Аннотация: Предметом исследования являются положения и нормы одной из четырех книг Уголовного кодекса Республики Ирак - Общей части. В частности, обращено внимание на то, что из него (после свержения режима Саддама Хусейна) исключена смертная казнь за многие преступления и сокращен максимальный срок лишения свободы - за другие. Рассмотрены законодательные определение и классификация преступления: действующий Уголовный кодекс Ирака придерживается формального определения преступления и предлагает деление уголовных преступлений на мисдиминоры, фелонии и нарушения (на этой классификации построена система наказаний). Само же преступление, согласно закону, есть единство психического и физического элементов. При рассмотрении субъекта преступления показано, что Уголовный кодекс Ирака им признает как физическое лицо (достигшее 7 лет), так и юридическое лицо. Также описано имеющееся в законе деление наказаний на основные, «связанные» и дополнительные. Кроме того, УК содержит перечень мер предупреждения и основных мер предупреждения. При проведении исследования применены, в частности, исторический и сравнительный методы исследования. Оценивались нормы, действующие в годы диктатуры Саддама Хусейна, и введенные в УК уже после свержения его режима. Настоящая статья - одно из первых в отечественной уголовно-правовой науке исследований действующего УК Ирака. Однако реформа УК еще не завершена. Очевидно, в обозримом будущем предстоит решить вопрос о принятии нового УК Ирака, поскольку ныне действующий (несмотря на большое количество внесенных в него изменений и дополнений) – всего лишь видоизмененный УК Саддама Хусейна.

Ключевые слова: Уголовный кодекс Ирака, Общая часть, определение преступления, классификация преступлений, категории преступлений, виды наказаний, меры предупреждения, смертная казнь, субъект преступления, Курдистан

Keywords: Ugolovnyi kodeks Iraka, opredelenie prestupleniya, klassifikatsiya prestuplenii, kategorii prestuplenii, vidy nakazanii, mery preduprezhdeniya, sub'ekt prestupleniya, Kurdistan

Аннотация: Рассматривается квалификация преступления при изменении уголовного закона. Общим правилом квалификации называется то, что преступность и наказуемость деяния определяется законом, действующим во время совершения преступления. В исключение из общего правила действует правило об обратной силе уголовного закона. Квалификация преступлений происходит далеко не во всех предусмотренных в ст. 10 УК РФ случаях изменения уголовного закона. При устранении или установлении преступности деяния она, по нашему мнению, несомненна, ибо применительно к одному закону состав преступления в содеянном должен иметься, а к другому – отсутствовать, что требует решения, какой будет окончательная (итоговая) квалификация преступления. Анализируются правила квалификации преступлений при вступлении в силу уголовного закона, устраняющего преступность деяния или смягчающего наказания, а также при вступлении в силу уголовного закона, устанавливающего преступность деяния или усиливающего наказание. Делается вывод, что уголовный закон регулирует не все виды квалификации преступления при изменении уголовного закона. Излагается квалификация преступлений при смягчении наказания в одной части и усилении – в другой, при действии так называемого промежуточного закона и в иных случаях.При объективно неправильной дополнительной квалификации преступлений принятие решения о предусмотренности (или непредусмотренности) установленных признаков содеянного уголовным законом, которым оно в действительности не охватывается (или охватывается), вызывается изменением самого уголовного закона.

Ключевые слова: диспозиция уголовного закона, санкция уголовного закона, уголовный закон, изменение уголовного закона, преступность деяния, Уголовный кодекс, закон смягчающий наказание, закон усиливающий наказание, квалификация, ответственность

Abstract: The author analyzed the qualification of crime when the criminal law has changed. The general qualification rule is that the criminality and punishability of an act is defined by the law which was in force at the time when the crime was committed. An exception from the general rule is the rule on retroactivity of criminal law. Qualification of crimes takes place just in some cases when the criminal law changes according to the Art. 10 of the Criminal Code of the Russian Federation. When the criminality of act is abolished or established, it is undoubtedly applicable, since in one case there shall be elements of a crime in an act, while in another case there shall be no elements of crime in an act, requiring a decision on what shall be the final qualification of a crime. The author analyzes the qualification of crimes when the law abolishing the criminality of an act, or mitigating the responsibility for an act comes into force, or when a law establishes criminality of an act or aggravates the punishment. The conclusion is made that some types of qualification of crimes in the situation when the criminal law changes, which are not regulated by law. The author provides a qualification of crimes when the punishment is partially mitigated and partially aggravated, and the cases of application of the socalled intermediary law in some cases. When the additional qualification of a crime is objectively incorrect, making the decision that the elements of crime are present (are not present) within the certain crime, while they are present or not depends on the changes in the criminal law.

Keywords: disposition of criminal law, sanction of criminal law, criminal law, changes in the criminal law, criminality of an act, the Criminal Code, the mitigating law, the aggravating law, qualification, responsibility.

Аннотация: Статья посвящена проблеме формирования системы наказаний в пер-вых советских уголовных кодексах. УК РСФСР 1922 г. предусмотрел, с одной стороны, лестницу наказа-ний, а с другой – перечень мер социальной защиты. Меры социальной защиты применялись не только к лицам, совершившим преступление, но и за связь с преступной средой. В УК РСФСР 1926 г. произошел полный отказ от понятия «наказания», которое было заменено «мерами социальной защиты». В рассматриваемом документе не было еще системы наказаний, так как меры социальной защиты, основываясь на теории опасного состояния личности (ст. 6) применялись не только к тем, кто совершил преступление, но и в отношении лиц, представляющих опасность по своей связи с преступной средой или по своей прошлой деятельности. УК РСФСР 1960 г.: а) возвратился от мер социальной защиты к понятию наказания; б) не включил ряд политизированных видов наказания; г) более детально урегулировал применения конкретных видов наказаний, сузив пределы судейского усмотрения при назначении наказания; д) использовал иной порядок расположения наказаний – от более строгого к менее строгому.

Ключевые слова: формирование системы наказаний, Уголовный кодекс РСФСР, признаки системы наказаний, меры социальной защиты, виды наказаний, Система наказаний, проблемы формирования, правовая защита, элементы, Основы уголовного законодательства

Abstract: The article is devoted to the problem of formation of the system of punishments in the first Soviet Criminal Codes (CC) The CC of RSFR of 1922 provided for a “ladder” of punishments on one hand, and the list of social protection measures on the other hand. However, the social protection measures were applied to the persons connected with the criminal environment, as well as to those who have committed crimes. In the CC of RSFR of 1926 the term punishment was abolished and the term “measures of social protection” was used instead. The said documents did not provide for the system of punishment, since the social protection measures were based upon the theory of dangerous condition of a person, and they applied to those who have committed crimes, as well as to those who were dangerous due to their connections with the criminal environment or due to their former activities. The CC of RSFR of 1960 introduced the following changes: a) it returned from the social protection measures to the definition of punishment; b) it did not include a number of political measures of punishment; c) it provided for the more detailed regulation of specific types of punishment, narrowing the scope of judicial discretion when assigning a punishment; d) it used other order for placing punishments – from the less severe to the more severe.

Keywords: formation of the system of punishments, the Criminal Code of the Russian Federation, elements of the system of punishments, social protection measures, types of punishments, system of punishments, problems of formation, legal protection, elements, Fundamentals of Criminal Legislation.

