Рус Eng Cn Перевести страницу на:  
Please select your language to translate the article


You can just close the window to don't translate
Библиотека
ваш профиль

Вернуться к содержанию

Психолог
Правильная ссылка на статью:

Детско-родительские отношения и негативно окрашенные состояния как факторы суицидального риска в подростковом возрасте

Тудупова Туяна Цибановна

кандидат психологических наук

доцент, кафедра общей и социальной психологии, Федеральное государственное бюджетное образовательное учреждение высшего образования "Бурятский государственный университет"

670000, Россия, республика Бурятия, г. Улан-Удэ, ул. Смолина, 24а

Tudupova Tuyana Tsibanovna

PhD in Psychology

Associate Professor of the Department of General and Social Psychology at Buryat State University

670000, Russia, respublika Buryatiya, g. Ulan-Ude, ul. Smolina, 24a

tuyanatu@mail.ru
Другие публикации этого автора
 

 
Батуева Наталья Григорьевна

кандидат медицинских наук

старший преподаватель, кафедра общей и социальной психологии, Федеральное государственное бюджетное образовательное учреждение высшего образования "Бурятский государственный университет"

6700004, Россия, республика Бурятия, г. Улан-Удэ, ул. Рабочая, 1а

Batueva Natal'ya Grigor'evna

PhD in Medicine

Senior Lecturer of the Department of General and Social Psychology at Buryat State University

6700004, Russia, respublika Buryatiya, g. Ulan-Ude, ul. Rabochaya, 1a

batueva@yandex.ru
Парфентьева Татьяна Александровна

заведующая Клиникой, дружественной к молодежи, Государственное бюджетное учреждение здравоохранения "Городская больница №4"

670050, Россия, республика Бурятия, г. Улан-Удэ, ул. Яковлева, 8

Parfent'eva Tat'yana Aleksandrovna

Head of the Young People Friendly Clinic at City Hospital No. 4

670050, Russia, respublika Buryatiya, g. Ulan-Ude, ul. Yakovleva, 8

kdmgb4_t@mail.ru

DOI:

10.25136/2409-8701.2018.6.28068

Дата направления статьи в редакцию:

20-11-2018


Дата публикации:

29-11-2018


Аннотация: Предмет исследования: детско–родительские отношения и негативно окрашенные эмоциональные состояния подростков, их влияние на суицидальные риски. Авторы подробно рассматривают такие аспекты темы как семейные дисфункции и состояния тревоги, безнадежности и депрессии. Проведено исследование на выборке современных подростков (средний возраст составил 15лет). Состояния тревоги, депрессии, безнадежности в совокупности с семейными дисфункциями являются психологическими факторами риска и внутренним раздражителем к побуждению суицидального поведения. Рост как суицидальных попыток, так и завершенных суицидов среди детей и подростков требует исследовательских работ в научно-теоретическом и в прикладном аспектах. Были использованы следующие методики: «Детско-родительские отношения подростков» (ДРОП) О.А. Карабановой и П.В. Трояновской, «Шкала тревожности» А.Бека, «Шкала безнадежности» А.Бека, и «Шкала депрессии» А.Бека, а также методы математической статистики. Показано, что суицидальный риск – это сложный комплексный многоаспектный феномен, который в определенной степени связан с такими психологическими факторами, как эмоциональная сфера личности подростка, негативно окрашенные эмоциональные состояния, специфика взаимоотношений с родителями. Определены взаимосвязи между детско-родительскими отношениями и негативно-окрашенными эмоциональными состояниями у подростков. Выявлено влияние семейных дисфункций на суицидальные риски, что отражается на высоком уровне тревожности, депрессии и безнадежности, выявляемых у подростков.


