационные акты, общие акты, документ, юридическая природа, смешанные акты, применение права, реализация прав, реализация обязанностей, акт.

Abstract: The article concerns the growing tendency of the close ties between state and municipal power in the modern Russia. While the constitutional model of relations between the state power bodies and the municipal bodies does not allow recognizing the municipal bodies as a part of state administration, the Russian legislation provides for great many opportunities for establishing subordination of municipal bodies to the state bodies. The subordination relations between the state government and the municipal bodies are supported by the existing territorial structure of the municipal self-government, and the principles of separation of competences between the state and the municipal bodies, the lack of sufficient financial and economic basis for the municipal bodies The differences between constitutional, legislative and de factor models of relations between the state and municipal government became quite outstanding and obvious. And such a situation is dangerous. Firstly, it leads to violations of the provisions of the Constitution of the Russian Federation. Secondly, subordinate relations between the state and municipal bodies lead to the municipal dependency by the «poor» municipal formations, or to the municipal separatism of the power in comparatively «rich» municipal formations. Subordinate relations should be gradually replaced by the cooperation, coordination and interaction via the efforts of both regional and local elites. However, these forms of interaction are hard to introduce into the government relations in Russia.

Keywords: jurisprudence, municipal government, state government, interaction, subordination, municipal formation, coordination, local budget, municipal property, competence.

Аннотация: В статье анализируется усиливающаяся тенденция обеспечения прочной взаимосвязи государственного и муниципального уровня власти в современной России. Несмотря на то, что конституционная модель взаимоотношений между органами государственной власти и органами местного самоуправления не позволяет официально признать органы местного самоуправления продолжением государственной администрации, действующим российским законодательством закрепляется множество правовых возможностей для определения отношений субординации между государственными органами и муниципалитетами. Взаимоотношениям субординации между государственной властью и местным самоуправлением способствуют сложившиеся территориальная организация местного самоуправления, принципы разграничения компетенции между государством и муниципалитетом, отсутствие полноценной финансово-экономической основы местного самоуправления. Расхождение конституционной, законодательной и фактической модели взаимоотношений между государственным и муниципальным уровнем власти в настоящее время приобретает резкие, очевидные формы. Это нельзя не признать опасным. Во-первых, нарушаются положения Конституции РФ. Во-вторых, субординационные отношения между государством и муниципалитетами приводят к развитию муниципального иждивения власти «бедных» муниципалитетов или муниципального сепаратизма власти сравнительно «богатых» муниципальных образований. Субординационные отношения должны постепенно усилиями региональных и местных элит вытесняться отношениями взаимодействия, сотрудничества, координации. Однако такие способы взаимодействия тяжело усваиваются участниками властеотношений в России.

Ключевые слова: юриспруденция, местное самоуправление, государственная власть, взаимодействие, субординация, муниципальное образование, координация, местный бюджет, муниципальная собственность, компетенция.

Abstract: The article is devoted to the institution of state service in the Russian Federation from the standpoint of legal regime The legal regime of the state service is an ideal model of functioning and development of the social relations in the sphere of state service, which is established by norms, and guaranteed by a combination of legal, organizational, material and technical means, providing for the possible and necessary behavior of the subjects and directing regulation thereof. Specific features of the legal regime of state service include dualistic material — procedural, complex, regulatory — protective character. The legal regime of state service can be characterized and distinguished by the following qualities: strictness of requirements to the state servants; detailed regulation of their behavior, specific obligations, limitations, prohibitions for the state servants; special control over the activities of the state servants (even after they have resigned from their positions); provision for the specific bases and order of application of state coercion in case of violations of the established rules. The above-mentioned legal means show administrative legal (public) nature of legal regime of the state service. The structure of the legal regime of the state service includes the following elements: goals and aims of the regime; object bearer or the regime; regime legal means; regime rules, system of guarantees. Legal principles are not included into the structure of legal regime, rather they are placed above this regime, and at the same time they for the basis for the legal regime.

Keywords: jurisprudence, state service, legal regime, politics, state servant, obligations, limitations, prohibitions, control, responsibility, system of guarantees.