Аннотация: Статья посвящена анализу функций состава преступления. В общей теории права при анализе правовой функции внимание ученых обычно сосредотачивается на той роли, которую она выполняет в системе общественных отношений. Функции выражают наиболее существенные, главные черты права, характеризующие право в действии, являются выражением его динамической природы. Таким образом, функции права – это основные направления правового воздействия, выражающие роль права в упорядочении общественных отношений. Понятие функция состава преступления впервые использовал Я.М. Брайнин, который отмечал, что состав преступления как уголовно-правовой институт осуществляет две функции. М.И. Бажанов считал, что к функциям состава следует отнести фундаментальную, гарантийную, разграничительную, процессуальную, интегративную, квалификационную, дескриптивную, рестриктивную, аксиологическую, догматическую и праксиологическую функции. Считаем, что наиболее приемлемой является классификация функций состава преступления, предложенная М.И. Бажановым, с теми уточнениями, которые нами были сделаны.

Ключевые слова: функции, функции права, функции состава преступления, состав преступления, классификация, функции правовых категорий, квалификация, уголовная отвественность, основание уголовной отвественности, преступление

Abstract: The article is devoted to the analysis of the functions within the component elements of crime. Within the general theory of law when the legal function was analyzed the attention of the scientists was usually centered upon its role within the system of social relations. The functions reflect the most significant, most important legal features, characterizing law in motion, reflecting its dynamic nature. Therefore, the functions of law are the main directions of legal influence, reflecting the role of law in bringing order into social relations. The definition of functions of constituent elements of a crime was for the first time used by Y.M. Brainin, who has noted that the constituent elements of crime as a criminal law institute performed two functions. M.I. Bazhanov considered that the functions of the constituent elements include fundamental, guaranteeing, distinguishing, procedural, dogmatic, qualificational, descriptive, restrictive, axiological, dogmatic and praxeological functions. The author considers that the classification provided by M.I. Bazhanov is quite acceptable with some clarifications offered by the author.

Keywords: functions, functions of law, functions of the constituent elements of crime, elements of crime, classification, functions of legal categories, qualification, criminal responsibility, bases for criminal responsibility, crime.

Аннотация: Статья посвящена анализу норм, предусматривающих уголовную ответственность за ненасильственные половые преступления в странах СНГ. Рассмотрен состав преступления "Мужеложство" по законодательству Узбекистана и Туркменистана, приводится обоснование декриминализации добровольного мужеложства взрослых лиц. Далее в статье представлены результаты сравнительно-правового исследования норм уголовных законов стран СНГ об ответственности за ненасильственные преступления против половой неприкосновенности несовершеннолетних. На основе объединения наиболее удачных положений уголовных кодексов СНГ приводится авторская редакция статьи о незаконном половом сношении и иных действий сексуального характера с лицом, не достигшим шестнадцатилетнего возраста. Анализ состава "Развратных действий" показал зависимость содержания объективной стороны последних от содержания объективной стороны "Полового сношения и иных действий сексуального характера с лицом, не достигшим шестнадцатилетнего возраста или/и половой зрелости". Подробно рассмотрены возрастные критерии потерпевших и субъектов ненасильственных половых преступлений. Отмечены существенные недостатки и пути их преодоления.

Ключевые слова: Ненасильственные половые преступления, СНГ, Мужеложство, Половая неприкосновенность, Половое сношение, Действия сексуального характера, Развратные действия, Половая зрелость, Лесбиянство, Несовершеннолетние

Abstract: The article includes analysis of the norms providing for the criminal responsibility for the violent sex crimes in the CIS states. The author views component elements of the crime of “Sodomy” in the legislation of Uzbekistan and Turkmenistan, providing the fundamentals for decriminalizing the voluntary sodomy of grownup persons. Then the article provides results of comparative legal studies of the norms of criminal legislation of the CIS states on responsibility for non-violent crimes against the sexual integrity of the juveniles. Based upon uniting the most successful provisions of the Criminal Codes of the CIS states, the author provides his own version of the unlawful sexual intercourse and other sexual activities with a person under 16 years of age. The analysis of the component elements of crime of “sexual abuse” showed the dependency between its objective elements and the objective elements of the crime of “Sexual intercourse or other sexual activities with a person under 16 years of age and (or) prior to sexual maturity”. The author provides detailed evaluation of age criteria for the victims and subjects of non-violent sex crimes, noting significant shortcomings and the ways to overcome them.

Keywords: non-violent sex crimes, the CIS, sodomy, sexual integrity, sexual intercourse, sexual activities, sexual abuse, sexual maturity, Lesbian, juveniles.

Аннотация: В статье проведен анализ признаков субъекта уничтожения или повреждения лесных и иных насаждений и внесено предложение по снижению возраста уголовной ответственности за умышленные преступления, предусмотренные ст. 261 УК РФ, до 14 лет. Автором исследуется вопросы об уголовной ответственности юридических лиц за экологические преступления с учетом зарубежного уголовного законодательства (Великобритании, США, Франции, Германии, Голландии, Дании, Норвегии, Финляндии, Иордании, Ливана, Сирии, КНР, Индии, Японии, Румынии, Республике Молдова, Литовской Республики). В статье поддерживается предложение ввести уголовную ответственность юридических лиц, в частности за преступное уничтожение или повреждение лесной и иной растительности при условии, что эта идея будет реализована комплексно в нормах Общей и Особенной частей УК РФ. Уголовную ответственность за уничтожение или повреждение лесной и иной растительности юридическими лицами в результате их хозяйственной деятельности предлагается установить в специальной статье 2611. УК РФ.

Ключевые слова: юридическое лицо, возраст уголовной ответственности, признаки, субъект преступления, уголовно правовая характеристика, лесные насаждения, состав преступления, преступление, хозяйственная деятельность, законодательство зарубежных стран

Abstract: The article contains analysis of the elements of the subject of destruction or harming of forests and other planted vegetation, and a proposal is made for lowering the minimum age of an offender in a crime under Art. 261 of the Criminal Code of the Russian Federation to 14 years old. The author studies the issues of criminal responsibility of legal entities for environmental crimes taking into account the foreign criminal legislation (in the Great Britain, the USA, Germany, Holland, Denmark, Norway, Finland, Jordan, Lebanon, Syria, the People’s Republic of China, India, Japan, Romania, the Republic of Moldova, the Lithuanian Republic). The article supports the proposal of introduction of criminal responsibility of legal entities specifically for criminal destruction or harming of forests and other planted vegetation on a condition that this idea shall be implemented in a comprehensive procedure within the framework of the norms of the General and Specific Parts of the Criminal Code of the Russian Federation. The criminal responsibility for the destruction or harming forest and other vegetation by the legal entities in the course of their economic activities is offered to establish in the special Art. 261.1 of the Criminal Code of the Russian Federation.

Keywords: environmental crime, elements of a crime, forest vegetation, criminal law characteristics, subject of a crime, elements, criminal responsibility age, legal entity, economic activity, legislation of foreign states.

