Павлова О.С. - Обычай тугого пеленания детей на Северном Кавказе: история и современность

(Опубликовано в журнале "Культура и искусство", №6, 2011)

14/12/2011

Очевидно, что процесс сохранения и модернизации традиций и обычаев, характеризующий современные культуры Северного Кавказа, является актуальным в настоящее время как для самих носителей культуры, так и для всего российского общества. Мы сталкиваемся с двумя противоположными явлениями: с одной стороны, это размывание традиционных институтов под влиянием глобализационных процессов, с другой стороны, это стремление общества сохранить в неизменном виде многие социокультурные практики, так как именно они обеспечивают устойчивость и выживание этноса как такового.

Инкультурация , начинающаяся с самого рождения ребенка, является процессом освоения присущих культуре миропонимания и навыков социотипического поведения в ходе знакомства с ее языком, ценностями и нормами. Попытаемся рассмотреть, какую культурноспецифическую информацию для ребенка несет один из интереснейших обычаев Северного Кавказа, дошедший до наших дней, — обычай тугого пеленания детей в люльке или колыбели.

Обычай тугого пеленания младенцев не раз оказывался в центре внимания специалистов различных наук: педиатров, психологов, этнографов, культурантропологов. Пока педиатры спорят о вреде и пользе тугого пеленания для формирования скелета ребенка и его движений, психологи и психоаналитики ищут связь между процессом пеленания ребенка в колыбели и формированием его психики и личностных особенностей. Так, по мнению выдающегося психоаналитика Э. Эриксона «…пеленание подпадает под рубрику тех вопросов воспитания ребенка, которые должны иметь существенное отношение к образу мира целостной культуры ». А основоположник теории «Культура и личность» А. Кардинер полагал, что существует связь между способами ухода за младенцами и особенностями психологического склада народа , так называемой базовой структурой личности (эту теорию критики не без иронии называли «пеленочным детерминизмом») .

Познакомиться с обычаем тугого пеленания я смогла в столице Кабардино-Балкарии, куда приехала в гости к своим бывшим студентам. Жена — московская кабардинка, муж — родом из Нальчика. Первое время семейной жизни они провели в Москве, а как только у них родилась дочь, переехали в Кабардино-Балкарию. На этом настояла свекровь: «В Москве ребёнка правильно не вырастить».

Я оказалась в современной квартире, в молодой семье, но с изумлением увидела семимесячного ребенка, лежащего туго запелёнатым в люльке. Через некоторое время другая люлька оказалась в поле моего внимания – на сей раз в Питере. Знакомая чеченская семья попросила меня захватить с собой в Москву старую колыбель для новорождённого племянника.

С тех пор стремление многих представителей северокавказских этносов сохранить этот обычай в неизменном виде оказалось в центре моего внимания. Я встречала детские люльки (колыбели) во всех республиках Северного Кавказа, где в языке каждого этноса присутствуют слова, обозначающие люльку: •

Аварский — «кини»; •

Даргинский — «сири», «гарда»; •

Горский еврейский — «гуфорэ»; •

Лакский — «к1ану»; •

Лезгинский — «кпел кьеп1ина тун»; •

Табасаранский — «кьяб, шинт»; •

Ногайский — «бесик»; •

Кумыкский, карачаевский, черкесский — «бешик»; •

Чеченский, ингушский — «ага»; •

Адыгейский, кабардинский — «кушъэ», «гущэ».

Рассмотрим прежде конструкцию детской люльки народов Северного Кавказа. Она связана с бытом и жизнедеятельностью народа и издавна облегчала матери процесс ухода за младенцем. Северокавказские люльки обеспечивали возможность ребенку оставаться как можно дольше чистым и сухим, что в свою очередь давало возможность матери заниматься хозяйством днем и выспаться ночью .