Аннотация: В статье рассматривается институт государственной службы РФ с позиции правового режима. Правовой режим государственной службы представляет собой установленную нормами права идеальную модель функционирования и развития общественных отношений, складывающихся на государственной службе, закрепленную и обеспеченную совокупностью правовых, организационных и материально-технических средств, определяющих меру возможного и должного поведения субъектов и придающих особую направленность регулированию. Особенностями правового режима государственной службы является дуалистический материально-процессуальный, комплексный, регулятивно-охранительный характер. Правовой режим государственной службы отличает: жесткость требований, предъявляемых к государственным служащим; детальная регламентация их поведения; установление для государственных служащих специфических обязанностей, ограничений; запретов; особый контроль за деятельностью государственных служащих (даже после увольнения со службы); закрепление специфических оснований и порядка применения мер государственного принуждения в случае нарушения установленных правил. Перечисленные правовые средства подчеркивают административно-правовую (публичную) природу правового режима государственной службы. Структура правового режима государственной службы включает следующие элементы: цели и задачи режима; объект — носитель режима; субъекты режима; режимные правовые средства; режимные правила; система гарантий. Правовые принципы не входят в структуру правового режима, а стоят над ней и составляют базу, основу режима.

Ключевые слова: юриспруденция, государственная служба, правовой режим, политика, государственный служащий, обязанности, ограничения, запреты, контроль, ответственность, система гарантий.

Abstract: The article is devoted to the issues regarding legal nature, conditions for application and procedure for establishing an amount of compensation for the violations of exclusive copyright. The author analyzes the characteristic features of compensation as independent means of civil law responsibility. The author provides detailed analysis of the criteria, which are taken into account when establishing the amount of compensation (from 10 000 rubles to the 5 000 000 rubles), such as character of violation, period of unlawful use of copyrighted results of intellectual activity or means of individualization, degree of guilt of a perpetrator; prior violations of exclusive rights of the right owner by a perpetrator, as well as analysis of the specific features of application of these criteria in the Russian judicial practice. Additionally, the article includes analysis of the issues regarding calculation of compensation for the violation of an exclusive right as double cost of the units of objects, sound recordings, goods, on which the trademark or the place of origin information was put unlawfully, or double cost of the right to use the object, object of allied rights, trademark, as defined based on the cost of lawful use of an object in comparable circumstances.

Keywords: jurisprudence, legal nature, amount of compensation, responsibility, civil law, intellectual property, individualization, guilt, respondent, judicial practice, use of an object.

Аннотация: В статье рассмотрены вопросы, касающиеся правовой природы, условий применения и порядка определения размера компенсации за нарушение исключительных интеллектуальных прав; проанализированы признаки, характеризующие компенсацию как самостоятельную меру гражданско-правовой ответственности. Подробно исследованы критерии, учитываемые при определении размера компенсации от 10 тыс. до 5 млн руб. (характер допущенного нарушения; срок незаконного использования результата интеллектуальной деятельности или средства индивидуализации; степень вины нарушителя; наличие ранее совершенных ответчиком нарушений исключительного права данного правообладателя; соразмерность компенсации последствиям нарушения и др.), а также особенности их применения в российской судебной практике. Кроме того, в статье анализируются проблемы, возникающие при расчете компенсации за нарушение исключительного права в двукратном размере стоимости экземпляров произведения, фонограмм, товаров, на которых незаконно размещен товарный знак или наименование места происхождения товара, или двукратном размере стоимости права использования произведения, объекта смежных прав, товарного знака, определяемой исходя из цены, которая при сравнимых обстоятельствах обычно взимается за правомерное использование объекта.

Ключевые слова: юриспруденция, правовая природа, размер компенсации, ответственность, гражданско-правовая, интеллектуальные права, индивидуализация, вина, ответчик, судебная практика, использование объекта.

Abstract: It is rather complicated to define the criteria, which may be used as a basis for the due protection of proprietary rights, taking into account that there should also be no violations of rights and lawful interests of other participants of civil turnover. This position is proven by the practice of the Constitutional Court of the Russian Federation, the courts of general jurisdiction and arbitration courts. The borderlines between the related means of protection are rather flexible, and the positions of the highest judicial instances are ambiguous, providing for the variety of interpretations of their provision in the practice of lower instance courts. Based upon the practice of application of the provisions of the Federal Law of July 21, 1997 (with the amendments of May 7, 2013) N. 122-FZ «On the state registration of right to immovable property and deals with it», the author discusses the key tendencies in the choice of due means of protection of proprietary right. Recognition of absence of registered right is one of the means of protection of proprietary rights to immovable property, which was developed and duly recognized in the legal practice as lawful. The legal practice provides for such characteristic features of this method as independency and exclusive character.

