Аннотация: Автором проведен анализ правовых режимов, в рамках которых сотрудниками частных военных и охранных компаний возможно применение силы. Так же проанализированны последствия для правового статуса сотрудников ЧВОК, в случае использования различных режимов.
Автор раскрывает пониятие непосредственного учатия в военных действия и правовые последствия. В части правого режима самообороны автор приводит требования, которым должно удовлетсворять применине силы, для того, что бы лицо не теряло защиту международного права. В результате исследования, автор приходит к выводу, что для сотрудников ЧВОК примение силы возможно лишь в рамках двух правовых режимов: непосредственного участия в военных действиях и самообороны. Автор делает вывод, что подавляющее большинство из сотрудников ЧВОК не имеет статуса комбатантов, а непосредственное участие в военных действиях чревато для них потерей защиты, которую дарует им международное право как гражданским лицам. Таким образом, единственным выходом для сотрудников ЧВОК является использование силы в режиме самообороны, однако необходимо отметить, что это допустимо лишь в отношении объектов защищенных международным правом(гражданские лица и объекты) иначе их действия будут приравнены к непосредственному участию в военных действиях.

Abstract: This work analyzes the legal regimes within which the personnel of private military and security companies (PMSC) are allowed to use force. Analysis is conducted on the consequences for the legal status of the personnel of PMSC in cases of application of various regimes. The author clarifies the notion of direct involvement in military activity and legal consequences. Pertaining to the legal regime of self-defense the author provides requirements that should be met in order to use force and not lose the protection of international law. It is determined that the personnel of PMSC can use force only within the framework of two legal regimes: direct involvement in armed conflict, and self-defense. The author concludes that vast majority of the PMSC personnel does not have the status of combatants and their direct involvement in military action can lead to loss of protection that is given to them as civilians by international law. Thus, the only solution for the personnel of PMSC is use of force in the regime of self-defense. It should be noted that this is only allowed with regards to objects protected by international law (civilian population and objects), otherwise their actions would be considered as direct involvement in military operations.

Аннотация: Автором проведен анализ правовых режимов, в рамках которых сотрудниками частных военных и охранных компаний возможно применение силы. Так же проанализированны последствия для правового статуса сотрудников ЧВОК, в случае использования различных режимов.
Автор раскрывает пониятие непосредственного учатия в военных действия и правовые последствия. В части правого режима самообороны автор приводит требования, которым должно удовлетсворять применине силы, для того, что бы лицо не теряло защиту международного права. В результате исследования, автор приходит к выводу, что для сотрудников ЧВОК примение силы возможно лишь в рамках двух правовых режимов: непосредственного участия в военных действиях и самообороны. Автор делает вывод, что подавляющее большинство из сотрудников ЧВОК не имеет статуса комбатантов, а непосредственное участие в военных действиях чревато для них потерей защиты, которую дарует им международное право как гражданским лицам. Таким образом, единственным выходом для сотрудников ЧВОК является использование силы в режиме самообороны, однако необходимо отметить, что это допустимо лишь в отношении объектов защищенных международным правом(гражданские лица и объекты) иначе их действия будут приравнены к непосредственному участию в военных действиях.

Abstract: This work analyzes the legal regimes within which the personnel of private military and security companies (PMSC) are allowed to use force. Analysis is conducted on the consequences for the legal status of the personnel of PMSC in cases of application of various regimes. The author clarifies the notion of direct involvement in military activity and legal consequences. Pertaining to the legal regime of self-defense the author provides requirements that should be met in order to use force and not lose the protection of international law. It is determined that the personnel of PMSC can use force only within the framework of two legal regimes: direct involvement in armed conflict, and self-defense. The author concludes that vast majority of the PMSC personnel does not have the status of combatants and their direct involvement in military action can lead to loss of protection that is given to them as civilians by international law. Thus, the only solution for the personnel of PMSC is use of force in the regime of self-defense. It should be noted that this is only allowed with regards to objects protected by international law (civilian population and objects), otherwise their actions would be considered as direct involvement in military operations.