Ключевые слова:

суицидальный риск, суицидальное поведение, подростковый возраст, детско-родительские отношения, негативные эмоциональные состояния, семейные дисфункции, тревожность, безнадежность, депрессия, психическая дезадаптация

Исследование выполнено при поддержке гранта РФФИ № 18-013-00620 А «Междисциплинарное исследование причин и региональных факторов суицидального поведения несовершеннолетних»

Abstract: The subject of the research is the child-parent relationships and negative emotional states of adolescents, in particular, their effect on suicidal risks. The authors consider in detail such aspects of the topic as family dysfunctions and anxiety, hopelessness and depression. The research involved teenagers (average age was 15 years). Anxiety, depression, and hopelessness combined with family dysfunctions are psychological risk factors and an internal irritant to induce suicidal behavior. The growth of both suicidal attempts and completed suicides among children and adolescents requires research in the theoretical and applied aspects. The following tests were used: “Child-parent relationship of adolescents” by O.A. Karabanova and P.V. Troyanovskaya, “The Anxiety Scale” by A. Beck, “The Hopelessness Scale” by A. Beck, and “The Scale of Depression” by A. Beck as well as methods of mathematical statistics. It is shown that suicidal risk is a complex multidimensional phenomenon,which to a certain extent is associated with such psychological factors as the emotional sphere of the adolescent's personality, negative emotional states, specifics of their relationships with the parents. The relation beteen the child-parent relationship and his or her parents and negative emotional states in adolescents has been determined. The influence of family dysfunctions on suicidal risks has been revealed which is reflected in the high level of anxiety, depression and hopelessness detected in adolescents.


Keywords:

suicidal risk, suicidal behavior, adolescence, child-parent relationships, negative emotional states, family dysfunctions, anxiety, hopelessness, depression, mental disadaptation

Проблема суицидального поведения подростков стала особо актуальной в последние годы. Психологами отмечается, что до 13 лет суицидальные попытки являются редкими, в то время как с 14 -15 лет суицидальная активность резко возрастает, достигая максимума в 16-19 лет. В наши дни суицидальное поведение не рассматривается как однозначно патологическое явление, характерное для больных людей, в большинстве случаев это поведение психически нормального человека.

На данный момент существует большое количество подходов, с различных сторон объясняющих происхождение и развитие суицидальных рисков: классические теории, такие как медицинская модель С.Е. Бурдена, социокультурная модель Д.Э. Дюркгейма, целая группа психодинамических теорий суицида, мотивационная модель Э. Шнейдмана и другие. Понятие «самоубийство» предусматривает осознанность действий, предпринятых человеком для лишения себя жизни. Что является рисками такого поведения? В подростковом возрасте одной из важных особенностей данного периода является овладение навыками общения как со сверстниками, так и со значимыми взрослыми, отсюда неумение строить отношения зачастую может приводить к заниженной самооценке и к негативно окрашенным эмоциональным состояниям. Затяжной негативный характер эмоциональных состояний приводит к деструктивному поведению, и, как следствие, к крайней его форме - суицидальному поведению. Так, согласно исследованиям А.Е. Личко, изучившим поведение подростков и молодежи в возрасте 14–18 лет, суицидальные действия зачастую совершаются на фоне острой аффективной реакции, которая развивается по механизму "короткого замыкания", когда малозначительный повод может стать "последней каплей" и спровоцировать суицидальное действие [7]. Еще одним риском суицидального поведения является неблагоприятная специфика детско-родительских отношений. Именно семейные ценности и гармоничные отношения в семье создают благоприятные условия для социализации подростка и становления его самосознания. Несомненно, что вопрос «нужности» и «значимости» ребенка в кругу семьи соприкасается с задачами общения и отношением к жизни и смерти. Психологи А.Г. Амбрумова, Е.Г. Трайнина и ряд других ученых отмечают модель семейных отношений как защитный фактор, предполагающий хорошие отношения с членами семьи и получение поддержки с их стороны, конструктивное и последовательное воспитание [1]. В этом случае можно провести параллель с теориями Д. Бриджа, Т. Голдштейна, Д. Брента и А.Бека, согласно которым суицидальные идеи и суицидальные попытки предопределяются семейной отягощенностью, степенью семейной дисфункции и негативным детским опытом. Низкий уровень родительского тепла, коммуникации и эмоциональной отзывчивости являются фактором суицидального риска. Согласно теории А. Бека [13], если в семье наблюдаются семейные дисфункции: насилие со стороны родителей, их пренебрежение к детям, наличие психических заболеваний у самих родителей или иная неблагополучная ситуация в семье, то это способствует формированию определенного типа мышления у подростков. Специфика такого мышления характеризуется негативным взглядом на себя, свое будущее и окружающих, формированием негативных убеждений типа: «Я некомпетентен», «Окружающие люди враждебны», «Будущее беспросветно», «Я недостоин любви» [8].