Конструкция детской люльки представляет собой деревянную кроватку со спинками на дугообразных полозьях, на которых ее можно раскачивать. В прежние времена на дно люльки укладывался плотный матрац из соломы или овечьей шерсти, и обязательно имелось отверстие, в которое укреплялась трубчатая кость для стока мочи в сосуд . Тело ребенка привязывалось двумя широкими поясами или лентами, на концы которых прикреплялись тесемки, которые проводили под колыбелью и туго завязывали на перекладине колыбели. Такой способ пеленания использовался раньше и применяется до сих пор народами Северо-Восточного Кавказа: чеченцами, ингушами и народами Дагестана. У народов, населяющих Северо-Западный Кавказ, применялись немного отличные конструкции, смысл которых был тот же: обеспечить тугое пеленание ребенка , соблюдение его гигиены (сухости и чистоты), неподвижную фиксацию ребенка в колыбели, что предохраняло от травм. Люльку легко можно было переносить с места на место; она была небольшой и умещалась в тесных комнатах. Люльки подобного типа распространены во многих мировых культурах, характеризующихся устойчивым оседлым типом хозяйствования, например, в Средней Азии.

У чеченцев на матрац у изголовья укладывалась подушка, и еще две маленькие подушечки под ягодицы и ноги ребенка, что оберегало спину от продувания. У ногайцев было принято класть подушку на колени ребенку, которые потом стягивались повязками из очень тонкого войлока. Сверху люлька покрывалась тонким покрывалом для защиты от насекомых, а зимой — шерстяным — для защиты от холода .

Встречались у народов Кавказа и другие виды люлек: так, у чеченцев и ногайцев, помимо вышеописанной люльки встречалось подвесное корытообразное сооружение, более простое по конструкции: это был обычный мешок, за четыре угла подвешивающийся к потолку дома или юрты (как у ногайцев, которые до конца XIX века вели кочевой образ жизни). Если в напольной люльке ребенок мог находиться до 2-3 лет, то в подвесной колыбели — до 5 месяцев, так как ребенок мог уже передвигаться и упасть с высоты. Такие люльки были характерны для наиболее бедных слоев населения; подвешивание люльки к потолку обеспечивало согревание ребенка, так как самый теплый воздух скапливался у потолка. У высокогорных народов Западного Дагестана бытовали уменьшенные люльки, которые можно было носить на спине, а также люльки, плетенные из прутьев .

Итак, люлька — первый дом ребенка, созданный для него взрослым. Оценить не только бытовое, но и сакральное значение люльки в жизни народов Северного Кавказа можно, подробно изучив то, сколько поверий, ритуалов, обычаев и обрядов связано с детской люлькой. В них можно проследить древние языческие корни, и, постепенно приходившие им на смену и вытеснявшие их, исламские элементы.

В недавнем прошлом процесс укладывания ребенка в люльку был связан с магическими обрядами и ритуалами. У каждого народа имелись свои обычаи, гарантирующие, с точки зрения народных поверий, здоровое и счастливое детство. В этих обычаях было важно всё: из какой породы дерева лучше делать люльку, кто и в какие сроки укладывает младенца в нее, где должна стоять люлька, с какой стороны можно подходить к ней и многое другое.

Люльки делались из специальных пород дерева. Чеченские люльки изготавливались из дуба, ореха, груши, боярышника . Древесину, из которой собирались делать люльку, нельзя было переносить через реку, пересекать с нею дороги. Адыги считали , что дети, воспитанные в колыбели из бузины, отличались вспыльчивостью и неуравновешенным характером, поэтому люльку делали из дуба или чинары. Как и балкарцы, они считали, что самые счастливые дети вырастали из люльки, у которой четыре стойки сделаны из боярышника. Боярышник обладал большой жизнеспособностью, крепостью и добротой. Из него делали палки и посохи люди преклонного возраста, пастухи; изготовляли амулеты, талисманы.