Keywords: jurisprudence, protection, civil rights, vindication, recognition of a right, voidance of a deal, restitution, registered rights, unauthorized construction.

Аннотация: Определение критериев, которые можно было бы положить в основу применения надлежащего способа защиты вещных прав, не нарушив при этом права и законные интересы других участников гражданского оборота, является достаточно сложным. Об этом свидетельствует как практика Конституционного Суда РФ, так и судов общей юрисдикции и арбитражных судов. Границы, позволяющие отграничить смежные способы защиты, очень подвижны, а разъяснения высших судебных инстанций носят неоднозначный характер, что допускает свободу вольного толкования их положений при применении нижестоящими судами. На основе практики применения положений Федерального закона от 21 июля 1997 г. (в ред. от 7 мая 2013 г.) № 122-ФЗ «О государственной регистрации прав на недвижимое имущество и сделок с ним» излагаются основные тенденции в выборе надлежащего способа защиты вещного права. Признание зарегистрированного права отсутствующим есть способ защиты вещных прав на недвижимое имущество, выработанный юридической практикой и признанный надлежащим, основанным на законе. Правоприменитель наделил этот способ такими характеристиками, как самостоятельность и исключительность.

Ключевые слова: юриспруденция, защита, гражданские права, виндикация, признание права, недействительность сделки, реституция, зарегистрированные права, самовольная постройка.

Abstract: The article is devoted to the analysis of the activities of the «ASEAN Plus Three» forum as a specific form of cooperation of the Eastern Asian states. It includes a brief historical overview of the formation of the ASEAN Plus Three and key stages of cooperation of its Member States. Taking examples of institutional and norm-making mechanisms, which function within the framework of the ASEAN Plus Three, the author shows the key differences between this union and international inter-governmental organizations, possessing international legal personality. Analysis of these specific features shows that their member states are currently not ready to form a developed network of international treaties on the main spheres of their cooperation. The Forum functions via organization of activities of various meetings and working groups, which form legally non-binding declarations and show the low level of legalization of the relations among their Member States. The ASEAN Plus Three Forum as an international union has some specific features compared with the «classic» international organizations. Among such features one can point out the absence of international legal capacity, multi-level coordinational character of activities of its institutional divisions, which do not provide for the possibility of making decisions, which would be legally binding for the Member States; presence of consensusbased mechanism, which is aimed for the development and acceptance of political documents.

Keywords: jurisprudence, international, inter-governmental organizations, international legal capacity, regional cooperation ASEAN, institutional mechanism, norm-making mechanism, forum.

Аннотация: Статья посвящена анализу деятельности форума «АСЕАН плюс Три» (АПТ) как специфической формы сотрудничества государств Восточной Азии. Она содержит краткий исторический обзор истории создания АПТ и раскрывает содержание основных стадий сотрудничества ее государств-членов. На примерах инстуционального и нормотворческого механизмов, функционирующих в рамках АПТ, показаны основные отличия данного объединения от международных межправительственных организаций, обладающих международной правосубъектностью. Анализ этих особенностей свидетельствует, что их государства-члены в настоящее время не готовы к созданию разветвленной сети международных договоров по основным направлениям своего сотрудничества. Форум функционирует посредством организации деятельности различного рода встреч и рабочих групп, принимающих в качестве своих итоговых документов юридически необязательные декларации и демонстрируя тем самым достаточно низкий уровень легализации отношений своих стран-членов. Форум «АСЕАН плюс три» как международное объединение обладает существенными особенностями по сравнению с «классическими» международными организациями. Среди основных из них можно выделить: отсутствие международной правосубъектности; многоуровневый и координационный характер деятельности институциональных подразделений, которые не предполагают возможности принятия решений, юридически обязательных для государств-членов; наличие основанного на консенсусе нормотворческого механизма, который в целом ориентирован на выработку и принятие документов политического характера.

Ключевые слова: юриспруденция, международные, межправительственные организации, международная правосубъектность, региональное сотрудничество, Ассоциация государств Юго-Восточной Азии, институциональный механизм, нормотворческий механизм, форум.