Целью исследования является изучение детско-родительских отношений и негативно окрашенных эмоциональных состояний в подростковом возрасте как факторов суицидального риска.

МАТЕРИАЛЫ И МЕТОДЫ ИССЛЕДОВАНИЯ

Исследование осуществлялось на базе средних общеобразовательных школ г. Улан-Удэ. Общий объем выборки составил 256 респондентов, учащися подростковых классов. Средний возраст испытуемых составил 15 лет. Была использован комплекс психодиагностических методик в составе: методика О.А. Карабановой и П.В. Трояновской «Детско-родительские отношения подростков», «Шкала тревожности» А.Бека, «Шкала безнадежности» А.Бека и «Шкала депрессии» А.Бека. Методика «Детско-родительские отношения подростков», как показывает практика, несет не только диагностический характер, но и имеет свой психотерапевтический эффект, так как, отвечая на вопросы, подросток анализирует свои отношения с родителями. Методики А.Бека позволяют выявить уровень негативно окрашенных эмоциональных состояний: тревожности, безнадежности, депрессии. Все три шкалы в совокупности позволяют выявить степень суицидального риска, так как содержат в себе вопросы, касающиеся суицидального поведения.

РЕЗУЛЬТАТЫ ИССЛЕДОВАНИЯ И ИХ АНАЛИЗ

Результаты диагностики, полученные с помощью шкал тревожности, депрессии и безнадежности А.Бека, представлены в таблице 1.

Таблица 1. Результаты диагностики по шкалам А. Бека

Шкала

общий показатель по выборке

Подростки-девочки

Подростки-мальчики

среднее

станд.

отклонение

среднее

станд.

отклонение

среднее

станд.

отклонение

Депрессия

11,4

8,28

12,8

6,86

8,8

10,12

Тревожность

14,4

9,53

15,5

9,18

12,4

10,16

Безнадежность

20,9

6,94

22,8 *

6,24

17,6 *

7,10

Примечание: *- p<0.05

Результаты по шкалам интерпретируются следующим образом: значения от 0 до 9 баллов свидетельствуют об отсутствии симптомов, 10-15 — показатель наличия легкой степени выраженности, 16-19 — умеренная степень выраженности, 20-29 — выраженная степень (средняя тяжесть), 30-63 - показатель признаков тяжёлой степени. Как видно из таблицы, общий показатель депрессии по выборке находится в рамках легкой депрессии (субдепрессии) – 11,4±8,28. Причем, как выяснилось в ходе сравнительного анализа с помощью t-критерия Стьюдента, на уровне статистической тенденции (p<0,1) у девочек этот показатель выше, чем у мальчиков (12,8±6,86 и 8,8±10,12 соответственно). По шкале тревожности общий показатель по всей выборке также в пределах находится в пределах легкой степени (14,4±9,53). В то же время при сравнении испытуемых по гендерному признаку значимых различий подростками девочками и мальчиками не обнаружено. Что касается значений по шкале безнадежности, которая измеряет выраженность негативного отношения субъекта к собственному будущему, то показатель, полученный в общей выборке испытуемых, свидетельствует о выраженной степени данного состояния(20,9±6,94). Сравнение уровня безнадежности у девочек и мальчиков с помощью t-критерия Стьюдента выявило значимые различия: у девочек этот показатель достоверно выше: t = 2,36 при p<0.05 (22,8±6,24 – у девочек, 17,6±7,10 – у мальчиков).