Аннотация: Предложен анализ уголовного законодательства о «преступлениях ненависти» государств, входящих в семью общего (англо-саксонского) права: Соединенного Королевства, Соединенных Штатов Америки, Канады, Австралии и Новой Зеландии. Названы признаки, по которым в правовых системах этих государств квалифицируются «преступления ненависти»: раса, цвет кожи, национальность (включая гражданство), этническое происхождение, религия, гендерная идентичность, сексуальная ориентация, возраст, недееспособность (нетрудоспособность) и др. Особое внимание в законодательстве названных государств уделяется установлению умысла («намерения») виновного и чувства страха, беспокойства или унижения, испытываемого потерпевшим (потерпевшими) в связи с совершенным против него (них) посягательством. Описаны отдельные меры, предпринимаемые законодательными и исполнительными органами вышеперечисленных государств по устранению пробелов и, в конечном счете, расширению сферы применения норм об уголовной ответственности за их совершение. Делается вывод в целом о достаточно строгом характере наказаний, назначаемых за их совершение.

Ключевые слова: уголовное законодательство Великобритании, уголовное законодательство США, преступления, мотивированные ксенофобией, расовая дискриминация, пропаганда ненависти, разжигание ненависти, преступления ненависти, уголовное законодательство Канады, уголовное законодательство Австралии, уголовное законодательство Зеландии

Abstract: The author offers analysis of criminal legislation on “hate crime” in the states within the common law (Anglo-Saxon) legal family: the UK, the USA, Canada, Australia and New Zealand. The author names the elements, based upon which the crimes are qualified as “hate crime” in the legal systems of these states: race, skin color, nationality (including citizenship), ethnical background, religion, gender identity, sexual orientation, age, incapacity (inability to work), etc. Special attention in the legislation of these states is paid to establishing the intent of an offender and fear, worry or humiliation felt by a victim (victims) due to the encroachment against him (them). The author describes specific measures taken by legislative and executive bodies of the said states in order to fill the gaps and widen the scope of application of criminal responsibility for such crimes. The conclusion is made that generally the punishments are rather strict.

Keywords: criminal legislation of the UK, criminal legislation of the USA, xenophobic crimes, racial discrimination, hate propaganda, kindling hatred, hate crime, criminal legislation of Canada, criminal legislation of Australia, criminal legislation of New Zealand.

Аннотация: В статье рассматривается соотношение понятий «свобода воли» и «вина» как обязательного признака субъективной стороны состава преступления. Резюмируется, что указанные понятия нельзя рассматривать как синонимы. В контексте связи субъективных признаков состава преступления со свободой воли рассмотрены институты невиновного причинения вреда (ст. 28 УК РФ), вменяемости, невменяемости и смежные с ними (ст. 21–22 УК РФ) и правило об уголовной ответственности лиц, совершивших преступление в состоянии опьянения (ст. 23 УК РФ). В статье дана критичная оценка законодательного закрепления невиновного причинения вреда в ч. 2 ст. 28 УК РФ, в силу того что, отрицающие обстоятельства, связанные с объективными признаками состава преступления, переносятся в плоскость субъективной стороны. Результаты теоретических исследований, а также компаративистский подход в изучении вопроса об уголовной ответственности лиц, совершивших преступление в состоянии опьянения, позволил сделать вывод о необходимости «проекции свободы воли» при разрешении вопроса о мере ответственности таких лиц.

Ключевые слова: свобода воли, субъективная сторона преступления, вина, невиновное причинение вреда, невменяемость, ограниченная вменяемость, состояние опьянения, фактическая невменяемость, состав преступления, презумпция

Abstract: The article concerns the correlation between the terms “free will” and “guilt” as a necessary part of a subjective element within the system of component elements of crime. It is stated that these terms are not synonymous. Within the framework of the relation among the subjective elements within the system of component elements of crime the author compares free will with the institutions of causing damage with no guilt (Art. 28 of the Criminal Code of the Russian Federation (hereinafter, the Criminal Code); criminal sanity, criminal insanity and related institutions (Art. 21-22 of the Criminal Code); as well as the rules on criminal responsibility of persons, who have committed crimes in the state of intoxication (Art. 23 of the Criminal Code). The article includes a critical evaluation of the legislative provisions for causing damage with no guilt in Art. 28 part. 2 of the Criminal Code due to the fact that the denying elements are regarded not as objective, but as subjective elements. The results of the theoretical studies as well as a comparative approach towards the studies of criminal responsibility of persons, who have committed crime in a state of intoxication allows the author to draw a conclusion on the need of the “projection of freedom of will” when dealing with the issues of the responsibility for such persons.

Keywords: freedom of will, subjective elements of crime, guilt, causing damage with no guilt, criminal insanity, limited sanity, state of intoxication, de facto insanity, elements of crime, presumption.

Аннотация: Статья посвящена обстоятельствам, исключающим уголовную ответственность за преступления, совершаемые должностными лицами. Автором предлагается группировка посягательств, совершаемых должностными лицами. В статье представлен анализ ситуаций, в которых уголовная ответственность за данные деяния невозможна. К таковым относится несоответствие статуса субъекта тому или иному признаку должностного лица, вследствие чего в действиях лица отсутствует состав преступления, поскольку оно может быть совершено только специальным субъектом. Также к обстоятельствам, исключающим уголовную ответственность, можно причислить действия во исполнение приказа, крайняя необходимость, применение физической силы, оружия и специальных средств, парламентский индемнитет, провокация совершения преступления. Формулируются различная правовая природа парламентского индемнитета и иммунитета для целей исключения уголовной ответственности. В связи с последним обстоятельством особо выделяют правовые позиции Европейского Суда по правам человека. Автор рассматривает сложившуюся судебную практику по затронутому вопросу и предлагает пути решения отдельных правовых проблем.

Ключевые слова: исключение уголовной ответственности, должностное лицо, признаки специального субъекта, исполнение приказа, крайняя необходимость, применение оружия, парламентский индемнитет, иммунитет, провокация совершения преступления, ЕСПЧ

Abstract: The article is devoted to the circumstances excluding criminal responsibility for the crimes committed by the officials. The author offers to divide the encroachments by officials into groups. In the article there presented analysis of the situation, when criminal responsibility for these acts is not possible. Such situations include the situation when the true status of a subject of crime does not meet the requirements for certain elements of an official, that is why there is no complete set of elements for such a crime, which may only be committed by a special subject. Also, the circumstances excluding criminal responsibility may include acts according to an order, emergency, use of physical force, arms and special means, parliamentary indemnity, provocation for committing a crime. The author formulates the differences in the legal nature of parliamentary indemnity and immunity for the purposes of excluding criminal responsibility. Due to the latter, the author especially distinguishes the legal positions of the European Court of Human Rights. The author analyzes the current judicial practice on the issues, offering the solutions for some legal problems.

Keywords: excluding criminal responsibility, official, elements of a special subject, acting in accordance to an order, emergency, use of weapons, parliamentary indemnity, immunity, provocation for committing a crime, the European Court of Human Rights.

Аннотация: Статья посвящена исследованию проблем реализации уголовной ответственности за содействие террористической деятельности в форме финансирования терроризма (статья 205.1 УК РФ). В работе автор приходит к выводу, что поскольку финансирование терроризма является разновидностью преступного пособничества, в связи с этим проблемы уголовной ответственности за данное преступление обусловлены трудно разрешимыми коллизиями норм статьи 205.1 УК РФ с конкурирующими уголовно-правовыми нормами. Поэтому в статье автором проводится отграничение финансирования терроризма как самостоятельной формы содействия террористической деятельности от иного пособничества в совершении преступлений террористической направленности. Приведены примеры из судебной практики, иллюстрирующие сложности, связанные с применением статьи 205.1 УК РФ в части финансирования терроризма. Также в статье автором сформулированы рекомендации по разрешению проблем конкуренции уголовно-правовых норм при квалификации действий лица по финансированию преступлений террористической направленности, организованной группы, незаконного вооруженного формирования и преступного сообщества (преступной организации).