Кабардинцы и балкарцы для защиты ребенка от злых духов укладывали под матрац ребенка кинжал или кусок железа. Чеченцы под подушку клали что-нибудь острое (ножницы, например) или уголь, а к колыбели крепили наборы разных растений, бусинки . Часто чеченка, укладывая ребенка спать, зажигала над ним спичку и трижды с заклинаниями обводила ею вокруг спящего ребенка, а потом клала коробок со спичками под подушку. Народы Дагестана клали под подушку нож, ножницы, колечко от кольчуги и Коран. Металлический предмет в люльке с мальчиком держали 20 дней, с девочкой — 40 дней, так как девочки считались менее сильными и более уязвимыми для нечистой силы. К самой люльке привязывали молитвы, зашитые в ткань. Аварцы, чтобы ребенок крепко спал и ничего не боялся, клали под подушку колючее растение, а у даргинцев для спокойного сна под матрац ребенка клали плоды шиповника .

Перед первым пеленанием балкарка — мать ребенка пекла пять пирогов с начинкой из мяса и сыра. Два из них клали в изголовье колыбели, один — посередине, два — в ногах. После этого мать и женщина, которая перерезала пуповину ребенка, молча (чтобы ребенок не был плаксивым), съедали те пироги, которые лежали в изголовье и в середине колыбели, а лежащие в ногах выбрасывали в укромное место, чтобы удалить из колыбели все недоброе, что может плохо повлиять на ребенка . Завязывание ребенка поручалось опытной, многодетной и доброй женщине. Перед завязыванием в приготовленную постель укладывали кошку, делая вид, что ее завязывают. Считалось, что это будет способствовать хорошему, продолжительному и доброму сну (у народов Дагестана было принято укладывать в люльку кошку, а также веник, железные щипцы для огня, камень и раскачивать их короткое время, а затем убирать). Аварцы, раскачивая колыбель с кошкой, приговаривали:

Ой, кошечка, кошечка, сказку расскажи, кошечка.

Люльку охраняй, кошечка!

У карачаевцев было принято класть в люльку кошку или щенка, а в изголовье вешать разные амулеты: когти волка, рысью шерсть, обрубок боярышника, узелок с высушенной пуповиной, печенье с изображеньем человеческой руки, а под голову помещали книгу, нож (мальчику) или ножницы (девочке) .

У кабардинцев укладывала младенца в люльку пожилая женщина из числа родственников по отцовской линии — опытная, удачливая и счастливая. Праздник укладывания младенца в люльку проходил по истечении 2-3 недель после рождения ребенка и был чисто женским торжеством, на которое приходили женщины, родственницы и соседки . Все они появлялись с подарками для ребенка, чаще всего рубашками или тканью для рубашки . У аварцев и даргинцев в люльку могла укладывать ребенка и свекровь, если она считала, что ее жизнь удалась.

У ингушей процесс укладывания в люльку проходил на 3-4 день после рождения. Люльку приносили родственницы матери новорожденного .

Чеченцы колыбель с ребенком ставили головой на восток и на юг, а если ребенок случайно оказывался головой в две другие стороны, его сразу же поправляли. Балкарцы колыбель устанавливали головой на юго-запад.

У народов Дагестана новорожденного укладывали в люльку на 7 день, а если ребенок рождался слабым и недоношенным — не позднее 3 месяцев. Позднее было уже невозможно приучить ребенка к люльке. Первое укладывание совершалось в пятницу ближе к полудню : здесь очевидно влияние ислама на обряд, так как пятница — святой, праздничный для мусульман день. У чеченцев укладывали в люльку в «благополучные» дни — вторник и четверг . У лакцев в люльку предварительно клали хлебцы в виде человеческих фигур, и каждый из детей родственников и соседей, присутствовавших во время обряда, брал себе хлебец со словами: «Твой хлебец мне, мой сон тебе». У ногайцев укладывая в колыбель, старшая женщина специально клала младенца два раза неправильно (ногами к подушке). У рутульцев, прежде чем положить ребенка в люльку, его стригли, а голову мазали желтком яйца, чтобы у него не было перхоти, а в подушку клали родовые волосы ребенка. Под голову малыша клали заячий помет, чтобы ребенок долго спал, так как считалось, что заяц долго спит; иногда клали бараньи катышки в качестве оберега. У табасаранцев и рутульцев укладывавшая в люльку ребенка пожилая женщина произносила мусульманское благопожелание: желала здоровья, счастливой обеспеченной жизни, мальчикам желала стать главой большого семейства. Ребенка трижды с молитвой обносили вокруг люльки и укладывали. Перед этим ребенка необходимо было искупать, смазать жиром, а на родничок положить смоченную в жире тряпочку, чтобы не закладывало нос. Кабардинцы и балкарцы для защиты от сглаза около родничка (как у самого уязвимого места) прикрепляли немножко пчелиного клея (прополиса), а лоб, подбородок и носик мазали сажей, чтобы ребенок не понравился смотрящему, особенно постороннему. Раньше в богатых кабардинских семьях при организации обряда завязывания ребенка в люльку устраивались скачки.