По результатам диагностики особенностей детско-родительских отношений, полученных по методике ДРОП, выявлено следующее. В общей выборке подростков практически показатели всех шкал, выявляющих специфику отношений с матерью, находятся в пределах нормативных показателей (таблица 2 ). Единственной шкалой, по которой получены низкие значения, является шкала Принятие решений, что свидетельствует о наличии определенного давления со стороны матери. Поскольку высокие значения по данной шкале соответствуют демократичной схеме принятия решений в диаде мать-ребенок, то, соответственно, низкие значения показывают определенный авторитаризм и давление со стороны матери. Что касается отношений подростков с отцом, то здесь низкие значения получены по шкалам Эмоциональная дистанция, Сотрудничество и Принятие решений. Полученные данные свидетельствуют о том, что подростки чувствуют недостаточную эмпатию со стороны отцов, наличие эмоциональной дистанции и недостаток сотрудничества. Также как и в отношениях с матерями, подростки испытывают давление со стороны отца в принятии совместных решений. Поскольку методика ДРОП содержит в себе задание - запрос продолжить фразы по отношению к родителям, то это дает возможность с качественной стороны оценить ответы подростков. К примеру, на запрос «Мне не нравится, когда мама…» подростки дают следующие ответы: «…когда мама принимает решение без меня; …когда мне плохо, а мама этого не понимает; …когда мама требовательная и ей не до меня…». Или на начало фразы «Мне не нравится когда папа… » подростки отвечают: «…когда отец не доволен мною, не зная причин»; «…когда мне читают нотации». Подобные ответы свидетельствуют о недостаточности сотрудничества, эмпатии в детско-родительских отношениях, о наличии неблагоприятной ситуации в семье и семейных дисфункциях.

Таблица 2. Особенности детско-родительских отношений

Отношение матери

возраст-ная норма

среднее

станд.отклонение

относительно нормы

принятие

24-28

24,7

4,98

норма

эмпатия

21-25

21,5

4,93

норма

эмоциональная дистанция

17-23

19,1

3,83

норма

сотрудничество

22-27

22,0

4,57

норма

принятие решений

18-22

17,3

5,64

низкий

конфликтность

6-9

7,4

2,83

норма

поощрение автономности

21-26

22,2

4,00

норма

требовательность

18-22

21,2

3,18

норма

мониторинг

19-25

23,6

3,94

норма

контроль

16-23

22,5

4,10

норма

авторитарность

12-18

17,8

4,27

норма

непоследовательность родителя

13-19

16,3

3,59

норма

неуверенность родителя

12-17

15,3

2,98

норма

удовлетворение

потребностей ребенка

21-27

23,4

4,26

норма

неадекватность образа ребенка

13-17

15,6

4,06

норма

реализация наказаний

4-8

7,4

2,53

норма

оказание поощрений

9-13

11,4

3,21

норма

Отношение отца

среднее

станд.отклонение

относительно нормы

принятие

22-27

22,5

5,49

норма

эмпатия

18-24

18,9

6,23

норма

эмоциональная дистанция

18-22

17,6

5,05

низкий

сотрудничество

21-26

18,9

5,84

низкий

принятие решений

16-21

15,1

6,69

низкий

конфликтность

6-10

8,2

4,80

норма

поощрение автономности

21-26

20,9

5,48

норма

требовательность

17-22

19,9

4,99

норма

мониторинг

15-21

19,1

5,42

норма

контроль

12-19

18,1

5,40

норма

авторитарность

11-18

16,5

4,58

норма

непоследовательность родителя

13-19

14,3

4,27

норма

неуверенность родителя

11-19

14,2

4,28

норма

удовлетворение

потребностей ребенка

19-23

21,5

5,71

норма

неадекватность образа ребенка

14-19

15,6

4,33

норма

реализация наказаний

4-9

7,4

2,57

норма

оказание поощрений

9-12

10,4

3,54

норма

Анализ детско-родительских отношений показывает, что в целом у подростков основные дисфункции семейных отношений связаны с блоком эмоциональных отношений родителя и подростка и, частично, с блоком, связанным с особенностями общения и взаимодействия подростка и родителя. Подростки (как девочки, так и мальчики) описывают желаемые отношения с родителями как нацеленные на понимание друг друга. К примеру, там, где нужно было продолжить фразу «Мне хотелось бы…», были получены такие ответы – пожелания: «…чтобы родители хоть иногда прислушивалась ко мне», «… улучшить отношения с родителями», «…чтобы с мамой/папой проводить вместе время, например, смотреть вместе клипы, телевизор», «чтобы родители думали обо мне положительно», «…чтобы родители уделяли мне больше времени», «…чтобы папа занимался со мной спортом, а мама чаще смеялась», «…всегда поддерживать хорошие отношения» и другие.

Для выявления взаимосвязей между шкалами А.Бека и особенностями детско-родительских отношений был проведен корреляционный анализ по Пирсону отдельно по шкалам, связанным с отношением матери (таблица 3) и с отношением отца (таблица 4).