Ключевые слова: уголовная ответственность, содействие, террористическая деятельность, финансирование, терроризм, пособничество, соучастие, преступление террористической направленности, незаконное вооруженное формирование, квалификация преступлений

Abstract: The article concerns the studies of topical issues regarding implementation of criminal responsibility for abetting terrorism activities in the form of terrorism financing (Art. 205.1 of the Criminal Code of the Russian Federation). In this article the author comes to a conclusion, that since terrorism financing is a type of criminal abetting, the problems of criminal responsibility for this type of crime are due to the conflicts between the norms of Art. 205.1 of the Criminal Code of the Russian Federation and the competing norms of criminal law. That is why in this article the author distinguishes the terrorism financing as an independent form of abetting criminal activities from other times of abetting in committing crimes in terrorism direction. The author provides examples of judicial practice illustrating difficulties regarding application of Art. 205.1 of the Criminal Code of the Russian Federation in part of terrorism financing. The author of the article also formulated recommendation on resolving the problems of competition between the criminal law norms regarding qualification of acts of a person financing crimes of terrorist direction, organized group, illegal armed formation and criminal community (criminal organization).

Keywords: criminal responsibility, abetting, terrorist activities, financing, terrorism, aiding, co-participation, crime of terrorism direction, unlawful armed formation, qualification of crimes.

Аннотация: Статья представляет анализ формулировок уголовных и уголовно-процессуальных норм, регулирующих применение принудительных мер воспитательного воздействия (далее – ПМВВ). Открывается и подвергается критике двойственность уголовно-правового значения данных мер: 1) как замещающих прекращенную уголовную ответственность и 2) как мер уголовной ответственности, альтернативных наказанию. Доказывается, что ПМВВ представляют собой некарательную форму реализации уголовной ответственности. Этот вывод подтверждается аргументами: 1) совпадением оснований применения ПМВВ и уголовной ответственности, 2) непоследовательностью законодателя, допустившего применение ПМВВ одновременно и с освобождением, и с реализацией уголовной ответственности, 3) тождественностью целей применения ПМВВ и уголовного наказания, 4) наличием уголовно-правового и уголовно-процессуального механизмов возобновления привлечения несовершеннолетнего к иным мерам уголовной ответственности, 5) результатами теоретических исследований других авторов, 6) узким подходом к предмету уголовно-правового регулирования, исключающим необходимость охвата уголовным законом мер, не связанных с уголовной ответственностью. Формулируются предложения по изменению и дополнению ч. 1 ст. 90 УК РФ и ст. 427 УПК РФ, которые: а) позволят урегулировать применение ПМВВ в качестве меры уголовной ответственности, б) сохранят возможность их использования на стадии до вынесения обвинительного приговора судом и в) сделают последовательным страховочный механизм возвращения к вопросу о применении уголовного наказания в случае неисполнения несовершеннолетним установленных требований.

Ключевые слова: меры воспитательного воздействия, уголовная ответственность несовершеннолетних, освобождение от ответственности, прекращение уголовного преследования, предмет уголовного права, альтернатива уголовной ответственности, альтернатива уголовному наказанию, осуждение несовершеннолетнего, средства уголовного закона, освобождение от наказания

Abstract: The article presents analysis of the formulae of criminal and criminal procedural norms regulating application of compulsory measures of educational character (hereinafter, CMEC). The author criticizes the ambiguous character of criminal law value of these measures: 1) as substitutes for the terminated criminal responsibility; 2) as measures of criminal responsibility serving as an alternative to the punishment. It is proven that CMEC are non-punitive forms of implementation of criminal responsibility. This conclusion is supported by the following arguments: 1) the same bases apply for application of the CMEC and the criminal responsibility; 2) the inconsistency of the legislator, who allowed for the application of the CMEC at the same time with implementation of criminal responsibility and with release from it; 3) the same goals of application of CMEC and of criminal punishment; 4) presence of criminal law and criminal procedural mechanisms for the renewal of the procedure for the other types of responsibility of a juvenile offender; 5) with the results of the studies of other authors; 6) by the narrow approach towards the object of criminal law regulation, excluding the need for the criminal law to cover other means not related to criminal responsibility. The author formulates propositions for the amendments into Art. 90 p.1 of the Criminal Code of the Russian Federation and Art. 427 of the Criminal Procedural Code of the Russian Federation, which shall allow for the following: a) regulating the application of the CMEC as criminal responsibility measures; b) keeping the possibility of their use at the stage before the condemnatory judgment of a court; c) providing for a guarantee of return to the issue of application of criminal responsibility of a juvenile fails to comply to the requirements.

Keywords: compulsory measures of educational character; criminal responsibility of juveniles, release from responsibility; termination of criminal prosecution; object of criminal law, alternative to criminal responsibility, alternative to criminal punishment, condemnatory judgment for a juvenile, means of criminal law, release from punishment.

Аннотация: автор исследует отдельные проблемы законодательной регламентации мнимой обороны в уголовном праве государств-участников Содружества Независимых Государств (далее – СНГ). Автором было установлено, что в уголовном праве государств-участников СНГ в зависимости от способа и степени регламентации мнимой обороны выделяются три основных подхода к такой регламентации: 1) регламентация мнимой обороны общими нормами уголовного права; 2) регламентация мнимой обороны уголовно-правовыми нормами об ошибках в обстоятельствах, исключающих преступность деяния; 3) регламентация мнимой обороны специальными нормами. Автором был сделан вывод, что ни один из существующих подходов к регламентации мнимой обороны в уголовном праве государств-участников СНГ не может быть принят безоговорочно как пример для унификации такой регламентации. Наиболее предпочтительным путем унификации регламентации мнимой обороны государствами-участниками СНГ представляется системное использование позитивных сторон всех трёх подходов, а именно: принятие норм о невиновном причинении вреда (казусе), норм относительно ошибки в обстоятельствах, исключающих преступность деяния, а также специальных норм относительно мнимой обороны. Для достижения необходимой полноты и системности регламентации мнимой обороны в уголовном праве государств-участников СНГ также необходимо дополнить уголовное законодательство этих стран нормами об ошибке, включением их в Общую часть уголовных кодексов. Кроме того, должны быть усовершенствованы и отдельные положения специальных норм относительно мнимой обороны.

Ключевые слова: мнимая оборона, разновидности мнимой обороны, регламентация мнимой обороны, унификация мнимой обороны, невиновное причинение вреда, казус, ошибка, фактическая ошибка, ошибка в обстоятельствах, необходимая оборона.

Abstract: The author studies specific problems of legislative regulation of imaginary defense in criminal law of Member States of the Commonwealth of Independent States (hereinafter, the CIS). The author established that there are three main approaches towards its regulation in the legislations of the CIS Member States depending on the type and extent of its regulation. The first approach provides for regulation of the imaginary defense with the general norms of criminal law; the second approach is to regulate imaginary defense with the norms on mistakes in the sphere of circumstances, excluding criminality of an act; the third approach is to regulate imaginary defense with special norms. The author made a conclusion that none of the existing approaches to the regulation of imaginary defense in the criminal law of the Member States of the CIS may be unilaterally accepted as a model for unification of such regulation. The most preferable type of regulation unification by the CIS Member States is systemic use of positive features of all three of these approaches, namely, adoption of norms on causing harm in the absence of guilt (casus); norms on mistakes regarding circumstances, excluding criminality of an act; as well as the specific norms on imaginary defense. In order to achieve complete and systemic regulation of imaginary defense in the criminal law of the CIS Member States, it is also necessary to amend their criminal legislation with the norms on mistakes, including them in the General Parts of criminal codes. Additionally, specific norms on imaginary defense should also be amended.