Аннотация: В современноем мире перед многими государствами встала серьезная угроза тероризма. Террористические организации на сегодняшний день часто предтавляют собой более серьезную силу, нежели несколько десятилетий назад, многие в настоящее время (например Исламское Государство) обладают венными возможностями сравнимыми с некоторыми государствами. Что ставит перед мировым сообществом вопрос о допустимости применения парадигмы вооруженного конфликта к отношениям по борьбе с указанными террористами, так как она дает государству больше возможностей для применения силы в отношении противника, нежели парадигма прав человека. В настоящей статье автор исследует основные источники международного гуманитарного права: договора, протоколы дипломатических конференций и судебные решения для того, что бы определить возможно ли квалифицировать войну с терроризмом как вооруженный конфликт. Также исследуются различные доктринальные подходы, характеризующие войну с терроризмом как третью форму вооруженного конфликта. В конце, автор приходит к выводу, что de lege lata война с терроризмом не может считатья вооруженным конфликтом, так как для международного вооруденного конфликта террористической организации не достает правосубъектности, а для вооруженного конфликта немеждународного характера, насиле, которое совершается террористическими группа как правило не удовлетворяет критеорию интенсивности (однако существуют редкие исключения). Однако, это не препятствует квалификации отдельных эпизодов войны с терроризмом как вооруженных конфликтов. Касаемо вопроса de lege ferenda, автор приходит к выводу об отсутствии оснований для регулирования войны с терроризмом правом вооруженных конфликтов.

Abstract: In the modern world many nations face the serious threat of terrorism. Today, the terrorist organizations often represent a more powerful force than few decades ago, and many of them currently (for example the so-called Islamic State or ISIS) possess military capabilities comparable to some countries, which poses before the global community a question of allowance of application of the paradigm of an armed conflict to the relations on the fight with the aforementioned terrorists, as it gives the state greater freedom of using force against the enemy than the paradigm of human rights. The author studies various doctrinal approaches that characterize war on terror as the third form of armed conflict. In the end, the author concludes that the de lege lata war on terror cannot be considered an armed conflict, since for an international armed conflict the terrorist organization lacks corporate personhood, and for non-international military conflict, the violence that is caused by the terrorist organizations usually does not meet the criteria of intensity (even though there are some exceptions).  

Аннотация: В современноем мире перед многими государствами встала серьезная угроза тероризма. Террористические организации на сегодняшний день часто предтавляют собой более серьезную силу, нежели несколько десятилетий назад, многие в настоящее время (например Исламское Государство) обладают венными возможностями сравнимыми с некоторыми государствами. Что ставит перед мировым сообществом вопрос о допустимости применения парадигмы вооруженного конфликта к отношениям по борьбе с указанными террористами, так как она дает государству больше возможностей для применения силы в отношении противника, нежели парадигма прав человека. В настоящей статье автор исследует основные источники международного гуманитарного права: договора, протоколы дипломатических конференций и судебные решения для того, что бы определить возможно ли квалифицировать войну с терроризмом как вооруженный конфликт. Также исследуются различные доктринальные подходы, характеризующие войну с терроризмом как третью форму вооруженного конфликта. В конце, автор приходит к выводу, что de lege lata война с терроризмом не может считатья вооруженным конфликтом, так как для международного вооруденного конфликта террористической организации не достает правосубъектности, а для вооруженного конфликта немеждународного характера, насиле, которое совершается террористическими группа как правило не удовлетворяет критеорию интенсивности (однако существуют редкие исключения). Однако, это не препятствует квалификации отдельных эпизодов войны с терроризмом как вооруженных конфликтов. Касаемо вопроса de lege ferenda, автор приходит к выводу об отсутствии оснований для регулирования войны с терроризмом правом вооруженных конфликтов.