Таблица 3. Коэффициенты корреляции между показателями

отношения матери и негативно окрашенными эмоциональными состояниями у подростков

Отношение матери

депрессия

тревожность

Безнадежность

принятие

-0,38*

-0,32

-0,49*

эмпатия

-0,34

-0,31

-0,47*

эмоциональная дистанция

0,08

0,01

-0,12

сотрудничество

-0,16

-0,09

-0,44*

принятие решений

-0,24

-0,13

-0,29

конфликтность

0,41*

0,21

0,48*

поощрение автономности

-0,27

-0,24

-0,37*

требовательность

-0,08

-0,19

0,15

мониторинг

0,05

-0,16

-0,36

контроль

0,13

0,04

0,03

авторитарность

0,33

0,11

0,29

непоследовательность родителя

0,18

0,08

0,23

неуверенность родителя

0,21

0,02

0,16

удовлетворение потребностей ребенка

-0,29

-0,18

-0,40*

неадекватность образа ребенка

0,33

0,00

0,26

реализация наказаний

0,16

0,00

0,21

оказание поощрений

-0,08

0,03

-0,14

Примечание: *- p<0.05

Как видно из таблицы 3, обнаружены значимые отрицательные корреляционные связи между тревожностью, безнадежностью и показателем шкалы принятие матерью (r= - 0,38; -0,49; p<0,05). Иными словами, чем выше показатель по данной шкале, чем в большей степени матери демонстрируют детям внимание и любовь, тем ниже у подростков показатели депрессии и безнадежности. Выявлена обратная корреляционная связь показателя эмпатии (как понимания родителем чувств и состояний ребенка) с показателем по шкале безнадежности (r= - 0,47; p<0,05). Показатель шкалы сотрудничество, предполагающий совместное и равноправное выполнение заданий, связан отрицательной зависимостью со шкалой ощущение безнадежности (r= - 0,44; p<0,05). Выявлена значимая положительная корреляция показателя шкалы конфликтность матери (когда подросток воспринимает мать как конфликтующую сторону) с показателями шкал депрессии и безнадежности (r= 0,41; 0,48; p<0,05). Шкала поощрение автономности со стороны матери предполагает передачу ответственности подростку, восприятие его как личности со своими чувствами, мыслями, представлениями и побуждениями. Выявлена отрицательная корреляционная связь показателя данной шкалы с показателем шкалы безнадежности (r= - 0,37; p<0,05). Также показатель безнадежности связан обратной корреляцией со шкалой удовлетворение потребностей ребенка (r= - 0,40; p<0,05).

Корреляционный анализ показателей отношения со стороны отца и негативно окрашенными эмоциональными состояниями подростков показал лишь одну значимую связь (таблица4). Показатель, полученный по шкале неуверенность родителя и выявляющий сомнение родителя - отца в верности его воспитательных усилий связан значимой положительной корреляцией с показателем по шкале депрессии. Иными словами, чем более неуверен в своих воспитательных методах родитель, с точки зрения подростка, тем выше у последнего уровень депрессии (r= 0,39; p<0,05).

Таблица 4. Коэффициенты корреляции между показателями

отношения отца и негативно окрашенными эмоциональными состояниями у подростков

Отношение отца

депрессия

тревожность

безнадежность

принятие

-0,10

-0,26

-0,21

эмпатия

-0,08

-0,19

-0,14

эмоциональная дистанция

0,07

-0,02

0,03

сотрудничество

0,12

0,08

0,04

принятие решений

-0,20

-0,14

-0,28

конфликтность

0,29

0,20

0,35

поощрение автономности

-0,03

-0,16

-0,12

требовательность

-0,09

-0,17

0,04

мониторинг

-0,02

-0,18

-0,16

контроль

-0,04

-0,17

-0,04

авторитарность

-0,04

-0,09

0,13

непоследовательность родителя

0,26

0,25

0,34

неуверенность родителя

0,39*

0,15

0,30

удовлетворение потребностей ребенка

-0,11

-0,19

-0,10

неадекватность образа ребенка

0,07

0,04

0,08

реализация наказаний

0,25

0,19

0,03

оказание поощрений

0,13

0,15

0,09

Примечание: *- p<0.05

Кроме того, следует отметить, что подростки чувствуют недостаточную эмпатию со стороны отцов; испытывают большую эмоциональную дистанцию во взаимоотношениях, а также недостаток сотрудничества. И, также как и в отношениях с матерями, подростки испытывают давление со стороны родителя в принятии совместных решений.