Keywords: imaginary defense, types of imaginary defense, regulation of imaginary defense, unification of imaginary defense, causing damage without guilt, casus, mistake, mistake in facts, mistake in circumstances, necessary defense.

Аннотация: Новейшее уголовное законодательство Украины, предусматривающее ответственность за преступления против избирательных и референдумных прав граждан, неоднократно изменялось и дополнялось в силу разных социальных, политических и правовых причин. Однако его (законодательства) характерной особенностью (по сравнению с законодательством других стран постсоветского пространства) было и остается использование юридических конструкций «деяние, которое повлияло на результаты голосования избирателей на избирательном участке либо в пределах избирательного округа» и «деяние, которое привело к невозможности определить волеизъявление избирателей на избирательном участке или на соответствующих выборах (референдуме)». В науке уголовного права Украины указанным конструкциям уделено недостаточно внимания. Однако их предметный структурный анализ дает основания считать, что обе они являются «мертворожденными» и нецелесообразными. Причина этого кроется в существенных противоречиях между положениями уголовного и избирательного (референдумного) законодательства Украины, которые традиционно остаются вне поля зрения ученых-криминалистов.

Ключевые слова: выборы, референдум, результаты голосования, избирательный участок, голосование, уголовная ответственность, юридическая конструкция, преступление, реестр избирателей, избирательные права.

Abstract: The novel criminal legislation of Ukraine provides for criminal responsibility for the crimes against e lection a nd r eferendum r ights o f p eople, a nd i t w as o ften a mended d ue t o v arious s ocial, political and legal reasons. However, its characteristic feature compared to other post-Soviet states was and still is use of the legal constructions of “act which influenced the results of the voting of electors in an electoral precinct or district” and the “act causing inability to establish the will of the electors in a electoral precinct or in elections (referendum)”. However, the amount of attention to these constructions in the science of Ukrainian criminal law is not sufficient. Their subject-structure analysis allows to consider both of these constructions stillborn and unviable. The reason for it lays in contradictions between the provisions of criminal and election (referendum) law of Ukraine, which traditionally fall outside the scope of attention of the legal scholars specializing in criminal law.

Keywords: elections, referendum, results of the election, election precinct, voting, criminal responsibility, legal construction, crime, elector register, election rights.

Аннотация: Статья посвящена рассмотрению актуальной проблемы определения структуры имущественного ущерба как преступного последствия. Сложность этого вопроса заключается в том, что в теории уголовного права отсутствует общепризнанный подход к разрешению этой проблематики и даже в пределах одного вида преступления исследователи отличительным образом описывают структуру такого последствия. Имеющая место неоднозначность влияет на точность юридической фиксации признаков состава преступления в уголовном законе, приводит к ошибкам в судебной практике и нарушает законное право потерпевших на полное возмещение им имущественного ущерба, причиненного преступлением. В статье проведен анализ различных позиций в определении структуры имущественного ущерба, выделены основные признаки, позволяющие отличить структуру имущественного ущерба в уголовном праве от структуры убытков в гражданском праве. Автором сформулированы выводы, которые помогут правоприменителям обеспечить законность при квалификации преступлений и возмещении потерпевшему имущественного ущерба, причиненного преступным деянием.

Ключевые слова: структура ущерба, имущественный ущерб, ущерб, преступное последствие, преступление, возмещение ущерба, квалификация преступления, убытки, потери, дополнительные потери

Abstract: The article is devoted to a topical problem of defining the structure of property damage as a criminal consequence. The existing complications are due to the fact that there is no unified approach in the general theory of criminal law towards this matter, and the scholars provide varying descriptions of structure of such consequences even within a single type of crime. The said ambiguity influence the clarity of legal fixation of elements of crime in criminal law, and it causes judicial mistakes, violating the lawful right of victims for the full compensation of property damage caused by a crime. The article provides analysis of various positions on defining the structure of property damage; she singles out the key features, allowing to distinguish the property damage structure in criminal law from loss and damage in civil law. The author formulates the conclusions, which may be of help to legal practitioners for the purposes of guaranteeing lawfulness when classification certain crimes and compensating damage to property of a victim caused by a criminal act.

Keywords: structure of damage, property damage, damage, criminal behavior, crime, compensation of harm, classification of crimes, loss, damage, additional losses.

Аннотация: Статья посвящена обычному международному праву как источнику российского уголовного права. Автором анализируется вопрос о том, могут ли нормы обычного международного права использоваться в качестве криминообразующих признаков в преступлении применения запрещённых средств и методов ведения войны. На основе изучения истории вопроса и международной практики («оговорка Мартенса», практика международных трибуналов, нормы международного гуманитарного права, практика Конституционного Суда РФ и Европейского Суда по правам человека) формулируются критерии такого использования. По мнению автора, допустимо устанавливать содержание уголовно-правового запрета через нормы обычного международного права, включённые в сферу конвенционно запрещённого поведения через «оговорку Мартенса», при условии, что явная незаконность поведения осознавалась лицом в момент совершения деяния. Вместе с тем это неизбежно будет решаться ad hoc, ставя одновременно перед национальными судами сложные проблемы установления содержания нормы обычного международного права.

Ключевые слова: обычное международное право, состав преступления, преступление, источник уголовного права, деяние, диспозиция, предвидение преступности поведения, международный договор, уголовный закон, принцип законности.

Abstract: The article is devoted to customary international law as a source of Russian criminal law. The author analyzes the issue of whether the norms of international customary law may be used as crime-forming elements in the crime of use of prohibited means and methods of waging war. Based upon the study of history of the issue and international practice («the Martens clause», practice of international tribunals, norms of international humanitarian law, practice of the Constitutional Court of the Russian Federation and the European Court of Human Rights) the author formulates the criteria for such use. In the opinion of the author, it is acceptable to establish contents of criminal legal prohibition via the norms of international customary law, which are included into the sphere of conventionally prohibited behavior through the «Martens clause», on a condition that the obvious unlawfulness of the behavior was understood by a person at the moment when the crime was being committed. At the same time it shall inevitably be decided ad hoc, and the national courts shall have to face complicated issues of establishing the contents of norms of international customary law.

Keywords: customary international law, elements of crime, crime, source of criminal law, act, disposition, foresight of criminal nature of behavior, international treaty, criminal law, lawfulness principle.

Аннотация: Мотив ненависти или вражды в УК использован в нескольких значениях. Однако ни УК (как РФ, так и РСФСР), ни постановление Пленума Верховного Суда РФ №11 от 28 июня 2011 г. «О судебной практике по уголовным делам о преступлениях экстремистской направленности» не раскрывают его содержание. В статье рассмотрены понятия «мотив поведения», «мотив преступления», «побуждения» и «заинтересованность». Сделан акцент на анализе мотивов национальной (этнической), расовой или религиозной вражды или ненависти (розни). Рассмотрены отдельные вопросы квалификации преступлений, совершенных по мотивам расовой, национальной или религиозной ненависти или вражды. Сделан вывод в том, что мотивы расовой, национальной или религиозной ненависти или вражды не должны быть объединены с иными мотивами, а должны быть признаны в качестве самостоятельных квалифицирующих признаков соответствующих составов преступлений (как это предусмотрено в международном праве и уголовном законодательстве большинства государств мира). Кроме того, оспаривается, как несвоевременное, предложение об исключении этих мотивов из перечня отягчающих наказание обстоятельств.