Много обрядов и поверий было связано с самой люлькой. У чеченцев и почти всех народов Дагестана никогда нельзя было раскачивать пустую люльку, завязывать ленты, когда ребенка не было в люльке, а также переносить ребенка через перекладину люльки. Необходимо было обойти и передать ребенка. Считалось, что не будет здорового потомства у ребенка. У народов Дагестана нельзя было подготовленную люльку оставлять без покрывала — в нее может забраться нечистая сила. Следовало прикрыть ее наполовину, иначе сон уйдет. Раскачивание пустой люльки для аварцев было опасно тем, что у ребенка будет болеть живот, даргинцы и лакцы в этом случае считали, что в доме больше не будут рождаться дети.

У чеченцев было принято раньше, а также встречается и сейчас обычай ставить в изголовье посуду с водой, предохранявшей мать и ребенка от сглаза . Напротив, у народов Южного Дагестана ни в коем случае нельзя было оставлять никакую емкость с водой в комнате с ребенком: считалось, что придет «джинн воды» и задушит ребенка . А для защиты от нечистой силы в помещении, где стояла люлька, на видное место вешали ключи.

Таким образом, считалось, что жизнь и здоровье ребенка целиком зависит от люльки, поэтому если ребенок рос болезненным и слабым, родители брали напрокат люльку у родственников или соседей, чей ребенок вырос здоровым и крепким.

Содержание благопожеланий, которыми сопровождалось первое укладывание ребенка в люльку, было у всех народов примерно одинаковым: желали ребенку здорового детства, счастливой жизни: «Пусть люлька станет сладкой, быстро вырастай, крепким хозяином становись» (аварское), «Пусть лямки твоей люльки будут крепкими! Да стать тебе старшим братом пяти братьев! Да быть тебе уважающим родителей! Да быть тебе дорогим для людей!» (кумыкское).

Женщины Кавказа были сильно обременены домашней работой, поэтому ребенок проводил в люльке большую часть времени, а люлька всегда была рядом с матерью. Люльку выносили на поле или в огород. Кстати, у вайнахов (чеченцев и ингушей) женщина, приступающая к жатве, говорила: «Пусть передо мной урожай созревает, пусть за мной он созревает, пусть амбар отца наполнится, пусть люлька матери наполнится».

Вынимали ребенка из люльки нечасто. Дагестанцы это делали 3-4 раза в день на 10-15 минут, ночью ребенок тоже спал в люльке. Также вынимали ребенка в том случае, когда он справлял большую нужду. Чаще всего ребенка кормили прямо в люльке, подсаживаясь к нему с левой стороны. Тем не менее, ребенка всегда старались содержать в сухости и чистоте: его ежедневно купали, чтобы он хорошо рос и спал. У других северокавказских народов ребенок ночью вынимался из люльки и спал вместе с матерью.

Жесткая фиксация ребенка в люльке позволяла оставлять его без присмотра, будучи уверенным в том, что ребенок не выпадет из люльки. Мать могла заниматься работой по дому, ограничиваясь лишь качанием люльки ногой. Люлька могла легко перевозиться на верховой лошади или арбе, что было удобно, особенно в военных условиях.