Таким образом, представления подростков об отношении родителей к ним отражаются на их эмоциональном состоянии, переживании таких негативно окрашенных эмоций как тревога, чувство депрессии и чувство безнадежности. Можно согласиться с точкой зрения А. Бека, согласно которой такие семейные дисфункции, как насилие со стороны родителей, пренебрежение по отношению к своим детям, проявления родительской неуверенности способствуют формированию определенного типа мышления у подростков. Этот тип мышления формирует у подростка негативный взгляд на себя, свое будущее и окружающих, носит психотравмирующий характер, и, как следствие, приводит к развитию состояния психической дезадаптации личности. Такое мышление провоцирует депрессивные мысли, влечет за собой проблемы пессимистической оценки перспектив и психотравмирующую ситуацию. Возникающее дезадаптивное состояние может принимать различные формы: у одних подростков в психотравмируюшей ситуации преобладают переживания безысходности и тоски, у других - переживания растерянности и тревоги, у третьих – негативно окрашенные состояния гнева и отчаяния. По мере того как психотравмирующая ситуация не находит разрешения, состояние психической дезадаптации может усиливаться и нарастать. И на высоте эмоциональных переживаний у подростка возможны риски появления суицидальных мыслей, которые носят сначала пассивный, затем активный характер, когда он начинает активно обдумывать возможность суицида как способа избавления от негативных и невыносимых переживаний, выхода из сложившейся психотравмируюшей ситуации.

Подытоживая, отметим, что детско–родительские отношения и негативные эмоциональные состояния являются психологическими факторами суицидальных рисков в подростковом возрасте. Семейные дисфункции отражаются на проявлениях тревожности, депрессии и безнадежности, рисках суицидального поведения.

