Аннотация: В предлагаемой статье представлено исследование специфики хайдеггеровского подхода к трактовке основополагающих категорий онтологии: времени, бытия и ничто. Концептуальные разработки М. Хайдеггера рассматриваются в горизонте сопоставительного исследования с учением Ф. Ницше, а также – Ж. Батая, Г. Башляра, Ж.П. Сартра, Ж. Делеза, Ж. Деррида. Основное внимание в статье уделяется анализу характера взаимодействия в философии Хайдеггера онтологических перспектив трансценденции и трансгрессии. Эксплицируется двойственное отношение Хайдеггера к классической и неклассической философской мыли. Наряду с традиционной методологией в статье используется методологический арсенал неклассической философской мысли: герменевтики, семиотики и деконструктивизма. Применяются методологические принципы сравнительного исследования философских учений. В статье обосновывается положение, что онтология Хайдеггера конституируется преимущественно на базе горизонта трансценденции, но сама трансценденция при этом приобретает в его учении совершенно иную смысловую наполненность, по сравнению с классической традицией употребления этого понятия. У Хайдеггера трансценденция по своему характеру приближается к трансгрессии, к раскрытию и утверждению множественности и становления. В этом плане учение Хайдеггера приближается к воззрениям Ф. Ницше. Однако вместе с тем Хайдеггер сохраняет преимущественную ориентацию на бытие как таковое, на тождество и единство. Множественность и гетерогенность (трансгрессия) оказываются у него подчинены доминирующей перспективе тождества (трансценденция).

Ключевые слова: трансценденция, трансгрессия, время, бытие, ничто, горизонт, Хайдеггер, Ницше, множественность, становление

Abstract: Research of specifics of Heidegger's approach to interpretation of fundamental categories of ontology is presented in the offered article: time, life and anything. Conceptual development of M. Heidegger is considered in the horizon of comparative research with the doctrine F. Nietzsche, and also – Zh. Bataille, G. Bashlyar, J.P. Sartre, Zh. Delez, Ge. Derrida. The main attention in article is paid to the analysis of nature of interaction in Heidegger's philosophy of ontologic prospects of a transtsendention and transgression. The dual relation of Heidegger to the classical and nonclassical philosophy is explicated. Along with traditional methodology in article the methodological arsenal of nonclassical philosophical thought is used: hermeneutics, semiotics and deconstruction. The methodological principles of comparative research of philosophical doctrines are applied. Situation locates in article that Heidegger's ontology is constituted mainly on the basis of the transtsendention horizon, but the transtsendention thus gains in its doctrine absolutely other semantic fullness, in comparison with classical tradition of the use of this concept. At Heidegger the transtsendention in character comes nearer to transgression, to disclosure and the statement of plurality and formation. In this plan Heidegger's doctrine comes nearer to F. Nietzsche's views. However at the same time Heidegger keeps primary orientation to life as that, on identity and unity. Plurality and heterogeneity (transgression) at it are subordinated to the dominating prospect of identity (transcendence).

Аннотация: В статье излагаются философские взгляды Вернера Гайзенберга, интерпретируется введённое им понятие замкнутой теории, а также сравниваются взгляды Гайзенберга, Нильса Бора и Поля Дирака на природу интер-теоретических связей. Философия Гайзенберга интерпретируется как прагматизм и неметафизический реализм виттгенштайновского типа. В отличие от Ализы Бокулич, предпочитающей позицию Дирака относительно природы связей между различными физическими теориями, в статье предпочтение отдаётся позиции Гайзенберга. В статье также предлагается ответ на поставленные Эрхардом Шайбой вопросы относительно понятия замкнутой теории. Методом исследования является философия обыденного языка Людвига Виттгенштайна, понятая как натуралистический прагматизм, и контекстуалистский виттгенштайновский подход Жослина Бенуаста. Устанавливается, что замкнутая физическая теория имеет статус виттгенштайновского правила/концепта, или, что эквивалентно, «формы жизни». Её истинность логическая в смысле виттгенштайновской «философской грамматики». Она может быть либо применимой либо нет, но не может быть ложной. В соответствии с данной интерпретацией и в противоположность позиции Поппера критерием устоявшейся научной (замкнутой) теории является её нефальсифицируемость.

Ключевые слова: правило, принцип соответствия, квантовая механика, замкнутая теория, Поль Дирак, Вернер Гайзенберг, концепт, прагматизм, реализм, контекст

Abstract: In article a philosophical opinion of Werner Karl Heisenberg is stated, the concept of the closed theory entered by him is interpreted, and also Heisenberg, Niels Bohr and Paul Dirac's views of the nature of inter-theoretical communications are compared. Heisenberg's philosophy is interpreted as a pragmatism and not metaphysical realism of Wittgenstein's type. Unlike Aliza Bokulich preferring Dirac's position concerning the nature of communications between various physical theories the preference is given in article to Heisenberg's position. In article the answer to the questions raised by Erhard Shayboy concerning concept of the closed theory is also offered. Method of research is the philosophy of ordinary language of Ludwig Vittgenshtayn understood as a naturalistic pragmatism, and contextual Wittgenstein's approach of Zhoslin Benuast. Is established that the closed physical theory has the status of the Wittgenstein's rule / concept, or that is equivalent, "life forms". Its validity logical that is Wittgenstein's "philosophical grammar". It can be or applicable or isn't present, but can't be false. According to this interpretation and contrary to a position of the Popper criterion (closed) theory which settled scientific is its not falsifiability.