Ключевые слова: уголовное законодательство, мотив поведения, мотив преступления, уголовноправовое значение мотива, преступления экстремистской направленности, побуждения, ненависть, вражда, рознь, квалификация преступлений.

Abstract: The motive of hatred or enmity is used in several meanings. Hovewer, neither the Criminal Code (both the of the Russian Federation, and of the RSFSR), nor the Decrees of the Plenum of the Supreme Court N. 11 of June 28, 2011 «On judicial practice on extremist crimes» provide for its contents. The article contains evaluation of the terms «behavior motive», «crime motive», «incentive», «interest». The author pays special attention to the motive of national (ethnical), racial, or religious hatred and enmity (discord). The author analyzes some specific issues regarding qualification of crimes committed due to the motives of racial, national, or religious hatred or enmity. He concludes that these motives should not be united with other motives, and should be recognized as Independent qualifying elements in specific crimes (as it is provided for in international law and in legislation of most foreign states). Additionally, he sustains that the proposition to exclude these motives from the list of aggravating circumstances is untimely.

Keywords: criminal legislation, behavior motive, crime motive, criminal legal value of motive, extremist crime, enticement, hatred, enmity, discord, qualification of crimes.

Аннотация: В статье с учетом новой редакции (2013 г.) уголовного закона проводится анализ содержания понятия «предмет преступления» в контексте преступления отмывания, закрепленного в ст. 174, 174? УК РФ. Рассматриваются имеющиеся в литературе и судебной практике предложения относительно толкования данного понятия. Изучается термин «имущество», его соотношение с гражданско-правовым содержанием данного понятия, исследуются иные объекты гражданских прав в качестве предмета отмывания. Анализируются различные точки зрения, высказывавшиеся в литературе, об изменении редакции предмета отмывания. Приводится предложение по изменению законодательно закрепленного предмета отмывания с учётом международных положений, а также зарубежной литературы. В качестве предмета отмывания предлагается понимать имущество, работы и услуги и интеллектуальную собственность. Однако в силу сложности юридической конструкции данных статей предпочтительным представляется закрепить в диспозиции термин «имущественные ценности», добавив в ст. 174 УК соответствующее примечание.

Ключевые слова: отмывание, легализация, предмет преступления, имущество, имущественные ценности, интеллектуальная собственность, мелкие бытовые сделки, работы (услуги), денежные средства, ценные бумаги.

Abstract: The article contains analysis of the term «target of crime» within the context of the «laundering» money and other criminally obtained valuables under Art. 174 and 174.1 of the Criminal Code of the Russian Federation taking into account the new version of the criminal law of 2013. The author evaluates scholarly opinions and judicial practice as to interpretation of this term. She studies the term «property» in its correlation with its meaning in civil law, as well as other civil rights objects, as objects of «laundering». The author also analyzes various points of view as to the amendments into the legislatively provided «laundering» target definition, taking into account international provisions and foreign scholarly writings. The author offers to regard target of this crime as property, works, services, and copyright. However, due to the complicated legal construction of these articles, it is preferable to include into them the reference to «proprietary values» and add a commentary to Art. 174 of the Criminal Code of the Russian Federation.

Keywords: laundering, legalization, target of crime, property, proprietary values, copyright, petty daily transactions, works (services), monetary funds, securities.

Аннотация: В статье рассматриваются вопросы, связанные с трудностями, которые возникают в правоприменительной практике при расследовании преступлений, предусматривающих уголовную ответственность за злостное уклонение от уплаты по решению суда средств на содержание детей. В первую очередь, эти трудности связаны с толкованием понятия «злостное уклонение». Выявление этого признака является наиболее сложным, так как он относится к оценочной категории. На основе конкретных уголовных дел, рассмотренных судами по ч. 1 ст. 157 УК РФ, автором предпринята попытка обобщения материалов судебной практики с целью выработки единообразного подхода к определению понятия «злостного уклонения от уплаты средств на содержание детей. В статье обосновывается необходимость внесения соответствующих изменений в уголовное и семейное законодательство.

Ключевые слова: юриспруденция, преступление, уклонение, злостность, алименты, средства на содержание, несовершеннолетние дети, уголовный закон, ответсвенность, судебная практика.

Abstract: The article deals with the topical issues regarding difficulties appearing in legal practice of investigating crimes of malicious evasion from alimony payment for children in accordance with a court decision. Based upon analysis of specific court cases on Art. 157 of the Criminal Code of the Russian Federation, the author attempts to generalize the judicial practice in order to develop a unified approach towards the definition of "malicious evasion from alimony payment for children". The article provides arguments in favor of amending the criminal and family legislation.

Keywords: jurisprudence, crime, evasion, malicious, alimony, money for sustenance, underage children, criminal law, responsibility, judicial practice.

Аннотация: Настоящая статья посвящена рассмотрению мер уголовно-правового характера в законодательстве государств, относящихся к правовой семье общинного права (Китайская народная республика, Республика Корея, Япония) и правовой семье религиозного права (Исламская Республика Иран, Республика Афганистан, Турция). В статье проводится исследование мер уголовно-правового характера на основе Уголовного кодекса Китайской народной Республики 1979 г., Уголовного кодекса Республики Корея 1953 г., Уголовного кодекса Японии 1907 г. (в редакции 1995 г.), Закона об исламских уголовных наказаниях Исламской Республики Иран 1991 г., Уголовного кодекса (Закона о наказаниях) Республики Афганистан 1976 г., Уголовного кодекса Турции 2004 г. Делается вывод о том, что в качестве меры уголовно-правового характера доминирует наказание. Уголовная ответственность юридических лиц предусмотрена Уголовным кодексом Китайской народной Республики.

Ключевые слова: юриспруденция, меры уголовно-правового характера, наказание, зарубежное право, правовая семья общинного права, правовая семья религиозного права, уголовное право государств, Конфискация имущества, оглашение приговора, лишение свободы.

Abstract: This article is devoted to analysis of criminal law measures in the legislation of states belonging to the families of traditional (community) law states (The People’s Republic of China, The Republic of Korea, Japan) and religious law state (the Islamic Republic of Iran, the Republic of Afghanistan, Turkey). The article includes analysis of criminal legal measures, based upon the examples of the Criminal Code of the People’s Republic of China of 1979, the Criminal Code of the Republic of Korea of 1953, the Criminal Code of Japan of 1907 (ed. 1995), The Law on Islamic Criminal Punishments of the Islamic Republic of Iran of 1991, the Criminal Code (the Law on Punishments) of the Republic of Afghanistan of 1976, and the Criminal Code of Turkey of 2004. The author comes to a conclusion that punishments dominate as criminal law measures. The Criminal Code of the People’s Republic of China also provides for the criminal responsibility of legal entities.