Библиография
1. Амбрумова, А.Г. К вопросу о саморазрушающем поведении подростков / А.Г. Амбрумова, Е.Г. Трейнина // Саморазрушающее поведение у подростков.-Л., 1991.-С.29-36.
2. Вроно Е.М. Предотвращение самоубийства подростков. Руководство для подростков-М.: Академический проект, 2001.-40 с.
3. Горобец, Т.Н. Познавательный механизм аутодеструктивного поведения / Т.Н. Горобец // Мир психологии.-2006.-№ 3.-С.146-159.
4. Диагностика выявления проблем в детско-родительских отношениях: методическое пособие. – Ангарск – Иркутск: УМЦ РСО, 2017 – 104 с.
5. Иванова А.Е., Сабгайда В.Г., Семенова О.И., Антонова О.И., Никитина С.Ю, Евдокушкина Г.Н., Чернобавский М.В. // Смертность российских подростков от самоубийств.-Юнисеф, 2011.-133 с.
6. Козельская, А.В. Психология жизненных ресурсов личности: опыт экспериментального исследования // Российский психологический журнал.-2008.-№3.-С.87-89.
7. Лапшин, В.Е. Аутодеструктивное поведение подростков: причины, приводящие к суициду // Вестник Владимирского юридического института.-2008.-№ 1 (6).-С. 172-173.
8. Личко, А.Е. Психопатии и акцентуации характера у подростков / А.Е. Личко.-Л.: Медицина, 1983.-416 с.
9. Павлова Т.С., Банников Г.С. Современные теории суицидального поведения подростков и молодежи // Психологическая наука и образование.-2013, № 4.-С. 59-69.
10. Попов Ю.В., Пичиков А.А. Особенности суицидального поведения у подростков (обзор литературы) // Обозрение психиатрии и медицинской психологии им. В.М. Бехтерева.-2011. №4.-С.18-25.
11. Райкус, Дж.С. Социально-психологическая помощь семьям и детям групп риска / Дж.С. Райкус, Р.К. Хьюз.-Москва: Эксмо, 2009.-Том III-288 с.
12. Ромицына Е.Е., Алюшина А.О. Особенности проявлений тревожности и депрессивности в связи с родительским отношением у подростков, совершивших попытку суицида // Обозрение психиатрии и медицинской психологии им. В.М. Бехтерева. 2005. Том 1.-34 с.
13. Сидоров Н.Р. Девиации поведения у школьников-определение и предупреждение // Психологичная наука и образование. 2007.-№ 4.-С. 23-28.
14. Чистопольская К.А., Ениколопов С.Н., Магурдумова Л.Г. Медико-психологические и социально-психологические концепции суицидального поведения. Суицидология. 2013; 4 (3).-С.17-25.
15. Beck A T. Depression: Causes and treatment. — Philadelphia: University of Pennsylvania Press (англ.) русск., 1972.
References
1. Ambrumova, A.G. K voprosu o samorazrushayushchem povedenii podrostkov / A.G. Ambrumova, E.G. Treinina // Samorazrushayushchee povedenie u podrostkov.-L., 1991.-S.29-36.
2. Vrono E.M. Predotvrashchenie samoubiistva podrostkov. Rukovodstvo dlya podrostkov-M.: Akademicheskii proekt, 2001.-40 s.
3. Gorobets, T.N. Poznavatel'nyi mekhanizm autodestruktivnogo povedeniya / T.N. Gorobets // Mir psikhologii.-2006.-№ 3.-S.146-159.
4. Diagnostika vyyavleniya problem v detsko-roditel'skikh otnosheniyakh: metodicheskoe posobie. – Angarsk – Irkutsk: UMTs RSO, 2017 – 104 s.
5. Ivanova A.E., Sabgaida V.G., Semenova O.I., Antonova O.I., Nikitina S.Yu, Evdokushkina G.N., Chernobavskii M.V. // Smertnost' rossiiskikh podrostkov ot samoubiistv.-Yunisef, 2011.-133 s.
6. Kozel'skaya, A.V. Psikhologiya zhiznennykh resursov lichnosti: opyt eksperimental'nogo issledovaniya // Rossiiskii psikhologicheskii zhurnal.-2008.-№3.-S.87-89.
7. Lapshin, V.E. Autodestruktivnoe povedenie podrostkov: prichiny, privodyashchie k suitsidu // Vestnik Vladimirskogo yuridicheskogo instituta.-2008.-№ 1 (6).-S. 172-173.
8. Lichko, A.E. Psikhopatii i aktsentuatsii kharaktera u podrostkov / A.E. Lichko.-L.: Meditsina, 1983.-416 s.
9. Pavlova T.S., Bannikov G.S. Sovremennye teorii suitsidal'nogo povedeniya podrostkov i molodezhi // Psikhologicheskaya nauka i obrazovanie.-2013, № 4.-S. 59-69.
10. Popov Yu.V., Pichikov A.A. Osobennosti suitsidal'nogo povedeniya u podrostkov (obzor literatury) // Obozrenie psikhiatrii i meditsinskoi psikhologii im. V.M. Bekhtereva.-2011. №4.-S.18-25.
11. Raikus, Dzh.S. Sotsial'no-psikhologicheskaya pomoshch' sem'yam i detyam grupp riska / Dzh.S. Raikus, R.K. Kh'yuz.-Moskva: Eksmo, 2009.-Tom III-288 s.
12. Romitsyna E.E., Alyushina A.O. Osobennosti proyavlenii trevozhnosti i depressivnosti v svyazi s roditel'skim otnosheniem u podrostkov, sovershivshikh popytku suitsida // Obozrenie psikhiatrii i meditsinskoi psikhologii im. V.M. Bekhtereva. 2005. Tom 1.-34 s.
13. Sidorov N.R. Deviatsii povedeniya u shkol'nikov-opredelenie i preduprezhdenie // Psikhologichnaya nauka i obrazovanie. 2007.-№ 4.-S. 23-28.
14. Chistopol'skaya K.A., Enikolopov S.N., Magurdumova L.G. Mediko-psikhologicheskie i sotsial'no-psikhologicheskie kontseptsii suitsidal'nogo povedeniya. Suitsidologiya. 2013; 4 (3).-S.17-25.
15. Beck A T. Depression: Causes and treatment. — Philadelphia: University of Pennsylvania Press (angl.) russk., 1972.