Аннотация: Предметом исследования данной статьи выступает несхожесть подходов естественных и гуманитарных наук в вопросе познания. Предполагается, что представители этих двух лагерей по-разному смотрят на мир и, следовательно, видят разные закономерности, явления и предметы. Естественники упрощают реальность, сводя её к абстракциям, что позволяет им выводить уравнения и формулы относительно её природы. Гуманитарии увязают в деталях, пытаясь объять необъятное, что делает их работы менее научными. Таким образом мы имеем два пути развития науки. Методами данного исследования послужили личный опыт автора, сравнительно-исторический анализ, индукция, наблюдение, метафора и аналогия, отдельные случаи из истории науки Новизна данной работы состоит не столько в показе разделения между естественными и гуманитарными науками, сколько освещение той его стороны, которая обычно не заметна ни учёным, ни обычным людям. В качестве вывода служит разная природа познания у двух лагерей. Естественники стремятся быть первыми, гуманитарии уникальными. Но и то, и другое в раной степени необходимо науке как таковой.

Ключевые слова: наука, познание, гуманитарий, естественник, первенство, уникальность, реальность, закон, разделение, знание

Abstract: The object of research of this article is the non similarity of approaches natural and the humanities in a knowledge question acts. It is supposed that representatives of these two camps differently look at the world and, therefore, see different regularities, the phenomena and subjects. Estestvenniki simplify reality, reducing it to abstractions that allows them to remove the equations and formulas concerning its nature. Humanists uvyazat in details, trying to embrace immense that does their works as less scientific. Thus we have two ways of development of science. As methods of this research personal experience of the author, the comparative-historical analysis, induction, supervision, a metaphor and analogy, separate cases from science history served Novelty of this work consists not so much in display of division between natural and the humanities, how many illumination of that its party which is usually not noticeable to neither scientific, nor ordinary people. The conclusion is served by the different nature of knowledge at two camps. Humanists unique seek to be Estestvenniki the first. But also that, and another in a wound of degree is necessary for science as that.

Аннотация: Тема страдания в постмодернизме получила разностороннюю характеристику. По разному поводу и с разными целями к этой проблеме обращались Ж. Батай, Ж. Бодрийяр, Ж. Делёз, С. Жижек, Ж.-Ф. Лиотар. Философы стремились найти истоки страдания, причины всеохватности этого чувства, выявить социальное измерение данного переживания, сравнить мазохизм с садизмом. В статье показано, что тема садизма получила широкое толкование в связи с изучением феномена власти. Мыслители пытались найти в работах классической философии обоснование властолюбия и дать широкое толкование насилию. Властолюбие всеохватно. Все люди готовы подчинить себе других. Никто не отказывается от власти добровольно. Жертва мечтает стать палачом. Методы анализа связаны с философской антропологией. В статье показано, что насилие и покорность выражают суть человеческой природы. В этом смысле между ними существует внутреннее родство. Кроме того, в статье использован метод историзма. Он позволил сопоставить концепции постмодернистов с классической философией. Новизна статьи обусловлена тем, что автор объясняет причины интереса постмодернистов к феномену насилия. Поэтому выявился огромный интерес к личности маркиза де Сада. Вслед за постмодернистами автор сопоставляет этику Канта и де Сада. Садизм и мазохизм не являются отдельно существующими феноменами. Жертва обнаруживает палаческие качества, а палач ищет наслаждения. Садист отличается одержимостью, а мазохист соглашательством. В статье отмечается парадоксальная логика этих характеров. Мазохист ищет удовольствия в страдании, а садист – в неукротимой власти.

Ключевые слова: философская антропология, садизм, мазохизм, наслаждение, покорность, насилие, палач, жертва, власть, помешательство

Abstract: The suffering subject in a postmodernism received the versatile characteristic. Differently to an occasion and Zh. Bataille, Zh. Bodriyyar, Zh. Delyoz, S. Zhizhek, Zh.-F. Liotar handled the different purposes to this problem. Philosophers sought to find sources of suffering, the reason of an inclusiveness of this feeling, to reveal social measurement of this experience, to compare masochism to a sadism. In article it is shown that the subject of a sadism received broad interpretation in connection with studying of a phenomenon of the power. Thinkers tried to find justification of love of power in works of classical philosophy and to give broad interpretation to violence. Love of power is all-embracing. All people are ready to subordinate themselves others. Nobody refuses the power voluntary. The victim dreams to become the executioner. Methods of the analysis are connected with philosophical anthropology. In article it is shown that the violence and humility express an essence of a human nature. In this sense between them there is an internal relationship. Besides, in article the historicism method is used. It allowed to compare concepts of postmodernists with classical philosophy. Novelty of article is caused by that the author explains the reasons of interest of postmodernists in a violence phenomenon. Therefore huge interest in the identity of the marquis de Sade came to light. After postmodernists the author compares Kant and de Sade's ethics. The sadism and masochism aren't separately existing phenomena. The victim finds cruel qualities, and the executioner looks for pleasures. The sadist differs in obsession, and the masochist in conciliation. In article the paradoxical logic of these characters is noted. The masochist looks for pleasures in suffering, and the sadist – in unrestrained power.