Исторические свидетельства говорят о том, что не только жизнь, но и смерть северокавказских детей была тесно связана с люлькой. Так, ингушский просветитель Чах Ахриев описывал один из трагических эпизодов ингушской истории: «…Неудивительно, также, что между ингушами всегда свирепствовали эпидемические болезни, вроде чумы, в народе сохранилось еще свежее предание. Люди тогда в страхе разбегались, и некому было хоронить умерших. Поэтому заболевшие, боясь, что их тела останутся непогребенными или будут съедены хищными птицами, отправлялись умирать в каши иногда целыми семействами. И действительно, во многих склепах можно еще видеть люльки с детскими скелетами и подле них — женские скелеты, так же можно найти всю домашнюю утварь, так как во время чумы ингуши сносили туда все ценные вещи…» . В ингушских башенных средневековых склепах находят детские тела, положенные нередко в ящики, напоминающие формой люльку.

Таким образом, значение люльки в жизни северокавказских народов трудно переоценить. Именно поэтому, на наш взгляд, люлька не утратила своего значения и в годы советской власти, когда шла активная борьба с пережитками старого, так и в наши дни. Люлька и сейчас является удобным для матери первым детским домом, который дает значительную свободу действий современной кавказской женщине, чей быт и поныне связан с большим количеством домашних обязанностей и уходом за детьми (во многих северокавказских семьях часто встречается 5 и более детей). Сложные гигиенические приспособления заменили современными подгузниками, которые позволяют ребенку долго оставаться в сухости и чистоте. Кроме того, считается, что длительное лежание ребенка в люльке оказывает позитивное влияние на его здоровье: фиксация головы особенно важна тогда, когда у новорожденного младенца она еще плохо держится и может принять неудобное положение, а фиксация туловища и ног препятствует искривлению позвоночника и делает ноги ровными. Кабардинцы следили и следят за тем, чтобы подушка ребенка не была очень высокой или очень низкой: шея ребенка будет слишком короткой, или, наоборот, слишком длинной. При пеленании не следует слишком затягивать ручки вдоль туловища, иначе плечи могли стать слишком опущенными.

Основываясь на полевых исследованиях, проводимых в разных республиках современного северокавказского региона, можно сказать, что в настоящее время люльку покупают на базаре и дарят новорожденному чаще всего родственницы матери новорожденного. Или люлька передается от родственников. Часто в одной люльке вырастают многие поколения детей семьи. Многие мистические обряды, сопровождающие процесс укладывания в люльку, ушли в прошлое, что связано с усилившимся влиянием ислама в последние годы, так как проведение магических и языческих обрядов в корне противоречит требованиям религии и потому жестко порицается. Ребенок спит в люльке несколько раз в день, при этом многие матери отмечают, что в ней сон ребенка более продолжительный и крепкий. Укладывание спать ребенка в люльку чаще всего происходит до 1-1,5 лет, после чего ребенок перекладывается в детскую кроватку. Несмотря на определенные трудности, которые связаны с тугим пеленанием ребенка и фиксацией его в люльке, многие северокавказские женщины считают люльку наиболее удобным и надежным условием развития и воспитания ребенка. Кавказские женщины рассказывают, что если ребенок привыкает спать в люльке, то без нее уложить спать младенца бывает очень сложно. Поэтому люлька переезжает с семьей в разные города.

Праздник укладывания младенца в люльку до сих пор очень важен для всей семьи. Так, в Ингушетии в этот день собираются родственники (преимущественно женщины) со стороны родителей новорожденного, которые приносят люльку и дарят другие подарки ребенку: ходунки, манеж, костюмчики, игрушки и многое другое . Первенцу приданое готовит мать роженицы. Проводится мавлид , в процессе которого старики читают молитвы. То есть праздник приобрел мусульманское значение. Ингуши считают, что подходить к люльке можно только с правой стороны (это является сунной, то есть желательным действием). Объясняется это тем, что в исламе значение правой и левой стороны различно. Под подушку ребенку разрешается класть Коран.

