Аннотация: В данной статье представлены основные исторические модели представлений о сновидениях: метафизическая, естественнонаучная и психологическая модели. Метафизическая модель предполагает, что источником сновидения является некий иной мир, а сновидение - есть послание этого мира сновидцу. Естественнонаучная модель сновидений предусматривает, что сновидение является специфическим продуктом спонтанной деятельности спящего мозга, а потому не несет какого-либо жизненно важного смысла сновидящему. Психологическая модель чаще всего рассматривает источником сновидения некую сферу психики, например, "бессознательное", а сновидение выполняет некие важные психологические функции. Сравнение моделей осуществляется по следующим критериям: источник сновидения, функция сновидения, причина сновидения, механизм сновидения, онейропрактики («сновидческие практики»). Выявление трех основных моделей представлений о сновидениях и их критериев позволяет изучать то, как интегрируются данные модели в индивидуальном сознании. Представления о сновидениях, которые имеет каждый отдельный человек, складываются из фрагментов различных моделей, в зависимости от содержания сновидения, своего мировоззрения и других факторов, сновидящий опирается в своем понимании сновидения на свою личную интегративную модель.

Abstract: In this article Trunov describes the main historical models of the dreams concepts including metaphysical, natural-science and psychological models. According to the metaphysical model, the source of dreams is the other world and dreams are messages to a dreamer from that other world. Based on the natural-science model, dreams are a specific product of spontaneous activity produced by a sleeping mind and thus do not have any important meaning for a dreamer. Depending on the psychological model, the source of dreams is the mental sphere, namely, 'the unconscious', and dreams perform important psychological functions. The author of the article compares the aforesaid models based on the following criteria: the source of dreams, functions of dreams, reason of dreams, mechanism of dreaming and oneiropractices (dream interpretation practices). Description of the three main models and their criteria allows to analyze how these models are integrated in the individual consciousness. Our individual idea of what a dream is is based on the fragments of different models depending on the contents of a dream, our world view and other factors which allows us to create our own personal integrated model of dreams. 

Аннотация: «Ритуалы перехода», или обряды инициации, — это специальные проце-дуры, существующие в традиционном обществе, в религиозных и социальных практиках, оформляющие перемещение человека из одного статуса (соци-ального, духовного и пр.) в другой, занимающий в иерархической структуре более высокое положению. Другими словами, ритуалы перехода и обряды инициации приводят к трансформации личной и социальной идентичности. Три наиболее важных функциональных компонента инициации (смерть, пе-реход, рождение) отражают своеобразную логику дискретного мышления, в соответствие с которой трансформация идентичности происходит не по-степенно, — это качественный скачек от одной формы самовосприятия (Я-концепции) к другой. Инициатический переход должен обязательно сопро-вождаться измененным состоянием сознания (транс, потеря или прерыва-ние сознания и пр.) В ином случае сохраняется континуальность, непрерыв-ность ощущения «Я». Существуют следующие средства для вызывания ли-минальных («переходных») ощущений: использование психоактивных ве-ществ растительного и животного происхождения, трансовых танцев, го-лодания, дыхательных практик, физических пыток, лишения сна, сенсорной депривации и т.д.

Аннотация: В статье предпринят опыт рассмотрения философско-антропологических понятий «превращение» и «маска» Элиаса Канетти с позиции экзистенциально-феноменологической концепции множественного «Я» (Д.Г.Трунов). Переход от превращения к маскотворчеству понимается в статье как дискурсивная фиксация множественности и спонтанности продуктивного «Я» в результате которой возникает полиперсональность устойчивого по своей природе эмпирического «Я». Фиксация превращений продуктивного «Я» в многочисленные маски-роли эмпирического «Я» осуществляется при обязательном присутствии Другого, который становится в этом случае контролером превращений и донором социальных определений, которые выступают в качестве своеобразных «фиксаторов» превращений, что является основой для создания социальных масок. В то же время маскотворчество не понимается как диктат Другого над личной свободой, а как необходимое условие социального сосуществования.

Аннотация: В представленном эссе рассмотрены примеры мужских персонажей: Отелло, Арбенин, Карандышев, Синяя Борода, Стенька Разин, Персей. Выбор этих персонажей обусловлен тем, что их «случаи» являются иллюстрациями, в которых конфликт между потребностью в мужской идентичности и сексуальным влечением решается в пользу идентичности. Это доказывается тем, что все они убили женщин, которые были для них сексуально привлекательными, а некоторые даже женами и любимыми, только потому, что они наносили ущерб их мужской идентичности. Истории выбранных персонажей рассматриваются как своеобразные «психологические комплексы», как метафоры, или прототипические модели, воспроизводимые в реальных взаимоотношениях между мужчинами и женщинами, хотя и не обязательно имеющие подобного драматического финала. Мужчины, обремененные данными комплексами, совершают «символическое убийство», состоящее в унижении, оскорблении, игнорировании женщин, несущих угрозу их мужской идентичности, даже если они испытывают к этим женщинам сексуальное влечение. В рассматриваемых ситуациях «пол» как физиологическая категория подчиняется «гендеру» как социокультурному образованию.

Аннотация: В представленном эссе рассмотрены примеры мужских персонажей: Отелло, Арбенин, Карандышев, Синяя Борода, Стенька Разин, Персей. Выбор этих персонажей обусловлен тем, что их «случаи» являются иллюстрациями, в которых конфликт между потребностью в мужской идентичности и сексуальным влечением решается в пользу идентичности. Это доказывается тем, что все они убили женщин, которые были для них сексуально привлекательными, а некоторые даже женами и любимыми, только потому, что они наносили ущерб их мужской идентичности. Истории выбранных персонажей рассматриваются как своеобразные «психологические комплексы», как метафоры, или прототипические модели, воспроизводимые в реальных взаимоотношениях между мужчинами и женщинами, хотя и не обязательно имеющие подобного драматического финала. Мужчины, обремененные данными комплексами, совершают «символическое убийство», состоящее в унижении, оскорблении, игнорировании женщин, несущих угрозу их мужской идентичности, даже если они испытывают к этим женщинам сексуальное влечение. В рассматриваемых ситуациях «пол» как физиологическая категория подчиняется «гендеру» как социокультурному образованию.

Аннотация: В статье рассматривается практическая реализация феноменологической установки ("редукции", "эпохэ"), описанной Э.Гуссерлем. Сначала описывается сущность феноменологической установки, а затем на практическом примере - ее реализация. Особое внимание уделено языковому выражению феноменологической установки.

Аннотация: В статье рассматривается возможность использования перформанса в качесте арттерапевтической техники. Описываются различия между аналитическим, феноменологическим и постмодернистским подходом к продукту творчества. Перформанс как одна из форм современного акционного искусства свободен от виртуальности, от директивности смысла, от концептуальных рамок, от традиционной концепции зрителя. Благодаря перфомансу выступающий и зритель переживают ряд терапевтических эффектов.

Аннотация: В статье обсуждается отличие символического и метафорического подходов к толкованию сновидений. Символический подход, связанный прежде всего с традициями психоанализа, закрепляет за персонажами и образами сновидений определенные значения. Метафорический подход освобождает материал сновидения от каких-либо изначальных значений, что не мешает, тем не менее, использовать сновидение для анализа реальной жизни сновидца.