Abstract: The article concerns an issue of theoretical model of corporate (collective) criminal responsibility. The author defines the factors, which socially provide for the corporate (collective) criminal responsibility, she analyzes the correlation between collective civil, administrative and criminal responsibility, as well as the mechanism of criminal activities of corporate (collective) entities. The article contains a conclusion that corporate (collective) criminal responsibility should only be applied in cases, when other means (civil or administrative) applicable to collective entities fail to restore social justice and prevent new harmful acts towards the social relations protected by criminal law. The mechanism of unlawful acts of corporate (collective) entities arises from the criminal corporate culture, which may be understood as a policy, means of management, course of activities or practice of a corporate (collective) entity as a whole or of its structural divisions, within the process of which the unlawful activities in the name of (or in the interests of) a corporate (collective) entity is allowed, supported or neglected by the managing persons. Additionally, the article provides for the conditions for the corporate (collective) criminal responsibility, and the conditions eliminating criminal character of activities of legal entities and other collective entities, punishments and other means of criminal legal character, which may be applicable to a collective entity.

Keywords: jurisprudence, criminal responsibility, corporate culture, corporate entity, legal entity, collective subject, corporate guilt, subject of responsibility, social prerequisites, public danger, comparative analysis.

Аннотация: В статье рассматривается вопрос о теоретической модели корпоративной (коллективной) уголовной ответственности. Автор определяет факторы, социально обусловливающие корпоративную (коллективную) уголовную ответственность, проводит соотношение коллективной гражданской, административной и уголовной ответственности, анализирует механизм преступной деятельности корпоративных (коллективных) образований. В работе делается вывод о том, что корпоративная (коллективная) уголовная ответственность должна осуществляться только в тех случаях, когда иные меры (гражданско-правового, административного характера), применяемые к коллективным образованиям, не способны восстановить социальную справедливость и предотвратить совершение новых деяний, причиняющих или способных причинить ущерб (вред) общественным отношениям, охраняемым уголовным законодательством. Механизм противоправной деятельности корпоративных (коллективных) образований порождается преступной корпоративной культурой, под которой предлагается понимать политику, способ правления, курс деятельности или практику корпоративного (коллективного) образования в целом или в его структурных подразделениях, в процессе которых незаконная деятельность от имени и (или) в интересах корпоративного (коллективного) образования допускается, поощряется либо является результатом попустительства лиц, осуществляющих функции его управления. Кроме того, в статье определяются условия корпоративной (коллективной) уголовной ответственности, обстоятельства, исключающие преступность деятельности юридических лиц и иных коллективных образований, наказания и иные меры уголовно-правового характера, которые могут применяться к коллективному субъекту.

Ключевые слова: юриспруденция, уголовная ответственность, корпоративная культура, корпоративное образование, юридическое лицо, коллективный субъект, корпоративная вина, субъект ответственности, социальная обусловленность, общественная опасность, компаративный анализ.

Abstract: The article is devoted to the analysis of two directions within the process of genesis of the Russian parliament: the pre-Parliamentary bodies of state government, their structure and forms of activities and the project of formation of Parliament in the Tsarist Russia. The multi-stage, contradictory process of formation of the Russian parliament includes formation, organization of work the pre-Parliamentary bodies of state government, as well as formation and development of the ideas of parliamentarism. At the time of its formation in IX century, the Russian (Kyiv) state, represented a type of an early feudal monarchy, and the popular assembly (veche) was one of the state government bodies. Veche was a gathering of the fully legitimate male city dwellers, which was regarded as a legally superior government body in Novgorod. It performed legislative, executive and judicial functions. The Novgorod veche gave power and competence to other bearers of public power (the prince, the eminence, posadnik (mayor) and tysyatskiy (captain of the thousand). the Council of Boyars is also of much interest to those studying the first elements of formation of the representative (legislative) government bodies in Russia. From the middle of XVI century to the middle of XVII century the activities of the Council of Boyars were complemented by the Assemblies of the Land (Zemskoy Sobor). From the start of the era of «enlightened absolutism» of the Empress Catherine the Great the liberal ideas, the theory of separation of powers, natural law, social pact, etc. start entering Russia from the West. The state government bodies, the pre-Parliamentary forms, the ideas of formation of a Parliament in Russia were the streams and sources, which after many centuries of evolution lead to the formation of the Parliament of the Russian Federation and the formation of the Russian parliamentarism.