Аннотация: Основным вопросом, рассматриваемым в статье, является вопрос о взаимодействии в произведениях живописи трёх структурных компонентов: вкуса, меры и гармонии. Выстраивая структуру художественного произведения на основе данной триады, автор обосновывает, что художественный вкус есть не просто эстетическая категория, а такой активный структурный компонент художественного творчества, который, будучи присущ изначально его носителю-художнику, впоследствии обнаруживает себя в законченном художественном произведении. Этот структурный компонент, наряду с «мерой» и «гармонией» является, по мнению автора, одним из главных (основных) формообразующих структурных компонентов художественного произведения. В конце исследования, автор неожиданно приходит к выводу о схожести функционального назначения меры и вкуса, но разводит эти категории путём выявления природы их функционирования. Методологической базой данного исследования является метод структурно-функционального анализа; диалектический метод; метод герменевтической редукции; метод интеллектуальной спекуляции, а также общенаучные (общелогические) методы: анализ, синтез, индукция, дедукция, аналогия, моделирование. В результате проведённого исследования, автор приходит к следующим выводам: 1. Великая догадка И. Канта о социальной подоплёке антиномий, остаётся актуальной проблемой и сегодня. 2. В художественно-творческом процессе, художник, создавая художественное произведение, имеет дело не с суждениями вкуса, а с воплощением своих вкусовых суждений в художественном произведении. А заключения о приемлемости и применимости того или иного вкусового предпочтения (т.е. суждения) для конкретного произведения в отдельности, выносит разум художника. 3. Единство художественного произведения, утверждается триадой: в первую очередь – созданностью художественного произведения, затем наглядностью и ощущаемостью. Данная триада, которая является эстетической установкой автора, в свою очередь, раскрывается через следующую триаду - триаду структурных характеристик произведения искусства: меру, гармонию, вкус. 4. Мера и вкус, есть в большей степени субъективные структурные компоненты, тогда как гармония, появившись на свет в результате слияния первых двух, является объективным образованием. 5. В результате наличия у искусства функции не только эстетической, но и психологической, содержательной, коммуникативной и, шире – мировоззренческой – дисгармонию как художественно-композиционный приём, вполне обосновано возможно поставить в один ряд с гармонией. 6. Мера будет нужна до тех пор, пока будут создаваться оригинальные, то есть творческие произведения живописи, которые, в свою очередь, будут зависеть от новизны контекста.

Ключевые слова: вкус, мера, гармония, дисгармония, живопись, искусство, структура, компонент, взаимодействие, контекст

Abstract: The main question considered in article is the question of interaction in works of painting of three structural components: taste, measure and harmony. Building structure of a work of art on the basis of this triad, the author proves that art taste is not simply esthetic category, but such active structural component of art creativity which, being inherent initially in its carrier artist, subsequently finds itself in the finished work of art. This structural component, along with "measure" and "harmony" is, according to the author, one of the main (main) form-building structural components of a work of art. At the end of research, the author unexpectedly comes to a conclusion about similarity of a functional purpose of a measure and taste, but parts these categories by identification of the nature of their functioning.Methodological base of this research is the method of the structurally functional analysis; dialectic method; method of a germenevtichesky reduction; method of intellectual speculation, and also general scientific (general-logical) methods: analysis, synthesis, induction, deduction, analogy, modeling. As a result of the conducted research, the author comes to the following conclusions: 1. The great guess of I. Kant about social background of antinomy, remains an actual problem and today.  2. In art and creative process, the artist, creating a work of art, deals not with judgments of taste, and with an embodiment of the flavoring judgments in a work of art. And the conclusions about the acceptability and applicability of this or that flavoring preference (i.e. judgments) for concrete work separately, are taken out by reason of the artist. 3. The unity of a work of art, is approved by a triad: first of all – a sozdannost of a work of art, then presentation and an oshchushchayemost. This triad which is esthetic installation of the author, in turn, reveals through the following triad - a triad of structural characteristics of a work of art: measure, harmony, taste.4. The measure and taste, is more subjective structural components whereas harmony, having been born as a result of merge of the first of two, is objective education.5. As a result of existence at art of function not only esthetic, but also psychological, substantial, communicative and, is wider – world outlook – disharmony as an art composition method, is quite proved to put perhaps in one row with harmony. 6. The measure will be necessary until original, that is creative works of painting which, in turn, will depend on novelty of a context are created.