Abstract: In the modern world many nations face the serious threat of terrorism. Today, the terrorist organizations often represent a more powerful force than few decades ago, and many of them currently (for example the so-called Islamic State or ISIS) possess military capabilities comparable to some countries, which poses before the global community a question of allowance of application of the paradigm of an armed conflict to the relations on the fight with the aforementioned terrorists, as it gives the state greater freedom of using force against the enemy than the paradigm of human rights. The author studies various doctrinal approaches that characterize war on terror as the third form of armed conflict. In the end, the author concludes that the de lege lata war on terror cannot be considered an armed conflict, since for an international armed conflict the terrorist organization lacks corporate personhood, and for non-international military conflict, the violence that is caused by the terrorist organizations usually does not meet the criteria of intensity (even though there are some exceptions).  

Аннотация: Право государства на использование силы в международном праве один из самых сложных и запутанных вопросов. Так, несмотря на то, что общий запрет на использование силы изложен в статье 2 (4) Устава ООН и имеет закрытый список исключений, в международном праве не утихают дебаты не только о пределах данных исключений и их толковании, но и о существовании иных, не изложенных в Уставе оснований, как например защита сограждан. Очевидно, что нормы об использовании силы в международном праве должны истолковываться исходя из тех вызовов, который в настоящее время стоят перед мировым сообществом для обеспечения их максимально эффективного и легитимного решения в рамках текущего мирового правопорядка. Так в настоящей статье рассмотрен вопрос о возможности экстерриториального использования силы против негосударственного актора. В рамках исследования автор рассматривает нормы о применении силы государствами в динамике, начиная со сформировавшейся послевоенной системы, которая достигла своего полного оформления в конце 20-го века, и затем рассматривая развитие института применения силы в 21-веке, который претерпел серьезное изменение после возникновения угрозы глобального терроризма и терактов 11 сентября. Автор приходит к вводу, о том, что несмотря на то, что до Второй мировой войны право на самооборону против негосударственного актора не было чем-то уникальным, после установления нового международного порядка на него было наложено табу. Однако в отличие от прошлого века, сегодняшнее международное право не препятствует использованию силы против негосударственного актора, находящегося за пределами территории государства-жертвы.

Abstract: Right of states to use force in international law is one of the most controversial and important question in public international law. Despite the general prohibition on use of force expressed in the Article 2 (4) of the UN Charter, there are many disputes about the actual scope of the prohibition and possible justification. It is obvious that the legal rules must adapt to the contemporary challenges faced by international community to provide convenient and legitimate solution which would not contradict the current international legal order. In this article the author considers the question of extraterritorial use of force against non-state actors. Analyzing legal norms and doctrinal position that has fully developed by the end of the XX century and their development after the events of September 11 and threat of global terror faced by international community, author comes to the conclusion that the current legal norms and legal doctrine recognize the right of states to use force extraterritorially against non-state actors.
 

Аннотация: Международный украинский кризис, который начался в феврале 2014 года, имеет несколько составляющих, в первую очередь это вооруженный конфликт на территории ряда восточных областей Украины и сецессия Республики Крым из состава Украины и ее последующее присоединение к Российской Федерации. В данной статье мы сначала рассмотрим вопрос о возможных международно-правовых квалификациях вооруженного конфликта на территории Донецкой и Луганской областей Украины, а затем рассмотрим вопрос о возможных основаниях выхода Крыма из состава Украины. В завершении, приняв за основу официальную точку зрения Украинского правительства, мы попытаемся выяснить какие методы юридической защиты Украина может получить в рамках текущей системы международного права. Для выполнения данной задачи, автором были рассмотрены судебные решения различных международных судебных инстанций, а также практика государств в отношении признания правительств. В результате автор приходит к выводу, что конфликт на Юго-востоке Украины может иметь международный характер независимо от непосредственного участия военнослужащих Российской Федерации. В отношении сецессии Крыма, автор приходит к выводу, что признание правомерности его независимости в конкретных обстоятельствах зависит от вопроса признания правительства, который является скорее политическим нежели юридическим вопросом. В последней части статьи, приняв за основу самый худший вариант развития событий, автор приходит к выводу, что даже в случае наличия международного вооруженного конфликта и акта агрессии со стороны Российской Федерации современное международное право не предоставляет эффективных средств защиты пострадавшему государству.