Сохранение обычая тугого пеленания детей в люльке имеет и глубокий психологический смысл. По словам М. К. Мусаевой «туго запеленатый ребенок с младенчества приучался в люльке к дисциплине. Ребенка привязывали, отвязывали — учили примиряться с необходимостью подчиняться порядку, поскольку жизнь во всех сферах была в достаточной степени регламентирована. Важность привития ребенку дисциплины с первых дней его рождения понималась родителями как своего рода подготовка к дальнейшей взрослой жизни, а потому сбой на ранней стадии воспитания считался недопустим» . Действительно, северокавказские культуры — этикетные, жестко регламентированные, которые требуют подчинения младшего старшим, и четкой ритуализации поведения. Психологи, изучающие этнокультурные особенности воспитания, считали, что обычай тугого пеленания информирует ребенка с самого раннего детства о необходимости починяться сильной власти (Э. Эриксон , М. Мид ).

Подводя итоги, можно сказать следующее. С точки зрения современной психологической науки, значение «пеленочного детерминизма» и его влияние на формирование личностных психологических особенностей сильно преувеличено. Спорным является и факт позитивного влияния тугого пеленания на формирование правильной осанки или других особенностей строения тела ребенка (современные педиатры пугают любителей тугого пеленания различными дисплазиями костей ребенка). Тем не менее, очевидно, что социокультурная практика тугого пеленания, наряду со многими другими традиционными институтами воспитания детей на Северном Кавказе, до сих пор представляет особую значимость и ценность с точки зрения сохранения неповторимого своеобразия северокавказского характера.

Все фото — автора.

Кабардинская люлька с 7-месячным младенцем Нальчик (Кабардино-Балкария). 2007 г.

Аварская люлька. Из собрания Дагестанского государственного объединенного музея им. А. Тахо-Годи. Махачкала (Дагестан). 2011 г.

Игрушечная балкарская люлька в детском саду поселка Хасанья (Кабардино-Балкария). 2011 г.

Старинная карачаевская люлька. Этнографический музей на Медовых Водопадах в Карачаево-Черкесии. 2011 г.

Тугое пеленание в ингушской люльке. Назрань (Ингушетия). 2011 г.

Черкесская люлька. Аул Инжичишхо (Карачаево-Черкесия). 2008 г.

Чеченская детская колыбель, сделанная в 1950-е гг. во время высылки в Среднюю Азию и привезенная обратно в село Мескеты. Национальный музей Чеченской республики. Грозный. 2011 г.

Чеченские люльки на базаре в Шали (Чеченская республика). 2010 г.

Традиционная кабардинская люлька. Село Заюково (Кабардино-Балкария). 2007 г.

Инкультурация – это вхождение индивида в культуру своего этноса (термин американского культурантрополога М. Херсковица). 2.

Эриксон Э. Детство и общество. М., 2000. С. 182. 3.

Стефаненко Т. Г. Этнопсихология: Учебник для вузов. М., 2006. С.50-52 4.

Там же, с. 51. 5.

Хасбулатова З. И. Воспитание детей у чеченцев: обычаи и традиции (XIX-начало XX вв.). - М., 2007, - С. 75-76. 6.

Смирнова Я. С. Семья и семейный быт накануне установления Советской власти // Культура и быт нардов Северного Кавказа (1917-1967 гг.) / под ред. В. К. Гарданова. - М., 1968. - С.195. 7.

У народов Карачаево-Черкессии, Кабардино-Балкарии и Адыгеи широкая лента привязывает ребенка непосредственно к самой люльке, а не к перекладине, которая у таких люлек отсутствует (это видно на представленных в статье фотографиях). 8.

Мусаева М. К. Детская люлька в традиционном быту народов Дагестана (культурные конфигурации) // Традиции народов Кавказа в меняющемся мире: преемственность и разрывы в социокультурных практиках. Сборник статей к 100-летию со дня рождения Леонида Ивановича Лаврова. - СПб., 2010. - С.208. 9.