Keywords: jurisprudence, criminal law measures, punishments, foreign law, legal family of traditional law, legal family of religious law, criminal law of states, confiscation of property, announcement of the sentence, deprivation of freedom.

Аннотация: В статье на основе норм международного права и уголовного законодательства РФ анализируются понятие водных биологических ресурсов и смежные понятия, уголовно-правовые запреты посягательств на безопасность водных биологических ресурсов и уголовно-правовые средства их охраны. Автор дает оценку достоинств и недостатков норм УК РФ, прямо или косвенно направленных на охрану водных биологических ресурсов, раскрывается понятие места совершения преступления, характерного для конкретных составов, в особенности уделяется внимание правовому статусу среды обитания. Предлагается унифицировать обозначение объектов уголовно-правовой охраны.

Ключевые слова: юриспруденция, уголовное право, международно-правовые акты, водные биологические ресурсы, уголовно-правовые запреты, уголовно-правовая охрана, биоразнообразие, среда обитания, морские животные, акватория.

Abstract: The article includes analysis of the definition of water biological resources and related terms based upon the norms of international law and criminal legislation of the Russian Federation, as well as criminal law prohibition of the encroachments upon the water biological resources and means of their protection. The author evaluates positive and negative features of the legal norms of the Criminal Code of the Russian Federation, which are directly or indirectly aimed at the protection of water biological resources. She also describes the definition of the place of crime typical for specific crimes, and she pays attention to the legal status of an environment. The author then offers to accept a uniform term for the objects of criminal law protection.

Keywords: jurisprudence, criminal law, international legal acts, water biological resources, criminal law prohibition, biological variety, environment, marine animals, water area.

Аннотация: В статье рассматривался опыт криминализации угона и захвата судна воздушного или водного транспорта. Проводилось сравнительно-правовое исследование зарубежного законодательства в целях выявления сходств и различий в уголовно-правовом регулировании ответственности за рассматриваемые деяния, определение возможных ориентиров для совершенствования УК РФ. Анализ положений уголовного законодательства зарубежных стран показал, что: 1) Многие страны мира имеют в уголовном законодательстве нормы, предусматривающие ответственность за угон или захват воздушного или водного транспортного средства; 2) Несмотря на наличие в законодательстве большинства стран мира норм, аналогичных норме, закрепленной в ст. 211 УК РФ, содержащиеся в них установления во многом идентичны, характеризуются незначительными различия в отражении объективных и субъективных признаков; 3) Имеющиеся же отличия обусловлены национальными законодательными традициями, требованиями согласованности уголовно-правового регулирования и другими обстоятельствами, относящимися к проблемам законодательной техники.

Ключевые слова: юриспруденция, уголовное право, угон, захват, судно, воздушный, водный, транспорт, безопасность, преступления.

Abstract: The article is devoted to the analysis of the experience of criminalization of hijacking and seizure of aircrafts and vessels for water transportation. The author held a comparatively legal study of foreign legislation in order to uncover differences and similarities in criminal legal regulation of responsibility for the criminal acts in question in order to find the possible landmarks for the amendments to the Criminal Code of the Russian Federation. Analysis of the provisions of criminal legislation of foreign states has shown the following: 1. Many states have in their criminal legislation provisions on responsibility for hijacking and seizure of aircrafts and vessels; 2) The norms of foreign legislations, which are similar to the norm of Art. 211 of the Criminal Code of the Russian Federation, are present in most states, and their provisions are mostly identical with some insignificant differences as to objective and subjective elements; 3) Existing differences are due to national legislative traditions and requirements of correlation between criminal legal regulation and other circumstances regarding legislative techniques.

Keywords: jurisprudence, criminal law, hijacking, seizure, vessel, aircraft, ship, transportation, security, crimes.

Аннотация: В статье рассматривается юридическая сила решений Конституционного Суда Украины по вопросам уголовного права. Обосновывается позиция, что юридическая сила правовых актов Конституционного Суда Украины базируется на положениях Конституции Украины, а правовые позиции, изложенные в решениях Конституционного Суда Украины, имеют материально-правовую силу закона, прецедентный характер и являются источниками права, в том числе уголовного.

Ключевые слова: юриспруденция, уголовное право, решения, юридическая сила, правовые позиции, конституционный суд, источник права, сила закона, прецедентный характер, Конституция Украины.

Abstract: The article is devoted to the legal force of decisions of the Constitutional Court of Ukraine on the issues of criminal law. The author supports the position that legal force of legal acts of the Constitutional Court of Ukraine is based upon the provisions of the Constitution of Ukraine, and the legal positions as enshrined in the decisions of the Constitutional Court of Ukraine have material legal force, precedent character and they are sources of law, criminal law included.

Keywords: jurisprudence, criminal law, decisions, legal force, legal positions, constitutional court, source of law, force of law, precedent, the Constitution of Ukraine.

Аннотация: В статье обосновывается комплексный характер института освобождения с применением принудительных мер воспитательного воздействия, который, по мнению авторов, сочетает четыре вида мер уголовного воздействия: наказания, поощрения, безопасности и восстановления. Вносятся предложения по совершенствованию действующего уголовного законодательства: упразднить освобождение от уголовной ответственности с применением принудительных мер воспитательного воздействия и, в частности: исключить из перечня ограничений и особых требований к поведению такую меру, как «предупреждение»; дополнить перечень обязанностями «пройти курс социально-психологического тренинга», «процедуру медиации» и запретами «контактов с определенными лицами», «посещения определенных мест»; сделать указанный перечень закрытым.

Ключевые слова: юриспруденция, освобождение, наказание, безопасность, восстановление, поощрение, медиация, тренинг, ограничения, комплекс.

Abstract: The article provides for a complex character of the institution of release with application of compulsory measures of educational nature, which in the opinion of the author combines four types of measures of criminal influence: punishment, encouragement, security and restoration. The authors make propositions on the improvement of the existing criminal legislation via abolishment of the of release with application of compulsory measures of educational nature, and, specifically, to exclude the «warning» from the list of limitations and special requirements, and include in this list the following measures: «to take the social psychological training course», «mediation procedure», prohibition of «contacts with certain persons», «visiting certain places», make the list closed.

Keywords: jurisprudence, release, punishment, security, restoration, encouragement, mediation, training, limitations, complex.

Аннотация: Автором исследуется вопрос об условиях, мотивах и основаниях задержания лица по подозрению в совершении преступления. Особое внимание уделяется вопросу использования сведений, полученных в ходе проведения ОРМ, как основание для задержания подозреваемого. Автор статьи считает, что следователь, орган дознания, дознаватель, получившие в свое распоряжение источники такой информации, вправе рассматривать ее как информацию, указывающую на наличие «иных данных», предусмотренных ч. 2 ст. 91 УПК РФ. И если имеются какие-либо из дополнительных условий, предусмотренных данной статьей УПК РФ, решение о задержании может быть правомерным только с соблюдением ряда обязательных условий.

Ключевые слова: юриспруденция, задержание, подозреваемый, условия, мотивы, основания, оперативно-розыскные мероприятия, иные данные, фактические сведения, источники информации.

Abstract: The author studies the process of conditions, motives and bases for the detention of the crime suspect. Much attention is paid to the issue of the use of the information gained through the operative Investigation activities, as the basis for the detention of the suspect criminal. The author of the article considers that an investigator, the inquirer, the inquiring body, who gained such sources of Information, have a right to view this information as «other data», as provided for p. 2 of Art. 91 of the Criminal Procedural Code of the Russian Federation. And if there are some additional conditions under this article, the detention may be lawful only when obligatory requirements are followed.