Abstract:  The international Ukrainian crisis, which started in February of 2014, consists of several components; first of all, it is an armed conflict on the territory of a number of eastern regions of Ukraine, and secession of the Republic of Crimea from Ukraine and its subsequent annexation to the Russian Federation. This article examines the questions of possible international legal qualifications of armed conflicts on the territories of Donetsk and Luhansk regions of Ukraine, as well as the issue of possible grounds for Crimean secession from Ukraine. And finally, basing on the official point of view of Ukrainian government, we will attempt to determine which methods of legal defense Ukraine can receive within the framework of the current system of international law. As a result, the author concludes that the conflict in the southeast of Ukraine can represent an international character regardless of direct involvement of members of the Russian armed forces. As to the secession of Crimea, the author concludes that acknowledgement of the legality of its independence under the current circumstances depends on acknowledgement of the government, which is more of a political rather than legal issue. Even in the case of confirmed international armed conflict and act of aggression from the Russian Federation, the modern international law does not contain effective means of protection of the victim country.

Аннотация: Международный украинский кризис, который начался в феврале 2014 года, имеет несколько составляющих, в первую очередь это вооруженный конфликт на территории ряда восточных областей Украины и сецессия Республики Крым из состава Украины и ее последующее присоединение к Российской Федерации. В данной статье мы сначала рассмотрим вопрос о возможных международно-правовых квалификациях вооруженного конфликта на территории Донецкой и Луганской областей Украины, а затем рассмотрим вопрос о возможных основаниях выхода Крыма из состава Украины. В завершении, приняв за основу официальную точку зрения Украинского правительства, мы попытаемся выяснить какие методы юридической защиты Украина может получить в рамках текущей системы международного права. Для выполнения данной задачи, автором были рассмотрены судебные решения различных международных судебных инстанций, а также практика государств в отношении признания правительств. В результате автор приходит к выводу, что конфликт на Юго-востоке Украины может иметь международный характер независимо от непосредственного участия военнослужащих Российской Федерации. В отношении сецессии Крыма, автор приходит к выводу, что признание правомерности его независимости в конкретных обстоятельствах зависит от вопроса признания правительства, который является скорее политическим нежели юридическим вопросом. В последней части статьи, приняв за основу самый худший вариант развития событий, автор приходит к выводу, что даже в случае наличия международного вооруженного конфликта и акта агрессии со стороны Российской Федерации современное международное право не предоставляет эффективных средств защиты пострадавшему государству.

Abstract:  The international Ukrainian crisis, which started in February of 2014, consists of several components; first of all, it is an armed conflict on the territory of a number of eastern regions of Ukraine, and secession of the Republic of Crimea from Ukraine and its subsequent annexation to the Russian Federation. This article examines the questions of possible international legal qualifications of armed conflicts on the territories of Donetsk and Luhansk regions of Ukraine, as well as the issue of possible grounds for Crimean secession from Ukraine. And finally, basing on the official point of view of Ukrainian government, we will attempt to determine which methods of legal defense Ukraine can receive within the framework of the current system of international law. As a result, the author concludes that the conflict in the southeast of Ukraine can represent an international character regardless of direct involvement of members of the Russian armed forces. As to the secession of Crimea, the author concludes that acknowledgement of the legality of its independence under the current circumstances depends on acknowledgement of the government, which is more of a political rather than legal issue. Even in the case of confirmed international armed conflict and act of aggression from the Russian Federation, the modern international law does not contain effective means of protection of the victim country.