Там же. С.203. 10.

Хасбулатова З. И. Указ. соч. С. 77. 11.

Мамбетов Г. Х. Традиционная культура кабардинцев и балкарцев. - Нальчик, 2002. - С.240. 12.

Хасбулатова З. И. Указ. соч. С. 85. 13.

Мусаева М. К. Указ. соч. С.204. 14.

Мамбетов Г. Х. Указ. соч. С.240-241. 15.

Болурова А. Ступени детства (из народных обычаев карачаевцев) // Восточная коллекция. -2008. - № 3(34). - С.98. 16.

Аккиева С. И. Символические функции праздников народов КБР // Сборник научных статей института социальных исследований ИнгГУ / Отв. ред. Сампиев И. М. - Назрань, 2009. - С.180. 17.

Боташев М. Д. Установление искусственного родства при обрядах детского цикла у карачаевцев // Карачаевцы и балкарцы: язык, этнография, археология, фольклор. - М., 2001. - С.175. 18.

Яковлев Н. Ингуши. Популярный очерк // Ингуши: Сборник статей и очерков по истории и культуре ингушского народа / Сост. А. Х. Танкиев. - Саратов, 1996. - С.223. 19.

Мусаева М. К. Указ. соч. С.203. 20.

Хасбулатова З. И. Указ. соч. С. 75. 21.

Хасбулатова З. И. Указ. соч. С. 78. 22.

Мусаева М. К. Указ. соч. С.205. 23.

«Так называются четырехугольные постройки из тесаного камня, служившие в языческие времена могилами для влиятельных фамилий ингушей». Цит. по: Ахриев Ч. Заметки об ингушах (извлечение) // Ингуши: Сборник статей и очерков по истории и культуре ингушского народа / Сост. А. Х. Танкиев. - Саратов, 1996. - С.104. 24.

Там же. С. 105. 25.

Албогачиева М. С.-Г. Ингуши в XX веке: этнографические аспекты религиозных практик // Северный Кавказ: Традиционное сельское общество – социальные роли, общественное мнение, властные отношения: Сборник статей / Отв. ред. С. А. Штарков. СПб., 2007. С.110-111. 26.

«Мавлид» - арабское слово, которое означает рождение, место рождения, время рождения. 27.

Мусаева М. К. Указ. соч. С.208. 28.

Эриксон Э. Указ. соч. С.181. 29.

Мид М. Культура и мир детства. - М., 1998. - С.49-50.

Албогачиева М. С. - Г. Ингуши в XX веке: этнографические аспекты религиозных практик // Северный Кавказ: Традиционное сельское общество — социальные роли, общественное мнение, властные отношения: Сборник статей / Отв. ред. С. А. Штарков. СПб., 2007. С.110 -111. 3.

Ахриев Ч. Заметки об ингушах // Сборник сведений о Терской области. Выпуск 1, 1878 г. - С. 276, 289, 290. 4.

Болурова А. Ступени детства (из народных обычаев карачаевцев) // Восточная коллекция. - 2008. - № 3(34). - С.94-99. 5.

Мамбетов Г. Х. Традиционная культура кабардинцев и балкарцев. - Нальчик, 2002. - С.240-242. 7.

Мид М. Культура и мир детства. - М., 1998. - С.49-50. 8.

Хухлаева О. Е. Этнопедагогика: социализация детей и подростков в традиционной культуре: учебное пособие. - М., 2008. - С.60-72. 11.

Чеченцы / Сост. С.-Х. М.Нунуев. - М., 2008. - С.69. 12.

Хасбулатова З. И. Воспитание детей у чеченцев: обычаи и традиции (XIX-начало XX вв.). - М., 2007, - С. 74-83. 13.

Эриксон Э. Детство и общество. - М., 2000. - С.181. 14.

Яковлев Н. Ингуши. Популярный очерк // Ингуши: Сборник статей и очерков по истории и культуре ингушского народа / Сост. А. Х. Танкиев. - Саратов, 1996. - С.223.