Keywords: jurisprudence, legislative process, state, Duma, Zemskoy Sobor, Council Code, the Prince, parliament, draft Constitution, state government, bodies.

Аннотация: Статья посвящена анализу двух направлений процесса зарождения отечественного парламента: предпарламентским органам государственной власти, их структуре, формам деятельности и проектам создания парламента в царской России. Многоэтапный, противоречивый процесс становления отечественного парламента охватывает создание, организацию работы предпарламентских органов государственной власти и зарождение, развитие идей парламентаризма. Русское (Киевское) государство, образованное в IX в., относится к типу раннефеодальной монархии, оно сохраняет в составе органов государственной власти народное собрание (вече). Вече — собрание полноправных жителей города мужского пола — считалось юридически высшим органом власти в Новгороде, осуществляло законодательные, управленческие и судебные функции; от Новгородского веча принимали полномочия и были подотчетны другие носители власти: князь, владыка, посадник и тысяцкий. Для исследования первых признаков зарождения представительных (законодательных) органов власти в России большой интерес представляет Боярская дума. С середины XVI до середины XVII вв. деятельность Боярской думы дополнялась Земскими соборами. С начала эпохи «просвещенного абсолютизма» императрицы Екатерины II в Россию с Запада проникают либеральные идеи, теории разделения властей, естественного права, общественного договора и др. Органы государственной власти, предпарламентские формы работы, идеи учреждения парламента в России были теми родниками, ручейками, истоками, слияние которых в результате многовековой эволюции привело к созданию парламента РФ, становлению российского парламентаризма.

Ключевые слова: юриспруденция, законодательный процесс, государство, Дума, Земский собор, Соборное уложение, государь, парламент, проект Конституции, государственная власть, органы.

Abstract: The article concerns the principle of justice and institution of guilt In the criminal law, their enshrinement in criminal law as basic principles (together with the principle of humanism), as provided for in the basic provisions of criminal law regulation. The author discusses such issues as implementation of the principle of justice in the criminal law in reality. The author also studies theoretical issues of justice as such and justice in criminal law. He analyzes norms of General and Special Parts of the Criminal Code of the Russian Federation in regard of their compliance with the principle of justice. The article also analyses guilt, which is an important principle of criminal law. The author analyzes definition and contents of guilt, its main forms, its practical implementation, and debatable issues, such as dual (complicated) forms of guilt, and crisis of the institution of guilt in criminal law, which is due to accumulation of contradictions in legal norms, and to the need for their development, practice of application of criminal law, and theoretical works of legal scholars regarding the topical issues of guilt.

Keywords: jurisprudence, principle of justice, guilt, institution of guilt, crime, form of guilt, social danger, personality of a criminal, encroachment, criminal act, criminal law.

Аннотация: В статье рассматриваются принцип справедливости и институт вины в уголовном праве, их закрепление, наравне с принципом гуманизма, в уголовном праве как основополагающих принципов, которые провозглашают исходные начала уголовно-правового регулирования. Автором затрагиваются такие моменты, как реализация принципа справедливости в уголовном праве, насколько реально он воплощается в жизни уголовным законодательством. Исследуются теоретические вопросы о понятии справедливости вообще и в уголовном праве в частности. Проводится анализ норм Общей и Особенности частей УК РФ на предмет их соответствия принципу справедливости. В статье анализируется и другой важный институт в уголовном праве — вина. Рассматриваются понятие и содержание вины, ее основные формы, реализация данного института на практике, а также такие спорные моменты, как двойная (или сложная) форма вины, а также кризисное положение института вины в уголовном праве, которое обусловлено накоплением противоречий в правовых нормах и потребностях их развития, практике применения уголовного закона и теоретических работах, посвященных проблеме вины.

Ключевые слова: юриспруденция, принцип справедливости, вина, институт вины, преступление, форма вины, общественная опасность, личность преступника, посягательство, преступное деяние, уголовное право.

Keywords: yurisprudentsiya, printsip spravedlivosti, vina, institut viny, prestuplenie, forma viny, prestupnoe deyanie, ugolovnoe pravo.