Аннотация: В настоящей статье рассматривается одна из наиболее спорных государственных практик, используемых в настоящее время для войны с терроризмом, а именно целевое убийство. Автором рассматривается соответствие указного явления международному гуманитарному право и международному праву прав человека в связи с целевыми убийствами во время военных конфликтов и полицейских и иных операций соответственно. Рассматривая в первой части работы право военных конфликтов, автор анализирует правовой статус различных участников и общие ограничения, предъявляемые к применению силы во время военного конфликта. Во второй части исследования, рассматривая пределы защиты права на жизнь, автор выводит требования, которые должны быть соблюдены при лишении жизни. Для достижения указанной цели проводится анализх многочисленных решений международных судов и трибуналов, имевших дело с правом на жизнь. Автор приходит к выводу о соответствии практики целевых убийств нормам международного права, однако в то же время данная практика является субъектом ограничения со стороны ряда принципов международного права военных конфликтов, таких как пропорциональность, военная необходимость, осторожность, а также в части регулирования использования методов и способов ведения войны и международного права прав человека, в части защиты права на жизнь и запрета на ее умышленное или произвольное лишение. Автор отрицает существование иных оснований легализации целевых убийств, нежели те, что изложены в нормах международного гуманитарного права и права прав человека.

Abstract: This article examines one of the most controversial state practices currently used in the war against terrorism, namely the targeted killing. The author assesses the correspondence of this phenomenon with international humanitarian law and international law of human rights pertaining to targeted killings during military conflicts and law enforcement operations. In the first part of the research, the author reviews the law of military conflicts and analyzes the legal status of various parties and the general limitations with regards to use of force during a military conflict. In the second part of the research, in analyzing the limits of the protection of the right to life, the author underlines the requirements that should be met before taking a life. The author comes to the conclusion that the practice of targeted killing corresponds with the norms of international law, but at the same time this practice remains subject to limitations from a number of principles in international law on armed conflicts such as proportionality, military necessity, caution, as well as the regulation of the use of methods and means of warfare and international law on human rights, particularly the protection of the right to life and prohibition of intentional or willful taking of life. The author rejects the existence of any other grounds for legalization of targeted killings other than those expressed within the norms of international humanitarian law and law on human rights.

Аннотация: В настоящей статье рассматривается одна из наиболее спорных государственных практик, используемых в настоящее время для войны с терроризмом, а именно целевое убийство. Автором рассматривается соответствие указного явления международному гуманитарному право и международному праву прав человека в связи с целевыми убийствами во время военных конфликтов и полицейских и иных операций соответственно. Рассматривая в первой части работы право военных конфликтов, автор анализирует правовой статус различных участников и общие ограничения, предъявляемые к применению силы во время военного конфликта. Во второй части исследования, рассматривая пределы защиты права на жизнь, автор выводит требования, которые должны быть соблюдены при лишении жизни. Для достижения указанной цели проводится анализх многочисленных решений международных судов и трибуналов, имевших дело с правом на жизнь. Автор приходит к выводу о соответствии практики целевых убийств нормам международного права, однако в то же время данная практика является субъектом ограничения со стороны ряда принципов международного права военных конфликтов, таких как пропорциональность, военная необходимость, осторожность, а также в части регулирования использования методов и способов ведения войны и международного права прав человека, в части защиты права на жизнь и запрета на ее умышленное или произвольное лишение. Автор отрицает существование иных оснований легализации целевых убийств, нежели те, что изложены в нормах международного гуманитарного права и права прав человека.

Abstract: This article examines one of the most controversial state practices currently used in the war against terrorism, namely the targeted killing. The author assesses the correspondence of this phenomenon with international humanitarian law and international law of human rights pertaining to targeted killings during military conflicts and law enforcement operations. In the first part of the research, the author reviews the law of military conflicts and analyzes the legal status of various parties and the general limitations with regards to use of force during a military conflict. In the second part of the research, in analyzing the limits of the protection of the right to life, the author underlines the requirements that should be met before taking a life. The author comes to the conclusion that the practice of targeted killing corresponds with the norms of international law, but at the same time this practice remains subject to limitations from a number of principles in international law on armed conflicts such as proportionality, military necessity, caution, as well as the regulation of the use of methods and means of warfare and international law on human rights, particularly the protection of the right to life and prohibition of intentional or willful taking of life. The author rejects the existence of any other grounds for legalization of targeted killings other than those expressed within the norms of international humanitarian law and law on human rights.