Keywords: jurisprudence, detention, suspect, conditions, motives, conditions, bases, operative investigation events, other data, factual data, sources of information.

Аннотация: В современной России возрастает роль наказаний, сопряженных с трудовым воздействием. Это объясняется общей тенденцией расширения сферы применения альтернативных лишению свободы наказаний, а также увеличением представительства наказаний, сопряженных с трудовым воздействием, в законодательной системе наказаний. В связи с установлением и применением таких наказаний необходимо исследовать вопросы о закономерности использования принудительного труда и границах его применения. Определение критериев разграничения принудительного труда и рабского труда, а также сходных социальных явлений важно и для правильной квалификации преступления в виде использования рабского труда (ст. 127.2 УК РФ). Авторы статьи различают разрешенный и запрещенный законодательством принудительный труд. Государство не имеет права допускать принудительный труд с признаками рабского труда и принуждать к труду. Обращение другого лица в рабство и использование рабского труда человека, который не может отказаться от выполнения работ (услуг) без риска для своих естественных прав, предполагает не что иное, как принуждение к труду. Проблема соотношения принудительного и рабского труда привлекла дополнительно внимание исследователей в связи с закреплением в УК РФ нового вида наказания «принудительные работы». Это наказание можно оценить как модифицированный вид рабского труда.

Ключевые слова: юриспруденция, наказание, принуждение, труд, соотношение, принудительный, рабский, преступление, квалификация, рабство.

Abstract: In modern Russia the role of labor-based punishments is currently growing. This fact can be explained by the general tendency of greater application of alternative types of punishments not concerning deprivation of freedom (imprisonment), as well as by the greater representation of labor-based punishments within the system of punishments. In order to establish and apply this type of punishment one needs to study the issues of lawfulness of forced labor and limits to its application. Defining the criteria for distinguishing forced labor and slave labor, as well as similar social matters, is necessary in order to duly qualify the crime of use of slave labor (Art. 127.2 of the Criminal Code of the Russian Federation). The authors of the article distinguish between the legislatively allowed and prohibited forced labor. The state has no right to use forced labor with elements of slave labor or to force to work. Enslavement of a person and use of the slave work of a person, who cannot refuse to perform the work (service) without risk to his natural rights, presupposes forced labor. The problem of correlation of forced labor and slavery was also brought to the attention of the researchers due to the new type of punishment in the Criminal Code of the Russian Federation, which is compulsory labor. This punishment may be regarded as a modification of slave labor.

Keywords: jurisprudence, punishment, forced, labor, correlation, obligatory, slave, crime, qualification, slavery.

Аннотация: Рассматриваются вопросы усиления уголовной ответственности за преступления, связанные с ненадлежащим исполнением обязанностей по охране оружия, боеприпасов, взрывчатых веществ и взрывных устройств. Анализируются статистические данные МВД России, Верховного Суда России, Следственного комитета России о практике применения ст. 225, 342, 344 УК РФ. Вносятся предложения об усилении уголовной ответственности за данные деяния и унификации наказаний за них.

Ключевые слова: юриспруденция, ответственность, уголовная, оружие, боеприпасы, хранение, наказание, субъект, утилизация, преступление.

Abstract: The author views the issues of strengthening the legal responsibility for the crimes related to the undue performance of obligations on protection of weapons, ammunition, explosive substances and devices. The author analyzes the MIA of Russia statistics, as well as data from the Supreme Court of the Russian Federation, the Investigation Committee of the Russian Federation on the practice of application of the Art. 225, 342, 344 of the Criminal Code of the Russian Federation. Then he makes proposals for the strengthening responsibility for such acts and unification of punishments for them.

Keywords: jurisprudence, responsibility, criminal, weapon, ammunition, storage, punishment, subject, utilization, crime.

Аннотация: Основное внимание в работе уделяется проблеме качества вносимых в Уголовный кодекс РФ изменений и дополнений, которые оцениваются автором с позиции эффективности их применения в ходе противодействия преступности. В представленной статье дается критический анализ деятельности законодателя по совершенствованию уголовно-правовых норм в последнее десятилетие. Обосновываются варианты оптимизации правотворческой деятельности по внесению изменений и дополнений в отечественное уголовное законодательство. Предлагаются конкретные критерии деятельности законодателя по качественной переработке текста уголовного закона и практической реализации его предписаний. Основное внимание уделяется проблеме сочетания правотворческого и правоприменительного аспектов и необходимости баланса между ними в процессе оперативного вмешательства в сферу уголовно-правового воздействия.

Ключевые слова: юриспруденция, изменения, дополнения, оптимизация, уголовный закон, эффективность, оперативное вмешательство, совершенствование, основополагающая идея, правосознание.

Abstract: This article is devoted to the problem of quality of amendments and additions to the Criminal Code of the Russian Federation, which are evaluated by the author from the standpoint of efficiency of their application in fighting crime. The article provides critical analysis of legislative activities in the sphere of criminal law norms in the latest decade. The author provides proposals for the optimization of the law-making activities on amendments and additions to the Russian criminal legislation. The author also offers specific criteria for the activities of legislator on introduction of quality-related changes into the text of criminal law and to practical implementation of such provisions. Much attention is paid to the problem of correlation of legislative and law-enforcement aspects, and to the need to balance these aspects in the process of interference into the sphere of criminal legal influence.

Keywords: jurisprudence, changes, amendments, optimization, criminal law, efficiency, operative interference, improvement, the basic idea, legal conscience.

Ключевые слова: Международное уголовное, законодательная техника, имплементация, ратификация, международные преступления, преступления международного характера, конвенционные преступления.

Keywords: Mezhdunarodnoe ugolovnoe, implementatsiya, ratifikatsiya, mezhdunarodnye prestupleniya, prestupleniya mezhdunarodnogo kharaktera, konventsionnye prestupleniya.

Ключевые слова: нормальная деятельность исправительных учреждений, зарубежное уголовное законодательство, обеспечение, неоднозначность подходов, преступления против порядка управления, преступления против правосудия

Keywords: obespechenie, prestupleniya protiv poryadka upravleniya, prestupleniya protiv pravosudiya

Ключевые слова: Соучастие в преступлении, добровольный отказ от преступления, покушение на преступление, исчисление сроков наказания, организатор преступления.

Keywords: Souchastie v prestuplenii, pokushenie na prestuplenie, ischislenie srokov nakazaniya, organizator prestupleniya.

Ключевые слова: Уголовная ответственность, военные преступления, высшие государственные должностные лица, Римский статут МУС.

Keywords: voennye prestupleniya, vysshie gosudarstvennye dolzhnostnye litsa, Rimskii statut MUS.

Ключевые слова: Отграничение, уничтожение, повреждение, лес, насаждения, экологические преступления, Уголовный кодекс, уголовная ответственность, окружающая среда.

Keywords: Otgranichenie, unichtozhenie, povrezhdenie, les, nasazhdeniya, ekologicheskie prestupleniya, Ugolovnyi kodeks, okruzhayushchaya sreda.

Ключевые слова: Соучастие в преступлении, отягчающие обстоятельства, исполнитель преступления, физическое принуждение, деятельное раскаяние.

Keywords: Souchastie v prestuplenii, fizicheskoe prinuzhdenie