Аннотация: Европейский Союз лишь недавно выработал возможности для участия на мирвоой арене в качестве самостоятельного субъекта обеспечения безопасности. В 1992 годы были приняты Петерсбергские Задания, которые стали основой общей полтики обороны и безопасности(бывшей европейской политики обороны и безопасности), предусматривающей возможность примения военных сил не только в целях проведения гуманитрных операций, но и активных миротворческих, которые могут подразумевать активное участие в боевых действия с армиями иных государств или повстанцескими формированиями.
В месте с тем, Европейский союз не обошел один из основных современных трендов в области безопаснотсти и обороны, а именно приватизация и делегирование на контрактной основе ряда функций, которые традиционо считались прирогативой военнослужащих. Одной из характерны черт этого тренда является использование частных военных и охранных компаний. В статье автор исследуеет применимость норм международного права военных конфликтов и прав человека к действиям и формированиям Европейского союза. Проводится анализ ряда актов ЕС в области обороны и безопасности. Автор приходит к выводу о том, Европейский Союз хоть и не является государством или международной организацией в чистом виде, обязан соблюдать общепризнаные нормы междунароного гуманитнрого права. Внутрение акты ЕС устанавливают еще больший стандарт соблюдения международного права. Однако, в тоже время, необходимо отметить, что, несмотря на то, что деятельность частных военных и охранных компаний в миссиях ЕС поддается общему правовому регулированию, внутрениие акты ЕС сконструированы таким способом, чтобы максимально снизить возможную ответственность ЕС за их противоправные действия.

Аннотация: Государства прибегают к услугам частных военных и охранных компаний во время военных конфликтов и оккупаций, для выполнения задач, считавшихся ранее привилегией военнослужащих. Однако, так же как и военнослужащие, сотрудники частных военных компаний способны совершать противоправные деяния в нарушение норм международного права. В данной статье, автором исследован праовой режим ответственности и обязательства, субъектом которого являются принимающее государство и домашнее государство(места инкорпорации). Автор приходи к выводу, что несмотря на то, что они не вступают непосредственно в договорные отношения с частными военными компаниями, и не могут являться непосредственными виновниками совершения ими военные преступлений или иных серьезных нарушений международного права, на них лежит непорседственная обязанность по соблюдению обязательств должной осмотрительности в отношении норм международного гуманитрного права, законов о нейтралитете и международного права прав человека.

Аннотация: Государства прибегают к услугам частных военных и охранных компаний во время военных конфликтов и оккупаций, для выполнения задач, считавшихся ранее привилегией военнослужащих. Однако, так же как и военнослужащие, сотрудники частных военных компаний способны совершать противоправные деяния в нарушение норм международного права. В данной статье, автором исследован праовой режим ответственности и обязательства, субъектом которого являются принимающее государство и домашнее государство(места инкорпорации). Автор приходи к выводу, что несмотря на то, что они не вступают непосредственно в договорные отношения с частными военными компаниями, и не могут являться непосредственными виновниками совершения ими военные преступлений или иных серьезных нарушений международного права, на них лежит непорседственная обязанность по соблюдению обязательств должной осмотрительности в отношении норм международного гуманитрного права, законов о нейтралитете и международного права прав человека.

Аннотация: Последние двадцать лет с момента окончания холодной войны ознаменовались серьезными изменениями в организации вооруженных сил по всему миру. Одним из таких изменений, несомненно, является приватизация части функций, которые раньше считались исключительно военными. На сегодняшний момент, правовой статус ЧВОК является черной дырой в международном праве. В статье рассматривает вопрос о статусе сотрудников ЧВОК в ходе боевых действий, а так же вопрос соотношения с наемничеством.Рассматривая этот вопрос, мы можем прийти к выводу о неидентичности данных понятий. Решая вопрос о правовом статусе сотрудников ЧВОК во время конфликта, автор приходит к выводу, что несмотря на то, что сотрудники ЧВОК могут приобрести статус комбатантов, в большинстве своем они не удовлетворяют требованиям, выдвигаемыми Женевскими конвенциями для получения данного статуса. Таким образом, мы можем заключить, что основным статусом сотрудников ЧВОК во время военного конфликта является правовой статус гражданского лица.